Стражи Совершенной. Глава 7 - Зодиак

ЧАСТЬ 2

  Духота сковала дыхание Каина, и Лоренс постоянно оттягивал жёсткий воротничок белой рубашки под пиджаком, чтобы получить хотя бы глоток свежего воздуха. Узкие окна Капитолия были плотно закрыты ставнями с зубчатой кромкой, и теперь единственным источником света, в круглом зале, служило алое зарево из-под стеклянного пола. Мистик опустил глаза и увидел через прозрачную линзу, на которой и располагалось его место, что он сидит над бездонной пропастью. В красноватом свете из шахты угадывались очертания гигантских шестерней, цепей и противовесов. Механизм Капитолия медленно двигался. Двенадцать металлических рёбер, с гулким стуком, двигались по часовой стрелке под полом. С новым поворотом шестерней температура в помещении повышалась, и так продолжалось в течении долгих пяти минут. Каждая проведённая в жарком мареве секунда напоминала Каину посещение ада.

  Но вот механизм, с громким щелчком, остановился, ставни на высоких окнах раздвинулись, и мистика озарил дневной свет. Завыли лопасти вентиляции, спрятанные где-то под решетчатыми панелями в стенах, и воздух быстро избавился от тяжёлой удушливости. Из-за непривычно-яркого света, Каин прикрыл глаза шляпой, которую всё это время придерживал на колене.

  Лоренс Каин Зорге находился в зале Магистров, на самом верхнем ярусе Капитолия Ордена. Мистик даже не предполагал, что после доклада о событиях в Яме, его так скоро вызовут на Совет к Зодиаку.
 
  Магистры Ордена Совершенной расположились в едином круге, каждый между двух двенадцатиметровых колонн, капители которых поддерживали расписанный под ночное небо купол. На фоне хрустальных звёзд сверкало искусственное солнце, что двигалось по тонким, почти незаметным на высоте, направляющим. Во время работы механизма, солнце обращалось в луну, сиявшую ровным серебряным светом.

  Несмотря на то, что Лоренс находился на приёме Магистров, ни одного из них лично он видеть не мог. Мистика окружали гротескные статуи из драгоценных камней и металлов, изображавшие двенадцать знаков античного зодиака. Каждая скульптура представляла собой настоящее произведение искусства, и выглядела как полу-оживший мифологический персонаж. Единственной деталью, нарушающей общую безукоризненность статуй, была медная сетка, установленная у них вместо ртов.

  В голове Каина промелькнула мысль, что ни один из посетителей круглого зала не мог находиться здесь слишком долго. Духота и багряное зарево, во время работы Капитолия, специально сбивали с толку неопытных стражей. Если дело выдвинутое на рассмотрение Совета было действительно важным, то человек не терялся, не страдал от жары, а высказывал свои мысли прямо и обоснованно. Но подобными сложностями Каина было не испугать. В конце концов, он с самого детства воспитывался в семье потомственных мистиков, и ему были знакомы хитрости и поддёвки Магистров.

– Мы подумали… – пробасил золотой Лев. Статуя хищника возлежала на постаменте из цельного куска гранита.

– Архимастера не существует, – тут же поспешил добавить дребезжащим голосом Рак, чья скульптура воинственно подняла серебряные клешни, по левую лапу от Льва.
   
– Зато существует Тьма, у коей очень много обличий, и хватает приспешников: люди, чудовища, Тёмные Мастера и непокорные законам Истэрии бунтовщики – все они стремятся навредить нашему делу, – так говорила свинцовая статуя Козерога, рыбья половина которой скрывалась в зелёной волне из стекла.

– Навредить делу Света Совершенной, – уточнила полуобнажённая Дева. Голос этой мраморной статуи звучал как мужской. – Совет Магистров считает, что Фабрикатор, устроивший резню в Яме, действовал в одиночку. Других организаторов преступления – нет. Медальоны с символом змеи, предоставленные нам в качестве доказательства сговора, указывают только на Гренделя и Фабрикатора, и ни на кого больше...

– Смею заметить, что не следует ждать новых жертв и свежих улик, чтобы мои опасения подтвердились, – откашлялся Каин. Ему чертовски хотелось пить, но мистик не собирался покидать зал, пока не выскажет всех своих соображений. – Технология оживления плоти встречалась нам и раньше, но впервые она достигла таких обширных масштабов, да ещё и в сочетании с кражей душ. Можно ограничить мотив преступления желаньем маньяка-одиночки захватить город, но лучше взглянуть на проблему обширнее. К началу расследования подталкивают медальоны Гренделя и Фабрикатора – два этих создания были кем-то окованы, оба лишены части свободы, и подчинялись кому-то третьему, кто не был схвачен во время операции в Яме. Скорее всего, неизвестный сообщник Фабрикатора является истинным организатором преступлений, и теперь затаился, но непременно нанесёт новый удар. На улицах Ямы я встретил двух необычных субъектов, попытавшихся оборвать последние нити к расследованию. У меня нет доказательств, что они как-то связаны с Тёмным Мастером, но Фабрикатор должен был получать от кого-то ресурсы для создания лезвеногих машин. Здесь чувствуется след целой преступной организации, участники которой отмечены знаком змеи.

– Высокомерие родовитого стража – как это предсказуемо, Каин! – зашипел стальной Скорпион. – Следи за своим языком, когда разговариваешь с Советом Магистров! Решение озвучено. Ты рассказал о задании в Яме достаточно: и о вашей безумной стрельбе на дороге, и о пожаре в Фабричной зоне, и об этой плотоядной твари, которую ты сделал своей компаньонкой, но не захотел оковать! Тотемические существа – слишком опасны для нас. Каждое такое создание, на службе у Ордена, обязано носить ошейник, но ты называешь порождение Тьмы «умершей сестрой», и пользуешься славой своего рода, чтобы не сковывать Королеву Червей!
 
