Свои

Здорово, Колян. Как сам? Как Новый год отметил? Что звоню так рано, в шесть вечера 1 января? Да тут такое дело. Новость рассказать тебе хочу. Только ты не смейся сильно в трубку. Дело серьёзное и на полном серьёзе. Готов? Я тут новый год с гуманоидом справлял. Как с каким? Ну с инопланетным так сказать. С братом по разуму. Да не пил я ещё сегодня. Серьёзно говорю. Ты только выслушай. Хорошо? В общем, дело обстояло так.

Иду я 31 декабря с работы с завода. Мороз лютый, да ещё ветер такой сильный, аж насквозь промерз. Иду такой и смотрю, в сугроб что-то синее колышется. А свет фонаря слабый, еле видно. Чувствую, что то не так. Ну, думаю, посмотрю. Подхожу и  впрямь. Ноги торчат из сугроба. Я давай тянуть за ноги, а он как выскочит из рук и на асфальт приземлился. Сидит такой весь синий, синий. Смотрю и не пойму, то ли всегда такой, то ли замёрз. А кто нас под новый год поймёт то. Многие уже синие, думаю, кто заранее отмечать то начал. Ну думаю, не бросать же его. Взял под мышку и понёс домой. А он легкий, только булькает внутри. Как будто аквариум проглотил. Как вода не замёрзла, не знаю.

Короче принёс я его домой, посадил возле печи, плед набросил и стопку водки для согрева даю. А он давай отмахиваться, да глаза в разные стороны. Не пойму, в какой глаз смотреть. Вроде и на меня смотрит, и тут же в стакан. Мне бы такие глаза, чтобы в декольте нашего бухгалтера Галины Степановны поглядывать. Да не об этом разговор.

Залил я в него все-таки стопарь, а он на ёлку косится и бурчит что-то, да руками размахивает. Я ему мол, елка это новогодняя, атрибут праздника. Берёшь дерево в лесу, спиливаешь, ставишь дома и украшаешь. И радуешься, хороводы водишь. Он давай у головы руками махать. Мол зачем, говорит. А я его понимаю, Колян. Вот ей богу, как тебя понимаю. Говорю, согласен, на кой. Но праздник, есть праздник. Под деревом первого числа после гулянки спиться лучше. А на улице холодно. Вот и тащим в дом. А гирлянды, что вроде как праздник, не просто так напился, а в честь праздника. Он давай головой махать. Понимает, же нас. Наверно на своей "альфе-центавре" так же отмечают.

Тут думаю, что это я его на голодный желудок пою. Голодный же поди. Сколько в сугробе пролежал, кто его знает. Я с сенок холодца тазик и занёс, что моя вчера наварила. А он как посмотрит в тазик, да как начал к печке жаться. Да как будто креститься начал. Ей богу тебе говорю. А я ему говорю, что это есть надо. Вкусно это, мясо и потряс тазиком. Он и отрубился, да шмякнулся на пол. Ну что делать, я его холодной водой из ведра и облил. Он очнулся, давай по сторонам смотреть, а я опять взгляд поймать не могу. Все таки с глазами у него проблемы. Наверно к окулисту попасть не может.

Тут смотрю, на часах без пяти 12. Вспомнил, что моя к родителям уехала, а встречать одному Новый год как - то скучно. Я своему гуманоиду и говорю, что есть такая традиция - желание загадывать под бой курантов, на листочке писать, поджигать, бросить, что сгорело, в шампанское и выпить. Он давай на меня топорщиться. А ему мол, сам не понимаю, зачем, но традиция есть традиция. Разлил в бокалы шампанское, и говорю своему, что бы написал желание. А он смотрит на меня и молчит. Молчит и как в душу смотрит. Аж сердце екнуло. Ну думаю, что заставлять. Как куранты начали бить, сам все сделал, выпил и, смотрю, мой что-то пишет. Удивился я, но не слово не сказал.

И тут мой протягивает свою синюю руку и к голове моей тянется. Я сначала трухнул, думаю, чего ему надо. А потом думаю, может обниматься хочет. И как только он рукой головы то моей коснулся, меня как отрубило.

Просыпаюсь на полу, а голова то свежая. Как будто мне двадцать и я с армии пришёл. Посмотрел в зеркало. Не, возраст не скрыть. Но голова свежая. Смотрю вокруг, а гуманоиду то моего нет. Весь дом обошёл. Нету. Вышел во двор, а там, мать честная, следы от тарелки. Ей богу тебе говорю, от летающей тарелки. В круговую такие, и вокруг запорошено. Что ж думаю, в гостях хорошо, а дома лучше.

А дома, Колян, ты не поверишь, записку нашёл того гуманоида, что вчера писал вечером. И слово в слово понимаю, вот те раз. А почерк такой мелкий, но чёткий. "Каждый год в день нового года на Альфа-Центавре мы с друзьями летаем на Зелёную планету купаться в снегу да людей пытаемся понять заодно. Традиция у нас такая. Но не вышло. Ждите на следующий год".

Вот так, Колян, а ты говоришь, традиции у нас странные. Все как у них, и, даже сами себя до сих пор понять не можем.