Его Величество Бомж

       - Испорченные, - сказал бомж, точнее испорченные больше звучало как «испошные». Грязная одежда, не бритая морда, обросший и в лохмотьях, много лохмотьев, стояло лето, была жара. Я был в шортиках, футболке и сандаликах, ну, наверное, шкафа для одежды у него нет. От него воняло сильнее чем от помойки, возле которой он находился. Держал в руках банку с помидорами, на которых виднелся слой плесени, это они и были «испошные».
       Вылив остатки этой дряни из банки себе на руку, он поймал помидор со дна банки, скорей всего тоже не свежий, но по крайней мере без плесени и откусил его, потом посмотрел на меня и улыбнулся своим беззубым ртом, а я просто развернулся и пошел дальше по своим детским делам, по каким не помню.
       Могу сказать, что это, кажется, было первое мое воспоминание из детства, почему-то я уверен, что именно оно, с него и началась моя долгая и интересная жизнь, сколько мне тогда было, шесть, семь или может пять лет я не знаю, дни рождения мы не отмечали, умом я не отличался, больше ленью, жили мы бедно и безграмотно, да и одежда на мне была собственно оттуда же, откуда и помидоры, точно знаю, что в школу я пошел в девять лет по принуждению государства, туда меня не хотела отдавать бабуля, у ней не было денег на всё это для школы, много туда надо, дорого всё это.
       Дед, наш главный кормилец, лежал прикованный к кровати и еле двигался, отчего эта кровать постоянно скрипела и по ночам мешала мне спать, он то и получал пенсию по инвалидности первой группы, которую каждый месяц ждала моя любимая бабушка, своя была не такая большая, не любила она работать, куда она потом девалась пенсия эта, ну этого я не знал, мне было так же, а вот бабуле повеселей. Не любила бабуля тратить деньги на меня, очень не любила.
       Да и в школу меня собирали соседи, кому что не жалко, давали мне всего помаленьку, ручки, карандаши и бумагу. Понравилось мне рисовать, только бабуля не разрешала, тратится много всего: бумага и карандаши, экономить нужно, сумку мне сшила из тряпья разноцветного. Стал я ходить в школу, хорошо, что не долго.
       Первое время мне там нравилось, была еда, иногда давали по две порции, если кто-то не приходил, болел или прогуливал, я про них не спрашивал, друзей у меня не было, не любили меня одноклассники, не любили меня нюхать, не нравился им мой запах, разговаривать не любил со мной, я с ними, слишком быстро они говорили обо всякой ерунде, игрушки были у них интересные, красивые очень, иногда я их брал себе, пока никто не видит, прятал а потом забирал домой играть с ними, нравились мне эти игрушка, особенно мне нравились роботы, обратно их не спрашивали, если что я драться лез, а драться со мной никто не хотел, я старше был и сильнее, а вот кто постарше, те меня обижали, братья одноклассников, били на переменах, я в основном в классе сидел на перемене, не выходил, старался рядом с учительницей, мне не нравилось драться с ровесниками, мне нравилось драться с теми кто слабее меня.
       Любили мы с товарищами отнимать у ребят помладше разные вещи, это когда мне уже четырнадцать исполнилось, в городе у нас был детдом, с ребятами оттуда я и подружился, они весело жили, иногда ночевали в подвалах, иногда и я с ними, домой приходил только поесть, иногда выносил на продажу вещи, мы покупали сигареты в вино, пили его в подвале, бабушка не любила когда я брал вещи, но она уже была старенькая, соседи говорили что ей больше семидесяти лет и просили меня не издеваться над ней, но я разве издеваюсь, не мешая мне и все, тогда и толкать не буду и не орал бы на неё.
       Про школу к четырнадцати годам я уже забыл, меня и искать со школы перестали, иногда я видел своих одноклассников или одноклассниц, они старались меня не замечать, мне все равно не о чем с ними разговаривать, мне нравилось с нашими детдомовцами, Серегой, Максом и Витьком, нам было прикольно вместе, а школа, что там с ней, научился я читать, немного считать, мне хватит, деньги и так можно выбить, взять что-нибудь и продать, спросить у кого-нибудь, некоторые дают, чтоб только отстал от них, а я и не приставал, много у них денег, можно и поделится. Как я уже говорил на деньги мы покупали вино и сигареты, иногда брали с цыгана Сепы анашу, один раз разожгли костер в подвале, сильно мы тогда покурили анаши этой, хорошая она была у Сепы, забористая, решили пожарить собаку, еды не было, нигде не достанешь, ночь на улице, а жрать очень хотелось, да и собака эта надоела уже, лезет постоянно лизаться, молодая ещё, при нас летом родилась, видели мы её ещё щенком, но выросла скотина, как свинья.
       Разожгли мы костер и стали решать, как прибить эту скотину, а она прям как будто знала, что мы её убить собираемся, пыталась сперва убежать, но мы её успели привязать и Витька придумал, светлая голова, разбил бутылку и розочку воткнул собаке в шею, шума было, он нас и выдал, пришла милиция, пожарные и какой-то толстый мужик, мы только успели собаку в костер положить, чтоб пожарить. Эти он вони носы позакрывали, ну а мы то привычные, в подвалах не первый год. Так нас на учет поставили, пацанов вернули в детдом, сказали ещё раз тут увидят в малолетку отправят. Потом конечно отправили, но не за это, а за то, что мы мажору глаз выбили, мы этого не хотели, он не хотел нам куртку отдавать и плеер, красивый очень плеер, так мы его вещи силой забрали, избили конечно, у него глаз вытек, нас за это в малолетку и отправили.