– Осуждать методы стражей после достижения результата и одобрения операции Мэтром Мажор – вполне в привычках Совета, – ответил на критику Каин, и переплёл свои тонкие пальцы аристократа на набалдашнике трости. Мистик даже не соизволил оглянуться на говорившего за его спиной Скорпиона. – Ради этих методов Мэтр Минор и подобрал нужную команду специалистов. Может в следующий раз следует уточнить у него возможный ущерб, прежде чем составлять новую группу?..
 
  Обернувшись на кресле, Каин прямо заговорил со Скорпионом.

– А вам всегда было свойственно махать кулаками после драки, лорд Нэйрос. Ещё до того, как вы стали членом Совета, вы недолюбливали мой род, потому как цените своё собственное происхождение гораздо выше…

– Да как ты смеешь! – изошёл гневным клёкотом Скорпион. Зорге так и представил: инкрустированная малахитом махина сходит со своего постамента и высоко задирает жало над его головой. Но тут в круглом зале прогудел ледяной голос – Мраморная Дева могла охладить любую жаркую ссору.

– Благоразумие и спокойствие. В Совете нет никаких «лордов», «дворян» и «ветеранов». Мы отслужили свой срок, и пожертвовали телами ради единства со Светом. Вы говорите с Зодиаком, страж Каин, и больше ни с кем. Личные чувства не должны препятствовать делам Ордена.

  Дева выдержала паузу, чтобы каждый из присутствующих смог успокоиться. Спустя пару минут тишины, она обратилась к серебряным Близнецам, чьи туники сверкали от россыпи гранёных сапфиров.

– Символ Змеи, кусающей себя за хвост, что нам известно о нём?

– Всё и ничего! – хором ответили застывшие в танце юноша и девушка. – Это знак Уробороса, у него очень много значений. Знания древних говорят о бесконечности, перерождении, возобновляющемся цикле жизни, извечном движении вселенной, и непрерывном течении времени. Уроборос – это хаос, и то, что сдерживает хаос в оковах. Змей связан с миром мёртвых точно также, как и с миром живых. Этот знак известен алхимикам, культистам, и эзотерикам. Его может использовать любой более-менее сведущий человек, в качестве символа идеальных стремлений, которые имеют начало, имеют конец, но обречены двигаться в вечном круге.

– Тайны и мистификации, – с презрением бросил Стрелец, целясь аметистовый стрелой в золочёный диск солнца. – Вполне в духе Тёмных Мастеров, они всегда нагоняют оккультной жути вокруг своих преступлений, но суть маньяков, порабощённых технологиями Великой Войны, от этого не меняется: они только убийцы, жаждущие обрести власть, ввергнуть мир в беззаконие, и бросить вызов величию Совершенной.
 
– Её Свет не должен угаснуть из-за кучки безумцев, – опасливо предостерёг Рак. – Быть может нам-таки следует отправить Дело Змеи на расследование?

– И потратить драгоценную энергию на погоню за призраками? – с презрением фыркнул на него Скорпион. Следом за лордом Нейросом зычно заговорил лазурный Телец.

– Мы должны сохранить то, что есть, и не воображать себе непобедимых врагов. Пусть этим делом займётся Мэтр Минор, и соберёт, после следующего преступления, новую группу стражей, чтобы покарать всех виновных… как было всегда. Специальное расследование не нужно.
 
– Совет чересчур нерешителен, – стукнул Зорге наконечником трости о стеклянный пол. – У меня сложилось впечатление, что вы боитесь самого слова «расследование»; точно также, как боитесь узнать, что ваш враг сильнее, чем кажется. Уничтожением простых пешек в игре – не решить это дело. Не слишком ли привык Орден противостоять одиночкам, в виде низших существ и вышедших из-под контроля Мастеров? Вы полагаетесь на предвиденье Мэтра Минор, потому что сей человек, или призрак, – доподлинно мне неизвестно, – на протяжении века организует аппарат стражей, и хранит Истэрию от нашествия Тьмы… Входя в Капитолий, я рассчитывал найти здесь союзников – опытных ветеранов, которые в конце своей жизни принесли в жертву личность, чтобы направлять молодых, но нашёл только двенадцать испуганных стариков.

– Как смеешь ты говорить в таком тоне! – яростно закричал Скорпион, и в этот раз многие статуи его поддержали. Гвалт обвинений в сторону Лоренса не прекращался, пока властный голос Девы и громкий рык Льва не вернули спокойствие в круглом зале.

– Тихо! – воскликнула Дева. – …Ты забываешься, страж. Тебе кажется, что ты знаешь больше Совета, но это не так. Мы держим руку на пульсе целой страны, прямо сейчас в разработке находится почти восемьсот дел. Только за сегодня были завершены семнадцать из них, и ни в одном не упоминался символ Уробороса. У нас нет повода начинать специальное расследование, без участия Мэтра Минор. В случае, если Змея попытается ужалить нас снова, мы пошлём новую группу стражей, и виновник убийств будет вычислен, пойман и заперт в Высоком Каземате, или ликвидирован – по обстоятельствам.

