Белая ночь

               

                Глава первая
Из репродуктора доносились слова диктора о печальных последних новостях войны, начавшейся неделю назад.
- Как быстро наступают германские войска! – Рассуждала Нина Алексеевна. – Ты, Ваня, завтра уйдёшь в Армию. Сколько времени уйдёт на обучение призывников? Наверное, уже на подступах к Ленинграду встретишься с врагом.

- Думаю, мама, что быстро нас подготовят. – Ответил сын. – У нас было в школе военное дело. Я имею значок «Ворошиловский стрелок». Многие мальчишки – выпускники занимались в стрелковом кружке.
- Одно дело – стрельба в тире, а другое – реальный бой. Трудно будет вам – вчерашним школьникам!

Женщина представляла трудности и опасности, с которыми встретится её сын уже завтра, по прибытию на призывной пункт. Два дня назад, она с сыном, проводила на войну мужа, отца Ивана. Теперь черёд отправлять на войну сына, вчерашнего десятиклассника. Мать переживала за обоих. Печаль обрушилась на её душу, глаза потускнели, будто состарилась.

- Мама, я сегодня буду прощаться с Юлей. Ты не волнуйся, я, наверное, вернусь домой под утро. Я помню, что нужно завтра к восьми часам быть на призывном пункте.
- Хорошо, сынок, но пойдёшь из дома, не поспав. – Ответила она.
Юноша вышел из парадной дома, и увидел сестру друга-одноклассника. Она стояла явно в ожидании кого-то. Девушка шагнула ему навстречу.

- Ваня, я хочу поговорить с тобой. - Взволнованно сказала она.
- Что случилось, Ира? Чем ты взволнована?
- Я узнала от брата, что ты завтра уйдёшь на войну. Мне нужно, что бы ты меня выслушал и понял.

Не ожидая ответа от парня, девушка начала быстро говорить.
- Ваня, я, наверное, поступаю неправильно, что начинаю этот разговор. - Девушка смотрела на парня широко раскрытыми глазами. В них была решительность и смелость, её щёки раскраснелись.

- Ваня, ты иногда приходил в наш дом к моему брату. Ты не обращал внимания ни на меня, ни на мою сестру. Я младше тебя на два класса. Мы учились в разных школах. Не замечал моего интереса к тебе. Девушка продолжала эмоциональную речь, спешила высказаться, будто время ограничивало её.

Ивана ошеломили слова Ирины. Он никогда не мог представить себе такое. Бывая у друга, видел его сестёр, но если и была болтовня с ними, то мимоходом, о чём-то незапоминающемся.

- С первого твоего появления в нашем доме, со мной случилось невероятное. Ты этого не видел, а я не показывала своего состояния. Я часто думала о тебе. Мне хотелось, чтобы ты обратил на меня внимание. Я ждала каждый день твоего прихода.
- Ира, неужели такое возможно? – Прервал барышню Иван. – Я начал дружить с Юрой, когда ты училась в седьмом классе. Ты совсем юная девушка, только перешла в девятый класс.

- Это так, дорогой Ваня. – Продолжила Ира. – Теперь неизвестно – увижу ли тебя, встретимся - ли мы? Ты завтра уйдёшь в Армию. Уедешь на фронт. Твоя жизнь будет под постоянной угрозой смерти. Это жутко!

Я решила, что бы ты знал о моей любви. Наверное, мы с тобой никогда не встретимся. Главное, чтобы ты был жив! Я люблю тебя, Ваня, и признаюсь в этом, хотя это, наверное, унижает меня. Сейчас расстанемся, и я ничего не буду знать о тебе. Хочу, чтобы ты вспоминал эту встречу и мои слова. Я знаю, что у тебя есть девушка. Не знаю – любит ли она тебя? Но, ты моя первая любовь! Ты останешься в моём сердце навечно.

Ивана ошеломили слова. Он не знал, как себя вести после признательных слов сестры друга. - Спасибо, тебе, Ира. Наверное, я не заслуживаю всего того, что узнал сейчас. Ты милая и прекрасная, смелая девочка. Конечно, я не забуду сегодняшнюю встречу.
Они отошли от парадной дома и, молча, шли рядом.

- Не буду тебя задерживать, — остановившись, сказала Ирина. – Ты, наверное, идёшь на свидание к своей девушке?
Ване стало «не по себе». Подтвердить её слова ему было неудобно. Он чувствовал, что его щёки заливает жар.

