За благо честью воздадим

 восточным христианам за выбор отличного от западноевропейского пути Жизни, - в октябре 1825 года призвал россиян А.С. Пушкин.  Преимущество их выбора он почувствовал в детстве: «Всё в жизни круг меня дышало, всё резвый УМ мой обвораживало». «Мне видится моё селенье – Захарово. Вот мой камин. Под вечер тёмный, под сению укромной люблю пред ним мечтать, Вольтера, Виланда читать». В Захарово Александр Пушкин жил в возрасте 6-11 лет (1806-11). О другом пути Жизни мальчик уже имел представление, хотя и из книг, но вполне достаточное для сопоставления. На раннее пробуждение ума и сердца мальчика обратил внимание его наставник - Александр Иванович Тургенев (1784-1845), чиновник Департамента вероисповеданий России. Увидев в этом проявление особого дара, он взял на себя ответственность за сохранение и развитие духовного мира будущего поэта.
А.И. Тургенев объяснил своему воспитаннику: «БОГ создал человека свободным, почтив его умом и мудростью и положив перед очами его Жизнь и Смерть. Если, руководствуясь умом, по Свободе пойдёшь - путём Жизни, - то будешь идти вечно. Если же по злому произволению пойдёшь – путём Смерти, то вечно будешь мучиться. Людей, не пожелавших идти по изволению, попустил БОГ ходить по их собственному хотению. Но предупредил: здоровью не быть у тех, кто, вместо служения сохранению и развитию ЖИЗНИ, кощунствует над Его творениями».
От А.И. Тургенева будущий поэт узнал о том, что к IV столетию от Рождества Христова состоялся раскол  Христианства на два направления: восточное и западное. Изначально различие между ними было  отражено в их ответе на вопрос: «Что оставил Иисус Христос  на Земле после Воскресения и Вознесения?» На этот вопрос восточные христиане отвечали: «После Воскресения и Вознесения Иисус Христос оставил на Земле самого Себя. Он в сердце каждого христианина. Он – совесть его». Совесть Иисуса Христа предусматривала: «Отказ христианина от превозношения, раздора, своеволия, своекорыстия и всякого зла мысли, намерения и действия». СОВЕСТЬЮ - Нравственными критериями Христианства определено было НАЗНАЧЕНИЕ пребывания человека на Земле: СОДЕЙСТВИЕ сохранению и развитию ЖИЗНИ в соответствии со способностями и возможностями КАЖДОГО человека в труде, в творчестве, в служении.
Осознав и приняв в Христианстве ОСНОВОПОЛАГАЮЩЕЕ, восточные христиане изначально посвятили своё служение ПРОСЛАВЛЕНИЮ – УСВОЕНИЮ  нравственных критериев Христианства для руководства ими в труде, творчестве, в служении. Поэтому они назвали себя православными, а веру свою - ПРАВОСЛАВИЕМ. Усвоение и безусловное следование человека нравственным критериям Христианства изначально и поныне признано показателем полного духовного развития человека – свидетельством ПРОСВЕЩЁННОСТИ его. Работа по формированию духовного стержня человека, поддержанная священнослужителями действовавших в России других религиозных верований, в последующие после Х века столетия превращалась в российскую историческую традицию духовного Просвещения россиян. В этой жизненной традиции возрастал Александр Пушкин. Эта традиция «ОБВОРАЖИВАЛА РЕЗВЫЙ УМ» будущего поэта.
 На тот же вопрос, объяснял А.И. Тургенев мальчику, западные «христиане» отвечали иначе: «После Воскресения и Вознесения Иисус Христос оставил на Земле наместника – папу», назначив, якобы, римскую курию выразителем и проводником истинной  христианской веры. Свою веру западные «христиане» назвали  католической, себя – католиками. Изначально  ложью  объясняли католики своё происхождение, ложью «оправдывали» и войну, объявленную ими православным. «Лжец хитроумен, много изобретателен, изворотлив», -  объяснял духовник Александру Пушкину. Духовные поучения А.И. Тургенева  иллюстрировал его брат – Николай Иванович (1789-1871), дипломат, финансист высокого класса, литератор. В сентябре-начале октября 1808 года он сопровождал российского императора Александра I в его секретной поездке в Эрфурт на встречу с Наполеоном. Наблюдая восхищение демонстрируемого Наполеоном своего «величия», Н.И. Тургенев возмущался близорукостью российского императора, с восхищением и откровенной завистью взиравшего на Наполеона. По окончании встречи, посещая оккупированные Наполеоном страны Европы,  Н.И. Тургенев всюду наблюдал проводимую их правительствами политическую учёбу: они готовили своих подданных к реализации «великих замыслов Наполеона». От прошедших эту «учёбу», русский дипломат и финансист неоднократно слышал: «Пять-шесть маленьких побед, и Россия станет перед Наполеоном на колени». От Арины Родионовны Саша уже слышал СКАЗКУ о «рыбаке и рыбке».
В своё время братья Тургеневы получали образование в Европе. Понимание католическими священниками назначения их «служения» братья узнавали из общения с ними. Папа Лев Х (1475-1521)  так обозначил назначение «служения» католического духовенства: «Бог дал нам папство, так насладимся же им». Как римские первосвященники наслаждались, 19 столетий после событий на Голгофе, читаем в исследовании Л.Н. Гумилёва «От Руси до России»: «В 955 году на папский престол воссел шестнадцатилетний юноша, наречённый папой Иоганном XII. Ватиканский двор стал вертепом продажных женщин. Если бы папа был только охотником, игроком, волокитой и пьяницей, то это было бы полбеды. Но римский первосвященник давал пиры с возлияниями в честь древних языческих богов и пил за здоровье сатаны. Поэтому традиция отвержения латинской веры и сознательного выбора Русью греческой веры действительно восходит к предкам Владимира на княжеском столе: княгине Ольге и её внуку Ярополку». Пути Жизни, направленному на служение и труд, папское наместничество предпочло путь наслаждения. С точки зрения восточных христиан – это был путь погибели. «Мерзостями папизма» назвал этот выбор Александр Сергеевич Пушкин.
Только в конце XIX века Ватикан понял это и отказался от догм своих предшественников. Но результаты бездуховного «просвещения» не только европейских народов на протяжении почти двух тысячелетий преодолеть за короткий исторический период не удалось. Последствиями «мерзостей папизма» предшествующих столетий с неизбежностью «окрашена» Жизнь человечества в ХХ веке. В 1941 году, выступая на радио в блокадном Ленинграде, поэт Ольга Берггольц верила: «Лжи заржавеет печать». Сегодня чудовищное многоголосие лжи подтверждает: без глубокого осознания ИСТОРИИ этой лжи, без изучения истории противостояния ей мыслителей мира, без всеобщего покаяния с безусловным, безоговорочным приобщением к нравственным критериям Христианства – печать лжи не заржавела в мировом потопе, не сгорела в страшном огне второй мировой войны. Как раздувают её пламя зачинщики войн и всех цветов и оттенков революций, захлёбываясь в воплях русофобии. Спасение мира в «заключении священного союза всемирного дружества обитателей всех стран света», признавших нравственные критерии Христианства – общечеловеческими, - писал Н.М. Карамзин в1792 году. Он наблюдал ход французской революции на улицах Парижа и в стенах Конвента.
Русских приверженцев западноевропейского способа жизни Александр Пушкин увидел тоже в детстве. 19 октября 1811 года открывался Царскосельский лицей. В строю 30 мальчиков первого набора стоял Александр Пушкин – его зачислению в лицей посодействовали братья  А.И. и Н.И.  Тургеневы. Их воспитанник пришёл в лицей подготовленным и духовно просвещённым христианином. Здесь он встретил первых, ещё юных, но уже состоявшихся приверженцев превозношений и хотений. «С доверчивой надеждой первых лет душою нежной предался им, но горек был небратский их привет: так рано зависти привлёк я жар кровавый и злобной клеветы невидимый кинжал!» «Предатели-друзья», «уже не честь, а почести, любя, мои невинные творенья украдкой извлекают, в город шлют, и плод уединенья насмешкам предают». Поддержанный друзьями: Иваном Пущиным, Антоном Дельвигом и Александром Горчаковым, - юный поэт ответил в 1814 году «Каким Господь меня создал, я и хочу всегда казаться». В эти три года он был свидетелем «встречи» двух народов, сформировавшихся в противоположных традициях: труда и служения или наслаждения – традиции Жизни или традиции Погибели.
 С появлением в России огромной армии, состоявшей из индивидов  превозношения и произволения общеевропейского масштаба, юный поэт получил убедительное подтверждение духовным поучениям духовника А.И. и рассказам дипломата Н.И. – братьев Тургеневых. «Сыны Бородина, я видел, как летели ваши строи», когда, собрав со всей Европы «грубо обманутых», разнузданных и диких» «на нас одних пригнал их Бонапарт-буян», - слились тогда голоса Пушкина и Гёте.
  В 1811-14 годах поучения духовника  подтвердили и расширили 16 томов  «со вкусом подобранных» (по мнению Александра Пушкина) произведений древних и новых  западноевропейских поэтов. «Признаюсь: весь день я с ними время трачу», даже «среди забав душой я с ними в суровые думы погружён», - признавался юный поэт в 1814 году. На протяжении четырёх лет «гнушаюсь распрями и ссорами»; «как зову сердца не ответить»? «Но строгий долг я чтить умею» и предпочтенье отдаю поэтам, произведения которых отличает «перевес мысли над чувствами». «После Мильтона, Камоэнса, Вольтера  и Радищева опасался я без крыл парить». «Я петь пустое не умею высоко, тонко и хитро. И в лиру превращать не смею моё гусиное перо» - Совесть христианина не позволяла. О нём его самый верный друг - Иван Иванович Пущин: «Александр Пушкин был самым начитанным среди нас, но никогда не тщился этим».
  В лицейском учебнике были представлены произведения поэтов, творивших между  VI веком до новой эры и 1814 годом.  Важной составляющей этого исторического периода в 24 (!) столетия были годы английской и французской революций: 1642-46, 48 и 1789-99 годов. В Письменах, изученных им, юный поэт обнаружил чётко проявленную в этом историческом периоде войн и революций тенденцию, стремление их зачинщиков:  «Тиранами Вселенная на гибель предана», - констатировал  лицеист. На основании изученных свидетельств и собственных наблюдений в уста «героя» стихотворения «Наполеон на Эльбе» юный поэт вложил признание в  главном намерении тиранов всех времён и народов Земли: «Весь мир будет лежать в оковах предо мной». В произведениях, написанных им в 1813-15 годах, А.С. Пушкин обратил наше, его потомков, внимание на то, что способом подведения итогов наполеоновских войн Европа тогда оставила себе шанс на повторение попыток, предпринятых ею против России в 1812 году. Россияне обязаны были следовать его примеру: изучать,  помнить об этом и пытаться своевременно предупреждать любые, подобные 1812 году попытки... Юный поэт подсказал даже – КАК, с чего начать – строить это ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ.
«Врагами труда, забот, печали», врагами Жизни-Блага предстали перед взором юного поэта тираны и их пособники. На протяжении 24 столетий они помогали тиранам обманывать народ своими произведениями, которыми целенаправленно «будили похоть и гасили мысль». Помня, как «летели строи сынов Бородина» на поле битвы,  Александр Пушкин воскликнул: «Вострепещите, тираны!»  - «Бич тирании Вселенной - Народ!». ПОКА, правда, перед его мысленным взором был  образ одного народа, который  на протяжении почти тысячелетия   проявил себя  Стражем  не только собственной Жизни. Жизнеутверждающими победами над тиранией  восточноазиатской (1380, 1410) и   западноевропейской (1812-14) россияне подтвердили единственность и возможность реализации указанного Иисусом Христом пути сохранения Жизни на планете Земля: ЕДИНЕНИЕМ духовно просвещённых обитателей всех стран света! Уже на младшем курсе лицея Александр Пушкин убедился: в реализации этого пути необходима литература преодоления обманов, иллюзий и заблуждений народов мира. Своё СЛУЖЕНИЕ литературе преодоления он начал  сочинением стихотворения «Воспоминание  в Царском Селе».
  Воспроизведение истории служения  представителей разных народов Стражами Жизни исключительно актуально сегодня: это жизнеутверждающий способ противодействия общечеловеческому Обману, которому сегодня – 2020 лет, отдельно «революционному» обману – идёт пятое столетие. Изначально человечество располагало  достаточными возможностями для ответа на этот запрос Жизни. С целью самосохранения приверженцы Обмана общего и специально «революционного» фальсифицировали эти возможности и налагали запрет на предание этих возможностей гласности. Знание этой истории важно для осознания каждым из нас возможностей, которыми мы можем включиться в продолжение начатого Стражами Жизни  продвижения человечества  к нравственным основам общежития «обитателей всех стран» на планете Земля.   Решимся? «Взыскательная совесть – светило нравственного дня», - написал  великий германский поэт В.И. Гёте (1749-1832) после того, как более 50 лет преодолевал обман папского наместничества. «Народам нужны не только установления, но и нравственность», больше всего и в первую очередь нужна нравственность. «Нравственность разорена революцией 1789-99 годов на будущие времена», - констатировал Оноре  Бальзак, анализируя историю и последствия французской революции 1789-99 годов.
Прошедшие 20 столетий эпохи нового времени подтвердили: не каждый индивид может повторить крестный подвиг Иисуса Христа, ЕГО учеников-апостолов и их  последователей в составе каждого народа. Но КАЖДЫЙ, показала история России, осознав себя единицей своего НАРОДА (не выдумки о классах и  партиях),  МОЖЕТ  послужить развороту человечества от Обмана превозношения и «исключительности» к нравственной Жизни Созидания и Развития. Поэт России Е.А. Евтушенко (1933-2018) в своё время напомнил, какой НАРОД на Земле имел в виду Александр Пушкин, называя его «Бичом  тирании Вселенной»: «Народ – тот, кто не врёт, остальное – население». Эти «остальные» досаждали  Иисусу Христу   в годы Его  земной жизни своими сомнениями и страхом перед необходимостью перешагнуть через ставший для них обычным, привычным способ их жизнедеятельности. Достаточно ПЕРЕШАГНУТЬ через страх перед сомнением в своих способностях, перед оправдыванием себя ограниченностью своих возможностей и ОТКАЗАТЬСЯ от зыбких зонтиков вроде: «хочу просто жить», «красиво жить не запретишь», «я – не герой» и т.д. и т.п. Вам противостоят лишь жаждущие сохранить или обрести более высокое над Вами положение – хотя бы на полвершка…
  При императорах Римской империи от Калигулы и Нерона (12-68) до Лициния (250-324), надеясь сохранить занимаемое ими положение, наследники организаторов Голгофы «наслаждались» жесточайшими расправами над первыми христианами, пресекая популяризацию нравственных критериев Христианства, тех критериев, которые признают РАВЕНСТВО ВСЕХ   в труде, в служении, в творчестве. За утверждение  в сознании людей представления о  РАВЕНСТВЕ людей перед БОГОМ в 67 году в Риме принял мученическую смерть – распятием вниз головой - ученик Иисуса Христа  апостол Пётр. Другой ученик Христа, апостол Павел, в том же году, за то же самое, как «римский гражданин», был «благородно» усечён мечом.
 Апостол Пётр успел выполнить наказ Учителя: построил в Риме Церковь. После его казни   Церковь палачи сохранили и продолжили углубление своего обмана, объявив Церковь принадлежащей Петру, Петра – принадлежащим Риму, назначенному якобы Богом местом пребывания папского наместничества. Помощника Петра - епископа Климента - палачи отстранили от служения истинному Христианству, выслали в Херсон, где он умер.  К  IV столетию папскими богословами была осуществлена интерпретация превозношений и произволений Римского папы. Названная Католицизмом, она была объявлена единственно истинной «христианской» верой, обязательной якобы для исповедования каждым живущим под небесами.  За папой было признано право назначения епископов и аббатов во все христианские храмы, где бы они ни строились.
Как свидетельствует биологическая история человечества, отражённая в Письменах и устных преданиях народов, отторжение критериев нравственности повсюду  являлось первым шагом в самоутверждении явных и потенциальных светских и религиозных властителей-тиранов всех уровней в составе любого народа.  Письмена, переведённые китаеведами, повествуют том,  что в своих творениях китайский мыслитель Мэн Цзы (340-278 г. до н.э.)   выдвинул тезис  о делении людей по их помыслам и действиям на две группы: «правителей и подчинённых». Общепринятый и на территории древней Персии принцип деления людей на две подобные группы,   персидские мыслители  признавали  несправедливым:  остервенелые помыслы у христиан персидские поэты  называли бессмысленными и опасными порывами. «Когда-то цитируя слова Корана, мусульмане умели назвать и суру, и стих. Любой мусульманин, молясь неустанно, был совестью чист и чтим меж своих». «Когда-то был». Но уже с давних времён и среди мусульман тоже не все были «своими». Обращаясь к тирану – Тамерлану (в Европе -  к Наполеону): «Ты ордой своей жестокой истребляешь правоверных». Поэтому все МЫ: «что ни день, то всё больше в тумане», - писал Гёте, изучая после 1807 года переведённые на немецкий язык Письмена мыслителей Востока  VIII - XV веков. На протяжении тысячелетий тиранам было нужно, чтобы МЫ были «подчинёнными» и чтобы непременно оставались в тумане лжи…
 В творениях преподобного Ефрема Сирина  (306-372) читаем: «Господь говорил нам, чтобы начальствуя, удерживали мы властителей, поступающих насильственно». «Однако, - подчеркнул Ефрем Сирин, -  начальствующие предпочитают ПРЕВОЗНОШЕНИЕ и используют своё положение для притеснения беззащитных подчинённых». Так было до Голгофы, так продолжалось и после:  «Нет прямого пути, нет правого суда. Любовь охладела, ненависть умножилась, добродетель унижена, лицемерие и ложь в чести. Лжец много изобретателен в превозношении себя,  изворотлив в удовлетворении своих безмерных хотений». Это написано в годы:  306 – 372!
 Мне оказались доступными голоса из этого  IV века от Рождества Христова, отражённые в Письменах Августина Блаженного,  Николая Чудотворца, Великого Константина (285–337) - основателя Византийской империи. В 322 году покидая Рим, он объяснил: «Я отчуждился от прежних правителей, потому что видел дикость их нравов». Александр Пушкин прочитал об этих нравах в давних и новых западноевропейских Письменах в 1811-14. В обращении «К Лицинию»  он воспроизвёл описанные современниками Константина Великого  нравы: «О, Рим! О гордый край разврата, злодеяний, где всё на откупе: и жёны, и мужья, и честь, и красота». Лициний (250-324) – соправитель Константина в восточной части Римской империи. Это при его правлении за приверженность Христианству были заморожены в озере 40 Севастийских мучеников.   Наместничество распространяло ложь о своём  якобы божественном предопределении: «служение» паствы своей Римская курия ориентировала на выражение почтения себе – владыкам. Это был самый распространённый способ «наслаждаться».
На другом конце Евразии китайский поэт Ли Бо (701-762) свидетельствовал о том же: «Много их, идущих против неба, власть его присвоивших бесчинно». Территория Китая простиралась тогда от Манчжурии на севере до Индокитая на юге. В Центральной Азии и на Ближнем Востоке персидский поэт Насир Хусроу (1004-72) свидетельствовал: «Как отвратительна властителя душа! К воскрылиям души он полон неприязни: Христа вторично он подверг бы лютой казни». В 1045-52 годах Насир Хусроу прошёл территорию от нынешнего Пакистана до Каира и на этой огромной территории  он обнаружил лишь четыре места, правители в которых смогли создать сравнительно безопасные условия для жизнедеятельности народов, там обитавших. В качестве примера: только некоторые правители династии Сасанидов в Центральной Азии,  династии Фатимидов в Египте,  династии Тан в Китае обеспечивали создание таких условий.  На Востоке  помнили и противопоставляли своим национальным тиранам Александра Македонского (356-323 гг. до н.э.).   Мыслители Востока  называли его «могучим воином», «мудрым правителем»,  «апостолом правды, ратоборцем справедливости,  пророком грядущего».  Мечта о развороте от обмана тирании к нравственной правде и справедливости с древнейших времён была общечеловеческой. К поиску  подтверждений или опровержений присутствия или отсутствия такой мечты желающие могут  приобщиться …
 В Византии, созданной Константином империи, Православие было признано государственной религией, верой, отвергающей превозношение одного какого-либо народа над остальными. Константин потому и признан Великим, что разворот от обмана Римской курии он начал с духовно-нравственного Просвещения народов своей империи. Утверждая традицию Обмана, Римская курия объявила Православие ересью, подлежащей уничтожению.  Традицию Обмана папского наместничества франкский король Пипин Короткий закрепил, пополнив её жаждой территориальной экспансии: в 756 году он подарил римскому престолу область Равенны, отобранную им у Византии. Прикрываясь ширмой «борца за чистоту веры», папское наместничество приступило к территориальной и этнической экспансии.
 В 858 году Римский папа Николай I объявил о разрыве римского католического престола с православной Церковью Византии. Он отстранил от служения константинопольского патриарха Фотия.  Его учеников, православных проповедников Кирилла и Мефодия, папа выслал за пределы Византии. В славянских землях эти православные проповедники положили начало становлению славянской культуры в качестве важнейшего способа пробуждения РАЗУМА и обеспечения единения славянских народов. Утверждаясь в присвоении себе  положения наместника Бога в мире, папское наместничество начало приспосабливать к удовлетворению своих хотений  и светских правителей Западной Европы. Если удавалось преодолеть их сопротивление, папство объявляло светских правителей своими вассалами. Это своё хотение римский престол  задрапировал  заявлением о «выполнении» им якобы  возложенной на него свыше «миссии» о  «создании мировой христианской империи». Драпировка не помогла - особое светское общество тоже возжелало «извлекать «свою» пользу отовсюду и любыми способами, в том числе и присвоением себе «права» назначать на должность пап. Между ними началась война за инвеституру.
