Рождественские истории

СВОЙ ДОМ

Сидели мы вчера с Васей и Николенькой у Антса, в пункте приема стеклотары. Про Рождество, про Новый Год рассуждали. О том, где лучше праздники отмечать.
— У всех иностранцев есть такие дома, — сказал Вася, — посольства называются, там им всегда рады — принимают, поздравляют, подарки дают... Коль у нас в паспортах написано, что мы иностранцы*, то в посольстве и отметим.
— А как же Антс со своим эстонским паспортом? — спросил Николенька.
— Антса с черного хода проведем. Только пусть не болтает много, а то акцент выдаст, — пояснил Вася.
Идея всем понравилась. Весело стало. Антс достал с полки телефонный справочник, открыл на той странице, где "Saatkonnad**" написано, и стал все посольства обзванивать, чтобы выяснить, какое из них будет нам радо.
По первому кругу в посольствах, вроде как, понять не могли, что мы за иностранцы, если не знаем своего посла.
И по второму...
И по третьему...
Бросил Антс это занятие и говорит:
— Вася, ты что-то напутал. Посольство — от слова "посылать", а ты хочешь, чтобы нас "принимали". Придумай что-то получше.
Грустно стало и Васе, и другим иностранцам без посольства, и Антсу. Никакой посол их не поздравит, нигде не рады их принять...
— Ба! — воскликнул Николенька, когда все уже порядочно раскисли,
— "Посольство" — "посылать", "приемный" — "принимать"! Улавливаете? Антс нас на Рождество в своем приемном пункте примет!
— Точно, — сказал Антс, — только для гирлянды бутылки с собой приносите, а не как прошлый год...
Вот так и решили. И с "черного" хода никого не надо проводить — все свои!

*После провозглашения Эстонией независимости, ее постоянные жители законодательно были разделены на граждан (их предки имели гражданство довоенной Эстонии ) и иностранцев (их предки не были гражданами довоенной Эстонии).
**Посольства (эст)

ДЖИНГЛ БЕЛЛЗ

Вопрос о том, "где встречать" был решен. Все снова пришли в хорошее расположение духа, и Вася попросил Николеньку рассказать о тех людях, которые первыми стали праздновать Рождество.
Николенька пригласил друзей рассаживаться на ящиках из-под тары и начал рассказ:
— Давным-давно, когда еще не было Рийгикогу (Парламент Эстонии), у плотника Иосифа и жены его Марии родился сын. Он вырос, и случилось так, что его друзья, и друзья друзей, и все их внуки, и внуки внуков — все стали дружить между собой. Многие из них не знали эстонского языка, некоторые даже не в Эстонии родились, но это никак не сказывалось на их дружбе.
— Как у нас, — вставил Антс.
— Да, как у нас, — согласился Николенька: — Всех, кто хотел быть вместе с ними, они принимали без экзаменов по географии и прочих мудростей. Кто не хотел с ними дружить, на тех они не обижались.
— Как мы, — подал голос Вася.
Николенька кивнул головой.
— Говорят, что Иисус, как вы с Васей, даже не был эстонцем! — подбодрил друзей Антс.
— Да, но это не мешало ему слыть хорошим человеком, — снова согласился с другом Николенька и продолжил: — Иисус говорил, что зло злом не победить и поэтому равно относился ко всем людям, не разделял их по тому, кто какой национальности и у кого, где бабки до войны проживали. Чтобы сохранялась эта дружба на века, потомки его друзей решили каждый год отмечать День рождения Иисуса, назвав этот праздник Рождеством. Прошло много лет. Рождество теперь празднуют и в Эстонии, а это значит, что мы, ее жители, хотим жить в дружбе и согласии друг с другом независимо от того, кто какой национальности. А если очень-очень будем хотеть, то когда-нибудь так и будет.
Николенька замолчал. За окном пункта приема стеклотары падал снег. Напротив окна, перед магазином, мигала рождественскими огоньками елка. Из глубины ее ветвей доносился тихий перезвон колокольчиков:
— Джингл беллз, джингл беллз...


На это произведение написаны 4 рецензии      Написать рецензию