О рождении крылатой фразы

О рождении крылатой фразы: «Платон мне друг, но истина дороже»

(кратко)

Платон записывал мысли своего учителя Сократа. В диалоге «Федон» он фиксирует его наставление: «Вы же, если хотите меня послушаться, вовсе не заботьтесь о Сократе, но заботьтесь, гораздо более, об истине. Если найдете мои слова справедливыми, соглашайтесь со мною; в противном случае, всяческими доводами опровергайте меня, имея в виду, чтобы я, в порыве усердия, не обманул одновременно и вас и себя самого и не уподобился пчеле, которая, ужалив человека, улетает». Однако, доктрина в разных формулировках встречается, например, и в «Государстве», и в «Пире», и в «Софисте».

Затем Аристотель, ученик Платона, в сочинении «Никомахова этика» однократно формулирует тезис: «И всё-таки, наверное, лучше – во всяком случае, это [наш] долг – ради спасения истины отказаться даже от дорогого и близкого, особенно если мы философы. Ведь хотя и то и другое дорого, долг благочестия – истину чтить выше». Сегодня он известен в упрощённом виде: «Пусть мне дороги друзья и истина, однако долг повелевает отдать предпочтение истине».

Далее Мартин Лютер в полемическом трактате «О рабстве воли» модифицирует концепцию: «Платон мне друг, Сократ мне друг, но истину следует предпочесть».

Впоследствии Мигуэль Сервантес в романе «Дон Кихот Ламанчский» на латинице иронично транслирует якобы античную цитату: «Я твердо помню изречение: «Amicus Plato, sed magis amica veritas (Платон – друг, нo еще бОльший друг – истина)». Вот откуда растут крылья у звучной и хлёсткой фразы: «Платон мне друг, но истина дороже».