В Письменах мыслителей Востока тех же столетий отражены иные  предпочтения их народов: «Для радостей низменных тела я дух оскорбить бы не мог. Немало вельмож я видел и не в одном распознал притворную добродетель и затаённый порок» (Рудаки, 860-941). «Разум выше всего, что дарует нам Бог, разум выше и лучше из лучших дорог» (Фирдоуси, 940-1020). «Приобщить людей к знанию, в котором и состоит достоинство человека, поистине означает служение Богу» (Насир Хусроу, 1004-72). Желающие могут продолжить перечень примеров…
  Папское наместничество занималось тогда поощрением участия светских владык в силовом распространении догм католицизма. Наиболее агрессивным из них с 962 года оно  присваивало  звание императора Священной Римской империи, уже вообразив себя империей. Первому это звание  было присвоено Оттону II (953–83) - королю Саксонии. Однако, даже получив «благословение» папы,  Оттон  II не смог преодолеть сопротивление Руси. Наши предки нашли способ сохранения жизни племенам и народам, с которыми они начали освоение территории северо-восточной Европы. Эту историю осветил в своём первом исследовании немецкий философ Иоганн Гердер (1744-1803). Переведённое на русский язык, это исследование было опубликовано в России издательством Н.И. Новикова в 1775 году.
  В V веке наши далёкие предки уже имели опыт успешной организации жизнедеятельности разных племён и народов, живших на осваиваемой ими территории. Проявляя  этническую терпимость по отношению к ним,  они создали организующий орган – выборную земщину.  Выборное  самоуправление улицы, района, города, посада   обеспечивало истинное и надёжное единение и сосредоточение усилий в ведении хозяйства, в обеспечении защиты освоенных земель, в организации общественного порядка, в осуществлении взаимоотношений с соседями Руси.
Деятельностью земщины начинался  древнейший «пример лучшего» в устроении жизнедеятельности разных племён и  народов. В 1848-64 годах эта история была изучена профессором Московского университета  И.Д. Беляевам (1810-73) и освещена им в книге «История земщины и выборного начала на Руси». В этом исследовании  изложена завещанная прошлым программа устроения России на основе истинной демократии. Здесь корни конкурсов: «Лидеры России», «Россия – страна возможностей» и других. Книгу, написанную в 1866 году, последователи декабристов впервые смогли издать лишь в 1905 году. Тиранствующие правители России прятали это исследование до и после 1905 года: второе его издание увидело свет лишь в новой России – в 2008 году.
В 981 году Оттон II потерпел сокрушительное поражение ещё и от арабов. Вознегодовав на строптивость славян и воинственность мусульман, в 983 году на сейме в Вероне Оттон II   провёл   решение о непрерывной войне против «еретических» народов: славян и мусульман. В этом решении был заложен призыв, который испанский король Филипп II (1527-98) огласил в  XVI веке: «Будь католиком или уходи» ОТОВСЮДУ, потому что: «Мир – дикая периферия Европы». Эту угрозу Руси, исходившую ей  со стороны её западных  соседей, князь Владимир Красное Солнышко понял тогда же и ответил подсказанными ему снизу мерами, направленными на сохранение народа: единением власти и местного самоуправления. Этот, уже опробованный способ жизнедеятельности наших предков определил и выбор ими религиозной веры: в 988-89 годах Русь была Крещена в Православии. Русь стала вторым после Византии государством, которое сделало выбор в пользу нравственной Жизни своих народов просвещением каждого исповедуемой им  религиозной верой. Единением Власти, Религии и Местного Самоуправления столетиями  обеспечивалось сохранение народов Руси - России и утверждалась историческая национальная традиция стереотипа характера россиян разных  национальностей и разных религиозных верований.
А.С. Пушкин о ней в 1822 году: «Греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, даёт нам особый национальный характер. В России влияние духовенства было столь же благотворно, сколько пагубно в землях римско-католических. Там оно, признавая главою своею папу, составляло особое общество,  независимое от гражданских законов, и вечно полагало суеверные преграды духовному просвещению. У нас, напротив того, завися, как все прочие состояния, от единой власти, но ограждённое святыней религии, оно всегда было посредником между народом и государством, как между человеком и божеством. Мы обязаны монахам нашей историею, следственно и просвещением», обязаны Жизнью и не только своей.
 Римская курия продолжала углубляться в обмане о  «божественном» предназначении «папского  наместничества»: в 1054 году римский католический престол объявил о разрыве Католицизма с Православием: после Византии – врага №1 врагом № 2 была объявлена Русь. В 1096 году, вручив «правоверным» католикам всей Европы «священные» хоругви, папское наместничество осуществило первый крестовый поход. Особое светское общество увидело в таких походах возможность приобрести и «свою» пользу. В войне друг с другом за инвеституру и в результатах первого крестового похода особое светское общество Европы обнаружило «схожесть»  своих желаний с желаниями особого религиозного общества: желаний, побуждаемых превозношением. В 1122 «сходство желаний» между ними  было закреплено Вормским конкордатом.
Для утверждения «общности интересов» в 1215 году Римская курия учредила «очищающий» орган – инквизицию. Она  принуждала «уходить»  из жизни тех, кто был признан ею «опасным» для торжества «мировой христианской империи». В 1232 году инквизиция была превращена в постоянно действующий судебный орган.  Той же цели служили  воинственные монашеские  ордена.  Недолговечными оказались ордена тамплиеров, госпитальеров, францисканцев. «Долгожителем» стал созданный в конце  XII в Палестине  Тевтонский (немецкий) орден. В 1215 году монах Доминик организовал в Испании Доминиканский орден, объявив его орденом «братьев-проповедников святой католической Церкви». Этот орден стал центром инквизиции папского наместничества в Европе. Попытку организовать  филиалы этого ордена в Москве и во Владимире Юрий Долгорукий и Андрей Боголюбский отвергли категорически. Даже родственников, не согласных с их решением, эти князья высылали за пределы Руси.
 Филиал доминиканского ордена  удалось создать в Париже. Членов его парижане называли якобинцами: «герои» французской революции возрастали якобинцами-террористами, пройдя стадию доминиканцев, потом  иезуитов. Кто-то из наших либералов неприятие нашими предками католического кулака называет самоизоляцией Руси от «высокой, передовой  европейской культуры»… Давно пора, преодолевая неведение, узнать правду и призадуматься…
В годы (1054-1263), когда папское наместничество усердствовало в сколачивании  католического кулака против Православия, русские князья, последователи Великого князя Владимира: Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, его сын Мстислав, внуки Мономаха – Ростислав и Всеволод, князья: Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский (1111-1174), Всеволод «Большое гнездо» (1154-1212), Александр Невский (1221-63), - отказывались от  сотрудничества с Западом, даже религиозные диспуты не дозволяли. Духовно просвещённые, они понимали, что за «дружбу» с Западом Русь  заплатит согласием быть рабом его или «добровольно ляжет под уготованный для неё топор». После великого Владимира, начиная с приглашения в 1113 году Владимира Мономаха на княжение в Киеве, названные выше русские князья предпринимали меры для преодоления междоусобий, достижения согласия и единения русских княжеств… в их СЛУЖЕНИИ общему отечеству. Железному натиску католической Европы они стремились противопоставить дипломатию и силу оружия, обеспечивая сохранение народа и Руси. 
 Когда с Востока на Запад начало двигаться татаро-монгольское нашествие, папское наместничество активизировалось: создало вблизи границ Руси воинственный Ливонский орден и начало провоцировать выступление против Руси ближайших её западных соседей. Когда же хан Батый дошёл до Адриатики, католический престол начал провоцировать с очевидностью обречённое на поражение выступление восточноевропейских князей против  хана Батыя в его тылу.  В 1251 году посланцы   папы Иннокентия IV пытались уговорить и Александра Невского принять на себя «покровительство»  Римской курии.  «Мы знаем истинное учение Церкви, а вашего учения не приемлем», - ответил князь посланникам Римского папы и в том же году поехал в Золотую орду. Владимирский митрополит Кирилл благословил поездку князя в ставку хана Золотой орды.
Оба знали о трагической судьбе черниговского князи Михаила. В 1246 году по приглашению хана Батыя он прибыл  в ставку хана вместе с боярином Фёдором. За отказ пройти обряд очищения огнём жрецы хана жестоко расправились с обоими.  На то же самое требование жрецов Александр Невский, как и Михаил, ответил: «Я христианин, и не подобает мне кланяться твари». «Тварь» - создание Бога – Человек. Спутники князя ожидали самого худшего.  Жрецы донесли   хану ответ князя.  Батый тотчас же пожелал увидеть знаменитого князя. Войдя и поклонившись, князь Александр  заявил: «Царь, тебе поклонился  я, ибо Бог почтил тебя царством, но тварям не поклонюсь, ибо всё создано для человека. БОГУ же ЕДИНОМУ, Которому СЛУЖУ и Которого ПОЧИТАЮ, Тому кланяюсь». СЛУЖУ, не превращая службу  в наслаждение, - подчеркнул Александр Невский. «Он ещё три раза посещал Орду, стараясь покорностью перед ханом отвращать от народа и отечества угрожающие им от татар бедствия, и своей мудрой политикой достиг многих важных для народа облегчений», - читаем в «Житиях Святых». Таким способом Александр Невский подготавливал народ к сопротивлению. Последнюю поездку в Орду он совершил в ноябре 1263 года. На обратном пути занемог и скончался в Городце Поволжском. Когда печальная весть дошла до Владимира, митрополит Кирилл объявил народу: «Чада мои милые, разумейте, что зашло солнце земли Русской».
В 1256 году земства нескольких городов договорились о совместном выступлении против баскаков – золотоордынских сборщиков дани. Прибывших к ним баскаков  земства этих городов  проводили ни с чем. Больше они  на Руси не появлялись. Золотая Орда передала выполнение этой миссии русским князьям, получавшим в орде ярлык на княжение.   Московский князь Иван Калита (?-1340) показал, для чего и как можно было использовать остававшиеся на Руси средства: Церковь и выборные земства начали подготовку к вытеснению Золотой Орды с территории Руси.
Папское  наместничество продолжало политику территориальной, этнической и религиозной экспансии. До 1274 года оно провело ещё восемь крестовых походов. В 1274 году Православная Церковь Византии прогнулась: она подписала унию о  своём подчинении Римской курии -  по существу подписала смертный приговор Византии. Русь выстояла перед железным натиском Запада.  Римская курия не решалась выступить против Руси, пока на её территории находилось созданное ханом Батыем государство, но от попыток подчинить Русь своему влиянию не отказывалась. В 1439 году  на Ферраро-Флорентийском соборе ей удалось уговорить митрополита  русской Православной Церкви Исидора подписать унию с католической Церковью. По возвращении подписанта  в Москву, московский князь Василий Дмитриевич, прадед Ивана Грозного, посадил Исидора в темницу. Подписанную им унию Русская Церковь отвергла.
  В те же годы (1447-1533), когда   папа Лев Х, как и его предшественники и последователи «наслаждались» наместничеством,  прадед Ивана Грозного и отец Ивана III – Василий II,  отец Ивана Грозного – Василий III (1447-1533), отвергая притязания Римской курии, осуществляли собирание русских земель. При поддержке выборной земщины и духовенства, эти московские князья переводили бояр и князей присоединяемых земель с положения держателей земли на их СЛУЖЕНИЕ государству, независимо от того, к какому народу они принадлежали и какую веру исповедовали. С присоединением к Московскому княжеству земель Твери, Новгорода, Рязани,  менее чем за сто лет, было создано Русское централизованное государство. «Нет худа без добра», - гласит русская пословица. Для россиян  вынужденное соседство с Золотой ордой на протяжении двух с половиной столетий стало школой, в которой  они осознавали значимость в сохранении отечества строгой дисциплины, этнической терпимости и глубокой религиозности. Этой традицией  обеспечивалось действительное единение Руси, - подтвердил  своими исследованиями Л.Н. Гумилёв (1912-92). 
Этому способу единения папское наместничество предпочло  создание в Западной Европе «крепкого» католического кулака, стержнем которого мыслилась вера в «исключительность» католицизма, не допускавшего ни малейшей веротерпимости, и вера в единственность системы государственного управления – монархического абсолютизма.  С 962 года папское наместничество стимулировало участие правителей европейских стран в утверждении католицизма непрерывными войнами. Особенно отличившимся королям папство  присваивало звание «Император Священной Римской империи». До 1806 года, когда Наполеон присвоил это «право» себе, наместничество присвоило это звание четырём Оттонам, шести Генрихам, трём Фридрихам, двум Карлам. После  1274 года этот «единый» католический кулак Римская курия направляла против православной Византии,  этим «кулаком» она расправилась с вальденсами и альбигойцами. Столетняя война (1337-1453) превратила массовое человекоубийство  в повседневное и весьма популярное занятие западноевропейцев.  В 1453 году «объединённые»  (их стали называть «предприимчивыми») западноевропейцы осуществили разгром Византии.  Правда, довести двухвековые усилия католического «единения» до разгрома Византии удалось  лишь при содействии этому «единению» Османской империи. 
«Победа» над «еретиками» «окрылила» папское наместничество: в своей  грёзе о мировой христианской империи Римская курия обратила свой взор за пределы Европы. Уже имелся  и весьма привлекательный повод: к концу XV века португальский принц Генрих Мореплаватель (1394-1460)  организовал экспедицию к северо-западным берегам  Африки и положил начало работорговле. Христофор Колумб пересёк Атлантический  океан и открыл путь к Америке. Поэты восторженно распевали: «Изобилье благ ЖДЁТ приплывающих в дальние страны». Португалия, Испания, Англия, Франция поплыли за этим изобилием.  Но их притормозила Реформация: против  «мерзостей папизма» поднялось общественное движение: в Германии (Лютер), в Швейцарии (Кальвин), в Шотландии (Нокс), в Чехии и Словакии (Ян Гус).  Первым звонком об уже приблизившемся развороте католицизма от Обмана было выступление в 1517 году Мартина Лютера (1483-1546). Папа Лев Х обвинил Лютера в «посягательстве» на многовековое «святое служение» папского наместничества Богу и отлучил Лютера от Церкви. На Реформацию папство ответило Контрреформацией. Жесточайшими мерами в XVI веке   наращивалась мощь католического кулака, в первую очередь против «еретиков» Православия – России. 
 Испанский король Карл V (1500-58), вдохновлённый успехами Генриха Мореплавателя и Колумба, включаясь  в эту «работу», обещал завершить дело создания мировой христианской империи.  Особенно  усердствовал глава общеевропейской инквизиции испанский король Филипп  II (1527-98). Он провозгласи девиз Контрреформации: «Будь католиком или уходи» всякий, кто станет на пути создания этой империи. Превращённый в «закон», этот девиз французская королева Екатерина Медичи (1519-89) дополнила: «Или тебя уйдут». Одна из организаторов, она продемонстрировала, КАК «уйдут»: 24 августа 1572 года католики учинили Варфоломеевскую ночь - массовую резню гугенотов. Своё участие в контрреформации Лойола проявил созданием в 1534 году в  Париже ордена иезуитов, объявив его «обществом Иисуса Христа».  Свои экспансионистские устремления  Римская  курия драпировала в ложную «исключительность», утверждение которой сопровождалось вечной, неистребимой враждой.
На востоке против России усердствовали Швеция, Польша, Литва и государство Тевтонского ордена, в 1525 году ставшего светским государством - Пруссия. «Единение» со стремлениями папского наместничества к созданию мировой христианской империи проявили тогда французские короли из династий Валуа и Бурбонов: Людовики XI - XIV (1461-1715) демонстрировали в эти столетия «блеск» системы абсолютной монархии.  Кардинал Ришелье (1585-1642) назначением пенсий и подарками приблизил к королевскому двору Франции выдающихся писателей и поэтов, обязав их обслуживать абсолютизм Франции и контрреформацию Рима. Дело Ришелье продолжил кардинал Мазарини (1602-61). Результатами усилий этих кардиналов воспользовался и продолжил их усердия король Франции Людовик XIV (1638-1715). При содействии Римской курии   Франция была признана   гегемоном абсолютизма в Европе. Около  Карла V и  Людовика XIV оказалось немало индивидов с подобными желаниями превозношения и наслаждений. Но ставка Римской курии на их «возможности» создать мировую христианскую империю провалилась.
 В XVI веке   Ивану Грозному (1530-84) против этого «кольца счастья» пришлось использовать исключительные меры. Первым не оправдание - правду об опричнине рассказал Н.М. Карамзин. Серьёзные дополнения внёс в его повествование выше упомянутый московский профессор И.Д. Беляев. Цитирую его: «По смерти великого князя Василия Ивановича за малолетством его сына и наследника Ивана Васильевича  IV началось боярское управление, продолжавшееся 14 лет. Бояре почувствовали себя свободными. У них были развязаны руки, чтобы возвратить себе прежнее значение: право быть держателями Русской земли, право оставаться обязательными участниками в правлении, независимо от воли государя». От князя Владимира до Ивана Грозного, за малым исключением, русские князья знали, что папское наместничество заинтересовано в создании на Руси обстановки, в которой ему легко можно будет «договориться» о чём угодно с каждым в отдельности князем.
«Но состав древнего боярства, - продолжил И.Д. Беляев, - к этому времени пополнился  прежними удельными князьями, боярами уничтоженных удельных княжеств и выходцами из Литвы. Такой состав был неудобен к единодушному и согласному образу действия, необходимого для того, чтобы бояре могли возвратить себе старые исторические права.   Все 14 лет партии, составлявшие боярство, только подкапывались одна под другую и низвергали друг друга, об общем же деле всего боярства им некогда было и подумать». В этих жутких условиях противоборства между жаждавшими власти 14 лет возрастал будущий Иван Грозный.
«Принимая правление страной в свои руки в 1547 году (ему - 17 лет!), он сделал небывалое на Руси: собрал Земский собор, на который по его вызову явились выборные люди от всех сословий и городов Русской земли. На Лобном месте перед всем собором он просил прощения беспорядкам 14-летнего боярского правления во время его малолетства. Поклонившись на все стороны, он сказал: «Оставьте ненависть, вражду, соединимся любовью христианской. Отныне я судия ваш и защитник». Митрополита Макария Иван Васильевич молил быть ему помощником и поборником. В 1551 году на соборе царь предложил Церкви чуть не половину своей власти над народом. Но православное духовенство из богатого царского предложения смиренно выделило себе только нравственное влияние на народ посредством убеждений священников. Они помнили: сохранение отечества зависит от духовно-нравственного состояния народа. До 1556 года   Иван Васильевич завершил начатый Владимиром Мономахом перевод боярства и удельного княжества из положения держателей русской земли в государственное их служение. Бояре в ответ убили его сына, в 1556 году отравили его любимую жену – Анастасию.
«Бояре не думали отступаться от своих отживших исторических прав, - писал И.Д. Беляев. Способы отставания ими этих прав были ужасными. Царь ответил  преследованием. Оно было ужасным».  Царь взял на себя ответственность: жестокой опричниной не дать растащить страну на угодья, с неизбежностью превращаемых в предмет  купли – продажи. Опричниной, считал Н.М. Карамзин, Иван Грозный «перешёл Святыню» -  вовлёк в общественную жизнь тип индивидов, по определению Православия, с неподавленной в детстве врождённой агрессивностью»: индивидов с «омрачёнными помыслами» (у христиан) и с «бессмысленными порывами» (у мусульман).  Способом самовыражения у индивидов такого стереотипа характера всегда являлось  палачество.  «Тучей гладоносных насекомых» назвал их Н.М. Карамзин. «Туча» рождается и здравствует  в каждом поколении народа любой страны и пробуждается для самовыражения при малейших признаках складывающейся ситуации, в которой она может  реализовать свою палаческую сущность.
Этот стереотип характера подробно был описан Ефремом Сирином, Августином Блаженным и другими первыми богословами Христианства. А. Пушкин был подготовлен к восприятию таких индивидов. Он воспроизвёл подобные типы в повести «Капитанская дочка», в поэме «Полтава», в «Сказке о рыбаке и рыбке». Досконально изучил этот тип индивидов Ф.М. Достоевский. О побуждающих мотивах устремлений подобных индивидов он писал: «Многосложнейшая по происхождению жажда интриги и власти с болезненно ранней потребностью выказать личность».  «С жаждой повелевать», - к сказанному Ф.М. Достоевским добавил В.В. Шульгин в 1950-е годы. В самых разных произведениях русская литература преодоления в поучение уделяла много внимания воспроизведению таких  «образов». Со времён французской революции к изучению таких характеров подключилась французская и английская  литература. С середины  XIX века проблема превратилась в общечеловеческую. К её разработке подключилась наука, в том числе и медицинская.
Психоаналитик Э. Фромм (1900-80) так описал таких индивидов: «Есть много людей, которые живут насилием, ненавистью, расизмом… Это зачинщики насилия, войны и разрушения и их верные «сторонники». Среди них только тяжело ущербные открыто провозглашают свои истинные цели или даже полностью осознают их. Сначала они пытаются представить свою установку как любовь к родине, долг, дело чести и т.д. Но   как только нормальная форма цивилизованной жизни разрушается…, у подобных людей нет больше необходимости угнетать свои самые глубокие желания. Тогда они поют гимны ненависти. Когда они могут служить смерти, они как раз вырастают до уровня «жизни» и развивают всю свою энергию… Они становятся опасными носителями заразной болезни, инфекции ненависти во время борьбы, конфликтов, «холодной» или «горячей» войны». Присмотритесь к А. Навальному …
Как противостоять им? А.С. Пушкин, включённый в состав Академии Наук,предлагал ограничить доступ таких индивидов к публичности. Врач-психоаналитик в XX веке советовал: «Для противодействия им «было бы достаточно, если бы нормальные люди среди нас поняли их изуродованное состояние и злокачественность их устремлений, скрытых за благочестивыми проповедями, чтобы эти нормальные люди могли выработать в себе известный иммунитет против их патологического влияния…» И предупреждал: «Необходимо учитывать следующее: не принимать их слова за реальность и видеть насквозь их обманчивые суждения: они отрицают жизнь раньше, чем она угаснет». Как осуществить это, бывший народоволец Лев Александрович Тихомиров предлагал в 1890 – е годы.
Иван Грозный просил помочь ему –  на его просьбу отозвалась «туча гладоносных насекомых», жаждущих приобщения к власти. В 1572 году во время нашествия Довлет Гирея на Москву согласно указу царя все опричники обязаны были вступать в ополчение. Многие попрятались и были наказаны Иваном Грозным. Одни остервенелые насильники были наказаны другими насильниками, тоже остервенелыми. Перед трудной ответственностью стоял Иван Грозный. А.М. Курбский корил его за то, что он отдал предпочтение Православию, отказавшись, как и его предшественники, от Католицизма. Иллюзией была надежда Курбского на «исключительные» способности Католицизма в лице папства тех лет.