       - Хорошо ты рассказываешь, грамотно очень, тебя прям заслушаешься, - похвалил меня Стас.

       А я и не замечал, слова то под самогоном сами льются, а с таким другом как Стас, тем более.
       Мы сидели в моей каморке, на моей работе, ну это не только работа, это ещё и дом, моя земля, работал я тут королем, потому что охранял садовые участки, больше половина из них была заброшена, оттуда я продал все что можно, нержавейку и прочий металл, некоторый подороже, другой подешевле. Мне не платили зарплату, но и не надо, это была моя земля, моё королевство. Жил я в этой коморке уже три года, до этого по подвалам и чердакам, летом на улице, после освобождения домой меня не пустили, бабушка умерла, дедушка сразу после, а в квартире жили какие-то люди, которые меня не знали, а я их не знал. Сказали мне чтоб я убирался и чтоб больше они меня тут не видели, а хозяин здоровый мужик мне по лбу кулаком ударил, наверное, чтоб я понял, я и понял, больше туда не ходил.
       Вот и стал я жить, где попало, как и рассказывал, пока тут не оказался.
Прогонял детей с участков, которые в меня за это кидали камни и палки, да все что под руку попадется, мерзкие дети, быстрые, не догонишь. Нравилось мне тут в каморке, печь была, посуда старая, ложка и вилка, даже нож. Друг у меня тут появился Стас, он ко мне частенько заходил, каждый вечер, мы разговаривали, хвалил меня часто, королем величал, нравилось мне это, он умный был и хороший друг.

       - Вот ты Данилка прям королевских кровей, выглядишь величаво, как монарх, прям над другими выше, - всё хвалил меня Стас.

       А он был прав, тут на участках я самый главный, за всем слежу, врагов со своей земли прогоняю, захватчиков вражеских.

       - Ты давай что сидишь, наливай уж себе самогон, холодно на улице, не хватало тебе простыть, - заботился обо мне мой товарищ. - И закусывай, вон сколько всего вкусного, - уговаривал меня Стас.

