Воспоминания солдатских вдов
Как тяжело было тогда всем: и тем, кто сражался на фронте, и тем, кто работал в тылу… И какая тяжёлая участь ожидала всех, оказавшихся по ту сторону фронта, на оккупированной немцами территории.
В прошлом году мы всей семьёй ездили на Кавказ, в город Прохладный, в котором родилась моя бабушка и где прошли детские годы моей мамы. Однажды мама повела нас на улицу Петренко. Здесь когда-то жили её бабушка и дедушка, и до сих пор стоит дом, построенный их руками. Мы неторопливо шли по улице, на которой стоят кирпичные дома послевоенных лет, старые саманные дома. И над всем этим, как памятник безвкусице, возвышаются особняки новых русских. Мама рассказывала о тех, кто жил когда-то здесь и чьи имена сохранила её детская память.
«Мне тогда было года четыре, и я помню, как вечерами, когда спадала дневная жара, многие соседки выходили на улицу, садились на лавочки перед домами, вели неторопливые беседы друг с другом, и я чувствовала, что все они чем-то связаны. А ещё я удивлялась, что на улице почти нет стариков…
…Вот здесь жила тётя Мария Кайдашова. Её дом был одним из самых бедных на улице. Двух дочерей воспитывала она без мужа, а потом помогала растить внуков. А вот дом нашей соседки, Петровны, как все её звали, Анны Петровны Чумак. Она была крёстной мамой нашей бабушки, а наши семьи связаны полувековой дружбой. В её доме, как мне рассказывала мама, во время войны жили немецкие офицеры, а Петровна с двумя детьми жила в погребе во дворе. Жили бедно, кушать было нечего, спасала коза, которую держали соседки на две семьи. Ели траву, собирали в лесу всё съедобное, что находили, сушили разные фрукты, а зимой варили из них узвар. Петровна, чтобы не умерли от голода её дети, обстирывала немецких офицеров. Однажды повесила она сушить шёлковое офицерское бельё в саду и не увидела, как коза подошла к рубашке и сжевала рукав. Петровна испугалась, что офицеры расстреляют её и детей за испорченную рубашку. Спрятала детей у соседей, а сама бросилась в ноги к офицеру, плакала, умоляла его пощадить их. Немец только посмеялся.»
Вот такие воспоминания о войне сохранились у дочери Анны Петровны Лидии Фёдоровны. Более тридцати лет она переписывалась с моей бабушкой Валей: «Мы тогда начинали строиться перед войной, и отец спилил тутовник, который рос во дворе. Ствол был как лавочка. А во время войны мы этот ствол распилили и сделали из него мельницу, натолкали туда разных битых сковородок, чугунков. Было трудно вбивать, дерево крепкое. Зато была своя мельница! Мололи мы кукурузу, муку отсеивали на чуреки, а из зерна варили мамалыгу (это такая каша). Помню, как мы с тобой, Валя, носились прятаться то у вас в подвале, то у нас в убежище, а на дырку сверху клали перину, думали, что она спасёт от бомбы. Полдня со стороны вокзала стреляли наши, а потом со стороны больницы начинали стрелять немцы. Шесть бомб упало на улице, но ни одна не разорвалась. Потом прошёл слух, якобы, знали, что эти бомбы будут сброшены на мирное население и обезвредили их, чтобы они не взорвались».
Лидия Фёдоровна вспоминает, как встречали День Победы в городе Прохладном. «Мама как раз в ту ночь дежурила, она работала сторожем на складе. Рано утром пришёл Николай Петрович (мой прадедушка) и сказал, что война закончилась. А я спросонья ничего не пойму, говорю: «Это правда? А папа наш вернётся?» Он говорит: «Вернётся». Брата я не стала будить, он крепко спал. Постепенно на улице стало шумно, я разбудила Витю, и мы пошли с ним в город. А там столько народу! Вся площадь была заполнена! Здесь же был митинг. Сколько там было и слёз, и радости! Потом мы зашли к маме на работу, а у них играет патефон, и люди танцуют».