 Мне в моей долгой жизни пришлось общаться с тремя подобными индивидами. Достучаться до их сознания мне не удалось. Получается: Православие изначально обратило внимание на важнейшую задачу СЛУЖЕНИЯ  правителя и духовенства страны: «Православная Церковь ВЫКОРЧЁВЫВАЛА из прихожан занозу зависти, корысти, властолюбия, содействуя сохранению народа и отечества», - писал богослов и писатель Иван Сергеевич Шмелёв (1873-1950). Те, кто расстрелял его единственного сына в 1918 году, а его самого в 1922 - отправил в принудительную эмиграцию, - были атеистами. Народ, в который верили два Ивана: Ильин и Шмелёв, обеспечил сохранение России от бесноватости даже в условиях жестокой расправы большевиков над религиозными деятелями.
Беда, когда индивиды с остервенелыми помыслами становятся общественными и политическими деятелями, даже когда они воображают себя главами семьи… Лойола – создатель ордена палачей – иезуитов; Екатерина Медичи – инициатор «Варфоломеевской ночи», испанский король Филипп II (1527-98) – глава общеевропейской инквизиции - палачества, Ришелье (1585-1642), Людовик XIV (1638-1715),  папа Пий VII (1740-1823), венчавший Наполеона на царство в Европе и в мире, - каждый стимулировал занозу зависти, корысти, властолюбия – палачество. Германский философ Иоганн Гердер (1744-1803) писал о «торжестве» их помыслов в первой своей работе: «К концу  XVII века в Европе уже господствовало утверждение, будто обитатели всех стран света ДОЛЖНЫ стать европейцами, чтобы жить счастливо». В этом «утверждении» И.Гердер увидел претензию Европы на мировое господство, назвал его «самой чёрной формулой языка», а способ  реализации европейцами этой их претензии в разных уголках мира – «самой чёрной формулой насилия». Переведённое на русский язык, это исследование И.Гердера было опубликовано издательством Н.И. Новикова в России в 1785 году. Экземпляр этого издания имеется в архивном хранении в Государственной Исторической библиотеки в Москве.   
Подданные Ивана Грозного до него шесть столетий формировались в традиции религиозной и этнической терпимости. Такими индивидами они отправились за Урал на Восток в 1582 году. Их западные соседи к XVI   столетию уже расползлись по всему миру и были готовы идти на Россию. Иван Грозный должен был противостоять «мерзостям папизма» и экспансиям европейского абсолютизма, задрапированного под «просвещённый». Этой «просвещённостью» соблазнились А.М. Курбский, П.Я. Чаадаев, многие депутаты в составе трёх Государственных Дум накануне и в ходе первой мировой войны. Свою жажду власти и нынешние наши либералы прикрывают «любовью» к западной «просвещённости» и «прогрессивности». Доверчивые среди россиян пытаются оправдывать свою поддержку Навальных и Рыбаковых фразами: «Красиво жить не запретишь», «хочу просто жить» и т.д.
В  исторической традиции намеренного лишения народов Западной Европы духовного просвещения  родился и возрастал В.И. Гёте (1749-1832). Сын своего времени и места  в 1767   Гёте о себе: «Я создаю людей, леплю их по своему ПОДОБИЮ». Обращаясь к БОГУ: «Вот Я – гляди. Я учу людей радоваться, наслаждаться жизнью и ПРЕЗИРАТЬ ничтожество ТВОЁ. Для меня в Аннете воплощены НАВЕКИ и божество и муза. Я ей сказал – кричи! Мне нынче чёрт не брат». В 1771: «За то, чтоб ночь быть с ней вдвоём – ВСЕМ в мире поступлюсь». В том же возрасте православный христианин Александр Пушкин: «Учусь я в истине блаженство находить, свободною душой закон боготворить, роптанью не внимать толпы непросвещённой, участьем отвечать застенчивой мольбе и не завидовать судьбе злодея иль глупца в величии неправом».
В 1775 году этого популярного немецкого лирика король Саксонии Карл Август пригласил переехать из Франкфурта в Веймар. Уже состоявшемуся поэту 26 лет (Пушкин в этом возрасте констатировал достижение своего  «полного духовного развития», подтверждавшее его готовность ТВОРИТЬ честно).   Новые друзья Гёте: драматург Г.Э. Лессинг (1729 -1781) и философ И. Гердер (1744-1803) увидели в поэте главное: потенциального и талантливого просветителя разума. Они  объяснили ему, ЧЕГО с давних времён не только он  преднамеренно  были лишены все западные европейцы. Философ Гердер к этому времени завершил исследование истории взаимоотношений Руси с её западными соседями. Друзья приобщили поэта к изучению документов. При первом погружении в них Гёте обнаружил: «Приблизившись, давность приобретает ясность» и приступил к работе над трагедией «Фауст». В первой её части устами Фауста автор вопрошает: «Что значит знать?» И отвечает: «На этот счёт у нас не всё в порядке. Немногих, проникавших в суть вещей и раскрывавших всем души скрижали, сжигали на кострах и распинали, как вам известно, с самых давних дней». Кратко эта многовековая история  традиции формирования западноевропейского бездуховного стереотипа характера воспроизведена выше. Лессинг и Гердер – друзья Гёте - определили направление преодоления поэтом этой традиции обмана. Преодоление поэт сопровождал работой над трагедией «Фауст». Он завершил работу над ней за несколько месяцев до своей кончины.
Лессинг и Гердер были эрудированными консультантами поэта. Для убедительного сопоставления прошлого с настоящим Гёте опирался на их исследования.  После внимательного изучения  творений популярных поэтов своего времени их «работу» Гёте  назвал «отходом от честных дел», а их самих – «толпою». Толпа воспевала зло, стимулируя этим его распространение. Тогда же, то же, что и Гёте, увидел и услышал русский писатель-сатирик Д.И. Фонвизин (1745-92). Он в это время совершал поездку по странам Западной Европы. О   «поэзии отхода от честных дел» он писал: поэзия в Европе «стала наукою хитро льстить языком и пером, - значит говорить и  писать такую ложь, которая была бы знатным приятна, а льстецу полезна и которая состоит из бесстыдных похвал большому барину за те заслуги, которых он не делал, и за те достоинства, которых он не имеет». Как установил в1811-14 годах лицеист Александр Пушкин по Письменам, оказавшихся ему доступными, -  «поэзия» западноевропейской европейской «толпы»  была таковой уже 24 столетия…- она стимулировала и поощряла становление агрессивности …
Не зная русского единомышленника и его впечатлений о «поэзии толпы», тогда же Гёте высказал своё суждение об этих  европейских поэтах, включая и себя в их число: «Мы драпируем способами всеми своё безволье, трусость, слабость, ложь и лень. Нам ширмой служит любая дребедень». Не только «всякая дребедень» служила сокрытию обмана и насилия. Служила и блистательная ширма, названная «европейским счастьем». На протяжении столетий её  создавали выдающиеся деятели западноевропейской культуры. Гёте непреднамеренно  подтвердил правоту суждения Д.И. Фонвизина, который таких поэтов-невежд уже слышал и в России. Он понял, что Западная Европа готовится к войне с Россией, ей нужны такие индивиды, каких она подготовила для разгрома Византии и отправила в «дальние страны за обилием благ». И «толпа» европейских поэтов обслуживала и обслуживает это намерение, а российские бездумные подражатели европеизму выступают их пособниками. Не откладывая в долгий ящик, Денис Иванович предпринял меры для переориентации их бездумного подражательства. Изучая источники правды, лицеист младшего курса узнал, КАК Фонвизин и его единомышленники  задолго до войны 1812 года  служили единению разума и сил россиян. «Денис невежде бич и страх», - в 1814 году оценил  эту деятельность единомышленников Фонвизина Александр  Пушкин.
Гёте о себе в те же годы (1775-84), когда российские стражи Жизни готовились к противодействию общеевропейскому обману: «С пути сбиваясь, я дружил с толпою» и занимался драпировкой лжи. Но одновременно работая в эти годы над трагедией «Фауст»  (Гёте назвал их «Веймарским десятилетием»), он преодолевал влияние традиции обмана, постигая правду участием в движении «Буря и натиск». Теоретиком  этого общественного движения, которое было направлено на разоблачение наместнического Обмана, был И. Гердер.  Прозрев, Гёте  заявил: «Я порвал с толпою».  Этот важный шаг в своей жизни в 1784 году он зафиксировал в стихотворении «Посвящение».
Обращаясь к Богу в 1767 году  с презрением, в 1784 прозревший поэт к Богородице – с почтением: «Тебя познать дано мне одному, и одному, таясь пред чуждым оком, пить твой нектар в блаженстве одиноком». В этот момент поэт-индивидуалист забыл своих единомышленников, которые у него были. Поэт искренен, честен и самокритичен: он понял, какой ответ мог последовать на его  признание, и написал: «Богиня усмехнулась» и  «заявила»: «Ты не прав! Едва ты воле подчинил свой нрав, едва взглянул прозревшими глазами – уже, в мечтах сверхчеловеком став, забыв свой долг, ты мнишь других глупцами. Но чем возвышен ты над остальными? Познай себя – и в мире будешь с ними». В «Веймарское десятилетие» Гёте разбудил в себе «взыскательную совесть» (это его термин) и пришёл к осознанию необходимости своего содействия развороту европейцев от порождённого в «римско-католических землях» обмана. При содействии друга И. Гердера он понял острую необходимость духовно-нравственного просвещения людей любой национальности.    «Предприимчивых» европейцев, распространителей «европейского счастья», -   Гёте увидел возвращавшимися из дальних стран с изобилием благ, но уже  убедившихся: ИХ там не ЖДАЛИ. Изымая у аборигенов созданные ими блага насилием, предприимчивые европейцы  вынуждены были  в дальних странах распевать: «Осторожней, друг, тяжелы и метки стрелы у  жителей» двух Америк, Азии и Африки.
Гёте увидел и то, как возвращавшиеся из далёких стран перевоплощались: флибустьеры и авантюристы сбрасывали с себя кровавые «романтические» робы. Облачаясь в тогу «революционеров», они превращались в светский тип тиранов: тот же стереотип индивидов бездуховного характера готовили человечеству другой Обман – «революционный».  «Тронул толпу ПУСТОДУМ, и приверженцев много собрал он … Ох, до чего не люблю я поборников ярых свободы: хочет всякий из них ВЛАСТИ – но лишь для себя», - писал Гёте в 1790. Он решил посмотреть, что представляет собой повсеместно восхвалявшееся европейское «единение» - католический кулак.  Гёте посетил главные столицы Европы. О том, что увидел, написал: «Тот французит, тот британит, итальянит иль немечит. Каждый сам за себя, все не верят другим, все спесивы, и правитель любой страны думает лишь о себе. С болью покинул я эти края». А ведь в этом «единении» увидел «спасение» А.М. Курбский, убегая от Ивана Грозного и его опричников.  Прозреть бы нашим нынешним любителям европеизма в непрестанном учении… 
В отличие от своих, бесспорно  талантливых европейских коллег, Фонвизин, Карамзин, Пушкин смогли объяснить истоки и причину многовекового непонимания западноевропейцами  важнейшей проблемы человечества: намеренно лишённые духовного просвещения, вместо содействия  решению проблемы сохранения Жизни на планете Земля, стремясь к сиюминутному «успеху и наслаждениям», они превращались в пособников её погибели.
Просвещённый православием Д.И. Фонвизин (его не стало в 1792 году) в одно время с Гёте сопоставлявший состояние народов Европы и России, понял, на ЧТО был способен один народ и не способен – другой и ПОЧЕМУ: Гёте не мог обратиться к народам Западной Европы с таким же призывом, с каким Фонвизин  обратился тогда к россиянам: в отличие от западноевропейцев, огромное большинство россиян, просвещённых Православием, «умели размышлять и предвидеть». Чтобы убедиться в этом, Денис Иванович отправил в журнал «Собеседник» - орган Академии Наук России – перечень вопросов. На главное отличие россиян от европейцев указала императрица Екатерина  II и писатель Н.М. Карамзин, который объяснил: «Мы взрослеем не веками, а десятилетиями». Когда пришло время ознакомиться с этими рукописями Александру Пушкину, к ответу Карамзина он приписал объяснение: «Благодаря глубокой религиозности и благородству нашей словесности»:  «Бог приходит ярким светом в души к людям, тьмой одетым: романтическая любовь  - подарок нам арабов и варваров; уныние – душа севера и зависимости; всякого рода фанатизм, необходимый для борьбы вековых устройств Европы с порывами к улучшению; наконец, перевес мысли над чувствами и оттуда стремление к единству и сосредоточению». А.С. Пушкин подчеркнул  результат умного заимствования и благородства  отечественных словесников,  совесть которых направляло присутствие в ней Иисуса Христа.
Гёте, преодолевая наместнический обман, углублялся  в изучение исследований и документов. В 1792 году он обратился  к знатокам: «Дайте мне языки – древние,  новые знать, чтобы народов дела и былые их судьбы я понял; дайте мне ясным чувством постичь искусства людей за пределами Европы». 
Н.М. Карамзин, помня о неустранимом долге честного писателя,  в 1792  в «Московском журнале» опубликовал «Обращение к обитателям всех стран света». Во имя спасения от «самой чёрной формулы насилия» он призывал их к «заключению священного союза всемирного дружества». Ускорителем продвижения к заключению такого союза Николай Михайлович считал изучение каждым народом своей истории для осознания своей национальной сущности и необходимости её сохранения. «Очисти нрав свой во имя сохранения Себя, чтобы сохранить - Всех», - шло от Иисуса Христа. Писатель приступил к изучению исторических монастырских летописей. Важнейшие из них дважды в месяц он публиковал в журнале «Вестник Европы». Назначенный Александром  I историографом России, в 1803 году Н.М. Карамзин приступил к изложению «Истории Государства Российского». Гёте в этом году лишился друга – ушёл из жизни И.Гердер.
 Реальную возможность «постичь искусства людей» за пределами Западной Европы Гёте получил лишь после 1807 года. Возможно, укреплению этого намерения германского поэта содействовало участие его в  секретной встрече  Наполеона с правителями Европы, которая в конце сентября 1808 года проходила в Эрфурте. Отголоском восприятия увиденного на этой встрече можно считать стихотворение Гёте «Всем и каждому». Описание впечатлений об этой встрече оставил Н.И. Тургенев. Он сопровождал Александра I (1777-1825) в его секретной поездке в Эрфурт.
Николай Иванович не любил вспоминать об этой встрече: она напоминала ему о жгучем стыде, который он тогда испытал: на протяжении двух недель ему пришлось наблюдать, как тщеславие наследного императора великой империи побуждало его с обожанием и нескрываемой завистью взирать на демонстрацию удовлетворения императора-временщика уже реализованными им его «хотениями». Александр  I откровенно желал уподобиться Наполеону: «блистать», прибегая к обману в любой форме. Н.И. Тургенева возмущала близорукость российского императора, который не понимал, сколь опасным было для России уже не скрываемое следующее «хотение-произволение» победоносного генерала: ему уже мерещился Аустерлиц, где Наполеон  в 1805 году нанёс поражение русской армии, которой командовал Александр I.
Ближайшие последователи Д.И. Фонвизина, А.Н. Радищева, И.А. Крылова, Н.И. Новикова, Н.М. Карамзина и будущие декабристы решали тогда проблему предупреждения революционного взрыва в России. Началом такого предупреждения они считали создание условий для успешного труда народов России и Жизни их в благоденствии. Поэтому первая созданная  ими организация называлась «Союзом благоденствия». Началом деятельности его учредителей была организация изучения членами этой организации основ экономики, организации хозяйственной жизни страны. Одним из лекторов был  финансист высшей категории Н.И. Тургенев. «С чего бы это они взялись учиться»? – поражался будущий император России Николай I.  Он не смог увидеть в деятельности декабристов попытку решения важнейшей для России проблемы. Он не увидел и не понял истинных намерений Европы относительно России.
  Между тем в это же время Западная Европа, углубляясь в обман, продолжала работать над блистательной ширмой «европейского счастья». Ширма служила сокрытию преступлений папского наместничества - «розового» периода идеологии и практики фашизма. С 1804 года  она скрывала истинное назначение «великих замыслов Наполеона». В последующем ширма «европейское счастье» служила всем приверженцам произволения-тирании  до озверелости фашизма в нацизме. Фундамент его – Обман, на нём сооружалась надстройка при полном отречении от нравственных ограничителей и жесточайшим подавлением мысли.
В 1975 году о первоочередном и сохраняющемся способе утверждения «самой чёрной  формулы насилия» - о подавлении ею в первую очередь провозвестников здорового разума и мысли и их творений Лев Николаевич Гумилёв писал:   «В то время, когда человекоубийство стало для западноевропейцев  повседневным занятием и приняло массовые масштабы (до, при папе Александре VI, при папском семействе Борджиа и герцогов Сфорца, далее без остановки), - ни «Сикстинская мадонна» Рафаэля, ни Давид Микеланджело ничего не могли сказать историкам, что было на самом деле».   К счастью, даже в условиях глобального распространения в мире тирании, религиозная «вера» тирании и услужливая ей словесность «будили похоть и гасили мысль» НЕ ВСЕМ, не везде  и не всегда. Пресечь работу Разума полностью во все времена не удавалось никому. Ведь и Л.Н. Гумилёву в его честных исследованиях тоже пришлось  преодолевать противодействия «учёных», которых, по словам Н.И. Бухарина и под его руководством с 1921 года большевики «штамповали» в «Институте Красной Профессуры».  «Лучшие» из них были сосредоточены в ИМЛ при ЦК КПСС, чтобы «научно обосновывать» лживый девиз: «КПСС – ум, честь и совесть нашей эпохи». Л.Н. Гумилёв и в этих условиях сумел создать Письмена и отразить в них правду Мысли и Жизни племён и народов на огромной территории Евразии.
 Стражи Жизни издавна рождались в составе человечества в каждом его  поколении. Они были выразителями и хранителями честной Мысли, здорового разума, мудрости – НАДЕЖДЫ. Они служили  осмыслению человечеством истинного назначения  пребывания каждого индивида на планете Земля. Они подготавливали его разворот от Обмана к нравственной  Жизни.
Русские мыслители, быстро взрослевшие благодаря духовной просвещённости,- «тысячу лет смотрели на Европу с ненавистью и с любовью» (А. Блок), восхищаясь блестящим западноевропейским фасадом-ширмой. Однако первоочередной своей задачей всегда считали предание гласности того, что приверженцы произволения и хотений страшились и с особенным усердием прятали: проявление человеками ума и мудрости и отражение действительной судьбы человечества в разноязыких Письменах. П.В. Киреевский (1806-56) и А.С. Пушкин рассказали о том, как Жизнеутверждающие Письмена западноевропейских словесников издательство Н.И. Новикова с 1762 года своевременно и широко популяризировало  в России, содействуя высокому  уровню просвещённости российских мыслителей и не только.
 По-разному учатся индивиды. Составитель 16 томов учебника «Лицей» - Ф.С. Лагарп (1754-1838) - в своё время был учителем внука Екатерины II – великого князя – Александра (1777-1825). Он читал ему тот же курс европейской литературы, который по его учебнику позже изучал юный А. Пушкин. Личностная сущность играет не последнюю роль в постижении произведений словесности. Будущего императора увлекала лишь эстетическая сторона читаемого Лагарпом курса – жизнь была для него приятным развлечением. Так  воспринимал он и поэзию. Будущего императора России увлекала та часть европейских творений, создателей которых Александр Пушкин назвал «врагами труда, забот, печали». Один из воспитателей наследника (русский) «воспитание» удовлетворением «хотений» дитяти считал неблагоприятным, в особенности  для наследника престола. Бабушка эту «систему воспитания» дополнила ранней женитьбой внука – в 16 лет.
Д.И. Фонвизин  остроумно заметил: из такого разворота умонастроений вырастают недоросли с разбуженной похотью и заснувшим разумом, претендующие на «исключительность» своих «хотений» и требующие их удовлетворения. Свидетель проявившегося предвидения Дениса Ивановича - Александр Пушкин - в своём первом экспромте констатировал: «Александр Павлович Романов хромает головой». Как и большая часть российского общества, в 1812 году юный поэт опасался увидеть тщеславного, самолюбивого Александра I во главе русской армии: «при Аустерлице он бежал, в 12 году дрожал», - объяснил лицеист младшего курса Царскосельского лицея.
Рядом с 16 томами учебника на книжной полке лицеиста стояли современные творения российских и западноевропейских словесников, выпущенные издательством Н.И. Новикова (1744-1818). «Ему российские словесники обязаны своей образованностью», - писал А.С. Пушкин. В «Воспоминаниях в Царском Селе» (ноябрь 1814) он  воспроизвёл судьбу народов лишь Европы, но длительного исторического периода: «от Анакреона до Парни».  Лицеист увидел, чему служили поэты Западной Европы на протяжении шести столетий до Рождества Христова и 18 – после. На протяжении 24 столетий! Постарайтесь постичь глубину осмысления и сопоставления шестнадцатилетним поэтом результатов пути, пройденного народом и населением России и Западной Европы.
8 столетий пути Жизни, пройденного россиянами с Х века, Церковь и монастыри, мечети и храмы  сопровождали их Просвещением в Вере. На Руси начало традиции Просвещения в Православии было положено великим князем Владимиром (? – 1015), ПРАВОВОЕ оформление этой традиции, воплощение её в ЗАКОНЕ началось «Русской правдой» его сына – великого князя Ярослава Мудрого (1019-54). Удовлетворённый результатом прохождения избранного россиянами пути, в 1815 году лицеист выразил свой восторг: «Во мне НЕ дремлет дух великого Народа!» Потому что, начиная с Х века,  на протяжении 8 столетий на решение его западных соседей 983 года этот народ убедительно отвечал глубоким пониманием своего неустранимого долга перед своим Отечеством  и перед всем человечеством: долг - Стража Жизни.
 В стихотворении «К Лицинию», обращаясь к соправителю Константина Великого, поэт  адресовал своё обращение всем тиранам: «Смотри (те), как дети малые и старцы с сединой стремятся все за ним (за сенатором Рима – любимцем Лициния) и взором, и душой, и даже след колёс, в грязи запечатлённый, им кажется священным». Ослеплённые блеском его «пурпурной одежды», они перед сенатором «усердно спину гнут» и восторженно провожают «стремительно промчавшуюся перед ними его колесницу», управляемую глупым и развратным «любимцем деспота»… Суровые думы не по возрасту наблюдательному поэту подсказали: НАРОД следовало учить видеть, понимать выражаемые тиранами чуждые ему мысли, намерения и поступки и развивать в себе способность противостоять их влиянию или хотя бы не поддерживать намерения и обещания тирана, как бы соблазнительно они ни проявлялись и ни звучали.