       Сегодня я выходил в город, на моё любимое место, возле пекарни есть кафе, там много чего для меня оставляют в помойке, в этом кафе очень много молодежи бывает, днем меня оттуда прогоняют, но я не злюсь, не моя это земля, а ихняя, может потом я и захвачу территорию, только я один король на своей земле, да Стас у меня, а их много, пока не справлюсь. Так что я, по вечерам туда хожу, когда стемнеет, сейчас холодно, ничего не портится, даже если испортится, ничего страшного, идти только туда далеко, через весь наш город.
       Хорошо мы провели вечер, хорошо как всегда, а вот утром плохо мне, голова болит, трясет всего, надо опохмелиться. Встал я и улыбнулся, самогон остался, Стаса нет, как всегда его нет, уходит он, когда я сплю, дела у него, наверное, да я и не спрашиваю, не интересно мне это, главное, что вечером он опять придет, в этом я уже не сомневался, он каждый вечер приходит ко мне, чтоб мне скучно не было, а голова болела и трясет меня, тошнит, как бы не вышел самогон то обратно, жалко мне его, холодно в каморке, окно открытое осталось, надо закрыть и опохмелиться, срочно надо, чтоб здоровье поправить, человеком стать.
       Встал я еле-еле, потянулся за бутылкой, купил вчера литр самогона, вонючий, но надежный не отравишься, покупал у бабки много раз его, на дне осадок, бывало и мухи на дне были, но хороший самогон, крепкий. Налил стакан, много осталось, хорошо это, опохмелиться надо и по делам идти, дела сами себя не сделают, еду достать надо. Недавно приболел, так за едой не ходил, еле вставал, ладно хоть бродячая собака попалась, пришиб её, скотину и на две недели мясо хватило, сейчас уже закончилось мясо, надо в город идти, на вокзал, на рынок, там места хорошие, много дают, ещё металлолом сдать нужно, много дел у меня сегодня.
       Опохмелился я, стало хорошо, только мутит немного, но ничего на свежий воздух выйду полегчает, хорошо на улице, хоть и зима, мне хорошо, я согрелся.

..............................

       Так и пошел я на вокзал, через пол города, многие мои товарищи, бывшие, там живут до сих пор, а я не хочу там жить, убивают там бездомных, малолетки какие-то, шпана и хулиганы, жить нам не дают, ради удовольствия убивают, а мне и тут хорошо, королевство мое тут, король я на своей земле, никому я не рассказываю, где я живу, мне ещё соседей не хватало.
       Тяжело было идти, металл нес, насобирал по участкам, наверное, килограмм десять, разного металла, цветной. блестящий, дадут мне за него рублей триста, как раз на самогон хватит и на еду немного, сегодня со Стасом посидим, Стас то не пьет, только слушает меня и хвалит, хороший он друг.
       Сдал я металл рядом с вокзалом, дали за него триста пятьдесят рублей, хорошо дали. Пить хотелось, но я не дурак воду покупать, вон её сколько под ногами, замершей, так я, поев снег пошел на вокзал.
       Стоят люди на вокзале, автобусы свои ждут, я к ним постоянно подхожу, дают они мне деньги, чтоб я шел и не мешал им ждать, как им не мерзко так стоять, прижавшись друг к другу, обниматься, иногда целоваться.

       - Дай деньги, - говорю я как раз такой парочке, бездельники прижались друг к другу, холодно им, дурачки.

       Ничего мне не дали, помахали головой, как будто нет у них денег, а врут они все, есть у них деньги, на что они ехать собрались, если нет ничего, ладно им я припомню, разберусь потом с ними, пойду спрошу у других.
       Другие получше оказались, набрал я тридцать рублей, на хлебушек пойдет, ещё бы на консервы и хватит, пойду к рынку, там с утра могут дать, тут только время тратить.
       Хорошо на рынке, овощами запасся, витамины, полезно это, фрукты то, которые они выкидывают, это ни только с одной стороны гнилые а перевернешь и ничего, есть можно, полезно витаминами питаться, да и обед настал и похмелье с новой силой началось, надо здоровье поправить боярышником, ладно и аптека рядом, зайду возьму, хорошо все таки на улице и не холодно, не как летом конечно, летом и на улице после боярышника поспать можно а сейчас опасно, заснешь, похолодает, все руки и ноги отморозить можно, было у меня такое, думал полежу просто и дальше пойду, но заснул, очнулся в больнице, врачи гады вкололи мне уколы и выгнали на улицу, еле до королевства своего дошел.

       - Здорова Семен, - узнал я своего друга, раньше вместе в подвале жили, потом я бояться стал, убивать там наших стали.

       Кореш мой часто возле рынка сидел, давали ему там денег, потому что жалели, ноги у него не было, с костылем ходит.

       - Здорова, - поздоровался мой кореш.

       Тут я и подумал, деньги у меня есть, поделюсь боярышником с Семеном, а завтра он меня выручит, ну сказано сделано.

       - Пошли Семен в аптеку, лекарство купим, угощаю, - улыбнулся я другу своему.

