Когда страх длится

Когда страх длится долго, то от него устаешь. И тогда начинаешь думать не о предмете страха, а о страхе собственно. И понимаешь, что в страхе страшна неопределенность. Неизвестность пугает.

То ли это старуха с седыми всклокоченными волосами у кровати ночью, она тянет к тебе костлявые руки и бормочет свистящим шепотом "открой глаза". То ли диагноз предварительный, от которого бегут мурашки. Нет вещей, которые мы можем знать точно. Ни одной. Вариантов развития событий множество. И каждый не менее неопределенный, чем любой другой. Включая рождение и смерть, будь они трижды неладны.

Мы боимся неопределенности. Страх суть неопределенность. Мы научились временами не замечать свои страхи, подменять, отмахиваться от них спиртным или другими волшебными веществами, отвлекаясь друг на друга в крайнем случае. Мы стараемся стабилизировать свой страх до понятной процедуры, элементарного преобразования, алгоритма «если то», считая, что контролируем его таким образом. Но это не так.

 Кьеркегор делил страх на эмпирический и метафизический. Ерунда. Как можно определить, реальный твой страх или воображаемый? В какой системе координат? Почему не стоит бояться имбирных человечков, но надо бояться темных переулков или мошенников или божьей кары? Откуда вы знаете?

 Страх – это попутчик. Бессменный партнер в течение жизни, а значит, моменты, когда мы не боимся, это просто короткая передышка. Все, что мы делаем, что совершаем или не совершаем, все, к чему стремимся или чего избегаем, абсолютно все – это попытки передохнуть от преследующего страха.

Те, кто добивается власти, подвержены страхам больше остальных. Страхи душат их так сильно, что они начинают отождествлять себя со своими страхами, они не в состоянии выносить свои страхи и горы сворачивают, только бы отпустило на время это парализующее чувство.

От рождения до смерти мы переходим от одного страха к другому, не справляясь ни с одним из них. Даже копаясь в памяти, можно с уверенностью сказать, что самое яркое и сильное – это страх. Все остальные воспоминания тускнеют со временем, выцветают, а страхи вот они, бисером на лбу, не смотря на давность и, казалось бы, истлевшую сердцевину.
Меня как-то спросили: «Чего ты по-настоящему боишься?» Детский вопрос. Все мои страхи настоящие. Я боюсь жизни. Каждый день моей жизни приносит свой страх.