  Последнее заявление Девы было встречено одобрительными голосами почти всех двенадцати статуй, только опасливый Рак повторил своё мнение: «Я бы всё-таки не стал дожидаться новых смертей и начал расследование прямо сейчас…» 

– У меня есть свидетель! – неожиданно огласил Каин. Когда наступила выжидающая тишина, он продолжил. – В кукольной мастерской Эдуарда, на Шафрановой улице, находится девушка, которая объяснит нам, каким именно образом организатор преступлений в Яме связывался с Фабрикатором. Она может рассказать Ордену, что за указания получал Тёмный Мастер от влиятельного сообщника.

– Тогда почему вы не привели её сюда, страж? – пробасил Лев.

– Свидетеля пытались ликвидировать в Яме. Сферу души Адель Неррис хотели расколоть те самые негодяи, которых я не смог задержать. Оболочка души повреждена, и энергия продолжает вытекать внутрь тела Адель. Корпулит замедляет полное истощение, но, думаю, через несколько дней всё будет кончено. За этот срок Эдуард попытается привести Адель в чувство, и я смогу задать ей пару вопросов. Тогда истинные намеренья преступников будут раскрыты.

– У тебя нет свидетеля, страж… у тебя только сломанная кукла! – желчно рассмеялся над ним Скорпион.

– И всё же, нам необходимо подумать над этим… – полновесно заявил Лев. В тот же миг ставни на окнах сомкнулись, погас свет, а в глубине Капитолия снова заработал чудовищный механизм. Двенадцать рёбер возобновили движение под стеклянным полом, из глубины шахты опять показалось алое зарево, и температура начала подниматься. Мистик нетерпеливо барабанил пальцами по серебряному набалдашнику трости. Он вовсе не думал о решении заслуженных, но утративших свою былую славу стражей. Лоренс давно догадался, что старики не начнут расследование дела Уробороса, а обдумывают, как бы легче отделаться от него. Это стало ясно ещё до того, как Зорге открыто обвинил Зодиак в нерешительности. Личный покой стал для Совета Магистров гораздо важнее истины о масштабах надвигающейся угрозы.

  Но вдруг стук механизма, с пронзительным скрипом, нарушился. Что-то в глубине Капитолия пошло не так, рёбра под полом начали вращаться против часовой стрелки, притом гораздо быстрее. Алое зарево посветлело до розового, а затем и вовсе обратилось в сияние чистой белой энергии. Окна начали распахиваться одно за другим, словно фишки падающего домино. Лоренс на секунду увидел перед собой статуи Зодиака, но и они быстро исчезли в ослепительном свете. Мистик зажмурил глаза, ему удалось сохранить внутреннюю концентрацию, и он ощутил эмоции двенадцати Магистров; их чувства были сумбурны, подавлены и испуганы. Каин осмелился мысленно прикоснуться и к Созданию Света, которое заполнило собой Капитолий, и тут же получил жёсткий ментальный удар, его выбросило прочь из высшего разума, как заглянувшего куда ему не следовало котёнка. Это могла быть только Она... Она вмешалась в ход дела и запустила скрежещущий механизм Капитолия вспять.

*******

– И озарил землю Свет, подобного коему никто прежде не видел, не знал и не помнил. И Свет был ярче чем солнце, нежнее чем утро, и теплее огня в зимнюю стужу. Не могли стрелять ни ружья, ни пушки, не могли падать бомбы и отравлять дыхание газ. Остановились машины, замерли аэропланы, летящие пули упали на землю, и война завершилась. От света Её, в сердцах Узревших рождалась любовь, а рука, занесённая для убийства, опускалась с раскаяньем. Когда Свет касался телесных ран – плоть исцелялась, а умершие в ночь до Первоявления – воскресли. И подняв глаза над окопами, солдаты всех стран и всех городов Узрели Её, и каждый видел Её облик по-своему: кто-то свою милосердную мать, кто-то святую с белоснежными крыльями, а кто-то нежную девушку в лёгком платье. И ступала она по горячей земле, навстречу людям. И не было яда, колючей проволоки или пули способной Её остановить. И звали Её – Совершенная, потому как нет более достойного имени для Её чистого облика. И сказала Она, так что каждый услышал, но не ушами своими, а сердцем внимал, постигал не умом, а чувствовал духом: «Спасайте, спасите и будете спасены. Храните мой Свет в своём сердце, верьте в меня, но не забудьте, что в мире есть великие искушения, и Тьма станет им платой». И более верных слов мы не знаем, и более праведных истин не ведаем, и по законам Совершенной живём – таков завет от Узревших людям Незнающим, по нему и ныне поступим, и дальше идём…

  Чтение «Откровений Узревших», в отличие от скромной одежды самой читающей женщины, было вдохновенным и выразительным. Китч слушал попутчицу одного с ним купе, чуть приоткрыв золотые глаза на своей спальной полке. От самой станции Ямы, Роберт старался доспать то, что не удалось сделать в гостиничном номере. Поезд мчался по железной дороге, ритмично постукивая колёсами о стыки рельс. Купе было почти что пустым. Вместе с Золотым Стрелком ехала только эта женщина из сословия Незнающих, с двумя маленькими детьми. Мальчикам было лет шесть-семь, не больше. Аккуратно причёсанные, в чистой и опрятной одежде, да и сама женщина не стара, возле глаз только-только обозначились морщинки. Руки, державшие книгу, были натружены, с чересчур рано высохшей от постоянной стирки и домашних дел кожей. Платье, по меркам Незнающих, считалось достойным, а главное – не вызывающим, серых и чёрных тонов, с фартуком и заколотой брошью накидкой. Золотое кольцо на безымянном пальце указывало, что Незнающая мать замужем и, вероятнее всего, спешит навестить своего мужа на заработках в большом городе… Очень спешит, иначе бы не выбрала в качестве способа передвижения поезд.