Мама рассказывала, что потом пришёл начальник и говорит: «Петровна, стреляй, война закончилась, Победа!» И мама все патроны, сколько было, выстрелила вверх. А потом стали возвращаться победители, мы с Витей бегали встречать их на вокзал, а оттуда возвращались в слезах, потому что не встретили отца. Помню, однажды шёл солдат впереди нас, и мы гадали, кто же это. Он вошёл во двор Калашниковых – это вернулся их отец. И пока прибывали эшелоны, мы всё встречали отца и встречали… И не встретили. Больше с нашей улицы не вернулся никто…»
«А вот дом, который построили ваши прабабушка и прадедушка после войны, - продолжала рассказывать мама. – Сейчас здесь живёт городской судья, а во время войны на этом месте стоял маленький саманный домик, который купил дедушка перед войной, а после войны прадедушка решил, что этот домик мал для большой семьи, и задумал строить новый. Прадедушка Коля вернулся с фронта инвалидом, потерял руку. И только бы жить и радоваться, но настигло большое горе – умерла жена. Не выдержала хрупкая женщина голода и холода. Помаялся он один и поехал на семейный совет к своим сёстрам в Рязанскую область, решать, как же жить ему дальше».
Затаив дыхание, я слушала рассказ о судьбах людей, живущих рядом, на одной улице. Вот она – живая история.
А мама начала рассказывать другую историю. «Восемнадцатилетней девушкой приехала моя бабушка Паня – как все мы её звали – в начале тридцатых годов в Запорожье из Рязанской глубинки. В те годы свирепствовал страшный голод, и, чтобы спасти детей от неминуемой смерти, моя прабабушка выправила в колхозной конторке за мешок зерна паспорт для старшей дочери и отправила её на Украину, а остальных десятерых детей забрали другие родственники. Так бабушка Паня оказалась в Запорожье, устроилась работать на Запорожский металлургический комбинат имени С. Орджоникидзе. Дали ей место в общежитии. И только начала привыкать девушка к новой жизни, как неожиданно умер дядя, у которого жила её младшая сестра Катя, и Катя приехала к старшей сестре. Разрешили Прасковье оставить сестру в общежитии. Спали они на одной кровати, часто по очереди. Катя училась в школе, потом окончила ФЗУ, а Прасковья работала, чтобы прокормить себя и сестру. Сёстры были красавицами, вокруг них было много поклонников, да только решила старшая сестра не выходить замуж до тех пор, пока не определится судьба младшей. Видимо, не встретилась ей в жизни настоящая любовь, раз не нужна была никому обуза – младшая сестра.
Моя бабушка любила вспоминать эти предвоенные годы. Какими счастливыми казались они, ведь сёстры были так молоды и мечтали о счастье! Шли годы… Катя окончила училище и быстро вышла замуж, а Прасковья продолжала работать. Но вот и к ней пришла любовь. Встретила она русоволосого сероглазого лейтенанта. Вот только профессия у него опасная была – лётчик. Мечтала Прасковья о своём доме, о детях, которые будут похожи на отца!Всё это было бы в её жизни, но началась война. В одном из воздушных боёв в первые дни войны погиб, защищая Родину, лейтенант Кравцов. Осталась на память о нём крошечная фотография. Завод эвакуировали, а моя бабушка вернулась к себе на родину, в Рязанскую область. Поселилась она на квартире у скромной женщины, Анастасии, недавно проводившей мужа на фронт, устроилась на руботу. Всю войну бабушка Паня проработала в колхозе, много трудностей довелось ей испытать. Но находила она силы помогать приютившей её женщине и воспитывать её детей.
Закончилась война, и однажды приехал к Анастасии её младший брат, чтобы посоветоваться, как ему жить дальше, ведь у него год назад умерла жена, а ему, инвалиду с одной рукой, очень трудно одному с детьми. Хотел он вернуться к сёстрам на родину… И тут увидел Её, печальную, красивую, с длинной толстой русой косой. Девушка рассказывала детям сказку. Неожиданно для себя Николай предложил Прасковье поехать с ним на Кавказ: «Поедем со мной, посмотришь, как я живу, если захочешь, ты сможешь остаться». И она согласилась. Сердце её сжалось от боли, когда она увидела детей Николая. И, как потом рассказывала мне бабушка, поняла, что не сможет от них уйти».
«Бабушка не любила вспоминать войну, - закончила свой рассказ мама, - никогда не смотрела фильмы о войне, сразу уходила в другую комнату. Однажды я попросила её показать старый фотоальбом. Из него выпала маленькая пожелтевшая фотография. «Кто это?» - просила я у бабушки. «Это мой первый муж», - ответила она и рассказала мне эту историю.
Свидетельство о публикации №218050801814