Между верой и любовью

19 августа. Вечер.
- Ну что, «чёрная», будем получать обратную связь? – Произнес высокий мужчина, обращаясь к, прижатой к стене здания, девушке, которая, своими чёрными глазами, смело смотрела на двоих мужчин, подступивших к ней. Переключившись на свою сумку, девушка, под слабым лучом уличного фонаря, попыталась что-то достать из неё.
- Куда, куда лезешь, кукла. – Высокий мужчина, вырвал из её рук сумку. И пока «высокий», ковырялся в чужой вещи, второй мужчина, схватил девушку за рукав кофты и, попытался опрокинуть её наземь, но та, устояла.
- Это что? – Подняв, извлеченный из сумки газовый баллончик, произнес высокий мужчина, после чего, ударил девушку по лицу, ладонью. Девушка покачнулась и шлёпнулась на асфальт. Она попыталась тут же встать, но второй мужчина толкнул её коленом. Девушка уселась на тоже место. «Высокий», приблизился к жертве и схватив девушку за волосы, пробасил:
- А теперь слушай и запоминай.
В этот момент в воздухе прозвучал глухой щелчок, высокий мужчина, застонав, отскочил в сторону. Девушка подняла голову. Перед её глазами, молодой человек разбрасывал обидчиков. Вскоре, они позорно бежали. Только после этого тихая, темная улица ожила отдалённым лаем собаки и осветилась фарами автосигнализации припаркованной возле здания машины. Заступник, подав сумку, отряхивающейся от пыли девушке, спросил:
- Далеко живете?
- Нет, вон, мой дом.
- Голова не кружится?
- Я в порядке. Спасибо.
 Девушка, действительно, пришла в себя. Так, что она, могла спокойно рассмотреть, молодое, красивое лицо спасителя. 
- Вы студент?
- В некотором роде.
- А как зовут моего избавителя?
- Варлам.
- Алиса. Что вы смеётесь?
- Сказочное имя.
- Да, только жизнь не сказочная. Бьют по-настоящему.
- Кто они?
- Нацисты.
- Кто?
- Уроды. Вы проводите меня до подъезда?

Пятнадцатиминутный путь до дома превратился в часовую прогулку. Выяснилось, что Варлам сочиняет стихи. После настойчивой просьбы Алисы, Варлам, прочел несколько, коротких. Стихи были средними, но читал он их превосходно, хотя и сильно волновался. Когда же, он прочел не свой стих, Алиса, несмотря на то, что окончила литературный институт, не вспомнила известные строчки Гумилева. Но Алиса даже не смутилась, когда Варлам заметил ей это. Напротив, она, не сдерживаясь, рассмеялась вместе с Варламом. Контраст, который произошел в последние два часа их жизни, действовал опьяняюще на обоих. Варлам, оказался стеснительным с девушками и, часто краснел. Заметив это, Алиса, нарочно спрашивала его так, чтобы вызвать в нем эту детскую особенность, что, сильно забавляло её. После чего, она ласково гладила Варлама по плечу, прося прощение. Варлам же, смущенно бурчал: «Вам всё позволено, вам всё простительно».
У железных ворот дома, прощаясь, Алиса, ещё раз поблагодарила Варлама. Он, в очередной раз робко улыбнулся, сдержано поклонился и исчез в темноте.

20 августа. День.
Еще утром, стало очевидно, что, не смотря на запрет властей провести митинг, в поддержку арестованного журналиста из Украины, собранию быть. К обеду, на площади, набралось около семисот человек. Подъехали громкоговорители. Была сооружена импровизированная сцена. Группу протестующих стала обступать полиция. На уговоры разойтись, митингующие отвечали дерзкими выкриками. К вечеру, на митинге было принято решение идти к мэрии. Несколько сотен человек развернулось и двинулось на кордон полиции. Во главе этой группы шла Алиса, задавая тон настроения массе. Когда до полиции оставалось несколько метров, Алиса, вдруг, заметила Варлама, в форме курсанта полиции. Девушка, остановилась и стихла. Варлам, давно её заметил. И теперь, не моргая, смотрел на неё.
- Аля, ты что встала? – Обратился к Алисе конопатый парнишка, с копной волос на голове.
- Что там? Чего встали? Веня, что? На пролом! – Послышалось с дальних рядов протестующих.
- Да тихо вы, - дерзко рявкнул в толпу Вениамин, тот самый, конопатый малый. Повернувшись к Алисе, слегка толкнув её в плечо, шепнул на ухо.
– Аля, нельзя останавливаться. Мы же всё решили.
В этот момент, Варламу, в правую бровь прилетел камень. Варлам схватился за лицо. Рядом стоящие сослуживцы прикрыли его собой. Ещё двое подбежали к опустившемуся на одно колено Варламу. Алиса, развернувшись к толпе, стала неистова кричать: «Не сметь, не сметь». Тут же, прозвучала команда для полиции о начале операции. Росгвардия стала теснить протестующих и разбивать их на мелкие группы. Люди в штатском, указывали на определенных лиц в этих группах, после чего, полицейские выхватывали и отводили их, к автобусу. Остальных же, «отсортированных» пропускали себе в тыл, где находились только курсанты. Там, толпа, покричав и повозмущавшись немного, не имея лидеров, разошлась сама собой. 
 
