Суицид

                Глава 1

               
- Ну зачем я вынырнула? Я так хотела умереть! … - в безмолвном крике зашлось моё нутро … - чтобы сейчас болтаться вместе с приливом тянущим меня к берегу … – вода накрыла с головой, вынуждая, несмотря на мучительное желание свести счёты с жизнью, остервенело бить волну руками и ногами, – если бы знать, что умирать так страшно, что я так отчаянно буду бороться …  я обязательно сделаю это … потом …  - и не успев домыслить, что сотворю с собою в следующий раз, напитавшись солёной водой и теряя последние силы, я почувствовала, как чьи то сильные руки цепко ухватили меня за ворот футболки со спины, куда-то тяжело потащили и, пропустив их под мышками, подняли вверх, медленно переваливая моё ватное тело через мягкий борт надувной лодки.

- Держись девочка, видно время твоё ещё не пришло, – зашумел в ушах чужой голос, словно на ветру листва, – ты главное не сопротивляйся, а то оба перевернёмся, я-то, в отличии от тебя, смирился с жизнью – низкие мужские вибрации звучали убедительно, невольно заставляя им довериться.
    
        Не размыкая глаз, на тёплом, влажном и безопасном днище, я тотчас провалилась в сон или почти сон, сквозь глухоту которого, словно из глубокого космоса, прорывался звук работающего двигателя. Только однажды я дёрнулась, когда всё те же руки убрали мокрой салфеткой морскую соль с лица и смочили губы пресной водой. Накрывшее забытьё отступало неохотно. Усомнившись в моей способности вернуться к жизни самостоятельно, оно, с остаточной проверкой, подобно контролёру отрывающему корешок билета в иную жизнь, расслабило сердце. Слёзы тотчас хлынули непрерывным потоком и, повернувшись на бок, я исторгла из себя остатки морской мути и завыла от беспомощности что-либо изменить, подобно голодному зверю, поставив тем самым жирную точку в своём возвращении.
 
- Я не просила меня спасать …  -  сквозь узкую щель приоткрывшихся глаз был хорошо виден материал лодки – я должна была умереть … - с усилием, через хрип, выдавливая из себя каждое слово, я с трудом узнавала собственную речь. Как ни странно, но Спасатель меня понял. Он заглушил двигатель и пересел ко мне ближе.
 
- Оклималась? Это хорошо, … я наблюдал, как ты летела в машине с обрыва на скорости, – в его голосе присутствовала неловкость от вторжения на чужую территорию, сквозь которую прорывалось искреннее восхищение моим безрассудством, – я даже заснял твоё падение … – он сделал паузу, наклонившись надо мной, и произнёс самое главное, удивительным образом перекликающееся с моим желанием, - не отчаивайся, в другой раз обязательно получится, если захочешь конечно, – и появившиеся в интонации нотки сарказма одним махом перечеркнули его недавний щенячий восторг.

- Оставьте меня на берегу, я не нуждаюсь в вашей компании – мгновенно отреагировала я. Мужчина, пусть и Спасатель, с такой меткостью обнаживший правду обо мне, правду, которую я предпочитала забыть, стал мне неприятен, как и его лодка, и голос, и дующий в сторону берега летний порывистый злой ветер.
 
- Хочешь посмотреть? – спросил он, не обращая внимания на моё сопротивление, – Повернись! –
 
Слегка обернувшись я сразу уткнулась глазами в видео на его телефоне, в котором прокручивался мой «шоу-суицид», отснятый от начала и до конца.
 
        Красная с открытым верхом машина пронеслась по дороге по кромке обрыва, вылетела на пустую парковочную площадку, на минуту остановилась и, внезапно развернувшись по кругу, рванула с утёса носом вниз, бездумно погружаясь в самый эпицентр морской клоаки. Моё застывшее лицо, излучающее умиротворение, неподвижные глаза, наполненные адреналином безумия, были отчётливо видны. Качество съёмки не вызывало сомнения. Понимая, что являюсь случайным свидетелем неадекватного стечения обстоятельств и редчайшего, точнее сказать уникального события в своей жизни, я испытала шок от увиденного и, забыв о боли, машинально села напротив Спасателя, впервые с пристрастием на него взглянув.
 
        Худощавый сероглазый шатен с правильными чертами лица, немногим старше меня, лет тридцати пяти-сорока, ничем не примечательной наружности, не зацепил бы в обыденной жизни, проходи я мимо, «мало ли что там в углу валяется», пришла на ум расхожая фраза из популярного новогоднего фильма, но не сейчас, не в этой лодке, не после встряски от захватывающего дух триллера. Во всей его внешности, доступной для обзора, я сразу выделила глаза, открытые, ясные, и звучащий с мягким придыханием обволакивающий голос, который, несмотря на мои внутренние противоречия, хотелось слушать.

- Ты родилась «в рубашке», - улыбнулся мужчина, явно довольный полученным эффектом от моего просмотра - что сподвигло на такой шаг … безответная любовь? – он задал вопрос с деланным равнодушием, которое я тотчас отбросила и, спрашивая, изучающе всматривался в меня, словно рассчитывал узнать, из бесконечной глубины собственной вселенной, «нечто» особенное и редкостное, чего не вкусил или не изведал сам.

- Это выложено в интернет? – ответила я вопросом на вопрос, закрываясь от его бесцеремонного любопытства и поползновения в бездонную яму моего личного пространства, наливаясь растущей волной агрессии от возможной инициативы.

- Нет, … но хотел, не стану лукавить, – сказал мужчина, укрощая во мне шквал эмоций своей правдивостью, – ты хозяйка положения, не каждому такое под силу … я тоже когда-то пытался, не справившись с обстоятельствами, - он вдруг поднял рукава ветровки, обнажая давно зажившие шрамы на внутренней стороне кистей обеих рук – как видишь, мы в чём-то похожи – и опустил их, прикрывая отметины своего не удачного суицида.

- И что теперь? – спросила я, улавливая открывшийся проход в броне себялюбия и тепло, сменившее неприязнь.
 
- Живу, как видишь?! – Спасатель усмехнулся и неопределённо пожал плечами, видимо теряясь с ответом на ничего не значащий вопрос почти утопленницы – вот сегодня с утра решил порыбачить, выходной всё-таки, и выловил тебя, а не надо было, как выяснилось, … - и вдруг, не скрывая сожаления, добавил – машину жалко, красивая, дорогая –

- Не моя, – нехорошо улыбнулась я в ответ, подобно маньяку, совершившему акт полового насилия над очередной жертвой и словившему от этого кайф.

- А чья? –
 
- Любовницы мужа – и уточнила - разлучницы …, вернулась раньше из командировки, отпустила такси, вошла во двор, смотрю стоит чужая, явно женская машина, заглянула с террасы в окно спальни … - беглым движением я смахнула накатившие жаркие слёзы, мешавшие откровению, – … спят оба, так сладко … – и прикрыла лицо руками, спасаясь от горячечного наваждения.
 
- Всего и делов-то, … - удивился мужчина тривиальному ходу событий - какая банальщина, почти бытовуха, - произнёс он размеренно, не миндальничая с моими чувствами, - а я-то думал поинтересней будет … и сразу с утёса вниз? Да ты чокнутая! – воскликнул он вдруг и рассмеялся рассыпчатым мелким смехом, как будто узнав подоплёку моего поступка, подвёл им черту под завершением полёта в пропасть и неадекватной реакцией на измену супруга.

- Чокнутая?! – вспыхнула я зажжённой спичкой, резко вскинув голову от возмущения его заниженной оценки моего сакрального страдания - Да это Любовь! Как вы не понимаете? … Вы сами-то любили? – с досадной иронией в голосе спросила я Спасателя, заранее уверенная в обратном, судя по его прямолинейной небрежности к отношениям, и тотчас поймала себя на мысли, посмотрев на разговор как бы со стороны, что для полноты картинки мне не хватает заломленных над головой рук и широко раскрытых глаз, наполненных слезами печали, или иных выкрутасов дешёвой театральщины, и тихо вздохнула, «застукав» себя на неискренности. А, если так, значит всё ложь и, как говорится «шо это было?», попытка доказать, кому, себе, мужу, доказать что? ... Хорошо ещё, что Спасатель не догадывался о мешанине в моей голове, он-то как раз был честен и отчасти прав, как любой другой нормальный человек, оказавшийся на его месте, или всё же неправ, так обидно, жестоко и больно неправ …

- Или наивная дура, потерявшая ориентиры, … одно слово «блондинка» - продолжал безжалостно долбить мужчина, глядя куда-то вдаль и не обращая внимания на мои эмоциональные срывы, как будто их не существовало совсем, и, расставляя приоритеты недовольно поморщился, как если бы столкнулся с безнадёжно больным человеком, почти трупом.
 
- А что плохого в наивности, что вы имеете против светлой души? – не унималась я, подкоркой чувствуя явную провокацию.

- Вот только не надо ля-ля про чистоту неведения грязных помыслов! – начал заводиться Спасатель, поворачивая голову и внимательно меня рассматривая, как будто только что увидел, и, не давая опомниться, задал свой главный вопрос – Родители-то живы? –

- Мама, – ответила я нахмурившись, не понимая, что он хотел этим сказать, – вы и против неё что-то имеете? -

- Имею! Очень даже! –
 
- Например? – я напряглась, чувствуя, что готова идти на него с «открытым забралом».

        Раскачиваясь в лодке на мелкой волне, не замечая, что течением её сносит к берегу, мы смотрели друг на друга с непримиримостью противников, настроенных броситься в перепалку самым решительным образам. Как только речь зашла о маме, я тут же забыла о свербящей занозой неверности мужа, готовности покончить с собой около часа назад, физическом недуге от падения с утёса, наполняясь дикой уверенностью свернуть Спасателю шею и сбросить его с чёртовой посудины вместе с удочками при первом неуважительном слове в её адрес. Единственное, что меня останавливало, так это появившиеся неконтролируемые сомнения по малейшему поводу, метания из стороны в сторону и, как следствие, неуверенность в собственной правоте, то я люблю, то ненавижу, то не принимаю, то начинаю жалеть, то ловлю себя на фальши, почти лицемерии, одновременно страдая от неразделённой любви и непонимания. Состояние обострённых крайностей, на фоне общего недовольства собой, почти ущербности, я могла объяснить только потрясением от случившегося стресса и остаточным болевым шоком от «содеянного».
 
- Догадываюсь, что ты сейчас обо мне думаешь, «по какому собственно праву», кто он такой, чтобы лезть своими руками в рыбьей чешуе с нравоучениями? Моралист нашёлся! – услышала я сквозь пелену личного психоанализа.

- Да, я действительно так считаю потому, что спасение не означает последующего насилия!? – в глазах мужчины блеснуло любопытство, словно он долгое время стучался в закрытую дверь, а она сама вдруг поддалась и открылась – так чем же вас не устраивает моя мама? –

- Хороший вопрос, – едва улыбнулся Спасатель – да собственно меня-то как раз всё устраивает, это у тебя проблемы с взрослением – он слегка повёл плечами, знакомое движение при его затруднении с ответом, – слишком опекала, слишком берегла, слишком закрывала от человеческой гнилости, не готовила к правде –

- А если бы готовила, я стало быть не улетела с утёса, не испугалась? – насмешливо спросила я, полагаясь в основном на превратности судьбы.

- Да, именно так, могла бы вразумить. Кто кроме неё? – он говорил спокойно, делая между словами остановки, как будто давно был знаком с предметом обсуждения и хотел только одного, раскрыть передо мной своё личное видение моего конфликта с собой и с внешним миром - Выходит, ты, когда прыгала, вообще о ней не думала? – мужчина слегка подался вперёд, стараясь не пропустить, что я скажу.

- И о себе тоже … вообще ни о ком … ни о будущих последствиях … - мрачно прошептала я, сникнув от ощущения собственной никчемности и, как ни странно, не испытывая при этом угрызений совести, как будто речь шла не обо мне, а каком-то постороннем и одновременно очень близком человеке.

- Вы мало общались, между вами не было доверия, возможно отношения дочки-матери твою маму не привлекали по сути или она уставала от них или они были неразвиты от природы, не каждому любопытны дети и уж тем более, что из них получится. Опекать всегда проще, чем вникать –

- Много знаете, как я посмотрю, - вяло возмутилась я - шрамы на руках откуда! На пустом месте появились, … тоже правды испугались? – во мне возникло импульсивное желание притянуть его к себе ближе, показать, что он ничем не лучше, чтобы не умничал, сидя со мной в одной лодке в одном качестве.
 
- В тринадцать лет развелись родители и занялись поиском смысла отдельного существования друг от друга и от меня в том числе. Сначала я думал, что это хорошо, наконец-то оставят меня в покое, перестанут соваться в мои дела и я безнадзорно смогу пуститься во все тяжкие, а оказалось наоборот, на тот отрезок времени самостоятельность кроме вреда ничего не принесла, не всякий опыт подросток осилит –

- Обычная разобщённость, «бытовуха», как вы говорите, к разговору о правде это не имеет отношения. К одиночеству нужно приноровиться и уж точно не в уязвимом возрасте – подвела я черту под его детством, как он ранее под моим суицидом.
 
        Разговор о родителях и воспитании зашёл в тупик. Вскрыв потаённое мы оба не видели смысла его продолжать, тем более, что лодку прибило к берегу, а ветер полностью утих. Я снова почувствовала себя плохо, вернулась общая слабость, напомнила о себе притупившаяся боль, и надо было решать ещё одну проблему, проблему возвращения домой, всё-таки домой, не к маме. Интересно как они там, подумала я, имея в виду мужа и его подругу, представив себе их общее удивление от исчезновения машины и ворот на распашку. Или закрыла? Не помню! А это важно, если закрыла, значит «ограбили» свои, скорее всего я, застала обоих случайно и рванула куда подальше с горяча.
 
