Рецензия на «Аингм. Фантастико-сферический реализм» (Дмитрий Плесецкий)
Рецензия от "Литературной газеты" НЕ ПОБЕДИТЕЛИ, НЕ ПОБЕЖДЕННЫЕ Устами Генри Моуди, дяди одного из главных героев произведения, человека, добившегося небывалых высот в земном мире и при этом сохранившего свою душу светлой и чистой, автор рассказывает о событиях 1917-го, о развитии социализма, о перестройке. Думаю, автор не зря выбирал именно этот временной промежуток. С него начинается та стадия истории России, которая привела к практически необратимым изменениям. И автор понимает, что изменения эти прежде всего в людях. Действие книги происходит в 2312 году. Но, несмотря на такую отдалённость событий от Роно Моуди, жителя Земли, которому волей судьбы досталась необычная роль (ему предстоит ещё её сыграть), герой ощущает отголоски тех событий в себе самом. Это отличительная черта романа – Плесецкий интересуется не столько историей и её трактовками, сколько тем, какой след оставило всё это в душе человека. Вопросы жизни, веры, самоотверженности и порой даже жертвенности во имя чего-то – центральные для всего романа. Автор снова и снова в каждой главе ищет на них ответ или пытается направить читателя. Так происходит и в таинственном мире Индегроматикус. В романе можно встретить множество альтернативных названий жителей этой таинственной планеты – это и Интеко, и индиго (тот самый неразрешимый феномен Земли), но автор всё-таки настаивает на дословном «переводе» их имени – «обречённые победители». Что за оксюморон? Как победители – те, которые преодолели все трудности, разгадали секрет выживания на Земле, которые, в сущности, никогда не являлись злодеями – лишь пытались выжить в этом чуждом им мире, – оказались обречены? И обречены на что? С первых строк читатель окунётся во всё многообразие этих «почему» и «как», ответ на которые ему придётся искать самостоятельно, руководствуясь – как это задумано автором – собственными нравственными принципами. Герои романа – словно ориентиры в этом море «почему». Ответы есть, но принимать ли их за аксиому – каждый решает для себя сам. Мудрость, воплощённая в образе Генри Моуди, великого по своим делам человека, великого в самом высшем и лучшем смысле этого слова, состоит в утверждении: тот, кто не способен отличить главное от неглавного, обречён на поражение. «Обречённые победители» обречены самой природой, они не способны на то, что вложено в сердце каждого землянина, – любить. Преодолеть хитростью этот недостаток возможно, но последствия такого шага предсказать трудно. Размышления о судьбе России, переосмысление её истории, рассуждение о «неравновесности» русского человека – всё это автор обыгрывает через историю других планет, но, в сущности, через всю «сферическую» сложность романа ясно проходит мысль о роковом повороте мировой истории – о революции 1917 года, поразившей современников и потомков немыслимым кровопролитием, о том, что рано или поздно придётся ответить за всё совершённое. Жизненный круг, замыкаясь, подводит нас к тому, от чего мы ушли, и роман Дмитрия Плесецкого призывает читателей остановиться и почувствовать (рациональным подходом этого не понять), куда мы идём. И не станем ли в конце этого долгого путешествия «обречёнными победителями». Структура романа сложна, но это не отвлекает от смысла написанного, скорее, такая форма лишь помогает проявиться содержанию. Несколько сюжетных линий, несколько миров, сфер, где происходит действие, расширяют привычную реальность. Теряется граница между будущим и прошлым. Сам автор характеризует свою книгу как «окно в другое измерение» – на мой взгляд, очень ёмкое и точное определение. Многообразие миров затягивает, реальность становится понятием условным, потому что уже после первых страниц романа «Аингм» не знаешь, где её искать, – то ли это сама Земля, на которой начинается действие, то ли это мистический Куандерон, своеобразный прототип рая в романе, то ли это Айдана, где обитают смелые и свободные духом айдахоны, то ли – для прочитавших роман такое предположение будет вполне естественным – внутренний мир человека, где и происходят самые великие чудеса? Заявленный автором жанр «фантастико-сферического реализма» уже в самом своём названии несёт определённую сложность. Чтобы разобраться во всём многообразии миров романа, нужно время. Но в награду читатель получает дар с лёгкостью отличать божественные лучи Аингма от небесного тела Айдана. Однако книга не об этом. Это лишь удачная форма, благодаря которой Дмитрий Плесецкий пытается донести до читателей что-то своё, сокровенное, самое важное. Роман не столько даже фантастический, сколько философский. Он о человеке и