Зевс

Зевс определённо скучал. Ничто не радовало его в последнее время. Не радовало и столь любимое прежде занятие – смотреть на людей. Он уже долгое время не заглядывал к ним. Можно даже сказать, что он их бросил.
Да, люди… Они давно разочаровали его. Они всё больше вязнут в войнах, в жажде наживы и власти. Их не интересуют истинные ценности, они не могут жить в мире и гармонии, ими движут какие-то низменные, животные инстинкты. Что-то не так с этим миром. Его создатель что-то упустил, что-то важное не вложил в умы или, может, в души своих людей.
А ведь сколько раз он пытался помочь: своими знаниями, своей мудростью, примером построения модели идеального мира:
"Вот, посмотрите, как надо жить, какой чудесной может быть ваша реальность. Вот так нужно развиваться, вот так надо относиться к жизни, и поверьте, вас ожидает прекрасное будущее, наполненное счастьем и гармонией".
Нет, ничего не видят, ничего не понимают. Всё рушат.
Сколько всего поистине ценного, сотворённого богами и людьми, было уничтожено. И самое чудовищное то, что все свои злодеяния они ухитряются списывать на богов: "Боги завистливы и жестоки, они всё уничтожили". И поколение за поколением верит в эту чушь. Конечно, проще всё свалить на богов, чем признаться в собственной тупости, в собственной жестокости. В своей недальновидности. И как после этого не метать в них молнии? Как ещё выразить своё негодование?
Только всё равно не понимают, разбегаются в страхе: "О, боги гневаются!". А подумать, осознать – за что гневаются? Нет, не могут, или не хотят. Да, люди…
Он махнул на них рукой – пускай живут, как знают. Может, со временем поумнеют. Хотя он сильно сомневается в этом: пройдут сотни и тысячи лет, но ничего не изменится, люди не извлекут никаких уроков – даже из своего собственного прошлого.
А чём говорить, они ведь даже Священный огонь в своих сердцах потушили. Прометей, бедный мальчик! Он ведь так искренне хотел им помочь и облегчить им жизнь. Наивный.
Зевс сидел в задумчивости, размышляя о людях, о богах и о ходе истории. Он определённо скучал.



Всё же решил взглянуть на людей – должен же он знать, что там у них происходит.
Он вглядывался в их лица и слушал, о чём они говорят. Нет, по большому счёту, ничего не меняется: очень мало радостных лиц, не говоря уже о счастливых. Все озабочены какими-то своими проблемами, в головах всё та же жажда обогащения. Встречаются, конечно, экземпляры с иным мышлением – среди философов, художников, поэтов – но и там всё больше стремящихся к славе, ну и к деньгам, разумеется, куда же без них. Нет, деньги, наверное, всё же нужны, но вот возводить их в культ, мягко говоря, неразумно. Как показывает практика, ни к чему хорошему это не приводит.
Как обычно был разочарован. Как обычно чувствовал досаду. Ну а чего он, собственно говоря, ожидал? Смотрел уже по инерции, не видя ничего примечательного, потеряв к занятию всякий интерес.
Вдруг его взгляд выхватил в толпе глаза, совершенно иные глаза. В них была глубина, которой не бывает у обычных людей. Такие глаза он встречал только здесь, в своём окружении. Он посмотрел на обладателя такого сокровища: то была девушка, золотоволосая, зеленоглазая, очень тонкая и хрупкая, в одежде под цвет её глаз.
Какое-то время он с удивлением смотрел на неё, потом заглянул в душу. Что ж, он не ошибся – это была очень красивая душа. Думал, что такой красоты уже нет среди людей. Думал, что такие души давно уже вымерли. Думал, что ничего подобного уже не увидит.
Разве может в одном человеке быть столько любви и тепла, милосердия, сострадания, мудрости и в то же время детской наивности? Она воспринимает мир, как сказку, а жизнь – как великий дар. И она всё понимает, она правильно понимает всё, что происходит вокруг, но это не делает её холодной и чёрствой. Она глубоко чувствует мир и людей, чувствует каждой стрункой своей удивительной души – души, похожей на океан без конца и без края. Целая вселенная, необъятный космос! Но как? Как такое возможно? Ведь она не богиня и не дитя богов. Откуда такой алмаз среди тех, в кого ему хочется метать молнии?
Думал, что его уже ничем нельзя удивить в этом мире. Но у неё, кажется, получилось.



