Мерседес в приданое

Дверь распахнулась настежь и силуэт в лучах тусклой коридорной лампочки возник в проёме.
- Доченька! – ахнула Василиса.
Дорожная сумка доченьки полетела в сторону.
- С Колькой что ли поссорилась? – с надеждой спросила мать.
- Всё! С меня такого замужества хватит! – Катерина растеребила свою причёску - Всё! Больше я ему не жена! 
- Правильно! – губы у матери дрогнули счастьем - Он мне с первого взгляда не понравился!
- Руками машет! Ты представляешь? Руками на меня машет! А куда он всё время ходит? Работы нормальной нет! Всё у него халтурки какие-то, всё какие-то подработки! Деньги где?!
Василиса тихо сползла по стенке поняв глубину конфликта.
 – Развод? Значит развод? Какой позор… Это же какой стыд перед соседями…
-  Стыд не стыд, а жить я с ним больше не буду!
Катерина подхватила со стола раскрытую швейную машинку и с грохотом швырнула её на пол.
- Ты только никому не говори – спохватилась поднимающаяся с пола мать – Разведённая женщина - это такой позор…
- Мне на ваши провинциальные предрассудки плевать! – Катерина ногой развернула к себе стул.
- Плевать не плевать, а ты об этом никому пока не говори. Отдыхать ты ко мне приехала и всё. Поняла? Ты отдохнуть от города сюда приехала. По мне соскучилась. Поняла?
Катерина махнула рукой и села на отодвинутый стул положив на стол перед собой свои до крови сбитые на костяшках руки.

Колченогий Кузьмич столкнулся с Василисой посреди двора.
- Дочка приехала – перегородил он ей путь мотнув своей клюкой в сторону окон.
- Приехала. Соскучилась.
- Первый раз за два года соскучилась?
- Поссорились они – выпалила в лицо деда всю правду Василиса.
Ноги у деда дрогнули - левая подвернулась и ушла куда-то в сторону.
Василиса прищурилась.
- Поссорились они. Зять плоховатым оказался. Паршивеньким.
- Бьёт её что ли? – заподозрил неладное дед.
- Руки распускает – подхватила хорошую мысль деда Василиса – Денег никаких не приносил. На Катькины деньги только и жили.
- Ну, это не дело чтоб на бабьи деньги жить – согласился дед - Сморчок он паршивый вот кто он такой после этого. Катька то у тебя всегда была девка видная, жар-птица прямо, а не девка.
- Вот именно! – обрадовалась Василиса правильному повороту разговора – Она же у меня не бесприданница какая ни будь чтобы за такую голь держаться. Квартира вот после меня ей останется.
- Ну, когда это ещё будет – философски заметил дед.
Василиса отпрянула.
О чём это он?
Почему-то в голове промелькнуло, как Катька с грохотом швырнула швейную машинку на пол.
- Машинка вот в приданое ей от меня ещё достанется.
- Машина? – не понял дед.
- Машина-машина. И деньги дам. Есть у меня для дочери деньги.
Василиса выпрямила спину переложив хозяйственную клеёнчатую сумку из одной руки в другую – так захотелось в этот момент быть богатой и решительной.
Кузьмич перестал дышать, в надежде осмотрел двор.
Двор был пуст.
Дед ткнул клюкой по ту сторону дороге, где стоял дом с мезонином.
- У Морковкиной племянник живёт. Холостой. Старшим фельдшером работает в вытрезвители.
Василиса посмотрела на палку, на мезонин, на небо над мезонином.
Небо было голубым и бездонным, как мечта о удачном замужестве дочери.
О чём это дед тут говорит?
- Парень, что надо – Кузьмич направлял в нужное русло мысли Василисы – Зарплата есть. Морковкиной какая-то там её тётка оставила дом где-то в Починке. Я слышал. Она собирается туда совсем переехать жить. Коза там. Мишка останется в доме один хозяином. Чем тебе он теперь не жених для твоей дочери?
Василиса медленно развернулась к мезонину лицом.
Мезонин сиял свежей голубой краской, белые резные наличники радовали глаз.
- Ну?
- Я не против – одобрила идею с мезонином Василиса.
- Столы во дворе поставим и свадьбу всем домом отпразднуем. А? Погуляем…
Василису качнуло.
- Только Захарчука на свадьбу звать не надо. Он, сама знаешь, вечно драку затевает по поводу и без повода.