От давних народов Западной Европы поэт обратился к её народам нового времени: «О, Ромулов народ!», в VIII веке до н.э. рождённый свободой! Вскоре превращённый: «О, галлы хищные! О, народы всей присвоенной Наполеоном Европы!» «Пред кем вы падали 24 века в прах? Восчувствовав в душе столь низкий страх, пред кем безропотно под иго преклонялись?» Во имя их прозрения в 1814 году поэт призвал их обратить внимание на «пример лучшего»: «Взгляните и запомните: «галлы хищные» бегут, оглянуться не дерзают на тех, кто с тыла гонит их. У руссов: душа - без страха, меч – в руках, в глазах – сочувствие.  «Виват, россияне!» - славил поэт единственный народ, на протяжении столетий оказывавшийся  просвещённым в представлении о неотвратимости его долга перед отечеством. Для сопоставления: в 1368 году Тамерлан (Тимур) уничтожил наследие Чингисхана и Батыя на огромной территории Азии. Но на смену им пришли другие, такие же, если не хуже: созданными тиранами условиями жизнедеятельности народы Азии  были лишены осознания возможностей  единения в их противостоянии собственной и иноземной тирании.
«Суровые думы» «подсказали» лицеисту догадку о возможности проявления подражательства тирании в России, особенно опасного, если не умное заимствование, а бездумное подражательство превращается в направленную политику власти. Перед  его мыслительным взором предстал Александр I в Париже. «Хромавший головой» в 1812-13, в 1814 он вошёл в роль победителя  Наполеона и выражал удовлетворение исполнением своего тщеславного желания, которым «жил» с 1805 года.  В 1814 «видение» откровенно демонстрировало отданное российским императором  предпочтение тирании: с золотой оливой примирения в руках он «шёл» навстречу недавним вдохновителям «победоносного» генерала. За предоставленное ему «почётное» место в строю тиранов, он «простил» им  коллективное преступление против России, предоставляя  им шанс на повторение ими подобных попыток против России в будущем. За удовлетворение своих «хотений» русский император обещал своим «благодетелям» расплачиваться жизнями всех, кто из его подданных их «не устроит». Глядя на эту, подсказанную ему его воображением картину, юный поэт написал, возмущаясь: «Мой дух восторгом не горит!» «Где факел мщения? Гёте о таких правителях любой национальности: «Он прихоти покорствовал влеченью, он для себя, одним собою жил».
Александру Пушкину эту картину подсказало воображение художника и суровые думы знатока давних и новых творений поэтов Западной Европы. Офицеры, сопровождавшие Александра I в заграничных походах русской армии,  оказались свидетелями этой картины в её реальном проявлении. Они видели и слышали,  с какой «изысканной любезностью» австрийский канцлер Меттерних «восхищался» исключительным умом полковника штаба  русской армии - Павла Ивановича Пестеля. Будущие декабристы поняли истинный смысл словесного раунда между представителями власти России и Австрии. Братья Александр и Николай Романовы восприняли его так, как желали  их европейские «благодетели»: они намекали  на необходимость устранения из российской армии таких офицеров, как П.И. Пестель, М.Ф.Орлов и т.д.  «Жертвовать страной ради сохранения трона – это предательство», - вспоминая этот эпизод, в 1844 году писал С.П. Трубецкой. Таким же было опасение Александра Пушкина, высказанное им в 1814 в стихотворении «Воспоминание в Царском селе».
Примирение без наказания совершённого общеевропейской армией преступления против России юный поэт, православный христианин, считал поощрением преступников к повторению ими однажды содеянного. Действительно, ограничение наказания Наполеона ссылкой его на остров Эльба его спонсоры увели себя от заслуженного ими вместе с ним наказания. Подобным «наказанием» они спровоцировали ссыльного «императора» Наполеона на попытку наказать их за «незаконно» отобранное у него «величие». Он уже планировал, - писал поэт в стихотворении «Наполеон на Эльбе», - попытку жестокого «наказания» своих недавних «вдохновителей». В марте 1815 года начались «сто дней Наполеона». Возможно, разгром армии Наполеона при Ватерлоо  напомнил Гёте  Наполеона таким, каким он видел его в 1808 году в Эрфурте, и поэт  написал  «Всем и каждому», кто вообразит себя «Наполеоном»: «Ты ведь тоже – Человек! Приглядись поближе – видно: ты не выше всех, но  ничуть  не ниже!». Приглядись и оцени честным разумом – ты ТАКОЙ  же, как и все, и ничем не возвышен над ними! Пойми и помни!
Тогда же Александр Пушкин: «О, галлы хищные»! Поддержавшие превозношение «коварством, дерзостью венчанного царя»! От Бородино до Ватерлоо «вы в могилы пали». Поэтому: «Мой дух восторгом не горит! Где факел мщенья?» («Воспоминание в Царском Селе»).
Не повторения Бородинского сражения  жаждал поэт. Это важно. Под «факелом мщения»  он разумел тот способ и уровень удовлетворения интересов народа, который превращает его, духовно просвещённого и сознающего свой неустранимый долг, независимо от поступков тщеславного правителя,  в строителя, защитника и хранителя отечества, в стража Жизни своего  Отечества. Это важно! Честная Мысль, способная разбудить Разум – интернациональна и безвременна. Поэтому Честный мыслитель, Александр Пушкин оказался в одном ряду с теми, кто с очень давних времён уже размышлял именно об этом способе противодействия разных народов тирании.
Об этом можно прочитать в творениях христианского проповедника Ефрема Сирина, в творениях китайских поэтов Ли Бо (701-7620) и Ду Фу (712-770), - в свои времена их переводили А.А. Ахматова, Л.Е. Бежин и другие. Более подробно об этом идёт речь в путевых записках персидского финансиста и поэта Насира Хусроу (1004-1072). Утверждёнием равенства подданных перед судом, закрепление законом честной налоговой системы, веротерпимостью, поощрением научных занятий, - утверждал Насир Хисроу, - правитель обязан дать «людям труда ЖИТЬ плодами рук своих, а людям разума – МЫСЛИТЬ». Такой способ удовлетворения интересов народа, закреплённый постоянно действующими системами просвещения и законодательства, - Насир Хусроу считал источником неизбежной «смерти тирании», смерти, наступающей в результате осознанного отказа просвещённого народа поддерживать её. Чем не демократия? И вовсе не дикая… И жила она в умах народов Азии тогда, когда «культурная» Европа, жившая превозношением и удовлетворением хотений, считала себя Центром цивилизации мира, всех остальных –  «дикой периферией» этого центра, куда она плавала «за изобильем благ»….
Предложения Насира Хусроу, как и всех, кто искал способы преодоления влияния тирании на судьбы людей, - тоже являлись результатом раздумий над тем, что он увидел, услышал, изучил. Народы Востока на протяжении тысячелетий являлись объектом завоевания их многочисленными правителями разных династий. Знание как способ преодоления обмана…Выше было сказано о том, что в 1045-52 годах Насир Хусроу совершил пешее путешествие от нынешнего Пакистана до Каира. В путевых записках, в переводе И.Л. Сельвинского (1899-1968), читаем: «Обязанность человека перед самим собой: думать, рассуждать и действовать. Если справедливость означает осуждение насилия, терзающего угнетённого человека, - помочь несведущему прийти к знанию, - дело величайшей справедливости. Неведение – очевидная тирания. Бог создал в человеке ищущую душу, беспокойную и вопрошающую: «Почему?» Бог говорит душе: «Вопрошай! Ищи, почему данная вещь такова, и не воображай, что творение тщетно». ВОСТОК – XI век! Для Западной  Европы этот век является веком освящения общечеловеческого ОБМАНА: расколом Христианства, утверждением коллективного  решения светских и религиозных правителей Западной Европы на сейме в Вероне в 983 году о непрерывной экспансии против «еретических» народов: славянских и мусульманских. Травящая душу «культура»  и «вера» вместо ВЕРЫ - «великие»?!?
Низами (1141-1209) призывал своих последователей помнить труды Насира Хусроу и использовать их в просвещении людей. «Все мы сеятели – один для другого», - писал азербайджанский поэт, автор известной поэмы «Слово». Мир не был «дикой провинцией Европы»… Это давно уже пора знать и любому народу отказаться от превозношения себя…От Рудаки (860-941) до Джами (1414-92) мыслители Востока понимали, ЧТО значит ЗНАТЬ… Знали,  что за ПРЕВОЗНОШЕНИЕМ скрывается элементарное невежество… 
Ближе к нам той же проблемой был озабочен английский поэт Дж. Мильтон (1608-74). Ещё ближе к нам – А.Н. Радищев: в 1783 году «факел мщения» в его толковании – «святая вольность» - право на самостоятельный выбор каждым в труде, творчестве, в служении и неотвратимое честное выполнение своего выбора. Чтобы предотвратить революции и их продолжение – войны, он утверждал: «Власть и вольность сочетать должно» - и тоже неотвратимо. В том же году Гёте, обращаясь к королю Саксонии: «Помни долг неустранимый: тот, кто хочет свой народ вести, учиться должен самоотреченью. Так бодро сей – вознаградится труд. Сильной по-мужски и мудрою рукой обильно ты посей и дай земле покой. И жатвой ты свою обрадуешь державу себе и всем твоим на славу». Не прошло и десяти лет, Гёте в 1792 году: «Франции горький удел пусть обдумают сильные мира: сильных убили, стал повелителем тот, кто о собственной выгоде помнил. Толпа стала тираном толпы» - во всех без исключения революциях… Кто хочет, продолжите поиск подтверждения или опровержения: народы мира давно мечтали (или – нет) о таком «факеле мщения»: предотвращения утверждения на своей территории тирании индивидов превозношения…
Лицеист Александр Пушкин был уверен: россияне, в общеевропейском противостоянии тирании доказавшие способность самоотверженного служения и защиты Отечества, - МОГУТ и ДОЛЖНЫ были сделать такой же самоотверженный РЫВОК к обеспечению экономического и политического могущества России. Мысль о РЫВКЕ была ещё одним результатом «суровых дум» юного поэта в 1811-14 годах. Даже в мыслях юный поэт не связывал выполнение этой важнейшей для России задачи с индивидом, имя которому было – Александр I – потому что он уже сам подтвердил: его хотения были ему желанны превыше всего. Александру Пушкину в его шестнадцатилетнем возрасте: РЫВОК - надёжный способ МЩЕНИЯ россиян общеевропейскому произволению. Вместе с тем такой РЫВОК – он считал надёжным Способом предупреждения последующих попыток повторения подобного нашествия на Россию со стороны кого бы то ни было в будущем.
В «суровых думах» указанных лет юный поэт убедился: Наполеон – честолюбец, зачинщик первой общеевропейской войны и преступник. Александр I по «хотению» стоять в одном ряду с монархами Европы, - ФАКЕЛУ МЩЕНИЯ - РЫВКУ предпочёл сомнительную «дружбу» с европейскими вельможами, недавними спонсорами и вдохновителями Наполеона. Предательскими уступками российского императора «исключительным» европейским вельможам была предоставлена возможность активизировать их работу, направленную на ослабление России изнутри. Западные соседи мечтали о такой возможности с момента принятия ими в 983 году решения о непрерывной войне против славян и мусульманских народов. В угодливых уступках Александра I его льстивым «благодетелям» в 1814-15 годах юный поэт увидел готовность российской монархии подвергнуть обману собственный народ. В бездумном подражательстве, в чём бы оно ни проявлялось, русские мыслители видели угрозу разумной Жизни народов России и всего человечества. Сегодня: «творцы» санкций против сооружённого Крымского моста и Северного потока-2 – «хромают головой?»
 Александр Пушкин был не одинок в своём представлении о «факеле МЩЕНИЯ и РЫВКЕ» России к её могуществу. Н.М. Карамзин, узнав о российском опыте прохождения такого пути, счёл целесообразным его изучение и использование его для развития КАЖДОГО народа мира и планеты в целом. Переводные творения, в которых были отражены размышления  об этом мыслителей Востока, - впервые начали появляться в Западной Европе и в России после 1807 года. Н.И. Тургенев, финансист и знаток России и Европы, услышал подсказку о назначении такого рывка в жизни каждого россиянина снизу: один из его крепостных, получая от него вольную, заявил: «Я неплохо служил вам до сих пор. Отныне я буду служить вам во стократ лучше». Александру Пушкину этот путь «подсказали» изученные им европейские Письмена: избранный по воле папского наместничества бездуховный путь жизни Западной Европой изначально не имел  перспективы. Результаты войны 1812 года подтверждали: Россия располагала всеми возможностями для осуществления рывка к своему всестороннему могуществу. Главную из этих возможностей: Н.М. Карамзин, Н.И. Тургенев, А.С. Пушкин и будущие декабристы видели в НАРОДЕ России. Он был единственным победителем восточноазиатской и общеевропейской тирании: живым примером противостояния тирании мира!
«Обстоятельства, сопровождавшие восшествие на престол Николая I, были самые благоприятные для введения нового порядка в государственном устройстве и безопасного участия народного в этом устройстве» (декабрист С.П. Трубецкой). «Мы хотели ограничения самовластья. Вы же (обращаясь к элите) – её расширения (с пользой для себя). Вашим путём он медленно пошёл на смерть, нашим же путём пошёл бы он к бессмертию» (декабрист А.В. Поджио).  Отказавшись от РЫВКА- факела мщения братья Александр и  Николай  Романовы в сопровождении их бездумных воспевателей начали шествие России к трагедии, которая разверзлась  над ней в 1917 году. Декабристы знали, как предупредить «революционный» обман в России – обеспечением РЫВКА России к её могуществу и обеспечением благоденствия народу!
Экономическую и политическую реализацию такого рывка финансист высокого класса Н.И. Тургенев считал осуществимой НЕ насильственными преобразованиями, предпринимаемыми ВЛАСТЬЮ России. Реальную возможность таких преобразований подсказывала история России, досконально изученная Н.М. Карамзиным и честно им интерпретированная: на России лежала ответственность за сохранение своего примера лучшего, дальнейшее развитие её опыта и содействие этим продвижению народов мира к заключению «священного союза всемирного дружества». Эти думы А.С. Пушкин воспроизвёл в романе «Евгений Онегин», как только начал работу над ним в 1823 году в Одессе: «Одну Россию в мире видя, преследуя свой идеал, хромой Тургенев им внимал. И цепи рабства ненавидя, он видел в той толпе дворян освободителей крестьян». Среди них были те, кто предпринимал попытки следовать примеру Н.И. Тургенева – освобождением принадлежавших им крестьян от крепостной зависимости. Страдавшая близорукостью власть и её ближайшее окружение отказались от этого рывка. К удовлетворению Европы, они оказались пособниками продолжавшегося уже более тысячелетия  активного «противодействия Европы благоденствию и развитию» Руси и России.
Умеющий читать, эти догадки юного поэта уже тогда мог обнаружить в стихотворении Александра Пушкина «Воспоминание в Царском Селе». 8 января 1815 года Александр Пушкин прочитал свои «Воспоминания» на переходном экзамене с младшего на старший тоже трёхгодичный курс. Дыханием Жизни он привёл в восторг патриарха русской поэзии Г.Р. Державина (1743-1816). Впервые это стихотворение было напечатано в журнале «Российский Музеум» в 1815, № 4 с примечанием редактора: «За доставление сего подарка благодарим искренно родственников молодого поэта, талант которого так много обещает». На догадки Александра Пушкина  обратил внимание Н.М. Карамзин. Во время их встречи, состоявшейся 23 марта 1816 года, он подтвердил правоту поэта документально.
В тот день историк привёз в резиденцию Александра I сообщение о завершённой им «Истории Государства Российского». В предисловии к ней Н.М. Карамзин написал: «Или вся Новая История (от Рождества Христова) должна безмолвствовать, или История России имеет право на внимание всего мира, «потому что она отражает действительный мир».
В предисловии он продолжил: «Не надо быть Русским, надобно только мыслить, чтобы с любопытством читать предания народа, который смелостью и мужеством снискал господство над десятою частью мира, открыл страны, никому дотоле неизвестные, внёс их в общую систему Географии, Истории и просветил Божественною Верою, без насилия, без злодейств, употреблённых другими ревнителями Христианства в Европе и в Америке, но единственно ПРИМЕРОМ ЛУЧШЕГО». 7 декабря 1815. 18 декабря выступая на заседании АН России, Н.М. Карамзин подчеркнул, во имя какой цели создавалась Российская империя: «Жизнь наша и жизнь империй должны содействовать раскрытию великих способностей ДУШИ человеческой; здесь всё для души, всё для ума и чувства, всё бессмертно в их успехах». Западная Европа продолжала «распинать и сжигать на кострах тех, кто раскрывал всем души скрижали»…
Но в приёмной императора Н.М. Карамзин узнал о том, что в аудиенции ему отказано до тех пор, пока он предварительно не посетит преданных императору чиновников: Аракчеева или Бенкендорфа. Как через «очистительный огонь» перед приёмом посетителей ханом Батыем…??? Но хан Батый понял государственный ум мужественного Александра Невского. Государственный ум честного историографа Н.М. Карамзина уже «европеец» Александр I понять не захотел…
Когда аудиенция всё-таки состоялась без выполнения Н.М. Карамзиным предварительного условия, - историограф, покидая императора, сказал: «В России я не один такой с непротивной Богу гордостью». Историограф дал понять Александру I, что такие россияне, как он, знают и не одобряют уступок, которые он обещал «исключительным» европейским вельможам за то, что они «одарили» его званием «фельдмаршала» и объявили его главой «Священного» союза единовластных тиранов Европы. Получая «щедрое» дарение бумажного фельдмаршальского жезла, Александр I согласился быть подставкой для лживой ширмы своих «благодетелей».  В «благодарность» они превратили его в «творца»  общеевропейской реакции… Свой грех они водрузили на его плечи…Этим обманом руководствовались большевики, подготавливая себя к чудовищному эксперименту над Россией…
23 марта 1816 года во время их встречи историк рассказал Александру Пушкину о том, что уступки ради «дружбы» с Европой начинали делать российские правители задолго до Александра I. Ограничивая самостоятельность Церкви, ликвидируя местное самоуправление, во имя «дружбы» с Европой они утверждали в России систему самовластья, самое опасное  подражательство: продажных представителей самовластья европейские «исключительные» вельможи готовились и использовали для ослабления России изнутри. На это сообщение лицеист воскликнул: «Рассудок на Руси, кажется, исчез». До него три десятилетия назад  об этом размышлял Д.И. Фонвизин. Вслед за ним в ходе военной кампании 1812-15 годов – шестнадцатилетний Александр Пушкин понял самое главное:   с переориентацией власти от единения к самовластью под угрозой оказалась  главная сила россиян – их духовно-нравственное состояние. Но результаты многовековых усилий всех действовавших в России религиозных конфессий общеевропейская армия не смогла перечеркнуть. Д.И. Фонвизин понял необходимость целенаправленной переориентации части российской словесности – бездумных подражателей. Н.М. Карамзин показал, как это можно сделать особенно надёжно в деятельном объединении возможностей словесности с усилиями священников всех действовавших в России религиозных конфессий.  Победой над общеевропейской армией в начале XIX века россияне доказали свою духовно-нравственную состоятельность и значимость её силы в борьбе за Жизнь.
Русский гений окончательно понял, в ЧЁМ может быть выражено его СЛУЖЕНИЕ сохранению и укреплению этой силы. С апреля по октябрь 1816 года он обращался к «верным стражам прошлых лет», объясняя, чем он будет заниматься: «Мне твёрдый Карамзин, мне ты (В.А. Жуковский) пример. Ученью руку дав, поддержанный тобою, я злобы не страшусь. Что крик вражды и зависти угрюмых сыновей, бессмыслицы дружины боевой». В апреле 1817 года общество литераторов «Арзамас» посетил один из организаторов «Союза благоденствия» М.Ф. Орлов и объяснил присутствующим, ЧТО они могут сделать в формировании общественного мнения для осуществления ненасильственных изменений в России, которыми может быть осуществлён рывок её к своему могуществу и обеспечено благоденствие её народа-победителя. В составе слушателей М.Ф. Орлова были Н.И. Тургенев, П.А. Вяземский, А.С. Пушкин. В июле 1817 года состоялся выпуск первого набора лицеистов, названного Пушкинским. Александр Пушкин о себе: «Равны мне писари, уланы, равны законы, кивера. Не рвусь я грудью в капитаны и не ползу в асессора».
 В декабре 1817 года на обращение М.Ф. Орлова поэт ответил одой «Вольность», проведя в ней мысль, высказанную в 1783 году одновременно А.Н. Радищевым: «Власть и вольность сочетать должно» и Гёте:  «Тот, кто помнит ДОЛГ владык неустранимый, кто хочет свой вести народ, учиться должен самоотреченью…»  А. Пушкин в 1817: «О, цари! Склонитесь первые главой под сень надёжную закона, и станут вечной стражей трона народов вольность и покой» (ода «Вольность»). Иранский поэт Насир Хусроу писал об этом в 1055 году, английский поэт Дж. Мильтон – в 1670. А.С. Пушкин вернулся к этой мысли в 1836: в его распоряжении оказались опубликованные во Франции убедительные материалы о формальной демократии в США: записки Дж. Теннера, Вашингтона Ирвинга  и построчный перевод Р. Шатобриана поэмы Мильтона «Потерянный рай». Из этих публикаций А.С. Пушкин узнал о том, что приверженцами описанного Мильтоном способа устроения жизнедеятельности  народа – «основание человечества» - были и североамериканские индейцы:  Шатобриан наблюдал это, проведя среди индейцев США годы эмиграции (1792-1830).