- Чемодан?! – вдруг вскрикнула я, почему-то пугаясь.

- Что чемодан? – вздрогнул Спасатель от моего крика – Не помнишь, оставила его во дворе или взяла с собой? – я кивнула и растерянно огляделась по сторонам, словно надеялась увидеть его плавающим недалеко от нас.

- Не имеет значения, … расслабься … - попытался успокоить меня мужчина, - ты же умерла, судя по видео тебя вообще больше нет, рыбы съели, ни вещей, ни документов, жизнь в новом статусе, с чистого листа – некоторое время он молчал, разглядывая меня и видимо размышляя на тему ловушки в которую я сама себя загнала, и заговорил снова, как только сложил план действия выхода из неё, повергший меня в шок, не меньший, чем само падение.

- Давай перешлём видео суицида твоему супругу, пусть попсихует от бессилия, и письмо к нему приложим, так и так, смотри мол до чего довёл на измене, надо платить, - и тут же спросил, не давая мне никакого шанса опомниться и ничуть не сомневаясь ни в себе ни в правильности своего решения, - Готова? - и уточнил - Отсылать буду я со своего телефона -
 
- Почему ты? – задала я вопрос, который первым пришёл в мою ошарашенную голову после услышанного, не замечая, что перешла на «ты».

- Потому что он не знает моего номера! – Спасатель замер в ожидании.

- А ..., ну нет, если уж отсылать, то с нового телефона и одноразовой симки, – машинально отреагировала я, как будто много раз проделывала нечто подобное, одновременно удивляясь своей способности так легко и необдуманно вестись на харизму и сумасшедшую затею по сути неизвестного мне человека, "пусть и Спасателя". И тотчас, испугавшись масштаба предложенной реальной авантюры, сопоставив цепочку необратимых последствий, о которых часом раньше не задумывалась, прошептала - не уверена, что это правильное решение, скорее всего неправильное, – и уставилась на мужчину в полной растерянности.

- Боишься? – спросил он, читая в моих глазах отчаянный страх.

И, услышав в ответ, - Да, боюсь, никогда прежде ..., - сделал следующий внезапный ход, давая шанс будущему в развитии нашего знакомства.

- Алексей, – представился он вдруг -  и чисто по-мужски протянул мне руку для пожатия.

- Аня, – ответила я с изумлением - и подала в ответ свою.


                Глава 2

 
- Ты зачем закрыл окно? – мило пробормотала Аля сквозь сон, - ночью так сладко пели цикады – её голова лежала рядышком на подушке и Сергей, просыпаясь в след за ней, вдохнул в себя терпкий манящий запах молодого тела, призывно проникающий в каждую его мужскую клетку, и почувствовал спонтанное неуправляемое влечение. Он притянул девушку к себе и прижался к ней со спины, мягко покрывая шею и плечи поцелуями.

- Не помню, – прошептал Сергей, накаляясь желанием, и, с неохотой отвлекаясь от соблазнительного занятия, плавно перевёл взгляд на окно и дверь террасы. Они действительно были прикрыты. «Ветер, наверное,», фраза, которую он успел себе сказать, прежде, чем улетел в любовные ощущения и снова к ней вернуться, но уже расслабленным и вспотевшим.

- Душно – простонала девушка, бессильно скатываясь на край постели.

- Лежи, я сам открою – лениво бросил он, вставая и снисходительно улыбаясь давнишнему каламбуру. Створки легко поддались нажатию и радостно распахнулись навстречу позднему солнечному утру, наполненному садовыми ароматами, гонимыми по двору задиристым летним ветром.
 
- А куда ты поставила свою машину? – оборачиваясь к подруге, задал он судьбоносный вопрос, не увидев автомобиля под навесом.

- Что значит куда? Шутишь? – спросила Аля, мгновенно приходя в себя от любовных утех, – Как ты сказал, так я и сделала, под навес – и она спрыгнула с кровати, накидывая на себя халат супруги Сергея и пытаясь попасть ногами в её же тапочки.

- Пусто!? –
 
- Вижу, не слепая!? –

Оба в растерянности стояли на террасе, медленно осматривая двор и место под навесом, как будто автомобиль мог уменьшиться в размерах за ночь, стать невидимым или спрятаться за углом дома, решив поиграть с ними в «жмурки». Сергей по ступеням спустился с террасы на недавно выложенную брусчатку и прошёл к воротам, с удивлением обнаружив, что полотна только слегка придвинуты друг к другу.

- Ты что куда-то выезжал? – тихо спросила Аля, двигаясь за ним по пятам «собачкой» и останавливаясь в шаге.

- В смысле? – он неоднозначно посмотрел на подругу – куда я мог выезжать, если всю ночь, как заведённый тра…ся с тобой, – вопросом на вопрос ответил он, внезапно с тоской подумав о последствиях угона.
 
- Нужно заявить в полицию! – неожиданно взвизгнула Аля, как будто её только что порезали, зеленея от злости прямо на глазах у Сергея и начиная нервно нарезать мелкие круги перед ним.

- Какая полиция, ты что с ума сошла, а муж? – и он мысленно нарисовал себе вытянутое лицо супруга Али, Игната, и съёжился, холодея перед «теми ещё» разборками.

- А что муж? – ехидно спросила девушка – О муже он вспомнил! Смотрите-ка заботливый какой! – и рассмеялась дёрганным странным смехом.

- Да, вспомнил, потому что я, его личный шофёр, останусь без работы и без ремонта дома, а ты без меня и с разводом, - и вдруг взорвался, ярко представив картинку расплаты за всё - он вообще нас в асфальт может закатать, он же псих …  – на что Аля резко остановилась, словно прозрела от внезапного беспамятства и тут же выпалила - скажу, что оставила машину у магазина – Сергей соглашаясь кивнул, адекватный вариант устроил обоих, от него повеяло безопасностью.

- И чтобы место безлюдное и камер не было поблизости – подсказал он и тотчас забеспокоился об Анне, об её возможном преждевременном возвращении из командировки и отчаянной «безбашенности», которой когда-то она так лихо покорила его сердце. Если Аня увидела его в постели с этой, он осторожно исподтишка взглянул на девушку, то по горячке могла потерять контроль над эмоциями и сейчас в истерике носится, как сумасшедшая, в чужой машине где-нибудь по побережью. Ему вдруг стало страшно за неё и искренне жаль, захотелось утихомирить и попытаться что-то объяснить. Мелькнувшую мысль о связи по телефону, Сергей тут же отмёл. О чём он собирается её спрашивать? Как она себя чувствует после его предательства или не так, что собирается делать с их отношениями? Уйти?  А вдруг она вообще не в курсе и, как обычно, позвонит вечером сама? Не стоит торопиться с выводами, надо выждать. Двойные стандарты в отношениях, в которых он утонул с головой «практически» сразу после женитьбы шефа, за исключением проведённого молодожёнами медового месяц за границей, ни минуты не беспокоили Сергея своими несовременными ханжескими установками, типа вины, безответственности или ещё хлеще, мук совести или стыда. Более того, со временем, он стал воспринимать факт измены с супругой начальника, как вполне приемлемый опробованный многими, не им одним, вариант обустройства собственного домашнего очага и личного комфорта, используя близость с Алей по максимуму. Можно сказать, трудился в поте лица своего во благо семьи, если бы не нелепый сегодняшний инцидент, похищение дорогой тачки с его двора, который неизвестно во что выльется и чем, рано или поздно, закончится. Первый звоночек прозвенел, пора завязывать с рискованными играми, подумал Сергей и, в противовес разумному аргументу, тотчас почувствовал манящее поглаживание в зоне мужского сегмента трусов.
 
- Послушай, - не унимались шаловливые пальчики Али – из-за угона я так завелась, давай последний раз и разбежимся – прошептала она, прильнув, и потянула его в сторону террасы и спальни, деланно капризно поджав пухлые губки, – солнышко, не будем ссориться, ты прав не стоит всё выплёскивать наружу, в конце концов Игнат прилетит из командировки и купит мне другую машинку, покруче – вполне довольная собой и своим смелым предположением Аля рассмеялась знакомым счастливым смехом, не допуская, в силу лёгкого нрава, подвоха или зависти недоброжелателей и задвигая им судьбоносное выражение, «вскрытие показало», в необозримое будущее.
 
- Иди, - улыбнулся в ответ Сергей, мягко отстраняя от себя девушку, - я сейчас, только ворота закрою – и наэлектризованный ветреностью Али, он напрочь отмёл надуманные собственные сомнения, как преждевременные, ничем не подкреплённые, решительно направляясь к навесу и воротам. Тщательно осмотрев место стоянки машины, он выглянул за ворота, убедиться лишний раз, что автомобиль не бросили где-то поблизости и он не стоит припаркованный чуть дальше по улице. Увы, новенькая малолитражка Ауди действительно пропала. В продолжении поиска, Сергей, одетый в домашний халат и сандалии, вышел на центральную часть дороги, для улучшения параметров обзора, и поворачивая голову то вправо то влево попытался разглядеть хоть что-нибудь, отдалённо похожее на красную легковушку. Объяснить себе при этом, почему он так заинтересован в результате, когда Аля предложила замечательный выход из двусмысленной ситуации, Сергей не мог, но интуитивно догадывался, что ищет следы утреннего присутствия Ани, любые, даже микроскопические. Он хотел найти их первым, найти и уничтожить, спалить, съесть, утопить, всё, что угодно, но только не позволить их обнаружить другим, … чужим. И словом «чужой», он обозначал границу доверия, между существующим миром вокруг и собственным, куда доступ, несмотря на его разгильдяйство, был разрешён единицам, ему, Ане, родителям, да и всё, пожалуй.
 
Неожиданно, со спины, раздался гудок автомобиля, и Сергей резко обернулся.

- Серый, здорово! – услышал он, с половины разворота, и узнал голос соседа, пенсионера дяди Васи, как обычно в это время возвращавшегося с рынка – Далеко ли человече собрался в халате? Никак жену ищешь? – и с укоризной покачал головой - Ты ей скажи, нельзя так лихачить. Я всю жизнь на дороге, а не рискую … н-да, … красивая машинка – и поцокал в восхищении языком – цвет красный, женский … н-да, балуешь – и усмехнулся – а чо не баловать, коли деньги водятся – на что Сергей вяло махнул рукой и опустил потемневшие глаза на дорогу.
 
        Слова соседа полоснули, как лезвие бритвы, от кончиков волос до самых пят и пригвоздили к асфальту, одномоментно превратив его в истукана с острова Пасхи. Всё-таки Анна! Как он и предчувствовал! Шальная! Выдержав паузу, чтобы прийти в себя и каким-то образом добраться до спальни, он машинально кивнул на прощание соседу, обрушившему, по неведению, под откос его обустроенную жизнь, и, спотыкаясь о собственные ватные ноги, медленно вернулся во двор, запер ворота и абсолютно не готовый к любовным интрижкам поднялся на террасу, с двумя дуболомными мыслями в голове, «хоть бы она заснула» и «надо выпить водки, остыть». Но обстоятельства продолжали разворачиваться не в его пользу. Аля сидела поперёк кровати, вытянув ноги, и сам факт, что она не замечала при этом, как по-деревенски выглядит со своими торчащими грязными подошвами, мгновенно добавил неоднозначности в происходящее. Сергей в нерешительности остановился на пороге собственной спальни, в предчувствии, как пишут в романах «всеми фибрами души», чего-то неординарного, чего-то бешено яростного, парящего в верхних слоях атмосферы их любовного гнёздышка, и сгущающегося ближе к подруге. Не замечая его присутствия, Аля неотрывно смотрела на экран телефона в руке, Айфона последнего выпуска, и грязно ругалась, периодически переходя на мат.

- Сволочь, бл.., гадина, что делает! Ненавижу! Убью! – завизжала она в конце концов и резко вскинула руку с явным намерением разбить телефон об стену. Сергею хватило секунды, чтобы спасти свой новенький гаджет, подаренный ею же по случаю.
 
- Ты что спятила, – только и успел он произнести, вовремя перехватив Айфон, – идиотка, он-то в чём виноват! – его затрясло от раздражения и злости, концентрация негатива, полученная от дяди Васи, потребовала выхода, и Сергей наотмашь ударил девушку по щеке. Удивительным было то, что она казалось этого не почувствовала, а только тряхнула упрямо головой и жалобно, как-то несуразно, почти по-бабьи, заскулила, показывая на телефон.

- Смотри, что в нём! Сам дурак … - и в отчаянии, с протяжным подвыванием, упала головой в подушку.

        Сергей молча перевёл взгляд на экран, где, как говорится, «чёрным по белому», шла запись полёта Ани с утёса в новой Алиной машине. Чёткая картинка парения с момента движения по краю обрыва, выезда на площадку, падения с утёса и погружения в морской прибой, с застывшей болью в глазах, всё кричало о её трагической гибели. Это было настолько ярко, дерзко и очевидно, что не вызывало ни тени недоверия к съёмкам. Сергей прокрутил видео снова и снова, пытаясь отыскать подвох в монтаже, но так и не смог его найти. Его Аня погибла, погибла из-за любви к нему, к простому парню, никогда не претендовавшему на первое место на пьедестале почёта, обычному водителю с высшим инженерным образованием у крутого босса. Конечно он любил её, но, чтобы вот так, вниз с обрыва, он бы не сиганул никогда, он бы обязательно убедил себя, что это глупо, бессмысленно и время лечит. По сути он относился к Ане, как к части себя самого, как к руке, ноге или любому другому своему органу, наиболее ранимому и слабому, и вот теперь её НЕТ, нет по его вине. Сергея перемкнуло осознание глубины случившегося несчастья.

- Какая же я скотина – завопил он, искренно в это веря.

