Очередь Губашлёпа. Гл. 7 Выпускной бал

               
                Глава седьмая.  Выпускной бал.

    Утром следующего дня была защита дипломной работы. Декан факультета посоветовал Антону продолжить, учёбу -  по теме - пластической хирургии в Новосибирске, в Академгородке. Кто, как не Антон, был заинтересован  пластической хирургии. Он может помочь тысячам, нуждающимся, в его помощи. Это предложение было удачным и по продолжению восстановления пластики лица. Сергея направили в город, Санкт – Петербург, на кафедру психиатрии в городскую психиатрическую больницу на реке Пряжка. После выпускного бала они расстанутся на неопределённый срок.

    Понимая скорую разлуку, товарищи отправились в городской парк 30 лет. ВЛКСМ. На трамвае номер восемь, они доехали до центральных ворот парка. Было тепло и солнечно.  По аллеям парка гуляли, держась за руки, влюблённые парочки. Среди них были и пожилые люди. Опрятно одетые, они вызывали добрые чувства уважения и умиления, верности прожитых лет. Любовь реальна. Всё в этом парке было настоящим и молодые родители, гуляющие со своими детьми, были тому подтверждением.

   Одна аллея вела к старому, небольшому озеру. Оно давно заросло камышом. Дикие утки плавали, не боясь людей, кокетливо угощались хлебом. Многолетняя упавшая листва, накопленная между деревьями дала эффект лесного перегноя. После дождя, необыкновенный запах чистоты и свежести, заполнял это место.

    Антон спросил у Сергея, не жалеет ли он о выбранной профессии.

    Сергей, прищурив глаза, ответил:
   -  Работая в дурке, я долго наблюдал за больными и понял одну вещь – душевная болезнь не лечится. Её можно приглушить, лишь на время. Лекарства только угнетает нервную систему до состояния овоща, где нет личности и свободы выбора. И моя мечта – найти такое средство исцеления.

 Никогда не думал, что подобная идея так сильно захватит моё сознание. Ты же говорил мне, что я пустой в душе. И вот, как видишь, я заполнил эту пустоту целью. Теперь, мне будет, чем жить. И ещё – эти больные, не зная того, каким - то чудесным, необъяснимым образом влияют на меня, они становятся частью меня.

    Свойство белого халата здесь не работает, в них нет страха перед врачом. Каждый пациент, в большей или меньшей степени перенесённый, в другой, параллельный мир. Это нечто закрытое для исследования, в него не пускают нормального человека. И что такое нормальность – поведение в рамках приличия, сложившееся тысячелетиями.

    Они пренебрегают всеми условностями социума, не обращая ни какого внимания, на закон нравственности, плюют на все твои уговоры. Ты для них просто ограничитель в воплощениях безумства, грубо рубишь топором, психотропными транквилизаторами непонятые мечты. Идеи приходят к ним извне, наполненные безрассудной одержимостью. И пока они не исполнят свою идею, не успокоятся. Для чего и зачем они это делают, они и сами не могут объяснить. В слове – душевнобольной, кроется само объяснение – болезнь души. Но никто не задумывается об этом. Всё их окружение, даже не догадывается о силе переживания этих странных людей.

    А между тем - душа их наполнена болью, терзаниями и муками.

    И знаешь, что самое странное и непонятное для меня - за многолетнюю практику в психиатрической больнице они стали мне родными людьми. Самые неизлечимые  умалишённые, страдающие слабоумием, нашли в моём сердце понимание. Во мне, что -  то откликнулось на их крик душевного хаоса. Через призму их открытого отношения к жизни, их полного доверия тебе, я осознал ценность жизни. Я более живой с ними.

    В их странном мире иллюзий мне, комфортней и уютней, там я свой. Восторгаюсь ими. Даже жесточайшая терапия обезличивания, вызывающая полную животную покорность не озлобляет их души. На самые мерзкие процедуры, они идут покорно с полным доверием, как овца на заклание.

    Сергей говорил эмоционально, не стесняясь своего чувства привязанности.  Антон молчал, в душе он радовался за него, но хвалить не торопился. Это не подвиг, это нормально – быть милосердным.

    Вечерело, надо было возвращаться домой. Две параллельные аллеи вели их к центральным воротам парка. Июньская жара спала и хвойные деревья – сосны и лиственницы отдавали свой неповторимый аромат. С параллельных аллей, едва уловимо доносился запах яблоневого цвета. Было вкусно дышать этим воздухом. Они шли не спеша, как вдруг – Сергей остановился.

   Охотничья собака, на охоте, делает стойку, определённый манёвр, видя перед собой зверя. Так Сергей напрягся, увидев свою очередную жертву, и несколько мгновений спустя ринулся, бегом вперёд. Метров в двадцати шла девушка, плотного телосложения в блузке и сильно обтянутой, джинсовой юбке. В затянувшиеся годы перестройки, эта юбка, за неимением хорошей и качественной одежды, была у всех женщин, всех возрастов.  Юбка не выгодно, пародийно обтягивала крутые бёдра девушки, подчёркивая крупные икроножные мышцы ног. Проявление безвкусицы, отсутствие чувства красоты, неумолимо кричали о недоразвитости интеллекта.