21 августа. День.
Войдя в кафе, Алиса стала высматривать свободное место. Неожиданно, её взгляд замер, у окна сидел Варлам. Алиса, направилась на выход, но грузный мужчина заслонил ей дверь, пытаясь сам протиснутся во внутрь, эта невольная пауза, заставила Алису задуматься, после чего, она стремительно, направилась к курсанту полиции. Приблизившись к нему, горделиво произнесла:
- Здравствуйте Варлам.
Варлам медленно оторвал голову от телефона. Затем, поднявшись, ровным голосом ответил:
- Здравствуйте.
На правой брови Варлама виднелось несколько швов. Заметив их, Алиса смягчилась:
- Как вы себя чувствуете? Я была там. Я видела, что произошло.
- Я тоже вас видел. Не беспокойтесь. Со мной всё в порядке.
- Варлам, вы должны знать, что вчера, это был провокатор. У нас всегда мирные протесты. Мы против насилия…
- Да я, вас, ни в чём не обвиняю. Может, присядем?
Подошедшей официантке, Алиса, заказала черный кофе, а Варлам, чай и блинчики со сгущенкой.
- Люблю сладкое. – Сказал Варлам стараясь сменить тему, но Алиса была настроена на продолжение начатого разговора.
- Вы должны понять, мы не хулиганы. Мы выступаем за справедливость. 
- У каждого своё, представление о справедливости.
- И какое ваше?
- Если вы имеете ввиду меня как полицейского, то я не рассуждаю о справедливости. Я слежу за выполнением закона.
- А если закон не справедлив?
- Всем не угодишь.
- Поэтому вы угождаете власти.
- За эту власть, проголосовало большинство.
- А как насчет меньшинства?
- Демократия – это власть большинства.
- А кто не вписывается в эту модель – дубинками, как вчера.
- Алиса, вы же там были. Какие дубинки?
- Ну вы - нет. Другие.
- Зачем вы выдумываете? Не было ни каких дубинок. 
- Были. Возле меня, правда, ничего не было. Но, друзья рассказывали. Они никогда не лгут.
Принесли заказ. Это дало время Варламу найти поскорее другую тему для разговора. «Иначе обед может быть испорчен» - подумал он.
- Вообще удивительно, что в 15 миллионом городе, мы легко находим друг друга. Хотя, может мы встречались каждый день. Просто не обращали внимания. И вдруг…
- И всё же, я не понимаю, как вы можете служить «Этим». Варлам, откройте глаза, вы же не закон защищаете, вы «Их» добро стережёте. 
- В свою веру обратить хотите?
- Какая вера? По-моему, вы меня путаете с идейными фанатиками. Конечно, любая идеология, верования, всё одно, зиждется на якобы справедливости. Но, одно дело, стремление разобраться с тем, что происходит вокруг на самом деле, другое – иметь в голове установку на то «как должно быть» и уничтожать всё, что не соответствует.
- А вы, не такие? – спросил с улыбкой Варлам, потерев шрам.
- Я уже извинилась. Кстати, за то, что не делала.
- Как там в евангелие - Мы все, за всех, виноваты.
- Где вы видите у нас религию?
- Ваши поездки к Горбачёву, словно поход в монастырь к старцу, за благословением.
- Причём тут Горбачёв? Мы говорим о свободе.
- Свобода. А что это? Ей трудно дать определение, не правда ли? Её можно лишь сравнить, с воздействием на людей, живших две тысячи лет назад и, слышащих другое слово – любовь.
- Послушайте, вы говорите какую-то ерунду. 
- Возможно, я не прав. И всё гораздо прозаичнее. И свобода – это всего лишь сон. Ведь именно во сне каторжник свободен от оков, а инвалид от коляски. Вы что же, хотите погрузить людей в дремоту?
 - Мрак. Вы себя слышите? Где вы этого нахватались? Вам, в училище, мозги промывают? Это у вас, в каждом кабинете, портреты Путина, словно иконы развешены. Знаете, Варлам, мне вас просто жалко.
Алиса покинула собеседника, гордо выйдя из кафе. Чуть позже, Варлам, шутливо заметил: «женщина - это удовольствие, за которое надо платить» когда к его столику подошла официантка и предъявила чек, на него и на его сбежавшую спутницу.

