Космос - Становление

2126 год

- Папа! Поднимайся, ты всё пропустишь! – голос Лизы дрелью ворвался в сознание Тараса. К сожалению, сон оказался просто сном: актёры, которые добросовестно исполняли свои роли, пристыжено замолчали, понимая, что их раскусили. Генератор снов автоматически отключился. Тарас приоткрыл глаза, щурясь от света, затем с ворчанием перевернулся на другой бок. Но Лиза схватила его за плечо и принялась трясти. – Вставай, папа! Хватит уже спать!
- Иду, иду! – захныкал Тарас, натягивая одеяло на голову. Дома, на Земле, слугам не позволялось будить его. Но дочери он не смел перечить, особенно сейчас, в шестистах тысячах километров от родной планеты.
- Ах, не встаёшь, значит? – строго спросила Лиза. – Ну, погоди у меня! Сейчас живенько вскочишь!
«Вся в мать! – скривился Тарас. – Командливая и крикливая!». Ей было всего восемнадцать, но управлять звездолётом дочка уже умела. Гордо прошествовав в приборный отсек, Лиза села за компьютер, а через минуту из динамиков раздался металлический голос: «До отключения искусственной гравитации осталось пять секунд».
- Не думаю, что это хорошая затея, - пропищал Ланс. Так робота называл Тарас. На самом деле, полное имя «железяки» звучало как «Лансер-слуга, модель 1178». За секунду до отключения гравитации робот активировал магниты на подошвах. Вот он и остался стоять посреди отсека, когда всё окружение пришло в движение.
Лиза оттолкнулась от кресла и, расставив руки в стороны, закружилась под потолком в беззвучном танце. Рядом проплывали карандаши, листы бумаги, обёртки от шоколадных батончиков и смятые банки «Coca-Cola». Потом донёсся голос отца:
- Елизавета! Прекращай уже трогать компьютер без моего разрешения!
А из каюты напротив доносились ругательства Евгена. Тринадцатилетний брат Лизы барахтался над своей кроватью в одних трусах, перепугавшись спросонья и в панике цепляясь за улетающее одеяло.
Лиза подплыла к компьютеру. Взлетевшие вещи попадали вниз. Тарас и Евген рухнули на кровати с дикими воплями. Ланс в последний момент отъехал в сторону, увернувшись от падающего ящика с инструментами. Робот недовольно запричитал. Виновница всего беспорядка ударилась головой о клавиатуру, но продолжала хохотать, потирая ладошкой быстро растущую шишку.
- Чтоб больше не подходила к компьютеру! – рассержено прикрикнул Тарас, одеваясь. – Это не игрушка! Знала бы, во сколько мне обошлось такое оборудование!
- Да, ладно, папуля! Когда ещё можно будет так повеселиться? – усмехнулась Лиза, снимая с Ланса упаковку из-под чипсов. Девушка поспешно прибиралась в отсеке управления.
«Вот уж правда… - подумалось отцу. – На Земле вы вечно за этой шлюхой из города в город мечетесь, ни минуты покоя. Всё время новые школы, новые дома. Вот так свобода! Бедные дети…. Как я вообще смею голос повышать?!»
- А я говорил, что надо компьютер блокировать, когда отходишь! – Евген вышел из каюты, морщась и потирая бок. – А если бы заклинило? Что тогда?
- Хватит ныть, как старые бабки! На комету посмотрите! Говорят, что через полчаса уже начнётся представление!
- Ну-ка, включи первый канал, - сказал Тарас, подходя к стене и приказывая ей создать окно. Кристаллы зашевелились, поворачиваясь прозрачными сторонами, и перед экипажем «Красотки» развернулось звёздное пространство. Самая яркая точка прямо напротив них – Земля – через секунду заполнила собой всю стену. Бортовой компьютер не только увеличил масштаб, но и навёл телескопы на комету, которая приближалась к планете. Он знал, что сейчас интересует людей.
Лиза нажала кнопку на пульте управления – другая стена превратилась в лицо диктора новостей. Миловидная телеведущая затараторила:
- Товарищи, сегодня мы станем свидетелями очень важного исторического события! Как всем известно, комета Свифта-Туттля уже пролетала мимо Земли в далёком 1992-ом году! И, как было предречено, вернулась сегодня, 14 августа 2126-ого. В этот раз траектория её полёта проходит через нашу планету. Место столкновения - Индия, но это не важно, ведь удар будет такой силы, что ничего живого на планете не останется! И если в прошлом наши предки не обладали достойным вооружением, чтобы дать отпор силам природы, то сейчас оборонительные спутники НАСА могут расплавить комету в мгновение ока! Но и этого не произойдёт! У специалистов возникли новые планы. Полгода назад космическое судно «Мадонна» вылетело навстречу комете. Корабль высадил строителей, которые за пару месяцев с помощью новейших технологий установили на недружелюбной поверхности атомную электростанцию. Почти сто суток жители Земли восторженно наблюдали за этим процессом, и сегодня наступило время для последней, решающей фазы операции. Через двадцать минут атомная электростанция придёт в действие: лёд будет плавиться, а высвобождаемый пар вырвется из гигантских труб, которые вы видите на экране. Это позволит управлять небесным телом. Команда «Мадонны» перетащит комету на орбиту Земли! Станция не только спасёт планету, но и подарит возможность добывать полезные ресурсы с нового спутника. Учёные уже нашли залежи железа, никеля, золота и даже алмазов. Территории кометы были разыграны на аукционе среди компаний-гигантов…
Чпок! Пробка отскочила от потолка. Тарас разливал шампанское в фужеры. Лиза разогревала еду в микроволновой печи. Евген позевал, наблюдая за старшими, потом вернулся в свою каюту, напялил чёрный шлем и начал смотреть «Звёздные войны: Эпизод 54». Картинка притормаживала, фильм одновременно скачивался с одного из спутников Земли.
- Куда ты… А ну поставь! Вот, непослушная девка!
Лиза захихикала, поставив пустой фужер на стол и отбежав.
- Это тебе не пиво! – продолжал кричать отец, а думал другое: «Вся в мать! Чтоб её!». – Пить будем, только когда начнётся праздник! Молодёжь!
Лиза и вправду напоминала Алису, жену Тараса. Та была очень популярной в Голливуде. Красивая, энергичная, весёлая, общительная и ветреная – к сожалению, Тарас находил мало слов, чтобы её описать. Особенно теперь, когда от их брака остались только дети, которых отцу удавалось взять к себе лишь на каникулы. Лизе и Евгену действительно нравилось у него. Разведённые родители были очень богаты, но они различались тем, что у Тараса, по крайней мере, имелось постоянное место жительства. Он не любил переезды. Но эта неделя – исключение. Сорокалетний миллиардер позволил себе небольшой каприз: он отправился вместе с детьми в открытый космос на собственном звездолёте, чтобы наблюдать торжественный момент не на экране телевизора, а вживую. Ребята были счастливы, несмотря на то, что целую неделю видеть одну и ту же картину на экране – сомнительное удовольствие. Лиза изучала систему управления звездолётом, а Евген просматривал научно-фантастические фильмы, находя в этом что-то экзотическое – смотреть фильмы о космосе в самом космосе.
Семья Ковалёвых не страдала от одиночества так далеко от Земли. Компанию ей составляли множество таких же наблюдателей, рассеянных вокруг в районе сотен тысяч километров. Начиная от небольших семейных звездолётов и заканчивая гигантскими военными крейсерами – все они зависли в пространстве, наблюдая за крохотной белой полоской, приближающейся к планете. Учёные-астронавты рассаживались в просторных залах за столами, полными еды и напитков на любой вкус. Они слушали новости, поглядывая в окна и наслаждаясь… уровнем развития человечества.
- … И вот остались считанные минуты до решающего момента в борьбе человека с природой. За многие десятилетия мы добились немалых высот, и сегодня всё решится – люди получат власть, которой могли обладать только боги из легенд и мифов! Все внимательно следят за происходящим на комете. Мы уже видим, как заработали громадные насосы по бокам станции. Мы видим пыль, ледяную крошку, которая поднимается со дна вырытых шахт. Но главный прожектор светит жёлтым светом, а значит, операция пока ещё не начата. Придётся зрителям набраться терпения. Совсем чуть-чуть подождать – это не проблема, ведь сколько уже длится ожидание! Целых полгода! А для самых трусливых землян - около ста лет…
Когда на крейсере «Аэлита-4» люди в смокингах окончательно расселись вдоль длинного стола и лампы погасли, стена напротив учёных приобрела прозрачность. Профессора, кандидаты наук, космонавты восторженно вздохнули, несмотря на то, что любовались подобной картиной большую часть своей жизни. Земля была словно на ладони: сейчас почти всю видимую поверхность планеты занимали тёмно-синие воды. Белые пятна облаков, будто неаккуратные мазки фантастической кисти, облепили Тихий Океан.
- Товарищи! Уважаемые коллеги! – Микаил Анатольевич поднял бокал. – Вот и наступил новый этап нашего технологического прогресса. Эра покорения космоса! Уже начато освоение Марса, уже готовы космические корабли для дальних полётов, уже можно «оседлать» любой астероид или комету! Открыты безграничные возможности! Бьюсь о заклад, что очень скоро найдётся ещё одна планета, пригодная для жизни! И тогда гибель Солнца через миллионы лет совершенно не будет волновать землян! Так давайте выпьем за светлое будущее астрономии и всего человечества!
- За развитие советской космонавтики! – подхватили остальные, поднимая бокалы с вином. Несколько секунд люди пили в тишине. Слышен был только тихий шелест передвигающихся по залу роботов-разносчиков.
Астронавт по имени Александр, который сидел бок о бок с Микаилом, вино не пил. Последнего это сильно раздражало. Да, раньше космонавты должны были строго соблюдать определённые правила, чтобы не нарушать свою физическую форму. Но при нынешнем развитии медицины запреты на алкоголь, курение и слабодействующие наркотики были пустой формальностью.
«Безмозглый молодняк! – скривился Микаил. – Возомнил себя героем, после того, как первый ступил на Плутон. Отказывается пить за Советский союз! Настолько загордился, что забыл о проявлении уважения к стране и народу! Может, он успел переметнуться к американцам? Может, у него уже подписан контракт? Сучий потрох! Когда-нибудь таких будут расстреливать без раздумий, как в былые времена!»