Парень резко повернулся к собеседнице, обнял её, и поцеловал в щёку. Из глаз девушки брызнули слёзы. Освободившись от его объятия, изворачиваясь от автомобилей, она перебежала на другую сторону улицы.

Ваня смотрел ей вслед, пока девушка не скрылась среди прохожих.
Неожиданная встреча с Ириной, её признание тяжестью легли на его сердце.

Подходя к дому Юли, он увидел её издалека. Она стояла в одиночестве возле арки входа во двор дома.

Парочка шла молча. Девушка заметила необычное состояние молодого человека. Всегда весёлый и разговорчивый, сегодня он был грустным и молчаливым.
Безмолвие нарушила Юля. – В какое время ты завтра будешь уходить из дома? – Тихо проговорила она.

- После семи утра. Не хочу, чтобы меня кто-либо провожал, хотя мама собирается. Мы только что проводили папу и, думаю, ей будет тяжело прощаться со мной.

Паренёк и девушка шли привычным путём в Таврический сад. В саду не было прогуливающихся людей, как в прежние вечера. Не слышна музыка из репродукторов, закреплённых на фонарных столбах.

Они сели на скамейку на берегу пруда. Здесь они часто катались на лодке. Чтобы взять лодку напрокат, приходилось не менее получаса стоять в очереди. Сегодня все лодки застыли у причала.

Событие, встреча и расставание с Ириной, всколыхнувшее настроение Вани, отошло на задний план. Сейчас он был рядом с Юлей, одноклассницей, с которой дружит год. Она заполнила мир его чувств.

Они очень подходили друг другу. Оба активные в общественной работе, хорошо учились и всегда были вместе на всех плановых и стихийных мероприятиях класса.
Вчерашние ученики, выпускники школы, сидели у воды, и тихий вечер создавал настроение покоя и беспечности.

Несмотря на поздний час, небо было лишь чуть притемнённым, почти светлым, безоблачным. В пруду, как в зеркале, отражалось здание Таврического дворца, величественно застывшего на берегу пруда. Ленинград накрывала белая ночь.

Ваня придвинулся вплотную к Юле и положил руку на её плечо. Они ощутили тепло друг друга и желание нежности, ласки. Раньше они никогда не были так близки друг другу, как в эти минуты.

Юле хотелось, чтобы Ваня целовал и обнимал её. Её желания совпадали с желаниями Вани. Но, он боялся обидеть девушку необычными ухаживаниями - прежде такого не было.

Мысль о прощании и неизвестности будущего раскрепостили парня. Он поддался своим желаниям, обнял девушку, крепко прижал к себе и начал целовать. Юля не сопротивлялась, она отвечала юноше взаимностью.
В эти минуты, их счастливой любви, они не думали о будущем, они жили настоящим, были близки, как никогда ранее.

Молодые люди не знали, что ждёт их впереди. Слово – война только начало входить в их обиход. Они слышали от учителей и родителей, что война – горе и слёзы, многие лишения того, к чему привыкли в обыденной жизни. Они не представляли, что им придётся испытать в самостоятельной жизни, только что начавшейся с получением аттестатов зрелости, неделю назад.

Незаметно пролетело время. Солнце, спрятавшись за горизонт, тут же начало подниматься. Высоко в небе висели облака, имеющие очертания птичьих перьев. В лучах восходящего солнца они стали золотистыми. Наступало утро, утро расставания молодых людей, вступающих в военную жизнь.

- Ваня, помни, что я буду ждать тебя. – Начала говорить Юля. - Пусть с тобой ничего не случится! Всегда буду ждать твои письма. Напиши мне, когда начнёшь службу. Я решила служить в Армии, как ты. Завтра пойду в военкомат, чтобы меня направили на курсы медсестёр.

Иван испытывал глубокое чувство нежности к своей школьной подруге. Сейчас, в эту белую ночь, он понял, как она нужна ему. Расставаться не хотелось, но, расставание было неизбежным. Ему стало очень тоскливо.

Проводив Юлю до её дома, они стояли молча. Он держал в своих ладонях её руки и не хотел их отпускать. Они смотрели друг на друга. Хотели запомнить лицо своей любви.

Последнее объятие, крепкий поцелуй, и влюблённые пошли в разные стороны, не оглядываясь, хотя, хотелось оглянуться.