   Сергей подбежал к девушке и сзади, не предупреждая, провёл ладонью по внутренней стороне ноги со стопы до бёдер. Девушка отпрянула в замешательстве и остановилась. Между ними произошёл разговор. Антон уже подходил ближе, как вдруг увидел падающего Сергея. Он упал навзничь, подогнув колени. Сильная боль сковала его ещё недавно, радостного и беззаботного. От боли, Сергей потерял сознание. Ничего не спрашивая, Антон поднял его на руки и понёс к выходу парка.
    В такси, Серей пришёл в себя.
  - А ты сильный. Я бы так не смог – нести мой вес. Во мне ж, килограмм восемьдесят живого веса.
  - У меня не было другого выбора. Что на этот раз, за что, такая немилость к такой красоте?
  - Оно! Оно существует! Твоё – женское начало. Я подошёл к этой вульгарной особе и провёл рукой по ноге, снизу верх, на сколько, это было возможно её разрезом на юбке. Она остановилась, потом увидев меня, расплылась в счастливой улыбке. И, я сказал ей, что она красивая. Она ответила мне:
  - Я знаю!
Я предложил поговорить с ней, о прекрасном.
И тут, Сергей замолчал, вспоминая и ощущая невыносимую боль в своих гениталиях.
  - Это не может быть причиной для удара ниже пояса. Что ты ей сказал?
  - Я спросил, есть ли у неё глисты? Обычно этот вопрос выводит из себя всех вульгарно одетых женщин. Они бегут от меня, сломя голову и я кричу им вслед:
  - Куда же вы, это же прекрасно, что у вас нет глистов!
  - Но не в этот раз. Спортсменка! Комсомолка! Не красавица – ударом ноги, накрыла меня в самое дорогое, мне место. Твоя теория о женском начале с его ответным ходом, заставляет задуматься и пересмотреть духовные ценности. О! Как же больно. Не стать бы инвалидом по этой теме. Что ты скажешь, я буду полноценным мужчиной?
  - Об этом, надо было думать заранее. Но ты не бойся, будет болеть – отрежем.
   Сергей  хохотнул и снова скривился от режущей боли.

   На следующий день был выпускной бал. Для этого торжественного мероприятия, администрация института арендовала дворец Нефтяников. Юноши были одеты в классические костюмы, девушки в длинные, бальные платья. Этот бал был последней встречей выпускников, и трепетное волнение разлуки витало в воздухе. Выросшие до дипломированных врачей, они всё же оставались в душе детьми. Проведённые годы вместе сдружили и сроднили многих студентов. Образовалось несколько пар.

   Оба, Серей и Антон, пошли на этот бал, без особого желания. Бал уже был в разгаре.  На небольшой эстраде играл оркестр, яркое освещение, шум от говора, пестрота от нарядных платьев, запах духов, всё располагало к получению радости и удовольствия. В конце зала был устроен буфет с шампанским и шоколадными конфетами Ассорти. В городе Омске, с повальным дефицитом абсолютно на все виды продуктов, это было роскошью.

    Сергей выпил пару бокалов шампанского и сказал:
  - Хоть что – то стоящее за сегодняшний день. Так хочется напиться.
  - В последнее время ты много пьёшь. Не надо. Жизнь и так коротка.
  - Друг мой Антоша! Да что ты понимаешь в жизни. Жить мне, к примеру - до сорока двух лет осталось и не в монахи же мне идти. А через призму пьяного угара – всё веселее и тоска по настоящему, дальше отходит.

   Они  вернулись в толпу танцующих пар. Антон отошёл к стене, там было темнее и он, мог свободно наблюдать за происходящим.  Сергей выбирал партнёршу на медленный танец. Оркестр заиграл вальс, освещение погасло. Вместо него засверкали разноцветные огоньки от зеркального шара, подвешенного под потолком. Сергей танцевал с девушкой. Её, было не разглядеть в такой толпе и таком освещении, но Антон точно почувствовал, неладное - свой предмет обожания.

   Ему стало нестерпимо больно. Ситуация казалась забавной и устрашающей. Антон подошёл ближе к танцующей паре, что бы лучше разглядеть их лица. Он стоял в двух метрах от них, ничего и никого не замечая вокруг.
 - Зачем судьба так поступает со мною, почему из всех присутствующих, он выбрал именно её?

   Антон стоял в пол оборота и смотрел на них, не мигающим взглядом.
   Лиза была в шёлковом длинном платье, серого цвета. Белый длинный шарф, обрамляя шею, спускался до низа платья. Пшеничные волосы были завиты и уложены в локоны. Она была так хороша, что казалось, лесные эльфы принесли её на своих крыльях, сюда на этот бал.