о том, как этим человеком остаться, как найти свой путь и не потеряться среди «лживой» свободы, которая витает вокруг нас. Как учиться на опыте своего страшного прошлого, как не повторить тех страшных ошибок, которые исправить не удастся никогда и никому. И самое главное – это роман о любви, спасительной любви человека к человеку, об этой страшной силе, которую невозможно понять и сымитировать. Тема любви первостепенно важна для автора именно с позиции её «человечности». Это подтверждают слова Генри Моуди о цивилизации Индегроматикус: «В мире чувств, эмоций, в мире любви индегро – жалкие муравьи по сравнению с нами. В этом заключается причина повышенного внимания индегро к человеку». Автор постоянно подчёркивает, что любить – удел людей, что представители других цивилизаций, несмотря на развитие, во много раз превышающее человеческое, не способны на это. Однако история Аригона, жителя планеты Айдахона, полностью опровергает эту теорию. Что это – очередная ловушка? Нет, замысел Дмитрия Плесецкого глубже – он постоянно напоминает, что способность любить, несмотря на её человеческую природу, достаётся тем представителям других цивилизаций, кто, несмотря на иное происхождение, всё же является…. человеком. Образ Аригона – неоднозначный, но в то же время удивительно гармоничный, трогательный. Единственное, что движет им всегда, при любых обстоятельствах, – это любовь. К своей семье, к своему делу, к своим мечтам. Этот герой очень важен не только для построения сюжета, но и для самого автора – чувствуется его особое к герою отношение. Через весь роман проходит мысль о поисках потерянной гармонии. Вкладывая в уста своих героев философские вопросы, Дмитрий Плесецкий сам пытается дать на них ответ, разобраться в жизни на основе своего опыта и взглядов. Постоянно обращаясь к таким писателям, как Экзюпери, Булгаков, некоему таинственному русскому творцу, написавшему «Сосуд для избранных» (так называемый роман в романе), Плесецкий формирует свой мир, открывает свои потаённые глубины души и приглашает послушать «избранных». Автором намечено множество тонких поворотов, куда они приведут – неизвестно: таинственное «продолжение следует» не спешит открывать все карты. Но всё же на один из главных вопросов этого своеобразного романа-предупреждения можно найти ответ уже сейчас. Есть ли у нас шанс остановиться в безумной гонке и обратиться к своей собственной душе, не превратились ли и мы в «обречённых победителей»? Мы ещё не окончили своей игры, не выиграли и не проиграли – бой продолжается. Юлия ИПАТОВА Статья опубликована : №32-33 (6380) (2012-08-08) http://www.lgz.ru/article/19607/ Дмитрий Плесецкий 20.08.2012 09:36 • Заявить о нарушении
Леонид Володарский. «Аингм» — фантастико-сферический реалистический роман Дмитрия Плесецкого.
Скажите честно, кто помнит писателя Геннадия Гора? Никто? А ведь когда-то продвинутые шестидесятники зачитывались его философской фантастикой. «Скиталец Ларвеф», «Докучливый собеседник», «Глиняный папуас». В романах не было действия, не было приключений и путешествий. Там были тягучие разговоры, соцерцательность, медленное плетение сюжета, это было похоже на некую задумчивую поэзию. На горловое пение бурята. Но интеллигенция, особливо читающая питерская, с жаром утверждала, что там «было что-то невероятно притягательное, там было Открытие Неведомого». Кстати, именно из ЛИТО, где некоторое время председательствовал Гор, вышли такие тонкие эстеты, как Битов и Попов. Ну, вышли, и вышли… Зато Гора все давно забыли, забудут и их. Последователей нет. aigm Но… вот вам абзац – «Здесь много красивых планет, поверь мне, ты сможешь выбрать себе любую, какая тебе больше понравится. – Мне нужна только Земля, – негромко, но настойчиво ответил восприявший, было духом Александр. – Земля? – удивился, было, пришелец. – Земля, – как-то неуверенно повторил он, – ах, да, извини, Земля, как я мог забыть… – есть и такая, – не моргнув глазом, ответил его собеседник»… Это я взял из книги Плесецкого «Аингм», написанной (как настаивает автор) в жанре «фантастико-сферического реализма». Александр было воспрял, а пришелец было удивился. Было-то оно было, да как стало-то? Прямо-таки Гор ожил! И разъясняет мне ИСТИННОЕ устройство Вселенной, то есть одной из великого множества, потому, что речь дальше пойдёт о параллельных мирах. О вечной борьбе Светлых и Тёмных сил. О соперничестве на старушке Земле выходцев из различных миров-королевств. О том, кто такие «индиго». Или – «индегро». Засланцы с планеты Индегроматикус. И что им Россия… «С какой территории начать?» – рассуждали они. Россия, с её непостижимой широтой души, как ни странно, понравилась