Ваня шёл домой с тяжестью воспоминаний этой необычной белой ночи. Он переживал за сестру друга, которая неожиданно призналась ему в любви, и думал о Юле. В эту ночь она стала ему ещё дороже.

Наступившее утро начинало его новую жизнь. Жизнь красноармейца Красной Армии, защитника Отечества. Ему, пока, были неведомы бомбёжки и обстрелы, смерть и кровь. Всё было впереди.

                Глава вторая
Войска Ленинградского фронта сдерживали натиск фашистов группы Север, рвущейся к Ленинграду на Лужском оборонительном рубеже. Противотанковые рвы, минные поля и, другие инженерные сооружения, протянувшийся от Финского залива до Ильмень озера, огибая Лугу, не смогли бы сами по себе, без Красной армии, сдержать натиск фашисткой Армии.

Враг превосходил обороняющиеся красноармейские части по всем показателям. Красноармейцы несли огромные потери, но не отступали.

Через полтора месяца, пройдя процедуры призывника, курса молодого бойца, и принятия военной присяги, Ваня оказался под Лугой.
За срок, больше месяца, от начала оборонительной операции, стрелковый полк, в который попал паренёк, из-за потерь, почти полностью поменял личный состав. Необстрелянному бойцу, видевшему Финскую войну в кино, было трудно привыкнуть к реальности боевых будней.

Почти круглосуточно, гремела канонада фашистской артиллерии, в промежутках затишья, на окопы пикировали фашистские самолёты, сбрасывали бомбы и, обстреливали из пулемётов.

После артобстрелов, и бомбёжек, фашистская пехота наступала на рубеж красноармейцев. Немцы, короткими перебежками, стреляя из автоматов, приближались к красноармейским окопам.

Ваня стрелял из своего Дегтярёва, почти без передышки. Прекращал ведения огня по фашистам, только при перезарядке пулемёта, и при его охлаждении.
Затишье наступало с заходом солнца. В первые свои боевые дни, молодой красноармеец заметил, что немцы воюют только в светлое время. Ваня сутками, не выпускал из рук ручной пулемет. Даже, в короткие часы ночи, когда удавалось спать.

Однажды вдруг на рубеже обороны наступило относительное затишье. Пехота не наступала, лишь вражеская артиллерия напоминала о себе редкими и короткими обстрелами.

- Фашисты переформировывают свои подразделения, вероятно, готовятся к большому наступления, — рассуждали красноармейцы.
Солнце клонилось к горизонту, Небо было ясным. Приближалась короткая августовская ночь. Бойцы начинали устраиваться на ночлег.

Ваня услышал свою фамилию с требованием прибыть к командиру роты. Команда передавалась по окопу от бойца к бойцу. Повесив пулемёт на плечо, молодой боец, вместе с помощником, таким же парнишкой, направился к командиру.

Возле командира роты собрались пятеро бойцов.
- Товарищи красноармейцы, — обратился прибывшим бойцам офицер, — Вероятно, противник готовится к наступлению. Необходимо узнать местоположение ближайшего вражеского подразделения и его вооружение. Это необходимо нашему командованию для организации отражения атаки противника. Прибывшие бойцы внимательно слушали командира.

– Старшим разведывательной группы назначаю заместителя командира второго взвода сержанта Юрасова. Заканчивая постановку задачи, обратился к Ване и его помощнику, — задача расчёта ручного пулемёта, при необходимости, обеспечить отход разведывательной группы. Личные документы сдать мне и приступить к выполнению боевой задачи!

Августовская ночь была тихой. На небе мерцали звёзды, будто перемигиваясь между собой. Разведчики, миновав ельник, увидели впереди, в километре от себя, силуэты строений.
- Деревня, — подумали красноармейцы. Сержант поднял вверх руку. Остановились. Юрасов указал порядок дальнейших действий.

Пригнувшись и рассредоточившись, бойцы продолжили движение.
На расстоянии ста пятидесяти – двухсот метров от деревни группа остановилась. Прислушались. Было тихо. Есть – ли в деревне немцы? Было неизвестно.

Чтобы не быть обнаруженными, сержант показал знаком: лечь на землю. Разведчики поползли вдоль деревни, всматриваясь и вслушиваясь в ночную тишину.

Через пятнадцать - двадцать минут, они увидели тёмные силуэты немецкой боевой техники. Это были танки, выстроившиеся в две шеренги вдоль окраины деревни.