       - Да разве я откажусь, - в ответ улыбнулся мне Семен.

       Зашли мы с товарищем, купили лекарство, или как мы его в шутку называем коньяк, где пить долго не думали, прям возле аптеки и встали, в сторонку только немного отошли, чтоб не мешать людям суетиться. У Семена вода была с собой, как раз кстати, сладкая вода, как раз для коньяка и стаканчик в урне лежал, а нам то что, зараза к заразе не пристанет. Выпили, поговорили, спокойней стало в подвалах, наших убивать перестали, это хорошо, рад я за них, хорошие там люди живут, хорошо после коньяка стола, похмелье как рукой сняло, только Семена прополоскало, а мне хорошо, но некогда, время не ждет, по делам надо, ещё на входе рынка постоять надо, шапку возле себя положить, так может и сотню наберу, подают то одни бабки, а они много не дают, но мне хватит.
       Так и набрал я себе на приятный вечер, на самогон хватит, хлеб, рыбная консервы, фрукты, даже смог утащить трусы с прилавка, пока продавщица ворон считала, мой размер, пора идти домой, домой ещё долго идти надо, по дороге самогон куплю, хороший сегодня день выдался, теплый, полезный день, на самогон заработал, литр куплю, чтоб заснуть хорошо. Поищу пустую полторашку для воды, запивать то надо чем-то и пойду домой.

..............................

       Дома хорошо, вот я и добрался до домой, прошел по своему королевству, для начала все проверить надо, для порядка, все тихо и спокойно, посторонних нет, хорошее у меня королевство, спокойное, душа тут радуется. Дома чай надо попить, печь есть, консервы пустые, в них я воду кипячу, вскипячу и выпью, заварки жаль нет, кончилась, завтра куплю, спрошу денег на вокзале, на них и куплю заварку, может чифирь сделаю себе, кровь разгоню, как на зоне пил, привык я к нему тогда, а сейчас в основном самогон или коньяк пью, боярышник, который.
       Пока чай кипятится самогон надо попробовать, как раз руки трястись начинают, пока налить себе могу, потом так трястись будут, что только из горла, нельзя терять время.

       - Ааааауууух, - вырвалось у меня, - хороший, хороший, как такой не похвалить, хорошая бабка, не обманывает, хороший гонит, пусть век ещё живет, для таких людей не жалко.

       Схватил почерневшую грушу, откусил, витамины - полезно это, похмелиться тоже полезно, сейчас попью чаёк, посижу сперва.
       Открыл консервы старым ножом, самодельный, но хороший, на садовом участке нашел, добрый нож, кто-то сделал, а мне он пригодился, как раз под ложечкой подсасывать стало, ещё надо выпить, стакан есть у меня, хороший, граненый, ну ка пол стакана выпью за раз.

       - Эммм, хорошо пошла, - запил я водичкой, закусил я хлебом и сайрой, закуска то она градус крадет, но и есть надо, без еды никак.

       Хорошо стало в голове, легко стало ногам, расслабило меня.

       - Вот первый срок свой я получил то за кражу велосипеда, взять я его взял, а продать не смог, ну мне и впаяли три года колонии, вышел оттуда уже и не знал куда деваться, - начал я свой рассказ.
Стас как обычно сидел на против меня и внимательно слушал, пришел он как раз вовремя, мне после самогона поговорить хотелось, а друг мой тут как тут.
       - Ну и стал я бродяжничать, по подвалам, с хорошими людьми познакомился, добрые они, только опять взяли меня на воровстве, сумку с вокзала умыкнул с компьютером, продать хотел, опять отсидел, теперь воровать больше не буду, зачем мне это, если меня опять посадят, как же государство то моё, королевство то мое как без меня.
       - Ох и золотой же ты человек Данилка, не о себе печешься, о людях, ну ты наливай, чего сидишь умаялся сегодня, столько дел сделал, много чего полезного.
       Опрокинул я ещё стакан, посидели мы со Стасом, поговорили с ним по душам, как ушел он не помню, заснул я раньше, прям за столом заснул, устал сильно за сегодня.
       Проснулся на рассвете. голова болит, аж раскалывается, как же я не оставил то себе опохмелиться, ничего, сейчас гляну, одеколон у меня был, хороший, ландыш называется.
       Так и есть, пол флакона, выпил его еле-еле, воняет не приятно, пришлось нос зажать и выпить, остались у меня ещё деньги на самогон, не пойду я в город сегодня, остался хлеб черствый, вчерашний потому что, и фрукты, мне хватит на сегодня, пойду самогон куплю.
       Вышел я на улицу, мороз по щекам ударил, похолодало, хорошо, что печку растопил, хорошо что дров хватает, заборов ещё осталось, да и дом садовый по не многу разбирать начал.
       Это ещё что такое, кажется какой-то мужик ходит по моей земле.

