Витки Времени. книга 2. Византиника

Книга Вторая. Византиника.

Утро нового дня.

Дина проснулась от колокольного звона, который каждое утро оповещал москвичей о начале литургии. Наскоро оделась и побежала на службу. Родители уже были в храме и, сидя на скамьях, беседовали с соседями.
- Калимэра, кириа Дина, - сказал, проходя мимо, чтец.
- Калимэра кэ Сас, - ответила Дина.
Стоп, стоп, почему все на греческом. Она стояла на службе, пытаясь сосредоточится на песнопениях, но мысли то и дело задавали вопросы.
На Дине, как и на большинстве девочек ее возраста было длинное платье с богатой вышивкой по вороту и красивая диадема в волосах. Волосы она заплетала в косу и подкалывала ее на голову полукругом. Как и остальных прихожан, ее образ полностью соответствовал иконописным прототипам. Священник произнес проповедь опять по-гречески. Он говорил о великом празднике Торжеств Православия, перечисляя среди врагов веры ариан, монофизитов, иконоборцев, османов и латинян. Все понимающе кивали. Латиняне, Дина помнила из уроков в воскресной школе, это были приверженцы латинского языка в богослужении и других заблуждений, территориально проживавшие в Западной Римской империи. Византийская империя являлась оплотом достатка и самолюбования, а ее западные соседи. Разделившись на мелкие княжества, постоянно враждовали между собой. В самых кровопролитных случаях император священной Римской империи приезжал в Царьград и молил о помощи восточного соседа. Иногда он приезжал и в Северную державу, где сидел помазанник Божий, царь всея земли словенския. Однако его влияние не распространялось на южных славян: сербский князь владел обширными землями подчиненного номинально Византии Великого княжества Сербского.
Служба закончилась, Дина вышла с мамой и папой на улицу. Мне говорить с родителями по-гречески или по-русски? – Мысленно сомневалась Дина, но ее мама развеяла все сомнения, сказав:
--Дщи моя, егда пойдеши в схолию?
--Се ныне пойду, - ответила Дина на автомате, вспомнив, что в связи с объединением всех славян в одной державе, в обиход давно вошел панславянский язык, понятный во всех частях большой страны.
Дина тотчас повернулась и побежала на остановку, где автоматизированная колесница развозила детей по школам.
--Здрава буди, Динара, -- приветствовала Дину при входе в школу директор. – Ты удачно прошла собеседование и тебя приглашают в Константинополь на продолжение образования в императорской филоисторической школе.
Дина не помнила о собеседовании, но побывать в святом граде, златоверхом Константинополе мечтал каждый школьник.

Императорская школа любителей истории.
Школа располагалась в оживленном торговом районе Галата. Это было старинное византийской постройка здание с прочными каменными стенами. При входе стоял учитель в темной мантии с по-странному знакомым лицом. Минуточку, ведь это же профессор Игнатий. Откуда я знаю это имя? Бррр. Дина потрясла головой, но увидела протянутые к ней рука Марго.
-- Здрава буди, дражайшая Дина. Рада тебя зде увидети, -- Марго улыбнулась и продолжила по-русски: -- Потерпи чуток с вопросами. Сейчас дождемся Жана и я вам все расскажу.
В школе Дину приветствовали Кристина и Федор, а так же все остальные, виденные раньше мельком ученики и преподаватели. Ее «дежа вю» очень быстро разрешилось, как только Марго показала им снимки, сделанные в Подмосковной школе. Теперь Дина ясно помнила, что проучилась там полгода вместе с остальными, и что во время их поездки в польский замок, произошел виток истории.
Всех учеников пригласили в трапезарию, где профессор Игнатий произнес речь:
-- Школа филоистории приветсвует вас в своих стенах. Мы продолжаем обучение в том же составе. Надеюсь, средиземноморский климат всем пойдет на пользу. Приехавшие на обучение из Священно Римской империи, позаботьтесь выучить греческий в кратчайшие сроки. В наш язык под благоприятным византийским влиянием вошло очень много греческих слов. ФилоисторИя, с ударением на предпоследний слог, это по привычному вам «любовь к истории». Но, чтобы каждый раз не гадать, о чем речь, всем прописываю снотворный курс греческого языка. А теперь идите обустраивайтесь.
Дина с Кристиной вышли во внутренний двор схолии. Петр Львович стоял со старшеклассниками и рассказывал что-то. Кристина подошла поздороваться, и ее стазу же позвали на вечерний семинар. Во дворе так же стояли двоя, судя по одежде, которая полностью соответствовала одеянию Жана, они были с Запада, из франкской или норманнской провинций священной Римской империи. Рассматривая незнакомцев, девочки задержались во дворе, и увидели, как Петр Львович заговорил с ними на латыни и пригласил в свой кабинет.