Ульяна пересчитала кур. Одной не досчиталась. Опять этот колченогий урод утащил у неё курицу?
- Паразит! – оглушила воплем весь двор Ульяна.
- Почему опять я? – Кузьмич поднял руки над головой – Зачем мне твоя курица вообще нужна?
- Кроме тебя некому! Кто курицу сегодня утром варил? Весь двор пропах курицей.
- Я покупную варил. Твоей тут не было. Я вот для чего к тебе шел – и дед из осторожности остановился, не подходя близко к пострадавшей - У Василисы дочь тут вернулась из города. Развелась со своим. Василиса за неё машину теперь даёт в приданое, чтобы замуж её выдать. А? Как это тебе? Есть шанс выгодно сбагрить теперь тебе своего племянничка к ним.
Ульяна замерла - пропавшая курица вмиг вылетела из головы страдалицы. Шанс избавится от надоевшего племянника разом захватила весь организм ограбленной страдалицы.
- А где они жить будут? – напряглась Ульяна.
- А тебе разве тётка в Починке дом не оставила?
- Нет. Мне ничего тётка не оставляла – не поняла до конца вопрос бедолага.
- Так значит это Василисе дом тётка оставила – всё понял в этой жизни дед - Вот Василиса туда и переедет. Твой их квартиру займёт.
- Весь дом обкурил – заголосила Ульяна поняв надвигающуюся радость – Музыка полночи орёт! С дружками пьянствуют у меня в доме! А сколько света нажигают!
- Вот и выход! Ваську в Починок. Ты одна царицей в доме. Мишка за хорошим приданым. И свадьбу общую во дворе сыграем. А? Погуляем... Захарчука только на свадьбу не нужно звать - он не нужный там будет.
- Мишка мне не сын. Свадьба не с меня – спохватилась тётка.
- Василиса на радостях раскошелится – определил источник будущей радости дед.

Мишка маячил у платины с удочками. Рыбачил. Предположительно ловил рыбу.
В воде у его ног поблескивала стеклом пол-литровая бутылка с вожделенным напитком.
Рыба не клевала.
Полдень прошел.
Кузьмич знал, где найти радость в этой жизни и притащился к платине.
- Кого поймал? – поинтересовался он у потенциального жениха.
- Да вот две уклейки и всё – развёл тот руками.
- Маловато для ухи.
Мишка согласился, что маловато.
- А у меня под выпивку есть варёная не покупная курица – намекнул на возможное застолье дед.
Оставив на удачу закинутые удочки, любители застолья покинули пленэр с идеей объединить минимальный продуктовый набор в единое банкетное целое.

