Ездят тут всякие!

 
  Необыкновенный и загадочный по своей нелепости случай этот произошёл с дамой бальзаковского возраста, кудрявой зеленоглазой блондинкой, при её возвращении из Москвы домой.
Было начало ещё тёплого, щедрого на солнечные дни сентября. Благодатный бархатный сезон.

  Билетов в плацкартные вагоны уже не было и, ничего не оставалось, как купить «билет с питанием» втридорога в СВ - спальный вагон повышенной комфортности. Хотя, ехать было всего шесть часов кряду. Зачем нужен был ещё и ужин — вафли, печенье, лимонад — было непонятно. Но, дорогостоящий «билет с питанием» пришлось взять — не терпелось поскорее добраться восвояси.

  - Ничего, хоть и дороговато, зато поеду, почти как английская королева, — шутила она, поднимаясь в уютный, с ковровыми дорожками, полупустой вагон.
  Вспоминая завышенный тариф билета, надеялась также в уединении, провести ближайшую ночь.
  Любая провинция — это не столица, где вовсю «гуляют» шальные миллионы! Здесь публика скромная, прижимистая. Народ каждый рубль считает и ценит. Как и везде в глубинке, здесь деньги достаются тяжело и трудно.

  Дамочке же, в данном случае, выбирать не приходилось, так как за несколько командировочных деньков Московская сутолока уже, порядком, поднадоела. В родные пенаты к любимому мужу хотелось безумно до боли в висках.

  Но, перед отходом поезда, вдруг заходит в купе, где она чувствовала себя «Принцессой на горошине», престранный мужичок, явно, не для дорогих вагонов.
  Ещё со времён Царя гороха не стрижен, небрит, одет в рваную майку, старые неопрятные джинсы, из дырок которых были видны давно немытые грязные ноги. С неказистой котомкой за плечами. Его торс был в наколках самого «игривого» толка — русалки, и драконы в самых замысловатых позах, расположились, будто на киноленте. Руки с нарисованными кольцами изобиловали надписями, в основном — отвратительными, устрашающими.

  Едва появившись, он тут же начал кашлять, напрягаясь, натужно и хрипло, разговаривая на тюремном жаргоне. Всем своим нелепым обликом, как - бы сообщая миру:
  - По вашему мнению, господа, я качусь в пропасть! К-х-х-х-е! К-х-х-х-е! К-х-х-х-е!
  Войдя, он сразу закрыл замок. Они очутились вдвоём. Культурная барышня и такой вот безобразный мужчина — весь в рванье и татуировках.
Ситуация дамочке сразу же не понравилась.

  "Уж слишком интимно — наедине с подобным типажом мужчин! Да, еще и этот убойный кашель", - оторопело подумала, и тут же побежала к проводнице.
Вероятно, у барышни было настолько красноречивое выражение лица и испуганный от животного ужаса взгляд, что её вежливое предложение, по возможности, переселить попутчика в другое купе, было встречено с глубочайшим пониманием. Женская солидарность сыграла свою главенствующую роль.

  - Да-да точно, прощелыга он! Жулик! – закивала понимающе проводница.
  - Что, мадам, испугалась? Спать в одном купе не хочешь? Речь моя ей, видите ли, не нравится! А болезнь эту я ещё в зоне заимел! — «успокоил» эксцентричный спутник, подслушав через стенку их разговор.

  - Гляди ты, цаца, какая! — подытожил он, оглядывая обеих женщин сверху вниз.
У проводницы от его вида тоже «в зобу дыханье спёрло». Но учтиво попросила его пройти в другое купе.
  Дамочка счастливо задремала в одиночестве. Через час вновь настойчивый стук. Новые его соседи не захотели находиться рядом с таким, мягко говоря, несуразным пассажиром. И их обоих, с извинениями, проводница просила впустить, где безмятежно уже заснула наша дамочка.

  - Ах, он так кашляет! Может, туберкулез, а, у меня жена беременна. Уж, лучше мы с Вами тут. Это такой неприятный тип! — наперебой тихонько шептали новоявленные соседи.
  Странным образом, как только наш мужичок остался один, бухающий кашель вдруг смолк. Раздалось «мурлыканье» каких-то песенок. И все стихло. Наконец-то, он «царствовал» там один.

  Наутро произошла необъяснимая мистификация! Из купе, где ехал этот пассажир, вышел тот же человек, но уже совершенно в другом обличье. Франт, завсегдатай великосветских тусовок, прожигатель состояний на празднике жизни! Щёголь — вот что представлял он с утра!
  Как денди лондонский разодет, с приличествующими его внешности манерами. Этот новоиспеченный Казанова был побрит и прекрасно причёсан, источая восхитительный аромат одеколона. Ухоженные руки уже без наколок, украшал огромный перстень с печаткой. Серый костюм астрономической стоимости дополнял безупречный галстук, в тон рубашке, и золотые запонки. От оправы очков до ботинок из крокодиловой кожи и кожаного портфеля — всё выдавало в нём человека богатого и знатного.

  Дамочка с проводницей остолбенели от неожиданности, да, так и стояли с округлившимися глазами и открытыми от несказанного удивления ртами!
  А он, широко улыбнувшись и приподняв брови, шаловливо подмигнул, с хитрецой, хохотнул, и тихо-тихо загадочно произнес:
  - Уж так захотелось проехаться одному!
  Весело засмеявшись, он махнул рукой им на прощание, быстро сбежал по лесенке из вагона и моментально растворился в толпе.

  - Фокус с перевоплощением? Из бомжа прямиком в пижоны! Ишь, как проявился-то? — также тихо только и смогли произнести обе женщины, переглядываясь.
  - Может, это артист амплуа зэка репетировал тут? — мечтательно глядя вслед «проходимцу или, наоборот, богачу» произнесла проводница. Женщина она была одинокая, а такой элегантный кавалер с дипломатом был родом из её девичьих грёз. Да что-то поздновато встретился. И убежал не догнать. Охнула, и махнула рукой.

  - А может, тайный агент переоделся тут у вас? – задумчиво решила интеллектуальная дамочка. Сразу представив, как было бы здорово поймать настоящего шпиона из заморских стран.
  - Ох, ну, и клоун! Вот так шутник, прям, Задорнов какой-то! — уже сердито заворчала проводница себе под нос, высаживая остальных пассажиров.

  - Вот, ну, все хотят ныне поодиночке путешествовать! Купляйте себе по личной гостинице на колёсах, да и катайтесь, сколь хотите. А, неча, тут голову морочить добрым людям.
  Вздохнула ещё разок о своём, несбывшемся.
И добавила, беззлобно смотря ему вдогонку, такое знакомое на Руси: «Ездят тут всякие!»