- А вот если что-то пойдёт не так? Если погибнут гражданские? Неужели, во всём обвинят НАСА?! – продолжал спорить Юрий Тимофеевич. Старый-старый, казалось, даже старше первых учебников астрономии. Когда он говорил, с пересохших губ срывалась жёлтая слюна, а в руке учёный сжимал платок, которым то и дело вытирал лицо. – Нет, уважаемый Артемий Леонидович! Никто не посмеет и слово сказать этим чудовищам! НАСА сбросит вину на строительную компанию из Японии и умоет руки, мол, они тут ни при чём! В Японии, скорее всего, свергнут правительство, а следом, как всегда, подоспеют американцы и оккупируют страну. Я ведь ещё помню времена, когда у США была только часть Северной Америки…. А что сейчас? Пол земного шара!
Артемий пододвинул к себе тарелку с говяжьими отбивными и картофельным пюре. Он слушал старика с ухмылкой. Сам был ещё молод и энергичен, глядя на мир с любопытством и прикидкой «с чего бы начать?». Хотя его жизненный путь уже пролег через несколько высших учебных заведений и «IQ» парня просто зашкаливало.
- При всём уважении, вы сильно преувеличиваете, Юрий Тимофеевич. Вы представляете НАСА каким-то монстром, который живёт по собственным правилам и ощущает себя вершиной мира. Это не так. Я знаю многих людей, работающих в НАСА, поэтому могу с уверенностью обозвать нынешний коллектив кучкой отщепенцев, которых пинают все, кому не лень. Вы помните, когда они требовали выделить больше ресурсов на освоение Марса? Даже не требовали, а приказывали, будто это что-то срочное. И как их после этого стали посылать президенты США, Германии, Японии, Китая…. Что теперь? На Марсе на южной равнине Мартовского кратера расположены несколько гектаров теплиц с водорослями и около двадцати пастбищ для крупного рогатого скота. Группа поддержки - пятьдесят пять человек, состав практически не меняется на протяжении трёх лет. Какой из этого вывод? НАСА находится в заднице! И знаете, мне очень интересно, чем они сейчас занимаются, откуда берут ресурсы. Того и гляди перестанут финансировать «Орбитальный барьер» и останется наша матушка-Земля без защиты от комет и метеоритов.
- Что вы такое говорите, Артемий Иванович! – воскликнул Микаил. – Сегодня каждая вторая страна способна самостоятельно постоять за своё небесное пространство. Не говоря уже о советских оборонительных спутниках, чьи области ведения огня покрывают всю планету! Вдобавок к этому, напоминаю о нашей артиллерии! Последние испытания ракеты «земля-космос» показали, что уничтожить небесное тело размером с Луну – для нас это как два пальца…
- Но-но-но, не кипятитесь, уважаемые! – подала голос Крия Васильевна – единственная женщина на борту «Аэлиты-4». Когда-то в молодости она получила нобелевскую премию по физике, а потом последующие годы занималась астрономией и была главным организатором первой экспедиции на Титан, спутник Юпитера. – После успеха сегодняшней операции НАСА возымеет столько прибыли, что никому и не снилось. Не за горами тот час, когда они объявят Марс своей планетой и Земля окончательно исчерпает свои ресурсы, а затем настанет момент устанавливать свои правила. А в такой безвыходной ситуации можно будет заламывать любые цены! И вообще, сделайте новости погромче. Скорее всего, атомную электростанцию уже запустили.
Динамики усилили громкость:
- Свершилось! Семь миллиардов людей становятся свидетелями масштабнейшей операции НАСА! Никогда такого ещё не видели земляне! Не каждый фантаст мог предвидеть подобное! Станция «Мадонна» приводит в действие главный реактор. Огонь, который зрители могут видеть на экране – это пар, высвобождаемый из вечного льда кометы. Он вырывается из труб, как пламя из турбин. Это должно изменить траекторию полета небесного тела! Сейчас мы передаём слово Майклу Крайтону, заместителю генерального директора НАСА, который наблюдает за происходящим из космоса. Майкл, вы нас слышите? Майкл?
- Да, здравствуйте, Алеся. Я вас прекрасно слышу. Привет, СССР!
- Здравствуйте, Майкл. Сейчас по всем каналам транслируется «перетаскивание» кометы Свифта-Туттля на орбиту планеты Земля. Вас не затруднит прокомментировать это событие?
- Всегда рад, Алеся. Уважаемые зрители, как вам уже известно, комета Свифта-Туттля каждые сто тридцать пять лет пролетает мимо Земли. Последний раз она навестила нас в 1992-ом году, вызвав один из самых красивых метеоритных потоков в истории планеты. Моментально сгорающие камни в небе мы могли наблюдать вследствие того, что «хвост» небесного тела задел атмосферу, хотя сама комета, подобно смертоносной пуле, просвистела мимо. И вот, спустя огромный срок, астероид вернулся. Надо заметить, что за время странствий он существенно «разжирел», его средняя масса увеличилась на пятьдесят четыре процента. Это вполне объяснимо: траектория полёта кометы проходит через облако ледяной пыли где-то между звёздами ND 55432 и ND 55672. Когда бурили скважины для работы электростанции, строители видели, где граничат слои льда различных эпох. С помощью этого можно судить о примерном возрасте кометы Свифта-Туттля. Чем учёные и займутся в ближайшем будущем…
- Извините, что перебиваю вас, Майкл. Вы безупречно говорите по-русски! Но нам сейчас намного интереснее, что происходит на комете в данный момент. Как продвигается операция?
- Ну, хорошо, давайте о насущном. Вы видите на экране нашу любимую комету на фоне Индонезии. Присмотритесь – у кометы два «хвоста». Один из них, который побольше, - это поток пылевых частиц, который тянется за объектом на много-много километров. А второй «хвост», с красным оттенком, - это след электростанции. Она заработала ровно в семь вечера по Гринвичу. Теперь мы видим, что белый «хвост» тянется сверху вниз за астероидом, а красный – горизонтально. Таким образом, «Мадонна» попытается сместить комету в сторону во время падения. Но пока процесс «сдвига» не начался. Станция, даже наоборот, разгоняет комету, чтобы при резкой смене траектории объект не развалился на куски. Всё-таки кометы – достаточно неустойчивые тела, на них постоянно происходят неожиданные перепады температуры, извержения, выплеск газов. Именно поэтому у них такие непостоянные орбиты…
- Евген, ты будешь смотреть? – крикнула Лиза.
- Да, иду. Сейчас, только фильм на закачку поставлю… Невозможно, с такими «тормозами» смотреть!
- Идём, Евгеша, - Тарас помог снять сыну кино-шлем и распутать провода. – Где ж ты такое ещё увидишь… Ваша мамаша, небось, загорает сейчас где-нибудь на Гавайях или подлизывается к очередному продюсеру. Если и думает о комете, то только с завистью. Конечно, семь миллиардов зрителей! Вот это рейтинги! … Идём, шампанское выветривается.
- Фу-у, не люблю шампанское.
- Да ладно. Один фужер выпьешь, а потом пей, что хочешь. Праздник ведь.
На экране сменилась картинка. Показывали электростанцию крупным планом. Громадный шарообразный реактор окутывали жёлтые пары. Внезапно пар перекрасился в зелёный цвет.
- Майкл! Извините, что прерываю вас, но «Мадонна» включила зелёный свет! Это означает, что операция началась?
- Да, Алеся. Вот оно! Час нашего триумфа! Ко мне уже поступают данные о том, что комета начинает движение в запланированном направлении. Угол отклонения от курса составляет две сотых, но данные ежесекундно меняются. Вот и наступил момент, которого мы так долго ждали! НАСА… простите, земляне завладели кометой Свифта-Туттля! Уже через двенадцать часов у неё появится новая орбита! Мы сделали это! Поздравляю всех жителей Земли с праздником! Это существенный шаг в истории человечества, новая ступень развития космонавтики!
- За советскую власть!
- За СССР! – учёные на борту «Аэлиты-4» чокались.
Микаил закашлялся – вино попало не в то горло. Он согнулся, из глаз потекли слёзы. Александр постучал соседа по спине.
Майкл Крайтон продолжал комментировать новость:
- Сейчас мы наблюдаем за тем, как комету уводят с её первоначальной траектории. Роковой момент, вокруг которого на протяжении многих лет крутился вопрос «а получится ли?», уже позади. Больше ничего интересного не произойдёт, так что зрители могут расслабиться и идти отмечать великое историческое событие. А я пока расскажу о Селене. Да-да, вы не ослышались. Луна во многом связана с происходящим, ведь, по сути, она в своё время тоже являлась кометой. Как считают учёные, когда-то она пролетала в опасной близости от Земли, попала под её тяготение и навеки осталась в этой «ловушке». Что самое интересное, кое-какие библейские события являются неоспоримыми доказательствами этой теории. Алеся, как вы думаете, что было такого в Библии, связанного с появлением спутника Земли?
- В… в Библии? – телеведущая первого советского канала не ожидала такого вопроса.
- Да-да, в Библии. Как вы думаете, Алеся?
- Событие из Библии? – неуверенно переспросила ведущая.
- Да, Алеся. Ну, подумайте! Это очень известное происшествие! Любой школьник должен такое знать.
- Ну-у… не знаю… Может, рождение Иисуса Христа?
- Нет же! Подумайте! Крупнейшая катастрофа!
- Моисей раздвигает море…. А-а, вавилонское столпотворение!
- Оу, фак…. – Майкл рассмеялся, хлопнув ладонью по лбу. - Извините... Вырвалось… Всемирный потоп! Правильный ответ: всемирный потоп! Когда Бог сказал Ною, что будет великое наводнение, и тому нужно построить корабль для семьи и животных. Вспоминаете? «Каждой твари по паре»! Современные учёные нашли связь между этим событием и появлением Луны. Потому что подобные небесные «дела» должны сопровождаться глобальными катаклизмами на планете, которые будут длиться на протяжении многих дней…. Вот и в Библии начался долгий период сильных дождей…
Верн не слышал, как его зовут товарищи. В голове у него разыгралась настоящая буря, в которой смешались гитарные трели, неугомонное завывание синтезатора и оглушающая барабанная дробь. Он дёргал головой в такт музыке, а сам наблюдал за кометой под разными углами через восемь мониторов, жуя жевательную резинку. Лишь когда дребезжание на секунду утихло, Верн услышал, как кто-то зовёт его по имени и стучится в дверь. Солдат надавил на мочку уха, выключая плеер, затем впустил друзей:
- Вы что, идиоты? Вам сюда нельзя! У меня ещё не закончилась смена!
