Сеньор Луис да Сильва, антиквар

Сеньор Луис да Сильва, тридцатилетний антиквар с усами, напоминающими крылья потрепанной бабочки, вздохнул. Сарагоса… само слово звучало как скрип ржавой телеги, груженой воспоминаниями о тётушке Агустине и её чудовищном варенье из айвы. Нет, серьезно, даже гоблины, обитавшие в подвале его лавки, отказывались это есть.
Но выбора не было – завещание дядюшки Рамона, этого старого пройдохи и любителя канареек, требовало его личного присутствия. «Иначе, – как гласила записка, написанная дрожащей лапкой, – мое собрание гномьих носков достанется обществу защиты улиток!». Гномьи носки! Луис закатил глаза. У дядюшки Рамона всегда были странности.
Он отхлебнул из кружки остывшего чая с бергамотом. В Сарагосе его ждали не только носки (брр!), но и необходимость разбираться с наследством. А это означало встречи с юристами, способными выпить больше вина, чем бочка вмещает, и с родственниками, готовыми перегрызть друг другу глотки за старую фарфоровую статуэтку.
Но самое страшное… его ждала донья Инес, вдова дядюшки Рамона. Она, как говорили, обладала взглядом василиска и привычкой вязать носки из шерсти ангорских кроликов, которые потом дарила всем подряд. Луис содрогнулся. Нет, определенно, путешествие в Сарагосу обещало быть увлекательнее, чем кормление дракона простоквашей. Но что поделать? Семейный долг, как старая мебель, – скрипит, занимает место, но выбрасывать жалко.
Луис встал, поправил свои усики и направился к окну. Сарагоса, как далекий мираж, манила и отталкивала одновременно. Он посмотрел на свои руки, тонкие и аристократичные, привыкшие к шёлку старинных гобеленов и хрупкости фарфора. Эти руки должны будут копаться в гномьих носках и отбиваться от цепких лап жадных родственников.
Решительно отвернувшись от окна, Луис начал собираться. В чемодан отправились: тёмные очки (защита от взгляда доньи Инес), беруши (защита от воплей родственников), бутылка лучшего хереса (взятка для юристов) и лупа (для детального изучения гномьих носков, разумеется, в научных целях).
Поезд мчался сквозь испанские пейзажи, мимо оливковых рощ и виноградников. Луис пытался читать старинную книгу о демонах, но мысли его то и дело возвращались к Сарагосе. Он представлял себе донью Инес, окруженную горами ангорской шерсти, и его передергивало. А ещё Луис гадал, сколько носков насчитает в дядюшкиной коллекции. И главное, почему гномьи? Не эльфийские, не тролльи, а именно гномьи?
На вокзале Сарагосы его встречал угрюмый водитель в ливрее, с лицом человека, который только что потерял любимую собаку. «Сеньор да Сильва?» – проворчал он и, не дожидаясь ответа, схватил чемодан и направился к черному лимузину. Луис последовал за ним, чувствуя, как с каждым шагом приближается к своей судьбе – судьбе антиквара, погрязшего в гномьих носках и ангорской шерсти.
Поместье дядюшки Рамона встретило его тишиной и запахом нафталина. И где-то в глубине дома, как тихий шепот, доносилось постукивание спиц – донья Инес вязала.
Луис вошел в дом, стараясь ступать как можно тише. Водитель, буркнув что-то неразборчивое, исчез в неизвестном направлении. В холле его встретил высокий, худой мужчина в безупречном костюме.
– Сеньор да Сильва? – спросил он. – Я адвокат дядюшки Рамона, сеньор Эррера. Донья Инес ждет вас в гостиной.
Гостиная оказалась огромной, заваленной клубками ангорской шерсти всех цветов радуги. В центре, словно королева, восседала донья Инес. Ее лицо, испещренное морщинами, казалось, было вырезано из камня.
– Луис, – произнесла она ледяным тоном, не поднимаясь со своего кресла. – Я рада, что ты приехал. Твой дядюшка оставил тебе… весьма специфическое наследство.
Донья Инес махнула рукой, и сбоку появился слуга, неся большой, обитый кожей сундук.
– В этом сундуке, – продолжила донья Инес, – коллекция гномьих носков твоего дядюшки. Он завещал её тебе с условием, что ты всё изучишь и каталогизируешь. Иначе, всё его состояние перейдет мне.
Луис почувствовал, как холод пробегает по спине. Гномьи носки! Он открыл сундук. Внутри, аккуратно сложенные, лежали сотни носков самых разных цветов и размеров. Некоторые были потерты и залатаны, другие – новые и блестящие. Луис взял один в руки. Он был сшит из грубой шерсти и украшен странными вышивками. В этот момент он понял, что его жизнь изменилась навсегда. Он – антиквар, погрязший в гномьих носках.
Луис опустился на колени перед сундуком, словно перед алтарем. Он ощущал себя археологом, обнаружившим гробницу фараона, только вместо золота и драгоценностей ему достались носки. Носки, которые, судя по всему, имели какую-то ценность, раз дядюшка Рамон был готов поставить на кон всё своё состояние.
Он начал разбирать содержимое сундука, один носок за другим. Каждый был уникален. Он обнаружил носки из крапивы, шёлка, даже из какого-то странного, переливающегося материала, похожего на рыбью чешую. Некоторые были украшены бусинами, другие – перьями, третьи – крошечными металлическими пластинами. Луис начал записывать свои наблюдения в блокнот, отмечая цвет, материал, узор и любые другие особенности каждого носка.
Прошло несколько часов. Гостиная погрузилась в полумрак, но Луис не замечал ничего вокруг. Он был поглощен миром гномьих носков, пытаясь разгадать их тайну. Он начал понимать, что это не просто предметы одежды, а своего рода артефакты, несущие в себе историю и культуру гномов.
Донья Инес наблюдала за ним с мрачным удовлетворением. Она знала, что шансы Луиса на успех невелики. Никто не смог бы разобраться в этой безумной коллекции. Но Луис был упрям, как и его дядюшка, и, возможно, в этом и заключался его шанс.
Внезапно Луис вскрикнул. Он держал в руках носок, сшитый из тончайшей паутины и украшенный крошечными рубинами. На нём была вышита странная надпись, которую Луис узнал. Это был древний гномий язык. И он умел его читать.
– Я знаю это! – прошептал он, прижимая носок к груди. – Это легенда о потерянном кладе короля Грондона!
Донья Инес вздрогнула. Она знала эту легенду. Говорили, что король Грондон спрятал свои сокровища, когда его королевство было захвачено орками. Местонахождение клада было зашифровано в серии носков, каждый из которых содержал часть головоломки.
Луис лихорадочно начал перебирать остальные носки, ища те, которые могли бы дополнить первый. Он сравнивал узоры, материалы, вышивку, пытаясь найти связь между ними. И вскоре перед ним образовалась целая карта, сотканная из ткани, ниток и древних символов.
Он сложил носки в определенной последовательности, и перед ним предстала картина горного хребта, реки и пещеры. В самом центре карты, на месте пещеры, был вышит крошечный рубин. Луис взглянул на донью Инес.
– Я знаю, где клад, – сказал он. – Он спрятан в пещере под горой Сильверхорн.
Донья Инес не могла поверить своим ушам. Неужели ему действительно удалось разгадать тайну гномьих носков? Она посмотрела на Луиса, и в ее глазах мелькнуло что-то похожее на уважение.
– Что ж, Луис, – сказала она. – Похоже, ты унаследовал не только упрямство своего дядюшки, но и его удачу.
Утром дон Луис да Сильва отправился в путь на поиски клада. Но это уже совсем другая история.