Анисим

    Алла «сняла» комнату на окраине города  в старом, престаром одноэтажном доме. Для девушки, начинающей самостоятельную жизнь – это было удачей. Подруги в один голос заявили: - тебе круто повезло! Так дешево!
    Хозяева дома поселили ее в комнатке с отдельным входом, сами со своей девятилетней дочкой  расположились в двух других комнатах. На кухне для Аллы был поставлен столик и выделена полка в холодильнике.
      - Вам нравится у нас? - спросила ее Светлана, хозяйка дома.
      - Очень. Особенно ваш сад.
      - Деревья уже совсем старые. Надо бы посадить новые, только рука не поднимается спилить эти.  Их  дед  еще сажал. Недавно ушел из жизни. Родители Паши погибли в автокатастрофе, бабушка за ними следом направилась в мир иной. Так что, моего мужа вырастил дед и …
В общем, мы теперь одни остались.
      - Ну что вы, Светлана, у вас ведь дочка растет.
      - Что верно, то верно. Вы, ежели чего, обращайтесь. Не стесняйтесь.
      - Непременно. Спасибо.
    Комнатка была небольшой. У одной из стен громоздился массивный шкаф дореволюционного времени. Так решила Алла. Он был весь в дырочках, проделанных короедом.  Впоследствии, она не поленилась и нашла об этом жучке  информацию в интернете, после чего сделала вывод – шкаф из дерева, предположительно из дуба.  Дверцы шкафа в момент пользования им поскрипывали. Скрипел и пол, когда по нему передвигались.  У стены, напротив шкафа, стояла кровать с огромными подушками, набитыми  куриными перьями.   Перед ней на полу лежал разноцветный коврик  ручной работы. На единственном окне висели занавески, с вышитыми на них  яркими цветами,  в углу стояла тумбочка с телевизором, а  у  окна стол со стулом.
    Девушка взялась распаковывать чемодан  и сумку. На стол она положила ноутбук, небольшое зеркальце и тюбики с косметикой.
Послышался осторожный стук в дверь.
      - Да, да. Войдите, - отреагировала Алла.
      - Я совсем забыла. Сейчас все уберу, - проговорила Светлана,  намереваясь снять со стены давно выцветшие  фотографии, висевшие над кроватью.
      - Ой. Светочка, можно они останутся здесь висеть? Без них комната потеряет свой шарм.
      - Шарм?
      - Прелесть, обаяние.
    Хозяйка еще немного потопталась у порога и ушла.
    Уже месяц первокурсница Алла жила вдали от городского шума. Она привыкла рано вставать и бежать на остановку автобуса, чтобы успеть в институт на лекцию. Жизнь размеренно продвигалась  вперед, давая возможность жителям города трудиться на благо своей семьи, а студентам приобретать знания.
    И вот однажды, когда Алла собралась с подругами посетить выставку картин в одном из залов местного краеведческого музея, она вдруг обнаружила пропажу. Куда – то подевалась серебряная цепочка с кулончиком.  Украшение  подходило  к наряду, в котором она собралась идти на столь знаменательное для города мероприятие.
    Девушка хорошо помнила, что последний раз, одевала его, идя на день рождения подруги, а  вернувшись  домой, положила  в один из ящичков тумбочки. Тщательно осмотрев все вокруг, и не найдя цепочку, она направилась к хозяйке.
      - Света, я где – то потеряла цепочку. Может вы находили ее?
      - Маша, Маша, - громко позвала женщина свою дочку.
Когда та подошла, она, как – то многозначительно посмотрела ей в глаза и членораздельно произнесла: - у Аллы пропала цепочка.
      - С кулончиком, - добавила девушка.
    Девочка, ничего не сказав, повернулась и ушла в свою комнату.
      - Я уверена, ваша пропажа найдется. Не переживайте так. Может, она попала под кровать? Вы там смотрели?
      - Нет. Пойду, посмотрю.
    Расстроенная Алла  открыла дверь в свою комнату, и тут увидела, из-под стопки учебников, лежащих на столе,  кончик своей  цепочки.
      - Как неловко перед хозяйкой, - подумала она и отправилась извиняться.
      - Не нужно извинений. Надеюсь, ничего подобного больше не случиться, - как–то уж больно громко, чеканя каждое слово, произнесла Светлана.
Можно было бы забыть этот инцидент, если бы не…
    Буквально на следующий день, взяв в руки кожаный пояс, Алла обнаружила, что на нем нет металлической пряжки. Ничего не понимая, она присела на стул и стала рассуждать.
