Когда б вы знали

…Растёт любовь, не ведая стыда… Источники её несомненно чисты, они открываются в самые ранние времена, о которых никто обычно и не помнит, – это непреодолимая сила рождения и руки матери, глаза изумлённого отца, это солнце и трава, ветер в лицо, блеск волн до самых слёз, это шум, шум большого мира вокруг. И так с самого своего начала мы держимся за тонкий стебелёк любви и идём туда, где чувствуем её спасительное дыхание. Растёт любовь, пронизывая любой сор, растёт до последнего мгновенья, давая силы верить в справедливость всего сущего даже на пороге смерти. Иначе люди ли мы.

– Никитка? Приветик!

– Привет. Я занят, позвони позже.

– У тебя же нет по расписанию занятий.

– Я что, только во время тренировок занят? Есть другие дела.

– Никитка, я две минутки! Не забыл разговор – поехать на три дня на базу отдыха? Только вдвоём?..

– К сожалению, не получится. Мне заказали индивидуальные занятия. Я не привык отказывать.

– Никит! Вдвоём, представляешь? У нас отдельный домик, со всеми удобствами. Я закупилась всякой вкуснятиной – то, что ты любишь. Что будем делать! На всю жизнь запомнишь.

– Нет, не получится.

– Ну ты же обещал!

– Нет, я сказал.

Номер отключился. Анжелика была обескуражена таким решительным отказом. Ведь ещё вчера вечером обо всём договорились, и он был согласен укатить за двадцать километров от города, в какую-то «заповедную глушь», чтобы наслаждаться жизнью наедине с роскошной женщиной! Для этого Анжелика подписала заявление на отгулы у начальства, дав кучу обещаний относительно сдачи отчёта за прошедший квартал. С турбазой всё уладила, действительно, отдельный домик и бассейн с подогревом в нескольких метрах, далее по списку барбекю и всё такое. Внесены деньги. И вот!

Повторные звонки остались без ответа. Отправлено письмо: «Не теряй шанс на счастье! Его так мало в жизни! Жду». И несколько сердечек.

Добрела до парковки, уселась в старенький кореец, уже давно мечтавший о заслуженном отдыхе, и горько расплакалась. Она сразу поняла, что отказ произошёл не просто так, никаких занятий нет, а есть какая-то трагическая причина. «Он хочет разорвать отношения?..» Главное даже не в том, что потрачена куча денег. Ей так хотелось любви молодого сильного мужика! Вытащить счастливый билетик – и потерять его!

В своём неюном возрасте пятьдесят плюс Анжелика вдруг очнулась от очумелости повседневной жизни, в которой не было и нет мужа, зато присутствовала восемнадцатилетняя строптивая дочь, и сказала себе: неужели и дальше по заведенной программе: дом – работа – дом? А где же любовь и счастье? Уже недоступны? И с этого момента с Анжеликой случилось полное внутреннее перерождение. Медленно, мучительно стали прорезаться крылья у забытой души. Она, эта душа, вспомнила чувство полёта! И засветилась внутри маленькая свеча, маленький огонёк ожидания грядущей радости.
 
Обновляющаяся, помолодевшая, теперь душа требовала в том числе нового тела, гармоничного и лёгкого. Его хозяйка записалась в почти элитный теннисный клуб на индивидуальные тренировки и купила абонемент в бассейн. «Я сделаю себя красивой, быстрой, гибкой. Я сброшу килограммов двадцать! Хотя бы десять. И начну работать со своим будущим».
 
По совету соседки, она поступила на онлайн-курсы саморазвития и построения необыкновенного храма счастья, в котором главным будет любовь мужчины. Вслушиваясь в витиеватые речи коучера по развитию личности, Анжелика рисовала себе райские картины. И всё шло по плану. Первое: два раза в неделю – бассейн через дорогу от департамента (во время обеда, только нужно уйти чуть пораньше и прийти чуть позже). Сначала никто не придал значения, потом донесли начальнице отдела.

– Анжелика Анатольевна, нехорошо. У нас восьмичасовой рабочий день.

– Алла Викторовна, я очень виновата, но мой доктор категорически настаивает на занятиях в бассейне. У меня становятся хрупкими косточки, помогает только физическая активность. Пожалуйста.

– Почему в обед?

– Самый дешёвый абонемент…

– А как вы собираетесь компенсировать рабочее время?

– Могу приезжать на час раньше. А?

– Х-м… Ну, посмотрим.

На том и порешили.

Самые главные тренировки проходили после работы – это теннисный клуб. Правда, сначала никак не могли найти индивидуального тренера, который согласился бы взяться за весьма непростую физическую форму Анжелики Анатольевны: полная, тяжёлая, сутулая, с большим разворотом тазобедренных суставов.
 
– Послушайте, клиентка, почему именно большой теннис? Может быть, фитнес? У нас есть специальные группы для всех возрастов, – вопрошала  координатор расписания, юная особа с пышными губами.

– Понимаете, девушка, я всегда мечтала летать над кортом с ракеткой в руках в коротенькой белой юбочке. Представляете?

– С трудом. Вы с врачом посоветовались? Вдруг суставы разобьёте на ногах. Это же нагрузка!

– Девушка, вам-то какая разница. Я плачу.

Наконец, был поставлен перед фактом новый сотрудник спортивного клуба, который не сумел отвертеться. Он вышел к клиентке в фойе, чтобы договориться о расписании.

– Здравствуйте. Моё имя Никита.

– Очень приятно. Анжелика! – подтянув живот, выпрямив спинку, звонким ласковым голосом, чтобы сразу расположить к себе.

– Назовите дни, в которые вы сможете приходить на тренировки.

– В любые! Даже в субботу и воскресенье, – Анжелика не могла оторвать глаз от широкой мускулистой груди тренера. Её сердце таяло: «Хочу такого».

Молодой человек слегка поёжился под острым взглядом клиентки: «Этого мне ещё не хватало».

Расписание было составлено, и Анжелика, полная самых прекрасных предчувствий, прикупила в спортивном магазине кроссовки, мини-юбочку, широкие шорты, яркую бандану. Тренировки начались, и началась новая жизнь.

Тренер Никита держался подчёркнуто сухо, но чёткое следование программе саморазвития помогли Анжелике растопить лёд равнодушия: случайно подержаться за плечо, склонить голову так, чтобы коснуться груди и тому подобное. Основное правило коучера – дотрагиваться до тела, сначала плечевой пояс, руки, потом ниже и ниже. Анжелика чувствовала, что её тактика работает! Но самое главное – она не могла скрыть непреодолимой тяги к молодому атлету. Никита уже не прятал глаза, мог легко шлёпнуть ниже талии в качестве неодобрения или одобрения. И получить в ответ полный благодарности взгляд. Конечно, девушка была несколько далека от совершенства и в два раза старше, но кто сказал, что в отношениях это главное? Милая игра нравилась обоим. Что об этом думал тренер Никита, неизвестно, скорее всего ничего особенного, но Анжелика уже не один год была готова ко всему.

Случай помог. Вечером после тренировки в душевом отделении внезапно погасло электричество, и Анжелика, завернувшись в банное полотенце, храбро отправилась по коридорам искать какого-нибудь сотрудника. Первый, на кого она наткнулась, был как раз Никита. Зайдя следом за ней в душевую комнату, он стал прокручивать электрическую лампочку в надежде, что наступит долгожданный контакт. Но случилось непредвиденное – контакт произошёл с душевой лейкой: из неё хлынул поток воды, окативший Никиту, а заодно и стоящую неподалёку Анжелику. Ошарашенные, они случайно слились в поцелуе. А дальше всё, что полагается в этом случае, произошло в полной темноте, у кафельной стенки.