 После 1807 года Гёте получил то, что просил в 1790 году: австрийский востоковед Гаммер-Пургшталь Йозеф фон (1774-1856) в 1779-1807 годах работал в австрийской дипломатической миссии в Турции и осуществил перевод на немецкий язык произведений  персидских поэтов VIII- XV веков: от Рудаки до Джами.  Великий германский поэт – Гёте, как и русский гений – Пушкин, - «ученью руку дав» - углубился в постижение жизни и судеб народов обширной территории Азии: «Зубрю тетради Низами, Джами, Саади и Хафиза», - писал германский гений. Просветлённый, Гёте включился в просветление всех: «Будут нам вредить не раз зависть, лицемерье. Обо всём об этом пел и Хафиз немало». «Помни слово, кто в пути,  - это СЛОВО чести: если к общему идти, то пойдёмте вместе!» Помни: «Верхи и заправилы вмиг силы твои  направят туда, где ты будешь люб верховной власти». «Но знай, недалёко пойдёшь, коль соблазнишься обманом». «Всем, кто хочет, всем, кто помнит, братья: каждодневно – трудное служенье! В этом ВЕРЫ высшей откровенье!»
Влияние  поэтов Востока на процесс прозрения Гёте был существенным: они ускорили сближение Гёте с истинным Христианством.  Хафиза из Шираза (1325-1389) Гёте признал своим кумиром и согласился с его  утверждением: «Да, я считаю, что пора людей переродить. Мир надо заново создать – иначе это ад». В творениях Гёте зазвучали иные поучения: они отражены в сборнике стихотворений «Западно-восточный диван»  и в последних творениях германского поэта. Он осознал глубину всесветного Обмана папского наместничества. Он тоже убедился в том, что тиранами в религиозном и светском облачении: «Вселенная на гибель предана». 31 октября 1817 года он заявил: «Ни папа римский, ни султан нас не страшат указом. Три века ищет плут прореху в нашем  стане, но хитрецу отпор дают все немцы-лютеране… Господь наградил меня талантом, чтобы в песнях и науке был я вечным протестантом». В 1815-19 годах великий германский поэт выступал духовным просветителем народов Западной Европы, принимая участие в движении, направленном против «мерзостей папизма».
В феврале 1818 года «первые 8 томов Русской истории Карамзина вышли в свет». Александр Пушкин с восторгом встретил это издание: «Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка – Колумбом». «История Государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека», выступившего против общеевропейского обмана и против нависших  над человечеством остервенелых помыслов безбожной интернациональной тирании.
Всех любителей европейского «счастья», выступивших со злобной критикой истории Н.М.Карамзина и обрушивших на него шквал едких эпиграмм, А.С. Пушкин в публичном выступлении назвал «свиньями, подкапывающими корни дуба». В составе этих «критиков» были те, кого Александр Пушкин знал в лицее детьми: «злыми без ума», «друзьями-предателями», «не честь, а почести» уже возлюбившими. Именно  они, российские лизоблюды,  попросили Пушкина написать торжественное стихотворение: ожидалось возвращение императора из длительной «триумфальной» поездки по странам Европы. «Я не рождён царей забавить», «неподкупный голос мой был эхо русского народа», - ответил поэт. И написал стихотворение «Сказки», в котором представил  Александра I тем, кем он уже окончательно проявил себя. Вкладывая в его уста перечень удовлетворённых европейскими благодетелями его «хотений», поэт писал: «Ура! В Россию скачет кочующий деспот!» И радостно вещает: «Узнай народ российский, что знает целый мир: и прусский, и австрийский я сшил себе мундир.
О, радуйся, народ: я сыт, здоров и тучен; я ел, и пил, и ОБЕЩАЛ – и делом не измучен».
А.С. Пушкин знал, какое страшное обещание Александр I дал австрийским и германским «исключительным» вельможам за «дарованные» ему бумажные звания «фельдмаршала» и «председателя» Священного Союза. Поэт называл этот союз «несвященным». Реакция, как тормоз развития не только Европы – МИРА, после наполеоновских войн исходила от западноевропейских «исключительных»  правителей. Духовно-нравственно непросвещённые народы Западной Европы продолжали молчанием поддерживать их.
Александр I, ослеплённый тщеславием и лживым «блеском» Европы, - подготовился к тому, чтобы за «дружбу» с Европой предать родину и перевешать ее героев. Великого поэта Александр I решил страхом принудить ЕГО - императора закон БОГОТВОРИТЬ. В мае 1820 года по личному распоряжению Александра I А.С. Пушкин был отправлен в ссылку на юг. Это был первый шаг императора России в выполнении данного им его европейским «благодетелям» ОБЕЩАНИЯ: он начал пододвигать к плахе всех, кто, как ему казалось, препятствовал его превращению в «ЕВРОПЕЙЦА». Без обмана не обошлось: ведомство А.Х. Бенкендорфа оформило ссылку Пушкина «служебной командировкой». Уезжая, поэт знал о том, что в Европе изданы переводы творений персидских поэтов IX-XV веков. Знал, что В.А. Жуковский приступил к переводу этих творений с осуществлённого в Европе немецкого перевода - на русский язык. Знал, что в России уже известен опубликованный в Европе в 1819 году сборник стихотворений Гёте «Западно-восточный диван». Поэт приступил к их изучению. Письмена подтверждали: индивиды со светлыми помыслами и здоровым разумом разных национальностей и религиозной веры продолжали озабоченно размышлять – о способах сохранении ЖИЗНИ на планете ЗЕМЛЯ и о своём участии в этом важнейшем деле…
Н.И. Тургенев понял: ссылка поэта – это шаг к отказу власти от «ненасильственных преобразований» в России. Он воспринял этот отказ  тяжелейшим нравственным ударом: «Я постарел нравственно очень сильно. Мысль о спокойной и НИЧТОЖНОЙ жизни в чужих краях более и более во мне укреплялась». Сытую, КРАСИВУЮ, успешную, полную удовольствий жизнь «в чужих краях» он и его друзья – будущие декабристы считали духовно и нравственно НИЧТОЖНОЙ. Их объединяла МЫСЛЬ здорового разума. Приверженцев «красивой жизни» от века и ныне «объединяли» - порывы плоти и стремление удовлетворения их по полной программе. Продолжалось противостояние между индивидами с омраченными помыслами и порывами (погибель) – с одной стороны и со светлыми помыслами (Жизнь) – с другой.
О других странах не могу ничего сказать по сему поводу, но в России уже тогда сработало правило, которое в 2003 году озвучил дважды узник ГУЛАГА журналист и писатель Л.И. Бородин: «Не может существовать общество, сколь угодно паршивое без оазисов добра и правды, где можно прописаться и прожить, не соприкасаясь с пакостями системы» - в ней, но отдаляясь от неё.  «Причастный к бытию – блажен!» - писал тогда Гёте. По-существу – жить: трудясь, служа, творя! В 1840-е именно такой образ жизни обнаружил Н.В. Гоголь, обратившись к глубинке России. В.Г. Белинский назвал такое обращение писателя «выходом за пределы двух столиц». Там, в глубинке России Гоголь почувствовал возможность очищения души в общении с реально живущими людьми, имеющими «могущественную душу» с сердцем большой глубины и с присутствием в ней Бога, умеющими служить Жизни делом!
«Выход за пределы двух столиц» - великая в истории России традиция. Начало ей было положено А.С. Пушкиным, правда, по принуждению правителя-тирана. Истоки её восходят к IX веку. Тогда, согласно произволению римского папы Николая I за пределы Византии были высланы православные проповедники братья Кирилл (827-869) и Мефодий (815-885). Проповедуя Заветы Иисуса Христа среди славянских народов, они основали славянскую письменность, перевели на славянский язык Псалтырь, организовали церковное служение на славянском наречии – положили начало становлению славянской культуры.
Высланный в 1820 году из двух столиц на юг России А.С. Пушкин не доехал до Кишинёва: в Екатеринославе его перехватил герой 1812 года генерал Н.Н. Раевский и в составе своей семьи привлёк к путешествию по югу России – в Крым, на Кубань и по Кавказу. «Нет худа без добра», - гласит русская пословица – это путешествие обогатило поэта. Осенью 1820 года он прибыл на место ссылки. Скорее намеренно, чем - нет: Пушкин оказался в расположении дивизии и полка, которыми командовали и в которых служили не желанные Европе: П.И. Пестель, М.Ф. Орлов, В.Ф. Раевский, В.Л. Давыдов, наезжали в их компанию Н.Н. Муравьёв и другие герои войны 1812 года. В ноябре в их коллектив вошёл сосланным И.Д. Якушкин и другие офицеры, наказанные за «события» в Семёновском полку. Молодыми генералами, они узнали Европу на Бородинском поле, в сожжённой Москве, в заграничных походах русской армии.
Здесь в дискуссиях А.С. Пушкин узнал о том, что они обнаружили: у ЭТОЙ Европы заимствовать России было нечего. Здесь в дискуссиях углублялись представления поэта о степени опасности для России последствий уступок Александра I европейским вельможам. «Будь Россия одновременно мартышкой и попугаем», - проглочена была бы немедленно, - узнали будущие декабристы от Н.М. Карамзина, убедились в этом воочию и поделились своими реальными наблюдениями с  великим поэтом России. А.С. Пушкин давно нуждался в обсуждении поднимаемых им в его произведениях проблем и вопросов. «Где верный ум, где гений мы найдём? Где разговор найду непринуждённый? С кем можно быть не хладным, не пустым?», - вопрошал он в 1816 году. И нашёл.
В Кишинёве он оказался в университете самого широкого профиля с исключительным составом «преподавателей»: они помогли ему окончательно освободиться от шока, вызванного грубым произволом власти по отношению к нему: будущие декабристы вернули его к спасительному творчеству. В апреле 1821 в послании Чаадаеву: «Для сердца новую вкушаю тишину. В уединении мой своенравный гений познал и тихий труд, и жажду размышлений; владею днём моим; с порядком дружен ум; учусь удерживать вниманье долгих дум». «Терпенье смелое во мне рождалось вновь». «Жертва клеветы и мстительных невежд, я сердце укрепил свободой и терпеньем. К печалям я привык, расчёлся я с судьбою, и жизнь перенесу стоической душою». Поучимся, россияне?! А? Земляне?
В отличие от всех поэтов, названных выше, в 1821 году на запоздавшее к нему сообщение о смерти Наполеона А.С. Пушкин отозвался по-христиански - великодушно: «О мёртвых хорошо, или – никак». В последней строфе своего стихотворения он приписал умершему Наполеону те нравственные добродетели, которыми Наполеон никогда не отличался. А.И. Тургенев, с 1817 директор Департамента вероисповеданий России, духовник поэта, обратил внимание его на то, что православие отвергает не только превозношение, но и любое восхваление индивида, преступления которого, подобные преступлениям Наполеона, - заслуживают наказания со всей строгостью. Иначе – повторение его «подвигов» неизбежно… Об этом шла речь на  диспуте в имении В.Л. Давыдова (Каменка), посвященном обсуждению проекта аббата Сен-Пьера о вечном мире.
А.С. Пушкин согласился со своим духовником  и верным другом – в 1814 году поэт предупреждал: общеевропейский обман, проявленный в наполеоновских войнах 1799-1815 годов, первый, но не последний: бездуховная и безнравственная  природа превозношения индивида, группы их, народа - чреваты повторами уничтожения людей в войнах и революциях… Наполеоны и Мараты – повторяемы под разными именами и в различных масштабах: от фюреров до конвоиров …  При публикации стихотворения «Наполеон» поэт снял последнюю строфу. В дискуссиях с будущими декабристами о войнах и революциях, о людях с «великими» страстями и «великими» воинскими талантами, - поэт утверждал: «Общество вовсе не обязано любоваться великими замыслами победоносного генерала: у людей довольно других забот, и только ради этого они хотят поставить себя под защиту законов». В стихотворении «Недвижный страж дремал на царственном пороге» соратник якобинцев и зачинщик первой общеевропейской войны Наполеон у А.С. Пушкина: «остервенелый убийца» доверчивых участников французской революции и «хладнокровный кровопийца народов Европы и России». Иные любят повторять: «История ничему не учит, - не учит только злонамеренных и ленивых…, заинтересованных в забвении и фальсификации прошлого. Особенно сегодня!
Отрезок времени в жизни страны и великого поэта России (1814-30 – е годы) имеет исключительное просвещающее значение – там свет к прозрению! Там совет каждому, жаждущему до конца оставаться Человеком среди ЛЮДЕЙ в общественной и личной жизни. При намеренном сокрытии этих материалов советской историографией был возрождён и остался не опровергнутым миф о том, что после войны 1812 года Россия якобы была для Европы исчадием реакции, а её император - главным реакционером Европы. Для внешней русофобии это был подходящий миф. Его использовали либерал-демократы и большевики для «подтверждения» легитимности устроенного ими в 1917 году государственного переворота.
В действительности после войны 1812 года, спекулируя на тщеславии российских братьев-императоров, готовясь к новому вторжению на территорию России, - Европа преднамеренно поощряла превращение их тщеславия в стимулирующую опору внутренней русофобии. Глава австрийского правительства К. Меттерних (1773-1859) «восхитился» «исключительным» умом полковника штаба русской армии – П.И. Пестеля. Сам Павел Иванович и его единомышленники поняли: европейские «благодетели» «льстиво» требовали от Александра I устранения из русской армии таких офицеров, как М.Ф. Орлов, П.И. Пестель и другие. Так Александр и Николай Романовы, чтобы быть признанными «европейцами», предали свой Народ и поставили страну под очередной удар. «Опёнки, подонки – потомки Петра», - писала не только о них М.И. Цветаева.
Для себя, для удовлетворения своего тщеславия сначала «старался» угодить европейским «благодетелям» Александр I. Сосредоточив, без преувеличения, выдающихся офицеров русской армии на юге с отправкой туда и поэта России. Верные чиновники императора: Аракчеев и Бенкендорф учредили за ними слежку, измышляя «поводы» для наказания каждого из них. «Выполнение» следующего обещания «исключительным» европейцам началось 6 февраля 1822 года. В этот день был «задвинут в тень» адъютант М.Ф. Орлова – Владимир Федосеевич Раевский (1795-1872), начальник дивизионной школы юнкеров. Он поучал своих слушателей: «Добродетельный человек ищет пользы человечеству в настоящем и будущем, не заботясь о своём имени, но о следствии своих деяний». Ориентированное на «Европу» «правосудие» Александра I квалифицировало это как «революционную пропаганду» в войсках и отправило его в крепость. В крепости в «Послании товарищам» В.Ф. Раевский писал: «Власть терзает нас кровавой пыткой. За наше слово, мысль, невольный взор влечёт, как за преступление, на плаху». Он и его друзья знали это со времени своего участия в заграничных походах русской армии.
Наместник Бессарабии, непосредственный начальник ссыльного поэта – Ив. Никит. Инзов (1768-1845) передал послание В.Ф. Раевского Пушкину. Воспроизвожу с сокращением его текст:
«Оставь другим певцам любовь. Любовь ли петь, где льётся кровь…
Пора, мой друг, пора ВОЗЗВАТЬ: в России царь – НАРОД!
Пора ВОЗЗВАТЬ из мрака век полночной славы, НАРОДА ДУХ и НРАВЫ
И те священные времена,
Когда гремело наше ВЕЧЕ и гнуло звуком издалече царей кичливых рамена».
Когда «предков добродетелью» - перед российским ЕДИНЕНИЕМ власти, религии и земщины на протяжении восьми столетий гнулись спины кичливых европейских правителей-тиранов. В России царь  - НАРОД. На коне – правитель, усвоивший эту истину, - это имел в виду В.Ф. Раевский. Пушкин ответил ему:
«Недаром ты ко мне воззвал из глубины глухой темницы.
Не тем горжусь я, мой певец,
Что возбуждать умел стихами Любовь.
Не тем, что грозящий голос моей лиры
Тирана в ужас приводил.
Не тем, что дерзким вдохновеньем
Я стал известен меж людей.
Иная, высшая награда была мне роком суждена»:
за продолжающееся с 1814 года личное его служение своим даром сохранению народов России. В отличие от папского наместничества, столетиями превращавшего европейцев в бездуховных дикарей, - Русь и Россия с X века целенаправленно осуществляла формирование духовно-нравственного стержня россиян – их главной силы. Они, россияне, неоднократно и убедительно доказали понимание назначения своего пребывания на территории, названной Россией. Поэт знал и помнил: за сохранение духа россиян  ему  «была награда свыше суждена».
С октября 1816 года А.С. Пушкин уже готовился к работе над продолжением исторической правды о России – над «Заметками по русской истории XVIII века». Продолжая «Историю Государства Российского» Н.М. Карамзина, он убедился в том, что в России царь – Народ. Обеспечением сохранения его занимались и продолжают заниматься серьёзные люди. Удовлетворённый, он писал: «Мы великие критики. Беспристрастие и здравый смысл наших суждений относительно того, что делается не у нас, удивительно: в них много здравого смысла и любви к науке». ( АС Пушкин: ПСС в 5 томах. – Красноярск, 1999, т.4. с. 627). Поэт гордился тем, что в служении своего таланта он обрёл единомышленников, ставших ему братьями. Они, братья и друзья, «любят Россию ТАК, как писатель только может любить язык. В этой России в этом русском языке можно творить всё». А.С. Пушкин. 1822. От нас скрывали это до 1999 года…
Братья-друзья поддержали его решение: продолжить «Историю Государства Российского» Н.М. Карамзина – «пример лучшего» для «обитателей всех стран света». В «Заметках по русской истории XVIII века» он писал о главном стремлении его друзей-братьев: «Политическая наша свобода неразлучна с освобождением крестьян. Желание лучшего соединяет все сословия против общего зла». К  завершённой рукописи «Заметок по русской истории» поэт сделал важную приписку: «Царствование Павла доказало одно, что и в Просвещённое (христианством, имел в виду поэт) время могут рождаться Калигулы». Он имел возможность проследить весь путь превращения в тиранов сыновей Павла – Александра и Николая Романовых. О тех, кто воспевал русскую тиранию до и при них: «Подлость русских писателей для меня не понятна». Таким способом А.С. Пушкин предупреждал своих современников и потомков: сокращение масштабов и общее ослабление  духовно-нравственного просвещения россиян – это путь к  гибели «примера лучшего» - России; это путь повсеместного утверждения  тирании и угроза сохранению Жизни на планете Земля. На рукописи стоит дата: 2 августа 1822 года. 1 сентября того же года А.С. Пушкин – П.А. Вяземскому: «Люди, которые умеют читать и писать, скоро будут нужны России, тогда надеюсь с тобою более сблизиться». А.С. Пушкин знал: у России – ОДНА история!
Александр I, фальшивый фельдмаршал, и его подручные продолжали выполнять обещание, данное «исключительным» европейским вельможам. Вскоре за арестом В.Ф. Раевского в отставку был отправлен генерал М.Ф. Орлов. Тучи сгущались и над ссыльным поэтом. Весной 1823 года его начальник И.Н. Инзов удовлетворил просьбу ссыльного поэта съездить в Одессу для лечения морскими ваннами. Высшая власть воспользовалась этим и оставила поэта в Одессе, передав контроль над ним наместнику юга России М.С. Воронцову, имевшему немалые заслуги перед Россией. Если снять нравственную составляющую с ограбления Европой шедевров культурного наследия у народов мира, начиная с Константинополя, - блеск её фасада действительно прерывает дыхание. Но Поэт России специально выделял нравственную составляющую «наследия» своего нового «опекуна», когда писал о нём: «Полу-герой, полу-невежда, полу-подлец. Но есть надежда, что будет полным, наконец», -   и уничтожит и Великого поэта, и миллионы ему подобных талантов во всех сферах жизни человечества…
В моральном плане пребывание поэта в Одессе было тяжким: он в полной мере ощутил произвол самовластителей по отношению к себе. Но он помнил, за КАКОЕ использование полученного им ДАРА «иная, высшая награда, мне роком суждена». Поэтому и пребывание в Одессе поэт использовал для служения этой награде: здесь он получил возможность встретиться и побеседовать с посещавшими Одессу реальными зачинщиками и участниками революций. Эти встречи подтвердили то, что он знал раньше: в перспективе – неизбежное превращение зачинщиков революций в тиранов; а доверчивых «и грубо обманутых» - в «толпу тиранов – неуклюжих, разнузданных и диких» (Гёте). Эти встречи определили необходимость ещё одного служения собственного творчества поэта и творчества словесников-единомышленников: ПРЕДУПРЕЖДАЮЩЕЕ просвещение потенциальных жертв от преднамеренного обмана их зачинщиками революций, освобождения их от собственных неведения, иллюзий и заблуждений. В июне в Одессе он взывал: «Рекли безумцы: нет Свободы, и им поверили народы. Добро и зло – всё стало тенью, все было предано презренью. Порочные сердца застыли, отечество рабы в отчаянье забыли. За злато продал брата брат». СПЕШИТЕ предупредить, - взывал А.С. Пушкин к «обитателям всех стран света» в 1824 году. Мы смогли обратиться к этому в его наследии лишь после 1999 года…
В июле 1824 года А.С. Пушкину предстояло пережить очередное перемещение: в этот раз из Одессы в село Михайловское Псковской губернии. Прощаясь с морем, он писал о том, что «увидел» и познал за годы пребывания на юге России: «Я видел Азии бесплодные пределы», истоптанные «грубо обманутыми» служителями правителей династий Чингисидов, Тимуридов и прочих. «Топтали» завоеватели и наши пределы и не единожды. Но в отличие от государств Азии, ни одному из завоевателей не удалось пустить свои корни на территории, освоенной россиянами. Александр Пушкин убедился в этом, изучая персидскую поэзию далёкого прошлого. На этом фоне Россия существенно отличалась от многострадальных стран и народов Азии. Взору поэта предстали: «Кавказа дальний край», «и закубанские равнины и полосатый край их полей»; «в Тригорском – ковры густых лугов и липовые своды»… И он обобщил не без основания: «Судьба людей ПОВСЮДУ та же: где БЛАГО – там уже на страже иль Просвещенье, иль тиран». Или одновременно: стражи и Просвещенья, и тирании, как в России и в его собственной судьбе. В той России, в которой он, как и его братья-друзья, по-прежнему видели единственный, реальный, достойный повторения способ жизнедеятельности всех народов.
Из всех восточных поэтов А.С. Пушкин выделил Саади. Любимым восточным поэтом у Гёте был Хафиз из Шираза (Иран). Оба поэта – Гёте и Пушкин - убедились: тирания – общечеловеческая болезнь. Сентябрь 1824. Михайловское, «К Языкову»: «Давно без крова я ношусь, куда подует самовластье; Уснув, не знаю, где проснусь. Всегда гоним, теперь в изгнанье влачу закованные дни». Поэт не «влачил закованные дни»: он СЛУЖИЛ: продолжал роман «Евгений Онегин» и начал писать трагедию «Борис Годунов» - две энциклопедии русской жизни. Полученное им Просвещение Православием даже при целенаправленном противодействии развитию его таланта стражами тирана, - он осуществил успешное продвижение своё к «полному духовному развитию» и творчеству.