21 августа. Вечер.
Придя на квартиру Германа, Алиса, застала у него Вениамина. Это было неожиданно для неё. Так как она знала, что, во-первых, Вениамин не был в числе отпущенных, через два часа после задержания, а оставался в числе 27 человек в КПЗ. Во-вторых, Герман, их лидер, приглашал её для конфиденциального разговора. Вениамин, опередил её с вопросом: 
- Как кофе? У гардемарина, денег хватило на спутницу?
- Что? Ты что, следишь за мной?
Вениамин, озлобился, но ничего не ответил. Алиса перевела взгляд на Германа.
- Нашли кто камень бросил?
- Поди прощение просила. – Вставил Вениамин.
- И что?
- Ты бы ещё, опричнику, в ножки поклонилась. – Вскричал Вениамин, соскочив с кресла. 
- Дурак.
- Сама дура.
- Вениамин, успокойся. – Властно произнес Герман, после, мягко обратился к девушке, – Алиса, ты тоже, держи себя в руках.
- Да она, втюрилась в него.
- Вениамин, – спокойно обратился к конопатому юноше Герман, -  уйди, я тебя прошу.
Вениамин схватил бейсболку со стола, при этом, на пол соскользнул столовый нож. Он попытался было поднять его, но передумав, вышел, почти выбежал из квартиры. Герман, неспешно поднял нож и подошёл к раковине. Включив кран, принялся тщательно мыть сталь с мылом. Алиса, ещё не отошедшая от склоки с Вениамином, строгим тоном обратилась к Герману:
- Это не шутка. Гера, у нас провокатор. 27 человек задержали, из-за этого камня. 26.
- А может, Венчик, прав?
- Что? Ты про что?
Протерев нож полотенцем, Герман положил его в шкаф. Подойдя к столу, где сидела Алиса, с двумя чашками кофе, он, протянул одну из них ей.
- Аля, хочу тебе рассказать, одну историю, в повествовательном стиле. Давным-давно, лет семь назад, жила в Минске прекрасная, бесстрашная, честная Соня Сомова. Ни как власть не могла с ней справится. Что только силовики не выдумывали, какие только провокации не делали. Ничего у них не выходило. Ни подкуп, ни угрозы… Заметь, она не единожды в Минском КПЗ сидела… Ни в каких махинациях и «содомах» не участвовала. И тут, старый чекист, а как они сами говорят: «бывших чекистов не бывает», так вот, эта «древняя калоша», живущая на шикарную пенсию, как-то в разговоре с сотрудником МГБ обмолвилась: «Вы, оттого не можете её сковырнуть, потому что, хотите поймать честного человека на мерзости. Хорошего человека надо ловить на добре». Долго думали, на чём, её, хорошем поймать, да не как не могли сообразить. Так как сами были мерзавцы. И все их подставы только на них самих, да им подобных срабатывали. Силовики к деду, мол научи. Тот их и, надоумил. «Найдите специалиста в любовных делах, но не франта, на это она не купится, а так, чтобы он, мог влюбить её в себя по-настоящему». Нашли такого. Редкостный гад, но большой профессионал в своем гнусном деле и общечеловеческом прекрасном чувстве. Этот мерзавец, с радостью согласился, даже денег взял, символически, один рубль. Ему было самому заманчиво обольстить такого, уже ставшего знаменитого на всю Белоруссию, человека. Стал он писать ей в «Контакте», сообщения. И так искусно, что обратил на себя внимание. Писал ей на социальные и политические темы, ни слово о чувствах. То соглашался с ней, то спорил. Через полгода, они, якобы случайно, встретились. И то, что раньше она прониклась к нему умом, при виде, заинтересовалась его, так сказать, оболочкой. Так как красавцем он был бесспорным. - Обжегшись о глоток горячего кофе, Герман, вскрикнул. - Чёрт. – Протерев платком губы, с улыбкой резюмировал. - Вот и, сказочки конец.
- И что она выбрала?
- Выбор, в данном случае, есть мерзость. Так как предательство иначе не называется. А предать ей бы пришлось. Выбрав друзей, она бы предала любовь, выбрав любимого, она бы предала идею, в которую верила. Силовики ликовали. Так как знали, что для порядочного человека - это не возможный выбор.
- И всё же, что она предпочла?
- Повесилась в ванной, на собственном шарфе. Уж слишком в ней было много русскости. Это у нас, Зорро и Монтекристо после мести получает и золото, и любовь. Их же, Дубровский, отказывается от мести, расстается с любовью и исчезает бесславно.
- У нас? У меня отец осетин.
- А мать из немцев, я знаю. Ну, довольно сказок. Я тебя не для анализа литературы позвал. Есть предложение направить тебя в Хьюстон. Основатели, нашего общественного движения, хорошего мнения о тебе. Они хотят видеть тебя в руководстве.
- Не поняла. А ты?
- Мне уже опасно здесь находится. Сейчас только на Украине можно жить и работать. Да, ты не волнуйся, Бохс тебя подстрахует.
- А почему не Бохс за главного?
- У него и, так, много дел. Ему, сейчас, наших из КПЗ вызволять. Да не переживай ты, так. Я рядом буду. Будешь мне отчеты направлять. Ты лучше представь, какой у тебя статус появится. В Хьюстоне, тебя, сведут с очень влиятельными и известными людьми. Ты даже представить себе не можешь, с кем ты будешь там встречаться. Это другой уровень, другие перспективы.
- Мне надо подумать.
Герман нахмурился. Встав из-за стола, подошел к раковине и стал мыть чашку. Не поворачивая головы к Алисе, спросил:
- А этот, случайный герой, что он из себя представляет?
- А Веня, разве не успел рассказать? Я его, собственно, не рассматривала. Человек как человек.
- Среди них нет людей. Это зомби. Им, что скажут хозяева, то и будут делать. – Тут, Герман резко повернулся к девушке, - Аля, это подстава. Так не бывает, чтобы вы, вдруг, стали постоянно видится. Он же курсант. Что они делали на митинге? Что, своих мордоворотов не хватило? А эта драка с «нациками» - это же подкат к тебе. Всё инсценировано. Не будь глупой. До сих пор, у них находится 26 наших. Семен, Рустам, Рита… 26. Теперь мы должны ещё более активизироваться. Ради справедливости. Ради будущего поколения. Ради, будущей свободы. В среду у тебя самолет. Приглашение, виза, всё уже есть. Алиса, ты должна понимать, что это не только приятные встречи и разговоры. Это ещё большая ответственность. Теперь ты - лидер. На тебя будут смотреть. И то, как нас станут воспринимать, во многом зависит от того, как ты будешь себя вести.    

