Без обмана

***

   Кукольник скитался по свету, и в каждой деревушке, в каждом городке на своём пути он давал представления – чудные концерты, не похожие ни на какие другие. В первые мгновения он завораживал публику своей игрой, и сердца зрителей замирали от восторга, но потом что-то менялось в их глазах и душах, и на смену приходила злость и агрессия, а ближе к середине концерта его и вовсе гнали прочь.

  Он давно перестал быть воодушевлённым молодым артистом и превратился просто в бродягу с посеребрёнными временем висками без дома и семьи. Но, несмотря на то, что мечты его потускнели, Кукольник продолжал бродить по свету в поиске счастья. А с ним всегда и всюду была его Марионетка. Кукла из дерева, ткани и соломы…

   Захудалая деревушка встретила обветшалыми домами, нищетой и насмешками. Представление вновь не удалось, публике, уставшей от рутины и безнадёги, быстро надоела игра безымянного артиста, и Кукольника вышвырнули из старого обшарпанного театра под проливной дождь и ледяной ветер.

  Униженный, с тяжёлым чемоданом в одной руке, а с Марионеткой в другой, он покидал эту прибрежную деревушку, тихо рассказывая своей верной спутнице, что скоро неудачи перестанут преследовать их, и они наконец-то найдут дом.
 
  И вновь безлюдные поля с нелепыми чучелами, холодный ветер и серая осень. Усталый Кукольник поставил на пожухлую, начавшую увядать траву чемодан и присел передохнуть. День подходил к концу, выползали сумерки, заволакивая и без того пасмурное небо. Кукольник зябко кутался в старую куртку и обнимал Марионетку, будто хотел согреться сам или согреть её.

 - Скоро мы продолжим путь, - обратился он к своей спутнице и дёрнул за пару тоненьких ниточек. Ротик куклы приоткрылся:

 "Утром! Только утром, а сейчас пора спать."

- Да-да, всё верно, скоро ночь, - согласился Кукольник и перевёл взгляд на равнину.

  И тут в сгущающихся сумерках, в самом центре пустыря, он увидел лагерь – две повозки с крытыми фургонами, клетка без животных и несколько силуэтов вокруг. «Бродячая труппа циркачей» - решил Кукольник.
 
***

   И он подошёл к ним, несмотря на то, что привык странствовать один. Труппа из пяти человек ужинали. Но увидев Кукольника, все они вмиг прекратили трапезу и уставились на него.
 
- Ух ты, ещё один пожаловал, - прошипел, наконец, вместо приветствия маленький человечек с уродливым лицом. Таких уродцев Кукольник прежде никогда не видал.

- Молчи, Карлик! – прикрикнул на него огромный мускулистый мужчина, - к нам никто не приходит случайно.

- Ха-ха-ха, - рассмеялся человек с ярко-накрашенным лицом, - А что это у него в руках? Силач, Хромой, Карлик, вы гляньте, это ж кукла! Ха-ха-ха! Я не могу над ним, везде бродит со своей Марионеткой.

- Перестань, Хохотуша! Всегда ты говоришь лишнее! - проворчал долговязый старик и с трудом поднялся на ноги, и стало видно, что, вместо одной ноги, у него деревяшка.
 
 «Какие они странные», - подумал Кукольник, оглядывая чудную компанию, но ничего не сказал вслух. Он заметил надпись на одной из повозок и неожиданно для себя громко прочёл:
 
 - Без обмана…

 -Да-да, без обмана, любая мечта исполняется без обмана, - встала со своего места единственная женщина в чёрном платье, похожая на ведьму, и неожиданно дружелюбно спросила. -  Ты, верно, голоден? Садись с нами, будь нашим гостем.

   Кукольник сел за стол и набросился на еду, что предложила ему Эрит (так звали женщину), позабыв о манерах.
 
   - Кто это у тебя? – спустя некоторое время спросила Эрит, указав на Марионетку. Хотя, судя по её взгляду, она и так прекрасно знала.

   Он рассказал труппе о своей жизни и о кукле, которую сделал несколько лет назад. Поведал им о своих вечных скитаниях, о долгих откровенных разговорах с Марионеткой, что не могла сама ответить ему. Они молча слушали его рассказ, а когда он закончил, Эрит улыбнулась кукле.