– Сумасшедшая… Ты сумасшедшая…

Как оказалось, молодой тренер тоже был готов к такому повороту событий и действовал чётко. Потом Никита отыскал сухое полотенце, переоделся сам и помог клиентке. С этого момента в самых неожиданных местах – в комнате для спортинвентаря, в раздевалке, в машине – могли происходить подобные любовные приключения, и Анжелика пребывала на самом высоком уровне счастья. Но хочется всегда большего, настоящего, вечного.

Жизнь, однако, создана для того, чтобы чинить самые разные препятствия на пути к внутренней гармонии. Вечером накануне поездки на турбазу Никита получил недвусмысленное предостережение своего товарища.

– У тебя всё очень мило с этой дамой. Но лучше ты не делай этого в клубе. Уволят. Найдите другое место.

– Кому какая разница.

– Всем всё равно, да. Но в клубе – это табу. Ты уже не маленький. Есть репутация клуба, понял? Пускай на хату приглашает.

Никита отмолчался, но друг не мог не дать ценный совет:

– Тебе зачем милфа, дурак. Была бы ещё упакованная, бизнес-леди какая-нибудь, я понимаю. А так… Чистый разврат. Не привыкай к этому – иначе в приличное место на работу не возьмут. Сплетни, знаешь, дело тонкое. С этим у богатеньких строго.
Когда они прощались на крыльце, товарищ похлопал по плечу.

– Да ты не расстраивайся, братан. Может, для тебя это нормально.

Перед Никитой впервые встал неумолимый вопрос: а что значат его отношения с Анжеликой? Это что – серьёзно? Телефонный звонок застал его в этот момент. Нет, ни на какую турбазу он не поедет. Хватит, порезвился.

У своего дома Анжелика еще раз набрала заветный номер телефона – ответа нет. «Никитка, приезжай в любое время дня и ночи. Жду любви!». Стиль посланий в жанре Sexy у неё всегда отличался поэтичностью.

А дома её ждала дочь Светлана. По всем расчётам матери, Светлана давно уже должна была бы выйти из сложного и противоречивого подросткового возраста и прийти к какому-то договору с окружающей действительностью. Но благословенное время всё не наступало.

– Что вкусненькое купила?

– Ничего. Я плохо себя чувствую.

– Как всегда врёшь. А это что за пакеты?

– Это не для тебя.

Анжелика автоматически прошла на кухню, наткнулась на кучу немытой посуды.

– Ты сегодня была на занятиях? Почему посуду не убрала?

– Нет, не была. Я плохо себя чувствую, – Света очень похоже передразнила мать.

– Что значит не была? Первый курс – и ты уже не можешь заставить себя нормально учиться.

– У меня уважительная причина.

– Плохо себя чувствуешь?

– Ущербная наследственность.

– Ты меня имеешь в виду? – Анжелика начинала закипать, испытывая потребность обрушить все громы и молнии на голову дочери.

– Наверное, у отца плохая наследственность? Ведь это он не смог нормально жить в семье и покинул нас в цвете молодых лет?

– Отец не виноват, он скончался. Это горе моей жизни.

– Кончай врать, мама. Он не скончался.

Анжелика оторопела. Прошло столько лет! Тех, кто мог знать отца Светланы, да и Анжелику тех дней, не могло быть рядом. Откуда же?.. Она смотрела круглыми глазами в спину дочери, удалявшейся в свою комнату.

– Что ты имеешь в виду?

– А то и имею! Он мне позвонил сегодня. Приехал повидаться из другой страны. Среднеазиатской, – Светлана в сердцах хлопнула дверью.

Механически перемывая посуду, Анжелика старалась сообразить – это хорошо или плохо, что он объявился? Какой он – светловолосый парень с телом греческого бога? Откуда взял телефон дочери? Почему позвонил не Анжелике?

 Она вспомнила ту далёкую историю бывшей поселковой девчонки, которая так мечтала вырваться в большой город из маленького, забытого Богом северного райцентра. Уехать в город! Для этого нужно было поступить в вуз, получить диплом. И девчонка яростно взялась за подготовку, поступила на факультет коммунального хозяйства, училась с большим прилежанием, получила заветный диплом, устроилась в большую строительную компанию специалистом. И вот!

Надо отметить, что Анжелика всегда была чрезвычайно влюбчива и в этом состоянии очень решительна. Без этого божественного чувства она себя просто не мыслила. Если она совершала глупости – виновата была только любовь. Её воображение мгновенно рождало удивительные фантазии будущего, наполненного счастьем, и она не останавливалась ни перед чем в достижении желаемого. Но не зря в народе говорят: бодучей корове Бог рог не дал. Счастье в любви чаще всего было краткосрочным. Пылкая дева стояла перед неразрешимой загадкой: что же это такое – любовь? «Почему мне не везёт? Вроде всё на месте: и грудь большая, и бёдра широкие – говорят, это больше всего мужиков заводит. А увёртываются от меня, как одержимые». Надо сказать, что и мужчин с годами становилось вокруг всё меньше. В отделе планирования преобладали женщины, а мужчины были старшего возраста. От романов они бы не отказались, да, но все глубоко женатые и, главное, вовсе не красавцы.

В один прекрасный день Анжелику Анатольевну направили в командировку для утверждения проекта со строительным предприятием в далёкий городок, затерянный в азиатских степях. И именно здесь она встретила молодого слесаря двадцати с небольшим лет, местного сердцееда с телом атлета, с густой копной светлых волос, с белозубой улыбкой победителя женщин. И влюбилась бесповоротно! Она только один день размышляла, как ей быть, а на другое утро как бы случайно настигла красавчика на проходной предприятия и взяла под ручку. Слесарь Валерка поначалу растерялся от неожиданности, но про себя  решил всё же узнать, чем закончится эта весёлая история. Ему льстило то, что приезжая – специалист, представитель большой компании, женщина бойкая, яркая и за словом в карман не лезет. И в тот же вечер в гостиничном номере он уступил её напору. Бурный роман, о котором даже спустя несколько лет Анжелика вспоминала как о самом прекрасном времени своей незадачливой жизни, закончился одновременно с командировкой. Красавец Валерка не захотел никакого продолжения, ему дома мать надрала чуб и запретила похождения:

– У нас девчонок своих много. Схватился за престарелую.

Однако Анжелика уезжала домой не одна, о чём пока не догадывалась. Сердце томилось от любви к Валерке, каждое утро она посылала ему несколько сердечек. А к Новому Году стало ясно: будет ребёнок и нужно что-то решать. Анжелике казалось, что от радостного известия мать возлюбленного сменит гнев на милость и позволит Валерке приехать к ней, тогда бы и свадьбу сыграли. «Любая нормальная женщина должна поддержать будущую мать и её ребёнка, ведь это её родной внук! Родная кровь!» Она позвонила в далёкий город:

– Валерик, привет! Я хочу тебе сообщить очень важную новость.

Нужно ли говорить, что при этих словах Валерка весьма испугался.

– Может, не надо?

– Надо, Валера. У тебя будет ребёнок.

Молчание в ответ было красноречиво. Наконец он выдавил:

– У нас ничего не получится. Мать не согласится.

– Сам за себя решить не можешь?

– Мать всё решает.

– Так ты скажи матери. Ребёнок твой.

– Скажу.

– Пусть она позвонит, или я приеду к вам и сразу к начальству. Заставлю алименты платить.

– Ты совершеннолетняя, никто тебя не насильничал, сама напросилась. Сама и разбирайся.

Что там было дальше с Валеркой, Анжелика так и не узнала. Наступила полная тишина с той стороны – номер телефона был заблокирован. Добиваться встречи с его матерью не стала.

