Приручи свой огонь

Слово «дар» в эльфийском наречии, на котором говорили предки Ирфина, имело несколько странный смысл. Так именовали нечто, полученное от богов, чаще всего при рождении, и зачастую этот подарок приносил больше бед, чем пользы.

- Магия, которой владели янтарные Жрецы, - объяснял Ирфину Деос, его наставник, - это тоже дар. Они не просили о нем. Они получили его потому, что так решили боги. Дар, Ирфин - это тяжелая ноша. Дар всегда дурной. Хорошим он не бывает.

- Разве магия - это плохо? - удивлялся Ирфин. - Янтарные Жрецы подчиняли себе силы природы, властвовали над жизнью и смертью. В течение многих весен жители их деревни, расположенной в центре пустыни, не знали, что такое отсутствие воды и пищи, не жаловались на жару, а тамошние земли никогда не пересыхали.

- А теперь они расплачиваются за свое могущество, - отвечал Деос.

Разговор этот состоялся в те дни, когда весь Темный Мир был охвачен войной. Вампиры, научившиеся жить под солнцем, и их братья, оставшиеся во тьме, убивали друг друга. Орден Темной Змеи еще не правил миром, но уверенно шел в этом направлении. Великий род янтарных Жрецов постепенно угасал. Когда война закончится, исторические книги будут переписаны, и этот период назовут Великой Реформой. А пока Ирфин был молод и глуп и, думая о своем даре, чувствовал себя богом.

Впервые он заметил это в ночь своих пятнадцатых именин. Он родился в храме Светлой Сестры, основанном его матерью, одной из янтарных Жриц, и ни разу не был в деревне, где она появилась на свет, но некоторые традиции предков в этих стенах соблюдали свято. Одной из них был обычай стричь волосы в ночь темного совершеннолетия. Для совершения ритуала юноши и девушки отправлялись в лес, чаще всего в одиночестве, реже - в сопровождении близких друзей. Церемония сопровождалась безмолвной молитвой. Волосы собирали в льняной мешочек и либо сжигали, либо оставляли для изготовления амулетов.

Друзей в храме Светлой Сестры у Ирфина не было, и на заветную полянку в лесу он пришел один. По обычаям, принятым у янтарных Жрецов - еще одна традиция, от которой Жрица Энлиль Тихая велела не отказываться - до пятнадцатых именин волосы детям не стригли, и к моменту совершеннолетия они отрастали чуть ли не до пояса. К своей внешности Ирфин с малых лет относился трепетно, а к волосам - и подавно. Он заставлял служанок заплетать их так, как это делали воины в некогда непобедимой армии сестры матери, Жрицы Адвены, и капризничал всякий раз, когда они отказывались. И вот он стоит на поляне, держит в руках ритуальный кинжал и знает, что должен сделать, но медлит. Ирфин до сих пор помнил, каким тяжелым казался ему этот кинжал. Он был левшой, но традиция требовала остригать волосы правой рукой. Как, скажите на милость, можно обкорнать собственные волосы правой рукой, если ты с ее помощью даже ложку за обедом держишь с трудом? Ирфин тяжело вздохнул, бросил взгляд на остро заточенное лезвие кинжала - и заметил пробежавшие по нему серебристо-голубые искры. Так выглядела бы компания светлячков где-нибудь в глубокой лесной чаще в предрассветный час.

Удивленный Ирфин поднес кинжал к глазам и понял, что ошибся. То были не искры. Лезвие освещали крохотные язычки голубого пламени, вспыхнувшие на его ладони. Впору подумать, что лунные девы явились на полянку в честь именин сына янтарной Жрицы Энлиль Тихой и лишили виновника торжества разума. Но пламя Ирфин видел так же четко, как силуэты деревьев, россыпь звезд в небе и льняной мешок, небрежно брошенный на землю у ног. На мгновение он забыл обо всем, пристально изучая праву ладонь со всех сторон, а потом осторожно прикоснулся к пламени кончиками пальцев левой руки. Огонь был ледяным и шелковым на ощупь. Очевидно, ему это не снится, и разума лунные девы его не лишили. Но если так, что же это такое? На магию, которой обучают наставники-воины, не похоже. Для магии требуется приложить волевое усилие, а Ирфин даже не думал об этом. Огонь появился будто сам собой. Холодное голубое пламя. Он пытался припомнить рассказы Деоса, но вроде бы наставник о таком не упоминал. Что будет, если попробовать разжечь костер?..

Из леса Ирфин вернулся на рассвете, до смерти перепугав мать. Начисто проигнорировав ее причитания, он ушел в свои покои, забрался под одеяло и закрыл глаза. Несмотря на роившиеся в голове вопросы, уснул он мгновенно. Много весен спустя Ирфин вспоминал приснившийся ему сон. Сон ли? Видение? Он каким-то образом попал в один из многочисленных миров в темном времени? Придумал этот мир сам, пусть и не понял, как? Что было бы, не услышь он сказанных ему слов? Жил бы он спокойно - или в любом случае сложилась бы так, как сложилась?