- Успокойся, коллега, - усмехнулся Джек, бряцая бутылками. – Посмотри, что у нас есть! Настоящий шотландский виски! Идём отпразднуем старушку-комету!
- Вы с ума посходили?! – удивился Верн. – Я же на боевом посту! Меня расстреляют, если я выйду отсюда!
- Боже мой, Вернер, не корчи из себя героя, - Сайва проскользнула между офицерами и нежно приобняла парня за плечи. – Никуда эта комета не денется!
- А если…
- Ничего не произойдёт и точка! - самый крупный из солдат по имени Боб схватил Верна за шиворот и потащил из наблюдательного пункта. – Утром комета будет уже на орбите. А мы пока отметим это событие всем составом, как полагается нормальным людям.
- Всем составом? И Майкл?! – удивился Верн.
- Майкл сейчас даёт интервью какому-то зарубежному каналу. Просил не мешать. Он на восьмой платформе. Всё равно мы узнаем, когда он покинет её. Не бойся, коллега, выпьем, повеселимся, как полагается, - Боб похлопал по плечу товарища. Они уже преодолели коридор, ведущий в солдатскую столовую.
- Не нравится мне эта затея… - проворчал Верн, садясь за стол возле иллюминатора, в котором виднелась Земля. В отдалении он заметил плотное скопление звёзд – это другие наблюдательные корабли. Крейсеры с учёными, космонавтами или просто богатыми людьми.
- Да брось ты! Джек, наливай! – Сайва принялась расставлять металлические чашки. – А виски, кстати, просто отменное! Мы уже открывали его на день космонавтики. Ну, когда Джек подрался с тем чернокожим со второй платформы. А Боб заснул в вентиляционной трубе, ха-ха-ха! Припоминаешь, Бобби?
- Ну да, - нахмурился солдат. – А всё потому что вы заперли меня в столовой. Я попытался выбраться через шлюз и… отрубился.
Солдаты захохотали.
- А давайте новости послушаем! – предложил Боб.
- Иди ты со своими новостями! – Джек грохнул по столу ладонью. – Нечего в такой день засорять мозг дурацкими коммуникациями! Нового они всё равно не скажут.
- Я включу! – Верн встал, подошёл к стене, что-то нажал, после чего она превратилась в поле битвы между миллионной армадой имперского флота и повстанческих истребителей под предводительством Теда Скайуокера.
- Там ничего интересного не будет! – Сайва пыталась перекричать грохот сражения. – Видишь, уже фильмы крутят! Закончился прямой эфир!
- Да нет же! – Верн переключал каналы и, наконец, отыскал изображение кометы. – Вот! Пускай показывает, а то меня точно с работы вышвырнут, если я что-то важное пропущу.
- Сегодня великий день в истории Соединённых Штатов Америки! Наши бравые космонавты «оседлали» комету Свифта-Туттля и теперь изменяют её орбиту. Через несколько дней на новый спутник Земли высадятся лучшие специалисты в области космопроектирования. Они построят горно-добывательные станции. Счастливое будущее для США обеспечено! Спасибо всем тем, кто добросовестно отнёсся к выполнению своего долга! Слава Америке! Слава Господу!
- За нас! – солдаты загромыхали кружками.
«…добросовестно отнёсся к выполнению своего долга, - с тревогой подумал Верн, морщась от обжигающего напитка. – Как в воду глядят…. Ну, ничего, ещё пару кружек… и слиняю отсюда под шумок….»
А по другому каналу заместитель генерального директора НАСА продолжал рассказывать о Луне. Его, как говорится, «понесло». Притом не только в пространстве, но и во времени.
- … а вот тут и выявился один из самых больших «проколов» США. Конечно, сроки секретности уже давно истекли, хотя многие известные деятели всё ещё боятся говорить правду. Но, как уже всем известно, американцы не были первыми, кто высадился на Луну. Просто в то время нужно было доказать Советскому Союзу свою силу, мощь и превосходство технического обеспечения. Поэтому и создали видеозапись «с луны», которая прославилась на весь мир громадным количеством ляпов, сравнительно с другими документальными хрониками. Достаточно вспомнить хотя бы пыль с ботинок подпрыгивающих космонавтов, которая сразу же оседала на землю. Или прогнувшуюся ступеньку в луноходе под ногой одного из членов экспедиции. Конечно, всё снималось на Земле. В специальном павильоне. Было задействовано много людей и неудивительно, что информация всё же просочилась в общественность. Но сегодня это уже не играет роли. Всем понятно, что у США сейчас значительное превосходство над остальными державами. Естественно, благодаря собственному спутнику с кучей полезных ресурсов…
- Извините, Майкл, я вынуждена прервать вас…
- Почему же? Подождите-ка, вы сомневаетесь в могуществе Штатов? Ну да, эта извечно больная тема для Советского Союза…
- Нет, Майкл, взгляните…
- Знаю, знаю, сейчас вы вообще оборвёте эфир. На рекламу что ли? А что скрывать? Всем ведь и без того ясно, что Россия была образована только для отвода глаз, чтобы США не начинала ядерную войну! Вся эта раздробленность…. Хороший тактический ход! А потом за пятьдесят лет Восток накопил колоссальную мощь и вновь «подгрёб» под себя близлежащие земли, ссылаясь на то, что они были изначально территорией СССР!
- Майкл, речь не об этом! Взгляните на комету!
- Что?
- На ней что-то происходит…
- Покажите крупным планом…
- Мы видим большие всплески пыли. Они скрывают станцию…. Её совсем не видно! Поверхность кометы пришла в движение…. Объясните, что происходит!
Майкл молчал. Управляемый болид с камерой летал вокруг кометы, пытаясь подобрать более удачный ракурс. На экране ничего невозможно было разобрать.
- Папа! Папуля, иди сюда, скорей! – крикнула Лиза.
- Что случилось? – Тарас вбежал в комнату с мячом в руках. В соседнем отсеке они с Евгеном решили поиграть в футбол.
- С кометой неполадки! Смотри на экран!
Ведущая снова заговорила:
- Мы потеряли связь с Майклом Крайтоном, заместителем генерального директора НАСА. Сейчас можно наблюдать загадочное явление на поверхности кометы Свифта-Туттля. Надеемся, что проблемы будут устранены.
- Господи, ну в чём опять американцы напортачили? – воскликнул Микаил, застыв с бокалом вина у прозрачной стены «Аэлиты-4».
- Судя по всему, это новый выброс газов на комете, - высказал своё мнение Артемий. – Благодаря подобным всплескам она обычно меняет свою траекторию. Показания в таких случаях меняются на сотые доли процента, но в нашей ситуации и это может привести к печальным последствиям…
- Боже Всевышний! – старик Юрий подскочил и, хромая, подбежал к экрану на стене. – Смотрите! Смотрите! Это же трещины! Комета может расколоться! Нужно срочно остановить операцию, иначе рабочие на станции погибнут!
- Вы уверены?
- С чего вы взяли?
- Действительно, кора трескается…
- Нужно связаться с центральным управлением…
- Звоните в НАСА!
- Лёд треснул!
- Неужели они такие дураки?! Сейчас реактор отключат и все обойдётся!
Неожиданно по поверхности астероида пробежала дрожь, едва заметная с высоты обзора. Спустя несколько секунд яркая вспышка заполнила собой прямой эфир всех каналов на планете.
- Атомный взрыв! Станция взорвалась! – Тарас вцепился рукой в спинку кресла, но так и остался стоять.
- Красотища… – глаза тринадцатилетнего Евгена сияли.
Камера быстро отъехала назад, показывая ужасную картину: багровое пламя, будто желе, медленно охватывало комету с южного полюса. То здесь, то там поверхность взрывалась, выпуская в открытое пространство сгустки пламени. Синий лёд покрылся тёмными пятнами, а затем волна черного дыма целиком поглотила комету Свифта-Туттля. Спустя мгновение произошёл новый взрыв, ещё более мощный…. Теперь уже не из-за атомной станции. Громыхнуло что-то внутри неудавшегося спутника Земли, отчего колоссальные столбы огня рванули во все стороны. Облака над Индийским океаном поспешно разбежались кто куда…
Верну казалось, что время замедлилось практически до нулевой скорости. Он мчался по изученному вдоль и поперёк маршруту, но его движения были катастрофически медленными. Он срывал погоны о корпус станции на резких поворотах, разрывал кожу до крови об острые углы. Солдат пулей влетел в наблюдательный пункт и вовремя: на главной панели возникло объёмное цифровое изображение генерального директора НАСА.
- Немедленно открыть огонь по комете! Выполнять!
- Есть сэр! – взвизгнул Верн. Пот застилал его глаза, руки тряслись, будто парня били током. Но он сумел запустить систему автоматического наведения. Из динамиков над головой донесся встревоженный голос Сайвы, которая только что добежала до своего рабочего места:
- Орудие к запуску готово.
- Прямая наводка. Максимальная мощность. Залп! – Верн трижды проорал команду. Но уже видел, что Сайва всё прекрасно поняла с первого раза. Корпус станции «Орбитальный барьер» содрогнулся. От главного орудия величиной в несколько сотен метров отделился длинный луч света.
Все сотрудники НАСА – и на планете, и в Космосе – затаили дыхание, не обращая внимания на телефонные звонки, вопли в прямом эфире. Луч добирался до кометы ровно десять секунд. Он был виден только на радаре и иногда в облаках космической пыли. Луч утонул в чёрной сфере и мгновенно вырвался с обратной стороны, устремившись к поверхности Земли. Все роботы-операторы направили объективы камер в одну точку. Все телезрители впали в ступор. Верн не верил своим глазам.
Полуостров Индостан за считанные секунды расплавился и смешался с кипящим океаном.
Миллиарды голосов сотрясли мир.
- Она развалилась! Она, мать её, развалилась! – изумился Микаил.
- Распалась на части! – Юрий опустился на пол, уронив трость.
На экране разворачивался чудовищный пейзаж. Дымовая завеса разорвалась на лоскуты. То здесь, то там поверхность взрывалась. Два гигантских полушария кометы медленно отделились друг от друга... Их сопровождали тысячи мелких осколков…
- Сука… Быть этого не может! – Тарас рухнул в кресло, опрокинув недопитую бутыль шампанского. – Су-у-ука… Ну надо же!