Несколько дней она рыдала в подушку. Идти в больницу по срокам было почти поздно, но дело даже не в этом. Она не могла отказаться от ребёнка любимого мужчины. Не могла. Внутренние перемены, которые происходили с её организмом естественным образом, не пугали Анжелику, а напротив, вызывали острое желание материнства. Она физически хотела ребёнка. Кстати, была убеждена, что родится сын. В своём воображении Анжелика носила его на руках, ласкала, кормила грудью. «Валерик красивый, значит, и сынок тоже будет красавцем, уверена. Такие же глаза небесные, кожа ровная, смуглая, ах, как здорово! Нет, это мой ребёнок». Наконец Анжелика отправилась к родителям в северный посёлок – сообщить приятную новость. Как ни странно, они приняли известие вполне доброжелательно, без трагедий. Мама ухватилась сразу:

– Рожай, дочка. Пока я на ногах – вырастим. Вон и отец ещё работает. Пусть будет внук. Тебе уже больше тридцати, куда же тянуть? А если потом детей не будет вовсе? Жить в одиночестве ой как горько. Рожай.

Отец, кряхтя и волнуясь, спросил всё же:

– А чей ребёнок будет? Что за отец?

– Красавец, блондин, высокий такой. Он сотрудник строительного предприятия, инженер (тут соврала, не удержалась).

– Почему сойтись не хотите? Женатый, что ли?

– Нет, не женатый. Молодой. Его родители не согласны.

– А ты его прими, пусть живёт рядом. Глядишь, привыкнет и останется. Ребёнок вырастет при отце.

– Да я не против. Буду ждать.

Так Анжелика и решила: буду ждать, всё в жизни бывает. Однажды Валера приедет к ней, позвонит в дверь – вот и я. Готовы меня принять? Запал он в её сердце – значит это любовь? Острая и глубокая, как удар отточенного кинжала. Такие раны заживают долго. Написала ему сообщение: «Не обижайся, решила рожать. Буду ждать тебя в любое время. Адрес ты знаешь». Вот и появилась на свет высокая, голубоглазая, белозубая красавица-дочь. Светлана. Светлана Валерьевна. С характером.

После рождения дочери Анжелика сменила место работы и на вопрос – где алименты на ребёнка – официально заявила, что отец ребёнка погиб в автокатастрофе, поэтому они не успели оформить брак. «Как всегда, соврала». Расспрашивать о любимом мужчине, искать встречи с ним опасалась – его мать была не робкого десятка, могла серьёзно попортить жизнь. Пусть будет, как будет, мало ли вокруг матерей-одиночек. Были, конечно, у неё минуты слабости, когда горько жалела о своём решении. И даже не тогда, когда не хватало денег до зарплаты или на курортный отдых – родители помогали. Нет, горько было, когда уходил очередной любовник, не желая связывать себя с женщиной, растившей в одиночку ребёнка.

Анжелика постучала в комнату дочери.

– Не мешай, я занята.

– Света, а что ему надо? Он чего хочет?

– Встретиться.

– С кем?

– Со мной. Не с тобой же?

– Света, расскажи подробно, пожалуйста. Что он сказал?

Светлана решительно распахнула дверь.

– Что сказал? Начнем с того, что ты мне врала всю мою сознательную жизнь! Про отца. Почему?

– Так получилось.

– У тебя всегда так получается. Я ему сказала, что у меня нет отца. Он погиб. А этот человек – может быть, я всё же ваш отец? Давайте встретимся, – она это выпалила на одном дыхании.

Мать молчала.

– Что ты молчишь? Значит, он, и правда, может быть отцом? Как же мне быть? Как верить вам всем? Он, оказывается, был всё это время! Зачем ты врала мне? Ладно другим, а мне – зачем? – Светлана громко зарыдала.

Анжелика попробовала обнять любимое существо, но получила жёсткий отпор.

– Ты поступила подло. И он тоже. Я стала взрослой – и вот он появился. Зачем он мне нужен? Когда меня обижали, дразнили, когда было одиноко – где он был?.. А теперь – хочу на вас посмотреть. Я ему что – зверушка? Обойдётся!

– Да, да, обойдётся. Обойдётся. Пусть проваливает. Я не стала его заставлять, не хочет – не надо… Не плачь, пожалуйста. Я кругом виновата, да. Думала, может быть, когда-нибудь придёт. Светочка.

Светлана примолкла. Что-то она уловила в словах матери, приоткрывших ей не совсем простую историю.

– Я не хочу его видеть. Конечно, если ты хочешь с ним встретиться… пожалуйста. Я не препятствую.

– Нет-нет, я как ты!

Медленно тянулся вечер, медленно наступали сумерки за окном. Они молчали, думая о своём.

«Интересно, какой он стал? Такой же красивый? Ему за сорок… ещё не старый. Зачем приехал? Из любопытства? Неужели у него нет семьи, других детей? Никогда, ни разу не дал о себе знать. Мне это нужно? Я его давно не люблю». Анжелика невольно погрузилась в те далёкие дни какой-то безумной страсти, которую она не могла подавить. Какая отрада была лежать на его груди, чувствовать дыхание, запах. «Никогда такое больше не повторится. А любил ли он меня так, как я? Не помню».

«Отец отказался от нас с мамой. От меня. Зачем он позвонил? Что ему не хватает? Хочу ли я его увидеть? Говорят, все сироты обязательно хотят найти своих родителей. Я его не люблю, это точно. И возможно, ненавижу».

И тут Анжелика вспомнила про турбазу!

– Послушай, Светик, у меня есть прекрасное предложение! Поехали завтра со мной на турбазу «Энергетик»? Я сняла домик на три дня, со всеми удобствами! Ты ещё ни разу так не отдыхала. Да и я тоже. Посмотри, какая погода! Золотая осень, солнечно, в лесу красота, романтика. Вот-вот начнётся листопад. На открытом воздухе бассейн с подогревом.

– Это ты для своего Никитки сняла? А куда он делся?

– Ты для меня важнее.
 
– Опять врёшь.

– Я уеду, а новоявленный папаша начнет тебя добиваться. И защитить некому. Лучше поехали со мной.
 
– Ты с любовником. А я что – в бассейне буду сидеть целыми днями и ночами?

– Никитка не едет. У него свои дела.

– У меня тоже дела – занятия в универе.
 
– Чепуха, я тебе справку организую.

– Ты как всегда.

 Пораскинув мозгами, юная красавица решила: ладно, лучше уж с матерью.

Утром отнесли вещи в машину, оставили соседке ключи от квартиры и координаты турбазы на всякий случай. По солнечной дороге, объезжая большие проспекты и улицы стороной, выехали за город. Пригородные посёлки, поля и рощи – всё радовало душу! Анжелика сохранила с детства любовь к лесу, сельским просторам, и теперь, забывая о странном поведении Никитки, радовалась ярким краскам ещё не облетевших осенних деревьев и ещё зеленеющей травы. «Приедем – первым делом побегу в лес!»

Постепенно умиротворение посетило и Светлану. Она слушала музыку и подставляла лицо нежаркому осеннему солнцу, ласковому ветру. Нарядная природа за окном вызывала радость и ожидание чуда. «Хорошо, что согласилась. Как давно я это не видела».

Домик оказался чистеньким и имел даже две комнаты и большую веранду. Разложили продукты и вещи и отправились гулять по окрестностям.

– Мам, а зачем тебе Никитка? Он жениться хочет?

– Просто он милый.

– Сколько ему лет?

– Он старше тебя.

– Тридцать? Сорок?

– Тебе какая разница? Для меня – чем моложе, тем лучше.

– Понятно. Ничем не замутнённый секс.

– Что ты в этом можешь понимать.

– Ты думаешь, я не знаю, что это такое?

– Откуда? – стальные нотки в голосе матери.

– Из художественной литературы. Из интернета. Выбирай любое.

– Светлана, не повторяй судьбы матери. Давай поговорим о природе.

– Секс – это тоже что-то природное.

– Света. Для тебя в твоём возрасте должна быть важнее романтика.

– Где ты встречала сегодня романтику? У Никитки?