Визит Императора.
В тот же вечер из своего императорского дворца приехал навестить схолию византийский император, Лев двадцать четвертый, с императрицей и цесаревичами. В одном из цесаревичей Дина узнала приезжавшего в польский замок с греческим докладчиком юношу.
-- Мне только кажется, или мы его раньше видели? – Обратилась она к Кристине. Девочки вместе обернулись на Федора и Жана и по кивку головы поняли, что и они узнали цесаревича.
Прием императора был коротким и щедрым. Школе пожертвовали колоссальную денежную сумму и дворец в сербском княжестве. Всем школьникам придворные разнесли сладости и по сто драхм. На одну дидрахму в Константинополе можно было купить коня, поэтому сумма в сто драхм рисовала колоссальные возможности.
--Эвхаристо, -- обратился император с речью к членам императорского общества и школьникам, -- эвхаристо пара поли я ти Константинуполи.
--Что он говорит? -- Шепнул Дине Федор.
-- Благодарит за Константинополь. Всегда обращайтесь за помощью, будет рад оказать ответную услугу. А теперь, говорит, у него срочные дела в связи с очередным военным конфликтом на Западе, так что откланивается.
Император со всей свитой в золотой и алой парче пошел к выходу, будто потушили сотни ламп и в зал вернулся привычный полумрак.
--Что там на Западе происходит? – в свою очередь спросила Дина у Жана.
-- У нас, начиная со средневековья не перестают войны за право называться наследником императора Западно-Римской империи. То германский, то франкские короли претендуют на этот титул. Ко всему еще папа римский помазывает на трон то одного, то другого… Сейчас основными претендентам остаются Австро-Венгрия и Германия. Однако Великобритания стала претендовать на корону. В то же время они не католики, и папа Римский никогда не помажет на трон еретиков.

На чай к профессору Игнатию.
Все четверо, объединенные в первый день своего пребывания в школе в команду «природники» под пестунством Марго, Дина, Кристина Федор и Жан, теперь стали одним целым: они подмечали одно и то же и мыслил в одном направлении. Сразу после отъезда императора «природники» не сговариваясь направились к профессору Игнатию, главе школы и преподавателю догматики, готовому ответить на трудные вопросы, касающиеся философии истории.
В кабинете у профессора никого не оказалось. Как и прежде все стены были завешены портретами и иконами. Напротив стола по-прежнему висел таинственный портрет. Теперь было время его как следует разглядеть: человек лет сорока с высоким лбом, прямым узким носом и широкими скулами. Одет в серого цвета плащ, в руке странный предмет, напоминающий мраморную вазу.
-- Большой слишком для вазы, вазон целый, -- прокомментировал Федор.
-- Странно, но как сажать цветы в этот вазон, если внутри там вырезаны словно лепестки и большой круглый кусок камня, напоминающий каравай.
Ребята продолжали нерешительно тесниться на пороге, когда дверь открылись, и в комнату вошел профессор Игнатий.
-- А, проходите-проходите, я вам чай поставлю. -- Профессор прошел к столу и нажал кнопку электрического самовара. -- Ну, как вам на новом месте?
Ребята одобрительно покивали.
-- Профессор, мы заметили в одном из цесаревичей приезжавшего на защиту в замок грека. И вот, мы в замешательстве: получается, витки истории можно использовать для личной выгоды конкретных людей? – Выпалила Дина, забывшая, что про защиту в замке знала только она, оказавшаяся там без приглашения.
Профессор Игнатий внимательно на нее посмотрел, но сделал вид, что не заметил ее излишней откровенности:
-- Да, мы тоже это заметили уже сейчас. Но никто и не мог предположить, что в невзрачном молодом человеке окажется преемник императора. Вообще код чести членов императорского общества запрещает использовать штурвал времени в корыстных целях и может стать причиной дисквалификации. Но пока мы не знаем, была ли какая-то корыстная цель у греческого профессора или он просто проследил генеалогию одного из своих учеников. Императорскому обществу потребуется время, чтобы в этом разобраться.
Говоря все это, профессор разлил чай по чашкам и передал ученикам вместе с домашним печеньем.
-- Профессор, почему императорское общество допустило предотвращение падения Константинополя, но не позволило провести сохранение Рима? – Спросил обычно всегда молчавший Федор.
-- А, это хороший вопрос. Видите ли, чем дальше в глубь веков мы отшагиваем, тем непредсказуемее последствия нас ожидают. До сих пор императорское общество исправляло ошибки двадцатого века, и переход на пять веков назад был рискованным шагом. Как вы уже слышали, наверное, Европа оказалась втянута в многовековую вражду и утратила множество из достижений, существовавших у нее на предыдущем витке. Византия обрела культурное влияние на весь мир, даже в Великой Всеславянской державе греческий язык стал почти повсеместно распространен. Любая старушка в глухой деревне прочтет вам греческое Евангелие. Русский язык стал местным говором и был вытеснен панславянским языком, на котором пишутся книги и ведется преподавание в школах. Какие еще изменения произошли в культуре и обществе, мы будем изучать. Думаю, через месяц императорское общество изучит все последствия сделанного витка истории и скорректирует неудачные моменты.
Профессор опять очень пристально посмотрел на портрет, висевший напротив стола, и собрал чашки. – Как следует изучите кафаревусу (греческий литературный язык), думаю, в ближайшем будущем императорскому обществу понадобится много помощников.
Профессор весело подмигнул и попрощался с «природниками». А они тотчас направились в библиотеку и загрузили на планшеты расширенный курс кафаревусы для снотворного изучения.