Теперь Зевс каждый день наблюдал за девушкой и за её жизнью. Он не переставал изумляться: она давно должна была сломаться, погибнуть, ведь невозможно жить здесь, среди вот этих людей, с её душевными качествами. Но нет, всякий раз возрождаясь, как птица Феникс, она продолжала идти вперёд.
Чем дольше он смотрел на неё, тем яснее понимал, что ей там не место. Какие у неё перспективы? Да никаких. С годами она потухнет, станет обычной, такой же, как все. Потом выйдет замуж за какого-нибудь приземлённого человека, который не поймёт, не оценит красоты её внутреннего космоса. Он превратит её в домохозяйку, в прислугу, и тем самым окончательно сломает её.
Мужчины вообще перестали правильно относиться к женщинам – так, как это задумывалось природой и Создателем. Он должен поклоняться и воспевать её красоту, превозносить её женское начало как прародительницы, как матери всего живого. Он должен воспринимать её как музу, как богиню.
Они же почему-то видят в женщине бесплатную рабочую силу, и если она не приносит пользы, то это лишь ненужная в хозяйстве вещь. Что за глупцы! Они не могут понять, что женщина была создана для того, чтобы её любили. Взамен она внесёт в вашу жизнь столь необходимые радость и счастье. Она подарит тепло. Да, люди…
С каждым днём ему всё больше хотелось, чтобы она оказалась здесь, рядом с ним. Он готов дать всё, чего ей так не хватает: понимание, заботу, свою любовь. Он хочет восхищаться, он хочет оберегать. В конце концов он может сделать её богиней и подарить ей вечную жизнь – бог он или не бог? Она достойна этого, она достойна самого лучшего, возможного и невозможного, всего, о чём даже не смеет мечтать, ведь таких, как она, больше нет. Совсем.
И имя у неё вполне подходящее – Олимпия. Он улыбнулся.
Но как сделать так, чтобы она не испугалась? Как сделать так, чтобы она тоже захотела этого, захотела быть рядом с ним?
И тогда он решил отправить Посланника.



Олимпия шла по дорожке, среди пробуждающихся зеленью деревьев, наслаждалась безудержным весенним цветением и улыбалась каким-то своим мыслям.
Внезапно перед ней возник молодой мужчина (и откуда он только взялся?).
– Здравствуй, Олимпия! – как-то театрально произнёс он. – Я принёс тебе радостное известие: боги решили облагодетельствовать тебя. Сам Зевс удостоил тебя своего внимания – он сделал тебя своей избранницей и предлагает стать его спутницей жизни. Он отправил меня передать тебе эту счастливую весть.
Ошеломлённая таким началом, девушка стояла и смотрела на него широко открытыми глазами.
– А ты всегда так разговариваешь? – наконец сказала она.
– Нет, только в торжественных случаях.
– А сейчас такой случай?
– Разумеется. Ты даже не представляешь, сколько лет людей не оценивали столь высоко.
– Даже так? – девушка скептически усмехнулась. – А что же он сам тогда не пришёл?
– Откуда мне знать? Может, он смущается.
Олимпия расхохоталась:
– Кто смущается? Бог??
– Ну да, – пожал плечами Посланник, – а почему нет? Богам тоже свойственно иметь чувства, эмоции, и сомнения в том числе.
Она посмотрела на него с иронией:
– Послушай, посланец, если это попытка со мной познакомиться, то она неудачная, – и уже серьёзно добавила: – Я давно перестала доверять людям, и в особенности – мужчинам. Все они разочаровали меня.
И она пошла дальше, нарочито не обращая на него внимания.
Он с улыбкой смотрел ей вслед – от кого-то он это уже слышал.
А Олимпия всю оставшуюся дорогу пыталась понять, откуда он узнал её имя.



