Как Баба-Яга Ягой стала

В городе Царьграде правили царь Дон и царица Ясуня Святогоровна. Жили люди в том граде ладно и богато, славили царя с царицею. Дон охранял город от врагов, заботился, чтоб не скуднели запасы в амбарах, не истощались стада, чтоб люди богов чтили, меж собой в правде жили, да праздники в веселье проводили.

Ясуня, словно лучик солнышка прекрасная, и ласкова, и нежна со всеми, для каждого доброе слово найдет и в беде поможет, и сироток приютит, и хворь, напасть какую белой рученькой снимет. Любил народ царицу-матушку Ясуню Святогоровну - дочь могучего богатыря Святогора, что на страже Света и Тьмы, у самого края Святых Гор охраняет столп, поддерживающий Небо.

Но счастью настал конец.
Пришлось Дону сразиться с лютым вепрем, что людям шибко докучать стал.
Одолел зверь царя, разорвал его тело, пропитала кровушка богатырская сыру землю.
Где кровь витязя струилась нынче река Дон, по равнинам и степям несёт свои воды к морю Азовскому.
Всем миром оплакивали царя-батюшку, не описать словами горе людское. Билась и стенала возлюбленная жёнушка - милая Ясуня, причитала неутешная, не желая признать смерть милого.

Закрылась вдовица в высоком тереме, велела поставить глухой забор в два ряда, чтобы род человеческий не видеть, ни чего слышать, ни с кем слова молвить. Отвернулась от всех забот и дел людских. А ежели, кто осмелится потревожить, то царица на расправу быстрая.
Оставили люди Ясуню наедине с горем своим, стороной стали терем обходить. Не было уж у них прежней Ясуни, нежной и ласковой.
Проливала горькие слезы преданная жена Дона, да выплакала все глаза - опустилась на ясные очи белёсая пелена, закрыла мир людской царице Ясуне Святогоровне.
Тяжесть горя согнуло, скрючило да сгорбило стройный стан, белое тело позеленело от кручины невиданной, русая коса превратилась в старушечьи космы.

По ночам, гонимая тоской, бродила Ясуня по Царьграду в поисках любимого. Стучала в окна и двери, кричала имя родное, но забыла несчастная речь людскую, лишь жуткий вой и стоны слышали жители Царьграда. От тех воплей нечеловеческих кровь в жилах стыла и у крепких мужей, что уж говорить о дитятках малых. Псы поджав хвосты жалобно скулили, услышав скулеж Яги - так теперь прозвал народ Ясуню.

В надежде взывала она к светлым богам Прави, молила вернуть ей драгого мужа.
Жалели боги неутешную вдову, да только головой качали - не могли они ей любимого вернуть.
Великая Макошь, хранительница бессмертного напитка Амриты, строго требовала следовать предначертанному пути. Лишь немного смягчившись на мольбы, добавила: - "Придет конец пребыванию Дона в мире мертвых. Будут у него другие лики, другие судьбы".
- Свидимся ли ещё, будем ли вместе? - спросила Ясуня.
Не ответила ей Макошь, а строгий наказ дала: - не перечить судьбе, следовать законам Вышня.
Не послушала мудрых слов непокорная дочь великана. В отчаянии отправилась в тёмный мир Нави, к самому Вию. Впустил правитель Ночи дочь Святогора в свои владения. Открыл ей мрачный мир Нави и стала Яга постигать силы тёмные, овладела языками тварей: и зверей, и птиц, и гадов морских. Нареклась Ягой Виевной - значит дочерью Вия.

Поселилась Яга в чаще лесной за огненной рекой Смородиной, на границе меж мирами Яви и Нави, в избе на высоких куриных ногах. Стали в услужении у неё все духи лесные, русалки, чудища болотные и верный ей Кот-Баюн.
Не переставая колдовала, ворожила Яга. Не оставила надежды вернуть милого.
Много столетий варила ведьма зелье волшебное, в котором как в зеркале видела мир Ночи и мир Света. Ждала, сторожила ведунья новое воплощение супруга.
Веками колдовское варево шипело и клокотало, источая смрад и ядовитые пары. На много вёрст вокруг только топи непроходимые, один вдох зловоний убивал и птицу, и зверя, и несчастного путника, на свою беду забредшего в гибельное место. Высоким забором из костей и черепов человеческих отгородила баба-Яга свою избу, что стоит на курьих ногах посреди болота, к людской сторонке задом, а к стороне Ночи передом.

Как узрела колдунья рождение своего любимого в образе Велеса - сына богини Амелфы, так начала плести жизненные пути, да тропинки, да разные судьбы перемешивать, чтоб возлюбленный к ней поскорее дорожку нашел.
Так и случилась. Наперекор судьбе добилась своего Ясуня-Яга.
Видела волшебство упрямой Яги богиня Макошь, что ведает тайнами прежних жизней и новых воплощений, лишь головой качала. Горькую расплату пророчила за колдовство и ворожбу тёмную кудеснице Вийевне.

Велес с друзьями великанами Усыней, Дубыней и Горыней ходил по свету, молодецкую удаль испытывал, и оказались они на краю света, у огненной реки Смородины. Захотели реку перейти, узнать, что за ней. Усыня реку одним усом запрудил, по усу как по мосту и перешли. Оказались у топи гибельной, где Яга жила. Дубыня дубы валил - в болото ядовитое бросал. Горыня горы сворачивал - путь по дрязге прокладывал. Так трясину и прошли, да у дома Яги очутились.

Стали великаны с Ягой бороться. Одолела Яга сначала Усыню, потом Дубыню и Горыню. А, как Велес с ней схватился, в тот же миг обернулась перед ним девицей красы не писанной, прекрасней самой богини Лады. Заглянула ясными очами в глаза Велесу и завладела сердцем и душой сына Амелфы. Обнял он ненаглядную и остался с Ягой в избушке на курьи ногах.