- Это точно, скотина конченая, - внезапно очнулась Аля, отняв лицо от подушки и снова падая на неё в обиде за оплеуху.

- Что же теперь делать? Что же делать? Моя Аня разбилась! – со скорбью в голосе повторял он, как заведённый, зачем-то поднимая глаза к потолку, как будто на нём всё это время присутствовало «нечто» и знало ответы на все его вопросы –
 
- Ты ещё молиться начни, - буркнула Аля, усаживаясь рядом и потирая место удара – в полицию надо идти с видео, пусть констатируют факт смерти, водолазов засылают, возможно найдут останки – при слове «останки» Сергей на мгновение смолк, словно споткнулся о камень, впервые ощутив реальность случившегося, после чего запричитал ещё громче.

- А как ты думаешь мужу тоже переслали? – вдруг спросила Аля, не обращая внимания на его стенания и одновременно всматриваясь в лицо Анны на экране.

- Ккакому ттакому мужу? – Сергей внезапно затих, начиная смутно понимать, что смертью жены всё не закончится и дальше последует «продолжение банкета».
 
- Ну не твоему же! – вспылила девушка – Игнату конечно! - и встала – Ни слова, ни строчки … - она в размышлении задвигалась по комнате от стены к стене, напряжённо выискивая варианты выхода из дерьмовой ситуации в которой оказалась, – если Игнат в курсе, то нам крышка, – пришла она к заключению в итоге и взглянула по-новому на уже бывшего любовника, потерявшего былую остроту своей соблазнительной ценности.

- Крышка? – растерянно переспросил Сергей – Да ты тупая что ли, Аня погибла из-за нас, а у тебя одни «бабки» в башке! – заорал он, пытаясь достучаться до подруги, и рванул к ней, под воздействием бьющей через край агрессии, на что та тотчас схватила телефон с кровати и занесла руку над собой, всем видом показывая, что настроена не менее решительно, чем он.

- Только тронь – тяжело задышала она, почувствовав вернувшуюся боль в области щеки, – сама дарила сама разобью, он вообще не твой … - и, высунув дразнящий розовый язык, начала медленно отступать назад к открытой двери на террасу.  Сергей бросился следом, гонимый желанием не дать ей уйти, как вдруг, в столь драматический поворотный момент, раздалось телефонное треньканье.
 
- СМС пришла, стой – крикнула Аня, вырываясь из рук Сергея, почти поймавшего её, – от них наверное – и оба, до конца не понимая, что может означать сказанное Алей «от них», каких «них», что вообще происходит, прекращая потасовку, машинально склонились над экраном, читая текст.
 
- Десять миллионов? – ахнул на одном дыхании Сергей.

- И никто не узнает! – эхом повторила за ним Аля.

Они присели на кровать, осмысливая полученную информацию.
 
- Не так, чтобы и много, - спокойно сказала Аля, первая выходя из ступора – на пополам – и спросила – потянешь? – на что Сергей отрицательно мотнул головой и уставился потухшими глазами в пол.

- Потянешь … – усмехнулась подруга, глядя на него, – продашь дом или возьмёшь кредит. Могу занять, под проценты конечно. У нас два дня! –


                Глава 3


- К кому ты собираешься возвращаться? –

- Не знаю, к маме, наверное, –

- Не стоит её пугать. Поехали ко мне, переждёшь какое-то время -

- Я что так ужасно выгляжу? –
 
- Не то, чтобы ужасно, но врач не помешает … и если решишься ко мне, то нужно пройти вдоль берега чуть дальше, нас прибило не в том месте … – Алексей довольно хмыкнул, когда я, несмотря на растерянность и колебания, согласно кивнула головой. Он тотчас спрыгнул в воду, оттолкнул лодку подальше от берега на глубину, привычно забрался в неё обратно и завёл мотор, резко тронувшись с места, – здесь близко, ты удивишься насколько –
 
        Выбор Ани в его пользу означал только одно, девушка ему доверилась, несмотря на разногласия и драматичность ситуации, в которой оба оказались. Она по-прежнему удивляла его глубиной своего отчаяния или любви, которые спровоцировали пусть странный необъяснимый не вписывающийся в общепринятую норму поведения, но поступок. Он поймал себя на интуитивном желании, нет не познакомиться, а всего лишь посмотреть на того «мужа», ради которого собственно всё и произошло, представил себя на его месте, что ощутил бы он сам, если бы вдруг его любящая женщина слетела в машине с обрыва. Шок? Да, конечно, и полную дезориентацию, способную выбить надолго из привычной, обывательской колеи, если не навсегда … Благодарность за любовь? Отчасти да, хотя кому она собственно нужна и достаточно ли её по сравнению. По сравнению с чем? С поступком конечно, который и есть следствие … Алексей вёл лодку вдоль берега, искоса бросая взгляды на Аню, и пытался найти то единственное, за что можно было бы зацепиться, оправдать, хоть как-то понять, и не находил ничего, кроме «чокнутая».

- Состояние аффекта – в конце концов произнёс он в замешательстве.

- Ты о падении? – спросила его я.
 
- Да, а как ещё ЭТО объяснить?! -

- Боюсь, что я тебя разочарую, ты конечно можешь мне не верить, но я понимала, что делаю, возможно ярче чем обычно. Повторяю, я прыгнула осознанно! -

Реакция Алексея меня не удивила, он явно не был готов к услышанному. В привычной устоявшейся колее его жизненных правил или принципов такому не было места, куда проще назвать меня "чокнутой" и не докапываться до сути не поддающегося никакому логическому обоснованию поступка. Я и сама, если быть до конца честной, не могла объяснить Падение и, как ни странно может показаться, повторения нечто подобного в будущем. Поэтому следующий вопрос Алексея прозвучал вовремя, в очередной раз поражая меня своей проницательностью. 

- А ещё раз, … на «слабо»? –

Видимо он считал, что по-мужски правильно задать его сейчас в лодке, с ним вдвоём, чем позже мне самой в полном одиночестве.

- Скорее нет, … чем да, – с трудом выдавила я из себя, проникаясь благодарностью к его сопереживанию, – и потом, это было совершено не ради … него, это моя проблема, моя боль, "клиника" наверное … и ещё … я не знала, что умирать так страшно – и мрачнея от тягостного воспоминания, последние слова я произнесла едва слышно, наклоняясь над водой и почти касаясь её рукой.
 
- Ну наконец-то прибыли … - неожиданно воскликнул Алексей, отвлекая моё внимание на себя – я хотел сказать, что мы на месте, дома, – и кивнул в сторону берега, где огороженная территория с пирсом выдавала частное владение.

        В глубине пляжа, ближе к отвесной стене утёса, хорошо просматривались несколько вспомогательных крепких построек и одноэтажная «хижина», сравнение, которое первым пришло мне в голову. Построенная в современном стиле, похоже недавно, она примыкала к дороге, петляющей в лесной зелени и ведущей куда-то наверх, видимо к основной трассе. Внешний вид дома был ничем не примечателен, выделяясь разве что своей добротностью и основательностью, соответствующих больше продуманному жилищу холостяка или наезжающей в отпуск мужской компании, чем семейному гнезду, наполненному детским гвалтом и бестолковой суетой летних каникул.
 
- Это твой дом? Ничего себе! – изумилась я, широко раскрыв глаза, не ожидая от рыбака Спасателя такого комфортного обитания.

- Моего друга, но записан на меня, можно сказать я у него за сторожа – пояснил Алексей с улыбкой воспринимая моё восхищение, одновременно плавно подруливая на мелкую воду и останавливая двигатель. Выждав, когда лодка зашуршит о мелкую гальку и сама на неё осядет, он выбросил концы каната на берег и, привязав их к стойке пирса, перенёс меня на сушу, на мгновение задержав в своих объятиях. После чего протащил лодку дальше на берег и, махнув рукой на оставшиеся в ней снасти и багаж, жест означающий, что он сделает это позже, повёл в дом, захватив с собой ведро с рыбой, которую успел выловить до моего спасения.

- К тебе сюда добраться целое дело? – полюбопытствовала я оглядывая территорию.
 
- А вот и нет – ответил Алексей, набирая кого-то по телефону, – выше, по другую сторону дороги, расположен посёлок, в котором живёт мой друг, врач по специальности, - и, прислушиваясь к идущему из трубки гудку, уточнил, - очень надеюсь, что он скоро подъедет –
 
- У тебя много друзей, – рассмеялась я, положительно воспринимая заботу о себе, – а живёшь здесь один или … - и не успела закончить, как Алексей меня перебил.

- Один, и я разведён, если ты об этом – с интонациями лёгкого недовольства в голосе ответил он – а друзья есть, конечно, кто выжил, служили в местах боевых действий, расскажу при случае …, если тебе интересно -

- А … - протянула я и пресекла на корню праздное любопытство, тем более, что мы подошли ко входу в дом.

        Внутри «Хижина» выглядела более солидно, чем снаружи. Гостиная, в которую мы попали сразу после прихожей, впечатляла мебельным разнообразием и, самое главное, органично вписавшимся в неё большим диваном, который сразу привлёк моё внимание.

- Не возражаешь, если я прилягу? – и не дожидаясь согласия хозяина, я с облегчением на него упала, расслабленно утонув в мягкой обивке подлокотников и подушек.
 
- Отдыхай, только постарайся не заснуть, я бульон сейчас разогрею, и Андрей должен подъехать тебя осмотреть, на предмет повреждения внутренних органов, –

- Андрей, это врач? –

- Да, -

- Спасибо, – поблагодарила я, медленно погружаясь в томную полудрёму и приятные новые ощущения - как странно, - подумала я - но мне тепло и уютно в незнакомом по сути доме и откуда это удивительное состояние внутренней тишины и покоя, - глаза плавно заскользили по комнате, удивляя, насколько она соответствует в моём понимании, архитектора по профессии, жилищу рыбака-философа, предпочитающего одиночество. Выкрашенные в белый цвет стены, низкие потолки со встроенными светильниками, состаренное дерево, большой камин с аккуратно сложенными в специальную нишу поленьями, терпеливо ждущие холодных вечеров, чтобы лаская слух приятным потрескиванием, обогреть уставшую душу «путника».

- Красивая хижина - сделала я вывод и повторила его громче, для Алексея. Он суетился здесь же, на кухне, занимающей противоположную от дивана стенку, органично вписавшуюся своим грубоватым колоритом в интерьер гостиной.
 
- Как ты сказала? Хижина? Этот дом ещё никто так не называл, – рассмеялся он, наливая горячий бульон в кружку.

- Очень всё исключительно романтично, и чистота, порядок повсюду, даже странно – Алексей обернулся, с улыбкой наблюдая моё недоумение.

– Это не я, два раза в неделю приходит женщина с посёлка и наводит уборку, друг её нанял и сам оплачивает, я в этом не участвую, моё дело впустить, принять работу и вовремя выпроводить. Уяснила? – я согласно кивнула.
 
- А он не бедствует, судя по площади дома и его наполненностью предметами обихода - то ли спрашивая, то ли размышляя, сказала я.

- Кто? –

- Твой друг -

- Ну да! – Он, из всей роты оказался самым способным к коммерции, вот мы и сложились, те кто выжил я имею в виду, типа «общака», и зарядили его для бизнеса – Алексей подошёл ко мне с кружкой, обёрнутой в полотенце.

- Попытайся привстать и выпить, - он поставил бульон на столик рядом с диваном, и помог мне сесть - отлично, а теперь попробуй самостоятельно, – я взяла кружку в руки и сделала первый глоток.

– Молодец, пей, а я пока отлучусь на некоторое время во двор, посмотрю кто подъехал, да лодку надо разгрузить и убрать в гараж, – и он вышел, прикрывая за собой дверь и оставляя меня наедине.
 
        Предобеденное солнце ярким светом полноправно заявило о себе. Оно безжалостно забило в окна, сделанные «в пол», прямыми лучами и только благодаря исправно работающей сплит-системе внутри помещения сохранялась комфортная температура. Через окно, как на большом экране телевизора, был хорошо виден галечный берег и мелкая волна, наплывающая на него, и то, как Алексей и неизвестный мне полноватый мужчина в спортивном костюме о чём-то разговаривали возле лодки, затем куда-то вдвоём её отнесли, и то, как к пирсу пришвартовался красивый большой катер и из него вышел следующий мужчина в белой рубашке с коротким рукавом и в галстуке, который тоже хорошо знал Алексея, они обнялись, приветствуя друг друга, и после общались уже втроём, иногда поглядывая в сторону дома, дальнейшие же события удивительным образом стали растекаться и смазываться, потому что допив бульон и поставив кружку на стол, я покрылась мелкой испариной от слабости и легла, сразу проваливаясь в крепкий сон. Судя по стоянию солнца, он продлился недолго, меня разбудили голоса в прихожей и вошедшие в комнату гости, в лице Алексея и всё тех же мужчин, хотя кто из нас гость, ещё надо было бы разобраться.
   
- Аня, как ты себя чувствуешь? – спросил Алексей, наклоняясь надо мной и проверяя визуально мой внешний вид – Я привёл к тебе врача –
 
- Здравствуйте, - отозвался тотчас мужской голос.

- Добрый день, – ответила я, машинально приподнимаясь.

- Андрей, – представился мужчина, в руках которого был небольшой саквояж, - нууу, - протянул он - кто у нас тут больной или точнее больная? –

- Я, наверное, – и добавила – вообще-то я не больная –

- А вот это мы сейчас и проверим – и, повернувшись к друзьям, попросил их исчезнуть и оставить нас ненадолго вдвоём – после чего быстро прошёл на кухню, тщательно вымыл руки и снова вернулся ко мне.

