Раскрывается мёртвый холод

Раскрывается мёртвый холод для ночных своих миражей.
У подножья горы Поволжья топит клёкотом треск ветвей.
Выгорает огонь Самайна, я пьяна и не вижу ног,
Холод за' ворот мне заходит, бьёт виски' сумасшедший грог.

Натыкаюсь на ветки скоро, и идти больше мне не впрок.
Мне упасть бы, заснуть надолго, и забыться бы от тревог.
На глаза настилают слёзы, и колени мои слабы.
И я падаю в мягкий ворох пожелтевшей сухой листвы...

... А потом меня будит голос... или несколько голосов.
Я сличаю их очень сонно, узнаю - без любых трудов.

Мой отец меня судит-рядит, как я бросила муженька,
И ему на тон выше сладит голос бывшего мудака.
"Да такая, характер вредный, и психована, и дурна".
"Что поделаешь, это верно! Вся дочурка в меня пошла!"

"Эта девочка просто нежность, вы не знаете, кто она," -
Это голос девчонки прежней, что когда-то меня ждала.
"Мирослава - какое имя! А на сердце моём змея!
Обманула и откусила мне полсердца, и умерла!"

Я ведь знаю, чей голос слышу... Открываю на страх глаза.
А вокруг себя вижу, вижу... Поле тыкв говорящих так!
И не тыквы вокруг, а лица, все знакомые, до любви.
Узнаю до малейших фишек, все черты без сомненья их!

Меня бьёт будто током, дрожью, я хочу закричать, - но нет.
Губы сомкнуты, тело сводит, или тела в помине нет?
В лунном свете средь них летает бражник мертвая голова,
То на папу он припадает, то на друга без парика.

А потом они продолжают без конца меня обсуждать,
Кто-то едко за дух цепляет, кто-то сдюжит его унять.
"Я вообще её недопонял!" "Стерва", "Лапушка", "Да мне пох!
Пусть и дальше идёт гуляет!" "Да ты сам-то больной урод!"

И я слышу, как спорят люди обо мне, но ведь каждый знал
Меня разную и другую, что давал, то в конечном, - взял.
Я и сложная, и простая, я и ненависть, и Любовь.
И, вконец загоняясь, рада бы отключить этот диалог.

Голова моя так кружится, выбивает, как пробки, свет,
И осенняя вереница уволакивает насовсем.
И я слышу сквозь сон и холод, что кого-то они нашли,
Шорох листьев и громкий топот, лижет щёку мне пса язык.

Меня встряхивают и тянут, поднимают из глубины.
А я, честно, такая пьяная, что не мо'жется говорить.
Вскрики, маты, меня целуют, вроде в голову, и несут.
А я думаю: не дай Боже, чтоб приснилась такая муть!..

Nicossia©