Затрапезные новости.

Как водится, в школе философии истории во время приема пищи всегда кто-то из старшеклассников громко читал новости. Эту сводку новостей готовили предварительно несколько преподавателей из всего множества материала из паналисиды (так теперь назывался интернет). В этот день затрапезные новости читала Марго.
«Сегодня двести лет назад византийский император Димитрий Седьмой отогнал османов от границ империи и депортировал их на остров Кипр, подписав указ о дарении острова османам. В этот же день полвека спустя Византийская империя ввела свои войска в Сербию, предотвратив притязания Австро-Венгрии и военный конфликт между европейскими державами. В этот же день сорок лет назад Северная держава признала официальным языком панславянский, разработанный учеными императорского общества на основе древнеславянского и местных диалектов. Золотая орда, и прилегающие ханства объединились в союз исламских ханств, в состав которых вошел и остров Кипр».
Тут неожиданно голос Марго захлебнулся в словах и закашлялся: «…до сих пор не прекращаются военные столкновение за право использования вод Волжского бассейна».
-- Так, значит теперь наша Российская держава потеряла мусульманский восток и приобрела западных славянских соседей. А самодержец Всеславянской державы все тот же? – Спросил вдруг Федор.
-- Без сомнения, раз он подписал указ в замке, -- напомнила Дина.

Дисквалификация греков.

Следующие несколько недель занятия шли в обычном порядке, классная дама Екатерина Юрьевна проводила дополнительные занятия по придворному византийскому этикету. Большим плюсом переезда школы в Константинополь стала возможность ежедневно ходить купаться после уроков, и учителя разделяли радость детей. Они заказали специальную яхту, которая увозила школьников в разные уголки Мраморного моря, то в одно, то в другое место между Босфором и Дарданеллами, а по выходным даже выходила в Черное и Средиземное моря. Месогио и Понтос (как эти моря называли византийцы), стали так же местом для увлекательных уроков по естествознанию профессора Раджи. Он научил учеников на несколько минут задерживать дыхание и вместе с ними погружался на глубину для изучение подводного мира.
Однажды Марго пришла к природникам с новостями, что прошел совет императорского общества и греческие ученые были дисквалифицированы за личный интерес в предыдущем витке истории. Было решено исследовать пути прихода к власти правящей византийской династии и решить, насколько историчен этот виток. Греки были временно отстранены от участия в собраниях императорского общества и вышли из зала заседания обиженные.

В немилости у императора.