Сержант Юрасов начал считать видимые силуэтов танков. Темнота не позволяла видеть полностью обе шеренги. Показал рукой: всем оставаться на месте, и пополз к танкам. Разведчики заметили охрану военного объекта, двоих немцев. Они ходили вдоль танков, назад – вперёд. Иван и двое его товарищей всматривались в темноту, чтобы видеть своего командира. Но, он пропал из вида.

Разведчики увидели, что один из немецких охранников повернул в сторону пропавшего в темноте, командира группы. Через несколько секунд фашист исчез.

Бойцы лежали молча, всматриваясь в направлении исчезнувшего фашиста. Разведчики ждали сержанта, прислушиваясь к тишине. Внезапно раздались винтовочные выстрелы. – Сержант обнаружен. – Подумали красноармейцы. Иван приготовился к ведению огня.

Через некоторое время они увидели командира группы. Он полз в сторону ожидающих его бойцов. Но, как заметили они, он был не один. Периодически останавливаясь, подтягивал к себе не двигавшегося человека. Когда он подполз с грузом к красноармейцам, они рассмотрели фашиста с опущенными штанами.

-Уходим! «Язык» пригодится. - Сказал старший группы. – Но, он, вроде, не живой. – Прошептал Иван. - Да, малость я перестарался, опустив приклад винтовки на его голову. – Ответил сержант, и приложил ухо к его груди. – Дышит! – радостно, шёпотом произнёс он.

Отдельные, винтовочные выстрелы перешли в автоматную стрельбу без перерыва. – Напарник пленённого немца обнаружил его исчезновение, и поднял тревогу, – решили красноармейцы. Пули со свистом пролетали над головами разведчиков, попадали в землю рядом с припавшими к земле бойцами.

- Ты остаёшься с напарником, обратился сержант к Ивану, — если будет преследование, прикроешь наш отход. Назад возвращайтесь самостоятельно.
Стрельба продолжалась. Бойцам, оставшимся для прикрытия отхода товарищей с «языком», было страшно от пуль, врезавшихся в землю рядом с ними, свистящим над головами.

Через несколько минут стрельба стихла. Отходить от деревни, в сторону ельника, вероятно, немцы боялись. Когда вновь тишина окутала деревню, двое бойцов с ручным пулемётом, поползли в сторону своей территории.

Достигнув редкого леса, бойцы поднялись с земли, и быстро зашагали в сторону своих позиций. К рассвету они были в своём окопе.

Как только взошло солнце, над позициями стрелковой роты появились фашистские пикирующие бомбардировщики. Они, один за другим, пикировали на окопы защитников трёхсотметрового участка, из трёхсот километров Лужского рубежа.

Бойцы лежали на дне окопа. Над их головами свистели осколки, их засыпала земля, поднятая взрывами. Вскоре послышался скрежет гусениц танков, которых видели разведчики ночью. Начался жестокий бой. Теперь, на смену воющим бомбам, пришёл грохот выстрелов танков, трескотня автоматных и пулемётных очередей.

Иван поднялся со дна окопа, не отряхиваясь от осыпавшей его земли, быстро установил треногу пулемета на бруствер окопа. Увидел двигающиеся танки, прикрывающие немецких солдат.

Немцы бежали за танками, не пригибаясь, в полный рост. – Наверное, пьяные, — подумал пулемётчик. Когда танки были досягаемы для броска гранаты, из окопа полетели бутылки с зажигательной смесью и противотанковые гранаты.

Несколько танков остановились и начали гореть. Танкисты выскакивали из танков, немецкие пехотинцы оказывались без танковых щитов. Иван прицельно, короткими очередями, укладывал их на землю. Некоторые из фашистов, приблизившиеся к окопу очень близко, были остановлены защитниками рубежа.

Несмотря на стрельбу короткими очередями, ствол ручного пулемёта раскалился докрасна. Пришлось стрельбу прекратить. Иван и его напарник, в немецких солдат начали бросать гранаты.

Через некоторое время, снова, пулемётные очереди Ивана останавливали фашистов у бруствера окопа. Внезапно резкая боль в кисти правой руки заставила Ивана прекратить стрельбу. Он, тут же, повернул приклад ручного пулемета к левому плечу. Нажатие курка указательным пальцем левой руки, косило фашистов как косой.

Молодой защитник Ленинграда, в азарте боя, перестал ощущать боль в правой руке. Но, внезапно, ослаб настолько, что не мог нажать спусковой крючок пулемёта. Он перестал воспринимать окружающий мир, глаза застелил туман, наступила тишина.