  В соседнем купе грянул пьяный смех и резкий звон пустого стекла. Чтение женщины сбилось, она нервно оглянулась на тонкий простенок, мальчики беспокойно заёрзали. Неожиданный звук стал единственным, что заставило детей отвести глаза от печенья, лежавшего на откидном столике, на расправленном материнском платке. Мать пообещала сыновьям угощение только после чтения очередной главы Откровений. Воспитанные в бережливости дети не посмели бы взять и кусочка, пока не получат разрешения от матери. Китч сам когда-то вырос в такой семье, и прекрасно знал о порядках Незнающих. Но едва ли мальчишки сейчас вслушиваются в чтение, ведь наверняка слышали религиозный текст сотни раз. В облике этой семьи была какая-то притягательная простота, от которой стрелку становилось теплее на сердце.
 
  За тонкой перегородкой опять дико захохотали, а следом раздался громкий женский возглас: «Я не хочу!». После чего снова пьяные шутки и смех. Поезда в Истэрии терпели крушения редко, но были отнюдь не безопасны. Китч привык к атмосфере передвижного трактира, а вот семья Незнающих, похоже, не очень. Всё чтение Откровений было затеяно только ради того, чтобы отвлечь мальчиков от звуков пьянки. Размышляя над этим, стрелок машинально открыл пачку Белого Консула, вытряхнул сигарету, и уже положил её между губ, как вдруг поймал на себе осуждающий женский взгляд.

– Прошу прощения, государыня, – неловко извинился он и вышел из купе, мимо поджавших ноги мальчишек. Роберт опустил окно в коридоре и закурил, глядя, как мимо проносятся бурые осенние пустыри. Солнце безжалостно истребило выпавший утром снег, оставив его белёсые кучки только в низинах, у берегов обмелевших рек и на заброшенных полустанках.

*******

– Нам посчастливилось испытать Её прикосновение… – откашлялся Рак, когда ослепительное сияние в зале угасло. Механизм закончил работу, голоса Магистров переместились в новые статуи: они принадлежали всё тем же людям, но теперь выражали совершенно другие характеры. Дева говорила таким же ледяным, расчётливым тоном, но обрела голос женщины. Лорд Нейрос – бывший Скорпион, похоже, переместился в Тельца, став гораздо спокойнее и степеннее. А настроенный бороться за правду Стрелец получил место раздражительного Скорпиона. Каин прекрасно знал, что одной из функций скрытого под стеклом механизма было перемещение душ. Так Магистры могли взглянуть на проблему под новым углом, и обрести педантичную ясность рассудка, всегда жившую внутри Девы, или встать на сторону опасливой бережливости, к которой стремился Рак, или вспыхнуть резким негодованием, как Скорпион. Статуи влияли на эмоции заключённых в них душ, и никогда нельзя было предугадать, каким образом механизм Капитолия распределит сферы внутри Зодиака.
 
– Не стоит противиться обстоятельствам, – вальяжным тоном сказали жемчужные Рыбы. – А раз все обстоятельства складываются так, что специальное расследование неизбежно, то мы обязаны его провести.

– Это верно! Возьмём самых лучших стражей и покончим с Уроборосом немедленно! – энергично воскликнул золотой Овен.

– Мы можем либо устранить угрозу сейчас, либо ждать, пока она воплотиться в ещё большие неприятности, – качнулись Весы из хрусталя и матовой бронзы.

– Таким образом решение принято: специальное расследование начинается! – покончил с разговорами Лев. Каин был абсолютно уверен, что до вмешательства Совершенной, Магистры собирались дать абсолютно противоположный ответ. Но Она захотела расследования, и никто не посмел Ей возразить. Оставалось только догадываться, как эта сущность смогла проследить за всем происходящим в зале Совета. Неужели Совершенной действительно была подвластна каждая мысль?

  Но сюрпризы на этом не кончились. Лев внезапно огласил ещё один вердикт Зодиака:

– Расследование начнётся с того, что Лоренс Каин Зорге сам подберёт себе компаньонов. Вы начали это дело, вам его и заканчивать. Кого из стражей вы готовы призвать для поиска и ликвидации всех участников Уробороса?
 
– Вы предлагаете мне обойтись без помощи Мэтра Минор? Я могу выбрать любого? – спросил Каин, но ответа не получил. Совет ждал от него не рассуждений, а конкретных имён. – Что же… – задумался мистик. – Конечно, я буду нуждаться в услугах своей компаньонки Суо. Потому хочу, чтобы это было оглашено во всеуслышание и официально!

– Тотемическое существо – одобряется, Каин, – резко отчеканила Дева. – Кто ещё?

– Мне понадобится человек со знанием процесса воплощения душ, эксперт по заключению энергии в стекло и работе со связанным в плоти духом, – Каин говорил всё более уверенно, наслаждаясь уникальной возможностью выбрать для операции любого из пяти тысяч стражей. – Механик Инга Лингард – подойдёт. Я работал с ней в Яме, она знает в чём заключается дело и имеет достаточные познания в вопросе управления душами.

– Отклонено, – так же отчётливо ответила Дева. – Инга Лингард погибла, выполняя поручение Ордена в северной префектуре Сироника – это официальное сообщение Мэтра Минор, а наш координатор не ошибается.

– Инга погибла… – эхом повторил Лоренс. Угольно-чёрные глаза мистика опустились. – Найдётся ли хоть один человек, кто сможет оплакать смерть этой женщины, и узнать истину, к которой она так стремилась при жизни?