С этого момента условия существования в школе резко изменились. На яхте больше не возили, еда в трапезарии стала скуднее и проще, а после семи вечера ученикам запретили выходить с территории школы.
Однажды вечером на территорию школы приехала свита императора, и сам он, порфорородный, прошел по расстеленному ковру в кабинет директора, профессора Игнатия.
В это время Дина с Кристиной сидели в общем коридоре, обсуждая домашнее задание по естествознанию. Плавно закрылась дверь в кабинет директора и на полчаса все замерло. Придворные стояли у кабинета, пытаясь уловить разговор внутри.  Стрелка часов переползала по циферблату и единственная создавала шорохи в застывшем коридоре. Наконец. с шумом распахнулась дверь и император. Не скрывая гнева, вышел из кабинета директора школы и быстрыми шагами направился к выходу. Свита бесшумно побежала следом и в пустом коридоре остались лишь Дина с Кристиной, да еще шуршащая по-прежнему минутная стрелка.
Профессор Игнатий раскрыл дверь кабинета, но, сделав шаг, пошатнулся. Девочки подбежали и ввели его обратно, усадили на стул и принесли воды. К счастью, в их уроки естествознания входило оказание первой помощи.
-- Профессор, давайте мы вам чая вскипятим, -- предложила Дина. Она не дерзнула спросить, о чем говорил император, но видно, сам директор хотел поделиться полученными новостями.
-- Девочки, пригласите всех преподавателей в зал. Нашу школу, как и императорское общество закрывают.
-- И что же будет дальше? – Воскликнула Кристина. – Никаких витков, вечно царствующая Византия и раздробленная на воюющие царства Европа…
Профессор собрался с силами и по громкой связи произнес обращение к учащимся и учащим.
-- Школа философии истории вынуждена приостановить обучение по нашей прямой специализации, поэтому ученики должны сегодня выбрать, с кем из педагогов они хотели бы продолжить обучение. Профессор Раджа выезжает в Делийский университет, где кафедра естествознания примет необходимое число вольнослушащих. Равно, как вы сможете поехать в Аляскинский институт театрального искусства с профессором Зинаидой, в Римский университет медиевистики с профессором Петром, в японскую школу боевых искусств с профессором Масао… Я вывешу полный перечень на стене у входа, вы пишите фамилии в выбранном учебном заведении мира и собираете вещи. Завтра утром мы выезжаем из Константинополя.

Всю ночь природники, как и большинство школьников, мучались в раздумьях, какое образование выбрать. Большинство первоклассников, обожавших профессора Раджу, выбрало Делийский университет. Дина тоже очень хотела поехать в Дели, но благоразумие подсказало ей ехать на Аляску. Кристина решила, что просто обязана поехать в Рим, чтобы быть в курсе событий в Европе, и Жан присоединился к ней. А Федор, неожиданно для всех, выбрал Токио. Аргументируя свой выбор он сказал, что когда узнал о местонахождении  высшей школы боевых искусств в императорским дворце Токио, то решил, что там он готов изучать любые искусства. Все немного развеселились и отправились спать.

Римский университет Медиевистики.

Кристина и Жан сидели рядом в аэроплане, наблюдая в окно, как появляется башмак Апеннинского полуострова и как вверх по голенищу сапога приближаются они к вечному городу.
 В аэропорту их встречали преподаватели Римского университета с сердечным радушием. Петр Львович Дробышевский был почитаемым и самым читаемым зарубежным профессором, изучавшим падение Рима. Вместе с польским профессором в Рим приехало около сорока учеников школы, большей частью старшеклассники. Всех приехавших схоляриков, как школьников в насмешку называли римляне, разместили в гостинице Ватикана, откуда пешком легко можно было пройти в здание университета.
Занятия велись частично на латыни, частично на итальянском, простонародном языке, вошедшем в обиход даже среди преподавателей. Только самые пожилые медиевисты говорили исключительно на латыни. Для Кристины и Жана было намного проще разобрать их древнее словосложение, чем наспех произносимую итальянскую речь.
Экскурсия по вечному городу в следующий день тоже произвела сильное впечатление: древности античного мира и средневековья, катакомбы с их малоизученными тоннелями.  Кристина и Жан так же выбрали для себя любимую пиццерию в районе Трастевере, где проводили все свободное время. Писать письма друзьям было почти бессмысленно: обнаруживать себя, когда все императорское общество оставалось в опале, не имело смысла. Но раз в неделю Кристина посылала открытки на Аляску, в Дели и Токио с древней латинской поговоркой – «In vino veritas», этим сообщая друзьям, что у них все хорошо.

Закрытие императорского общества.
Сразу после приезда Петра Львовича в Рим, собрался коллектив профессоров Римского Университета и проголосовал за отделение от Византийского исторического общества. Петр Львович поддержал создание римской ячейки Императорского общества, независимой от Византии, и стал повсеместно продвигать идею нового витка, который бы отстранил от мирового лидерства узурпатора. Многие встали на его сторону, но, почуяв неладное, Византийский император окончательно распустил императорское общество и опечатал все его владения. Византийские войска подошли к границам с Римской провинцией в Черногории и потрясали оружием, наводя страх на местных жителей. Кристине и Жану все реже удавалось посидеть в уютной пиццерии, и совсем невозможно отправить открытку друзьям. Неожиданно для них, открытка с латинской фразой пришла им самим. От кого? Написанная ровным, почти готическим почерком: «PULSARE ET APPERIETUR VOBIS» (Стучите и отворят вам)…