Массажный салон госпожи Сафо Гайлис 2

Массажный салон Госпожи Сафо

Гайлис 2

Со дна омута беспамятства слышу еле доносящиеся до меня голоса. Никак не могу разобрать, что они говорят. Надо собраться. Делаю над собой усилие.
  - Гайлис, Гайлис, очнись.
Кто -то бьёт меня по щекам, что такое Гайлис? И почему мне так холодно? За что меня бьют по щекам? Пытаюсь опять рухнуть в тёплый омут благословенного беспамятства – не получается. Холодно. Я лежу на чём-то твёрдом и холодном, и мне очень больно. Даже каждый короткий вдох сопровождается острой болью во всём теле.
- Как она?
- Да вроде бы потихоньку оклёвывается.
- На попробуй это.
- О спасибо.
Нежная рука касается моего тела и начинает что-то размазывать по коже. Я слышу звук, лёгкое шипение, как будто в воду бросили растворимую таблетку. Там, где щекотя прошла рука боль быстро исчезает. В начале у меня получается начать безболезненно дышать. Я делаю сильный вдох и приступ кашля хватает меня за горло. Запахи… я и раньше различал, и чувствовал их лучше многих, но сейчас разнообразие палитры ароматов обрушилась на меня как снежная лавина. Пахнет полевыми цветами, жасмином, свежескошенной травой, морем и совсем немного каким-то странным мускусом – запах рыжей предательницы Лапифии, к нему примешивается острый запах сырого мяса и железа. И над всем этим лёгкий аромат хлорки и дерьма.    Через пару минут у меня уже хватает сил раскрыть глаза.
Надо мной колышется огненный водопад рыжих вьющихся волос. Лапифия, она что-то втирает мне в кожу. Там, где её нежные ладони касаются моего тела, боль уходит, уступая место лёгкой, приятной прохладе. Я лежу на холодном кафельном полу туалета в «Гасконском Очаге».
Пытаюсь подняться. Лапифия подхватывает меня под мышки и помогает сесть, облокотившись спиной на тумбу с раковиной. Оглядываюсь. Напротив меня сидит рыжая бестия, у неё на лице написано беспокойство. Она нежно гладит меня своей нежной ладонью по щеке и спрашивает
- Гайлис, как ты себя чувствуешь?
Я хочу её спросить почему она называет меня Гайлис? Я же Поль. Открываю рот, но меня опять скрючивает приступ кашля, заканчивающийся рвотой.
- Дайте ей воды, а лучше амброзии.
Слышу голос высокой женщины. Но он не такой как был раньше, не презрительно надменный, а усталый. Смотрю в её сторону. Она стоит, опершись рукой о стену и тяжело дышит. К ней подходит блондинка.
- Госпожа Сафо, с вами всё в порядке?
- Нет, у вашей ****ской сестры слишком старое тело, заклинание потребовало больше сил чем я рассчитывала. Мне теперь неделю восстанавливаться. Мне тоже выпить принеси.
  - Амброзии?
- Нет, для нас смертных, это яд. Амброзия напиток вашего племени. Сбегай лучше за красным вином. Или нет, лучше коньяк.
  Блондинка кивает головой и выскальзывает за дверь, у которой стоят негритянка и азиатка. Они о чем-то в полголоса переговариваются между собой, вернее негритянка что то говорит, а её собеседница внимательно слушает. Наконец азиатка кивает в мою сторону. Негритянка подходит и присаживается рядом на корточки.  Я вспоминаю нож у своего горла и пытаюсь посильнее прижаться к пластиковой тумбе с раковиной. Вдыхаю необычный аромат чёрной девушки: тягучая медовая сладость, табачный лист, сливочно-древесный сандал, дымный ладан и запах улицы, асфальта, выхлопа машин, фаст фуда…
- Не бойся сестра, - говорит негритянка, и достав из внутреннего кармана косухи плоскую металлическую фляжку отвинчивает пробку и протягивает мне. – я Алая.
«Какой-то сюрреализм» думаю я. Наверное наркоманки какие то, видимо. Надо от них бежать как можно скорее. Беру фляжку и с помощью Лапифии подношу её ко рту дрожащей от слабости рукой и делаю осторожный глоток. Знакомый напиток обжигает мне рот и горло. По телу пробегает тёплая волна, окончательно выгоняя боль. Девушки помогают мне подняться. Условный стук, азиатка открывает дверь, в которую проскальзывает блондинка с бутылкой и бокалом в руке. Вот мой шанс! Отталкиваю негритянку, вскакиваю на ноги и бегу к двери, надо выбежать в зал и позвать на помощь. Набираю на бегу в грудь воздуха чтобы закричать.
Земля уходит из-под ног я падаю и больно ударяюсь о кафельный пол. Кто-то профессионально подсёк мне ноги. Меня хватают за волосы и плечи, ставят на колени.
- Дура – зло шипит негритянка. – по-хорошему не понимаешь, будет по-плохому.