        Андрей оказался неожиданно весёлым, осматривая, он поздравил меня с удачным приземлением и поправился «приводнением», с извинениями пожаловался на недосып, потому что накануне допоздна пил пиво, здесь же на берегу, ещё на то, что никак не может бросить курить, а на войне не курил, и скинуть лишние килограммы, давно пора, и в конце добавил, добродушно  подмигнув, что обязательно взял бы меня в разведку, потому что именно такие дуры, как я, в этом месте он снова извинился, и нужны на передовой, и только затем со вздохом сложил фонендоскоп с градусником в саквояж и достал какие-то таблетки, написав правила приёма на листочке из блокнота.

- Пару дней необходимо отлежаться и попить успокоительные, понаблюдаем, так сказать, в динамике, – по-отечески улыбнулся он и, не прощаясь, растворился в пространстве дверного проёма, но прежде, чем успел это сделать, выкрикнул кому-то в воздух – завтра проведаю, ближе к обеду, люблю ухууу – и махнул мне рукой.

Конечно он был симпатичен и с лёгкостью покорил меня своим юмором и обаянием. После него, я почувствовала себя абсолютно здоровой и тотчас решила, что пора «завязывать» наглеть и пора «сваливать» к маме. Резко вскочив, я мгновенно присела на диван от головокружения и шума в ушах.

- Никак домой собралась, - услышала я голос Алексея и, открыв глаза, увидела стоявших возле меня его самого и друга, прибывшего на катере, но уже в шортах, футболке и без галстука.

– А ты откуда знаешь? - спросила я, чувствуя общую слабость, - вас вообще здесь не было – и, упрямо на них уставилась.
 
- Ты права, не было, но мы всё слышали из кабинета, – и он, развернувшись, показал рукой на распахнутую дверь, выполненную, в своём обычном скрытом варианте, в виде книжного шкафа, расположенного за нишей с поленьями рядом с камином. Я замерла в изумлении, сразу предположив, что таких мест, «секьюрити», в доме может быть несколько, отчего впервые на меня пахнуло лёгким холодком, предвестником возможных сюрпризов, усиливая посыл вернуться к маме. Алексей вытащил из кармана маленькое круглое зеркало и протянул его мне.

– Посмотри на себя, надо было раньше предложить, да пожалел –

Взглянув в зеркало, я не поняла вначале кто на меня смотрит, какая-то ужасная багряно-чёрная маска, и только всмотревшись пристально, мне стало ясно, что это всё-таки было моё опухшее лицо. Я пришла в ужас от увиденного и горько расплакалась, сразу забывая про маму, про потайную дверь и ощущения с этим связанные, про малознакомых людей с их обустроенной хижиной, живущих в ином, отличном от моего, более комфортном измерении.

- Разве такое возможно? – ревела я в голос, трогая себя руками, – Ну, зачем я сотворила это с собой, ну почему не вернулась позже из этой дурацкой чёртовой командировки и ничего бы не произошло и все были бы целы – слёзы непрерывном потоком текли по моим щекам и мужчины, видимо из солидарности к моему отчаянию или из каких-либо других неизвестных мне побуждений, сели в кресла, напротив дивана.

- Это редко, но случается – произнёс с сожалением в голосе Алексей – когда машина ударилась, сработала подушка безопасности, но раскрылась частично, не полностью из-за воды, и ты в неё тюкнулась лицом, и ещё в руль или в переднюю панель, во что-то очень твёрдое под ней. Поверь, это лучшее, что могло с тобой произойти, … - он смотрел на меня с явным сочувствием – дня через два ты начнёшь сначала синеть, а потом желтеть и всё будет хорошо – попробовал утешить меня Алексей и лучше бы он этого не делал, потому что, представив себя в цвете я разрыдалась ещё громче и снова уткнулась в зеркало, не в силах от него оторваться.

- А при чём здесь командировка и тем более авария?  – с недоумением спросил у Алексея его друг – ты мне сказал, что спас девушку, что ей нужна помощь, поэтому она находится здесь. Что случилось на самом деле? -

- Да вернулась раньше и застукала мужа с другой сегодня с утра – ответил Алексей вместо меня.

- Ну, … и что? Как она попала в воду? – с живым участием поинтересовался непонимающий друг – Суицид? -
 
- Я покажу? - спросил меня Алексей – и, получив утвердительный ответ, а мне действительно было абсолютно наплевать кто и зачем будет наблюдать бредовую драму наивной идиотки, как выяснилось на текущий момент времени, достал телефон и включил видео.

- Смотри! -

- Занимательно, … очень … машинка знакомая, дайка номер поближе … – мужчина, который пока никак мне не представился, взял телефон из рук Алексея и увеличил изображение, пристально его разглядывая. Затянувшаяся пауза, как пишут в романах «гнетущая зловещая тишина», заставила меня оторваться от разглядывания ушиба, чтобы понять причину долгого молчание. Ответ был напечатан на лице мужчины багряно-чёрным оттиском, перекошенном от боли, по цвету, почти не отличимого от моего. И Алексей и я застыли, словно оглушённые, впившись в виновника инцидента сумасшедшими глазами. Разительная перемена, случившаяся в только что адекватном человеке, должна была нести в себе невероятной силы подоплёку, но мы имели лишь смутные предположения об её истоках.
 
- Ну что пялитесь! Оба! – взорвался в диком крике друг Алексея, теряя самообладание. Он прикрыл лицо руками, похоже от горя или чтобы не видеть нашего беспомощного тупого недоумения, и стал медленно вжиматься в кресло, как будто хотел раствориться, утонуть и навсегда исчезнуть в его мягкой обивке.

- Это машина моей жены, Али, – в полной тишине выдавил он из себя, поднимая голову и отвечая на немой вопрос в глазах Алексея, - куплена накануне, ты ещё не в курсе, - и вдруг заорал со злостью в голосе и неожиданной ненавистью в покрасневших глазах, обращённых ко мне, - кто твой муж, говори, я с ним знаком, назови имя? – он обезумел от ярости, как когда-то я в машине, резко вскочил и схватил меня за футболку, легко отрывая от дивана и приближая пышущее жаром лицо к моему – ну …! -

- Сергей … – едва слышно прохрипела я от накрывшего страха и сухости в горле.

- Игнат, успокойся, слышишь меня! – бросился к нему Алексей, безуспешно пытаясь протиснуться между нами и оторвать друг от друга.

- Игнат? – тут же спросила я осипшим деревянным голосом, болтаясь в его сильных руках, – Ваше имя Игнат? – и закашлялась.

- Да что с вами такое? – в панике воскликнул Алексей, изловчившийся прыснуть на лицо друга и частично попадая на меня полный рот воды – оставь девушку в покое, я сказал -

- Он босс моего мужа, Сергея, – застучала я зубами, понимая, что на самом деле происходит.
 
- Твой муж, мой водитель? – упавшим голосом спросил Игнат, наблюдая мой перепуганный кивок, – Значит это с ним тр…тся моя Алька – и застонал с болью в голосе – Ну где ты его откопала? –
 
- А Вы? – прохрипела я, переводя стрелки на него.

Услышав хрип, он опустил руки, усаживая меня на диван и возвращая себя в кресло.

- Извини, не знаю, что нашло, – он посмотрел на меня другим, не яростным, а просительным взглядом, сумев вернуть себе самообладание и сменить "гнев на милость", очевидно испугавшись за нас обоих. Со стороны мы выглядели довольно нелепо, здоровый мужик терзает невинную жертву в виде хрупкой девушки, которую правильнее было бы воспринимать как «собрата» по несчастью, попавшую в ту же любовную западню.
 
- Как тебя зовут? – спросил он, тяжело вздохнув.

- Аня, – ответила я и тоже вздохнула.

- Анечка, прости дурака, – привстав, он слегка поправил мою футболку и погладил по голове, как маленькую девочку, что по сути так и было, если сравнивать с ним.

- Ты думай, что творишь, нашёл с кем воевать – недовольно буркнул Алексей, усаживаясь рядом со мной и слегка приобнимая за плечи.
 

                Глава 4


        Как человек нейтральный к супружеским изменам и из нас троих наиболее трезвомыслящий, Алексей решил проявить инициативу и расставить все точки над «и». Убедившись, что Игнат и я пришли в более или менее нормальное состояние и с нами можно иметь дело как с людьми разумными и способными к оценке ситуации, он сразу же приступил к реализации своих  замыслов. 

- Нужно срочно что-то делать - несколько раз повторил он - нельзя пускать на самотёк, ситуация требует наказания – выдал он результат собственных измышлений, бросая заговорщические взгляды попеременно то на меня, то на Игната – его реакция была вполне предсказуема и понятна, как предобеденное солнце. Факт состоявшейся неверности вызвал в нём недвусмысленную брезгливую усмешку, которая мимолётно пробежала по лицу и застряла в уголках губ.

- Мстить что ли? – озадаченно уточнила я, не понимая, к чему он клонит и оттого пугаясь заранее.
 
- Зачем, мстить. Месть - это когда кровь и надолго, вендетта, например, или публичное сожжение женщины на центральной площади города, – при этом   он старался быть очень убедительным, говорил со мной ласково, с занудной протяжностью, как обычно говорят с больными или "частично неопытными" – и выжидающе замолчал, глядя на нас обоих, как на погорельцев брачных авантюр.

        Когда речь о наказании шла раньше, ещё в лодке, до того, как я увидела себя в зеркале, то моё отношение к нему было спорным, неоднозначным, почти отрицательным, всё-таки я бы не стала «связываться и мелочиться», даже несмотря на шок от падения и последующее недомогание, но багрово-чёрное лицо, которое через два дня может стать сине-жёлтым, потом просто жёлтым и желтоватым позже, сыграло свою роковую роль. Насупившись и сдвинув брови, я твёрдо мотнула головой, беспрекословно соглашаясь, правда при этом не представляя себе о какой сумме может идти речь и как мы её вырвем из лап изменщиков.

- А ты что молчишь? – спросил Алексей Игната, получив от меня одобрение – Твоё слово последнее! – и он выделил интонацией слово «твоё».

- Десять миллионов рублей – с суровой сдержанностью ответил друг, как будто речь шла о булке хлеба – на двоих -

- Десять миллионов! – ахнула я, словно только что проснулась, и почему-то нервно рассмеялась, решив, что он шутит – У Сергея нет таких денег и взять их ему неоткуда, это я знаю точно – и затихла, выискивая более весомый аргумент, чем отсутствие материальных благ и, к своему удивлению, нашла – ему нет смысла платить, … я же умерла, … – Игнат повернулся ко мне, взглянув по-особенному, внимательно, как на препятствие в давно решённом деле, – конечно, … я бы на его месте не стала платить, в крайнем случае уволилась бы –
 
- Ещё одна умная нашлась, – иронично заметил он, проницательно прищурившись, – интересно кто бы его отпустил, - и, выдержав небольшую паузу, произнёс - в принципе я не против, но в этом случае вместо него заплатишь ты, машина новая, куплена в салоне, подарена любимой женщине, - он пошёл на меня нахрапом - угрохала, понимаешь и сидит тут, рассуждает, сердобольная нашлась, – в его глазах мелькнул нехороший блеск – кто-то же должен возместить мне ущерб –

Я опешила от такого поворота, даже не успев возмутиться, получалось, что я только что укатала себя в собственную задницу по своей же глупости.
 
- Ну нет, так не пойдёт – тотчас вмешался в разговор Алексей – решать надо «по чеснаку», если бы твоя Аля не бегала на сторону, то ничего бы и не было, забыл, как тебя только что самого накрыло. Скажи спасибо, что она вообще выжила, … - и указал на меня.

        Игнат мрачно кивнул, вынужденный с ним согласиться, а я с облегчением выдохнула, проникаясь очередной благодарностью к своему Спасателю. Однако мысль о собственной «шкурности» засела в голове намертво. Выходило так, если дело касалось лично меня, то превозмочь страх, совладать с ним было намного сложнее, чем расплата за всё моего любимого, бывшего любимого, тут же поправила я себя, и на фоне безумного прыжка с обрыва это выглядело по меньшей мере странно. Хотя, если говорить «по чеснаку», словами Алексея, размышляла я дальше сама с собой, то бывший или не бывший значения не имеет, он же любимый, а я с такой лёгкостью только что его «слила». Зарывшись в воспоминания, в попытке откопать в грязном белье прошлого ещё примеры личного малодушия и слабости, я обнаружила, что Аня, да, да, та самая, к которой я относилась с симпатией и уважением, человеком оказывается была так себе, средненьким, почти никудышным, слишком много о себе мнящим и, как выяснилось, возомнившим.

- Думаешь о себе, как о дряни? – полюбопытствовал Алексей, неожиданно попадая в самое яблочко.

- А ты как догадался? –

- У тебя на лице всё написано –
 
- Даже на чёрно-синем? –

- Даже на таком – рассмеялся он – не переусердствуй с самоедством, у тебя есть очень важные плюсы, несмотря ни на что, –

- И какие же? –

- Ты естественная и искренняя –

- Ещё бы мозгов … – усмехнулась я, хотя перечисленные качества меня устраивали вполне.

- Башковитым у нас считается Игнат, ты ещё убедишься в этом -
 
Игнат, услышав краем уха, что речь зашла о нём, тотчас задвинул поглубже свои невесёлые размышления о собственной семье, когда ещё часом ранее "ничто не предвещало беды", и присоединился к разговору, выстраивая схему последующих совместных действий, словно только этого и ждал, и для начала, не объясняя мотивацию, устроил мне блиц-опрос.

– Аня, во сколько утром ты вернулась домой? –

- Около восьми –

- И сколько тебе потребовалось времени, чтобы увидеть «этих» и рвануть со двора на машине? –

- Пять минут –

- Я же говорю, что она чокнутая – успел вставить Алексей.

