От Третьего лица

Я перестал писать. Остановился и...

- Как жизнь? О чём строчишь? - допытывается друг.
- Нормуль. Больше ни слова. Выражаюсь только печатно. Сейчас тебя,  если вопросов будешь много задавать, припечатаю!

Стоп. Это я серьёзно? Глаза ещё видят,  уши хоть и с проблемкой,  но волны улавливают, душа худо-бедно болит. Мой парень со мной. Моя девушка не может заснуть без моей сладкой колыбельной. Мама обрывает телефон,  если я ей не перезваниваю в течение часа. Скоро откроют новую станцию метро. В России ещё не отменили валюту. Гомосексуализм - не заразен. Выбор за нами. ЧТО ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ ВОКРУГ? 

Остановка по собственному требованию. Инстинкт писателя,  чтобы не сгореть в пламени, пожирающем будущие шедевры. Оставляю названия глав,  надеясь,  что память работает исправно - в художественном ключе. Артист берёт паузу,  художник ожидает лучшего освещения. Автор выходит на улицу в поисках новых ощущений и подхватывает вездевсегдасейчасный гриппозный шифр. Инфолюэнция - болезнь от переизбытка инфы,  поступающей из вне. Симптомы - маньячное переписывание круглые сутки с незнакомцем, длинный  список того, что главный герой поставил в игнор, жалобы на заботливое понимание, хотя тебе просто срочно приспичило слетать на Луну... Это уже не кризис Среднего автора,  это потеря ключа, замка, двери. Здания. Адреса и получателя на конверте.

Я подхожу к зеркалу. Меня встречает моя отлично вышколенная щетина от первого лица. "Ты ещё долго будешь здесь лыбиться?" - реплика второго плана. Он во мне трется без смазки. Славный трахач его третейского величества.  В поте лицевых мышц.  В напряге  голосовых связок :  "Воистину моя бл*дская красота спасёт мир".

- Ты уже что-нибудь придумал? Все ждут! 
- Он - да,  а я - нет.  Извини,  но...

Следующая остановка - конечная. Не забудьте перед выходом взять свои вещи, тем более что : на этой улице всегда ночь. В этом городе можно сходить с ума. В этой стране не выбирают мужчин. На этой планете становится всё больше воды, пластика и одиночества. Он нырнул и увидел свою первую и единственную любовь. В окружении хищных пираний-горгулий. В несуществующей позе. В невозможном свете моих глазных прожекторов. В такое время, когда он больше не мог о чём-то другом думать - только писать. ОТ ТРЕТЬЕГО ЛИЦА. О СЕБЕ САМОМ. ЦЕЛУЮ КНИГУ.