Ликовала Яга, радовалась счастью долгожданному. Словно горлица вилась вокруг любимого, оберегала родного от всех миров. Родилась у них русалка Рось.
Счастлив был с милой Велес, одна только кручина гложила его, что живут они, нарушая закон Вышня - без матушкиного благословения.
Долго Велес уговаривал Ягуню предстать перед матушкой Амелфой. Чуяло сердце ведуньи беду, но уступила милому Яга, отдалась воле судьбе.

Привел Велес свою любу ненаглядную в материнский дом, просить родительского благословенья.
Как увидела Амелфа Зимуновна избранницу сына, сразу заподозрила коварство и ворожбу. Как ни была Яга с ней покорна и ласкова, как не старалась задобрить матушку дарами богатыми - материнское сердце не обманешь. Поняла Амелфа, что невестка её ведьма. Стала Ягуню гнать прочь, сына отговаривала, про тёмные дела Яги рассказывала. Не слушал Велес матушку, лишь крепче Ягушу обнимал.
Не могла Амелфа видеть крепкую любовь сына к колдунье болотной. Материнская ревность обуяла её и поклялась она извести Ягу. Приготовила Амелфа Зимуновна страшную участь для ненавистной невестки.

Притворилась, что примирилась с ладой сына. Назвала Ягу доченькой, приняла дары, радушно почивала яствами, сама постель стелила мягче лебяжьего пуха. Уговаривала гостить подольше, лаской и заботой невестку окружила. Поверила Ягуня в счастье свое с любимым, доверилась матушке.

Дождалась Амелфа, когда Велес из дома родительского отлучился, оставив возлюбленную под опеку матери. Амелфа Земуновна тотчас же велела баню затопить для Яги. Предложила Ягиню попарить, а та и согласилась, не ожидая подвоха.
И парила Амелфа Ягу веником из волчьего лыка и колючей жимолости, и заклятье накладывала, изводила белое тело Ягуни, ворожбой полученное. Билась, извивалась от смертоносных ударов Яга, напрасно молила о пощаде, безнадежно звала Велеса-Дона. Безжалостна была Амелфа Земуновна, била Ягу ядовитым веником пока на ней места живого не осталось. Испустила дух Яга с именем родимого мужа.
Велела хозяйка заточить Ягу в гроб-колду, набить тот гроб камнями и сковать железными цепями, бросить посреди Океана.

А сыну сказала, что разлюбила его Яга. Ушла, не сказавши куда.

Убивался Велес без любимой, не знал, куда кинуться, где искать родимую. Пытал, допрашивал людей и слуг, но молчали, кто знал или догадывался, страшась Амелфиной расправы.
Молчала и сестра Велеса Алтынка. Но не выдержала девица страданий брата и рассказала ему о матушкином преступлении.

Бросился Велес к океану, поклонился Морскому царю, просил его достать со дна гроб с Ягушей. Велел Морской царь рыбам и гадам найти гроб-колду. Вынесли гроб на берег русалки - подруги Ягининой дочери русалки Рось.
Разбил Велес оковы. Увидел: - лежит его Ягуша словно живая, чистая и прекрасная, только холодная и мертвая.
Заплакал Велес, взмолился богам оживать любимую. Обратился за помощью к Хорсу - богу Солнца, своему брату. Не мог Хорс отказать братцу. Отправился в Ирей и набрал живой воды, принес Велесу.

Смочил платок живой водой Велес, стал Ягиню обтирать, по капле водицы в мертвые уста влил. Обнимал, ласкал чело любимой, звал по имени, убаюкивал, словно дитё малое, уговаривал вернуться к нему.
Очнулась Яга, как от сна крепкого, открыла глаза, вздохнула полной грудью, прижалась к Велесу. Шепнула на ухо слова нежные, да вместо ласкового голоса услышал Велес скрипучий старушечий кашель. Отпрянул - а обнимает его костлявыми руками безобразная старуха с зелёной кожей, на глазах белёсая плена, на голове спутанные космы.
Но увидел Велес-Дон в уродливой карге преданную, измученную душу ненаглядной лады своей, верную на веки вечные, любящую Ясуну-Ягу.
Открылись ему прошлые лики его и любимой. Признал он в ней и Ясуню Святогоровну, и Азовушку, и Золотую матерь, и Диву Дыевну, Домну и славную Асю Звездинку. И всегда они находили друг друга, всегда она была ему помощницей в делах праведных.
И было бы у них еще много ликов и судеб. Да свернула Ясуня с пути светлого. Пошла наперекор предначертанному, нарушила законы Вышня. Не быть теперь им вместе, не идти по одной дорожке праведной. Горькой будет расплата Ясуни.

С этой печалью отправились они к всемогущему Сварогу. Непреклонен Сварог - все подвластны законам. Не быть союзу без благословенья родительского.

Отпустила Яга ясного Велеса. Вернулась на болото, в свою избушку на курьих ножках, обреченная до скончания веков пребывать меж мирами, быть ни живой, ни мертвой, всеми отвергнутой.

Люди говорят, что бывало, Баба-Яга и смертным помогала. Мол, обращались к ней молодцы с бедой, просили помочь найти суженых, что томились в темницах Кощея. Сказывали люди, что Яга сперва испытает добрых молодцев, а коли увидит любовь крепкую, сердце отважное, так вспомнит, как у самой сердечко замирало в объятьях любимого, да и поможет человеку любу найти. Сама в мир Нави смертных провожала и с Кашеем в схватку вступала, а затем поручала Коту-Баюну охранять суженных в пути, до мира людей.
Может и сказки все.