- О, ужас! – вопила телеведущая. - Мы становимся свидетелями ужасающей катастрофы! Комета Свифта-Туттля по неизвестным причинам раскололась! Две особенно громадных части теперь угрожают столкновением с Землёй! Защитный луч пролетел мимо! НАСА потерпели неудачу! Нужно срочно сбить метеориты…
- Стреляйте снова! – заорал директор НАСА, срывая голос. – Уничтожить цель!
- В какой из осколков? – дрожащим голосом проговорил Верн.
- В любой! Сукин ты сын!
Верн передал приказ в отсек питания. Джек бормотал молитвы, регулируя подачу топлива в орудийный ствол. Сайва крикнула, что лучше взяться за восточный осколок. Западным займутся США и СССР. Верн вяло кивнул, информация расплывалась в его голове. Он ещё чудом держался в сознании. Цель была установлена. Оставалось дождаться готовности орудия…
Когда спустя минуту Верн уже собирался пойти в отсек питания и убить Джека, оттуда донеслось подтверждение готовности. Наводчик вздохнул и сразу же отдал команду «залп». Только через секунду вспомнил, что следовало ещё раз проверить все системы...
«К чёрту проверку! – подумал тогда Верн. – Ребята не должны ошибиться!»
- Что происходит, мать вашу?! – Майкл не успевал добежать до первой платформы, поэтому воспользовался настенной рацией. – Почему станция содрогается? Откуда снова стрельба? Вы промахнулись что ли?!
Команда молчала. Луч пересёк около пятисот тысяч километров и впился в метеорит. Заряд расплавил его половину, но остальное не осилил.
- Ну а это что за дерьмо?! – зарыдала Сайва.
- С какого хера такая маленькая мощность?! – взвыл Боб по рации.
- А что мне оставалось делать?! Вы же меня поторапливали! – заорал Джек из отсека питания. – Чтобы развить максимальную мощность, нужно больше времени!
- Ты совсем идиот?! – закричал Майкл в рацию, выпучив от ужаса глаза.
Ругательства солдат затопили командный эфир. Неожиданно на всех экранах станции появилось лицо генерала ВВС США.
- Экипаж «Орбитального барьера», - прохрипел старец. – Вы отстраняетесь от своих должностей. Станция будет автоматически возвращена на Землю. Вас ждёт разбирательство.
На этом связь прекратилась, а солдаты потеряли управление над «барьером». Верн сразу же достал пистолет из кобуры, приставил к виску и зажал спусковой крючок. В пистолетах этого типа заряд накапливался в течение пяти секунд. На максимальной мощности оружие стреляло наравне с крупнокалиберным ружьём. Кровавые лепёшки облепили все экраны наблюдения.
- Нет! – воскликнула Сайва, услышав выстрел этажом выше.
- Во всём будут винить меня, да?! – голос Джека дрожал. – Я виноват, по вашему, да?! Ну окей, так и быть! – В динамиках нарастал звук накапливаемого заряда. – Хотите этого, да? Ну хорошо, хорошо…
- Нет! Боже мой! – Сайва услышала новый выстрел. Она закрыла лицо руками. – Мальчики, что же вы…
- Что вы делаете?! С ума посходили?! – заорал Майкл по рации.
- Разбирательство, да? Казнить собираетесь, да? Сосите хер… - тихо прошептал динамик, а затем снова последовал выстрел.
- Боб, нет! – Сайва упала на колени. – Бобби, Джек! Вернер! О, Боже!
Майкл отключил рацию и помчался назад к лестнице. Через минуту он вбежал в приборный отсек и увидел Сайву, которая подносит пистолет к виску. Её лицо раскраснелось, глаза были зажмурены. Она стояла на фоне планеты Земля. Такая маленькая и беззащитная…
- Стой, подожди! Не нужно, Сайва!
- Сэр… - она захлёбывалась слезами. – Вернер не промазал. Он не мог ошибиться. Луч прошёл сквозь комету. Сквозь ядро. Она просто раскололась. Просто разломалась в самый неподходящий момент…
- Я знаю, знаю… - Майкл медленно приближался, вытянув руки вперёд. – Успокойся, Сайва, мы всё уладим! Мы во всём разберёмся! Артиллерия уничтожит осколки. В крайнем случае, они растают в атмосфере! Не переживай…. Только не нужно…
- И-и-и! – завизжала Сайва, скривившись и медленно нажимая на спусковой крючок.
Прогремел выстрел. Майкл подскочил к девушке, подхватывая её тело на лету. Пистолет выскользнул из окровавленных пальцев. Вот теперь мужчина зарыдал.
- Мы получили сообщение о том, что оборонительный луч уничтожил большую часть Индии, - подрагивающим голосом проговорила ведущая первого советского канала. – Все жители Нью-Дели, Мумбая, Бомбея и других городов мгновенно расплавились. Они даже не успели понять, что произошло. Несмотря на эту кошмарную новость, опасность для планеты ещё не устранена. По заверению специалистов рой метеоритов должен рухнуть в Тибете. Потери среди населения будут минимальны только в том случае, если ракетный удар уничтожит, либо ослабит камни…. Что же это было? Вот главный вопрос. Недовольство природы, человеческая ошибка или спланированный теракт? Министр обороны только что заявил: взрывная волна обежала вокруг планеты, нанеся серьёзные повреждения каждому из искусственных спутников. Поэтому наведение ПВО на метеориты теперь будет затруднительно… Стоп! Мы наблюдаем, как первые ракеты достигают целей. Самый крупный осколок только что атаковали. Мы ещё не знаем, кому принадлежали снаряды. Видимо, это была Европа. О-о-о! Мы видим особенно яркую вспышку. Российская ракета типа «земля-космос» расколола самый крупный осколок на три или четыре части, мы не можем пока сказать точно…
- Только не это, только не это… - шептал Юрий Тимофеевич. Слишком явной теперь была угроза. – Невероятно!
- Расколола?! – воскликнул кто-то из учёных, схватившись за голову. – Но почему?! На боевых учениях…
- Да заткнись ты! – зашикали на человека коллеги, столпившиеся возле экрана, на котором осколки кометы уже входили в атмосферу Земли. Раскалённые камни, несущие гибель…
- А, может, ты заткнись?! Может, ты заткни свою вонючую пасть, ублюдок! – один из астрономов напал на другого, нанося сильные удары кулаками по лицу, по голове. – Эти чёртовы ракеты можно запустить раз в два часа как минимум! Их запуск дело такое же сложное, как и запуск нового звёздного крейсера! Они не смогут сбить эти хреновы осколки! Не смогут! Ах ты, щенок! Ещё зубы показываешь?! На-а тебе, сволочь! Получай, мразь!
«Смокинги» зашевелились. Одни дрались, другие оттаскивали взбесившихся учёных друг от друга. Микаил умолял всех замолчать и послушать новости, но тут кем-то брошенная бутылка угодила в лицо астроному. Его сразу же подхватили сильные руки.
- С вами всё в поря…. Ой, какой ужас! – Александр чуть не выронил обмякшего учёного. – Остановитесь, придурки! Посмотрите, что вы наделали!
Из левой глазницы Микаила торчал крупный осколок. Учёный потерял сознание. Драка прекратилась, мужчины обступили тело коллеги.
- Ты и ты, - распорядилась подоспевшая Крия повелительным тоном. – Несите Мика в медицинскую капсулу. Живо!
И лишь когда телеведущая заговорила о новых ракетах, «смокинги», словно стадо, развернулись к экрану. Теперь все молчали, слышалось только громкое сопение взбудораженных астрономов.
- Две немецкие ракеты прошли мимо целей, - говорили в новостях. - От Северной Кореи тоже подоспела помощь, но их ракета не нанесла существенного урона самому крупному осколку. По нашим данным Россия навела на цели ещё три боеголовки. В небо поднялись тысячи истребителей…. О, мы видим яркий длинный луч со стороны Китая. Видимо, какое-то новое секретное оружие. Луч пытается расплавить один из осколков, но мы пока не видим заметного эффекта. Первые израильские истребители настигли астероиды. Они наносят прицельные удары ракетами, но камни слишком большие. Ничего не слышно от США и Японии… А они должны вот-вот подключится. Вооружение США поможет устранить надвигающуюся угрозу…
- Есть вероятность, - подал голос Лансер1178, - что больше информации можно услышать на американских каналах.
- Ага, глянем, чем там занимаются хреновы Брюсы Уиллисы! - прошипел Тарас, приказывая телевизору показать, что происходит в США. Включился автоматический перевод.
- Комета Свифта-Туттля раскололась на несколько кусков разной величины. Метеориты развили огромную скорость из-за дополнительного ускорения во время взрыва. Первые осколки достигнут поверхности планеты через двадцать минут! А самый крупный через полчаса…. Президент страны и его семья, а также высшие чины направляются в бомбоубежище. Корреспонденты не добились от них ответов, почему ВВС США ничего не предпринимает. Передаю слово гражданам Вашингтона, которые вышли на улицы и образовали митингующую толпу…
Экран заполнила огромная масса людей. У них практически не было плакатов – никто не успел подготовиться. Камера показала пожилого американца крупным планом: он взобрался на крышу одного из автомобилей, размахивая американским флагом. Тут же на него налетели несколько молодых парней, один из которых подобрал флаг и поджёг зажигалкой.
- Долой правительство! Долой президента! – бесновались люди.
- Они хотят, чтобы метеориты уничтожили СССР и большую часть Восточного Полушария! – проорал чернокожий в камеру.
- Ублюдки! Сожжём Белый Дом! – вопила старая женщина.
- Солдаты! Если вы нас слышите! – кричали две девушки, одна из которых несла младенца на руках. - Открывайте огонь по метеоритам! Стреляйте! Сбейте этих засранцев, не слушайте начальство!
На экране опять возникло испуганное лицо телеведущей.
- Извините… э-э… я пойду… у меня там дочь… - женщина сорвалась с места и исчезла из кадра. На экране осталось только пустое кресло в студии новостей. Никто не прервал передачу, никто не пустил рекламу – все люди побросали свои дела, спасаясь бегством. Но убегать по планете, в которую вот-вот врежется рой метеоритов, не было смысла.