Азиатка подходит ко мне и бьёт ногой в живот выбивая из меня остатки воздуха. Её лицо безразлично как фарфоровая маска. В рот мне запихивают резиновый кляп застёгивая ремешок на затылке. Хватают за волосы, заставляют встать на ноги, тащат к зеркалу над раковиной, поворачивают голову.
- Смотри сука, посмотри на себя – зло шипит негритянка.
В зеркале отражается ванная комната, рыжая девушка в кардигане, закусившая губу со слезами на глазах. Блондинка с бутылкой коньяка, высокую женщину, которая пьёт из широкого бокала, как будто ничего особенного не происходит, азиатка и негритянка которые держат за волосы… голую девушку.
Испуганная, яркая брюнетка с выпученными от страха, карими глазами, тонкими бровями, нос с лёгкой горбинкой, чувственный рот с яркими губами растянут кляпом, длинная шея, острые девичьи ключицы, груди двоечки в форме груш-сумочек, небольшой животик со складочкой, узкая талия, лобок с аккуратно постриженным треугольником черных, вьющихся волосков. Это я? Меня захлёстывает паника, изо все сил я пытаюсь вырваться, закричать сквозь кляп. Негритянка и азиатка уже с трудом удерживают меня.  Высвободив руку, азиатка в очередной раз профессионально бьёт меня в живот.
Я, хватая ртом воздух падаю на твёрдый холодный пол и скрючиваюсь в форме эмбриона. Я трясусь от страха и боли. Слёзы ручьями текут по лицу. Я не могу даже закричать только вою сквозь кляп захлебываясь слезами.   
- Фиона, мне это уже надоело, - устало говорит высокая женщина, забирает из рук блондинки бутылку XO Imperial Chabasse и вульгарно прикладывается к горлышку – объясни этой шлюхе, что происходит и кто она такая.
Блондинка присаживается передо мной на корточки и наклоняя голову говорит:
- Привет, меня зовут Фиона, ты меня понимаешь? Если да кивни.
Я киваю.
- Хорошо. Я, как и ты вакханка или более древнее название менады. Мы сёстры богини Афродиты. Семьсот лет назад у нас вышло небольшое недоразумение с Аидом, его женой Персефоной и их пёсиком. Владыка мира теней проклял нас, и мы долго перерождались в телах, не подходящих нашей сути. Из милосердия он давал нашим душам выпить воды из Леты перед перерождением.  Великая Сафо нашла нас и снимает проклятье возвращая нам нашу истинную форму в обмен на службу. Сегодня до следующего восхода солнца, мы поможем тебе почувствовать твою сущность, а потом тебе предложат выбор.
Ты, наверное, думаешь, что это галлюцинация, сон, наркотики или тебя загипнотизировали. Продолжай так думать, будет проще принять всё происходящее. Если обещаешь не кричать я вытащу кляп. Обещаешь?
Я киваю ещё раз. Фиона помогает мне подняться, я вдыхаю её запах, Она пахнет целым букетом цитрусовых ароматов, от сладкого мандарина до горчинки грейпфрута, ванилью и сиренью. Блондинка подводит меня к зеркалу, расстёгивает кляп и помогает умыться.
Негритянка ставит небольшую сумку на раковину и даёт мне еще раз глотнуть амброзии из своей фляжки. Я почти полностью успокоился. Фиона расстёгивает сумку и достаёт оттуда различную косметику.
- Не двигайся – предупреждает она меня.
Её руки с изящным маникюром порхают двумя быстрыми бабочками нанося макияж. Иногда она тихо просит: «закрой глаза, повернись, стой, мигни пару раз, чмокни губами». Пока она работает я пытаюсь разобраться в происходящем. Не получается, не вижу никакой логики. Кто такая Персефона? Недоразумение с богом смерти древних греков? В каком смысле? Наверное, действительно проще воспринимать всё происходящее как сон.  Слышу, как за моей спиной разговаривают Сафо и Ла.
- Лапифия, сможешь открыть дверь нитью? Боюсь у меня не хватит сил даже для этого.
- Куда?
- К Графу в Мессине, лет триста двадцать назад.
- Смогу, но лучше попросить Фиону, у неё больше опыта, она через день к своим козлам в Альтис по ночам бегает.
- Фиона сможешь? – спрашивает Сафо.
- Не с этой дверью, которая на входе в ресторан подойдёт. И слышь, рыжая, фавны не козлы. – не прекращая работать отвечает блондинка.
-  Трахаться с фавнами всё равно что трахаться с козлами. 
- Не знаю, не знаю.  Я с четырёхногими не трахалась ни разу в отличие от некоторых. Так ты не только с лошадьми, но и с козлами пробовала?
- Заткнитесь обе, без вашей трескотни и так голова болит, нравятся лошади – будете сегодня лошадками, все четверо – прерывает начавшуюся перепалку ведьма – Фиона тебе ещё долго?
- Э! А нас то с Луной за что? И вот новая лошадка есть. – Возмущается негритянка.
