Василина Иванина. Не люби меня

Перевод с украинского http://www.proza.ru/2017/11/20/2342
 
Не люби меня, потому что это грех. Я дала слово другому до того, как судьба нас с тобою свела. Ведь тебя любит другая, и она страдает. Не люби меня, забудь, а иначе горькой станет жизнь не только у нас, но и у тех, кто дорог тебе и мне. Пусть эту горечь отречения от любви примет на себя калиновый куст и спасет нас. Не люби меня...

...Горьковато-терпкие калиновые ягодки с нетерпением ждут морозов, чтобы их соблазнительно подсластили ледяные поцелуи. Но я никогда не срываю калиновые гроздья, не готовлю из них лечебных настоек, не пеку вкусных пирогов. Пусть тешатся ягодами птички, пусть их красота радует глаз всех проходящих мимо моего дома.

Смотрю на куст калины и вспоминаю бабушкины рассказы о её юности. Столько приходит всего на ум, но сегодня поведаю один её рассказ о бабушкиной свадьбе.

«...Тогда калиновый куст рос в каждом дворе, не только у речки или на опушке леса. Потому что люди нуждались в нём и не раз.

На мою свадьбу пришёл парень из соседнего села, с которым всего и знакомства было, что несколько раз танцевала коломыйку (гуцульский танец) на проводах Масленицы. Вот он пришёл и принес гроздь калины, такую пламенную, прямо жгучую. Девушки – свадебные подружки бросились к нему, а он мимо них, мимо них – прямо ко мне и протягивает мне эту веточку с ягодами в руки.

Ох, как же мне неприятно стало, как горячо ударило в сердце – потому что это значило, что я ему нравлюсь и он тоже хотел меня засватать, да не успел признаться... А любовь его такая, что не может он выпустить её из души своей, нуждается в помощи, если решился вот так, перед всеми гостями и семьей, прийти с калиной...

Подружки схватили меня под руки и подвели с той гроздью к группе парней, среди которых и жених мой стоял. Даю я эту гроздь его дружкам, старший дружка, что сделал курагов (свадебное знамя), привязывает калину к черенку знамени и со всего размаху бросает через дом, приговаривая громко: «Пусть и любовь эта так же разобьётся-рассыплется, как эти ягоды». А тот бедолага стоит бледный, как смерть, у всех на виду и ждёт, что же я дальше буду делать. Я же могла поднять те ягодки и уйти с ним прочь со двора, но это не принесло бы нам обоим счастья, ведь род считался бы опозоренным до седьмого колена, а мой жених стал бы на всю жизнь посмешищем в селе. Но я и не думала о таком, потому что очень любила твоего деда, деточка моя. Только в душе что-то скреблось: может, когда-то улыбнулась тому парню приветливее, чем положено, в танце как-то не так себя повела, дав ему надежду...

Все же, как велел обычай, на той стороне дома подняла я это знамя, отвязала изуродованную гроздь и бросила себе под правую ногу, растоптав крест-накрест со словами: «Я сегодня отдаю себя в мужнины руки и чужого мне ничего не надо!» Парень вручил мне медный таляр (монета такая) и через силу произнес: «Пусть будет тебе хорошо с твоим мужем». А потом бутылкой сливянки угостил парней-дружек, приговаривая: «На благополучие молодых, чтобы Господь был с ними. На счастье, на здоровье...»

И после этого в сопровождении дружек молча пошёл со двора. Музыканты-гудаки загудели ему вослед печальную мелодию. А он ушёл, надеясь, что не будет больше у него в душе тайного желания к чужой невесте, что не испортит он жизнь ни ей, ни себе грешными помыслами или поступками. Надеясь, что освободился и спас себя от опасной любви.

Так калина спасала людей от прелюбодеяния. Такой обычай отречения от чужого рода, от чужой души, которая полюбилась тебе, да она не твоя, соблюдали с давних времён чуть ли не на каждой свадьбе. Бывало, приходило и по четверо человек с калиной, а то и до десяти, если девушка была раскрасавица.

«Чтобы моль душу дальше не разъедала, чтоб и помыслить не мог о чужой невесте как о своей полюбовнице, потому как это грех, который может покалечить его или её детей», - втолковывала мне бабушка.
 
На фото: калина в слезах.