– Да, у Никитки. Он романтик.

– Посмотрим, – издевательский смех.

Светлана вернулась на турбазу, чтобы испробовать купание в бассейне, Анжелика долго блуждала по тропкам, собирая то ягодки, то цветочки. «Хорошо, что мы со Светиком вдвоём. Сколько лет я не разговаривала с ней по душам. Нужно, нужно кое-что обсудить. Дались ей мои мужчины? Она взрослая, должна уже понимать, что я тоже нуждаюсь в любви. Да и в сексе, что уж там. И в пятьдесят лет хочется кусочек счастья».

Сумерки за городом – это скорая ночь. Это чёрное небо, полное ярких звёзд. Слышнее становятся звуки и запахи леса, таинственнее непроглядная глубина листвы. Даже если она янтарного цвета. Вечером разожгли небольшой костёр, уселись на брёвнышке спина к спине.

– Расскажи мне об отце.

– Об отце??

– Должна же я хоть что-то о нём знать. Хотя бы как его зовут?

– Могла бы догадаться, у тебя какое отчество? Его зовут Валерий. Тогда, давно, это был молодой красавец. Слесарь на строительном предприятии.

– Ты говорила – инженер.

– Это так, с языка сорвалось. Всё-таки слесарь. Какая разница?
– Просто врать не надо.

– Короче, мы полюбили друг друга сразу, с первого взгляда. В таких случаях до близких отношений чуть-чуть. Я потеряла голову, так он был хорош!

– Опять, поди, врёшь? Тебя послушать – все мужики красавцы.

– Ты попросила – я тебе рассказываю. Если не нравится, могу замолчать.

– Почему он отказался от меня?

– Светочка, точнее сказать – он отказался от меня. Я тогда даже не знала, что жду ребёнка. Сейчас точно не вру, по правде, он младше меня лет на десять. Его мать была категорически против. Валера спорить не стал. Я уехала, а потом позвонила – жду ребёнка. Вот он и отказался. А я любила его очень, да… Так и решила: буду растить одна, но тебя никому не отдам. К тому же дедушка и бабушка были счастливы, они в тебе души не чают. Разве у тебя было плохое детство?

– При чём здесь это. Предательство было? Или это уже не предательство?

– Я не знаю. У меня обиды нет, у меня есть ненаглядная дочь. А как бы ты поступила?

– Я ещё никого так не любила, чтобы детей рожать.

– Слава Богу. Тебе нужно диплом получить. Я родила тебя уже взрослая, состоявшийся специалист.

– А почему ты замуж ни за кого не вышла?

– Ну, скучная история. Не сложилось.

Тем, за кого Анжелика пошла бы в огонь и в воду, она фатально не нравилась. Раздражала. А за обычных парней, которые искали кого попроще, сама не хотела. Было в их отношении что-то оскорбительное, какая-то бытовая практичность. Она мечтала о красоте и возвышенных чувствах. Откуда же им браться?

– Свет, а ты в кого-нибудь влюблена?

– На такие вопросы я не отвечаю. Это моё личное дело.

– Предупредишь, когда будешь ждать ребёнка?

– Нет. Я в принципе не собираюсь рожать детей. Я их ненавижу.

– Погоди, потом поймёшь. Главное, ты подумай хорошенько, нужно ли отца отталкивать? Если он тебя разыскал, значит, для него это важно?
– Мама, замолчи! Для меня это – неважно.

Утро в лесу было чудесным. Сквозь стволы деревьев пробивались солнечные лучи, пересекая лёгкий туман. Они дробились на капельках росы, сверкали на мокрых листочках, травинках и паутинках. Анжелика пробежала по знакомым уже дорожкам, глубоко вдыхая свежий воздух. Хотелось лететь и петь. Потом настроение улеглось. «Как же с Никиткой? Как быть?» Конечно, тренировки тут ни при чём. Просто отговорка. Давным-давно она усвоила простую истину: если не могут пожертвовать даже малым – значит, не нужна. Для нужного всегда есть время. Боль в душе ещё не наступила, но в понедельник занятие – что он скажет? Как же не хотелось его терять! «Не думай, пока не думай. Пока вокруг так хорошо. Может быть, он сказал правду – занят».

Возвращаясь к домику, Анжелика неожиданно увидела незнакомого мужчину и испугалась. Это был не Никитка.

– Вы к кому? – кинулась она к крыльцу. Перед ней стоял высокий господин средних лет, светловолосый, с опущенными плечами, в серой курточке и джинсах. Анжелика мысленно прикинула, сможет ли справиться с ним в случае чего. Всё-таки на турбазе безлюдно, народу почти нет.

– Не узнаёте?

Сердце Анжелики сжалось. Что-то неуловимо знакомое скользнуло меж его бровей, в складках рта.

– Кажется, узнаю, – «Хорошо, что Света спит».

– Приехал, чтобы с вами ещё раз познакомиться.

– Слишком поздно приехали. Знакомиться уже не нужно. Дочь не хочет.

Она искала в нём прошлые черты и находила их поблекшими и истёртыми. Сильно постарел, как обычно старятся мужчины, занятые физическим трудом, – крупные морщины, обветренное лицо. От пышной шевелюры остался короткий ёжик волос, почти бесцветный. Обо всём остальном судить было трудно. «Хорошо, что живота пивного нет». Анжелика не думала, а насколько изменилась она сама. Ей-то казалось, что не изменилась – да, большая, но сексопильная. Это главное.

 «Я его любила… Сейчас странно. Как меняет человека время. Обычный мужик среднего возраста. Красоты как не бывало. Как и любви. И это именно он так ласкал тогда, так хотел? Именно он… Молодость, сила. Прошло столько лет, и я не вижу в нём ни-че-го. Хорошо уже то, что он, кажется, не пьющий и держится прилично».

Нежданный гость тоже видел её по-своему. Крупная, полная, с наклоном вперёд, смотрит под ноги, как будто что-то ищет, машет руками. Короткие обесцвеченные волосы, грубоватый загар на лице. «Заметно, что старше. Мне казалось, она симпатичней, не такая неуклюжая». Невольно он вспомнил её неостывающую страстность, свободу и откровенность. Да, именно это было для него важным тогда. «На кого похожа дочь?..»

– Вы когда-то написали, что я могу приехать, когда захочу, и посмотреть на вашу жизнь.

– Что значит – посмотреть? Дочери исполнилось восемнадцать лет, теперь можно и приехать, никто алименты платить не заставит.

– Конечно, алименты – главное, – он умолк. – А может быть, деньги нужно мне заплатить – за то что в вашей жизни есть дочь, благодаря наивному парню.

– Вот как?

– Извините, это я так. Шучу. Я не чувствую себя виноватым. Так и знайте. Может быть, это вы сломали мне жизнь? Проглотили, когда очень захотелось, а потом поставили перед фактом. Это нормально?

– Мне пришлось одной поднимать ребёнка. Разве этого мало?

– Ребёнок – он что, только мой? А вы ни при чём?

Они стояли друг перед другом, раздражённые и недовольные.

– Я никуда не уйду. Я хочу её увидеть.

Валерий решительно сел на лавочку у крыльца и стал смотреть на золотые берёзы и алые осины, на высокие сосны и порыжевшие лиственницы. Внутри него всё встало дыбом, он не мог отступиться. И всё же… «Успокойся, только не ссориться! Не надо ссориться. Ты столько раз представлял эту встречу».

Анжелика потопталась на ступеньках, поднялась на веранду. Валерий понемногу стал проявляться для неё, проступать полнокровным человеком с какой-то душевной силой. «Как он сюда добрался, где ночевал? Может быть, голодный?» Ей уже не хотелось быть грубой и невоспитанной с почти незнакомым человеком. Во-первых, из чисто женского любопытства – хотелось расспросить о жизни. Во-вторых, он имеет право на встречу с дочерью всё-таки. А если Света его признает? Ссориться с ними? Она заварила кофе, поставила на стол две чашки, печенье, сахар, сливочное масло.