- За компанию. Гайлис, в упряжке ходить ещё не умеет, её сегодня по-другому будут объезжать. Фиона тебе ещё долго?
- Да всё уже почти готово. – Отвечает Фиона, и обращаясь ко мне – ну посмотрись. Нравится?
Я поворачиваюсь к зеркалу. Там по-прежнему отражается девушка с каре и большими карими глазами. Осторожно поднимаю руку и дотрагиваюсь до зеркала, отражение повторило мой жест. На первый взгляд работа Фионы не заметна. Но чуть приглядевшись поражаюсь, насколько умело она подчеркнула черты моего нового лица. Острые уголки и тени, сделали глаза более выразительными, тушью немного подправила линию бровей предав им вид удивлённой невинности, нежные румяна подчеркнули свежесть и чистоту кожи. Помада и контурный карандаш придали немного тонким губам чувствительность и выразительность. Ресницы казались раза в полтора длиннее, чем были на самом деле. Это разительно отличалось от макияжа, который делала себе Мари. Разница была как между работой Микеланджело и похабными рисунками в туалете на заправке.
- Ты настоящая художница, Фиона – вырвалось у меня.
- Спасибо, но это так ерунда, было бы у нас побольше времени и хорошее освещение, я бы из тебя такую картинку сделала. – Отмахивается блондинка, но видно, что ей приятна моя похвала.
- Так Фиона, иди готовь дверь, Луна пески Ахерона приготовь, Алая и Фиона на новенькую наручники, поводок, кляп и стреножите её, чтобы ничего не выкинула, пока до двери идти будем.
Фиона выскользнула за дверь. Алая и Лапифия принялись выполнять приказ колдуньи. Мне опять вставили кляп, надели ошейник с поводком как у собаки, на запястьях хищно клацнули стальные полицейские наручники. На лодыжки повязали верёвку оставив возможность делать только мелкие шаги. Лапифия, когда застёгивала ошейник шепнула мне на ухо «Извини, но так надо, потом сама всё поймёшь».
Азиатка подошла ко мне, и я впервые услышала её голос.
- Без фокусов, слушайся.
Сказано вроде спокойно, приятным, немного хрипловатым голосом, напоминающим голос Эдит Пиаф. Но сразу становится понятным что лучше действительно без «фокусов» иначе со мной сделают что-то очень плохое. От неё исходит странный запах, сладковатый запах тлена, холодного железа и магнолии. Магнолия – очень красивый цветок и аромат. Однако он ядовит если не умеешь с ним обращаться, но вытяжка из него один из сильнейших афродизиаков. В эти три слова она интонацией вложила такой смысл, что я сразу понял, что очень сильно пожалею если её разозлю.
Сафо подходит и дёргает меня за поводок, я семеню следом за ней. Мы выходим в обеденный зал. Обеденный перерыв и зал почти полностью заполнен людьми. Шум в ресторане мгновенно затихает и все ошарашенно смотрят на нашу странную процессию. Но все взгляды устремлены не на шагающих впереди Алаю и Лапифию, не на Луну замыкающую шествие, не на гордую, царственную Сафо пьющую коньяк из горлышка на ходу. А на голую девушку с кляпом во рту и наручниках семенящую короткими шажками которую как собачку вдут на поводке. На меня.
Мне ужасно стыдно, я чувствую, как горят мои уши. И вместе с тем у меня возникает какое-то новое чувство. Жаркое томления, предчувствие чего-то приятного. И мне нравится, что я в центре внимания. Мне кажется, что женщины, осуждающе смотрящие на меня из-за столиков, на самом деле хотели бы оказаться на моём месте. Чтобы каждый мужчина в этом зале смотрел на неё как на меня сейчас. Хотя некоторые хотели бы, наверное, оказаться на месте Сафо. Ну уж мужчины точно бы захотели провести вот так, на поводке заявляя всем свои права на меня и бросая вызов любому, кто попытается встать у него на пути.
 Высокий атлетично сложенный брюнет встаёт и делает шаг нам на перерез, я не вижу, что сделала Алая. Вижу только, что в следующую секунду мужчина лежит и стонет, скрючившись на полу. Надеюсь, негритянка его не сильно покалечила. Я чуть не упала, когда споткнулась о него стреноженными ногами. Но Луна следующая сзади подхватывает меня и не даёт упасть. Больше героев нет.
Мы подходим к двери, у которой швейцаром стоит Фиона. Она распахивает дверь и вместо ожидаемой залитой осенним солнцем улицы парижского пригорода я вижу за ней поляну в тёмном лесу, залитую лунным светом. Сафо нетерпеливо дёргает поводок приказывая мне идти быстрее выводя меня из состояния ступора. Мы все по очереди проходим в дверь выходя на сочную траву ночной поляны. Последней идёт Луна. Перед тем как закрыть за собой дверь она развязывает нитку с ручки двери и убирает её в карман ветровки. Затем подносит к своему лицу кулак разжимает его и сдувает в зал с ладони горстку сине сиреневой пыли, проходит в дверной проём и закрывает за собой дверь.