- А ты во сколько её вытащил из воды? –

- Точно не скажу, но, наверное, половина девятого, в девять -
 
- Я прилетел сегодня, а должен был завтра, из аэропорта взял такси до стоянки катеров, я не хотел быть дома раньше, думал порыбачить, поэтому Сергея не вызывал. Сейчас половина двенадцатого, … проснулись … –

- Ты это к чему? – спросил Алексей, в отличии от меня начиная догадываться.
 
- Нужно переслать им видео, самое время, пусть проглотят, а минут через пятнадцать комментарии к нему. Аня, ты готова? –
 
- Да, - без колебаний ответила я, ещё раз коснувшись рукой своего лица –

- Так, - Игнат на секунду задумался – отсылать будем Сергею, но с другого телефона, - он вышел в кабинет и быстро вернулся с новым телефоном и новой симкой – ну, что, поехали … - и видео улетело к моему любимому, бывшему любимому, но разве бывают любимые бывшими?

- Только не надо ля-ля про отсутствие денег, не надо никого жалеть, - почему-то засуетился Алексей, видимо прочитав на моём лице печать сомнения - они взрослые люди и должны отвечать за последствия своих поступков –

- И потом, он построил дом – как бы между прочим внёс дополнение о Сергее Игнат – на их, кстати, деньги - он кивнул в сторону Алексея - и на деньги вкладчиков, - я тотчас вспомнила об «общаке» - а мне говорила, что на благотворительность, инвалидам, сиротам, малоимущим, а сама содержала моего шофёра, … любовника …, а я дурак верил, – он стал снова закипать, накаляясь до очередного взрыва, охватив полномасштабность обмана себя, как добродушного лоха.

- Я хочу принять душ – чувствуя исходящую от него угрозу, торопливо засуетилась я, помня, как недавно висела в его руках, – вы уж тут сами решайте, каким образом и когда они расплатятся – Алексей, покажи куда идти и дай пожалуйста халат –

- Да, конечно, заодно можешь постирать, там и сушильная машина есть – он повёл меня в душевую, уточняя на ходу для Игната - подожди, не заводись, я сейчас –
 
Когда я вернулась после купания, мужчины, спокойно переговариваясь между собой, накрывали стол для обеда. Со стороны невозможно было догадаться, что они затеяли какую-то интрижку или вымогательство, или развод на бабки, или ещё что-то стоимостью в десять миллионов, настолько ровно и спокойно оба выглядели.

- С лёгким паром – поприветствовали они меня.

- Как ощущения после душа? – спросил Алексей.

- Спасибо, хорошо –

- Мы тут посовещались – продолжил он – тебе нужно пожить некоторое время здесь, у нас, в этой «хижине», как ты её называешь, в качестве гостьи, свободную комнату мы тебе выделим, за необходимым я могу съездить в магазин в посёлок, это правильнее, чем ехать к маме, –
 
- Правильней для кого? –

- Для всех – уточнил Игнат – мы отослали комментарии к видео и дали два дня на сбор денег, затем сообщим, как они должны будут поступить дальше. Отдыхай пока, поправляйся, гуляй, чувствуй себя, как дома, и маме позвони, мол так и так задержалась в командировке, чтобы не волновалась –

- А на работе меня потеряют, начнут искать? –
 
- А ты кто по профессии? - поинтересовался Алексей, нарезая хлеб.

- Архитектор, - я села к ним за стол - наша компания заключила договор на проектирование коттеджного посёлка под названием «Побережье», вместе с группой специалистов я выезжала на место, познакомиться, посмотреть, чтобы понимать с чем имеем дело, это обычная практика -

- Ваша компания случайно не «Лидер компани лтд.» – спросил Игнат с позитивно уверенными интонациями в голосе.

- Да –

- Значит ваша фирма со мной договор заключила и ваш директор мой друг – он внимательно взглянул на моё почерневшее лицо и одобрительно кивнул.

А ты, когда должна выйти на работу? – уточнил Алексей.

- Послезавтра –

- Ну, время ещё есть, – произнёс Игнат и оба мужчины переглянулись между собой – не волнуйся, я решу вопрос. После обеда, пока ты будешь спать, мы хотим понырять, вдруг найдём остатки машины –

- Любопытно нам, понимаешь, место хоть и глубокое, но возможно что-нибудь отыщется – произнёс Алексей, раскладывая салат по тарелкам, – что тебя лично интересует? -

- Мои документы, - тотчас отреагировала я - они у меня в чемодане, в пластиковый пакет завёрнуты – и безнадёжно на него посмотрела.


                Глава 5
               

- Не дёргайся! – с небрежностью в голосе сказала Аля – денег нет, денег нет, их ни у кого нет и что теперь -

- Но у тебя же есть, если собираешься мне одолжить –

- И у меня нет, разве что твой дом заложить или сдать в ломбард часть моих "брюлликов", – она усмехнулась – хотя это проблематично, Игнат помнит каждый подарок поштучно, но с другой стороны, это же не для меня, для малоимущих, нарисуем купчую в два раза дороже, чтобы хватило долг оплатить -
 
- Не думай даже, дом не получишь ни при каких условиях – Сергей с откровенной неприязнью на неё посмотрел – его Аня придумала и душу в него вложила –

- Она душу, я деньги, выгодливый ты, как я посмотрю, из тех «шо ни зъим, то понадкусываю», да? - Сергей молчал, предмет спора, на тему приспособленчества и надуманной жадности, его не интересовал. Он прокручивал видео раз за разом, выискивая в нём что-то неизвестное для себя, что-то новое, неожиданное, испытывая при этом ноющую неутихающую боль, и по сравнению с потерей Ани всё остальное не имело никакого смысла, во всяком случае сейчас.

- Красивая девочка, любила тебя дурака, жалела, наверное, – Аля сидела на кровати рядом с Сергеем, прижавшись к его плечу и рассматривая видео вместе с ним, – я бы не смогла, хотя тоже тебя любила, – она грустно вздохнула – получается любовь разная бывает, кто-то идёт до конца, а кто-то даже не знает, что такое возможно –

- Слушай, помолчи, а - Сергей склонился над телефоном, увеличивая изображение, – я знаю это место, давай съездим, хочу увидеть – он просительно взглянул на Алю, влажными от слёз глазами.

- А деньги? –

- Что деньги, кредит надо срочно оформлять, как ты говоришь пополам, другого варианта нет, не грабить же идти! – он с раздражением отмахнулся от денежной проблемы, как от решённой, и, неожиданно для себя, впервые обратив внимание, поразился тому обстоятельству, что на девушке надеты халат и тапочки его жены. Его удивило, насколько естественно и привычно она ими пользовалась, следовательно, делала это регулярно, скорее всего постоянно, прямо на глазах, при полном его безразличии и попустительстве. И, если раньше, до гибели Ани, это сходило ей с рук, то теперь факт с переодеванием он воспринял, как нечистоплотную игру, посягательство на запрещённую территорию, нарушение той самой условной границы между ним и остальным миром, к которому автоматически причислил Алю с самого начала их отношений.

- Ты почему без разрешения напялила на себя вещи моей жены? – с нарастающей тупостью в голосе вдруг спросил он.

- Что? – переспросила Аля, не понимая вопроса и полагая, что ослышалась.

- Отвечай, я сказал, кто тебе позволил! – и слово «позволил» он произнёс по слогам, придавая ему особый нехороший смысл.

- Молодец, долго думал, - едко ухмыльнулась Аля - надо было сразу принести свои и повесить их в шкаф, пусть жена любуется, они-то подороже будут, – она резко встала и быстро разделась, с удовольствием наблюдая неконтролируемый блеск в глазах Сергея.
 
– На, подавись! – и бросив ему в лицо халат, тотчас выдернула простыню из-под задницы бывшего возлюбленного.

Сергей смешался, не ожидая подобной выходки. Его всегда вводила в ступор необъяснимая, как вещь в себе, так называемая "женская логика" и, самое любопытное, что Аля действительно была права. Если бы она при каждом свидании надевала его рубашки, то рано или поздно Аня обязательно бы унюхала запах другой женщины. Интересно, тут же подумал он, неужели она не догадывалась раньше, ведь наверняка были следы, моменты отдельные, какие обычно происходят в супружеской жизни, когда в близкие отношения двух людей вторгается третий. Нет конечно, ответил он себе, иначе не прыгнула бы, он горько вздохнул, «интересно» ему, нашёл чем интересоваться, прежде надо было думать.
 
- Я знаю, где взять деньги! – сказала, вдруг, Аля, оборачиваясь в простыню и нарушая судьбоносной фразой невесёлый ход размышлений Сергея. Она с решительным видом зашагала по комнате, провоцируя продуктивность выработки идей суетой ног.

- Говори, – он приготовился услышать нечто, из ряда вон выходящее, и не ошибся.

- В сейфе у Игната! – девушка остановилась под впечатлением собственной аферы, выжидательно фиксируя реакцию Сергея и не наблюдая какой-либо активности с его стороны, продолжила, – Я видела их, это всего лишь двадцать пачек пятитысячными, мы так распределим, что он даже не заметит, там полный сейф! – Аля прекратила бегать и встала напротив сидящего на кровати Сергея – Ну, … что молчишь? –
 
- А код? – машинально спросил тот, в недоумении глядя на девушку.

- Я в курсе, муж часто его меняет, поэтому записывает в специальную книжку и всегда носит при себе, а перед командировкой случайно оставил её на столе, отвлёкся на минуту, а я подсмотрела, не знаю зачем, как чувствовала –
 
- Алька, Алька, ты не нормальная! – Сергей отрицательно качнул головой, предложение показалось ему неоправданно рискованным, – Но есть ещё охрана, камеры! Как ты себе всё представляешь? -

- Подожди, минуту, кто-то звонит – Аля торопливо достала из сумочки телефон и приложила указательный палец к губам, предупреждая о молчании.

- Это Игнат, - прошептала она, мгновенно сосредотачиваясь на муже и превращаясь на глазах в любящую супругу, – привет дорогой, ты дома, нет, завтра будешь с утра, ну хорошо, ты здоров, как бык, замечательно, конечно соскучилась, очень, и я, что ты сказал, внутри дома и по наружке отключили камеры, на сегодня, ремонт, плановая проверка по договору, усилил охрану во дворе, буду осторожна, спасибо любимый, жду – она отняла трубку от уха – ты слышал? –

- Да – кивнул он, предчувствуя что она ему сейчас скажет.

- Едем, это шанс, понимаешь! Пожалуйста, не сомневайся, такая возможность бывает раз в жизни, мы закроем вопрос и спокойно будем жить дальше! – Сергей нервно хмыкнул на «спокойно жить дальше», и неожиданно спросил:
 
- Зачем ты ему врёшь? Любимым называешь! Ты что его правда любишь? – им двигало любопытство и желание уличить Алю во лжи, но та ловко вывернулась.

- О! Как меня достала эта ваша любовь! – подыграла она ему, легко манипулируя чувствами, - Не было выбора, понимаешь, Игнат вцепился в меня обеими руками, как только увидел на сцене стрит-клуба, – и внезапно расплакалась – помоги, - жалобно попросила она - я боюсь его … очень –

- Боишься? – удивился Сергей.

- Да - всхлипнула Аля.

Меньше всего он ожидал от неё это услышать, настолько неправдоподобно прозвучало признание. Но тут же сообразил, что при таком раскладе супружеских отношений, лично для него открывается спасительный поворот в любовной разборке.

- А я-то зачем тебе нужен, лишние ходы, - он пожал плечами, ставя тем самым под сомнение правильность его участия в ограблении сейфа - сделай всё сама – и включил собственную двойную игру, думая с этого момента только о себе.
 
- Сама? – Аля прекратила плакать, начиная понимать, что события приобретают несколько иной поворот, чем тот на который она рассчитывала.
 
- Конечно, привезёшь деньги сюда, я передам их вымогателям, но за это я возьму с тебя половину, ты же не хочешь светиться перед Игнатом. В сейф я не полезу, по любому, есть камеры, нет камер мне без разницы, повторяю, в сейф я не полезу и во двор не зайду. Точка! -

Аля не мигая смотрела на Сергея, открывая в нём неожиданные для себя стороны. Любовная связь между ними одномоментно переросла в новое качество. Пренебрежение и отчасти брезгливость, которые она себе позволила после просмотра записи о гибели Ани, тотчас улетучились. Аля увидела перед собой вполне прагматичного героя, увы, не её романа, которому абсолютно на плевать, что с ней будет в дальнейшем, но несмотря на это, сумевшего предложить вполне разумный выход из ситуации, поделив зоны ответственности.
 
- Хорошо, – сказала она, сбрасывая простыню, - иди ко мне - и протянула к нему руки - я не могу так сразу вычеркнуть -
 
Сергей и не думал сопротивляться, стресс лишь обострил ощущения, последний это контакт между ними или предпоследний он не хотел знать, в картинке его обозримого будущего этой девушке не было места. Среда, в которой она жила и в которой он работал, была взрывоопасна, с первых минут их близости и до сегодняшнего дня. Оставалось только удивляться, что это продлилось целых два года.

- Пора, ты должна успеть привезти деньги до приезда Игната – 
 
***

- Игнат Владимирович, ваша жена вошла в кабинет и стоит возле сейфа – докладывал охранник по телефону – набирает код, открыла дверь, - последовательно отчитывался он - берёт деньги -

- Она одна? –
 
- Да -

- Действуй согласно моим инструкциям, наблюдай, – сказал Игнат, убирая телефон.

- Клюнула? – спросил Алексей и получил утвердительный кивок – а Сергей с ней или как?

- Или как –
 
- Слил подругу – холодно рассмеялся Алексей.

- Выходит слил – и в отличии от друга Игнату было не до смеха.