Тарас в панике «запрыгал» по каналам, но на большинстве из них творился хаос. На первом советском показывали Землю, снимаемую из космоса. Роботом больше не управляли. Он застыл в тишине, снимая то, что видит – поверхность планеты, затянутую облаками.
- Папуль, а что будет с мамой? – тихо спросила Лиза. Она сидела в углу отсека, поджав ноги. Евген молча стоял в дверях.
Тарас посмотрел на дочь, потом на сына. Глаза его прослезились.
- Я не знаю, - простонал отец. – Я не знаю, простите меня…. Я ничего не знаю…
Он снова переключал каналы. В Лондоне показывали митингующих людей, «Би-би-си» прервали трансляцию – камера ещё показывала, как телеведущая звонит мужу и начинает рыдать, держась за ухо. На французском первом национальном ведущий новостей залез на стол и начал мастурбировать прямо перед камерой, напевая гимн страны. А потом телевидение прекратило вещание. Навсегда.
Экран погас, стена «Аэлиты-4» снова стала стеной. Учёные повернулись к окну и увидели, как багровое марево расплывается по Восточному Полушарию. Казалось, что взорвалась мощнейшая ядерная бомба. Ужасающих размеров «гриб» вырос посреди Азии…Огненные волны расходились в разные стороны, а после них исчезали реки, горы, моря… и города. По материкам побежали исполинские трещины. Планета сгорала на глазах. Красные пятна выступили на пока ещё нетронутых территориях. Реки потревоженной магмы заполнили равнины и впадины. Камень и железо плавились. «Желе» уже охватило большую часть Земного шара…. Через какое-то время все волны сошлись на обратной стороне планеты…. Гибель «колыбели» человечества в общей сложности заняло около тридцати минут с момента столкновения с осколками кометы. Всё живое на Земле погибло от падения первого, а когда рухнул последний, самый большой камень, поверхность планеты уже почти полностью покрылась огненным океаном. Этот удар был настолько силён, что вся жижа встрепенулась - огонь взметнулся в небо. Как выяснится позже, «лицевая» сторона Луны тоже начала плавиться, и за несколько суток с неё исчезнут все исследовательские станции вместе с обслуживающим персоналом – роботами и киборгами. Искусственные спутники тоже сгорят... Планета превратится в факел, в горящий шар…. Поверхность уже сейчас плавилась и взрывалась, жар усиливался, будто Земля решила стать новым Солнцем… Тихий океан погибал последним. Кипящие воды долго боролись с чудовищным апокалипсисом, миллиарды тонн воды хлынули в колоссальные трещины, изуродовавших дно… Все океанские обитатели зажарились от высоких температур на глубине пятисот метров под землёй. Вскоре и воды больше не стало. Название третьей планеты от Солнца утратило свой смысл. Теперь Землю с лёгкостью можно было назвать Огнём или Пеплом…
Люди на звездолётах, ошарашено наблюдающие за всемирной катастрофой, неожиданно осознали, что лишились не только дома и близких…. Человечество потеряло буквально всё: культурные и исторические ценности, знаменитых людей…. Всё, что было построено или придумано человеком. Но жалкая горстка выживших землян также лишилась самого главного. Будущего.
Мир застыл в тишине и покое. Космос молчал. Для него всё было в порядке вещей. Подумаешь, не стало ещё одной планеты!
Тарас сидел на столе с открытым ртом, глупо уставившись в окно. Лиза тихо рыдала, скрючившись в углу помещения.
- Слава богу, я фильм вовремя скачал… - отстранённо произнёс Евген. – Ну ладно, пап, я спать пойду – что-то мне… плохо.
Мальчик развернулся, но тут же повалился в дверях без сознания.
Наступила самая долгая минута молчания. Конечно, много кто говорил, кричал…. Но мировой эфир покоился в тишине. И лишь через сорок минут после катастрофы заговорил крейсер «Зевс 2100» - штаб НАТО в космическом пространстве. У микрофона находился Вил Фросс – премьер-министр Англии.
- Внимание, земляне! Мы стали свидетелями самой ужасной, несправедливой, неправильной и необъяснимой катастрофы. Командование звёздного флота понимает, что все шокированы произошедшим. Но не стоит паниковать, как бы глупо это сейчас не звучало! Мы все потеряли родных и близких…. Теперь, судя по всему, будущее человеческой расы в наших руках. Лучшие военные корабли направляются к планете, чтобы принять участие в спасательной экспедиции. Возможно, кого-то удастся вытащить из пекла. Возможно, уцелеет что-нибудь из ценного оборудования. Крейсеры уровня «омега» ведут перепись выживших. К сожалению, не все корабли зарегистрированы. Мы начинаем операцию по подсчёту ресурсов и техники. Человечеству предстоит пройти долгий и сложный путь по приспосабливанию к космическим условиям… Возможно, сейчас вы с трудом можете воспринять данную информацию. Следовательно, командование звёздным флотом просит всех выживших просто лететь к крейсерам «омега» и запрашивать разрешение на посадку. За несколько дней мы попытаемся закончить перепись населения. В данный момент флот собирает всех оставшихся астрономов и учёных, чтобы на общем совете решить, как быть дальше. На этом я заканчиваю вещание. И помните! Будущее зависит только от нас самих…
- Капитан, с нами пытается связаться болид номер NP132, - доложил радист в боевой рубке крейсера «Аполлон-16». Его голос срывался. Намётанный слух капитана Бристла сразу же это уловил. На борту его корабля подчинённые должны были говорить чётко и ясно. Но сейчас Бристл никого не винил. В один миг тысячи людей лишились всего. Они потеряли родителей и друзей, всё самое дорогое. Лишились целей существования. И пока остальные находились в истеричном трауре, горстка солдат работала на пике возможностей, выполняя свой долг. Примерно восемь часов назад Бристл видел, как его люди общаются со своими семьями через экраны компьютеров в обеденный перерыв. У молодых парней были маленькие детишки, там, на Земле…
- Вывести на центральный экран! – приказал Бристл, расхаживая взад-вперёд по капитанскому мостику. Через широкие прозрачные стены он рассматривал планету: больная и кровоточащая, она напоминала гнилой фрукт, который плавят на медленном огне. В глубине души Бристл оставался довольным, стыдясь признаться в этом даже самому себе. Ему уже давно не хватало хорошей встряски. Правда, мечтая о чём-нибудь наподобие Чётвёртой Мировой войны, он не ожидал, что его «приключения» начнутся с гибели родной планеты. Хотя у сорокапятилетнего капитана на Земле не было ни дома, ни людей, которые были бы ему рады.
На экране возникло молодое лицо.
- Экипаж NP132, вы отрываете командование «Аполлона-16» от выполнения боевой задачи. Что у вас стряслось?
- Мы из «Орбитального барьера»! – закричал солдат. Его волосы были взъерошены, лицо пропотело, глаза вылезали из орбит. – Произошла страшная ошибка! Станция перешла на автономное управление и возвращается на Землю. Система ручного управления заблокирована! Экипаж находится в спасательном болиде NP132 в составе восьми человек. Ещё четверо покончили жизнь самоубийством! С нами также тяжелораненый – Майкл Крайтон, заместитель генерального директора НАСА…
- Ничего себе! - воскликнул Бристл. Теперь капитан сумел рассмотреть на фоне горящей планеты маленькую точку – «Орбитальный барьер». – Что же у вас там приключилось? Почему вы в спасательной капсуле?
- Только отсюда удалось восстановить связь…. На подходе к планете станция попала в поток небольших осколков, оставшихся после кометы. Обшивка «барьера» не выдержала града. Нам едва удалось укрыться в спасательном болиде. Мы взываем о помощи! Нам не выпутаться из этого дерьма самостоятельно! «Барьер» направляется в наземный штаб, которого уже нет, все управление заблокировано!
Один из операторов вывел на большой экран изображение станции. Справа быстро выросла колонка со списком повреждений. Комплексное состояние всех систем было равно 14%. Компьютерный помощник порекомендовал заняться задачами первостепенной важности.
- Мы спасём вас! – пообещал капитан Бристл. – Внимание! Ребятки, придётся поработать. Увеличить подачу топлива! Поднажмём, мы должны вытащить работников НАСА из пекла. Немедленно доложить крейсерам «Гераклит» и «Аполлон-14» о смене нашего курса. Передайте им соответствующие навигационные данные. Пускай «Гераклит» займётся нашей территорией на планете. Если, конечно, там ещё можно что-то спасти…
Тем временем к крейсеру «Аэлита-4» пришвартовались уже восемнадцать «любительских» звездолётов. Четыре этажа-ресторана превратились в залы ожидания для беженцев. Толпа выживших возмущённо гомонила, требуя разъяснить им ситуацию. Юный астронавт Александр залез на барную стойку и стал призывать людей к спокойствию и порядку. Его эмоциональная речь сделала своё дело – взбешённые семьи приутихли, усевшись на скамьи по бокам празднично накрытых столов.
Тарас и ещё несколько мужчин толпились в приемном отсеке, куда приходили всё новые и новые гражданские. Здесь были в основном советские люди – россияне, белорусы, украинцы, литовцы, латыши, монголы, казахи... Но встречались и американцы, африканцы, китайцы…. Несмышленые роботы подвозили к взбешённым мужчинам лёгкие алкогольные напитки, предлагая «омыть» новый спутник Земли. Уже несколько покорёженных «железяк» валялись посреди зала. Ещё один безголовый робот-разносчик упёрся в стену с бесконечным причитанием: «Не нужно бить меня! Машина тоже чувствует боль! Не нужно бить меня…».
- Что можно сделать? Как помочь тем, кто на Земле? Что можно сделать? Что! – будто заклинивший робот, бегал по приемному отсеку усатый низенький мужичок. – Может, надо звонить в НАСА? Кто сейчас главный? Кто может помочь? Я не пожалею денег…. У меня там жена и трое детей….
- Дегенераты! Почему они не сбили метеориты! Идиотское правительство! – рыдал старик в инвалидной коляске, которая громко попискивала, возвещая о перегрузке сердца и повышенном давлении. – Набрали баранов, тупые отморозки! Понадобился им ещё один спутник Земли, пидарасы!