       - Эй пошел вон отсюда, ты что тут воруешь, скотина? - крикнул я ему.

       - Иди сам, урод, - сказала мне эта сволочь.

       Ну ничего, сейчас он у меня попляшет, забежал я в дом, взял свой ножик, хороший ножик, самодельный и очень крепкий, для меня сделали.
       Зарежу скотину, это моя земля, это мое королевство.
       А мужичек то маленький оказался, бородатый и грязный, бродяга какой-то, тут у меня не приют для таких как он.

       - Вали отсюда, зарежу.

       Мужик воровал у меня, нес он металлолом, мой металлолом, меня так просто не обворуешь, стал я ножом махать перед ним, думал я что он испугается и убежит, так он не испугался, схватил трубу и со всей силы меня по левой руке ударил, псих, а не мужик какой то, я его вежливо попросил уйти, так он ударил меня. Рука хрустнула, слышал я хруст, раньше тоже ногу ломал и руку левую, так он мне в том же месте опять её сломал. Потемнело у меня в глазах, ткнул я ножом в него и от боли схватился за руку, сломанная она у меня, наверняка сломанная, слезы полились от боли, громко я стал ругаться, на мужика стал ругаться, зачем он сюда пришел, что ему тут надо было, это моя земля, не его.
       Самогон бы сейчас или коньяк, фанфурик, легче бы стало, а мужик молчит, ничего не говорит, поднял я глаза, смахнул с них слезы и гляжу, а валяется то мужик, весь в крови и за горло держится, попал я ему в горло, вот что он так хрипел громко, ну так ему и надо, нечего у меня воровать.
       Мне в больницу нужно, когда в прошлый раз на зоне руку ломал мне врач сказал, что может не правильно срастись, тогда хуже будет, гипс говорит нужен, калекой иначе останешься, а у меня дел много, обязанностей, нельзя мне калекой быть.
       Пошел я, не спеша, в больницу, проклиная все на свете, мужика этого проклинал, валяется который сейчас на моей земле, себя немного проклинал, за то, что попался под эту трубу проклятую, ну ничего, есть у меня деньги, куплю сейчас самогон маленькую чекушку, бабка такую за пятьдесят рублей продает, похмелюсь и болеть перестанет, а со сломанной рукой больше дадут на рынке, если сидеть и просить буду, главное, чтоб холодно не было.
       Купил я чекушку самогона, поругала меня бабка, за то, что рано пришел, но продала самогон, теперь надо в больницу идти, гипс чтоб поставили, ну точно сломана она у меня раз хрустнула, больно мне и пальцами пошевелить не могу и опухла вроде, как будто не моя рука вовсе. Выпил я самогон прям с горла, заел снегом, прополоскало меня, жалко самогон, просто так вылил половину получается, но немного лучше стало и трясти перестало.

…………………………

       - Что тебе, убогий, - рявкнула на меня толстая тетка в белом халате.

       - Что приперся, - спросил меня бородатый мужик в таком же халате.

       Злобно смотрят на меня они, ненавидят меня, а за что? Я у них ничего не просил и просить не собираюсь, ну да, воняет от меня, не умываюсь я, иногда только рот прополаскиваю водой утром, чтоб зубы не болели и хватит, жениться не собираюсь, а эти пусть нюхают, не нужно мне ихнее мнение.

       - Рука болит у меня, упал, сломал, наверное, - сказал я им.

       - Где сломал? избили чтили? - спросил меня бородатый мужик.

       - Рука болит, сломал, наверное, - повторил я.

       - Иди в коридоре подожди, позовем, тут не воняй, - выгнал меня он.