Они подошли в резиновой лодке к месту, где заканчивался галечный пляж и начинались торчащие из воды обломки скальных пород. Набегавшие волны разбивались о них, оставляя после себя фонтан брызг, и выше, где начиналась границе утёса, была видна та самая парковка, с которой прыгнула Аня. Волна с силой швырнула их на берег, забрасывая, казалось бы, далеко, но тотчас с не меньшей силой оттащила назад и закружила в мелком водовороте, возвращая снова на гальку. Мужчины соскочили в воду и привычно преодолевая накат, вытянули лодку на берег, подтянув её как можно ближе к отвесной стене обрыва. Пляж в это время, как ни странно, был пуст, однако оставлять без присмотра лодку, мотор, одежду и телефоны друзья не решались.

- Что-то Андрея не видно, обещал подъехать – сказал Игнат, осматривая пустой берег, – ворчать стал, когда я ему позвонил, типа задёргали -

- Но всё-таки согласился? –

- Как всегда, –
 
Небольшая бухта, как и многие прочие, ломающая береговую линию, выделялась особой живописностью и давно имела своих фанатов среди городских жителей и наезжающих гостей, любителей дикого отдыха. С одной стороны, она была зажата печально известным утёсом с парковкой, с другой, отвесной скалой, покрытой редколесьем с широкими кронами и густыми зарослями колючего кустарника. От дороги, идущей вдоль края обрыва, шла тропа, круто спускавшаяся к берегу, на ней и должен был появиться Андрей.
 
- Подождём, – решили друзья и начали разгружать водолазное снаряжение и раскладывать его возле себя. Разговор об Ане начался сам по себе, под впечатлением от обзора места трагедии и призрачной надежды на положительный исход поисковой операции.
 
- Как она не погибла? Не понимаю, – Игнат оторвался от выгрузки и запрокинул голову, прибрасывая траекторию прыжка, - если бы я не общался с ней в живую и не просмотрел твоё видео, то не поверил бы никогда, что подобное возможно. Как ты вообще успел записать!? – удивился он.
 
- Случайно … –

- Не сомневаюсь … –

- Снимал красивый берег, красивый пляж и внезапно появившуюся красную машину, летящую по кромке, - Алексей посмотрел на утёс – высота не так чтобы и большая, если бы она не разогналась от страха или отчаяния … -

- Безумия – вставил Игнат.

- … Пусть будет безумия, то упала бы точно на камни, а так, на скорости, она пролетела над ними дальше … вопрос в другом, как она не потеряла сознание и смогла выплыть … -

- Выбросило из машины, верх был открыт, сначала ударилась и следом вылетела, … да, … серьёзно, … а ты бы смог? – неожиданно спросил Игнат и впервые спокойно улыбнулся, как прежде, до измены Али, и Алексей, сразу отметивший это про себя, улыбнулся ему в ответ.

- И я бы смог и ты, - ответил он уверенно - мы Чечню прошли, у нас подготовка, а насчёт любви, не знаю, вряд ли, я думал над этим, - он пересёкся взглядом с Игнатом - что я бы почувствовал, если бы ради меня такое сотворили? –

- Интересно, и чтобы ты почувствовал? –

- Шок, боль и, главное, стыд, … который лёг бы на меня тяжким бременем, как если бы я бросил в горах умирать раненного товарища, но для этого я сначала должен был бы предать любимую, а я бы не смог этого сделать –
 
Оба прекратили разговор, отвлекаясь на посторонний шум от человеческих возгласов и шороха скольжения обуви по осыпающимся камням. В числе спускающейся группы отдыхающих они увидели Андрея и махнули ему руками, обращая на себя внимание. Он сделал ответный жест и, как только ступил ногами на гальку, поспешил к друзьям, снимая на ходу очки и вытирая пот с лица низом футболки.
 
- Здорово, как настроение – поприветствовали его товарищи.
 
- Привет, нормально, – они пожали друг другу руки и Андрей то ли от жары, то ли от крутого жёсткого спуска, сразу завёлся, ругая администрацию города, - безобразие, куда смотрят, трудно соорудить лестницу, чтобы народ не мучился, с рюкзаками, авоськами, … – и понимая, что раздражение его не к месту, спросил, повернувшись к парковке, – так это отсюда Аня упала? – и, не дождавшись ответа, сделал собственный вывод – Вот дурёха, на волосок от смерти – и замолчал, не наблюдая инициативы со стороны товарищей, оба были заняты одеванием водолазных костюмов. Последнее напутствие, которое выдал ему Игнат перед погружением, было:

- Покарауль вещи, пока мы под водой, заодно позагораешь, купнёшься – попросил он, поворачиваясь спиной к морю.

- Не вопрос, надеетесь, что ни будь найти? – поинтересовался Андрей, снимая футболку.

- Да посмотрим, чемодан Анин, у неё в нём документы, и в каком состоянии машина, если увидим, –
 
- Вряд ли получится, здесь глубина и течение – Андрей недоверчиво вскинул брови – ну, как говорится, попытка не пытка, вдруг повезёт – и решительно расстелил на гальке пляжное полотенце.


                Глава 6


        Аля отпустила такси и подошла к калитке. Ворота и ограждение дома, в этот раз показались ей по-особенному массивными и монументальными, чем обычно, а от тупикового проулка повеяло холодом и мрачной безысходностью. Посмотрев наверх, она увидела камеры слежения и на минуту ей показалось, что они слегка повернулись в её сторону, чтобы улучшить угол осмотра, но мысль, что такого не может быть, свернула зародившиеся сомнения. Сосредоточившись на предстоящем «взломе» сейфа собственного мужа, мысленно прорисовав последовательность манипуляций с деньгами, Аля достала ключ из сумочки и приложила его к замку. Реле сработало, замок автоматически щёлкнул и движок плавно откатил калитку в сторону, открывая привычное обустроенное пространство. Минуя домик охраны, она спросила, больше из осторожности, чем из личной заинтересованности:

- Игнат сказал, что отключили камеры, это правда? – на что охранник кивнул, подтверждая информацию мужа.

- Да, и в доме, и по наружному контуру, где-то через полчаса-час включат – надо торопиться, тотчас отреагировала Аля, отмечая для себя, что времени в обрез и хорошо, что Сергей выпроводил её раньше.

- А в прошлом месяце отключения не было, значит всё-таки не плановая, а что-то случилось – для большей уверенности уточнила она.

- Ваша правда, может авария, да вы сами посмотрите, убедитесь – охранник пропустил её внутрь помещения и она, увидев потухшие экраны, окончательно успокоилась.

- Понятно – Аля поймала на себе вкрадчивый прилипчивый взгляд и, пресекая не формальные разговоры, прошла в дом.
 
        Построенный в виде усадьбы, с портиком, колоннами и открытой полукруглой террасой, облицованной мрамором, он покорил её сердце в первый же вечер свидания при свечах. Осознание, что она, девушка из обычной семьи, может стать его полноправной хозяйкой, явилось главным посылом в принятии предложения о замужестве. Ну да, о любви с её стороны речь не шла, Аля почти не лукавила, открываясь Сергею о знакомстве с Игнатом в стрит-клубе, где работала танцовщицей, кроме одного, выбор всё-таки был и, если бы она упёрлась, по каким-то ей одной известным соображениям, то насильно замуж никто тянуть бы не стал. На вопрос, почему она так легко повелась на отношения с водителем, Аля с первой секунды знала ответ. Причин тому было несколько, во-первых, Сергей был одной с ней породы, не упустит, что само идёт в руки, во-вторых, накаченный голубоглазый светловолосый красавец, словно сошедший с обложки глянцевого журнала, соответствовал самым сокровенным её представлениям о любовнике, и в-третьих, увы, семья. Если каждый день слышишь, что на родителей можно рассчитывать, конечно, но в пределах их возможностей, а возможности смотри сама, мама продавец, а папа водитель «большегруза», то невольно начинаешь задумываться, о какой жизни стоит мечтать и к чему стремиться, девочке из «простых».
 
        Она была уверена, что в любой момент сможет прекратить связь с Сергеем, больше воспринимая её как азартную игру, любовную авантюру, наслаждаясь остротой ощущений, если бы не сегодняшнее безумное видео. Аля впервые испугалась за себя, она вдруг поняла, что влипла не по-детски, подстава чокнутой идиотки, сделала ситуацию неуправляемой и опасной. Знать бы кто их «кошмарит», одним глазком взглянуть, и как быстро он вычислил кому принадлежит машина. Или знал? И почему сбросил запись на телефон Сергею, а не ей? Значит в курсе отношений? А раз так, то это ещё не конец? Шантаж может продолжиться! В смятении Аля остановилась перед дверью кабинета. Вопрос, что делать, встал перед ней огромной нерешаемой проблемой, нависшей дамокловым мячом. Тянуть время, сделала она для себя судьбоносный вывод, упрямо тряхнув головой, и, стараясь больше не думать, чтобы не нагнетать нервозность до состояния взвинченности, прошла в кабинет мужа. Внимательно осмотрев комнату и не заметив ничего предосудительного, что могло бы её насторожить, она отодвинула потайную планку в задней стенке книжного шкафа и открыла доступ в скрытое помещение. Свет включился автоматически. Сконцентрировавшись мысленно на поступке, который собиралась совершить, Аля внезапно вздрогнула от промелькнувшего панического страха, что Игнат мог легко сменить код перед отъездом, круша её планы, и выдохнула с облегчением, когда дверь сейфа поддалась и открылась. Сложив необходимую сумму в чёрный целлофановый пакет и максимально вернув оставшиеся пачки в исходное состояние, она придирчиво осмотрела результат своих усилий, с удовлетворением хмыкнула, закрыла дверь и стремительно вылетела из комнаты. Пересчитав деньги в кабинете, из предубеждения, что могла ошибиться, Аля переложила их в рюкзак и спустилась в гараж. Джип, купленный до утонувшей малолитражки, стоял на своём месте, терпеливо дожидаясь хозяйку. Усевшись на водительское место и включив зажигание, она допустила на секунду, что спокойно могла бы взять гораздо больше денег, вообще выгрести всё, и сбежать вместе с Сергеем куда подальше, но удивилась странной двойственности внутри себя, почувствовав, что ничего подобного не хочет. Сорваться в неизвестном направлении, бросить Игната, красивый тёплый обустроенный дом, ставший наполовину её, родителей, скрываться годами в какой-либо дыре с фальшивым паспортом и с человеком, которому всё-таки не доверяет, превратив тем самым свою жизнь в сплошное мытарство:
 
- Не готова, не хочу! – мрачнея произнесла она, нажимая на кнопку брелка гаражных ворота – Пусть лучше убьёт, но позже, не сейчас, сейчас боюсь! -
 
***

        Сергей ждал, он был уверен, что Аля приедет. А куда она денется, думал он, ей то как раз некуда деться, проще украсть деньги и привезти их мне, чем разбираться со своим психом с посттравматическим синдромом от войны, долбанёт по горячке в лучшем случае, а в худшем, следов не найдут. Мало ей одного мужа, ненасытная, усмехнулся он, а мне, а я чем лучше, такой же, «одного поля ягода». Вот Аня была другая, светлячок-архитектор, сидела за компьютером сутками и чертила свои бесконечные домики. Анечка моя, что же ты наделала, мама пока не знает, а если узнает, и, уставившись в испуге на телефон, он на мгновение представил, что произойдёт, когда вскроется его связь с Алей. Нет, остановил он тотчас взорвавшейся мозг, об этом думать пока рано, возможно и не вскроется никогда. Узнать бы кто заснял падение, что за гадёныш, и, впервые подумал, что это может быть человек или «группа лиц», которые с ним лично знакомы, которым хорошо известны его, скрытые от посторонних глаз, тайные ходы. Видео прислали ему и текст о деньгах написали ему. А что, если этим не закончится? Сергей испытал шок от простенькой мысли, по силе не меньшей, чем что скажет мама, когда узнает о смерти дочери, удивившись, как она не пришла к нему раньше. Ну конечно же, это не конец, сегодня десять миллионов, через день ещё дай, такую жилу найти и не воспользоваться, и он на секунду предположил, что сделал бы сам в этом случае, да тоже самое и сумму увеличил бы со временем. Он застыл, переваривая информацию, в голове замедлились нейронные процессы и только вяло крутилось одно, как хорошо, что Алька нашла выход с сейфом, бегал бы сейчас кредит оформлял, идиот. Он крепко выругался, обозвав себя последними словами, и вздрогнул от резкого звонка.
 
        Открыв калитку Сергей сделал шаг назад пропуская Алю внутрь, на что та, не соглашаясь, упрямо мотнула головой.

- Не хочу, … держи – и протянула ему рюкзак с деньгами.

- Всё что ли? – с досадой в голосе произнёс он, скривив рот, – Завязываем? –

- Да, сыта по горло – девушка хмуро на него посмотрела – тебе легче, деньги отдал и живи спокойно, а мне расхлёбывать –

- Спокойно не получится – произнёс Сергей – ты забыла, наверное, моя Аня погибла – и добавил - из-за нас –

- Твоя Аня погибла потому что дура конченая – грубо ответила ему Аля и, увидев зарождающуюся злость в его глазах, с неприязнью бросила в лицо, – и ты меня никогда не переубедишь в обратном -
 
- И не буду - неожиданно сник Сергей – возможно, шанс на миллион, но ты права, я постоянно об этом думаю, может зайдёшь – ласково попросил он - просто поговорим, без секса – и вздохнул – больше не с кем –

- Нет, - девушка оглянулась по сторонам, убедиться, что за ними никто не наблюдает, улица была пуста - тебе написали куда принести деньги? –

- Жду – она с пониманием кивнула.

– А камеры включили? – поинтересовался Сергей.

- Наверное, … неважно, успела – Аля грустно выдохнула и опустила глаза себе под ноги – я поеду, ужин надо приготовить, Игнат любит домашнюю еду – и добавила – он вообще любит всё, что я делаю -

- А … - неприятно удивился Сергей, почувствовав слабое шевеление ревности, - вроде как завтра обещал нарисоваться? –

- Он часто меняет свои решения, по мелочам, … – девушка, не оглядываясь, пошла к машине, сделав рукой прощальный жест.