      - Я никак не могла даже в сонном состоянии отделить пряжку от…
    Алла вздрогнула, услышав, как Светлана кого – то строгим голосом начала отчитывать.
      - Прекрати хулиганить. Из-за тебя наши жильцы не выдерживают такой жизни и съезжают. Нам трудно жить на деньги, которые мы с Пашей зарабатываем. Дом старый, требует постоянного ремонта. Ты ведь все это хорошо знаешь.
Девушка не смогла дальше слушать, как ругают девочку. Она выскочила в коридор и с жаром начала свою защитную речь.
      - Машенька тут не причем. Я сама виновата. Разбрасываю вещи, где попала, а вы, вы…
    Она осеклась. В коридоре кроме Светланы никого не было.
      - Успокойтесь, Машу, никто не ругает. Это я так, - произнесла, смутившись, хозяйка. Немного помолчав, она вдруг  добавила: - я кота строжила.
      - А.
    Успокоившись, Алла открыла  в свою комнату дверь, и остановилась, не перешагнув даже через порог. Шкаф был открыт, все  ее вещи валялись на полу.
      - Ничего не понимаю, - произнесла она вслух, закрыв за собой дверь.
    Посмотрев на часы и сообразив, что для выяснений данного безобразия нет времени, она быстро оделась и поспешила в институт.
Вернувшись, девушка осторожно заглянула в свою комнату, ожидая увидеть там бедлам. Но, нет.  В комнате был идеальный порядок!  Решив попить кофе, она направилась в кухню, достала чашку, положила рядом с ней чайную ложечку и повернулась к газовой плите, поставить на зажженную конфорку  чайник. Сев на стул около стола, стала ждать, когда закипит вода в чайнике, и тут, она обнаружила, что на столе нет чайной ложки.
      - Странно, - подумала Алла. – Вроде я доставала ее.
    Утром все повторилось. Пропала еще одна ложка. Последняя.
Вечером, придя из института, девушка  обнаружила пряжку у самого порога комнаты, а на столе увидела две чайные ложечки и монисто из старинных монет.
      - Ничего не понимаю!  Откуда это?! – простонала она, буквально упав на стул.
      - Алла, можно к вам?- просунув голову в приоткрытую дверь, спросила девушку Светлана.
      - Да, - машинально произнесла та.
    Осмотревшись, хозяйка проговорила: - вы уж простите, мою доченьку. Иногда она по привычке забегает в вашу комнату. Раньше это была ее комната. Ах. Вот куда она положила бабушкину монисту, всплеснув руками, произнесла Светлана, забирая со стола старинную вещицу. Уходя, она  еще раз попросила прощение у своей жилички.
      - Фух! – вздохнула  с облегчением Алла. – Я уже подумала, что с этой учебой начинаю «сходить с ума».
    И все же, объяснить себе случай с одеждой, вывалившейся из шкафа, а, потом, вернувшейся обратно, притом,  каждая строго на свое прежнее место, она не смогла. Размышлять над этим, не было времени, нужно было проштудировать лекции. Девушка открыла ноутбук,  пытаясь включить его. Он не включался. Обнаружилось, что пропало зарядное устройство.
      - Неужели Маша…
    Рассердившись, Алла вскочила со стула и направилась к двери, полная решимости серьезно поговорить с хозяевами.
    Ей не нравилось, что в ее отсутствии в комнату заходила их дочь, пользовалась ее предметами, устраивала бедлам. Девушка  подошла к двери и  дернула за дверную ручку, намереваясь  открыть ее. Она не поддалась. Тогда Алла стала стучать по ней кулаком.
    Поразительно было то, что звук стука не был слышан даже ей. Алла позвала на помощь хозяев, чувствуя, как ее охватывает страх из-за того, что она не слышит собственного голоса.
      - Не ори! Остынь! – вдруг четко услышала девушка старческий голос с хрипотцой.
    Обернувшись, она увидела маленького роста человечка. Он сидел на крышке ноутбука. На нем, была рубаха серого цвета, ставшая такой после  многоразовой стирки. Огромные вылинявшие штаны, а на ногах  лапти. Поясом у него служила веревка, на конце которой в качестве украшения висела столовая ложка. Косматые рыжие волосы обрамляли усатое с  длинной до пояса бородой лицо. Глаза чернели из-под густых бровей. Он хитро улыбался.