– Валерий, приглашаю на кофе! – эти слова его удивили. Но запах свежезаваренного кофе – свежим солнечным утром? После бессонной ночи?

Он поднялся по ступенькам, присел к столу.

– Дочь спит. Для неё пока рано, – она подала кофейник. – Пожалуйста. Только молока нет, я всегда пью чёрный. Расскажите о своей жизни. Вы всё там же?

– Да, всё там же. Правда, работаю в другом месте. Закончил вуз, энергетический факультет. Есть семья. Дочь и сын. Они ещё школьники.

В тишине медленно стала подступать непрошенная грусть, и жалость об ушедшей молодости, и горечь неопределённого будущего.

– А ваша жизнь, Анжелика? – он произнёс её имя с большой осторожностью, не веря себе. Имя женщины, которое он так часто повторял по ночам.

– У меня гораздо меньше событий. Родила дочь и вырастила её. В личной жизни всё осталось без изменений. Могу похвастаться дочерью! Света прекрасно училась в школе, четвёрки – редкость, в основном пятёрки. Студентка, на первом курсе. Кстати, тоже будет инженером-энергетиком. Это сейчас очень востребованное направление.

– Вот так совпадение!

– Да. У нас в роду гуманитариев нет, все более или менее знают математику, физику. Конечно, я оплачивала репетиторов, без них сейчас никак. Но дочь старалась.

Анжелика невольно посмотрела на его руки, большие, ровные и сильные, уверенные руки работника. «Красивые руки. Только руки и сохранились». Валерий смотрел ей в лицо. «На щеках как будто румянец, наверное, волнуется».

– Как учатся ваши дети?

– Дочь, старшая, хорошо учится, восьмой класс. Сын младше, он пока больше под контролем, слишком активный. Я думаю, всё нормально будет. Жена бухгалтер, хорошо знает математику. И характер у неё строгий, не забалуешь.
 
– Как же вас отпустили сюда? Жена знает про Свету?

– Знает. Давно знает. Мать рассказала. Сейчас уже нормально относится, не так ревнует, как сначала.

– А зачем же мать рассказала? Можно же было и не говорить.

Валерий не ответил. Конечно, он знал, почему. Он узнал, что родилась дочь, почти сразу, как только это произошло. Он рвался уехать, но… Невеста держала обеими руками, брала с него клятвы. Мать оплакивала его загубленную жизнь. Так всё и затянулось. «Анжелика». И теперь, скрывая от самого себя, он искал не только дочь, но и ту далёкую женщину.

– Мама, ты с кем тут кофе пьёшь? – вольной походкой, тряхнув копной нечёсаных волос, Светлана вышла к столу, поискала чашку. – А мне осталось?

– Осталось, садись.

Светлана не слишком заинтересовалась гостем, но изумление на его лице не могла не заметить. И ведь правда, она очень была похожа на отца всем обликом, общим тоном лица, каким-то лёгким поворотом головы, прищуром глаз. Как говорила мать – «конституция» отцовская, высокая, тонкая. Ошибиться невозможно.

– Света, это твой отец. Познакомься, – у Анжелики по позвоночнику пошли мурашки: она боялась происходящего.

– Доброе утро, Светлана, – произнёс гость.

Светлана молча жевала печенье, прикидывая, что сейчас самое время закатить скандал по поводу предательства. Но… очень хотелось кофе. Потом мать не дёргается, значит, человек приличный. «Я ему всё выскажу. Но попозже. без свидетелей. Специально буду молчать до последнего».

Анжелика выложила сыр, поставила завариваться еще один кофейник. Валерий исподволь рассматривал дочь и старался как-то привыкнуть к её существованию. Это оказалось не так просто. «Но ведь когда-то это надо было сделать! Разве можно было не встретиться?..»

В наступившем молчании стал слышен щебет птиц, шелест деревьев. Медленно опадали листы и тихо ложились на дорожку, на ступеньки веранды. Среди этой небесной красоты вдалеке между деревьев замаячил силуэт человека, решительно шагавшего в сторону домика. Анжелике бросилась кровь в лицо – она мгновенно угадала, кто это. Светлана тоже заметила идущего.

– Кого это несёт?

– Это тренер Никита. Мой тренер по теннису, – Анжелика настороженно посмотрела на Валерия.
 
Он развернулся и внимательно посмотрел на дорожку: «Судя по всему, молодой. Анжелика не меняется».
 
– Никита, привет! Как здорово, что ты приехал! – несколько искусственно, приподнятым тоном, скрывая растерянность.

– Да вот, освободился и решил отыскать тебя. Ты не одна? – спросил он вполголоса.

– Потом объясню.

– Если что – тут же отчалю. Не проблема.

Но Анжелика отпускать его не собиралась ни при каком условии! Упал камень с плеч. Она набрала в грудь воздуха и выпрямила спину. Пусть мир провалится, а она отстоит своё право. Природная решительность брала верх над всеми сомнениями.

– Ребята, знакомьтесь – Никита. Садись на моё место, как раз горячий кофе.

В голове Анжелики был, конечно, хаос, она не могла предположить, что все соберутся в одном месте и именно там, где так мечтала провести лучшие свои дни любви. «Нужно его удержать, а Света со своим отцом как-нибудь перетерпят». У Светланы настроение тоже стало прекрасным: «Молодой! Хоть чуть-чуть поиздеваюсь над матерью. Героиня-любовница». Однако парень ей тоже понравился: «Она не всегда врёт. Действительно, симпатичный».

– Скажите, Никита, а в вашем клубе могут заниматься девушки моего возраста?

– Никита, это Светлана, – «Надо бы сказать ему, что она моя дочь, ладно, как-нибудь потом». – А это её отец, Валерий.

– Очень приятно, – ироничный ответ Валерия.

– Мне тоже. Клиенты любого возраста могут заниматься, – он посмотрел в весёлые глаза юной красавицы.

– Какая должна быть физическая подготовка?

– Можно без всякой физической подготовки.

– Я хочу, чтобы Никита оценил мои данные.

– Дай человеку попить спокойно кофе.

– Конечно, я оценю ваши данные. У меня и ракетки с собой есть.

– Вот это я понимаю, настоящий тренер! Я пошла переодеваться! – Светлана сорвалась со стула.

– Вы, Никита, не переживайте, я не являюсь мужем Анжелики, – Валерий посчитал нужным уточнить ситуацию.

– Я не переживаю. Я только тренер по теннису, – у Анжелики на шее проступили красноватые пятна.

Светлана выскочила из комнаты и стала приплясывать на месте в предвкушении. «Всё выходит очень прикольно! Мне нравится». Подхватив сумку, вдвоём они отправились искать подходящую площадку, и их бодрые и весёлые голоса указывали, что общий язык найден.

Анжелика торопливо убирала посуду.

– Сейчас переоденусь и тоже пойду поиграть.

– Успокойтесь, вы что – ревнуете?

– Не ваше дело. Это вас не касается.

«Хорошо, что взяла брюки и кроссовки. Быстрее, быстрее». Анжелика летела по пересечённой местности не разбирая дороги на голоса, за ней неохотно поплёлся Валерий.
 
Ему не стало легче от того, что увидел, наконец, дочь. «Романтик. Ей дела нет до меня. Вот я и познакомился. И что? Чего ждал? Они живут своей жизнью, их не волнует прошлое, им я не интересен. Подумаешь, объявился какой-то отец. Как сейчас говорят – «биологический». Прекрасное утро не скрашивало его душевной тяжести, даже тоски. А жена-то боялась, что любовь к дочери может отнять у нее мужа. Всё по-другому, по-современному. «Хотел бы поговорить с ней – чем она живет, что любит, какие планы на жизнь. Красавица выросла. В меня!».
 