- Ну ты прямо «аки пчела», - крикнул Сергей ей в след - с утра со мной тр…сь, в обед деньги крала из сейфа, сейчас ужин собираешься мужу готовить, совсем себя не бережёшь – он вспылил не на шутку, на них обоих, на неё, что вот так легко, не моргнув глазом, от него отказалась, даже не подумав, как болезненно ранила мужское самолюбие, на себя, что не способен изменить ситуацию, кормушка в лице Али закончилась и с этим придётся «как-то жить», и ещё на то, что неизбежное увольнение повлечёт за собой безденежье и безопаснее будет уехать из этого города куда подальше, лучше навсегда, оставив Аниной маме дом, на вечную память, и перевёл взгляд на рюкзак с деньгами, который всё это время держал в руках.
 
***
 
- Милая, я приехал, ты где? – Игнат прошёл в дом со смешанным чувством, радости, что увидит свою, увы, беспутную Альку и одновременно щемящей тоски замешанной на тревоге от предстоящих бурных объяснений, которые обязательно состоятся и неизвестно, чем могут закончиться. Накануне он просмотрел запись изъятия денег и пересчитал вместе с Алей всю сумму на столе своего кабинета, удивившись, что она взяла ровно столько сколько требовалось и ни на рубль больше, а могла. Его мало волновал результат разговора, потому что для себя он уже давно всё решил, ещё там, на берегу, перед погружением и утвердился в решении позже, во время поиска машины. Ауди лежала на глубине около двадцати метров, довольно крепко застряв в скалистой расщелине капотом к верху, печальным изваянием возможного предела человеческого страдания доведённого до отчаянного поступка, лежала, чуть покачиваясь от течения, в самом спокойном и тихом его слое, слегка оцарапанная, но по-прежнему прекрасная, выделяясь на фоне серых камней ярким глянцевым красным пятном. Открыв бардачки, ни он ни Алексей не обнаружили ничего ценного и примечательного, отпуская намокшие предметы в свободное плавание, подчищая тем самым следы женского присутствия. Достать чемодан из багажника не составило труда, он был в отличном состоянии и оставалось надеяться, что вода, если и попала внутрь, то незначительно. Уже всплывая, отдаляясь от машины всё дальше и дальше, Игнат обернулся и испытал щемящую боль от остроты собственного одиночества, сроднившись с грудой брошенного металла, смиренно принявшего на себя неестественность уготованного бытия, и спустя мгновение взрыв яростного сопротивления распирающего изнутри, протест несогласия идти на поводу драматических обстоятельств, в которых оказался зажат, ощущение доставшееся ему в наследство от войны.
 
        Он заглянул на кухню и уловил запах любимой им на завтрак творожной запеканки, которая жене удавалась особенно хорошо. Довольно хмыкнув он проследовал в спальню, где увидел, сквозь матовость стекла душевой, смежной с ней, движение любимого тела и услышал шум льющейся воды. Теряясь в догадках, как правильнее выстроить разговор, он решил для себя, что легче всего спросить о новой машине, а уже после этого поговорить о деньгах и показать запись с камер наблюдения. Понимая, что волнуется и не может справиться с собой, Игнат вышел на балкон и, стараясь взять себя в руки, оглядел по кругу придомовую территорию, отмечая, что она расцвела особенно ярко и продуманно с появлением Али в этом доме. Алька, Алька, знала бы она, как много места занимала и занимает в его жизни, больше, чем кто-либо, заполнив собой самые сокровенные уголки и клетки его мужской сути. Услышав лёгкие шаги за спиной, он оторвался от созерцания знакомой картинки, глубоко выдохнул и спокойно обернулся.
 

                Глава 7


- Привет! – сказала Аля с улыбкой, стоя перед ним со стекающими с волос капельками воды, в небрежно запахнутом халате, и не обняла, как прежде, а просто замерла глядя на его подбородок.

- Привет любимая! – и он не лгал, привычно наполняясь к ней ответным теплом.

- Я приготовила твоё лакомство, ты будешь доволен, – он неожиданно увидел, что она растеряна и не знает, как правильнее себя вести, чтобы не выдать свою нервозность. Внезапно она взяла его за руку, как ребёнка, и повела на кухню, словно хотела убежать от себя самой и этой комнаты.

- Запеканку, узнал по запаху, – он шёл следом, как можно ближе, улавливая под махровой тканью ритм Алиных движений, не забывая ни на секунду о предстоящем разговоре, способном перечеркнуть их будущее и фальшивое настоящее.

- Ты мыл руки? – как мама спросила Аля и он машинально кивнул в ответ, сосредотачиваясь на первом вопросе о машине, толком не понимая, как к нему подступиться. В предчувствии чего-то неизбежно нехорошего Аля придвинула стул и села, приглашая его сделать тоже самое, но Игнат обошёл стол и застыл напротив, глядя на неё со свойственным ему пристальным прищуром. Она не отвела взгляд, сидела, как под гипнозом, и лихорадочно перебирала варианты, что ему может быть известно и известно ли, и, если да, то что она ответит, а если нет, то и говорить ничего будет ненужно.
 
- Где твоя машина, её нет в гараже? – тихо спросил Игнат, наконец-то собравшись с духом.

- Ах, ты об этом? ...  – Аля сжалась пружиной, но тотчас сделала ответный ход, трагический вид и всплеск руками – Представляешь, вчера её угнали? – она постаралась изобразить испуганные глаза и выдавить из себя искреннее огорчение.
 
- Угнали? – Игнат удивлённо вскинул брови, откровенно любуясь её театральными способностями.

- Возле магазина, заскочила на пять минут, видимо отвлеклась и ключи забыла в замке. Надо заявление написать об угоне – от тараторила Аля и замолчала, нивелируя внутри себя насколько правдиво выглядела.

- Понял … напишем, сегодня же, - нейтрально отреагировал Игнат и придвинул к себе ноутбук, но прежде, чем его открыть, спросил – только что пересчитал деньги в сейфе, пока ты мылась, не хватает десяти миллионов. В доме посторонних не было? – Аля, нахмурившись, качнула отрицательно головой, концентрируясь на следующем марш-броске.
 
- Странно, ты не находишь? –

- Кому-то выдал и забыл – темнея, ответила она – мне, например, … на благотворительность, – и понимая, как глупо это звучит, почувствовала предательски усиливающийся щенячий нервный трус.

- Ну да, десять миллионов наличными и не заметил, как, – Игнат невесело рассмеялся откровенной наглой лжи или ещё хуже, насмешки, - ну, смотри, – и он повернул ноутбук к ней, включая видео и усаживаясь на стул.

Уставившись на монитор, Аля увидела уже знакомое падение Анны и текст к нему о деньгах, ровно о той сумме, которой не хватает в сейфе, и почему-то не удивилась, интуитивно настроенная на нечто подобное с момента появления Игната в доме, и объяснить себе откуда возникли предпосылки этого ощущения она не могла. Да собственно это уже было неважно, всё было неважно, кроме одного, камер видео наблюдения, а они вчера не работали, следовательно, факта кражи, указывающего на неё, у Игната нет.

- Какой ужас, … бедная девочка, с тормозами видимо не справилась, – воскликнула Аля и была абсолютно искренна в своём сострадании, – я же говорю, что машину угнали – горячо откликнулась она на видео и снова была права, потому что со стороны, именно так всё и выглядело.

- Вы не знакомы? – не уставая изумляться игре жены, спросил Игнат.

- Нет, - тотчас выпалила Аля и осознала, что ответила слишком быстро для не ведающего человека, поэтому тотчас приблизила лицо к экрану, пристально вглядываясь в картинку, - нет, я не знакома с ней – сказала она и не солгала, она действительно не знала Анну.

- Это жена Сергея, моего водителя, ты не находишь это странным? – спросил Игнат, уставившись на Алю, заново открывая для себя неизвестную её суть, черты о которых он прежде не знал.

- Что странно? – тянула время Аля, теряясь от мысли, что ещё он хочет от неё услышать.

 - Ну то, что она сидит в твоей машине, неизвестная тебе девушка, по профессии, как выяснилось, архитектор, крадёт её у тебя и ни с того ни с сего прыгает в ней с обрыва –

- Не кажется, мало ли что взбрело ей в голову – Аля нахмурилась и уткнулась глазами в стол, как будто хотела зарыть в нём собственный страх.

- Меня больше интересует причина или причины, по которой супруга, в общем-то не чужого семье человека, нашей семье, - уточнил Игнат – решилась на подобный безрассудный поступок, что могло её подтолкнуть, что ты думаешь об этом – он затих в ожидании, что она скажет.

- А я почём знаю, - со злостью сорвалась Аля, поднимая на мужа глаза, - больная, наверное, психически неуравновешенная, – она упорно делала вид, что не в курсе случившегося и не знает об истоках трагедии.

- Понятно … – исчерпав все возможные аргументы вытащить из жены правду, Игнат решительно перешёл к следующему шагу – смотри кино дальше – он горько усмехнулся.
Аля перевела взгляд на монитор, наблюдая в деталях от начала и до конца собственное ограбление. Увиденное ошеломило её настолько, что она глубоко и часто задышала, закрыла лицо руками, сквозь которые были отчётливо видны, густо выступившие красные пятна по лицу и шее.

- Воды? – испуганно спросил Игнат, не предполагая столь бурной реакции и подавая стакан.

- Да, – прошептала Аля и застучала зубами о стекло.
 
Главное, не дать ему во всём разобраться до конца, в любой правде есть доля вранья, и в моей тоже, и это нормально, решила она для себя, возвращая ему стакан. Он ни в коем случае не должен узнать, что именно я стала инициатором взлома сейфа и кражи денег, он ни за что не поверит, что я сделала это из-за страха перед ним, и с Сергеем отношения начались не сразу после свадьбы, а гораздо позже, последние три месяца к примеру, а лучше месяц. Ему нельзя говорить правду, она убьёт его, и позже, он никогда не сможет доверять женщине, пусть не мне, другой. Приговор, себе любимой, Алю почти успокоил, она вдруг обнаружила, что не хочет плакать, тем более рыдать, молить о пощаде и продолжать врать, страх отступил, разгружая голову. Она была готова продолжить собственное разоблачение и услышала следующий вопрос, который её обезоружил.

- Почему ты не взяла больше денег и не сбежала с Сергеем или сама, ты вообще могла забрать всё? … -

- Я не хотела ничего менять – нетерпеливо прервала Аля, не желая вникать в рассуждения, не соответствующие действительности.

- Не понимаю, объясни – растерялся Игнат.

- Я не хочу тебя менять ни на кого другого, что тут непонятного! – громко повторила Аля, глядя ему в лицо.

- Тогда почему ты спала с ним? – выкрикнул он с жаром – Чем я тебя не устраиваю? – и, вдруг, стихнув, сказал – Ну что, я такой урод или в постели ленивый гавнюк? … Я люблю тебя, и ты это знаешь … – выдал он последний, самый весомый по его пониманию аргумент и остановился, теряясь от таинственной и не логичной сути женской природы.

- Ты нормальный, … - ответила Аля, пытаясь ему помочь, - проблема вообще не в тебе, во мне, в семье –

- В отце дальнобойщике? – спросил Игнат, поражая её проницательностью, – Когда в каждом городе по жене и бесконечные скандалы? –

- Не в каждом, и не бесконечные, - с завидным спокойствием в голосе ответила она ему в защиту родителей, – но ты прав, если говоришь о влиянии папы, что есть, то есть, он часто мне напевал «стерпится, слюбится, всё перемелется», и повторял, старайся доча жить легко, лови момент и знай, в любую секунду всё может измениться, –
 
- И со мной? –

- И с тобой – мягко усмехнулась Аля, обескураживая его своей искренностью.
               
Резкий звук телефонного звонка отвлёк их от тонкой сути возникшего взаимопонимания. Вздрогнув от неожиданности, оба с сожалением посмотрели друг на друга и на вибрирующий на столе телефон. Звонил Алексей.

- Я должен ответить, это важно, – Игнат взял трубку и поднёс её к уху – говори – сказал он строгим напористым голосом, не тем, доверительным, с которым только что общался с Алей.
 
- Он разбился!!! – кричал в трубку друг – Представляешь, у всех на глазах! -
 
- Кто? – переспросил Игнат, напрягаясь и понимая по Алиному лицу, что она всё слышит.

- Да Сергей, же! – продолжал кричать Алексей громче – сиганул с того самого утёса, что и Аня, куча отдыхающих на парковке, паника ужасная, … я сам в шоке, полиция подъехала только что –

- Подожди, я перезвоню, – Игнат бросился к Але, уронившей голову на стол и как-то странно, боком, начавшей сползать со стула на пол, пытаясь задержать её, вернуть в исходное положение, – Алечка, любимая, что с тобой – залепетал он в полной растерянности и, вдруг, набрав полный рот воды со стакана из которого немногим раньше пила она, прыснул ею на девушку. Видя, что результат нулевой, он быстро выдвинул ящик кухонного гарнитура, отведённый под аптечку, достал бутылочку с нашатырным спиртом и, смочив вату, поднёс к Алиному носу, продолжая удерживать её на стуле. Девушка дёрнула головой и приоткрыла глаза, но тотчас прикрыла их, вновь бледнея. Не видя явных признаков жизни на лице Али, Игнат в испуге подхватил жену на руки и отнёс в спальню, осторожно уложив на кровать.

- Сейчас вызовем врача, сейчас, сейчас ... – бормотал он от перевозбуждения, набирая номер Андрея, – ты можешь приехать ко мне домой, на всё про всё у тебя минута? – сильно волнуясь спросил он друга.