- У Василисы Катька вернулась из города – дед разломал на куски остатки загубленной курицы.
Михаил разлил самогон по стаканам.
- Свадьбу будем справлять во дворе.
Михаил согласился.
- Богатая невеста – дед тонко подобрался к главному.
Михаил разрезал хлеб на куски.
- Ты какую машину предпочитаешь купить себе после свадьбы?
- Мерседес.
- Выпьем за Мерседес.
Выпили.
Дед крякнул и открыв рот сверкнув перед гостем своим кривым жёлтым зубом в разрушенном жизнью стоматологическом аппарате.
- Катька девка красивая.
Михаил согласно кивнул головой и заново разлил самогон по стаканам.
- Тётка твоя в Починок должна уехать жить, и ты останешься хозяином в доме – пророком взглянул дед на Михаила.
- Давно ей пора из дедовского дома куда ни будь свалить – согласился Михаил.
Они сомкнули стаканы.
Дед крякнул – зуб дрогнув выскочил из его раскрытой пасти и заскакал жёлтеньким цыплёнком по полу.
- А Захарчук нам на свадьбе не нужен.
Собутыльники пьяными глазами попытались проследить весь путь цыплёнка до порога.
Проследили.
- Р-р-р-р-р – дед крутанул воображаемым рулём машины, костылём переключил скоростной режим и надавил на педали всеми своими двумя нетрезвыми ногами.
Машина взревела, встала на дыбы и помчалась, тряся деда на жёсткой табуретке по веранде.
- Катька то тебе нравиться? – поинтересовался дед, пролетая мимо стола на запредельной скорости.
- Зачем она мне должна нравиться? – Мишка скакал за компанию с дедом зубами вгрызаясь в загривок курицы.
- Так тебе же на ней жениться нужно будет – дед довёл до логического конца начатый разговор.
- Почему нужно будет? – мясо краденной птицы застревало у Михаила в зубах - Она что – беременна?
- Да вроде нет.
- С чего это я тогда должен на ней жениться? – поднял плечи Михаил, рассматривая покусанную спину несчастному потомку диких динозавров.
- Василиса Мерседес за Катькой даёт в приданое – вконец дожал дед тёткиного племянника.
Михаил облизнул губы и оторвал наконец-то от курицы изрядный кусок мяса.
- Такого приданого ты больше у нас здесь ни от кого не отхватишь.
Логика в словах деда была. Михаил посмотрел в окно на многоквартирный дом через дорогу.
- Начинаем с Катькой хороводиться и со свадьбой не затягивать.

- Его тётка в Починок переезжает жить. Мишке дом остаётся.
- И что мне из этого?
- Дом с мезонином! Крашенный! – Василиса пальцем чуть не проткнула стекло окна - Посмотри какой он через дорогу на углу весь красивый стоит.  Коттедж прямо-таки, а не дом. Деды его ещё строили! Не сегодняшней постройки дом! Если ты не будешь такой дурой, то тебе этот дом достанется!
Катерина, жуя хлеб с положенным на него куском варёной колбасой подошла к окну и подняла занавеску.
Дом в лучах заходящего солнца выглядел пасхальным пряником.
- А-а-а-а?
Катерина обернулась к матери.
- Берём?

Михаил подталкиваемый дедом подошёл к штакетнику и остановился, схватившись для равновесия руками за забор.
Дед приткнул его поближе и уковылял за гаражи, где были брошены так ему хорошо знакомые с предыдущей свадьбы специально для такого дела сколоченные Захарчуком длинные столы и скамейки.   
Катерина вышла, играя платком на плечах.
- Какие погоды…
Погоды были, что надо…
Хотелось праздника…