А может быть, хотелось почувствовать ту далёкую любовь, которая прошла много лет назад? Увидеть хотя бы отблеск этой любви? Даже он согрел бы душу в той пустоте, которая окружала его сейчас. Романтик. Романтик. Всё ушло, всё исчезло. Как умирают люди, как разрушаются дома, как высыхают реки. Что-то почудилось вначале, как будто она вспомнила, прекрасная Анжелика, их сумасшедшую любовь. Почудилось?

Валерий подошёл к площадке и увидел, как Никита и Света смеясь отбивают мяч от высокой щитовой стены, вдоль которой мечется с ракеткой Анжелика, стараясь отбивать удары. Тяжело ступая на пятки, она не успевала держать прыжок, поворот, неловко размахивая ракеткой. Ему стало жалко её стараний. «Тоже гонится за тем, что ускользает. Наверно, есть время любви, а есть время без любви. И с этим нужно научиться жить. Конечно, ей этого не объяснить, она будет бунтовать до последнего. Ей, как и мне, хочется вернуть горячку молодости. Получится ли?»
Если у молодёжи настроение было отличным, то про Анжелику так сказать было сложно. Скорее, паника, страх, невозможность изменить ход событий. Ей хотелось кричать, грозить кулаком! Но она держалась, как стойкий оловянный солдатик.

Наконец, Никита подхватил мяч рукой:

– Всё, хватит, отдохните. Сорвёте ноги и руки.
 
– Никитка, сыграй только со мной.

– Нет, хватит. Перерыв.

Светлана упала прямо на сухую осеннюю листву, сметённую около площадки, и Никита раскинулся рядом.

– И как моя подготовка?

– Подготовка – так себе, а физические данные великолепные.

– Возьмётесь меня тренировать?

– С удовольствием. Приходите.

– У вас клуб дорогой?

– Платить ничего не надо, я с вами просто для души заниматься буду.

– Ого! Вы смелый. А что скажет Анжелика? – Света приподнялась на локте и посмотрела в глаза Никите. Она не могла скрыть иронии.

– Каждый сотрудник клуба имеет право на один бесплатный абонемент в месяц. Я никогда ещё этим не пользовался. Вы будете первая.

Они поднялись и медленно пошли вдоль стадиона, беседок, полянок куда-то, и только звонкий смех Светланы был слышен издалека. О чём шёл разговор между ними?
 
Анжелика сидела на скамейке. Она понимала, предчувствовала, что катастрофа уже случилась. Никитка больше не будет принадлежать ей. «Догнать их или нет?».

 Валерий сел рядом.

– Не грустите. Они молодые, им полагается.
 
– С чего вы взяли, что я грущу?

– Заметно как-то.

– А вы когда домой собираетесь?

– Предлагаете отвалить?

– До конца дня точно. Здесь спать негде. Только я и Светлана.

– Понял.

Анжелика поплелась к домику. Она попробовала воду в бассейне, подключила нагрев. «Найду себе ещё лучше, чем Никита. Он потом пожалеет. Они все потом жалеют. Этот тоже приехал искать прошлогодний снег. Полжизни прошло, а он приехал за чувствами. Чувства никогда не ждут, это я точно знаю». Она погрузилась в бассейн и стала смотреть в синее небо, окружённое золотой листвой. Непрошенные слёзы иногда градом катились по щекам, почти неслышные стоны могли показаться случайными лесными звуками. «Только вы, мои родные деревья, мои верные друзья, понимаете, только вы утешаете. У меня будет любовь, я верю».

Сколько прошло времени? Она слышала где-то подальше, за кустами,  оживлённые голоса, потом звуки ударов мяча, шутки и хохот. Анжелика пристыдилась. «Нет сил, однако надо жить. Я потеряла совесть. Люди хотят есть, а я лежу в бассейне, как тюлениха. Нужно кормить, иначе мало ли что плохое будет сказано и сделано». Она поднялась из воды, завернулась в полотенце и пробежала в комнату.

Обеденный стол был накрыт.
 
– Эй, спортсмены! Идите обедать! – Анжелика не хотела идти за ними на площадку. Её услышали.

Все поднялись на веранду. Анжелика старалась не смотреть в сияющие глаза дочери. Она не могла смотреть в лицо Никиты.

– Света, ты за главную. Не забывай об отце, он тоже проголодался. Здесь картошка с мясом, горячая, помидоры, огурцы. Всё мытое. Вот ещё сыр с утра остался, пироги. Нарезка. Обедайте.

 Анжелика пошла в лес, чтобы никого не раздражать своим мрачным видом. «Пропадать – так пропадать!» Шла по осенней траве, поддевая облетевшие листья ногами, шевеля запоздалые полевые цветы. Где-то тут был спуск к ручью – вьющаяся деревянная лестница с перилами. Анжелика медленно спустилась вниз, к воде. «Почему я решила, что Никитка любит меня? Всё время фантазирую, придумываю то, чего нет. Дочь права – вру. И другим, и себе». Слёзы снова подступили к горлу. «А где же взять эту самую любовь, если не придумать… лучше буду придумывать. Кому от этого плохо, кроме меня».

– Света, нужно бы мать позвать за стол. Она обедала?

– Не переживайте за неё. Она всегда делает так, как хочет. Ею управлять невозможно. Придёт и поест – здесь всем хватит.

– Пойду её позову.

– Не надо. Я же сказала – не надо. Она ещё больше разозлится.

Валерий посмотрел на Никиту: «Он не волнуется, хотя Анжелика старалась именно для него. Современная молодёжь глухая».

– Мама иногда слишком большое значение придаёт чувствам. А они – как пар! Закипела душа – пар пошёл. Остыла – нет пара. Вот и все чувства.

– Странная у тебя философия. Разве душа – кастрюля с водой?

– Вы, Валерий, представитель другого поколения. Буду вас так называть. Всё-таки отец – это по-семейному, а у нас семьи общей нет. Не обижаетесь?

– Нет, Светлана, не обижаюсь. Зови по имени. Ничего плохого в этом не вижу. А я на «ты» – это не обидно звучит?

– Нет. Мы с Никитой тоже уже на «ты», – засмеялась заразительно.

– Ваше поколение что, из другого теста сделано?

– Конечно. Как мама говорит – вы романтики, а мы реалисты. Она и Никитку считает романтиком, – Светлана снова залилась звонким смехом.

– Почти так. Приближаюсь.

– Да, Никита? Ты что же, веришь в любовь?

– Верю. У меня друг очень любит свою девушку. И таких ребят я много знаю.

– А вот я знаю, как любовь оттолкнули в сторону и женятся на других, на выгодных. Правда, Валерий?

– В жизни по-разному может быть, – его обожгли слова дочери.

– Враньё. Любовь – придумали, чтобы интереснее было время проводить, прикрывают обычный секс. Книжки, кино – любовь, любовь, и всё ложь, не верю. Артисты, как манекены, целуются, валяются в постелях – и всё это ложь. Всё придумано от тоски и тупости жизни.
 
Мужчины молчали. Наконец Валерий негромко спросил:

– Зачем тогда люди всё время об этом мечтают? Стихи пишут, поют песни. Хотят испытать. А когда полюбят, счастливы.

– Это становится понятно с возрастом, – не удержался Никита.

– Вот мама как раз созрела для любви. Дожилась до нужного возраста! У неё в голове только про это.

Валерий вышел из-за стола и пошёл искать Анжелику. Он не мог слышать слов дочери, как будто они оскорбляли и его.

Никита внимательно посмотрел в глаза Светланы.

– Не надо так про мать говорить. Ты её уважать должна. Говори только за себя.

– А мне, ты думаешь, легко с нею? Я тоже хочу… разве детей любить не нужно? Отца не было фактически, мать всю жизнь устраивала свои личные дела. А я? Никому не нужна.