- А что случилось? –

- Аля не двигается, услышала про смерть Сергея и потеряла сознание –

- Нашатырь? –

- Не помогает –
 
- Пульс прощупывается? – Игнат взял руку Али в свою и чуть выше кисти нажал на вену – слабый, но есть -

- Хорошо, еду, подними ноги выше головы, чтобы кровь прилила, только аккуратно –

- Сделаю, жду, – он подложил подушки под ноги девушки и сел на краю кровати, держа руку на её пульсе. Эмоциональный всплеск и потеря сознания, спровоцированные известием о гибели Сергея, высветили ему всю правду об отношении Али к этому парню, её искреннюю симпатию и возможно любовь, как бы она не старалась скрыть от него своё чувство, как бы не пыталась враньём переубедить в обратном.

        Игнат обхватил голову руками и начал раскачиваться из стороны в сторону от резкой пульсирующей боли в голове, послевоенной отметины в виде застрявшего осколка, напоминающего о себе в минуты глубокого потрясения. Он застонал, не замечая этого, не улавливая разницы между физическим и душевным недугом, как будто неподъёмная ноша, полного краха надежд и наивных иллюзий, опустилась ему на плечи и придавила тяжёлым гнётом, понуждая смириться с предательством жены.
 
- Ты уйдёшь от меня, – тихо сказал он, глядя на Алю, – устанешь врать, повзрослеешь и уйдёшь. А я дурак думал, что мы нарожаем детишек, ты будешь занята и со временем всё забудешь. Деньги что - ничего, бумага штампованная, просто они чужие, люди несут, сначала друзья, потом друзья друзей, потом знакомые друзей, несут последнее и получают с них проценты, уже много лет. Надо было раньше с тобой поговорить, да всё как-то не с руки, дела, дела, проглядел тебя, доверился, думал и так нормально, и потерял, – он затих, постепенно остывая, убаюканный размеренным раскачиванием и тиканьем напольных часов, подаренных им на свадьбу недоброй приметой, как будто с каждой минутой работы их механизма утекала в прошлое его печальная супружеская история. Через открытую дверь спальни он услышал разговоры подъехавших товарищей и, подняв голову, увидел вошедшего первым Андрея, как обычно с рабочим саквояжем в руке.

- Здорово, - поприветствовал тот Игната, уточняя на ходу, - Алексей на кухне, в себя приходит от полёта на «луну», в смысле падения, второго уже, - и спросил – а ты почему голову обхватил? Опять осколок беспокоит? – в его интонации зазвучали нотки озабоченности беспечностью друга - Сколько раз тебе говорил, надо ехать в Питер на операцию, Игнат, услышь меня, будет только хуже, как ребёнок ей богу, – и, убеждая, он сделал беглый визуальный осмотр друга, одновременно проверяя пульс на руке у Али, и, не обнаружив новых тревожных симптомов, спросил - ну рассказывай, что у вас тут произошло и как довёл жену до состояния невменяемости – и улыбнулся, давая понять, что в его вопросе, как обычно, присутствует доля житейской иронии.

- Она потеряла сознание, услышав по телефону о гибели Сергея, – ответил Игнат на одном дыхании, не решаясь на полную откровенность.

- Глубокий обморок, а до этого о чём говорили? – продолжал настаивать Андрей, подозревая, что одним известием о смерти не обошлось.

- Я показал видео с падением, сообщение с текстом и запись с камер наблюдения, где она брала деньги из сейфа – и открывая перед другом последовательность своих действий, Игнат неожиданно для себя оценил масштаб личной провокации.

- Добавь к этому её собственное перевозбуждение, полученное накануне, и будешь иметь подробную «картину маслом». Укатал супругу в постель на неделю в лучшем случае, так и до инсульта недалеко, если не остановишься, – Андрей был удивлён жёсткой принципиальностью Игната в отношениях с Алей, по его глубокому убеждению, ненужной и сравнимой разве что с глупостью, – экспериментатор, скажи спасибо, что молодой организм имеет ресурс, – и покачал недовольно головой – напрашивается однозначный вывод, «никогда так больше не делай». Для здоровья, полезнее и желательнее выдавать правду, к которой ты так стремишься, порциями и иногда лучше вообще обходиться компромиссом, довольствоваться малым, так сказать, и мне странно, уж поверь, объяснять это тебе, взрослому мужику с военным "стажем", – он отвлёкся, делая Але укол, и снова вернулся к разговору – Ты собираешься с ней жить дальше? –

- Да, … – коротко сказал Игнат и удивился лёгкости, с которой ему дался ответ.

- Тогда не перекрывай кислород. Разобрался во всём, очень хорошо, звезду героя себе на грудь повесь и достаточно на этом, как говорил классик, «пусть бросит в меня камень тот, кто не ошибается», - и уточнил от себя - особенно по молодости –

- По-моему классик говорил несколько иначе, - с сомнением заметил Игнат.
 
- Возможно, – согласился с ним Андрей – но, думаю, возражать бы не стал, – и, сложив инструмент в саквояж, дал понять, что готов выпить чашечку кофе, - Аля спит, к вечеру заеду, Аню тоже надо проведать, та ещё «тема» - он вздохнул, замечая появившуюся подавленность на лице товарища при слове «тема» – что любовь с людьми-то делает ..., а ... –

- Да уж …. - тихо произнёс Игнат.

        В это время на кухне, отмеряя в нервном возбуждении энное количество раз расстояние от окна до противоположной стены, Алексей мельком взглянул на открытую полку в шкафу и обнаружил начатую бутылку коньяка. Остановившись перед ней в спорном размышлении, пить или не пить, расширять сосуды и не попасть в аварию или не расширять и попасть в неё из-за их сужения и сердечного приступа. В конце концов он достал бутылку и выпил стопку за упокой молодой души и следом вторую по тому же поводу. Уловив носом аппетитный запах, идущий из духовки, он почувствовал ноющие позывы голода и вспомнил, что с утра ничего не ел. Когда его товарищи появились на пороге, Алексей с аппетитом доедал Алину запеканку с выражением тоскливой вины на лице.

- У меня всегда так, – извиняющимся голосом попытался объяснить он – лечу нервы через желудок – не могу успокоиться из-за этого парня -

- Главное не увлекаться – поддержал его Андрей, усаживаясь рядом, в отличии от Игната, который пробежался взглядом по пустой тарелке и такой же форме для выпечки. Не считая необходимым комментировать прискорбный факт обжорства друга на почве ярких впечатлений, он машинально засыпал кофе в машину, разлил готовый напиток по чашкам и, поставив их на стол, сделал первым пару глотков.

- Деньги у тебя? – ровным голосом спросил он Алексея, нарушая установившуюся тишину.

- Не успел, – Игнат посмотрел на него в недоумении.

- Извини, … ты не ослышался –

- Что значит извини? На хрена мне твои извинения! Он что, улетел с обрыва вместе с деньгами? – вспылил тот мгновенно, не понимая, как такое вообще могло произойти – утром ты должен был заехать к нему и решить вопрос. Ты заехал?  –

- Да, –
 
- И что? –

- Рассказываю, … чуть свет подъезжаю к воротам, смотрю открыты, дом кстати красавец, захожу во двор, осматриваюсь, всё путём, – Алексей остановился передохнуть, видя, как накаляется взгляд Игната, - и тут началось. Сергей-то оказывается в машине сидел и как меня увидел сразу всё понял и рванул. Я конечно следом, но позже, пока вернулся в машину, завёлся.
 
- Ясно, можешь не продолжать, – Игнат устало провёл руками по лицу – как перед вкладчиками отчитываться будем? А? Что смотришь, я тебя спрашиваю? – и не получив ответа, он встал из-за стола - Едем нырять, сейчас же, другого выхода нет! –

- Нельзя, полиция всё оцепила и дом тоже, засветимся -

- Алину машину обязательно найдут – Игнат нахмурился – будем давить, что не знаем, кто катался. Карта и телефон, с которых отсылали видео, я уничтожил –

- Не вычислят, по-любому, -

- Я так и не понял зачем он с обрыва сиганул, … с деньгами, ну и рванул бы с ними куда подальше –

- Да ни куда бы он не уехал, план-перехват и конец свободе –

- Трухлявый … одно слово, пацан, -

- Нда, … - все трое замолчали, думая об одном и том же.
 
- Всё равно надо ехать, - Игнат вышел из-за стола, и друзья поднялись вслед за ним - заявление в полицию писать, мол выкрал десять миллионов и хотел свалить, может выгорит, тем более, что по сути, оно так всё и было. А почему упал, зачем с собой взял деньги или вообще их в доме зарыл, пусть ищут? Мы не в курсе! –
 
- Нырнём позже, если что -


                Вместо эпилога


         Внезапное появление Алексея застало Сергея врасплох и спутало карты. Ещё с вечера, он для себя всё решил, уезжать однозначно. Десять миллионов неплохая сумма, чтобы начать жить с нуля, конечно не так много, как хотелось бы, но второго шанса всё равно не будет, такое выпадает лишь один раз, главное успеть выбраться из города и области, а там ищи ветра в поле, Россия большая.
 
- Сделаю новый паспорт, наймусь водителем к очередному начальнику, желательно с молодой женой, и устроюсь не хуже. Что Аня погибла, родителям сообщу позже, когда обживусь на новом месте или вообще сделаю вид, что типа не в курсе, не знал и не догадывался, а телефон утоплю вместе с симкой. Ничего не держит. А что будет с Алькой, да наплевать, пусть сама выпутывается, дура доверчивая –

И вдруг такая встреча, прямо с утра, в самый пик, когда всё готово и ключи зажигания в замке, нарисовался, учредитель сука, объявился. Понятно, что не спроста!

- За деньгами пришёл! – полыхнуло у него в голове – Так вот откуда ноги растут! – мозг лихорадочно заработал – Игнат однозначно в курсе … И всё на этом? Ни Ани, ни денег, ни красивого будущего? Врёшь! Не достанешь! – он рванул со двора с отчаянной мыслью, скрыться, исчезнуть, затеряться, ругая себя в одном, почему не уехал ночью, зачем ждал рассвета, собирая с занудной дотошностью ненужные теперь вещи. Перфекционист хренов! –

        Оглянувшись на заднее стекло, он увидел, как вдалеке неотвратимо маячит машина Алексея и резко нажал на педаль газа, увеличивая скорость. Всё, что произошло минутой позже, для него, как и для прочих очевидцев, стало полной неожиданностью. Патруль ДПС, перекрывший выезд из города, лихорадочный поворот на парковку, отказавшие в последний момент тормоза и полёт, непостижимо совпавший с полётом Ани. Но это он осознал через секунду, с последним ударом сердца …
 
***

        Опираясь на новый леер, который после двух падений, моего и Сергея, к концу лета был установлен, я смотрела вниз на торчащие из воды скальные обломки, в который раз поражаясь своему спасению. Жители города, спустя два месяца после трагедии, продолжали гудеть о загадочном необъяснимом событии, как об особой городской достопримечательности. С изумлением вглядываясь вместе со мной в морской прибой, они, также как и я, удивлялись уникальности случившегося, интуитивно связывая два схожих факта между собой. Чтобы возместить убыток, причинённый компании, Игнат продал дом, построенный Сергеем, я при этом не возражала, и вернул деньги в кассу. Машину так и не нашли, скорее всего она погрузилась слишком глубоко, в отличии от красной малолитражки, которую Игнат всё-таки достал и тупо попилил на глазах у Али, видимо с целью чему-то её научить и что-то ей доказать.

        Со всеми тремя мужчинами у меня сложились нормальные, почти дружеские, отношения из которых наиболее доверительные с Алексеем. Его надёжное участие в моей судьбе я постоянно ощущаю, например, мне поручили вести авторский надзор строительства коттеджного посёлка с красивым названием «Побережье» и повысили в должности, назначив ведущим специалистом. Если посмотреть со стороны, то всё выглядит довольно неплохо, живу обычной жизнью рядового обывателя-трудоголика, за исключением одного, - свободного парения над бездной, невосполнимого ощущения пьянящего взрыва, ярким адреналиновым всполохом, пропахавшим мою жизнь и оставив на ней калёный след.

- Стоишь, – послышался за спиной Алин голос – ты редкий здесь гость -

- Да, не часто, – кивнула я в ответ и вдруг, заглянув ей в глаза, неожиданно открылась, – я не любила его, –

- Но ты же прыгнула! – воскликнула Аля от шокирующего внезапностью признания.

- Ну прыгнула, ну и что, причём здесь любовь, – рассмеялась я холодно её наивности – скорее безрассудство, импульс, своего рода инфантильность -

- Я бы не смогла, - она отвела глаза в сторону, сникая, - … но я скучаю … очень, мне без него тоска, словно не живу, словно улетела вместе с ним, прихожу сюда через день, как на работу, - и наклонилась над леером – смотри, смотри, видишь вон там ныряльщики идут, снова деньги будут искать – и была права. Утонувшая сумма обросла в городе легендами, увеличиваясь до состояния пиратского клада, случайно упавшего с "галер" и понуждая любознательных авантюристов к поиску.
 
- А сможешь повторить ещё раз, «на слабо»? – вдруг спросила Аля, поворачиваясь ко мне и не подозревая, что однажды в лодке меня об этом уже спрашивал Алексей. Я отрицательно качнула головой.

 – А за деньги? – усмехнулась она и я спокойно улыбнулась в ответ.

- Нет, … повзрослела, … -

Она задумалась, видимо пытаясь разобраться в моём поступке или в очередной раз осознать его, даже приблизительно не догадываясь, что сделать это просто невозможно, разве что назвать словом «чокнутая», после чего тихо сказала

- Игнат нового водителя принял, женщину, … молодую, красивую … -


                КОНЕЦ