       Наверное, врач, подумал я, вон какой важный, ничего придет ко мне в королевство я его тоже не пущу, за воротами стоять будет. А я простоял, наверное, час, если не больше, часов то у меня нет, зачем они мне. Выпить бы чего, быстрее бы гипс наложили, пошел бы я денег спросил, на фанфурик или может даже на самогон набрал бы.

       - Давай заходи, - позвала меня тетка в белом халате.

       Заставили меня раздеться до пояса, одежду мою бросили в угол, много на мне одежды, зима все-таки, холодно на улице, особенно сегодня, еле снял с себя, болит рука сил нет, все из-за этого придурка бородатого, мертвый который сейчас лежит, ничего пусть лежит там с ножом в горле, а нож надо забрать, хороший нож.
       Сделали мне снимок, как на зоне тогда, да, говорят, сломана, как будто я сам не знал этого, как дети малые. Отправили меня накладывать гипс. Так девчонка, которая гипс мне накладывала прям отворачивалась от меня, спросила моюсь я вообще или нет, нет конечно, да не её это дело, да два дня назад я за столом заснул, заснул и обосрался, пока переодеться не успел в свои новые трусы.
       Зато продержали меня прям до вечера, отпустили уже темнело, даже не покормили, надо на вокзал, руки трясутся, голова болит, плохо мне, выпить нужно, чтоб человеком себя почувствовать.
       Еле-еле дошел, ох и плохо же мне, давно так плохо не было, рука ещё скотина болит и чешется, все их-за этого бородатого ушлепка, ничего пройдет, не в таких передрягах бывал, я-то уже не юнец, мне двадцать семь или даже двадцать восемь лет.

       - Дай денег, сколько можешь, руку сломал, больно мне, - так подходил я ко всем прохожим, кто стоял и автобус свой ждал или просто гуляли на вокзале, еле час проходил, мало набрал, еду не куплю, только фанфурики, коньяк сегодня пить буду, без еды только.

       Купил лекарство пять флаконов, выпил половинку первого, чуть не прополоскало, но полегче стало, ещё надо выпить, домой дойду сперва, боярышник водой надо разбавить, так пить легче, как коньяк прям. Быстрее домой надо, темно на улице, молодёжь дикая, изобьет до полусмерти или вообще убьет ради забавы.
       Прям бежал я домой, фанфурики в кармане рукой придерживал, дырка там, выпасть могут, быстро добежал, даже вспотел.
       Развел водичкой, полтора литра получилось, пять фанфуриков всё-таки купил, вода хорошая, чистая, с колодца, возле входа в мое королевство, полтора литра коньяка и все мое, жаль закусить нечем.

       - Вот же люди пошли, что он не знает, что тут ты живешь, что твое тут всё? - спрашивает меня Стас, он опять пришел в гости, как всегда, как только я половину полторашки выпил.

       - Даже не знаю Стас, откуда у людей столько глупости и злости, сейчас рука сломанная, месяц придётся ходить в этом проклятом гипсе, не почешешь руку, мучения одни, и все из-за этого негодяя, вон он валяется в сугробе, из-за него на еду не смог заработать, - жаловался я Стасу.

       - Так какая разница, мясо оно у всех мясо, чем он хуже животных, - посоветовал мне Стас.

       А ведь я на зоне в морге работал, трупов насмотрелся, меня не смущает, если есть охота отчего не попробовать, знал я одного бродягу, тот говорил, что как-то попробовал человечину, вкусно очень, как свинина, а свинина очень вкусное мясо и полезное, вот я и задумался. Стас то кореш мой дурного мне ещё не разу не посоветовал.

       - Ну ты давай выпей ещё стакан и иди притащи его, а то собаки до него доберутся, спрячь его возле коморки, у тебя же погреб небольшой есть, немного отрежь, вон печь какая раскаленная, быстро мясо свариться, кастрюля же есть, а то у тебя живот урчит уже, зачем голодным сидеть.

       Поесть я конечно любил, да и не смущало меня то, что это человечина, он сам виноват, залез куда не надо, пойду оттащу его к себе поближе, да я нож надо взять, хороший всё-таки нож.
       Дотащил я его еле-еле одной рукой, нож так в горле и торчал у него, глаза открытые, будто смотрит на меня, глаза стеклянные, глупые.
      