                Глава третья
Сознание возвращалось к Ивану. Он услышал тихую речь. Ему казалось, что говорившие находились далеко от него. Он открыл глаза. Было темно. Вдруг, появился тусклый огонёк керосинового фонаря. Он раскачивался в ритм стука колёс, который начал улавливать Иван.

- Я в поезде, осознал боец. – Но, почему я здесь? – Что произошло со мной?
В тусклом свете керосинового фонаря он увидел рядом с собой девушку и мужчину в белых халатах.

– Проснулся герой? – Громко сказал мужчина. Его речь Иван слышал чётко. – Врач. – Подумал он, и попытался ответить. Но, не хватило сил.
- Ни чего, боец! Самое страшное позади. Жить будешь. Кризис ты миновал. – Громко говорил врач. – Ты в военно-санитарном поезде. – Продолжил он. - Едем в сторону Ленинграда. Не заходя в город, санитарный эшелон пойдёт в Вологду.

Иван слышал речь медика, но не воспринимал. Слабость, сковавшая его, не позволяла осмысливать услышанные слова.
Через некоторое время возле раненого красноармейца осталась девушка, медицинская сестра.

Пришло утро. Она подняла маскировочную штору на окне. Рассвет ворвался в вагон. Утренние мягкие лучи солнца осветили помещение. Иван проснулся, и увидел, что лежит на нижней полке ряда полок, расположенных вдоль вагона. Все полки были заняты. - Раненые, как я. – Решил юноша.

Сознание возвратилось к нему. Он начал вспоминать минувший бой. – Интересно, прошли немцы, или бойцы роты не пропустили их? Что стало с Володей? - Вспомнил своего помощника.

Увидел мед сотрудницу. Обратился, — девушка, пожалуйста, подойдите ко мне.
- Доброе утро! – С улыбкой подошла она к Ивану. – Как самочувствие, боец?
Иван увидел молодое девичье лицо. Большие голубые глаза, прямой нос, на щеках мелкие ямки, и губы бантиком, придавали лицу весёлость и красоту.

- Не знаете, чем закончился бой, в котором меня ранило? - Не знаю. Наверное, победой, раз ты в санитарном поезде. Вчера вечером к поезду привезли много раненых. Погрузка шла не менее двух часов.

Иван вспомнил Юлю. Подумал о том, что она собиралась идти в военкомат. – Возможно, и она, как эта девушка, ухаживает и лечит раненых в другом санитарном поезде. - А, вдруг, в этом же? – Промелькнула мысль. - Вы, девушка, наверное, добровольно пришли в Армию? – Да, через Смольнинский военкомат. Улыбаясь ответила медсестра.
Иван почувствовал своё сердце. Оно забилось быстрее. – Вдруг, Юля в этом поезде?

- Вы не встречали Полякову Юлю, не училась с Вами, на курсах?
Лицо девушки осветилось улыбкой. – Училась! Она служит в этом поезде. По – моему, у неё седьмой вагон, а наш девятый.

Услышанные слова взбодрили молодого бойца. Он забыл о ранении. Все мысли были только о ней, любимой Юле. - Девушка, милая, как вы меня обрадовали! Спасибо Вам за радостную весть!

- Здорово, что вы можете встретиться. Я найду её и передам ей, что Вы в девятом вагоне. Слова медицинской сестры были эликсиром жизни раненого бойца.
- К сожалению, я не могу сейчас пойти на её поиски. Только, после дежурства.
- Хорошо, понимаю. Подожду. – Тихо ответил раненый боец.

Иван ждал Юлю. Время тянулось медленно. Правая рука ныла от боли.
Ленинградский августовский, длинный, вечер входил в военно-санитарный поезд. Солнце медленно приближалось к линии горизонта. В санитарном вагоне было долго светло. Иван смотрел на дверь вагона, ожидая появления подруги.

И, тот счастливый момент наступил. Молодой раненый красноармеец увидел Юлю. Она спешно входила в вагон. На ней был белый халат, белая шапочка покрывала голову. Счастливые глаза влюблённых встретились. Девушка бежала к полке, на которой лежал Иван.

Наклонилась к нему, они обнялись. - Вот, мы, и встретились, — тихо произнёс Ваня. – Я счастлива! – Ответила Юля.

Радость юноши и девушки разделили все раненые девятого вагона.
                Б. Аверин
                31.05.22.