Через день она снова встретила его.
– Здравствуй, избранница богов.
– Опять ты, посланец? И долго ты собираешься преследовать меня?
– Пока ты не поверишь мне. Что поделаешь, работа у меня такая.
Девушка вновь глядела на него с иронией.
– Как хоть зовут тебя, вестник богов? И откуда ты родом? И вообще, кто ты такой?
– Зови, как тебе самой больше нравится, – ответил он. – На самом деле не особенно важно, кого как зовут – суть от этого не меняется. А родился я, скажем, на Крите.
– А, несчастные дети Миноса, – с грустью произнесла она, – ушедшие владыки морей…
– Почему несчастные?
– Ну как же, это очень печально и несправедливо: погибла такая цивилизация, такой совершенный мир. Целая культура ушла в небытие и унесла с собой столько полученных знаний, столько достижений и обретённого опыта!
Посланник удивлённо посмотрел на неё.
– Неужели тебя волнуют такие проблемы?
– Конечно, – твёрдо сказала Олимпия, – ведь это всё так неправильно. Так не должно быть. Чему же ты удивляешься?
– Я чему удивляюсь?! Оглянись вокруг! Посмотри на всех этих людей: никого из них это не интересует. Скажу тебе больше: если вот прямо сейчас, у них на глазах, рухнет какой-нибудь мир, это не вызовет у них сожаления. Они просто слетятся туда, как вороньё, чтобы как следует поживиться и уничтожить всё, что останется.
Затем он улыбнулся и добавил:
– Во всяком случае, теперь я понимаю, почему тебя выбрал Зевс.
– А раньше, значит, не понимал?
– Я не думал об этом. Это не моё дело.
Она помолчала, а потом сказала:
– Люди говорят, что это боги уничтожили Крит.
– Люди говорят, – усмехнулся в ответ Посланник. – У них это вообще очень хорошо получается. Странно то, что я слышу это от девушки, которая, кажется, не доверяет людям. Нет, Олимпия, это неправда. Боги – они лишь создают.
– Почему же тогда не спасли?
– Вот об этом ты сама у них спросишь. Надеюсь, они всё тебе объяснят.
– Ну всё, хватит, – раздражённо сказала девушка. – Я пожалуй пойду. Надоели мне все эти сказки. И я вообще сомневаюсь, что они существуют, твои боги.
Она уже развернулась, чтобы уйти, но вдруг спросила:
– А откуда, кстати, ты узнал моё имя?
В глазах Посланника заплясали весёлые огоньки.
– Как откуда? Зевс мне сказал.



Он пришёл вновь, на следующий день. Олимпия встретила его прохладно:
– И снова ты, вестник богов. Что-то мне начинает надоедать твоё присутствие. Что тебе всё-таки нужно?
Он улыбался:
– Как-то ты неприветлива, избранница. Я уже говорил: у меня миссия. Буду ходить, пока не поверишь.
Девушка внимательно посмотрела на него: высокий, темноволосый, сероглазый, симпатичный даже, совсем не похож на проходимца. Странно это всё, очень странно. Она вздохнула:
– Ну хорошо, исполнитель миссий. А сам-то ты кто? Тоже бог?
– Вроде нет. Я так, выполняю поручения, информацию собираю. Я, можно сказать, связующее звено между тем миром и этим. Посредник, мальчик на побегушках.
– Честно говоря, ты не очень похож на исполнителя чужой воли. В тебе чувствуется столько уверенности и внутренней силы. Ты похож на человека, который сам знает, что ему нужно, и непременно достигает этого.
Он рассмеялся:
– Ну значит, впереди у меня большое и светлое будущее, во всяком случае, я очень надеюсь на это. А пока моё дело – отвечать на твои вопросы и подготовить тебя к его визиту.
– А всё-таки, почему он сам ко мне не приходит? Зачем отправлять кого-то? – спросила Олимпия.
– А как ты себе это представляешь? Вот разверзлись небеса, и громовержец, собственной персоной, на огненной колеснице является перед тобой с предложением руки и сердца. Ты от страха падаешь без чувств, и хорошо ещё, если жива останешься.
Она представила себе эту картину и рассмеялась:
– Да уж, хорошего мало.
– Вот и он так подумал, не глупый – бог всё-таки. Его действия тщательно продуманы и взвешены. И поэтому я здесь: чтобы не напугать тебя и попутно обрисовать перспективы. Ну и главное – чтобы ты поверила. Правда, именно в этом моменте я пока не слишком преуспел.
– Не преуспел, – согласилась девушка. – Мне всё это кажется каким-то розыгрышем, и цель его совершенно неясна.
– Ну хорошо, – сказал Посланник, – давай, может, попробуем так…
И он вдруг начал читать стихи – те самые стихи, которые Олимпия писала в юности. Это было невероятно. Девушка была настолько поражена и растеряна, что с трудом сумела устоять на ногах – ведь она никогда и никому не рассказывала об этом.
В этот раз она уходила в глубокой задумчивости. А он всё стоял, провожая её взглядом, и читал её собственные стихи, не останавливаясь. Похоже, ему понравилось.
А ей, похоже, будет о чём подумать.