Во сне Ирфин оказался в сердце Темного Храма, в святилище, где с давних пор обитает женщина по имени Мириам. В Храме ее зовут Марией, но чаще обращаются к ней «Предсказательница». Когда-то Мария была темным шаманом, могущественным созданием, в руках которого находятся судьбы всех жителей Мира. Сегодня она заперта в святилище, прикована к стене цепью из храмового серебра и следит за тем, чтобы храмовый огонь не гас. Предсказательница знает все, но большинство обращенных к ней вопросов оставляет без ответа. Чаще всего потому, что вопрошающий не готов услышать правду. Лгать Мария, как и все темные шаманы, не может.

- Хочешь узнать свою судьбу, Ирфин, сын янтарной Жрицы Энлиль Тихой? - спросила Мария у посетителя.

- Разве я попал сюда с другой целью? - улыбнулся он в ответ.

У женщины, которую называли Предсказательницей, были темно-каштановые с золотом волосы и янтарные глаза. Если бы не грубоватые черты лица, она бы как две капли воды походила на Жрицу Энлиль. Мария чуть склонила голову на бок, будто прислушиваясь. Наверное, и вправду прислушивается, подумал Ирфин, вспоминая рассказы Деоса о темных шаманах. У них нет тела, и единственное чувство, дарованное им - слух. Они слушают Великую Тьму и перезвон нитей судьбы.

- Посмотри, Ирфин. - Мария кивнула на чашу со священным огнем. - Пламя едва теплится. Нужно снова его разжечь.

Ирфин подошел к чаше и посмотрел на заполнявший ее храмовый песок. Мария была права: огонь едва теплился. Он поднял правую руку ладонью вверх и увидел знакомые язычки голубого пламени.

- Не бойся, - подбодрила Предсказательница. - Разожги его. В нем я увижу твою судьбу.

Ирфин опустил руку в чашу, прикоснулся к храмовому песку - и священное пламя Равновесия, которое хранила жительница маленькой комнаты, вспыхнуло вновь. Странному чувству, охватившему его при виде этого, он и по сей день не мог дать имени. То была смесь страха, восторга и самого жуткого, самого черного в двух мирах отчаяния.

- Холодное голубое пламя, - сказала Мария. - Священный огонь, который с незапамятных времен горит в самом сердце Темного Храма. Огонь, из которого родился Темный Мир. Огонь, в который рано или поздно вернемся все мы. Вот что ты держишь в своих руках, Ирфин, сын янтарной Жрицы Энлиль Тихой. Магию, которой не владеет ни одно существо в двух мирах, будь оно смертным или бессмертным. - Она помолчала и уточнила: - Почти ни одно.

У Ирфина пересохло в горле, и решимость, с которой он явился в эту комнату, куда-то испарилась.

- Ты хотела рассказать о моей судьбе, - напомнил он.

Мария прилегла, опершись на локти, и со скучающим видом посмотрела в потолок.

- У тебя два отца, - начала она. - У тебя будет лишь один Жрец, много детей, но лишь одна любимая дочь, много женщин, но лишь одна любимая. У тебя будет много друзей, но ни одного из них ты не сможешь назвать настоящим. У тебя будет один заклятый враг, который в одно мгновение отнимет все. Тебя будут бояться и уважать, но ни в одном месте в двух мирах ты не станешь своим. Ты будешь получать все, о чем мечтаешь, но в тот момент, когда желаемое будет у тебя в руках, оно потеряет смысл. Твоя жизнь будет похожа на жизнь легендарного короля, который превращал все в золото с помощью одного прикосновения - но так и не нашел счастья. Боги прокляли тебя этим даром.

Ирфин молчал, изучая серебристые песчинки храмового песка в чаше.

- Ты сказала, что из голубого пламени появился мир, - заговорил он. - Значит ли это, что и нити судьбы, которые плетут темные шаманы, сотканы из него же?

- Ты мудр не по годам, юноша, - похвалила Предсказательница.

- А если так, - продолжил Ирфин, - то я смогу изменить свою судьбу?

Мария задумалась. Она запустила пятерню в мешочек, лежавший у нее на коленях, достала оттуда несколько монет из храмового серебра, а потом вернула их обратно.

- Приручи свой огонь, - проговорила она.

- Как?

- Тебе лучше знать. Это ведь твой дар. Вместе с даром ты получил и знание. Оно спит глубоко в твоем сердце. Ты должен обрести мужество и открыть эту дверь. Ты должен приручить свой дар. Это будет непросто, но нет силы, которая может противостоять желанию. А теперь иди, Ирфин, сын янтарной Жрицы Энлиль Тихой. Иди - и пусть боги будут с тобой. Помни: если они дают ношу, то тебе она по плечу.