       - Вот что ты смотришь на меня, сам виноват, куда полез, тебя спрашиваю, - поругал я его, на последок.

       Маленький мужичек, совсем маленький, а волосаты, даже не знаю, что сперва отрезать, чтобы у него съесть, попробую руку, сейчас только зайду согреться, пол стаканчика коньячка выпью.
       Так я и сделал, пока пил, Стас мне посоветовал от ноги у него отрезать, там говорит хоть и жесткое мясо, зато как сваришь бульон вкусный будет, наваристый, так я и сделал, разрезал его штаны, все равно старые и маленькие для меня, вот трусы бы у него снять, может подойдут мне, но это потом, тем более он обосрался перед смертью, противно такие носить, а за ним стирать я не буду и так от него одни мучения.
       Так отрезал я кусок от правой ноги, хороший такой кусок получился, пол килограмма точно будет, давно я так мясо не ел, аж слюнки потекли, кожу волосатую убрал, и в кастрюлю, и на печь, вкусно будет.

..............................

       Хорошая у меня жизнь началась, почему раньше так не делал, много тут шаталось по моей земле, как этот, бородатый, так я им уже две недели питаюсь, вкусный оказался, гипс снял сам и так заживет, сложно с ним мясо разделывать.
       Каждый день не перетруждаюсь, живу как король. Как проснусь пойду на вокзал, денег спрошу, на рынок потом за фруктами, на самогон наберу или на коньяк и обратно, еды у меня сейчас много. Хорошее мясо, даже продал в ларек немного, килограмм пять не больше, сказал, что на рынке украл, обманул и продал, теперь из него шаурму или беляши сделают, может чебуреки, мне без разницы, мясо хорошее. Голову его так я засолил в старом ведре, залил водой соленной, не знаю только как её есть получится, бородатый он слишком.
       На улице теплеть стало, хорошо это, весна приближается, люблю я, когда на улице тепло, холод не люблю. Только вот мясо не любит, когда тепло, портиться, выложил то, что осталось на улицу, там мало уж чего было, кости, но их можно сварить, хороший бульон получится, сердце и печень я пожарил и съел, вкусно было, кишки выкинул на улицу, я не свинья жрать кишки, так их собаки сожрали
       Заметил я возле своей каморки лужу гадкую, прополоскало кого-то прям возле подвала прополоскало, опять какая-то сволочь шастала, следов вроде как не видать чужих, а нет есть, мелкие следы, маленькие ботинки, детские, опять эти мерзкие дети шастают тут, дома им не сидится, как увижу поймаю и уши надеру. А сейчас пойду на вокзал, денег спрошу, самогон куплю, так-то я не алкоголик, иногда я два дня могу не пить, а уж если сильно перепью или намешаю, так на утро и вздохнуть не могу, не то что опохмелиться, но я стараюсь столько не пить, мне бы лишь бы заснуть покрепче.
       Хорошо на вокзале и люди добрее стали, потому что теплее на улице, вот и подобрели, так я быстро набрал на литр самогона, даже больше, ну думаю куплю фанфурик и с другом моим Семеном посижу, поговорю, угощу его коньяком, хороший он друг, тут он возле рынка постоянно сидит, денег просит, ему повезло у него ноги нет, ему много дают, ногу ему врачи отрезали, синяя она у него была, отморозил, гнить стала, вот врачи и отрезали.

       - Здорово Семен, как жизнь твоя? - спросил я своего закадычного друга.

       Семен с опушенной головой сидел возле своей шапки ушанки, в которой лежала какая-то мелочь, уж если Семену бросали что покрупнее он так сразу в карман убирал, а мелочь так, для вида, гляжу и Маринка тут. лежит отдыхает рядом с Семеном на пальто старом, устала, наверное, или пьяная. хотя с чего бы ей устать, пьяная, наверное.

       - Привет Данилка, с чем пожаловал? - спросил меня Семен.

       - Да вот фанфурик принес, будешь?