– Она тебя любит. Это точно. Всё будет в порядке, у тебя тоже есть настоящая любовь, не фальшивая. Только человеком будь. Сама любить научись.

Света смотрела в твёрдое, строгое лицо Никиты. Наверное, она никогда ещё не видела мужские лица, спокойные, сильные, убеждённые в правоте. Настоящие мужские лица. Какие струны в душе затронули его слова, почему так захотелось ему верить?

– На самом деле, Света, возраст ни при чём – старый, молодой, какая разница. Любовь всем нужна. Да не все любить могут. Тебя и Анжелики это не касается. Просто всему своё время.

– Ты говоришь, как старик. А если любовь нужна сейчас? Немедленно?

– Ты всё-таки на мать очень похожа. Анжелика тоже – сейчас и немедленно.

– А разве нет? Чего ждать? Жизнь летит быстрее самолёта.

– Можно ведь ошибиться? Если сейчас и немедленно.

– Ты – точно старик.

– За ошибки расплачиваться приходится.

– У тебя, может быть, и дети где-нибудь есть, растут без отца.

– Детей у меня нет. Я не требую любви сейчас и немедленно. Она всё равно придёт, когда нужно, и будет.

Светлане так хотелось спросить: как называется то, что есть между тобой и матерью? Но тут ей хватило ума прикусить язычок, потому что тогда… Да, он просто встанет и уйдёт. Навсегда. И как тогда ей жить? Они сидели вдвоём за накрытым столом, а вокруг поднялся ветерок, и густо полетели разноцветные листья. Кружащийся полёт, шелест, прохлада осени. Хорошо было молчать, смотреть и слушать листопад, и Светлана почувствовала тихую радость от того, что можно не спорить ни с кем, особенно с Никитой.
 
– Давай уберём со стола и погуляем под листьями? – спросил он.

– Ты романтик?

– Наверно.

Валерий медленно брёл по широко раскинувшейся территории турбазы. Еще светился свежей зеленью густой папоротник между стволами деревьев и кустами дикого шиповника. Мягкое солнце почти не грело. «Ночью будет холодно». Утром уходил поезд, и надо было успеть на него. «Учиться жить без любви. Глупо жаловаться на то, что её нет. Я вру – у меня есть любовь детей, жены, матери. Чего же не хватает?» Он вышел к лестнице и увидел далеко внизу на берегу ручья Анжелику, сидящую на большом валуне. Помедлил и всё же стал спускаться. Когда Анжелика заметила его, выражение лица стало замкнутым, недобрым. «Ждала-то она не меня, Никитку. А у него своя голова на плечах». Он прошел по галечнику к самой воде.
 
– А где ребята?

– Остались на веранде. Анжелика, идите обедать.
 
– Спасибо. Как-нибудь потом.

Валерий подобрал несколько плоских камешков, стал бросать их против волны, они  отскакивали от воды и летели дальше. Высоко в небе медленно двигался длинный клин перелётных птиц.

– Интересно, какие птицы?

– Очень высоко, почти не видно.

– Курлычут?.. – они замолкли и стали вслушиваться в небесные звуки, всматриваться в легкую линию полёта.

– Значит, близко холода.

Тишина.

– Я недавно погорячилась. Вам идти некуда – оставайтесь ночевать. Я поговорю с комендантом, она даст несколько матрасов, постелем на полу, вы переночуете. Мы со Светиком в одной комнате, вы с Никитой – в другой.
 
– Анжелика, мне можно иногда к вам приезжать в гости?

Она замялась немного.

– Приезжайте. Только предупреждайте заранее. Вдруг какие-то обстоятельства.

– Понимаю. Скажу честно. Можно было бы просто повернуться и уехать. Но я молчал так много лет. Может быть, больше не будет возможности что-то высказать. Я очень хотел увидеть вас, Анжелика. Хотя это давно не имеет значения.
 
Анжелика смотрела на другой берег ручья, наблюдая за длинноногими птичками, быстро бегущими вдоль кромки воды. Прошлое. Оно не имело власти над ней. Это лишь прошлое. Легко ли перестроить себя, когда внезапно уходит то, что было так прекрасно, свежо и молодо! Она была не согласна с быстро бегущим временем, молодость – это для неё.

– Наверно, это романтика, но я бы сказал – любовь. Любовь – тяжёлое слово, но как ещё назвать? Другое так долго не живёт, не дает о себе знать каждый раз, когда вдруг почудится что-то. Допустим, похожее лицо. Или голос. Даже осенний запах, как сегодня. Вы помните? Мы встретились осенью. Всего четыре ночи. Когда уставали, вы распахивали окно на аллею, и входил горьковатый запах преющей листвы. Каждую осень, каждую осень… я дышу и не могу им надышаться.

Он не мог сказать ей всё, по крайней мере сейчас. Но её обнажённый силуэт в проёме окна, когда она поднимала руки и тянула их вверх, прогибая спину… Тихий смех, касание губами.
 
– Действительно, осенью. Никогда не задумывалась. Мне казалось, что так пахнет кожа или волосы, руки… – как наяву, она вспомнила, ощутила  его кожу на груди, плечах, гладкую, горячую. Да, он был горячий, как будто повышена температура. Шёлковые вьющиеся волосы. Глаза с огромными тёмными зрачками… тогда они казались звёздами!

Она сейчас посмотрела в эти глаза, проверяя, и увидела боль, сомнения.

– А я запомнила, как ты целовал! – она засмеялась впервые за день.

Валерий смутился.

– Очень нежно. Даже странно было: крепко сжимать, так что косточки мои хрустели, – и так нежно целовать.

Он подумал: да, хотел сжимать до боли, до боли. Никогда и нигде он не слышал, что так хочется женщину вобрать в себя, всю до конца, – и только целовал, обнимал, как одержимый.

– После того я стал совершенно другим. Постепенно это понял. Уже не мог больше жить как раньше. Довольный всем на свете весельчак.

– И всё же ты не приехал ко мне, когда я позвонила. Не приехал ни через месяц, ни через год.

– Не приехал. Я должен объяснить почему.

– Не надо, не важно. Я хочу понять, почему сейчас необходимо увидеть меня? Потому что Светлана?

– Светлана – это другое, это моя вина. Я не собирался заводить детей, бездумно поддался, а потом поздно было что-то менять. Жить, зная, что как будто виноват, очень тяжело. Ни мать, ни жена не понимают этого. Вина, конечно, не прошла, нет. Но я увидел дочь и обрадовался.

– А я Светику так сказала – у меня нет на тебя обиды. Без неё моя жизнь ничего не стоила бы. Любви было маловато, да, если бы ты был рядом, то…

– Вот и сложилась жизнь душная, тесная. Будни одинаковые, никакое чувство долга не спасает. И мне тоже не хватает любви. Её трудно искать, трудно удержать, по первому требованию не приходит. Жизнь живёшь в облаке страхов – как бы чего не вышло. А когда оглянешься – пустота.

– У меня не так. Нравится ли мне – не нравится, меня волнует только любовь. Без неё скука, тоска, бессмысленность. Даже уборку в квартире не хочу делать.  Можно забыть на время, закрутиться в делах, а потом – с новой силой. Я уверена, это от того, что я ещё молодая. Мой возраст в паспорте какой-то обман, ошибка! Только в молодости так хочется любви.

– Это здорово, я завидую! Я пытался встречаться с молодыми женщинами – всё равно что песок жевать. Холодные, как лягушки. Пустые слова, просто слова, а за ними или ничего, или ложь, обман. Ровно на один раз хватает. Наверно, разучился любить, состарился раньше времени, поэтому несчастливый, – он слегка улыбнулся.

– Тебе нужны чувства – а это редкость, это я давно поняла. А страсть можно найти только у молодых, у них хоть отбавляй.
 