- У меня там Рая, любимая… - прерывисто вскрикивал лысый мужчина, сидевший на полу у стены с бутылкой водки в руке. – Боже…. Боже… За что ты убил её?! За что ты убил их всех?! Я ненавижу тебя, я не верю в тебя, я проклинаю тебя и всё, что ты создал и чем дорожишь! Ушлёпок мля! Все беды на тебя, всё зло! Ненавижу! Будь ты проклят, сука! Я хочу твоей боли, мразь! Ненавижу!
- Во всём виноваты американцы! Нужно уничтожить предателей! – орал парень, увешенный с ног до головы пирсингом. Когда он говорил и размахивал руками, цепи звенели. – Америкосы подвели всё человечество! Сволочи! Козлы!
Тарас молчал. Он испуганно переводил взгляд с одного измученного переживаниями лица на другое. Миллиардер не знал, что делает здесь. Его мысли носились по голове, словно там образовался смерч. С одной стороны, он думал о бывшей жене. Но почему он за неё волнуется? Да не волнуется он за неё вообще! Пускай умирает! Ведь сам этого желал…. Сколько лет прошло с момента развода! Но дети…. Он оставил Лизу на борту «Красотки» присмотреть за Евгеном – у мальчика начался сильный жар. Теперь они были единственным, что связывало Тараса с реальностью. Он очень дорожил детьми. Не дай бог, произойдёт что-то ещё и Тарас лишится их…. Что он делает на борту «Аэлиты-4»? Ему ведь нужно назад, на «Красотку»…
«Нет, первым делом я должен разобраться в ситуации. Все здесь собрались только из-за этого. Терпи, идиот! Нам нужно срочно решить, что делать дальше…. Людям нужен приказ. Они должны услышать, что у них есть надежда…»
- А правительство сможет предоставить нам жильё на Марсе? – воскликнул один из мужчин, закуривая десятую сигарету подряд.
- Говорят, его ещё не освоили настолько, чтобы заселять туда людей, - мрачно прохрипел парень с отвратительной татуировкой на всё лицо.
- Но теперь-то другого выбора нет!
- Я вообще не понимаю, что будет дальше! – крикнул взволнованный усатый дядька, перестав носиться по залу. – Я работаю финансистом в одном из штабов НАСА. Я знаю наизусть все отчёты о поставках в космос…. И уверяю вас: на данный момент звёздный флот не располагает достаточным количеством ресурсов, чтобы прокормить такое количество людей….
- Что за ужасы вы такие говорите?!
- Всё я правильно говорю! – усатый подскочил к говорившему, тыкая в него пальцем. – Вы тут плачете по поводу смерти любимых, но сейчас стоит задуматься над другой проблемой: человечество вот-вот вымрет! Я не вижу ни единого шанса на спасение…
- Слушай ты, мудак, - громадный мужик в ковбойской шляпе, из которой торчал ирокез, схватил усатого за шкирки. – Лично мне абсолютно плевать на свою жизнь после того, что произошло! Я потерял мать. И хоть она была стара и больна, но уверен, она не желала сгореть заживо вместе со своими знакомыми и соседями! Миллиарды людей погибли, лишь немногие остались жить в этом Аду! Сечешь? И не нужно говорить о том, что всё хуже, чем кажется! Хуже уже быть не может! А если у кого-то и осталась вера в светлое будущее, ты не имеешь право её разрушать! Понял, урод?
Стена засветилась. На экране снова возникло лицо Вила Фросса:
- Внимание, земляне! Мы понимаем ваше волнение, но просим вас набраться терпения. Задействованы все имеющиеся силы. Первые крейсеры достигли планеты. Ведутся масштабные поиски. Пока что звёздный флот не располагает достаточной информацией, чтобы делать какие-то громкие заявления. Теперь по существу: как я уже говорил, нужны все профессиональные специалисты в областях астрономии и астронавтики. Немногочисленные работники НАСА сейчас эвакуируются с «Орбитального барьера». Всем учёным срочно явиться на крейсер «Зевс 2100»! Помните, будущее человечества в ваших руках!
Крейсер «Апполон-16» напоминал новогоднюю ёлку. Сто пятьдесят орудий разного калибра, разбросанных по корпусу корабля, вспыхивали и моментально погасали. Снарядов не было видно. Но плотная завеса мелких камушков, оставшихся после взрыва кометы и отделявшая «Апполон-16» от Земли и «Орбитального барьера», быстро редела. Станция уже входила в атмосферу планеты: Бристл видел, как огненный капкан охватывает её, срубая лишние детали – баллоны с топливом, главное орудие…. Один из осколков устремился навстречу спасателям со скоростью двадцать километров в секунду. Но его моментально уничтожили.
- Всем приготовиться! Солдатам занять свои позиции! – приказал капитан.
- Есть, сэр, - уверенно откликнулись по рации.
Крейсер начал поворачиваться к планете боком, не переступая невидимую черту мезосферы. Станция была совсем рядом – километров тридцать.
- Открыть шлюз! Выпустить бригаду спасателей!
От «Апполона-16» отделились несколько точек – солдаты с реактивными ранцами на спинах. С ускорением в 3g они устремились к «Орбитальному барьеру». Через несколько секунд спасатели стали замедлять падение, развернувшись в воздухе ногами вперёд. Лишь один солдат продолжал лететь к станции на гигантской скорости.
- Что с рядовым Уокером? – спросил Бристл.
- Судя по всему, Пол Уокер мёртв, - немного с расстановкой проговорил главный врач, наблюдая за показателями давления и сердцебиения всех членов экипажа у себя на мониторе.
- Так мёртв или нет? Я слышу неуверенность в вашем голосе, Зейн Фрост! Что его убило?
- Скорее всего, какой-то небольшой осколок, встретившийся на пути. При таких скоростях даже песчинка может нанести видимое ранение. А у меня отображено на экране, что рядовой Уокер получил внутренние повреждения почти во всех органах, в том числе и в мозге. Скорее всего, камень угодил ему в лицо, когда солдаты разгонялись головами вниз, а потом прошёл сквозь всё тело…
Бристл даже не скривился.
- Ладно, как остальные?
- Первый на месте! – крикнули в рацию. – Второй на месте! – Третий на месте! – Пятый на месте! – Седьмой на месте! – Шестой на месте! … Капитан, Четвёртый улетел вниз, разминувшись со станцией и нарушив приказ…
- За него не волнуйтесь, продолжайте выполнять операцию! – приказал Бристл. – До столкновения с Землёй осталось минут пять. Запомните, у вас нет и трёх! Устанавливайте взрывчатку!
Шесть солдат облепили корпус «Орбитального барьера». Стальную поверхность омывало огнём. В скафандрах из несгораемых сплавов спасатели не испытывали неудобств. Короткими прыжками с помощью реактивных ранцев они быстро достигли главных ворот.
- Взрывчатка установлена. Покидаем зону взрыва. Пять! Четыре! Три! Два! Один!
Громадные двери первой платформы «Орбитального барьера» разломались на куски, а бешеный ветер с жадным воем моментально высосал осколки из нутра станции. Они ринулись навстречу «Апполону-16», но пулемёты быстро избавили военный крейсер от угрозы.
- Болид номер NP132! Путь открыт! Выбирайтесь оттуда!
- Спасибо, мы уже поняли!
Бристл видел, как из охваченной огнём конструкции вырывается белоснежный звездолёт, который быстро устремляется к звёздам. Он пролетел «впритирку» к крейсеру «Апполон-16». Экипаж «Гераклита» аплодировал и поздравлял капитана Бристла. Спасатели поочерёдно оттолкнулись от «Орбитального барьера», вновь включая ранцы и взлетая ввысь. Неожиданно от станции отделился ещё один обломок – двадцатиметровая спутниковая антенна. Её сильно раскрутило. Она за считанные секунды догнала последнего из улетающих солдат, едва зацепив его, перед тем как потерять кинетическую энергию и начать свободное падение. Прощальный поцелуй от «Орбитального барьера»….
Хин Смит переломал все кости, а его скафандр разорвался в нескольких местах. Ранец при ударе вспыхнул пламенем, подача топлива увеличилась в разы, скорость возросла…. Хин пронёсся мимо своих товарищей по направлению к крейсеру. Горящие внутренности расплескались о прочный корпус, ранец взорвался. Бристл хмыкнул.
- Болид номер NP132, направляйтесь к «Зевсу 2100». Командованию звездного флота понадобятся ваши навыки. Мы же продолжим нашу миссию.
- Вас поняли! Ещё раз большое спасибо! – на экране работники НАСА обнимались и чуть не прыгали от радости.
Бристл понимал, что ещё слишком рано расслабляться.
- Внимание! Вы отлично поработали, молодцы! Но теперь пора взяться за основную задачу. До падения кометы самый крупный атомный реактор на Земле – «Тарантино» - находился в северной части Аляски в небольшом городке под названием Монингстар. Корпус станции сделан из прочнейших материалов, которые выдержат практически любые температуры изнутри или снаружи. Что бы там не творилось на Земле, а наша задача: любыми способами вытащить реактор из пекла и унести его с собой в космос. Вы всё поняли?
- Есть, сэр! – разнеслось по крейсеру.
«Аполлон-16» входил в атмосферу Земли. Люди в боевой рубке притихли, оторвали взгляды от экранов, взглянув на прозрачные стены. Планета переживала не лучшие времена: реки магмы выступали по краям литосферных плит…. Материки разломались на небольшие островки….
В ухе Тараса мягко завибрировало. Мужчина никак не ожидал, что в такой час кто-то позвонит ему, но по инерции надавил на мочку уха и произнёс:
- Да?
- Тарас?
- Да…
- О, боже! Тарас! О, господи! Я так рада тебя слышать, боже мой!
- Да…
- Слава богу, ты жив! Ты в космосе и ты жив, я так рада! Скажи… Скажи, прошу тебя, господи… скажи, что дети с тобой!
- Да… Они со мной, Анги. Не волнуйся, - Тарас приложил все усилия, чтобы произнести это. С каждой секундой его голос становился тише. Он никак не ожидал услышать писк бывшей жены у себя в ухе. Но, что ещё сильнее его беспокоило, появление Ангелины сулило куда более крупные проблемы – это означало, что он может больше не увидеть детей. Только теперь Тарас понял, насколько сильно был рад смерти «любимой».
- О, Тарас! О! Спасибо! Спасибо тебе! О, если бы ты знал, как я переживала…. Если бы ты только знал…. По телевидению говорили…
- Знаю, знаю, Анги. Я знаю, успокойся. Все живы и здоровы.