Несколько дней Олимпия не находила себе места.
Думала: как такое возможно? Думала: может, он всё-таки говорит правду? Может, он действительно является посланником богов? А может, он обладает даром читать чужие мысли и морочит ей голову? Но зачем? И причём здесь Зевс? Это как-то бессмысленно и нелогично.
А если всё – правда, то почему именно она? В ней ведь нет ничего особенного, она не обладает никакими талантами, ничем таким, чтобы привлечь внимание бога.
В итоге, она ещё больше запуталась и окончательно перестала понимать происходящее.



Когда он появился снова, она сказала:
– Допустим, я тебе верю. А дальше что?
– Как что? – ответил Посланник. – Придёт Зевс и заберёт тебя.
– Куда заберёт? На Олимп?
– Не совсем. На самом деле Олимп – это просто гора, а боги живут немного в другом пространстве.
– Как это? – удивилась девушка. Она никогда не слышала ничего подобного.
– Понимаешь, мир – он не один. Вот есть реальность, в которой живёшь ты и все прочие люди, а есть другие реальности, в одной из них живут боги.
Она нахмурилась:
– Не совсем понятно. А когда непонятно, то немного страшно.
– Тебе нечего бояться. Ты всё узнаешь, когда окажешься там. Тогда всё станет просто.
– А как же Олимп?
– А что Олимп? Это люди придумали. Им же надо было куда-то поселить богов, чтобы объяснить самим себе, откуда те появляются.
– А я смогу приходить сюда?
– Посмотри на меня: я же хожу.
Олимпия задумалась, потом спросила:
– А Зевс – он какой? Его везде изображают старцем.
Он рассмеялся:
– Подумай сама: боги – бессмертны, и у них нет никакого возраста. А облик он может принять любой: захочет – будет юнцом, захочет – старцем. Не переживай – тебе, скорее всего, понравится то, как он выглядит.
Они помолчали.
– Меня мучает ещё один вопрос, – сказала наконец девушка. – Почему я? Во мне ведь нет ничего необычного, у меня заурядная внешность; есть девушки намного красивее меня. И я не обладаю никаким даром, я даже не колдунья. Чем же я заслужила его внимание?
– Ты правда не понимаешь? – он внимательно посмотрел на неё, потом сказал: – Да, похоже, не понимаешь. Что ж, можно и объяснить. Твой дар, Олимпия, – это твоя душа. Ты – особенный человек, и таких, как ты, почти нет. Зевсу не нужны ни колдуньи, ни обладательницы талантов – он сам одарит тебя разными умениями. И красота, о которой ты говоришь, его не интересует – она надуманная и пустая. Хотя насчёт твоей красоты я бы, конечно, поспорил – ты глаза свои видела?
– Так что же нужно ему?
– Говорю же – душа.
– Что не так с моей душой?
– Вот когда ты станешь богиней и научишься читать людские души, ты сама увидишь, что с ней не так, – уклонился от ответа Посланник, затем усмехнулся и добавил:– Вернее, с ней-то всё так, это с другими душами не всё в порядке. А потому место твоё не здесь, а с равными тебе по духу. Когда ты окажешься там, ты всё поймёшь, тебе станет радостно, легко и спокойно, и ты наконец почувствуешь себя дома.
– А я стану именно богиней? – спросила девушка.
– А как же? Разве можно быть женой бога и не быть при этом богиней?
– Разве у него нет жены?
– Нет. С чего ты решила, что она есть? – он удивлённо взглянул на неё и рассмеялся: – Ах да, совсем забыл: "люди говорят". Мы это уже проходили, верно?
– Но там же наверняка есть и другие богини, и нимфы разные… Почему не выбрать среди них?
– Да не было у него такой цели, – отмахнулся Посланник. – Или ты думаешь, что он сидел и ломал голову, размышляя, где бы найти жену? Нет, всё было иначе: однажды он просто увидел тебя. Остальное я тебе уже рассказал, к чему повторяться? – он улыбнулся. – Что-то ты сегодня меня утомила, избранница. Мне пора уходить, до встречи.
И они попрощались.