*******

  Шум в купе по соседству перестал быть весёлым. Китчу показалось, что он слышит звуки борьбы. Кажется, там завязалась настоящая пьяная драка – ну и чёрт бы с этой компанией, но тут стрелок заметил в коридоре вагона ещё двоих пассажиров. Только один из них был человеком – худощавый мужчина, лет тридцати пяти, одетый в клетчатый костюм и жилет такой же расцветки, внимательно смотрел на дверь пьянствующего купе. Челюсть незнакомца беспрестанно двигалась, как будто он что-то пережёвывал. Костюм клетчатого человека был дорогим, хотя субъект явно предпочитал самое дешёвое из удовольствий – жевательный табак. Странный пассажир выглядел слишком холёным для этого поезда. На его запястье болтался янтарный браслет, а на беспокойных пальцах позвякивали перстни. Аккуратно подстриженные усики то и дело дёргались на вспотевшем лице, словно их владелец испытывал нетерпеливое раздражение.

  Впрочем, за безопасность своих безделушек он мог не беспокоиться. Рядом возвышался механический телохранитель – машина, отдалённо напоминающая человека: четыре руки, голова с четырьмя масками, по одной с каждой стороны, и четыре ячейки для душ в выборочном барабане, стилизованном под цветок на груди.

   Обманываться красотой медной машины не стоило. Рядом с Китчем находился весьма опасный механизм, доставленный из-за океана. По приказу хозяина, он мог разнести весь вагон на куски, хотя в данный момент владелец не был расположен к разрушениям. Клетчатый пережёвывал табак, ждал и… боялся. У Китча мелькнула догадка, из-за которой он по-новому взглянул на шум в соседнем купе.

– Там ваши друзья? – небрежно обратился он к незнакомцу. Мужчина резко повернул голову, то же самое движение повторил и его телохранитель.

– Что?.. Пьянь? Нет, государь, совсем нет.

– Вероятно, вы едите не один, а в компании с дамой, – почему-то предположил Роберт. – Такой обеспеченный человек непременно должен осчастливить одну из красавиц знатного рода.

– Я не совсем понимаю…

– А если рядом с ним нет приличной девушки, – проигнорировал его лепетание Китч, – то столь богатый мужчина обязательно найдёт достойное применение деньгам. Деньги порождают ощущение власти, власть порождает чувство несдержанности, а несдержанность ведёт к стремлению удовлетворить свои самые потаённые страсти, пусть даже эти страсти противоречат самому здравому смыслу.

– Послушайте, что вы несёте?.. – нахмурился Знающий. В голосе хозяина прозвучала угроза и суставы железного охранника напряглись, металлические руки согнулись в локтях, а левая нога чуть отставилась в сторону.

  Не вынимая изо рта сигарету, Китч пояснил.
 
– Теперь ты послушай. Ты стоишь здесь и ждёшь, когда тебя позовут внутрь. Чем занимаются твои друзья в купе?.. Вот как мы поступим, я зайду первым, осмотрюсь, и если мне хоть что-нибудь там не понравится, то спрашивать буду не с них, а с тебя, договорились?

– Вы сумасшедший! – поразился такой неслыханной дерзости Клетчатый, но Китч уже не слушал его. Отодвинув незнакомца плечом, он распахнул дверь в купе.

  В ноздри сразу ударил запах вина, дешёвых духов и потных человеческих тел. За откидным столиком сидело пятеро. На левой полке спрятал что-то за спину парень с подбитым глазом. Ближе к окну сидела женщина с растрёпанными волосами и опухшим лицом алкоголички. На другой полке тесно устроились ещё три субъекта: между двух сидящих мужчин была стиснута молодая девушка. Щёки её зарумянились, взгляд потерянно блуждал перед собой. На столике перед ней стоял недопитый стакан с красной жидкостью и откупоренная бутылка. За время путешествия на поезде девчонка явно перебрала свою норму.

  Глаза выпивох устремились на Китча с испугом, злостью и негодованием. Во взгляде растрёпанной женщины читался вызов, будто она была даже довольна появлением нового гостя. Девушка в сером платье вяло шевелила губами, горемычно подперев голову. Если бы не пара «друзей», удерживающих её по бокам, то она бы давно лишилась сознания. Именно в этот момент и должен был зайти Клетчатый, поджидающий своего времени в коридоре.

– Присоединяйся! – расплылась в вальяжной улыбке женщина.

– Убери-ка руки от моей внучатой племянницы! – пригрозил Китч одному из подельников. Стрелок заметил, что мужчины почти не опьянели, в отличие от своей жертвы. Саму девушку он видел впервые, зато судьбу её знал наперёд.

– Мы так не договаривались… – парень с подбитым глазом привстал. В его спрятанной за бедром руке сверкнул какой-то острый предмет. Китч действовал моментально, и резким ударом кулака отправил парня в нокаут. Справа вскочил один из его сообщников, успел схватить бутылку, но размашистый удар донышка прошёлся как раз над головой Китча. Тычок левым кулаком под рёбра опрокинул бандита жалобно скулить на полу. Последний сообщник попытался выхватить нож, но в лоб ему упёрся ствол револьвера. На перламутровой рукояти оружия красовалось слово «Ромул», под которым виднелось клеймо в виде заключённой в круг молнии. Из-под плаща Китча торчала ещё одна такая же рукоятка. «Рем» – брат близнец нацеленного в голову преступника револьвера, ещё ждал в кобуре. Вид заряженного оружия заставил бандита выбросить нож и медленно осесть обратно на полку. 
    