- О, господи! Тарас – ты лучший! Я обожаю тебя! О, боже! – слова стали неразборчивыми. Казалось, что Ангелина визжит, а ей запихивают в рот кляп. – Слава богу, с ними все в порядке! Слава богу, что ты взял их с собой…
- Да-да, я…
- Я так рада! – бывшая жена хныкала, смеялась, кричала, шептала и выла одновременно. – Мы ввели ваши координаты в бортовой компьютер…. Через десять минут я уже увижу их, моих милых зайчиков, моих бусинок! О, Тарас, какой же ты молодец! Ты спас детей!
- «Мы»? Ты сказала «мы»? А можно поинтересоваться с кем ты?
- О, да, я не одна. Мой жених… Баз… Мы с ним наблюдали за кометой из космоса… Да…. Я не одна. Он известный режиссёр. Возможно, ты о нём слышал…. «Прятки с темнотою»? «Перекапыватели»? Знаешь эти фильмы?
Тарас закрыл глаза. Тяжело выдохнул. И только потом как можно спокойнее сказал:
- Мы на борту корабля-ресторана «Аэлита-4». Стыкуйтесь, я буду ждать в гостевом холле.
- Хорошо, хорошо, Тар…. Я так рада, если бы ты только знал. Я так разволновалась, когда всё это произошло…. Я просила База отвезти нас назад, на Землю…. Слава богу, он меня не послушал, дуру…. Ой, как я тебе благодарна! Спасибо, спасибо, дорогой! Спасибо!
Тарас отключил связь, подумав, что Анги и вправду хорошая актриса. Ей не нужно было учиться играть эмоции. Она сама по себе излишне эмоциональна.
«Евген и Елизавета переберутся на другую посудину? А не пошла бы ты в жопу, маленькая жирная сучка? Я не отдам тебе детей!» - Тарас сморщился, когда представил себя одного в космосе. Совсем одинокого посреди чернильно-чёрного пространства, пустого, холодного и таинственного. Его передёрнуло. – «Боже, куда катится этот мир? Хотя, если точнее…. куда он скатился?»
Крейсер «Аполлон-16» разрывал дымовые столбы над Калифорнией со звуковой скоростью. Телескопы ежесекундно очищались с помощью трубок, выпускающих резкие потоки воздуха, но этого было недостаточно: пепел не позволял рассмотреть окружение, поэтому приходилось доверять радарам. В любом случае, высота полёта «Аполлона-16» избавляла от угрозы столкновения с горой или небоскрёбом.
- Капитан! Прямо по курсу преграда. Расстояние меньше сотни километров. Снижаем скорость, начинаем маневрирование.
- Как это возможно? – удивился Бристл.
- Почва деформировалась, - пояснил один из радистов. – В северной части штата образовался гигантский вулкан. По предварительным данным, его высота превышает девять тысяч метров.
- Твою мать, - не выдержал кто-то из солдат. – Больше Эвереста…
Крейсер миновал преграду, а бортовые орудия уничтожали раскаленные камни, падающие с неба. Вулкан на самом деле ещё не достиг своего пика. Он выпускал только первые капли той мощи, которая дремала под земной корой миллионы лет, лишь выжидая момент, чтобы вырваться на волю. На несколько секунд жар, исходящий из жерла вулкана, очистил восточные телескопы, и экипаж смог рассмотреть ужасающий пейзаж. В нём преобладали оранжевые краски: лава пыталась затопить вулкан, старалась закрыть гору от чужих глаз…. И её массы хватало на это с лихвой.
- Смотрите сюда! – крикнул один из радистов, выводя на большой экран область у подножия вулкана. – Господи…. Это же Сакраменто!!! Столица Калифорнии!
Бристл ухмыльнулся. Картина и вправду неприятная. Верхушки самых высоких небоскрёбов таяли в огне, будто были сделаны из воска: фундамент накренялся, стены провисали и «капали» вниз. От самих улиц уже ничего не осталось.
«Что мы ищем здесь? Неужели, что-то может уцелеть в этом пекле?»
- Капитан, мы вычислили расположения реактора, - доложил один из радистов. – Все поддерживающие основания и постройки раздробились от землетрясения. Текущие координаты немного не совпадают с базовыми. И они… - солдат смутился. - … непостоянные. Реактор движется…
- Движется?! – изумился Бристл.
- Да. Его уносят потоки лавы на запад, к побережью. Все системы внутри реактора переведены в аварийный режим. Несколько уцелевших роботов подают сигналы бедствия. По их данным станция самостоятельно закупорилась изнутри, но «саркофаг» не выдержит длительной тряски и таких температур.
- Есть вероятность в сорок четыре процента, что операция закончится гибелью экипажа «Аполлон-16», - доложил компьютерный помощник. – Атомный взрыв повредит обшивку крейсера, после чего персонал зажарится при температуре свыше тысячи градусов по Фаренгейту.
Повисла пауза. Несколько радистов вопросительно взглянули на командира, который стоял на капитанском мостике, облокотившись на поручни.
«Ох уж эти маленькие радости моей профессии! - улыбнулся Бристл. – Ох уж эти волнительные моменты! Как же мне вас не доставало…»
- Ребятки! Компьютер как можно тоньше намекнул, что сейчас не лучшее время расслабляться. Так что собрались! Работаем! Нам нужно вытащить «Тарантино» из этого дерьма! Ну-ка, докажите, что у нас лучший крейсер в звёздном флоте!
«Аполлон-16» замедлил ход, поравнявшись со станцией, вернее тем, что от неё осталось. Горящий шар с огромной скоростью катился по огненной реке, круша каменные преграды. Решено было приостановить его, перед тем как пытаться «заарканить». От «Аполлона-16» отделились несколько ракет, которые взорвались в магме на пути катящегося шара. Встревоженная жижа замедлила движение, волны расходились в стороны, что останавливало атомный реактор. После ещё нескольких залпов, Бристл приказал начинать операцию.
Восемь капсул, от которых к основному кораблю тянулись гигантские тросы по двадцать метров в диаметре, устремились к реактору. Пулемёты очищали пространство вокруг них, чтобы ни один из мечущихся в воздухе осколков не прервал операцию. При подлёте к поверхности раскалённого шара капсулы развернулись в виде птичьих лапок и крепко впились в мягкий сплав. Несколько космонавтов с реактивными ранцами протянули дополнительные тросы от одного крепления к другому, опоясав атомный реактор.
- Сетка готова, поднимаем! – доложили по рации.
Солдаты благополучно вернулись на крейсер. В приёмный отсек сразу после очистки воздуха вбежали люди с огнетушителями: скафандры были ослепляюще красными от огромных температур за бортом.
- Ну что ж, поехали! – Бристл закусил нижнюю губу. Его люди уже сделали всё возможное, и теперь остаётся надеяться только на удачу.
Крейсер начал медленно подниматься, тросы натянулись до предела. Корпус «Аполлона-16» заскрипел от напряжения. По кораблю прошла мощная дрожь. Один из солдат, прислонившийся спиной к стене, получил перелом позвоночника. В какой-то момент все уже решили, что операция провалилась – мощности крейсера не хватит поднять такой объект в небо.
Земля погибла, но бог ещё существовал. Остатки атомного реактора «Тарантино» всё-таки оторвались от кипящей почвы. Корпус «Аполлона-16» гудел, турбины работали на пределе. Бристл поскрипывал зубами, не сводя взгляда с центрального экрана.
Восемь минут длились бесконечно долго. Солдаты перенервничали, безостановочно проверяя показания приборов, даже роботы молчали, боясь сказать лишнее. Но в какой-то момент перегрузки закончились и «Аполлон-16» преодолел земное притяжение. Атомный реактор не взорвался: теперь он почернел и покрылся толстой коркой льда. Но свободно парил в пространстве, не доставляя хлопот своим весом.
Члены экипажа вскочили со своих кресел, обнимаясь и ликуя. Даже капитан Бристл улыбался. Недолго. Всего минуту. Но ничего не мог с собой поделать.
- «Аполлон-16», с вами говорит Сао Лей, главнокомандующий звездного флота, - завибрировали динамики. – Вы были первыми, кто справился со своей задачей в глобальной операции «Спасение человечества». Командование звёздного флота от лица всех землян благодарит вас. Благодаря вашим стараниям и отваге тысячи людей получат электричество и многие другие блага. За проделанное вам полагается вознаграждение. Но сейчас не время расслабляться. Доставьте «Тарантино» к «Зевсу 2100». После передачи груза возвращайтесь на Землю и помогите коллегам.
- Есть, сэр! – Бристл отдал честь. На его лице появилась привычная окаменелость.
Но пора оставить капитана и «Аполлон-16» в покое. Пришло время поговорить о человеке, который тоже сыграет свою незаменимую роль в освоении космоса...
Агама понимал, что комета Свифта-Туттля – это единственный шанс на спасение. Оба охранника вышли на улицу, как и многие другие жители экватора, чтобы наблюдать в вечернем небе яркую полоску – символ человеческой мощи и независимости от природы. В корпусе для смертников остался только робот-охранник – неповоротливая коробка метр в высоту, которая со скрежетом передвигалась по бетонному полу из одного конца коридора в другой. Взад-вперёд, и так каждый день, каждый час. Заключённые ненавидели проклятого робота, называли его «Неваляшкой». Он никогда не жаловался на усталость, никогда ничего не просил. Раз в две недели его проверял механик, иногда прочищал внутренности от песка и пыли (всё-таки пустыня вокруг), бывало, заменял батарею. «Неваляшка» вряд ли бы смог остановить разбушевавшегося преступника, но мгновенно поднять тревогу – это запросто.
Поэтому нужно было действовать быстро и бить наверняка. Все трое заключённых это знали.
- Бал, ты готов? – спросил парень из камеры напротив Агамы. Как его звали, Агама так никогда и не узнал. Его вообще очень мало интересовали окружающие.
- Ты бы ещё громче крикнул, чтоб «Неваляшка» оглох! – зашипел здоровяк по имени Балаар из соседней камеры. Агама помнил, за что того выставили на казнь: напиться и зарезать восемнадцать человек в ночном клубе в Каире, включая охранников и полицейских – вот она путёвка на электрический стул в тюремном лагере посреди Сахары.
