Сбежавшие червонцы

Аккурат, на следующий день после падения рубля до девяносто одной единицы за один евро все и случилось...

Они решились на побег при свете дня – три медных кругляша, номиналом в десять рублей каждый. Один, правда, сразу упал – на ковер гостиничного номера, - как только совершенно бесшумно выкатились монеты из кармана штанов: наверное, затеребили человеческие пальцы доходягу до полного истощения.  А два других укатились так далеко, как только позволяла подкроватная площадь пола. И только лёгкий, характерный стук о сплошную заднюю стенку – деревянный занавес – и выдал беглецов вмиг навострившему ухо Оглоблину. Тот сунулся в карман: ну, точно – нет мелочи!

Он не поленился тотчас отодвинуть кровать – не из жадности, но в подтверждение своей догадки. Так и есть: два медных кругляшка лежали повинно в самом углу, у стены, один на другом - словно один прикрывал другого грудью.

Какая мелочь, а задуматься ведь впору!..

«Нарочно захочешь, - покачал себе головой Оглоблин, - сроду их так не закатишь!». Незаметно, бесшумно выкатиться из кармана вывешиваемых на спинку стула штанов, и прокатиться в самый-самый дальний угол – до предела: а так бы, может, закатились и еще дальше. Право слово – как живые!

 И живое воображение Оглоблина тотчас нарисовало финальную, печальную и даже трагическую сцену. Когда, в бессилье повалившись на пол, один червонец в сердцах проскрежетал другому – тому, что первым стукнулся-таки о непроходимую преграду: «Ну, чего ты, елки-палки, звон поднял – теперь заметёт! А могли бы отлежаться до той самой радивой горничной, что выгребла бы нас, и уж ей пригодиться – та-то наверняка копеечку к копеечке складывает».

И осерчал тут Оглоблин – в самом деле: мало, бумажные купюры от него по ветру шелестят, так уже и железные монеты вслед за ними покатились…

Да, не огорчайся ты сильно, дружище – не у одного тебя теперь такая история! А неверные верни срочно в оборот - пущай крутятся дальше, все выше нашу экономику поднимая.