На этот раз уже Олимпия стояла и смотрела ему вслед. Она находилась в замешательстве, потому что её мир, мир, в котором она жила, такой привычный и понятный, вдруг перевернулся с ног наголову, разлетелся в разные стороны, словно кусочки мозаики, которые никак не хотели складываться в единое целое.
Всё было не так, как она привыкла считать. И жизнь была не так проста и однозначна, как ей казалось. И были вещи, о которых она не догадывалась, которые стояли выше её понимания: другие миры, боги, какие-то иные пространства… А сколько всего она ещё не знает! Неужели всё это – правда? Так странно. В её жизни стали происходить какие-то невероятные, необъяснимые события.
Но разве не об этом она мечтала?



В следующий его визит она спросила:
– А если я не захочу, если я откажусь? Что тогда будет?
– Да ничего не будет, – ответил Посланник. – Но ты вдумайся в эти слова: в твоей жизни ничего не будет. Никто не придёт за тобой, и всё останется ровно таким, каким оно было раньше. Что ждёт тебя впереди? По большому счёту – ничего особенного, ничего интересного даже. Ты выйдешь за кого-нибудь замуж, нарожаешь детей, будешь варить ему обеды и с утра до вечера обхаживать семью – у тебя ведь есть склонность к самопожертвованию, верно? С годами ты потускнеешь и перестанешь ждать от жизни чего-то чудесного и необычного, блеск в твоих глазах пропадёт, и всё вокруг превратится в рутину. В общем, всё, как у всех. Мужчина твой, конечно, тебя не оценит, не увидит твоей истинной красоты, не придаст важности твоему внутреннему миру. И в этом не будет его вины – люди просто не замечают этого, они давно разучились смотреть вглубь вещей. Разве об этом мечтала такая особенная девушка? А на смертном одре ты будешь жалеть и думать лишь об одном: об упущенной когда-то возможности обрести совершенно новую жизнь, ты будешь страдать от тоски по несбывшемуся, несостоявшемуся счастью. Поэтому я не думаю, что ты откажешься. Ты хорошо всё взвесишь и примешь правильное решение. Ты же всё понимаешь и чувствуешь, ты очень глубоко чувствуешь, хоть и не осознаёшь пока своей особенности. Ты чувствуешь, что ты не такая, как они, чувствуешь это давно, и тебе от этого очень сложно. Ты каким-то образом научилась ладить с окружающим миром, но сама понимаешь, что этого мало и что тебе нужно нечто иное.
У Олимпии мороз пробежал по коже после всех его слов. Ей стало страшно от такого развития событий, ведь, скорее всего, так и будет. И ещё он пробудил дремавшие где-то глубоко внутри неё ощущения. Он всюду был прав: она с детства чувствовала, что она другая, чувствовала какое-то иное предназначение. Но с годами это чувство притупилось, порой она сама пыталась задушить его, чтобы стало легче жить. Ведь ей действительно было трудно – трудно понимать людей и уживаться рядом с ними.
Но она думала, что это у всех так: в юности ты всегда питаешь какие-то смешные иллюзии, свято веришь в свою исключительность, но потом всё развеивается, растворяется в повседневных заботах, и со временем остаётся только одно желание – выжить, выжить в этом непростом мире.
А по его слова выходило, что мир не так прост и что не все люди устроены одинаково.
Они долго шли молча, погрузившись каждый в свои мысли. Наконец он сказал:
– Я расстроил тебя? Прости. Я очень не хочу, чтобы ты грустила. Я здесь на для этого и, скорее всего, получу молнией по голове. Хочешь, мы поговорим о чём-нибудь более приятном?
Она кивнула:
– Скажи, а если я соглашусь, что я буду там делать? И не становится ли скучно от такой прекрасной и замечательной жизни?
– Скучно точно не будет, – заверил её Посланник. – Ты же не думаешь, что боги дни напролёт лежат на зелёной травке и смотрят на облака? Нет, у каждого есть работа, каждый занимается своим делом. И для тебя найдётся какое-нибудь занятие, не переживай.
– Какое занятие? И что вообще делают боги?
– Об этом ты узнаешь, когда попадёшь туда.
– Ну так нечестно, – запротестовала Олимпия.
– Нечестно – это узнать всё заранее, – смеялся он. – Должна же быть какая-то интрига. Я и так наговорил слишком много информации – тебе её переваривать и переваривать, – и добавил: – Тебе понравится то, чем занимаются боги. Просто поверь.