    Машинально, Алла выпалила: - ты кто?
    Мужичок встал, заложил руки за спину и стал прохаживаться по столу. Потом остановился и  с удивлением произнес: - ты меня видишь?
      - Да.
      - Новость, так новость. Меня видит и слышит, только Маша. С Пашкой, ее отцом, я мог судачить и играть, когда тот под стол пешком ходил. Сейчас он только слышит мой голос. А ты…  Хм. Не страшно?
      - Нет. Ты, случайно, не домовой?
      - Ага. Домовой. Анисием кличут. Так ты съедешь отсель или нет?
      - Надо подумать.
      - Чего тут думать. Съезжай. Я люблю дурачить людей. Бывает, краду у них все, что мне нравится. Светка сильно ругается. А мне–то, что? Она меня не видит и не слышит. Она вначале на Машуню кричала, думая, что это ее проделки, пока Пашка не рассказал ей про меня. Она не уразумела, побежала в церкву, там поспрошала батюшку. Тот ей сказанул, дескать, я настоящий, живу в этой избе давно, предавно, надо меня уважать и любить.
    Я шуткую с тобой. Ты злишься. Меня ругают. Съезжай. А?
      - Анисим, а ты можешь сказать, что будет со мной в будущем?- неожиданно даже для себя самой, вдруг спросила его Алла.
      - Вона, чего захотела. Я тебе не экстрасенс какой. Я дом сторожу, чтоб воры каки не позарились на хозяйское добро, чтоб лихо обходило эту избу стороной. Уразумела?
      - А сам воруешь у них.
      - Тьфу, на тебя. Я ж потом все возвращаю! Съезжай, говорю! А то, таку жизнь тебе устрою! Перво-наперво,  у твоих новых туфель каблуки отломаю. Вот.
      - Чего ты. Я сказала не подумав. Прости.  Везде дороговизна. Сам знаешь. Куда я пойду?
      - Значит, не съедешь. Ладно. Давай мировую.
      - Давай.
    Скрипнула половица. Девушка обернулась. На пороге ее комнаты стояла Маша и слушала их разговор.
      - Маш, глянь ка, она меня видит, - произнес домовой, тыча пальцем в сторону Аллы.
      - Вижу, услышала, как ты злишься, вот и пришла. Дверь–то настежь.
      - Чего хорошего ждать от такой. Вот и хочу, чтоб съехала.
      - Какой такой?- решила уточнить  девушка.
      - Так в давности, называли Аллами себялюбивых девок.
      - Много ты знаешь, возмутилась девушка, услышав о себе такое.
      - Знаю. Сколько мне годков? А тебе?
      - Мы что, опять ругаемся? А как же мировая?
      - Ладноть. Твоя взяла,- проговорил Анисим и исчез.
      - Куда он подевался, спросила Алла Машеньку.
      - Ушел  к себе в подпол. Он там живет. Теперь долго не появится. Обиделся на что–то.
      - На то, что я не хочу от вас уезжать. Хочу с вами жить.
      - Тетечка Алла, он вернется, когда соскучится. На маму рассердится, когда она его поругает, спрячется. Потом возвращается. Вы ему подарите чего-нибудь. Он любит подарки–то. Может, гнать вас перестанет.
      - Я бы с радостью. Только не знаю чего.
      - Он любит носки цветные, шарфы.
      - Так он же ходит в лаптях. Может, ложку или ножик?
      - Нет. Это он крадет. А носки и шарфы складывает. У него их уже много. Он мне показывал их. Только надо чтобы вы сами связали.
      - Я не умею.
      - Попросите Анисима. Он вас научит. Учить он любит. Глядишь, подружитесь.
      - Как же я его попрошу, если он ушел к себе.
      - Это просто. Громко позовите его. Он и проявится.
      - Чего меня звать. Я не уходил. Просто стал невидимым.
      - Анисим, ты подслушивал? Фу, как нехорошо, - произнесла Машенька, погрозив ему пальцем.
      - Подумаешь. Подслушивал. Так что, красавица ты наша, учить тебя вязать?
      - Какой ты хороший домовой. Самый лучший! Научи меня, пожалуйста, искусству вязания носков.
    Вот так Алла познакомилась с хозяином и покровителем этого старого, престарого дома, в котором жила, пока училась в институте. Он многому ее научил. По жизни она больше не встречала домовых. Наверное, потому, что никто не верил в их существование.  Анисим, вероятно, был последним, который  делался видимым для людей и то не для всех.