Поэт назвал главный источник силы  россиян в их противодействии ОБМАНУ, нацеленному на их порабощение: «Просвещение народа православным духовенством и даёт нам особый национальный характер», - писал А.С. Пушкин, восхищаясь дальновидностью князя Владимира. Восхищался и Л.Н. Гумилёв («От Руси до России»): «Крещение Руси дало нашим предкам высшую СВОБОРДУ – свободу осознанного выбора между ДОБРОМ и ЗЛОМ, а победа Православия, одухотворившего жизнь народа, подарила Руси тысячелетнюю историю». Православие – ИСТИНА. Почему?
17 июня 1975 года русский протопресвитер Александр Дмитриевич Шмеман (1921-83), сын первых послереволюционных большевистских изгнанников, на этот, много веков звучавший вопрос, записал в дневнике следующий ответ: «Потому что в нём не предано забвению ни одно из основных измерений ТВОРЕНИЯ: ни МИР (космос), ни ЧЕЛОВЕК (антропология), ни ИСТОРИЯ, ни ЭСХАТОЛОГИЯ. Всё сходится в целом, но так, что не повреждена ни одна из этих частей. В Православии не меньше отступлений и измен, чем в Католицизме и Протестантизме, но в Православии ни одна из них (измен и отступлений. Е.Е.) не догматизирована, не провозглашена истиной».
Конец июля 1825года. Сыны исторической национальной традиции России: А.С. Пушкин - Н.Н. Раевскому-сыну: «Я чувствую, что духовные силы мои достигли полного развития и что я могу творить»: После Воскрешения и Вознесения Иисус Христос остался в сердце каждого православного христианина. Он – совесть его. Повторю: подтверждением полного развития духовных сил верующего и их соответствия духовно-нравственным канонам ХРИСТИАНСТВА, способным противостоять влиянию на него чуждого мира, – православная Церковь считает безусловное отторжение человеком «превозношения, раздора, своеволия, своекорыстия и всякого зла мысли, намерений и действий». Нравственные предпочтения детства были замечены А.И. Тургеневым и не оставлены им без внимания. В сопровождении наставников от просвещения и сопротивляясь давлениям на него стражей от тирании, - Александр Пушкин закрепил их в себе и привёл себя к «полному духовному развитию» и творчеству, чтобы своим творчеством служить сохранению НАРОДА России освобождением его от иллюзий и неведения.
Думая о духовно-нравственном сбережении россиянина, основываясь на приобретённых знаниях и собственном опыте, поэт в том же месяце 1825 года вновь обратился к памяти французского революционера Андре Шенье, даже жест его повторил: стоя на эшафоте перед гильотиной, Андре Шенье, стукнув кулаком по лбу, произнёс: «У меня там что-то было». И в жизни А.С. Пушкина к лету 1825 года было уже немало. В этом своём стихотворении поэт напоминал русским читателям: «Смотрите, прислушивайтесь и старайтесь понять и запомнить то, что пережил «грубо обманутый юноша» - французский поэт Андре Шенье». Накануне казни (27 июля 1794 года) в последнем своём стихотворении, написанном в тюрьме, - Робеспьеров и Маратов, увлёкших таких, как он доверчивых и восторженных, в революцию, - Андре Шенье назвал «буйными невеждами» с «дикими страстями, со злобой и корыстью», «презренными убийцами-палачами». Созданное ими правительство, это – «совет правителей бесславных и палачей самодержавных» (у А.Шенье), а по Пушкину: «ареопаг остервенелый». На крик из толпы в адрес А. Шенье: «Ты – слово – звук пустой», Пушкин от себя: «О, нет! Умолкни ропот малодушный! Гордись и радуйся, поэт: ты не поник главой послушной перед позором наших лет; ты презрел мощного злодея; твой светоч, пламенея, жестоким блеском озарил совет правителей бесславных; твой бич настигнул их, казнил сих палачей самодержавных». Казнил  честным СЛОВОМ, Творчеством, ПИСЬМЕНАМИ!
Поэт обозревал огромный мир с бесчисленным количеством народов, уже «осчастливленных» «дарами» европейцев. Как в 1814, так и в 1825 вновь увидел он: лишь народы России, обращаясь к которым, даже находившимся в состоянии крепостной зависимости, он мог воззвать: «За Благо честью воздадим»! «Всем: и мёртвым, и живым» братьям-друзьям, сохранившим ОТЧИЗНУ, а нам – молодым: «способность творить в России на языках её народов» и в интересах этих народов. Он не включал в когорту ЧЕСТНЫХ Александра и Николая Романовых и их услужливое окружение. В то время, когда А.С. Пушкин вдохновлял себя в своём служении царю-НАРОДУ, Александр I, «забыв долг владык неустранимый», в угоду Европе продолжал «загонять в тень» самоотверженных сыновей России. Христианин, он отдавал себе отчёт в том, что «преступает святыню», поступая вопреки Православию». Но желание слыть европейцем превалировало в нём. Он убеждал себя в том, что «поступает» КАК «просвещённый» монарх – как ЕВРОПЕЕЦ. Всего несколько строк написал поэт о том, как «брови царь нахмурив», «горевал» перед фрейлинами дворца: «вешают за морем, жесток закон», но вешает «просвещённая» Европа. Он - Александр I – ЕВРОПЕЕЦ и поступит по-европейски…
Истинный Христианин, поэт нашёл в себе силы увидеть и понять человеческое начало своего тирана: «Он человек! Им властвует мгновенье, он раб молвы, сомнений и страстей. Простим ему неправое гоненье!»: «Он взял Париж, он основал лицей!» 18 ноября 1825 года П.И. Пестель намеревался предупредить императора не переступать Черту Святыни. Единомышленники отговорили его – пусть император проявит себя сполна…в соответствии или вопреки своей всё-таки православной совести, даже, если за этот духовный эксперимент им придётся расплачиваться жизнями…  Декабристы давали императору шанс на прозрение…- Александр и Николай Романовы предпочли опереться на силу, отвергнув возможности разума…
Близился декабрь 1825 года. В надежде предупредить расправу над его друзьями и братьями, А.С. Пушкин отправил издателю П.А. Плетнёву стихотворение «Андре Шенье» с припиской: «Ей Богу, я – пророк! Я «Андрея Шенье» велю напечатать церковными буквами во имя отца и сына»: в надежде подвигнуть императора перешагнуть через тиранию, присмотреться, прислушаться и сохранить жизнь героям. «За благородство не вешают», - писал незадолго до смерти Н.М. Карамзин. За несколько дней до расправы на кронверке Петропавловской крепости над его братьями и друзьями 24 мая 1826 года А.С. Пушкин писал П.А. Вяземскому: «Счастливее, чем Андре Шенье, - я заживо слышу голос вдохновенья». Он продолжал надеяться на то, что ему удастся предотвратить расправу и представил новую редакцию стихотворения «Лицинию», в которой повторил: «Во мне НЕ дремлет ДУХ великого народа».
Но Дух великого народа не пробуждался в сыновьях Павла I – в них господствовал дух хотений. За «дружбу» с Европой по велению обоих императоров пятеро декабристов были повешены, 121 – отправлены на каторгу и в ссылку. 26 мая 1826 года ушёл из жизни Н.М. Карамзин. «Тоска, хоть сейчас в петлю»», - писал А.С. Пушкин П.А. Вяземскому.
Имея в виду состав Следственной комиссии и Верховного уголовного суда по делу декабристов, некоторых из них он знал с детства, - в августе 1826 года ему же поэт писал: «Не славь стихию моря… лирой золотой! В наш гнусный век на всех стихиях Жизни человек: тиран, предатель или узник». Предатели – это «злые без ума», «не честь, а почести, любя»  уже в детстве. Они выросли в «почётных» предателей разума. Александр Пушкин увидел их в 1818 году в составе благостных хвалителей «фельдмаршала»  Александра I. Николай I из них составил   Следственную комиссию по делу декабристов. Они были и составителями приговора его братьям-друзьям… Во все времена множество их, до «времени» проявляющих себя во всех разновидностях, кроме основной для них – палачестве. Они живучи. Подолгу, затаившись, молчат, …десятилетиями ждут случая, чтобы реализовать себя сполна – в палачестве. О неизбежности такого превращения «злых без ума» предупреждал Н.М. Карамзин в 9 томе написанной им «Истории Государства Российского», назвав опричников Ивана Грозного «тучей гладоносных насекомых». «Ай, да Карамзин», - восхищался М.П. Бестужев-Рюмин в Петропавловской крепости, заканчивая чтение девятого тома и начиная вновь вплоть до вызова его на казнь.
У Гёте на ту же тему: «Раб, народ и угнетатель - вечны в беге наших дней. Счастлив мира обитатель только личностью своей – будь самим собой!»
В сентябре 1826 года царь послал в Михайловское фельдъегеря – привезти Пушкина во дворец. Уверенный в том, что он, наконец, смертельно напугал поэта, представляя его присутствовавшим на приёме сановникам, царь заявил: «Господа, вот поэт. Он другой». А.С. Пушкин, по возвращении из дворца, ответил новому царю стихотворением «Пророк»: «Иди, пророк, и с вервием на вые, обходя моря и земли, глаголом жги сердца людей». В черновом варианте: «И к убийце гнусному явись!» В январе 1827 года вместе со стихотворением «Пророк» А.С. Пушкин отправил послание «В Сибирь»: «Во глубине сибирских руд храните гордое терпенье, не пропадёт ваш скорбный труд и дум высокое стремленье», - писал он братьям и друзьям. Мир сохранит ваших «дум высокое стремленье».
И отдельно о женщинах, отправившихся за своими мужьями, каторжанами и ссыльными, в Сибирь: «Заступники кнута и плети! – Все наши женщины и дети…
За вас молить я Бога буду и никогда не позабуду.
Когда же к делу позовут меня на справедливую  расправу,
За ваше здравие и славу ВЛЕПЛЮ тиранам я МОЙ первый кнут» - мои ПИСЬМЕНА!
Пугали гонителей-тиранов пушкинские ПИСЬМЕНА. Поэтому срок обнародования творческого наследия поэта Николай I счёл возможным лишь через 25 лет после гибели поэта. Александр II удлинил этот срок в два раза. Не последовал их примеру Александр III –разумный был монарх. В сочинениях А.С. Пушкина заключена такой глубины духовная сила, которая способна помочь каждому в его противостоянии тирании любого масштаба: глобального, отдельной страны и народа, в коллективах всех размеров и до самого маленького – семьи. Читайте А.С. Пушкина! Он напоминал о неустранимом долге быть стражем Жизни: мужчине-правителю страны  и народа и мужчине-отцу, главе семейства.
Влияние сочинений А.С. Пушкина при его жизни было безграничным. В 1826 году «Сборник стихотворений А.С. Пушкина» моментально разошелся. В этот сборник поэт включил в новой редакции стихотворение «Лицинию», повторив в нём высказанное в 1815 году утверждение: «во мне НЕ дремлет ДУХ великого НАРОДА». Поэт попытался ещё раз использовать своё творчество для воздействия на этот раз – на императора Николая I, чтобы разбудить его совесть, вызвать милосердие в его сердце по отношению к незаслуженно жестоко наказанным им декабристам. Сердце монарха оказалось твердокаменным и пустым. В отчаянии поэт написал и опубликовал в июле 1828 года стихи: «Дар чудесный, дар случайный, жизнь напрасно мне дала».
И вызвал на себя шквал осмеяния не только «врагов труда, забот, печали», ободрённых карательными мерами, предпринятыми Николаем I против поэта. Ситуация, затруднявшая жизнь и творчество поэта, была ужесточена до предела. Сознавая, что среди крикунов есть и те, кто искренне не понял его намерений, в январе 1828 года А.С. Пушкин написал стихотворение «Стансы», в которых объяснял: «Беда стране, где раб и льстец одни приближены к престолу, а небом избранный певец молчит, потупив очи долу». Но осмеяние превратилось в травлю и совпало с начавшейся в европейской печати переоценкой похода общеевропейской армии в 1812 году в Россию: «Переосмысление» войны 1812 года Европа сопровождала изощрённой ложью: возвеличиванием своей роли в этом походе на Москву и лично Наполеона. Александр Пушкин предвидел неизбежность такого разворота в 1814 году… Даже единомышленники побоялись поддержать поэта…
На это стихотворение  поэта отозвался лишь московский митрополит Филарет (в миру: Василий Михайлович Дроздов, 1783-1867) и тоже стихами. Он подчеркнул: «Дар не случайный и дан не напрасный». Митрополит Филарет, служа сохранению духовно-нравственного состояния россиян, занимался поиском способов объединения усилий правителей и подданных (начальников и подчинённых), искал единения, способного обеспечить результативность их жизнедеятельности в труде, творчестве, в служении. Митрополит посещал общественные чтения, на которых в своё время выступал Н.М. Карамзин. Появление его «Истории Государства Российского» он считал весьма своевременным. Митрополит внимательно следил за развитием творчества А.С. Пушкина – оно помогало ему в его служении, потому что поэт, как и он, митрополит, служил утверждению БЛАГА, указанного Иисусом Христом во время Его земной жизни. В своём ответе поэту митрополит Филарет высказал убеждение в том, что произведения А.С. Пушкина и произведения его единомышленников будут злободневны всегда: их направленностью им обеспечены постоянно возрастающий интерес и внимание.
 Мысли, высказанные митрополитом Филаретом в поддержку А.С. Пушкина, совпали с теми, которые тогда же В.И. Гёте выразил в стихотворении «Заветы». Отказываясь от комментариев, позволю себе обширное извлечение из этого обращения Гёте ко всем  землянам:
«Иди в великолепье, в роскошь бытия! Любовь и подвиг, и простое дело – бери от жизни.
Но зри и помни: недоумки, полулюди везде нас жмут и давят. Так с виду это те же христиане. Но уже не раз обиду мы терпели от этой дряни. Поэтому прими совет: как я, познай себя и в Боге истину  найдя, - поймёшь: Трудом и Службой каждодневной очищен будет лик Вселенной. Что было силой, станет делом, огнём, вращающимся телом, НО отдохновеньем – наслажденьем никогда. Кто ЖИЛ, в ничто не обратится! Повсюду вечность шевелится. Человек - причастный бытию блажен! Издревле ПРАВДА нам открылась – Старинной правды не забудь!
Воздай хваленья, земнородный, тому, КТО звёздам кругоходный торжественно наметил путь. Теперь всмотрись в родные недра! - Откроешь в них источник щедрый». Затем: «В душевную вчитайся повесть, поймёшь, - ВЗЫСКАТЕЛЬНАЯ СОВЕСТЬ – СВЕТИЛО НРАВСТВЕННОГО ДНЯ, ЗАЛОГ ВТОРОГО БЫТИЯ!»
«Созерцатель   и поэт, причастный благодатям, высокий дар доверишь братьям,
И ЛУЧШЕЙ доли смертным – нет!» 1829 год.
Так после более 50 лет, преодолевая обман папского наместничества, в возрасте 80 лет Гёте полностью вошёл в традицию Стражей Жизни.
Александр Пушкин жил в ней с детства и в возрасте 26 лет засвидетельствовал: «Я достиг полного духовного  развития и могу творить». В 1829 году в возрасте 30 лет: «День каждый, каждую годину привык я думой провождать, меж них стараясь угадать сердечную глубь в могуществах» -  с присутствием в ней Бога «и в немощах её»: индивид с сердцем без глубины и без Бога в нём  «хромает головой».
В 1828-29 годах в духовно-нравственной традиции, основателем и хранителем которой являлся Иисус Христос, сошлись Мысли: А.С.Пушкина, митрополита Московского – Филарета и великого поэта Германии - Гёте! Митрополиту Филарету А.С. Пушкин «отвечал» за всех честных Стражей Жизни во ВСЕЛЕННОЙ. Воспроизвожу одну строфу ответа апостола России:
«Ныне с высоты духовной НАМ  руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной смиряешь буйные мечты.
И внемлют арфе серафима в священном ужасе Поэты».
В далёкой Америке на эти  мысли, витавшие в мире, «Вороном» отозвался  американский писатель-поэт  Эдгар По (1809-1849).
Как и предсказывал лицеист в 1814 году, нравственная уступка Александра I «исключительным» европейским вельможам: «благодарение» за присвоение ему бумажного звания «фельдмаршала» - не вызвала у Европы ответное желание «дружить» с Россией. Гёте объяснил, почему: «С надменностью ДРУЖБА не может сродниться». Европа продолжила подготовку, которую не прекращала, к совершению в «подходящий» момент следующего преступления против России. В 1827 году проявлением этой подготовки был начавшийся в печати пересмотр оценки похода общеевропейской армии в Россию в 1812 году: Европа вознамерилась возвеличить проявление полководческого «таланта» Наполеона Бонапарта в России и умалить достоинство военачальников русской армии и солдат её.
Европа вынудила поэта повторить то, о чём он писал в 1814-15 годах. Он начал с того, о чём писал В.Ф. Раевский: «Пора, мой друг, воззвать из мрака век полночной славы Царя-народа дух и нравы». Обращаясь к Европе и к России, поэт напомнил: «Не из иных мы прочих», поэтому: «Помните! Как встарь мы наказывали строго» ваше превозношение! В это время А.С. Пушкин работал над поэмой «Полтава». В 1829 году публикацию поэмы отдельной книжкой, он сопроводил следующим предисловием:
«Полтавская битва есть одно из самых важных и самых счастливых происшествий царствования Петра Великого. Она избавила Россию от опаснейшего врага, утвердила русское положение на юге, обеспечила новые победы на севере и доказала государству успех и необходимость преобразования, совершаемого властью… Шведский король Карл сим походом избегнул «славной» ошибки Наполеона: он не пошёл на Москву. Мог ли он ожидать, что Малороссия, всегда беспокойная, не будет увлечена примером своего гетмана (Мазепы) и не возмутится против недавнего владычества Петра, что Левенгаупт в три дня будет разбит, что, наконец, 25000 шведов, предводительствуемых своим королём, побегут перед нарвскими беглецами. Карл перед этой битвой менее вверялся своему счастью: оно уступило гению Петра».
Работая над поэмой «Полтава», А.С. Пушкин думал о судьбе Украины: «Кому достанется Волынь, кому наследие Богдана (Хмельницкого)» отдаст «всегда беспокойная Малороссия»? Начиная с 1812 года, «суровые думы» продолжали донимать поэта, в том числе и о судьбе Польши.  Он помнил о том, что в 1819 году Н.М. Карамзин предупреждал императора Александра I о недопустимости любых территориальных уступок Польше, но не был услышан. Царь продолжал «прислушиваться» к своим хотениям… 
В 1830 году Польша вздыбилась. А.Мицкевич и его друзья стали призывать Европу повторить поход на Москву. А.С. Пушкин ответил им стихотворениями: «Перед гробницею святой» - в память о М.И. Кутузове (1830), «Бородинская годовщина» и «Клеветникам России» (1831). Польскому поэту А. Мицкевичу и его друзьям он напомнил важный эпизод: в 1812 году, провожая остатки общеевропейской армии из России, М.И. Кутузов вошёл в польский город Вильно. Отсюда, в июне 1812 года, высокомерно пренебрегая предложением российского императора отказаться от похода вглубь России, - Наполеон начинал свой бессмысленный поход на Москву. На пути из России, победителя Наполеона – М.И. Кутузова – в Вильно встретила делегация поляков, бросившаяся перед ним на колени. «Встать! – приказал полководец. - «Помните, что вы – русские», - сопроводил он свой приказ. Встали и тут же забыли…
В 1831 году Европа не решилась на интервенцию в Россию – не нашла подобного Наполеону предводителя. И великий поэт России объяснил: Европа будет и впредь искать такого предводителя в стремлении реализовать свои «претензии» к занимающей 1/6 часть Земли России, подменив принцип невмешательства «легитимностью» своих «претензий» - многовековых «хотений». Пророком был великий поэт России. А.С. Пушкин предупреждал, что Польша всегда будет мечтать о своём территориальном «величии» «от моря до моря»; что «Европа надолго останется только зрительницей наших действий», ожидая момента, когда Польша «соорудит» на «вязком» болоте своих «хотений» мостки для прохода её на территорию России. Он предупредил Польшу о смертельной опасности для неё её заигрываний с Западом: «внимание» Запада к ней обусловлено одним: общей границей с Россией», - писал поэт. И обращаясь к Западу, он советовал и ему, и Польше: идя в Россию, помните о том, что Польша вас не поведёт – она прежде погибнет, и в Россию вы, если вновь вознамеритесь пройти, - «через её шагнёте кости». Сейчас: шагнут по пеплу атомного пожара, в котором первыми сгорят те поляки, кто из них согласится разжечь такой «костёр» на своей территории.
 Словно предвидел поэт, как поляки будут выбрасывать из могил советских солдат, погибших, освобождая Польшу от фашистов, и начнут укладывать в «освободившиеся» могилы своих соотечественников. После польского короля Мешко I (?-992) идёт одиннадцатое столетие, как Польша себе в ущерб костями своих граждан пытается проложить «магистраль: Западная Европа-Россия-Москва». И когда Польша перестанет себе в ущерб «хромать головой»?
С восстанием Варшавы в 1831 году Россия справилась. Но Европа не прекратила своих попыток расслабляющего воздействия на духовно-нравственный мир россиян. Окружение Николая I, унижаемое «сладким пленом», поддавалось. Европа нашла себе пособников и среди историков в историографии. С 1818 года эти «историки» пытались дискредитировать «Историю Государства Российского» Н.М. Карамзина. Был в этой компании и такой талант, как давний друг Александра Пушкина – П.Я. Чаадаев, особенно старавшийся после смерти Карамзина. «История Государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека». «Н.М. Карамзин – лучезарное средоточие всего Отечества», - встав на его защиту, писал А.С. Пушкин своему давнему другу – П.А. Вяземскому. В 1830 году, передавая в издательство свой любимый труд – трагедию «Борис Годунов», - он просил напечатать на заглавном листе именно в таком виде:
«Драгоценной для России
Памяти
Николая Михайловича Карамзина
Сей труд, гением его вдохновенный
с благоговением и благодарностью посвящает
А. Пушкин».