       - Да разве откажусь, - улыбнулся Семен, это его любимая фраза, он любил выпить, сильно любил, так, что печень у него постоянно болит, у меня тоже болит, но не так часто конечно, я же не алкоголик.
       Ну мы и долбанули с ним по стакану не разбавленному, хорошо, что у Семена с собой водичка была, хорошая, из-под крана, не то, что с лужи, в туалете на вокзале набрал. Маринку будить не стали, пусть себе спит, сон - это хорошо, это полезно, вон как крепко спит, даже обоссалась, приснилось, наверное, что-то.
       Поговорили мы, как водится, с приятелем, не стал я долго возле него сидеть, мне то ещё самогон купить надо, бульон сварить и хорошо поужинать, да и дрова заканчиваются, на сегодня ещё хватит, а завтра придётся домик старый ломать, хотя я видел деревянные коробки по дороге на вокзал, надо их захватить, ими сегодня завтра погреюсь.

..............................

       Дома тепло, дома уютно, литр самогона купил по дороге, грязный какой-то с осадком, но ничего, бабка хороший гонит, крепкий он у неё.
       Разжег печь, поставил кастрюлю, воду надо вскипятить, потом уж кость от ноги брошу, пусть варится, у меня две картошки есть и рис, хороший суп выйдет, наваристый, под супчик самогон хорошо пойдет.
       Выпил я стакан самогона. пока вода не закипела, потом пока сварил уж почти пол литра уговорил, Стас пришел, как всегда сидел на против меня и разговаривал со мной, хороший он все-таки друг.

       - Вот кто бы мог тут шастать, хорошо, что ничего не украли, мелкие гадёныши, - жаловался я Стасу.

       Он со мной соглашался, а то как иначе, разве я не прав.

       - Это же мое королевство, моя земля, я тут король, разве можно заходить ко мне без разрешения, я-то к ним не захожу.

       - Конечно Данилка. прав ты, ты тут главный. ты тут король, - соглашался со мной Стас.

       Вот и суп приготовился, набрал я себе бульона, он для желудка полезен, в жидкости много пользы, налил себе стакан самогона, кость вынул, рядом на стол положил, хорошая кость, много на ней мясо осталось, как услышал, будто кто-то крадётся.
       Прислушался я, вроде тихо, может конечно показалось, после сегодняшнего, не прошенного гостя, долго мерещится будет, эх поймать бы его и уши отодрать.
       Резкий удар в дверь меня испугал так, что я ложку выронил, только ведь поесть хотел, дверь чуть не сломалась, еле выдержала, вот второго удара она не выдержала, слетела с петель, нет теперь у меня двери.

       - Руки держи на виду, - заорал на меня мужик в форме и направил на меня автомат, - Что жрешь?

       - Ёп твою мать, он человека жрет, - заорал второй и начал блевать прям у меня дома, хоть бы на улицу вышел.

       На меня и раньше наставляли автоматы, только не на воле. на воле в первый раз, вот я и испугался, а что этот проблевался то, слащавый какой-то прям неженка, мясо впервые видит, вегетарианец.

       - Мясо я ем, - сказал я им, как будто сами не видят.

       - Бля у него голова в ведре, - сказал тот, который первый влетел в мою дверь.

       - Сууука, - крикнул он и стрельнул, кажется несколько раз, я почувствовал укол в живот и грудь, как будто пчела укусила, даже шмель, больно очень, так больно что я упал со стула на пол.
      
       Голова закружилась, я терял сознание, я умирал, все же захватили меня враги, захватили мое королевство, сколько я хорошего сделал для него, для людей, это как всегда, делаешь людям добро и страдаешь за это.

       - С кем он разговаривал?

       - Да вот кажется с этой бутылкой.

       - На хрен ты его грохнул.

       - Ты хочешь, чтоб его в психушке подлечили за год, а потом он опять людей жрал, я тому пацану не поверил сперва, как такое возможно. ты кстати в порядке?

       Вот как ни в чем не бывало разговаривали мои убийцы, я терял сознание, уже ничего не видел, только еле-еле слышал голоса.

       - Скорую вызовем.

       - Подожди, пусть сдохнет, вдруг откачают ещё, подпихни к нем нож, скажем что как ворвались он на нас кинулся.

       Прощай Стас, прощайте люди добрые. ухожу я от вас с чистой совестью, никому я не причинил зла в этом мире, только добро, прощайте все, спать хочется, уже ничего не болит, я посплю.