  За всё время схватки женщина не сдвинулась с места, только со странной ухмылкой смотрела на Роберта.

– Твоей дорогой она не пойдёт, – объявил Китч, поднимая за предплечье еле стоявшую на ногах девушку. Продолжая целиться в последнего противника, он отступил к коридору. Как и ожидалось, механического телохранителя и его владельца у окна след простыл. Но перед тем как уйти из купе, Китч заметил ещё одну любопытную вещь: у парня с подбитым глазом, теперь лежавшего без сознания, в руке притаился не нож или шило, как вначале подумал стрелок, а примитивный экстрактор – адское устройство с острым жалом на одном конце и стеклянной сферой в когтистых захватах с другой.

  Китч устроил драку не с простой бандой, что спаивала девушек, а затем предлагала их по дороге всем желающим, кто заплатит – дело было гораздо серьёзнее: стрелку повстречались похитители душ. 

*******

– Раз государыня Лингард погибла, тогда я буду вынужден прибегнуть к услугам другого стража, сведущего в процессах воплощения душ, – продолжил выбирать Каин.

– Хочешь взять кого-то ещё? Ну же, говори! Перед тобой вся сила Ордена, выбирай любого! – весело воскликнул платиновый Водолей. – Почувствуй себя в этот час всемогущим Мэтром Минором!
 
   Зорге счёл нужным сделать весомую паузу. Только когда напряжение от затянувшегося молчания стало почти физически ощущаться, он, будто размышляя сам с собой, проронил:

– Любого?.. Учитывая масштабы будущей операции, мне потребуется не просто эксперт по воплощению душ, а тот, кто может взглянуть на проблему с нетривиальной стороны, тот, кто за своё упрямство и тягу к исследованиям поплатился свободой, тот, кто имеет личный мотив участвовать в нашем деле… Я уверен, что Цербера окажет нам незаменимую помощь.

  Со стороны статуй послышалось неодобрительное перешёптывание. Водолей потухшим голосом сообщил: «Беру свои слова обратно…». 
      
  Игнорируя их недовольство, Каин громко и резко заговорил:

– Ликвидация эпидемии ветряной чумы в Нибелунге, уничтожение группы биологических террористов в канализационных стоках Сияния, борьба с вирусным оружием на Западном фронте, изобретение вакцины от пустынной проказы для южных префектур – это только самые значительные заслуги Церебры за всё время служения Ордену. Церебра обладает уникальным опытом в медицине, естествознании, исследовании энергии душ и…

– Очень опасна, – закончил за него тягучий голос лорда Нейроса. Хотя душа лорда и обрела в статуе Тельца долю спокойствия, но всё ещё недолюбливала Каина. – Этот медик не раз привлекалась за превышение полномочий, и попадала в Высокие Казематы, наравне с Тёмными Мастерами. Безумие Церебры – равносильно её талантам. Ведьма помешана на инъекциях, наркотических веществах и стимуляторах, а её Философия Плоти вгоняет в ужас неподготовленных стражей. В этой женщине не осталось ничего человеческого, кроме маленького, насквозь прогнившего осколка души. Когда общаешься с Иоганной, возникает ощущение, что разговариваешь с Пустым... За что её посадили на этот раз?
 
– До-олгая история… – невесело пропели вальсирующие Близнецы. – Каин поставил ей в заслугу излечение Нибелунга, но Орден подозревает, что Церебра умышленно затягивала применение вакцины, позволяя ветряной чуме убивать ни в чём неповинных людей… кое-кто утверждает, что она и вовсе стала причиной начала эпидемии. Доказательств практически нет, но мы решили дело не в её пользу. 
 
– Означает ли это, что Совет изменил своё решение, и я уже не могу выбирать для расследования любого из стражей? – лицо Зорге не дрогнуло, хотя он понимал, что бросает вызов готовой поглотить его буре. Если дело окончится неудачей, то он лично ответит за каждое сказанное в Капитолии слово. 
 
– Окончательные решения Совета – неизменны. А решение о начале расследования – окончательное, – качнулись чаши Весов.

– Прекрасно, тогда в моей команде должна быть Церебра, – Каин утвердительно ударил наконечником трости по стеклянному полу. – Я лично навещу её в камере Высокого Каземата, чтобы сообщить о решении Магистров… если не возражаете.

– В своё удовольствие, – с издёвкой откликнулся Нэйрос-Телец. – Итак, в команде расследования теперь есть мистик, Тотемическое существо и, с позволения сказать, медик. Не хватает наступательной силы, а значит вам потребуется мечник, боец или стрелок. Уже выбрал кого-нибудь, или так и будешь собирать армию, которой понадобится целый обоз припасов?

– Выбрал ли я подходящего для группы солдата? – на лице Зорге заиграла улыбка. – Что же, пожалуй, что выбрал.   

*******

  Китч провёл девушку по коридору вагона, ненадолго задержавшись возле распахнутого окна. Несчастную стошнило сдобренным наркотиками алкоголем. Дурман не повлияет на душу, только расслабит тело до бессознательного состояния, а ведь именно человеческая энергия в первую очередь интересовала бандитов с экстрактором. Когда приступы рвоты закончились, Роберт завёл девчонку в купе, и Незнающая женщина с удивлением уставилась на оружие стрелка, которое он до сих пор удерживал в правой руке. Усадив девушку на свою полку, Китч попросил у попутчицы: «Приглядите за ней. И что бы вы не услышали – из купе не выходите».

  Но стоило ему самому шагнуть за порог, как в противоположном конце коридора показалась многоликая металлическая фигура.