– Неужели этого достаточно?

– А ты ещё раз вспомни нас – восемнадцать лет назад.

– Так бывает только один раз в жизни.

Анжелика ничего не ответила. Суровый урок преподал ей Никита, но против дочери она пойти не могла. «Если между ними что-то произойдёт, я никогда не пойду наперекор. Я не могу стать ей соперницей, даже если этого захочет Никитка».

Валерий будто читал её мысли.

– А этот Никитка – порядочный человек? Светлана смотрит на него раскрыв рот.
Больно укололи эти слова Анжелику. Вот её расплата за всякую любовь, которую она испытала.

– Вполне серьезный парень. Самостоятельный. Света для него ребёнок.
– Лишь бы не заигрались эти дети.

– Что, нотации читать? Светлане поперёк слово сказать нельзя. Сделает всё наоборот, на зло.
 
– У меня надежда только на парня, может быть, он мозг не отключает, когда на него так девчонки смотрят, – Валерий мог бы сказать то, в чём был убеждён. «Пример матери перед глазами: если хочу – всё можно. И девочка так живет».
 
Анжелика насторожилась. Дочери может прийти в голову – испытать «незамутнённый секс». Что тогда? Были у  неё такие отношения когда-нибудь – мать не знала, Светлана не желала обсуждать с ней эту тему.

– Что будет – то будет.

– Да, она уже взрослая, управлять невозможно.

– Если бы рядом с ней был отец, она по-другому смотрела бы на мужчин. Или только я виновата?

– Я от своего греха не отказываюсь. В возрасте Никиты сам не думал, что будет с детьми, если они родятся. Не хватало воображения. Так одно за другим и идёт.

Помолчали. Только тишина, особая, в которой лишь ветер, ручей, редкие птичьи голоса.

– Пойдёмте к домику. Действительно, есть хочется.

Светлана и Никита не скучали, они забрались вдвоём в бассейн и несли какую-то весёлую чушь, вызывавшую заразительный смех у обоих. Анжелика старалась не смотреть на них, она, по заведённой привычке, стала заваривать кофе.

– Валерий, будешь?

– Конечно!

– И нам завари тоже!

С приходом сумерек разожгли мангал, разложили шашлык, овощи. Прекрасные запахи мирили с несовершенством мира. Нашлась маленькая бутылочка коньяка – для тех, кто боится простуды. Рядом с костром поставили столики, накрыли по-походному, но чашечек хватило всем. В сумерках лица казались красивее и значительнее. Анжелика смотрела только на Валерия – тот самый мальчишка, который когда-то снился ей по ночам, как будто проступал сквозь его черты. Она видела пришедшее к нему оживление, бодрость, как будто гнёт упал с его души. «Как мало человеку надо для счастья – поговорить по душам».

– Давайте, разожжем костёр и выключим свет на веранде! – это Светлана.

– Не хватает музыки.

– Не надо музыки. Пусть тишина!

– Гитары нет?

– Дома оставил, – это Никита.

– Ты и под гитару поёшь? – опять звонкий хохот Светланы. – Мама, Никита стопроцентный романтик!

– А я могу петь и без гитары. Хотите? – задумчивый голос Анжелики.

– О, только не это. Как соберутся с подружками – хоть из дому беги, – это Светлана.

– Я за! – конечно, Валерий.

– Поддерживаю, – Никита.
 
Таким образом, Светлана осталась в одиночестве.

Потянулся и выровнялся мотив далёкой юности:

Любви моей ты боялся зря —
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.

Пела Анжелика по-народному, низким голосом, без затей. Наверно, поэтому пробирала дрожь от звуков песни, от слов. Но она пела о том, что волновало её, как всегда не спрашивая других, нравится или нет.

– Никита, спой лучше что-нибудь современное! Надоело бабское, заунывное.

– Я знаю в основном грубые песни. К настроению не подходят.

– Тогда пошли гулять. В полной темноте!

Они поднялись и побрели всё дальше и дальше, в прозрачную глубину ночи. И Анжелика ещё раз поняла, что жизнь невозможно остановить, невозможно поменять её направление.

Где-то у ручья Света возьмёт руку Никиты, и он сожмёт её тонкую кисть. Они уже поняли, что созданы друг для друга, а что будет дальше? Только счастье, только радость.

– Поцелуй меня… Не боишься?

Он коснулся её плеч, мягко прижал к груди, нежно дотронулся губами лба, виска. Губ. И сердце ушло в пятки у них обоих, потому что они наконец вместе.

– Как ты ко мне относишься? Я распущенная?

– Ты единственная. Необыкновенная.

– Смешно, наверно, я никогда не целовалась с мужчинами.

– Ну и как?

Светлана привстала на цыпочки и коснулась губами его улыбки.
 
С низин поднимался холодный воздух. Валерий ножом аккуратно отделял щепки и подбрасывал их в костёр.
 
– Вы очень красиво пели.

– Моим друзьям тоже нравится.

– Я благодарен вам, Анжелика, что у меня случился такой день и такая ночь. Я кое-что понял. Кажется, немного понял вас, дочь… И всё вокруг, этот лес, трава, воздух. Я, конечно, люблю походы, рыбалку, но у нас другая природа, другой климат. Сейчас там стоит жара, сушь, ещё далеко до холодов. Главное, узнал поближе вас, Свету и тебя, – он наконец решился перейти на «ты».

– Этим летом отдыхала на юге, в Краснодаре. Но я всё-таки северный человек. Немного – ещё ничего. А навсегда – не  смогу жить.

– Может быть, Света захочет приехать в гости? Когда-нибудь. Познакомится с сестрой и братом?

До этого момента Анжелике в голову не приходила такая простая мысль. А ведь действительно, дети Валерия – родственники Светланы.

– Вам надо с ней поговорить. Я тут не решаю. Она уже взрослая, – и вдруг сдавленно зарыдала. «Господи, дай мне силы…»

– Анжелика… Анжелика, ну, – он не смел её обнять и утешить. «Мужик я или нет, ей больно!».

Он притянул её за плечи:

– Не плачь, пожалуйста, не надо. Какие ещё годы, впереди столько хорошего. Ты ведь всегда верила!

 – Конечно, я пробьюсь, как дерево. Прорасту. Я знаю. Но как годы быстро летят, как быстро уходит молодость...

Она освободилась от его рук, встряхнула плечами. Но его нежность сохранилась в уголке памяти как надежда на будущее.

Они помолчали. Ребята всё не возвращались. Хотя было далеко за полночь.

– У тебя во сколько поезд?

– В два часа отходит.

– Тогда поедем после завтрака, часа два надо на дорогу. Где же они пропадают?

– Не надо их искать. Чему быть – того не миновать.

– Комендант принесла матрацы и одеяла – пойдём места для сна устраивать.

Валерий убрал посуду, остатки еды. Сложил под крыльцо дрова.
 
– Костёр пусть прогорает. Придут – погреются?

– Ты думаешь, им холодно вдвоём?

К утру тихо, как тени, появились ребята, продрогшие, затуманенные.
 
– Уже спят. Костёр погас.

– Мама разделила – вы с Валерием вправо, а мы – налево.

Наконец, они расстались.
 
Холодное осеннее утро, проступая между деревьями, открывало день в полной тишине. Заканчивалось одно, и начиналось другое – как всегда бывает в жизни. Ростки любви тянулись, то пересекаясь, то расходясь, но не рвались и не погибали. Удивительно, как под обломками грубых поступков и совершенных ошибок не исчезают нежные нити. Они прячутся, хранятся в тишине и забвении души и прорастают от малейшей капли  надежды, что всё не напрасно. И встречи, и расставания, обиды, утраты – вплетаются в тонкую и прочную, как сама жизнь, нить. «Когда б вы знали, из какого сора растёт любовь, не ведая стыда…»