  И о чудо, Марионетка повернула голову и будто тоже улыбнулась. У Кукольника выпала ложка из рук, сердце ёкнуло в груди от смешанных чувств. Но, внимательно поглядев на куклу, на её неподвижное деревянное лицо, он всё же решил, что ему показалось. Что это всего лишь игра его измученного разума. Усталость навалилась на мужчину, глаза закрывались, и хотелось как можно скорее лечь, забыться сладким сном.
 
 Ему гостеприимно предложили ночлег в одном из фургонов. И едва голова коснулась жестковатой подушки, что показалась ему мягче всех перин на свете, Кукольник провалился в тяжёлый, но такой вязко-сладкий морок Морфея. И сквозь сон ему слышался чей-то звонкий, почти детский смех.
 
  Утром, с трудом разлепив глаза, он обнаружил пропажу. Его Марионетки нигде не было.

***

   Отчаявшийся Кукольник спрашивал у труппы, куда исчезла его Марионетка. Но никто из них не знал. Карлик, Силач, Хромой и Хохотуша только криво улыбались и мотали головами. А он искал куклу вокруг лагеря и никак не мог найти. Он хотел спросить у Эрит, но та ушла рано утром в сторону моря и до сих пор не вернулась.

  Он, как неприкаянный бродил, искал, но нигде не видел своей Марионетки. Незаметно для себя вышел к побережью и увидел вдалеке двоих, играющих в «ладошки». Приглядевшись, обомлел и не поверил своим глазам. На песке сидели Эрит и его Марионетка. Только теперь его спутница ожила и больше не была бездушной куклой.
 
  Кукольник приблизился и опустился на корточки на одном уровне с ними (обе казались нереальными, и не покидало ощущение, что он до сих пор во власти сна, а кошмара или нет – несчастный не знал). Он глядел на играющих и не верил своим глазам – его Марионетка (а это точно была она) стала девушкой, из плоти и крови. Но он не долго смог глядеть на неё, Марионетка поймала его взгляд, вздрогнула и, быстро вскочив на ноги, рванула прочь.

 Она быстро убегала, будто спасала свою жизнь, будто это был не он, не тот, кто говорил с ней сотни часов, а сама смерть.
 
 Кукольник всё же догнал её на самом краю отлива. Она упала, пытаясь сбежать. Он бережно очистил её лицо от песка и поставил на ноги. С минуту смотрели они друг на друга. А потом Кукольник обнял её, прижал к груди, чувствуя тепло теперь уже живого тела…

  Эрит- ведьма в чёрном, но примерившая на себя амплуа феи, не спускала с них взгляда и что-то шептала на другом языке.
 
  А Марионетка прикоснулась к лицу своего создателя, того, кто так любил её, но не мог вдохнуть в неё жизнь, и их губы слились в нежном поцелуе…

***

  Незаметно прошёл день. К вечеру сгустились сумерки, Марионетка стала вялой от усталости и засыпала на руках Кукольника. А когда наконец-то её глаза закрылись, она вновь стала бездушной куклой…

  Труппа уходила прочь. Кукольник кричал им вслед, умолял Эрит вернуть к жизни его любовь. Но никто не слышал и не отвечал.

  Он бросился за ними. Бежал изо всех сил, не выпуская из своих рук Марионетку. Но никак не мог догнать. Казалось, что труппа с каждой секундой всё дальше и дальше отдаляется от него, отдаляется от этого мира. А спустя ещё пару минут они и вовсе растворились в воздухе, будто их появление было просто жестокой шуткой. И всё это просто мираж его разыгравшегося воображения. Но только Кукольник никак не мог изгнать из своей памяти глаза ожившей Марионетки, а губы до сих пор помнили вкус её поцелуя.
 
  ***

 И Кукольник вновь сидел на чемодане с Марионеткой на коленях, говорил с ней и ждал, что она вот-вот ответит ему. Глядел вместе с ней на закат, а холодные волны подбирались к ним всё ближе и ближе…
 Начинался прилив…