им больше всего. Да, да, не удивляйся! – уверенно произнес сэр Генри. – Обрати на это внимание, не английская, ни американская, а именно загадочная русская душа стала наиболее привлекательной для индегро. На все воля Всевышнего, мой мальчик – к счастью или сожалению, человеку почти не суждено предугадать извилистые и драматичные пути истории, предсказать очередной ее крутой поворот. Итак, индегро совершили выбор, творческая одухотворенная составляющая населения России заинтересовала этих сущностей больше всего. Занесла индегро в просторы Солнечной системы нереализованная жажда познаний, очень похожая на ту, которая толкает и нас познавать мир звезд за пределами Земли. Духовное совершенствование человечества оказалось для них непостижимой загадкой, тогда как технические достижения землян не были для них интересны. Этот технический уровень цивилизация Индегроматикус прошла тысячи лет назад, человек им не ровня, впору вспомнить муравья. Но пойми меня правильно, речь идет именно о земном техническом прогрессе, рассуждая о котором, наше сравнение с муравьем может быть справедливым. Но в мире чувств, эмоций, в мире любви индегро – жалкие муравьи по сравнению с нами. В этом заключается причина повышенного интереса индегро к человеку. За этим они пришли, и от этой незримой энергии пострадали их первые самые сильные представители. Обреченные победители прекрасно осознавали печальный опыт своих первых воплощений. Они хорошо понимали, что неравновесность русского человека, с его огромными эмоциональными амплитудами, не даст возможности воплощения будущим, более слабым по духу индегро. – Неравновесность, что это? – спросил Роно и с удивлением посмотрел на дядю. – Мое объяснение не даст тебе ответа*, – произнес, не спеша, сэр Генри, но увидев любопытные глаза молодого человека, обращенные к нему с мольбою»… ну и так далее и в таком же духе. «С мольбою»… Как и у Гора, 5/6 текста можно смело выбросить без ущерба для смысла. Книгу я одолел, как когда-то одолел и большинство книг Гора. Зачем? Во времена Гора не читать его книг — значило выпасть из культурного тренда того времени: «ах так ты даже ЭТОГО не читал»? Молодой человек, ни тогда, ни сейчас, никак не может себе позволить ВЫПАСТЬ! А сейчас-то какого рожна читаешь? – вскричал вопросительно мой внутренний голос. Что-то в этом есть, ответил я ему, помедлив. Что-то есть… Аргумент? Кроме того, ведь многие люди в умных журналах спорят, обсуждают… Книге прочат Русского Букера или как его там?.. Стало быть, я чего-то не понимаю, во что-то «не въезжаю»? Им что, некого больше раскручивать? Или я в и вправду потерял нюх, и ни черта не смыслю в книжках? Прочту… Назло себе и всем. «Назло кондуктору, куплю билет и… не поеду» — шутили в давние времена. Как писал лет сорок назад один остроумный чувашский поэт - «Я думал, скажут – дикий бред, Прогонят без стеснения, Но нет, роман мой выше в свет В серебряном тиснении!» Роман Плесецкого вышел в бархатно-чёрной обложке, с одной единственной надписью золотом – «Аингм»… Гуингм! * » Мое объяснение не даст тебе ответа» — какое же это тогда к чертям объяснение? «Мой ответ — не ответ» типа? Ну, Геннадий Гор, вылитый, читайте «Глиняного папуаса». Руслан Котосонов 11.10.2012 17:09 Заявить о нарушении
«Сосуд для избранных» Н. Бондарева
«В поисках слова, способного обозначить странную фантастику, не укладывающуюся ни в какие жанровые рамки, неистощимый Брюс Стерлинг изобрел термин “слипстрим”, в буквальном переводе означающий “завихрение” (от машины, винта самолета или корабля): нечто бурлящее и неуловимое, но зато какой напор!», — пишет Михаил Назаренко в статье «Современная англоязычная фантастика: тенденции и перспективы». Термина для особой стилистики Дмитрия Плесецкого пока не изобрели. Смею предположить следующее: не исключено, что таким термином станет некая «аингмистика». Данный термин будет состоять из двух слов: «Аингм» – от названия романа, что означает – звезда, подобная Солнцу – и, собственно «мистика», что, на мой взгляд, было бы вполне логично! Роман Дм. Плесецкого весьма инновационен. Автор наделен даром интуитивно видеть и чувствовать сквозь толщу эпох, времен и цивилизаций. Действие романа происходит в 2312-м году от Рождества Христова. «Когда-то, еще в эпоху зарождения жизни во Вселенной, Творец задумался о равновесии в мире между ведомыми Им созидательными и разрушительными силами. Господь был молод, полон сил и любви, Он совершенствовал мир и этим совершенствовал Себя. И Ему, как мыслящему и творящему существу, были свойственны сомнения, порожденные внутренними противоречиями. Многие вопросы о несовершенстве мира, Им созданного, Он мысленно