   Взгляд её был безучастен, она как будто не замечала Сергея. Столь изысканная и редкая красота не тронула её душу. Она оставалась спокойной и безучастной к внешности Сергея. После окончания танца, вежливо поклонилась и пошла прочь. Сергей догнал её, взял за руку и что - то сказав, повёл к выходу. Антону ничего не оставалось делать, как следовать за ними. Выйдя на улицу, он увидел их, удаляющихся от него, куда - то, в ночь. Его тайную возлюбленную уводит его единственный друг.

  - Как это просто, у него может быть. В несколько минут очаровать и увести за собой. А, я - то думал, что она счастлива с Виктором. Значит, она свободная. По крайней мере, была свободная, до сегодняшнего вечера.

    Ноги несли его к Иртышу, туда, где синяя прохлада. Тополиный пух ласкал его разгорячённое лицо, тёплый ветер трепал волосы. Хотелось забвения. Подойдя к реке, он остановился, дышать стало легче, и он успокоился. Раздевшись, догола, как в детстве вошёл в тёплую воду.

  - Ну, что же теперь, делать – такова жизнь. Значит не готов я сейчас бороться за свою любовь. Комплекс неполноценности берёт верх, в сложившейся ситуации. Или, я просто, слабак и не могу открыться в своих чувствах.

    И всё - таки, для чего мне это испытание, кому это нужно? Кажется, вот рожей не вышел – всё, достаточно душевных мук и терзаний, исправляй недоделанное создателем, работай над ошибками.  Так нет! На тебе! Почувствуй всеми фибрами души своей невосполнимую потерю иллюзии.

   Светало, синее небо наполнило о продолжении жизни. Антон вернулся в общежитие, чтобы забрать свои вещи. Зайдя в комнату, он обнаружил спящего Сергея. Не веря своим глазам, он сел на свою кровать. Сергей, почувствовав взгляд, проснулся.

  - Сегодня ночью, я впервые потерпел фиаско. Девушка Лиза, бежала от меня, как от прокажённого. Я даже не успел напоить её банальным чаем. Всё время, пока мы шли к бараку, она молчала. Потом я переоделся в простую рубашку с короткими рукавами. Ты же знаешь мою привычку к переодеванию. И, она просто, уставилась на мои руки. Неужели, причиной отвращения, могут быть не закрытые руки? Такая она – странная, не похожая на других. Скажу тебе,  это не очень приятно, когда от тебя бегут.

   Сергей подошёл к зеркалу и стал разглядывать своё отражение. Не найдя изъянов и перемен он спросил Антона:
 - Скажи мне всезнающий друг, что это было, неужели я, так поплохел?
 - Скажу, конечно. Орех пришёлся не по зубам. Девушка с тонкой, душевной организацией, очнувшись от шумного бала, разглядела тебя, твою суть и бежала, сломя голову. Она для тебя была ни больше, ни меньше, чем обычная пища, для проголодавшегося человека. Она проникла в твою суть. Не понимаю, как она это сделала, просто – непостижимо. За такой красотой, увидела душу, разглядела тебя.

  - Да, это похоже на правду. После разглядывания моих рук, она взглянула на меня. Только сейчас припоминаю её глаза. Они были такими необычными, в них есть сила. Твоими словами, я бы сказал – сила духа.
-  Да, уж! Я такой голодный и у меня есть одна идея на этот счёт. Пошли, прогуляемся.

   Ничего не отвечая, Антон последовал за ним. Он не знал, куда и зачем они снова едут. Ему было всё равно. После всех переживаний этой ночи, наступило ощущение, полной опустошённости. Радость не тронула его сознание. Мысленно он отпустил девушку, простился с ней навсегда.

    Антон пришёл в себя от быстротечности перемен судьбы, только в ресторане Маяк. Было раннее утро и посетителей было немного. Сергей был частым гостем этого заведения и его здесь хорошо знали. Он заказал шашлык, водку и фрукты. После трапезы, Сергей купил на вынос три килограмма мандарин. В городе, этот фрукт, можно было купить только в ресторане.

    На обратном пути, возвращаясь, они зашли в столовую. Взяв два стакана чая, Сергей, галантно, как это он умеет, преподнёс поварихе пакет с мандаринами.  Шаркнув ножкой по вздутому линолеуму, он, взяв большую и натруженную руку поварихи, почтенно поцеловал.

   Это, был жест благодарности за ратный труд. Повариха посмотрела на Сергея и с её глаз потекли слёзы. Сергей улыбнулся ей и сказал:
  - Мы всегда будем помнить ваши пирожки с капустой.
   Отвесив поклон, они сели пить чай. Сергей, впервые обратил внимание на Антона:
  - Что – то с тобой не так. Где ночью пропадал?
  - На Иртыш ходил, плавал.
  - Не договариваешь ты мне, что – то. Ну, да ладно, всё тайное рано или поздно, становится явным. Что, какие планы на ближайшее время? До отъезда осталось несколько дней.
 - В деревню надо съездить, давно там не был. Попрощаться надо.
 - Меня возьмёшь с собою, никогда в деревне не был.
 - А как же и деда возьму.  Он у меня славный. Никогда не думал, что родственника встречу. Кровь родная сильнее всякой суеты – маяты.