  Телохранитель расправил все четыре руки, цветок на его груди со стрёкотом завертелся, и теперь картина преступления окончательно сложилась в голове Роберта Китча. Клетчатый человек руководил похищением душ, завлекая людей на опасные ветки железной дороги. До завершения дела он оставался в тени, подготовкой жертвы занимались его подельники, но в этот раз в руки банды попалась молодая девица, и низменные желания вытащили главаря из другого вагона, вместе со своим заморским «жуком». Китч вовремя их перехватил, иначе бы бездыханное тело Пустой обнаружили только при обходе состава на конечной станции. К тому времени преступники с красной сферой далеко бы ушли…

– Тебе мамаша не говорила, что опасно ездить в механических поездах? Проводников нет, а люди шальные! – крикнул Китч, вскидывая «Ромул» в руке. В центр цветка вкатилась ядовито-зелёная сфера, голова телохранителя провернулась, выставив вперёд оскаленную маску кобры. Одна из металлических рук выбросила длинную цепь с зазубренным лезвием на конце. Цепное оружие метило в голову Китча, но тот сумел отбить лезвие стволом револьвера. Цепь охватила «Ромул», и с неистовой силой вырвала оружие из ладони стрелка. Револьвер со стуком поволокло по коридору, а телохранитель активировал вторую цепь. От этого удара Китчу пришлось отпрыгнуть назад, так что возле лица просвистел зазубренный наконечник. Затылок Роберта жёстко встретился с резиновым ковриком, стрелок перекатился, одновременно доставая из кобуры второй револьвер. «Рем» громко зарявкал в сторону телохранителя. Китч стрелял не целясь, в тесноте коридора было нелегко промахнуться. Несколько выстрелов задели машину, но растеклись по её медному тулову брызгами серебра. В барабане «Рема» были заряжены только ртутные пули.

– Дьявол! – выругался стрелок, отползая подальше по коридору, к самому последнему купе, где открыл дверь и забрался внутрь. К счастью, здесь никого не оказалось. За Китчем гулко бряцали шаги механического телохранителя. Машина намеревалась добить порученную ей цель. Цветок опять провернулся, поместив в центр серую как грозовая туча сферу души. Голова с щелчками завращалась на шее, оставив на лицевой стороне демоническую маску гориллы. Четыре руки сложились в две толстые, наделённые звериной мощью конечности – отличное орудие для завершающего удара. Но, когда телохранитель отдёрнул дверь купе в сторону, Стрелок со всей силы ударил ботинками ему в медную грудь, и, хотя такой пинок не мог нанести существенного вреда импортному механизму, машина по инерции выбила окно в коридоре и вылетела из поезда.

– Староват я стал для таких выкрутасов… – охнул Китч, подойдя к разбитому стеклу, и деловито выглядывая через окно. Пейзажи снаружи стали чуть поживее. Появились заросшие кустарником контрольные будки и пригородные дома, серой лентой пронеслись заборы из клёпанного металла, а совсем рядом с дорогой мелькали полосатые почтовые столбы.

– Дальше пешком дотопаешь, – бросил Китч выкинутому телохранителю, а затем отправился назад по коридору, на ходу подобрав выбитый револьвер, и заглянув в купе, где до этого ехали похитители душ. Внутри, естественно, его никто дожидаться не стал. Все четверо смылись, пока он разбирался с машиной. Роберт решил пройтись вдоль по составу, но в первом же тамбуре увидел распахнутую настежь дверь. Пользуясь снижением скорости перед вокзалом, преступники спрыгнули с поезда. На ступенях остался только застрявший в резиновом коврике обрывок колючей проволоки. Стрелок нагнулся и подобрал его, и, хотя не заметил в проволоке ничего необычного, на всякий случай сунул в карман.

*******   

– Ещё одна нежелательная персона! – тягуче прогудел лазурный Телец. – Роберт Китч не способен подчиняться. В самый опасный момент операции он может выкинуть какой-нибудь фортель, и подвести всю команду своей… э-э… э-э, – Нейрос замялся, подыскивая подходящее слово.

– Инициативой, – подсказал ему Каин. – Золотой стрелок – единственный выживший из десяти снайперов, после неудачной операции Ледяная Стрела на Северном фронте. Вытаскивать их, после провала покушения на Криг-Принца Нордифа, никто не собирался. Из-за утечки информации, допущенной в штабе армии, Синие Мундиры накрыли группу Истэрийских стрелков, в которую входил и Роберт Китч. Несколько горных батальонов Нордифа охотились за головами снайперов, и уничтожили их практически всех, кроме одного – Китча. За время службы Ордену, смерть поджидала его на каждом углу, а он двадцать лет доказывал ей, что костлявая пытается забрать не того. Стрелок был со мной в Яме. Именно в его руки первым попал медальон Уробороса. К тому же, этому человеку нет нужды растрачиваться по мелочам. Должность штатного убийцы Ордена вызывает у него приступы презрения и меланхолии. Китч хочет принять участие в большом расследовании, где сможет себя проявить.

– Это единственные причины, которые толкнули тебя выбрать его? Вам уже доводилось работать вместе? – опасливо поинтересовался серебряный Рак. Каин кивнул. На этот раз в выражении лица мистика отразилась капелька ностальгической теплоты.