обращал к Cвоему творческому началу». Здесь, на мой взгляд, улавливаются отголоски метафорической художественной картины мира А. и Б. Стругацких (в частности? романа «Трудно быть богом»). Есть некое созвучие и с «Дозорами» Света и Тьмы Сергея Лукьяненко, наблюдается игра теней и полутонов, свойственная Айзеку Азимову, который в одном из обращений к читателям следующим образом сформулировал гуманистическую роль научной фантастики в современном мире: «Не думаю, что можно заставить всех людей любить друг друга, но я желал бы уничтожить ненависть между людьми. И я совершенно серьёзно полагаю, что научная фантастика есть одно из звеньев, которые помогают соединить человечество. Проблемы, которые мы поднимаем в фантастике, становятся насущными проблемами всего человечества…» Дмитрию Плесецкому, а именно свое Альтер-эго, он, как мне думается, вывел в образ главного героя, безусловно, «мыслящего и творящего», так же свойственно мыслить глобально, в масштабах всего человечества: «Душа Александра стремилась к звездам, она толкала его к творчеству, только он не знал, как реализовать свои скрытые возможности, как прорваться через плотную завесу условностей реального мира, проникнуть сквозь его искривленные зеркала. Юноша тяготился мыслью, что жизнь пролетит, проплывет незаметно, так же быстро, как детство, исчезая и растворяясь у него на глазах в сутолоке земных тревог, его будней и несусветной толчее привычных на цвет и горьких на вкус стертых временем выражений, принуждающих любовь покорно идти по дороге, выхолощенной миражами, по долгому изнурительному пути в никуда». Д. Плесецкий – большой мастер выстраивать сложноподчиненные синтаксические конструкции, делая свой и без того весьма неповерхностный, философичный роман сложным для восприятия простого обывателя. «Аингм» не назовешь легоньким «чтивом» для убийства времени в общественном транспорте, да и не стремится к этому Автор! Очевидно, что перед нами литература «не для всех», а кто он – тот самый читатель – рассудит время! Однозначно одно, он: Homo philosophum! Homo sapiens (человек разумный), если он читает глубокие и серьезные книги постепенно, «Step by Step» превращается в Homo philosophum (человека философствующего). Осознание себя и мира, объединяет человеческий и мировой разум. Инсайты Коперника и Шекспира, Моцарта и Теслы вспыхнули не из пустоты. Человек получает информацию, как из познаний, так и непосредственно из Ноосферы. Иными словами, эти находки даны человеку Богом. «Беременность женщин на Аингме была великим таинством и протекала иначе, чем на Земле: они вынашивали свой эмбрион и по истечении положенного срока перекладывали его в особую полость в чреве мужчины. Когда же подходило время, и плод созревал, наполняясь мужской энергией, отец вновь отдавал его матери, и вскоре рождалось любимое и долгожданное дитя». Так и в романе сплелись воедино два начала: воинствующее мужское и созидающее женское! Как знать может в этом и есть сакральный замысел? Не в будущем ли подсмотрел подобное Дмитрий Плесецкий? Возможно, таким образом появляются на свет Дети Индиго, которых Автор считает пришельцами из космоса. Кстати, Ванга говорила, что наибольшее количество «новых детей» родится в России, и они сделают много доброго для людей и планеты. Один из таких детей, 8-летний Борис говорит: «В 2012 году человечество ждет глобальная катастрофа, которая затронет целый материк, а в 2013 новая, еще большая беда уничтожит половину человечества. Жить по-старому оставшиеся в живых не смогут. Все правила, и законы падут, а прошлое будет истоптано. И наладить жизнь нового человечества призваны такие, как мы». Я не призываю бояться, а лишь хочу усмотреть в словах ребенка некую метафоричность, созвучную сакральному смыслу «Аингма». Безусловно, не случайно первая часть «Аингма» вышла в конце 2012 года, в канун истерично ожидаемого многими Апокалипсиса. Календарь Майя скоро завершится… Несомненно, останется в прошлом многое, что давно отжило и потеряло актуальность, но Жизнь отнюдь не закончится, она продолжится, но будет принципиально новой, а какой, - возможно, ответ на этот вопрос и есть основная миссия Автора! «Только прочитав до конца, ты сможешь соединить воедино логику и замысел автора и получить искомую сферическую реальность. Потрясающий мир Аингма, прошлое и будущее Земли станут гармоничными частями сферы мироздания, но только при одном условии, если ты сможешь найти ключ, алгоритм, дающий возможность собрать разбросанные казалось хаотично, мысленные клетки из целостной мозаики автора», - Дм. Плесецкий. Руслан Котосонов 15.11.2012 17:35 Заявить о нарушении
Перейти на страницу произведения |