24 августа. Вечер.
В аэропорту Шереметьева, Варлам увидел спешащую Алису, в сопровождении, какого-то конопатого с копной волос на голове, парня. Варлам, осторожно проследовал за ними. Прячась за колонну и наблюдая за парой, Варлам, стал что-то записывать в блокнот. Вскоре, парень отошёл от Алисы. Убедившись, что Алиса осталась одна, как минимум минут на десять, Варлам подошел к ней.
- Алиса, здравствуйте.
Девушка настороженно посмотрела на него. Не ответив на приветствие, отвернула голову в сторону.
- Тоже покидаете столицу? Да, кстати, Алиса, поздравляю вас с днем рождения.
- Что вам ещё обо мне известно?
- Это на вашей страничке в фейсбуке написано. Я вам писал, вчера. Не читали?
- Нет. – Отрезала Алиса. Но взглянув на Варлама, спокойно добавила. – Спасибо, за поздравление.
- Честно говоря, не знал, что мы именно сегодня встретимся.
- Неужели.
- Поэтому, примите подарок, что называется экспромтом. Полагаю, что сегодня простительно всё, даже это.
Варлам протянул девушке блокнот. Алиса, нервно огляделась по сторонам. Выхватив блокнот, она ловко положила его в сумочку.
- А вы, куда летите?
- Домой. В Хабаровск. Всё, учёба окончена.
Возникла пауза, при которой обоим стало ясно, что это последняя их встреча. Десять минут истекали.
- Что ж, прощайте. Ещё раз, с днем рождения.
- Спасибо. Вам, всего хорошего. – Почти плаксиво произнесла Алиса, протянув Варламу руку.
Задержав рукопожатие больше чем это требуется, Варлам, отпустил побледневшую ладонь Алисы и развернувшись по-солдатски, отправился к стойкам регистрации. Алиса пошла в противоположную сторону, сама не зная куда. И он, и она думали об одном: «Только бы не оглянуться». Уже в самолете, Алиса открыла блокнот:

Досье на Алису Хозиеву.
 
Она способна, на удивление всем, одна,
За этих всех, поговорить с «верхами».
Литературе, не ко времени, верна.
Из-за неё и, я, заговорил стихами.
 
Из показания Толстого: озорна,
Что было в пику итальянцу.
А Кэрролл заявил: честна.
И тут, в первые, верю иностранцу.
 
К словам Великих припишу:
Она умна, добра, прекрасна.
На этом всё. Язык свой прикушу.
И вот итог: Она – опасна.

Алиса, прочла ещё раз серёдку, после чего разорвала написанное. Проходящую стюардессу, Алиса, попросила выбросить мусор. «Мусор» - иронично пролетело в голове Алисы. Закрыв глаза, она, стала думать о том, что скоро прибудет в страну своей мечты. Страну, где она может чувствовать себя абсолютно свободной. В это же самое время, Варлам, в погонах младшего лейтенанта, летел в другую сторону. Где, находилась его малая родина.