– Мы работали трижды: во время ликвидации шабаша в префектуре Болот и охоты на Пламенное Сердце в лесах западной Соммы. В последний раз мы встречались с ним именно в Яме. Роберт Китч действительно обладает теми талантами, которые перечислил лорд Нейрос… прошу прощения, Магистр Телец. Однако, я склонен считать качества Китча, скорее, не недостатками, а положительными чертами. Инициатива и сопереживание делу помогают ему решать проблемы эффективно и быстро, непривычными для противника способами. Это не раз подтверждалось во время нашей совместной работы. Кроме того…

  Каин переложил пальцы с сапфировым перстнем на набалдашнике трости, выпрямился, сидя на кресле, и с особенной уверенностью заявил:

– Роберт Китч всегда относится к делу с душой.

*******

  Стоило ему появиться в купе, как молодая девушка вскочила со своего места и чуть ли не набросилась на стрелка. Глаза несостоявшейся жертвы покраснели от слёз, руки судорожно вцепились в лацканы его кожаного плаща. Девчонка пришла в себя после тошноты на свежем воздухе, взгляд прояснился и больше не стекленел в алкогольном дурмане.

– Послушайте! Я… у меня… Я же должна!.. – срывающимся голосом запричитала она.

– Мне всё равно, что у тебя там случилось, – отстранил её Китч, снова усаживая на полку. За всей этой сценой наблюдала встревоженная семья Незнающих. Мать крепко прижимала к себе перепуганных мальчиков, с трудом сохраняя самообладание после грохота выстрелов, звона стекла и ругани в коридоре. За всё время схватки женщина наверняка не раз поклялась Совершенной, что больше никогда не возьмёт билет на скорый механический поезд: без проводника, машиниста и любого другого представителя власти.

  Оказавшись на прежнем месте, девушка закрыла руками лицо и заревела навзрыд. Несколько минут её плечи вздрагивали, в такт громким всхлипам, и Китч знал, что плачет она не только из-за перенесённого ужаса. Ей ещё многое предстоит пережить по возвращению домой.

– Послушай, – обратился он, когда рыдания утихли. – Я не знаю какие именно неприятности с близкими заставили тебя поддаться уговорам той шкуры, и сесть вместе с её дружками на поезд… Наверняка, она пообещала, что это будет короткий рейс до ближайшей станции, во время которого к вам подойдёт интересный, хорошо обеспеченный человек…

  Стрелок сделал паузу, девушку потряс новый приступ рыданий. Когда Китч продолжил, его голос стал тяжелее свинца.

– Но запомни одно: эта женщина тебе никогда не была и не могла стать подругой. Исчезнув из жизни семьи, ты ничем им не сможешь помочь. Однажды продав свою честь, назад ты её больше никогда не получишь.

  С этими словами он вынул из кармана горсть серебряных и золотых оринов, и пересчитал их на ладони: двадцать пять монет серебром и двенадцать золотом – остатки от гонорара, полученного от Метра Мажор. Со звонким стуком, стрелок положил двадцать серебряных монет и восемь золотых оринов на откидной столик. Семья Незнающих вздрогнула от резкого звука, а также от вида столь крупной суммы. Их муж и отец, работавший в городе, наверняка привозил в конце сезона вполовину меньше подаренных Китчем денег. Несколько секунд девушка ошарашенно смотрела на россыпь монет, а затем судорожно вцепилась в них пальцами.

– Спасибо вам! Спасибо! – не в силах ничего больше сказать, металась глазами она по своему благодетелю. – Как мне вас отблагодарить? Что мне сделать?!

– Что? – вяло спросил стрелок, откидываясь ушибленным затылком на прохладную стенку купе. – Как там говорилось? «Спасайте, спасите и будете спасены…» Эти деньги заработаны за спасение человеческих жизней, и тратятся они во спасение. Значит, мне осталось только дождаться, когда меня самого кто-то спасёт…

  Он прервался, обдумывая собственные слова, после чего обратился к Незнающей матери.

– Государыня, прочтите-ка нам семнадцатое откровение Совершенной. В вашем издании оно, кажется, на сто четырнадцатой странице.

  Женщина вновь раскрыла свою книгу и торопливо нашла нужный отрывок. Слова Совершенной сейчас зазвучали особенно чисто и ясно, в купе.
      
–…Но забыл человек наставления, и отдался соблазнам зла. По капле зло точило его, отравляло желания и ввергало в забвение истины Совершенной. И забыл человек, что для Света рождён и для праведной жизни, что душа его неделима, но истончается с каждым мгновением, с каждым делом дурным и со слезами от зла происходящими. И пожертвовал человек своим Светом ради жизни во зле, построенной корыстью, бедностью и бездушием. И сказал человек: «Раз зло царствовало до меня, и все жили во зле, значит зло правит всем, потому и творить зло приемлемо». В бездушии, в малом презрении Света – и есть самая глубокая Тьма. Путь вниз начинается с шага, смерть с одной капли яда, а презрение души с допустимого к себе зла...
 
  Монеты посыпались из рук девушки. Она схватилась за голову, сжала виски, и из её груди вырвался долгий, отяжелённый раскаяньем стон. Серое платье Незнающих было испачкано винными пятнами, волосы растрепались, а глаза опухли от слёз. Известные с детства истины легко ранили чистое, но почти предавшее себя сердце. Строгая мать, наконец, улыбнулась, и успокаивающе положила ладонь на руку девчонки.

«Каждому своё…», – подумал Китч, закрывая золотые глаза, но перед этим с удовлетворением отметил, что в этот раз мальчишки слушают текст Откровений очень внимательно, как и было положено подрастающему поколению бедных сословий.
«Каждому в этом проклятом мире своё…». 

Далее: Глава 8 - Храм войны
http://www.proza.ru/2018/03/04/1722

Ранее: Глава 6 - На запад
http://www.proza.ru/2018/02/16/1331