Шло время, но в жизни Олимпии ничего не менялось – никто за ней не приходил. Она часто спрашивала Посланника, почему никто не приходит, ведь она уже согласилась. Но тот лишь отшучивался:
– А может, Зевс занят? – говорил он. – Может, он строит для тебя новый дворец?
Они, как и прежде, подолгу гуляли и разговаривали. Он оказался очень хорошим собеседником, этот вестник богов. Девушке было с ним интересно. Раньше она не знала, что ей, оказывается, так не хватает общения. Она привыкла жить в каком-то своём внутреннем одиночестве. А с ним она чувствовала себя легко и свободно, видела, что её понимают, видела, что она интересна как личность, и эти ощущения были для неё новыми и необычными.
Однажды они шли по берегу моря, смотрели на закат и просто молчали. Она тогда подумала, что в молчании тоже может быть своя прелесть. Почему-то её вдруг переполнило такое счастье и какое-то родство душ с этим человеком.
"Наверное, именно об этом он говорил, – подумала девушка, – то самое ощущение, когда ты среди своих".
Она посмотрела на него и поймала полный нежности взгляд.
Подумала: "Показалось".
– Ты проводишь меня домой? – нарушила она их молчание. – Уже поздно и немного страшно.
– Конечно, но разве ты чего-то боишься? Ты же смелая и бесстрашная.
– Возможно, но я не исключаю, что в темноте на меня могут напасть бандиты.
А он улыбнулся:
– Ты всё время забываешь о своём новом статусе. Теперь ты – избранница Зевса и находишься под защитой богов. Не бойся – с тобой никогда и ничего не случится.



Проходили дни и даже месяцы, но для неё по-прежнему ничего не менялось. Вестник твердил одно и то же: "Значит, ещё не время".
– А когда будет время?
– Не знаю. Он бог – ему виднее.
– Может, он передумал? – спрашивала Олимпия.
А он усмехался и говорил:
– Боги не могут передумать. Они всегда держат своё слово. Рано или поздно он обязательно появится. Жди.
И она ждала.
Раньше не знала, что ждать так тяжело, так мучительно. Не знала, как сильно это изматывает душу. Она очень устала: устала от непонимания происходящего, от вопросов, остающихся без ответов, и от бесконечно терзающих её мыслей. И лишь визиты Посланника вносили в её жизнь какую-то радость. С каждым днём она всё сильнее ждала его, а когда его не было, скучала по их прогулкам, по их разговорам.
А может быть, по нему?



Однажды он пропал. Он уже долго не приходил к ней. Она ждала, высматривала его в толпе, всюду искала глазами знакомый силуэт, прислушивалась к каждому шороху. А его всё не было.
Олимпия всерьёз переживала – не случилось ли с ним чего? А что, если он обманул её и исчез? Но для какой цели? Нет, она не верила в это – точно знала, чувствовала: он не мог так поступить.
Она уже забыла и о Зевсе, и о богах – они просто перестали её волновать. В голове была лишь одна мысль: "Где же он? И почему оставил её одну?". Бессонными ночами, под стук собственного сердца, она думала только о нём, вспоминая его глаза, его улыбку, голос.
Ей очень нравился его голос.
И вот, в одну из таких ночей, она всё поняла. К ней вдруг пришла такая ясность мыслей, и она наконец осознала, что же с ней происходит. Всё было просто: на самом деле ей нужен он, и никто другой – только с ним она будет счастлива.
Задыхаясь от волнения, она бежала ему навстречу. Она чувствовала, что он идёт к ней, она увидела его ещё издалека. Подбежав, с горящими глазами сказала:
– Я не знаю, кто ты – человек или бог – мне всё равно. Я не знаю ничего о тебе, но это неважно. Я знаю лишь то, что мне нужен ты.
Сказала:
– Я не хочу быть богиней без тебя, и вечная жизнь мне не нужна, если тебя в ней не будет.
Сказала:
– Знаю, ты тоже любишь меня: я видела это в твоих глазах, и я чувствую это своим сердцем.
Он подошёл и взял её за руки:
– Ты всё правильно чувствуешь. А не боишься ли ты гнева Зевса, что он сейчас поразит нас своими молниями?
– Нет, не боюсь, – упрямо сказала она. – Я смелая и бесстрашная! Пусть он кидает в нас свои молнии, пусть уничтожит нас! Я знаю одно: мы должны быть вместе.
– Храбрая маленькая девочка, такая отважная, – улыбнулся он. – Не бойся, Зевс счастлив, и он не станет метать в тебя молнии.
Олимпия посмотрела на него с непониманием:
– Почему ты уверен в этом?
– Потому что он перед тобой.