В том же году он начал сбор документов о восстании Пугачёва, о жизни и деятельности Петра 1, об А.Н. Радищеве, а в 1831 году специально обратился к политической прозе. Всё, что было написано поэтом, прозаиком и публицистом А.С. Пушкиным в 1830-36 годах, особенно его сказки, - образец служения словесности отторжению человечеством преднамеренно замышляемых войн и революций и продвижения всего человечества к ЕДИНСТВУ и СОСРЕДОТОЧЕНИЮ.
Продвижение к осознанию истины о назначении словесности в деле формирования духовно-нравственного стержня российского народа, как основного условия продолжения жизни России, - наследовало следующее поколение российских словесников. И.В. Киреевский (1806-56), Н.В. Гоголь (1809-52), И.Д. Беляев (1810-73), А.И. Герцен (1812-70), - возрастали в годы роста популярности и авторитета А.С. Пушкина. Этого условия самосохранения народов России никак не желает узнать и понять Запад и продолжает «хромать головой», делая ставку на желаемую им возможность продажной податливости некоторых представителей российской власти и её окружения. Попадают туда иногда и с «хромотой», такие, как В.Г. Белинский (1811-48). Пятый к указанным выше погодкам со звучными их делами, В.Г. Белинский оказался за пределами традиции Фонвизина, Радищева, Карамзина и Пушкина: не смог различить, перед каким Западом склонялись они в глубоком почтении…
А.С. Пушкин о И.В. Киреевском в 1829 году: «Там, где двадцатитрёхлетний критик мог написать столь занимательное, столь красноречивое обозрение Словесности, там есть словесность – и время зрелости оной уже недалеко». В 1831 году поэт благословил Н.В. Гоголя на работу над большим романом. О состоянии российской словесности А.С. Пушкин с удовлетворением писал в 1836 году: «Мы великие критики. Беспристрастие и здравый смысл наших суждений относительно того, что делается не у нас, удивительно: в них много здравого смысла и любви к науке».
П.А. Вяземский об А.С. Пушкине: «Он остановил Россию на краю пропасти духовно-нравственного разложения». Прав наш министр обороны сегодня: нам целесообразнее оставаться такими же «недотёпами», какими нас считает Запад. Мы знаем себя – это главное. Знаем на протяжении двух тысячелетий всех стражей Жизни и помним: «мёртвые СЛЫШАТ, что о них потомки ГОВОРЯТ». 
Следуя примеру А.С. Пушкина, в 1831 году благословившего Н.В. Гоголя на работу над большим романом, - Николай Васильевич тоже «вышел за пределы столиц». Там, по его признанию, он «нашёл» его содержание и написал роман «Мёртвые души», опубликованный в 1842 году. Учебником русской жизни назвал этот роман А.И. Герцен. Он до Н.В. Гоголя побывал «за пределами двух столиц», отбывая ссылку в российской глубинке. О деятельности А.С. Пушкина и его единомышленников по созданию основ литературы преодоления он писал: «Западная цивилизация такой, какой она выразилась во время реставраций (1814-15 и 1815-30 годов), - оправдана. Славяне решили вопрос иначе. В их решении лежало верное сознание живой души в народе. Чутьё их было проницательнее их разумения. Они поняли, что современное состояние России, как бы тягостно оно ни было, - не смертельная болезнь. В то время как у западника Чаадаева слабо мерцает возможность спасения народа, - у славян ясно проглядывает мысль о гибели лиц, захваченных современной эпохой, и вера в спасение народа».
А.С. Пушкин увидел время, когда в его мысль «судьба людей повсюду та же», - кроме народов Евразии, он мог подключить и жителей Америки: в III книге за 1836 год журнала «Современник» были опубликованы «Записки Джона Теннера» - американца о «демократии» в США. Перевод их с французского на русский язык выполнил А.С. Пушкин. В ближайшие десятилетия после гибели великого русского поэта популярность идеи общечеловеческого единения распространялась по континентам и странам. В составе  участников  в деле предупреждения превращения всех людей в «грубо обманутых», «разнузданных и диких» - начали появляться новые лица. К нему подключались честные словесники, кроме Европы и Азии, ещё и Америки: В. Ирвинг (1783-1859), Г.Д. Торо (1817-62), У. Уитмен (1819-92). «Пример лучшего» продолжал работать во имя заключения «священного союза всемирного дружества», к которому в 1792 году призывал Н.М. Карамзин.
Зарождение тенденции отступления российской монархии от служения своему народу первым в монастырских летописях обнаружил Н.М. Карамзин. Западная Европа была заинтересована  в утверждении этой тенденции и активно содействовала этому. Александр Пушкин обнаружил её усердие, изучая в 1811-14 годах древнюю и новую европейскую словесность, и увидел подтверждение этому в проявляемых Александром 1 симпатиях европеизму. Откровенное отступление от традиции русской жизни Павла, его сыновей Александра и Николая Романовых, - вызвала серьёзную озабоченность у А.С. Пушкина – но  ему не дали воплотить заботу в реальное дело. В 1848-66 годах её реализовал профессор московского университета И.Д. Беляев.  Продолжая дело Н.М. Карамзина, он углубился в изучение «примера лучшего» и существенно расширил его содержание. В ответ на запросы общества он написал книгу «История земщины и выборного начала на Руси». В результате было освещено полное содержание «примера лучшего»: истории единения власти, Церкви и местного самоуправления. И.Д. Беляев документально восстановил «завещанную прошлым программу устроения России». Он выполнил то, о чём в 1822 году из крепости В.Ф. Раевский писал в «Послании товарищам». Продолжая служение делу своих предшественников, А.И. Герцен подтвердил, высказанные близкими ему мыслителями Азии и Европы: мысль, рождённая светлыми помыслами здорового разума, - жива и действует повсеместно, независимо от национальности, независимо от различия исповедуемой мыслителем религиозной веры.
К середине XIX века, поощряемые «исключительными» европейскими вельможами, братья-императоры России и их пособники из «тучи гладоносных насекомых» (по Карамзину) сделали для ослабления России изнутри больше, чем от них ожидали их «благодетели». Начинал Александр I, завершил Николай I. К обоим относится то, что писал А.С. Пушкин, обращаясь в 1834 году к Николаю I:
«Ты Просвещением свой разум осветил,
Ты правды лик увидел (Николай I, направляя «работу» следственной комиссии по сфабрикованному в угоду европейским «благодетелям» «делу» декабристов, лично допрашивал обвиняемых. Е.Е.).
Но не прозрел. Николай I тоже предпочёл быть «европейцем»:
«Ты нежно чуждые народы ВОЗЛЮБИЛ,
И мудро СВОЙ ВОЗНЕНАВИДЕЛ.
Когда безмолвная Варшава поднялась и бунтом опьянела (1830),
И смертная борьба (в то время) началась, и гибло знамя нашей чести, -
При клике: «Польска не згинела!» - ты руки потирал от наших неудач
И горько возрыдал, когда в Варшаве бунт поникнул».
Западная Европа продолжала ходить путём произволения, извлекая «свою» пользу из усилий любого народа. Силовое давление она называла «дарением» европейского «счастья» всем, поддающимся на её давления народам. Её попытка поработить («осчастливить») Русь не удалась в начале XIII века даже в границах Владимирского княжества. Просчиталась Европа в начале XVII века, когда пыталась ограничить Централизованное государство Россия размерами Московского княжества XIV века. Не смогла Европа предотвратить спуск российского Корабля в море в XVIII веке. Духовно-нравственный стержень России выдержал напор и общеевропейской армии в начале XIX века. В середине этого века Европа попыталась воспользоваться «благоприятными», как ей казалось, обстоятельствами: в 1853 году английские и французские суда бросили якоря у Соловецких островов, у Камчатки и Крыма. Просчиталась Европа и в 1853-56 годах. Буквально накануне Крымской войны митрополит Филарет подвёл итог служения России указанному Иисусом Христом общечеловеческому Благу на протяжении 989-1850-х годов. Он писал: «Россия! Ты имеешь участие в сем БЛАГЕ паче многих царств и народов». В Крымской войне Россия ещё раз доказала: у неё Царь – НАРОД! Он сумел сохранить себя и отечество и в 1853-56 годах.
В работу по укреплению духовно-нравственного стержня народа - стража Жизни России с 1830 годов включались предприниматели. В российскую историческую национальную традицию их начинали вводить их предки: крепостные крестьяне по закону от 13 октября 1675 года выкупали  свои семьи на волю и становились купцами. Потомки купцов, глубоко православные христиане, с  1830-х годов создавали целые промышленные районы страны, поддерживая самую тесную связь с Церковью. Известный предприниматель В.П. Рябушинский о значении этих контактов писал: «В суровую экономическую жизнь Церковь вносила оздоровляющую струю. Она убеждала, что функции хозяина вовсе не заключаются в выжимке соков из рабочих – не кровопийцы наживают капиталы, а талантливые организаторы».
Один из таких крупных промышленных районов с центром города Гусь Хрустальный был создан братьями И.С. и С.И.Мальцовыми. В 1892 году Вольное экономическое общество России поручило экономисту А. Субботину  осуществить полное  обследование его. Он писал в своём отчёте: «Самое развитие этого района представляет такие самобытные черты, какими рельефно выражается предприимчивость русских людей, временно подавляемая искусственными условиями жизни. Ярко оттеняется всё то, на что люди способны в области экономического и культурного развития, если им не мешает  излишняя регламентация и другие стеснения, выработанные крепостнической административной системой».
Промышленное строительство предприниматели сопровождали значительной и разносторонней благотворительной деятельностью. После 1864 года в эту работу постепенно включалось земство - выборные люди от Русской Земли всех уровней, начиная от «серых зипунов» (по Достоевскому). Они  составляли и представляли местное самоуправление. В 1864-74 годах земства вырабатывали «реальную практическую политику» и только после этого приступили к систематическому подворному  обследованию состояния народного хозяйства. К началу проведения реформ П.А. Столыпина они обследовали 34 губернии России и выработали  систему повсеместной организации его. Предпринимательство, благотворительность и земство были организующей  силой в  хозяйственной и культурной жизнедеятельности россиян.  Они трудились, творили, обеспечивая   укрепление, сохранение и развитие  «примера лучшего». Они подтверждали: в России Царь – Народ. Это особая и важная страница действительной истории России  1817-1917 годов. Власть и её окружение после Петра I жили другой жизнью.
К Достоевскому Ф.М. (1821-81) осознание этой истины и понимания назначения служения России своего таланта пришло после пребывания его на каторге, в близком общении с каторжанами и в сопоставлении их мира со злобой, исходившей от представителей официальной власти и её охранителей. В сопоставлении, он увидел и понял отличие интерпретации понятия СВОБОДА россиянами и европейцами и объяснил: «Они (европейцы) несвободны, а мы - свободны…  Всякий француз может служить не только своей Франции, но даже и человечеству, единственно под тем же условием, что останется наиболее французом, равно англичанин и немец. Один лишь русский, даже в наше время, то есть раньше, чем будет подведён всеобщий итог, получил уже способность становиться наиболее русским именно лишь тогда, когда он наиболее европеец. Это и есть самое существенное национальное различие наше от всех… Я во Франции – француз, с немцами – немец, с древними греками – грек и, тем самым, наиболее русский, тем самым я настоящий русский и наиболее служу России, ибо выставляю её главную мысль»: СПАСЕНИЕ в ЕДИНЕНИИ РАВНЫХ перед БОГОМ «обитателей всех стран света»! В 1792 году об этом  напомнил им Н.М. Карамзин!
 Национальное своеобразие народов России состояло в благородном неистовстве исполнения ими своего служения стражами Жизни. По мнению К.Н. Леонтьева (1831-91) это своеобразие позволяло россиянам называться русскими, гордиться принадлежностью к великой нации, искать пути и способы сбережения этого своеобразия и защищать его от любых внутренних и внешних посягательств. «Надо дорожить этим своеобразием, и не обращаться с ним торопливо, дабы не погубить своей исторической физиономии, не утратить исторических прав на Жизнь и Духовный перевес над другими», - писал К.Н. Леонтьев в 1869 году.
В середине XIX века достижения становившихся самостоятельными наук: антропологии, этнографии, психологии и близких к ним дисциплин медицины, - заставили некоторых дальновидных правителей обратить, наконец, внимание на духовно-нравственное состояние своих народов. Решением этой сложнейшей проблемы Русь и Россия занималась тысячелетие. Те, кто только приступил к её решению,  свёл проблему  к «дисциплинированию мятежных умов» в народе. И всё-таки что-то сдвигалось. Единомышленники Герберта Спенсера (1820-1903) в Англии предложили такую систему воспитания и обучения подрастающего поколения, которой предусматривался выпуск дисциплинированных и готовых к ответственной практической работе специалистов всех уровней. Решительно и последовательно перестраивала свою систему обучения и воспитания Япония. Осуществлявшаяся на протяжении нескольких десятилетий, эта перестройка получила официальное название: Мэйдзи - просвещённое правление императора Муцухито (1852-1912). Существенный вклад в перестройку системы обучения и воспитания подрастающего поколения в России внесли тогда: К. Дм. Ушинский (1824-70), Вас. И.В.Водовозов (1825-86), Л.Н. Толстой (1828-1910), Хр. Дан. Алчевская (1842-1920). Их последователей мы – дети рождения 1930-х годов - встречали в разных и существенно удалённых от центра уголках нашей огромной страны. Испытав на себе их благотворное влияние, наше поколение поныне им «за Благо честью воздаёт».
Ник. Ник. Миклухо-Маклай (1848-88) общность судьбы «обитателей всех стран света» узнавал во время путешествий в Юго-Восточной Азии, Австралии, Океании и продолжительной жизни среди папуасов и австралийцев. С ними делился он опытом русской жизни. Народник Ник. Кон. Судзиловский (1850-1930) с 1875 года жил и знакомил с русским миром жителей Гавайских островов. Они избрали его своим сенатором. С 1904 года с русским миром он знакомил японцев. Продолжение и углубление этого процесса обеспечивали реформы П.А. Столыпина. Результаты организации хозяйственной и культурно-просветительской жизнедеятельности в России XIX веке были значительными.
Окружение власти тоже выделяло из своей среды выдающихся организаторов и специалистов, подобных С.Ю. Витте. Дальновидные политики, оказавшиеся в составе правительства, сознавали назревшую необходимость приведения в соответствие состояние экономики России с системой государственного управления. Накануне революции 1905 года министр внутренних дел Пётр Дм. Святополк-Мирский (1857-1914) поручил своему заместителю написать для Николая II доклад с  включением в него перечня мер, реализация которых предусматривала существенную демократизацию системы государственного устроения России. По существу это были меры, направленные на восстановление сверху завещанной прошлым программы устроения страны. На беду России и её последнего монарха «именитые советники» предложили Николаю II отклонить предложения министра и его товарища.
Опираясь на успешно проводимые им реформы, П.А. Столыпин пытался реализовать предложения своих предшественников в составе правительства. Но натолкнулся на серьёзное противодействие Думской «демократии»,  вообразившей себя «передовым» европейским представительством. Дважды разгонял П.А. Столыпин её состав. Лишь третья Государственная Дума поддержала его предложения,  но с существенным ограничением. «Просвещённые» депутаты подыграли «просвещённой Европе», которую испугали очевидные первые признаки приближения России к осуществлению своего рывка к благоденствию и могуществу. Эти реалии испугали не только европейских вельмож. Заволновались мировые лидеры, представленные индивидами с «отрицательными помыслами»: они организовали устранение Столыпина. Соратники П.А. Столыпина предлагали свои знания для продолжения дела погибшего реформатора. Но Царь отказался от предложений заместителя Столыпина – Александра Васильевича Кривошеина и его коллег.
Внук А.В. Кривошеина – Никита Игоревич в своих мемуарах, опубликованных в 2014 году: Если бы Столыпинские реформы были завершены в том объёме, в каком их замышлял Пётр Аркадьевич, «тогда Россия была сейчас уж куда бы почище Америки, в чём-то близкой к Японии по сочетанию старой культуры и современности». Лишь в марте 1917 года, подписав отречение от престола, Николай II произнёс: «Надо было звать Кривошеина». Не смог и этот император России в нужное время «ограничить дух своих хотений»… В страхе перед реальной возможностью возрастания могущества России Запад развязал первую мировую войну. Война уничтожала миллионы людей, превращала в пепел результаты их многовековых усилий, перечёркивала многовековую память народов, усердствовала в уничтожении достояния Мысли и Разума мира. На это безрассудство индивидов с «отрицательными помыслами» всего мира чешский писатель Ярослав Гашек ответил призывом: «Помните, скоты, что вы – люди!» Взмолилась Россия. В разгар войны, в 1915 году И.А. Бунин, по традиции от Низами, написал стихотворение «Слово»:
«Молчат гробницы, мумии и кости – лишь Слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте звучат лишь письмена.
И нет у НАС иного достоянья!
Умейте же беречь хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный – речь!»
ПИСЬМЕНА, как бы их ни искажали, ни прятали, - НАПОМНЯТ «обитателям всех стран света» о российской традиции: «примера лучшего». Они убедят народы мира в необходимости изучения этого ПРИМЕРА, в необходимости повторения российского опыта единения и сосредоточения усилий народов разной национальности и религиозной веры для результативного, хотя и протяжённого во времени, противодействия тирании как внутренней, так и внешней. Обратимся к историческим свидетельствам. В 1917 году индивидам с омраченными помыслами и нездоровым разумом (в своё время безумцами называли таких индивидов Гёте, Вордсворт, Кольридж, А.С. Пушкин) удалось грубо обмануть россиян тем, что они быстрее Столыпина доведут народ России до его благоденствия. «Русский народ вернётся к своему благородному облику, когда поймёт, что он был жертвой обмана и собственного заблуждения», - в июле 1917 года писал журналист Б.Н. Емельянов в брошюре «Народовластие». Это был отклик его единомышленников на проведённую большевиками демонстрацию под лозунгом «Вся власть Советам!» Они понимали, что этот лозунг большевиков – драпировка их стремления к власти для себя, и уже видели за их спинами физиономии «вояк», не утративших мечту о «победах», способных поставить Россию на колени перед Европой.
В 1922 году родственники, находившиеся у постели умиравшего в Париже Александра Васильевича Кривошеина, записали последние его слова: «России предстоит 80 лет мрака, отчаяния, крови и убийств, после чего она возродится и снова воссияет». Соратник П.А. Столыпина, он знал, что именно на этот срок для большевистского эксперимента хватит тех экономических ресурсов, которые Россия сосредоточила до 1917 года. Далее, знал А.В. Кривошеин, - сработает утверждение В.Ф. Раевского и А.С. Пушкина: «В России Царь – Народ»: придёт время – каждый россиянин вспомнит свой неустранимый долг: «Я» - составная часть «Мы» в России. А.В. Кривошеину пришлось быть свидетелем,  когда россиянин, привыкший исполнять свой долг, оказался в ситуации,  в которой ему стало трудно даже просто понять, «в чём он состоит». Для возвращения к пониманию своего долга перед отечеством россиянин уходил тогда  в свой бессрочный отпуск, - горестно «шутили» единомышленники А.В. Кривошеина. И верили: он будет содействовать ускорению возвращения России к её благородному облику «простым своим присутствием в этом процессе, своей манерой бытия, рассказами, свидетельствами, умением работать, хотя бы неделю», - писал внук  А.В. Кривошеина – Никита Игоревич.
Внешние и внутренние русофобы, помните: «Не из и иных прочих! Помните, как встарь врагов мы  наказывали строго!» «Народ России вернётся к поддержке своих правителей, когда поймёт, что они его не обманывают», - писал Иван Сергеевич Шмелёв после того, как большевики в 1918 году расстреляли в Крыму его единственного сына. М.А. Осоргин в 1922 году («Времена»): «Такие страны не гибнут; гибнут названия, меняются властители, перечёркиваются географические карты. Ту огромную землю и тот многомиллионный народ, от русского до чукчи, которым я, в благодарность за рождённые чувства и за строй моих дум, за прожитые горе и радость, дал имя родины, - никак и ничем у меня отнять нельзя: ни куплей, ни продажей, ни завоеванием, ни изгнанием меня, - ничем, никак, никогда. Нет такой силы и быть не может».!
Очевидные итоги жизнеутверждающего духовно-нравственного воспитания россиян Православием, по его примеру и всеми другими действовавшими в России религиозными конфессиями, - уже в середине XIX века игнорировать дальше было невозможно. До XVI века в «Христианском» Западе папское наместничество утверждало «низости папизма». В последующие столетия руководство Папской области медленно, но всё-таки продвигалось к осознанию реальностей мира и необходимости перехода католической Церкви к служению, обеспечивающему воспитание и сохранение духовно-нравственного стержня у исповедующих её веру народов. В середине 90-х годов XIX века оно объявило об отмене всех, принятых за прошедшие столетия поколениями папских наместников догматов и ограничений. В католических храмах начало осуществляться то служение общечеловеческому благу, назначение которого было определено Иисусом Христом в годы Его земной жизни.
Юным подростком в ТАКОЙ храм вошёл Франсуа Мориак (1885-1970), и перед ним, вспоминал он, не возник вопрос о выборе веры: храм, в который он вошёл, - проповедовал Учение Иисуса Христа. Его приобщение к Христианству совпало с советом, исходившим от маститого французского писателя Поля Клоделя (1868-1955): обратиться к изучению русской литературы. Прочитав сочинения Толстого и Достоевского, признавался Мориак, он понял: Бог – это совершенствование, а из сочинений Чехова узнал он о силе духовно сформировавшейся человеческой души.
В начале 1920-х годов начались его контакты с русскими мыслителями, изгнанными из России большевиками. Люди с исключительной остротой зрения, с тонким слухом и светлыми помыслами, - русские мыслители при своём появлении в Европе поняли: «Мир в озлоблении, в осатанелом состоянии. Он упорствует в своём желании длить затянувшийся период войн и революций». Ставка Европы на большевиков в достижении своей цели, определённой ею в X веке, - провалилась. Жажда власти у большевиков оказалась сильнее, чем такая же многовековая жажда у предприимчивых «исключительных» европейцев. Народ России помог большевикам одолеть всех интервентов в 1918-22 годах. Большевикам удалось выделить из народов России искренних помощников себе. Однако и их большевики смогли обмануть. Но сломать духовно-нравственный стержень россиян и утвердить поклонение их идеям своей ложной теории, несмотря на все усилия, - большевикам тоже не удалось. Обречена была на провал и попытка пересадить в души россиян фашистскую идеологию – почва оказалась здоровой. Она отторгла чуждые ей семена.