Под темнеющим небом Захарчук по заведённой традиции поставил во дворе столы буквой «Т».
Кузьмич выволок скамейки.
Отступать было некуда...
У Машки из шестой квартиры нашлась варёная картошка.
Семён уменьшил семейные запасы на трёхлитровую банку малосольных огурчиков.
Кашины из соседнего дома пришли со связкой сушеной краснопёрки.
Батурина поставила на стол таз с яблоками из своего сада.
- Вот. Нате.
Спиртное появилось как-то само собой вслед за приближением мужского населения к столу.
Василиса нарезала тоненькими кружочками палку початой варёной колбасы и красиво разложила её кружочки по одноразовым пластмассовым тарелочкам.
На перекрёстке буквы «Т» поставили большой букет осенних цветов.
Невеста была удивительно хороша в своём белом подвенечном платье, сохранившемся у неё ещё с позапрошлогодней свадьбы.
Фата стыдливо закрывала лицо счастливицы.
Жених, зная толк в событии кривовато украсил себя галстуком-бабочкой.
- Горько! – грянул стол.
В воздух поднялись стаканы.
Жених нашел губами нос невесты и поцеловал её через фату в пудру цвета пурпурного заката.
Раз, два, три, четыре – и поцелуй закончился.
Захарчук после свадебного поцелуя сдвинул жениха как не нужный уже элемент в сторону, сел между новобрачными напротив тарелки с колбаской, налил себе очередную рюмку и пододвинул пахнущую чесноком и сытой жизнью закуску поближе.
- Горько! – прокричал он, в восторге обозревая окружающих.
Прибежала запыхавшаяся Павлушина и принесла тарелочку с селёдкой под свекольной шубой, оставшейся у неё от её же дня рождения.
Муж Павлушиной Кузьма Николаевич пришел следом с мисочкой французского салатика.
Свадьба воспрянула.
Жених, помня о главном на этой свадьбе перелез через скамейку и взял деда за пуговицу.
- Когда Мерседес?
- Сейчас – дед рубанул ладонью воздух.
Народ вставать и пропускать деда не захотел – дед сполз под стол, подлез под скамейкой и по-пластунски показался снаружи.
- Сейчас – он встал, отряхнул колени и рубанул очередной раз воздух рукой.
Василиса о Мерседесе ничего не поняла.
- У тебя какой марки машина?
Василиса стала вспоминать что там на боку золотом было написано на швейной машинке.
- Зингер – вспомнила она – У меня Зингер машинка.
- Тебе Зингер подойдёт? – повернулся дед к жениху.
Жених стал ломать голову не понимая, как название машины относится к передвижному транспорту.
- Тебе не всё равно на чём ездить? – не понял дед замешательство жениха - На Мерседесе ездить или на Зингере?
Жених качнул головой и заново стал укладывать сказанные слова деда в своей голове.
- И там и там немцы – дед попытался подсказать жениху правильное решение.
- Так машинка Зингера швейная – понял суть сказанного жених.
- А тебе не всё равно?
- Подожди-подожди – Василиса потянула деда за другую пуговицу – А тётка Мишки, когда дом освободит?
- Сейчас узнаем – рубанул дед рукой.
Все повернулись к тётке пешеходного жениха.
- Какой дом в Починке? – не поняла Ульяна – У меня в жизни никогда в Починке не было дома.
Все повернулись к деду.
- Не было? Сейчас разберёмся – дед успокоил рукой народ.
Кузьмич огляделся, вытянул шею, и поднял растопыренную руку вверх.
- У кого в Починке есть дом?!
Все замерли и затаили дыхание в ожидании разрешения транспортно-жилищного недоразумения.
- У меня брат после школы на летние каникулы к деду поехал жить в Починок – подала голос жена Кузьмы Николаевича Павлушина Изольда – Дед живёт там один с козой. Со скотиной деду уже не справляется вот брат к нему и подался.
- Козу как зовут? – неожиданно заинтересовался дед.
- Машкой.
- Ну вот! Всё сошлось! – объявил дед окружающим – Ульяна едет в Починок к Павлушиному брату. Ульяна, ты теперь будешь жить в Починке и у тебя теперь будет на зависть всем нашим бабам молодой муж!
Пенсия, спрятанная для сохранности в лифчике, больно кольнула Ульяну в левую впалую грудь.
-  Козу переименовываем в Мерседес – ничто не могло остановить деда в его стремлении перекроить существующий мир - И козу забирает себе Мишка. Мишка, ты теперь с Мерседесом будешь, как и обещано было!
Жених от таких слов перестал употреблять из окружающей среды воздух.
-  Дом с мезонином и Катька теперь твои! Козу будет Катька у тебя доить!
Катька, выпучив глаза вышла из состояния невесты и медленно освободила себя от фаты.
- Василиса – не унимался дед - Ты теперь с богатым зятем остаёшься! Как это тебе?!
Василиса выпрямила спину и гневно осмотрела народ.
Народ вслед за Василисой медленно поднялся над столом.
Захарчук засучил рукава, и дед понял, что его сейчас будут бить.
Мужики из солидарности с Захарчуком угрожающе подняли плечи.
Дед дрыгнул на Захарчука ногой.
Павлушин Кузьма Николаевич, не доев салатика отошел в сторону освобождая Захарчуку дорогу.
- Бей гада! – простоволосая невеста умелым кулаком с зажатым в нем фатой ударила по деду.
Дед присел и оставив на расправу толпы свою корявую клюку проскочил под упавшим на него народом к забору, по черепашье выполз к чужим огородам и столкнулся с потерявшим свой поредевший гарем петухом тётки Ульяны.
Петуха дед отработанным движением лишил свободы, и под покровом ночной темноты знакомыми тропами торопливо унёс добытую птицу в свою родовое жилище.