Вновь мы обращаемся к традиции формирования духовно-нравственного стержня славян, основание которой было положено в IX веке православными просветителями Кириллом и Мефодием. Даже пройдя через жесточайшие репрессии, россияне остались народом - Царём России и в июне 1941 года россияне отозвались на призыв тирана: «Братья и сёстры! Отечество в опасности»! Этот народ знал и помнил: правители приходят и уходят, Россия – остаётся. Даже узники ГУЛАГА не стали мстить большим и маленьким тиранам на местах за их «неправые гоненья», как А.С. Пушкин в 1825 году - Александру I. Они пошли защищать Отечество. До войны из общения с большевистскими изгнанниками, вспоминал Мориак, он понял, что россияне – единственный народ, духовно-нравственное формирование которого осуществлено прохождением через традицию, которую французский писатель обозначил тогда следующим образом: «Связь между мыслью, словом, верой, литературой и культурой, с одной стороны, - с государственными делами – с другой». Согласно  утверждению Мориака 1922 года: Франция только приступила к осознанию своей национальной сущности и к фашистскому нашествию не успела его осуществить так, как это сделали Н.М. Карамзин, А.С. Пушкин, И.Д. Беляев, А.И. Герцен, В.О. Ключевский, русская литература, культура, искусство, священнослужители, земства, предприниматели и благотворители в России.
Фашизм – апофеоз бездуховной трансформации индивидов с остервенелыми помыслами и нездоровым разумом. Действительно, это самая черная формула тирании, проявившая себя уже на Голгофе, превратившаяся сначала в славянофобию, потом и поныне проявляет себя в русофобии.
Весной 1813 года от ещё «юного» фашистского полчища Россия освободила все страны и народы Европы! В 1815 году А.С. Пушкин повторил напоминание Н.М. Карамзина, вслед за ним назвав первым шагом к спасению возможность каждым индивидом любого народа заявить: «Во мне не дремлет ДУХ моего народа!» «Я готов к единению и сосредоточению всех индивидов МОЕГО народа». В середине 1890-х годов Ватикан отменил все предначертания папского наместничества, но преодолеть последствия многовекового бездуховного воздействия на народы Западной Европы, - ему не удалось. Верная многовековой традиции «будить похоть и гасить мысль», чтобы достичь «успеха и наслаждений», - словесность Запада продолжала направлять свои таланты, в том числе и выдающиеся, на сохранение и утверждение этой традиции. Почитайте внимательно талантливых мастеров слова: Д.Г. Лоренса, Джеймса Джойса, Марселя Пруста и вы увидите истоки состояния Европы и Запада в целом – СЕГОДНЯ.
Российские изгнанники помогли французскому писателю Мориаку понять: лишь россияне, прошедшие тысячелетний путь традиции духовно-нравственного Просвещения, - готовы решительно и до конца противостоять фашизму. Поняв это, с лета 1941 года Мориак выступал в печати движения Сопротивления со статьями под общим названием: «Не поддаваться распростёртой над миром ночи». В составе французского «Сопротивления» вместе с другими россиянами участвовал сын А.В. Кривошеина – Игорь Александрович. Узник Дахау по возвращении в Россию он оказался в гулаговской шарашке вместе с А.И. Солженицыным и Л.З. Копелевым.
После второй мировой войны в Париже Ф. Мориак познакомился с молодым русским православным священником, сыном эмигрантов первой послереволюционной волны – А.Д. Шмеманом. Александр Дмитриевич, богослов, объяснил своему старшему французскому другу, что с упразднением «мерзостей папизма» исчезли принципиальные основания для разногласий между Православием и Католицизмом и что они могут объединять свои усилия в продвижении «обитателей всех стран света» к общечеловеческому БЛАГУ – к заключению «священного союза всемирного дружества». Ф. Мориак об этом в 1962 году: «Каждое Слово народной Проповеди относится к нашей жизни в её совокупности, а, следовательно, и к нашей гражданской жизни. Мы должны стараться осуществлять их в нашей деятельности, преодолевая все национализмы, расовую ненависть и жажду завоеваний». У другой Европы, привыкшей всё забывать, в 1945 – 50- годы звучали иные призывы. Ещё дымились развалины разрушенного американской авиацией Дрездена, именно в Дрездене в газетах появился призыв: «Всё понять, всех простить, всё забыть».
И вновь россияне: «Есть вещи, которые прощать нельзя. Забывать – значит, поощрять их повторение» (Ф.А. Степун в 1948 году). А.С. Пушкин предупреждал об этой опасности в 1814 году…
Голоса своих товарищей, узников гитлеровских концлагерей напомнил «исключительным» европейцам словенский врач Б. Пахор, бывший узник фашистского концлагеря: «Выжившие узники разочарованы вовсе не тем, что немецкая нация не уничтожена. Они разочарованы оттого, что из-за соображений стратегии старым заблуждениям позволено Существовать и Дальше; они разочарованы оттого, что разделяющие эти идеи люди РАБОТАЮТ в НОВОМ ЕВРОПЕЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ. Они разочарованы в том, что инсценируемые опереточные судебные процессы – это освящённое «правом» открытое издевательство над памятью десяти миллионов испепелённых европейцев. Они разочарованы потому…, что ни один из подсудимых на этих процессах НИКОГДА не сказал в свою защиту простой фразы: «Мне жаль». Стратегия уничтожения народов под девизом: «Мир – дикая периферия США» действует. И тактика у этой стратегии та же…
После второй мировой войны, кроме России, на необходимость изучения действительного исторического опыта народов серьёзное внимание обратили строители нового Китая, в октябре 1949 года объявившие о создании Китайской Народной Республики. На поиски совокупных идей, способных объединить разные народы, проживавшие на огромной территории этой страны, - потрачены тысячелетия и весьма трагические. Строители нового Китая в духовном наследии своих народов искали такие идеи, усваивая которые, каждый китаец мог воскликнуть, как некогда воскликнул А.С. Пушкин: «Во мне не дремлет ДУХ моего народа!» Строители нового Китая начали с целенаправленного формирования человека с разбуженным чувством Отечества, понимающим необходимость его сохранения и защиты объединёнными усилиями всех граждан страны. Примером служил тысячелетний опыт такой работы россиян.
Идеи были найдены, сформулированы, изложены Мао Цзедуном (1893-1976) и изданы книжечками малого формата. В 1959-75 годах «Цитатники Мао» распространялись среди китайцев, начиная с пятилетнего возраста. Мои коллеги (я работала тогда в школах города Кемерово) «озабоченно» спрашивали: «Какое поколение вырастет?» И возмущались моими заявлениями: «Вырастет не одно поколение, в котором нуждается страна, так как их воспитатели руководствуются неустранимым долгом своего служения интересам этого народа. Какая разница, как они себя называют», - парировала я, объясняя: если они будут служить народу, называя себя коммунистами, - честь им и хвала. Было бы дело». Дэн Сяопин (1904-97) существенно дополнил строительство нового Китая формированием неустранимого долга каждого китайца трудиться, служить и творить во имя благоденствия своего Отечества, следовательно, и своего собственного. Китай реализовал то, о необходимости чего писал в XI веке персидский поэт и финансист Насир Хисроу. Чудо – это результат усилий нравственно ПРОСВЕЩЁННОГО народа.
Шёл к завершению двадцатый век второго тысячелетия от Рождества Христова. В книге нейрофизиолога, исследователя и практикующего хирурга, академика Натальи Петровны Бехтеревой (1924-2006) «Магия мозга и лабиринты жизни» дано научное объяснение деятельности «творцов» и хранителей отрицательной матрицы долгосрочной памяти человечества: «Во всех обществах на протяжении истории существовали и существуют группы людей, с повышенными агрессивными потенциями». «Эти люди, как бы в связи со своей генетической предопределённостью, ломают стереотипы жизни в бытовом, групповом, общественном или даже в глобальном масштабе. Эти индивиды - нездоровая часть общества. Их действия должна ограничивать и корректировать здоровая его часть». Не допускать их к публичности, - в 1834 году советовал А.С. Пушкин. Не расстреливать, не сжигать в газовых печах. Нет! Не бойтесь быть обвинёнными в «нарушении свободы слова» - не допускайте к публичности тех, кого заботит лишь «успех и наслаждение» в сию минуту и только для себя. Рисуясь, демонстрируя себя, они «наговорят» Вам …
Под руководством Н.П. Бехтеревой сотрудники Института Мозга установили: повышенная агрессивная потенция индивида это - следствие не разбуженной мыслительной функции мозга. Н.П. Бехтерева назвала такой мозг бездеятельным. Общее нездоровое состояние взрослого человека академик справедливо объяснила «патологической бездеятельностью мозга». Практикующие православные врачи-психологи современной России такую патологию считают следствием неподавленной в детстве врождённой агрессивности ребёнка. Они соглашаются с научной нейрофизиологией: подавлять врождённую агрессивность ребёнка, значит – будить его мозг для управления пробуждающимися инстинктами, пока ему не понятными. Словно в пояснение всем родителям, французский писатель Франсуа Мориак (1885-1970) утверждал: «Должно не столько беречь ребёнка, сколько предостерегать, вооружать его знаниями и формировать у него навыки управлять своей жизнью и своими инстинктами». Учить детей жить. Могу подтвердить: такое просветление облегчает и украшает жизнь.
Совокупность нейрофизиологических проявлений всеми типами людей Н.П. Бехтерева назвала «биологической жизнью человечества». Академик РАН и РАМН, иностранный член Австрийской, Финской академий наук, Американской академии медицины и психиатрии, - Н.П. Бехтерева поделилась своими наблюдениями со священнослужителем православной Церкви в городе Пушкине Московской области. Он сообщил ей о том, что история «биологической жизни человечества» – это история противостояния между духовно-нравственными и силами разрушительными. Из бесед с ним Н.П. Бехтерева узнала, что истина о двоякой природе человека и народа в составе человечества «была известна давно, но принимать её приходилось на веру, потому что много веков этой проблемой занимались и освещали её в богословских трактатах только религии». Православному Просвещению именно за это «благо честью воздавал» А.С. Пушкин.
Нейрофизиолог Н.П. Бехтерева в трудные для России 1990-е годы доказала: указанный Господом способ достижения человечеством БЛАГА – сохранения и спасения Жизни на планете Земля - остаётся единственным.
Повторю для ПАМЯТИ жаждущим оставаться людьми жизнеутверждающее объяснение Н.П. Бехтеревой: «Духовно-нравственный стереотип служит стабилизации и сохранению индивидов и общества. В свою очередь творческие способности человека, выполняя те же задачи одновременно, являются естественным и единственным залогом развития и процветания нашей планеты (!!!). Именно творческие способности вместе со стереотипными базисными формируют противостояние человека разрушающей среде»  у всех народов и на всех уровнях: индивидуальном, групповом, национальном и общечеловеческом – глобальном».
С необходимостью противостоять разрушающей среде Наталья Петровна Бехтерева столкнулась в советской России в 13-летнем возрасте. «В эти годы, - вспоминала она, - перестали работать и божеские, и человеческие законы, державшие общество, те, которые прививались людям столетиями… Сотрудники, директор детского дома с его глубокой, умной любовью к детям, помогли нам адаптироваться к совершенно другому миру… Не сразу, но мы адаптировались». Как? Важно! «Мы начали учиться (как можно лучше!), читать, танцевать, заниматься спортом…» Полностью разделяю суждения Н.П. Бехтеревой.
Мне и моим мальчишкам по Дому младенца в городе Чарджоу в Туркменистане: Мише Бурлакову и Вене Филиппову - посчастливилось попасть к таким же «хранителям детства и юности нашей» в противоположном от Ленинграда уголке нашей огромной страны. В самых разных уголках её россияне помогали адаптироваться к чуждому миру будущему писателю В.Е. Максимову. Мои мальчишки по Дому младенца в Чарджоу Веня Филиппов и Миша Бурлаков в 1948 году по нравственным соображениям убежали из детского дома, подвергнув себя таким же «хождениям по мукам», какие описаны в повествованиях В.Е. Максимова (1930-95). Моряки Северного флота России – помогли взрослеть В.В. Конецкому. В детстве – отчим, в юности - железнодорожники Забайкалья – сохранили жизнь и творческий дар журналисту, редактору журнала «Москва», писателю Л.И. Бородину. Возрастание и продвижение к творчеству будущему композитору Г.А. Гаврилину помогали воспитатели детского дома в Вологде. Все они подробно рассказали об этом в своих сочинениях и воспоминаниях.
Подтверждения продуктивности такого способа сбережения детства, юности во имя сбережения народа в чуждом мире позже мною были обнаружены в творчестве А.А. Ахматовой, М.И. Цветаевой, В.П. Астафьева, В.Г. Распутина, А.Т. Гладилина, Е.А. Евтушенко, в воспоминаниях М.М. Плисецкой, Г.П. Вишневской и многих-многих других. Народ России (такого не было ни в одной стране мира) в том чуждом здравому рассудку мире выдвинул из своей среды С.П. Королёва, Ж.И. Алфёрова, Эрнста Неизвестного, В.А. Сидура, О.П. Табакова, А.Л. Рыбникова, В. Васильева и Е. Максимову и много других россиян, ставших гордостью России и мира. Биолог Ник. Вл. Тимофеев-Рисовский (1900-81) выяснил генетическую природу рождения исключительных талантов на территории России. Он доказал: чем дальше по месту географического происхождения вступающие в брак индивиды, тем вероятнее рождение у них талантливых детей. Россия в этом плане располагала и располагает колоссальными возможностями. Генетическая природа россиян, столетиями подкрепляемая направленным укреплением их духовно-нравственного стержня, - обеспечивала и продолжает обеспечивать противодействие разрушительным силам мира. Россияне никогда не страдали и не проявляли даже признаки болезни «исключительности». Они: друзья труда, забот, радости и печали всех народов мира.
«В мире нет народа, который глубже и полнее усваивал бы себе мысль других народов, оставаясь самим собой». А.И. Герцен. «Былое и думы». Этот духовно-нравственный мир побуждал императора России Петра I участвовать в погребении солдат обеих сторон, погибших в битве под Полтавой. Этот духовно-нравственный мир побудил матросов эскадры Ф.Ф. Ушакова, одержавшей у мыса Тендра победу над турецким флотом, - собрать имевшиеся у них в наличии средства и выкупить у турок пленённых ими французских матросов. Этот духовно-нравственный мир побуждал советских солдат, сражавшихся в Сталинграде, ночами переползать в окопы противника с котелками спасительной от голода и холода русской солдатской каши. В 1945 году, на исходе войны на востоке, соучастие прочёл советский солдат в чёрных, устремлённых на него глазах солдата из противоположных окопов, в которых находились японские солдаты Квантунской армии. На одном из послевоенных писательских симпозиумах по глазам узнали друг друга писатели: русский - Виктор Петрович Астафьев (1924) и японский писатель - Дзюмпей Гомикава (1916).
Л.И. Бородин (1937-2003), журналист и писатель, дважды испытавший попытку ГУЛАГа изменить содержание его русской исторической души на большевистское её содержание, в 1991 году подчеркнул: «Крах российского коммунизма – поражение социальное, гражданское. Но это и ПОБЕДА! Это нравственное противостояние распаду!» - не удалось большевикам, как и всем их предшественникам, сломать духовно-нравственный стержень россиян. Внуку А.В. Кривошеина – Никите Игоревичу Кривошеину пришлось оказаться в том же лагере, в котором находились: Л.И. Бородин, Ю. Даниэль, Л.Н. Краснопевцев, Л. Гинсбург, В.Буковский и другие. «Нас было там около десяти тысяч в основном своих, нормальных людей. У меня в Мордовии нашлись лучшие друзья всей моей жизни, я, наконец, почувствовал свою репатриацию и перебазировку из Франции в СССР состоявшейся. Я понял, что я в живой стране с живым народом».
С X века россиянам противостояли народы, формировавшиеся на идеях «исключительности». Ими был представлен состав общеевропейской армии под командованием Наполеона. Из них состояла «армия» Гитлера. Противостояние продолжается, продолжается битва за сохранение детства, отрочества и юности детей – всего человечества – его БУДУЩЕГО. Россия осуществляет и проверяет результаты этой работы в самых разнообразных детских конкурсах – индивидуальных и коллективных. В 1938-50 годах мне тоже довелось пройти эту школу жизни.
 Эта работа чрезвычайно необходима, потому что в те же десятилетия было немало детей, которых крылья этой великой традиции не коснулись: некому было «разбудить их разум». По причине «бездеятельности мозга» до конца дней их жизнь осталась опустошённой и очень трудной и физически, и материально, особенно духовно-нравственно. 60 лет мне пришлось наблюдать процесс саморазрушения личности рядом…
Переживая в XX веке страшные трагедии, россияне разных национальностей и религиозных верований продолжали сохранять «духовный перевес над другими» и вызывать проявление ответной духовности у противоположных им по национальности и религиозной вере наций и их индивидов. Стремление к благополучию явление – общечеловеческое! Опять обратимся к истории, к высказыванию митрополита Филарета»: «Россия! Ты имеешь участие в этом БЛАГЕ паче многих царств и народов», в том числе и в последние двести лет, на протяжении которых человечество пережило две мировые войны и продолжает переживать бесчисленное множество бессмысленных революций.
Современник Н.П. Бехтеревой, замечательный писатель и удивительный человек В.В. Конецкий (1929) справедливо утверждал: «Над Россией менялась только вывеска – народ оставался прежним во все времена». Поэтому нужно знать и помнить, когда и как рождалась, Жила эта традиция, как сохраняла она несколько поколений россиян Людьми. Эта традиция сохранила страну в обстоятельствах, «чуждых благородной матрице долгосрочной памяти её народа». История России с момента восстановления её Н.М. Карамзиным и дополнений её А.С. Пушкиным, И.Д. Беляевым, В.О. Ключевским, Л.Н. Гумилёвым, - продолжает требовать к себе спасающее внимание россиян и «обитателей всех стран света». Россия - живой пример успешного противостояния разрушающему влиянию на Жизнь любителей извлекать «свою» пользу из усилий любого народа, любого индивида повсюду и любыми способами.
Побуждающий политический порядок, если он совпадает с общественным порядком, - отмечала Н.П. Бехтерева, - «может предоставлять людям дополнительные возможности для жизни, развития и осуществления всевозможных открытий во всех сферах их жизнедеятельности». Она подтвердила справедливость выбора нашими предками религиозной веры, которая действительно способствовала созданию на Руси общества здоровых жизнестойких индивидов. «Атеизм, как кажется его приверженцам, способствует науке. На самом деле вера может способствовать науке больше, чем атеизм. Атеизм, как мировоззрение очень обедняет духовную жизнь человека и ставит преграды возможностям его познания». «Выкинув из нашей жизни религию (Россия - после 1917, Запад – на три столетия раньше), мы избавились не только от мощнейшей психотерапии, но и от свода нравственных правил… Да ещё как умело подаваемых!»
В июле 1941 года в наш детский дом №3 в городе Мары в Туркменистане эвакуированных детдомовцев привезли: из Ленинграда Владимир Антонович Аврицевич и Галина Васильевна Кобзева; из Киева – Бронислава Семёновна; из Новочеркасска – директор детского дома Акоп Никитович и воспитательница Сусанна Ивановна. Фамилий не помню. Акоп Никитович был поставлен директором нашего детского дома, но лишь на долгую память: он ушел добровольцем на фронт и погиб под Москвой. Все воспитатели, наши и вновь прибывшие, учили нас жить. Они спасли наших мальчиков от уголовщины, найдя всем нам занятия для ума и сердца. Мальчики и девочки пряли на веретёнах шерсть. Сусанна Ивановна научила нас вязать носки: мы отправляли их и вышитые кисеты для табака на фронт солдатам. «Спицы» делали из стеблей верблюжьей колючки. Вместе со своими воспитателями мы собирали дико растущую коноплю – для раненых в госпиталях. С весны выращивали, спасая от вредных насекомых, огромные поля хлопчатника и осенью собирали урожай хлопка. От Веры Михайловны Батуриной мы узнали и выучили наизусть почти все произведения К.И. Чуковского. Г.В. Кобзева знакомила нас с литературой Европы средних веков и нового времени. Незрячий Алёша, руководитель хора, учил нас музыке и пению. В.А. Аврицевич организовал духовой оркестр, деньги на инструменты которого были заработаны нами в колхозах. У нас был свой огород, сад, свой скотный двор с коровами и овцами. Мы научились работать, познавать, творить. Мы научились Жить с открытыми глазами.
В 1958 году исторический факультет МГУ закончила моя подруга Катя Маркова, родом из Белоруссии. На её руке сохранился глубокий шрам от вытравленного ею номера узницы лагеря смерти Освенцим. В январе 1945 года начальство лагеря спешно готовило остававшихся живыми детей и Катю в их числе к уничтожению в газовых камерах. Обречённых детей спасли обречённые женщины: СЛУЖА сохранению ЖИЗНИ, они закопали детей в горах трупов.
В 1942 году нацисты вели 200 детей Варшавского гетто к уничтожению их в газовых камерах. Их воспитатель Януш Корчак отказался от предложения палачей оставить детей: он погиб вместе с ними. Главное достояние человечества – детей спасла духовно-нравственная традиция человечества. Сами ЛЮДИ, они не только сохранили детям жизнь. Обеспечивая их возрастание, они развивали способности детей, во многих случаях оказавшихся талантами. Они сохранили главное достояние человечества – ЛЮДЕЙ. В странах Западной Европы – это было проявлением порыва отдельных индивидов со «светлыми помыслами». В России спасение наше (мой год рождения – 1933) обеспечивалось на государственном уровне. Восточные христиане сделали выбор способа жизни трудом, творчеством, служением. Реализация его являлась примером лучшего. Реализация способа жизни западных христиан изначально преследовала ущемление интересов любого народа мира. Два тысячелетия безграничным желаниям Запада наслаждаться успешно сопротивлялись россияне. Отсюда – русофобия. Если Россия прогнётся, как некогда – Византия, - проглочены будут все. Запад не с Богом, он изначально был против Него.