Робот развернулся в дальнем конце коридора и продолжил движение вперёд. Разговоры смолкли. Смертники вновь прикинулись спящими. Зелёные сенсорные лучи пробежали по стенам, решёткам, одеялу и ухмыляющемуся лицу Агамы. «Неваляшка» сканировал заключенных, выискивая признаки подозрительных движений. Обычно искусственный интеллект мог поднять тревогу даже из-за того, что человек онанировал под одеялом. Робот не исключал вероятность, что под этим предлогом заключённый может мастерить заточку.
- Бал, - опять подал голос парень из камеры напротив, когда «Неваляшка» отъехал. – Ну, так что? Будем и дальше мечтать о побеге? Сейчас самый лучший момент!
- Да-да, - Балаар тихо соскользнул с койки и прильнул к решётке. «Неваляшка» ещё не доехал до конца коридора. Уголовник выигрывал секунд восемь, не больше. Он взял тонкую верёвку, сплетённую из лоскутов разодранного одеяла, и перебросил один конец в камеру напарника. – Запомни, у нас только одна попытка! Бьём сильно и наверняка!
- Да знаю я, блин!
- Теперь замолчи и пригнись! – прошипел Балаар, присев возле решётки. Верёвка незаметно легла на пол.
«Неваляшка» со скрежетом развернулся в конце коридора. Агама улыбнулся ещё шире. Он спокойно лежал в своей койке. Чернокожий любил подобные ситуации. Можно сказать, он на них вырос. Бедные грязные трущобы на окраинах больших африканских городов…. Сколько туристов приезжает в Африку, считая этот континент курортом, экзотическим аттракционом…. Ещё шире улыбнуться губы не позволяли – Агама обнажил прогнившие зубы. Перед глазами замелькали лица его жертв… искажённые от ужаса, умоляющие, плачущие, разгневанные… женщины, мужчины… Нигериец моргнул, очистив голову от лишних мыслей. Его улыбка поблекла, взгляд похолодел, стал хищным. Время охоты! Как в былые времена!
«Неваляшка» поравнялся с камерой Балаара. Сенсорные лучи осветили свирепое лицо.
- Понеслась! – громко шепнул здоровяк, подскакивая и резко, со всей силы, натягивая верёвку.
Его напарник из камеры напротив не заставил себя ждать. Верёвка струной пронзила воздух. Сильные руки повели её в бок, толкая робота в верхнюю часть коробки, на которой гнездилось больше всего лампочек и антенн. Гусеничные колеса продолжали движение – интеллект не успел сориентироваться в происходящем – поэтому «Неваляшка» всё-таки рухнул на пол, считай, на «лопатки». Победил простой расчёт. Роботы модели 50-ых годов имели множество изъянов, а «Неваляшка» был и того старше. Бедная африканская колония не могла позволить себе новейшие технологии. А раз дело касалось обречённых на смерть преступников, то и тратиться на них не было смысла. Вот поэтому, когда робот рухнул на пол и разбил хрупкие лампы и линзы, искусственный интеллект, не успевший разобраться в ситуации, не затрубил общую тревогу, а лишь послал сигнал о помощи личному механику. Робот полагал, что проблемы возникли по каким-то естественным причинам.
Балаар возился с замком своей камеры, громко скребя отмычкой. Его товарищ мимикой и жестами пытался ускорить напарника. Агама беззвучно поднялся с койки, наблюдая за действиями соседа. Всё происходило в тишине, заключённые молчали, опасаясь вызвать подозрения у «ослепшего» робота-охранника.
И вот замок поддался. Балаар оттолкнул решётчатую дверь, сразу же подскочил к «Неваляшке» и выдернул боковой провод из верхней части коробки. Жужжание внутри робота прекратилось, он отключился.
- Давай, давай, быстрее, друг! – начал кричать парень из камеры напротив. От волнения он прыгал на месте. – Открывай мою дверь! Открывай, давай!
- Сейчас… - движения Балаара были немного заторможенными. Он растерянно озирался по сторонам, руки тряслись. Здоровяк побежал к рубке управления, где обычно сидели охранники. Через несколько секунд второй заключенный оказался на свободе.
- Молодец, Бал, - крикнул парень. – А этого ненормального мы не будем выпускать? Ну и правильно…
Агама снова улыбнулся. Он подошёл вплотную к решётке и скрестил руки на груди.
Вернулся Балаар. Пот ручьями стекал по его лицу, роба покрылась тёмными пятнами. Вместе с напарником они открыли переднюю часть робота, доставая автоматы и электрические дубинки. Интересно, о чём думали создатели «Неваляшки», проектируя подобный «шкафчик»? Вряд ли передвижной оруженосец был сильно необходим охране. А вот для беглых преступников это походило на выигрыш в лотерее.
- Надеюсь, ты всё понимаешь, - Балаар оскалился, подойдя вплотную к камере Агамы. – Гореть тебе в Аду, ублюдок! По сравнению с таким психом, как ты, даже мне полагается второй шанс. Поэтому извини, но выпускать тебя на волю... это бесчеловечно! – и Балаар коротко хохотнул.
Агама улыбался, глядя на здоровяка исподлобья. Лишь два красных белка мерцали в темноте на чёрном лице. Балаар сглотнул, потом махнул рукой напарнику, и они покинули здание. Агама извлёк из-за пазухи свою отмычку, сделанную ещё неделю назад. Строение замка он уже давно изучил и на то, чтобы открыть его, ушло ни более двадцати секунд.
На улице послышались крики. Затем череда звонких выстрелов. Агама не переставал улыбаться, извлекая содержимое «Неваляшки». Четыре дубинки, аптечка, несколько пар наручников – всё это не нужно было хитроумному беглецу. Нигериец выбросил несколько полок с креплениями для оружия. Потом поставил отключенного робота на колёса, вновь подключил провод питания и залез внутрь коробки, поджав ноги. Когда «Неваляшка» доложил о завершении перезагрузки системы, Агама уже закрывал дверцу.
Робот некоторое время молча разбирался со своим состоянием. Затем начал тараторить:
- Помогите. Ошибка системы управления. Проверка всех систем. Ошибка. Нужна помощь механика. Помогите. Ошибка, ошибка, ошибка….
До Агамы, сидящего в тесной металлической коробке, доносилась стрельба снаружи. Спустя минуту всё стихло. Затем в корпус смертников ворвались несколько солдат.
- Проклятье! Агама тоже сбежал! Тревога, тревога! Скажите не выключать прожекторы! Те двое – это только для отвода глаз!
- Вот сукины дети! - послышался голос Бена, одного из постоянных надзирателей корпуса смертников. – Мы ведь только на секунду отлучились посмотреть на комету…
- Засранцы. Вас ждёт разбирательство. А пока ищите Агаму! Начальник с нас всех шкуру спустит, если подонку удастся улизнуть!
Охранники громыхали сапогами по бетонному полу. Агама молча сидел в темноте и духоте.
- Перезагрузка системы управления. Ошибка. Проверка системы управления. Ошибка. Загрузка последней удачной конфигурации. Ошибка. Требуется ремонт. Помогите. Нужен механик. Ошибка…
- Крэг! Займись роботом. Проверь его память: возможно, заключенные говорили о своих планах. Остальные, займитесь телами убитых преступников. И найдите эту сволочь! Проверьте все лазейки! Стрелять на поражение!
«Неваляшку» куда-то потащили. Агама пропотел. В металлической коробке не было ни малейшей щели. Душно и жарко. Скоро закончится кислород…
- Тяжёлый, сволочь! - ругался Крэг.
На улице было шумно. Охранники обсуждали произошедшее, строили догадки, где прячется третий смертник. Агама улыбался.
- Чёртов дроид! – Крэг пыхтел от натуги. – Давно уже пора тебе под пресс…
- Помогите. Ошибка.
- Да заткнись ты, кретин! – механик стукнул «Неваляшку» ногой, отчего у Агамы, сидящего внутри, загудело в ушах.
Вскоре тряска прекратилась. Робота вкатили в какое-то помещение, нигериец услышал, как запирается дверь. Снаружи стало тихо. Агама уже почти не дышал. Да и нечем было.
- Ублюдки, - бормотал Крэг, раскладывая перед роботом инструменты. – Нашли время для побега! Так хотелось на комету посмотреть, выпить с друзьями…. Суки!
Бах! Агама выбил дверцу ногами. Механик, присевший на корточки перед роботом, отлетел в другой конец зала вместе с дверцей, проехавшись по полу. Заключённый молниеносно выскочил из «Неваляшки», развернулся и сразу же выдернул провод, отвечающий за питание. Агаме повезло: робот не успел поднять тревогу.
- Что… Что за… - Крэг попытался отползти. – О, чёрт… Стойте! Я всего лишь ремонтник!
Нигериец подхватил крупный разводной ключ, взвесил в руке, улыбаясь во весь рот.
- Пожалуйста, не убивайте меня! – взмолился Крэг. Глаза его говорили только об одном: «Я готов на что угодно, только не убивайте меня! Я готов сидеть здесь и никому не говорить, что видел вас! Только не убивайте!»
- Вертолётом управлять умеешь? – спросил Агама.
- Ч-что?! – теперь глаза говорили: «Нет, только не я, пускай кто-нибудь другой будет управлять вертолётом!».
- Если не умеешь, мне придётся тебя убить, - спокойно произнёс нигериец, поигрывая разводным ключом.
- Ну конечно умею, я же ходил в школу! Управление военной техникой – это основная программа… – дрожащим голосом пролепетал Крэг. Он всё ещё отползал от смертника, пока, наконец, не упёрся в стену.
- В школу ходил – везёт тебе! - усмехнулся Агама. И в следующий миг опять посуровел. – Ты проведёшь меня к вертолёту, как своего коллегу. Твоих полномочий хватит, чтобы увезти нас отсюда.
- Но как же…
- У тебя нет выбора. Ни над чем больше не задумывайся. Выходим прямо сейчас. Я Агама Брэйн, и ты, скорее всего, наслышан, что я обычно не шучу.
- Но ты ведь убьёшь меня потом! - вырвалось из груди Крэга. Глаза вопили: «Соври мне! Ну же! Скажи хотя бы, что подумаешь над этим!»
- Это так, - улыбнулся Агама. Он уже снял с себя тюремную робу и шёл к шкафчику механика. Там нашелся ещё один комбинезон со специальным знаком отличия: отвёртка, окруженная всполохами электричества.
Крэг скривился и зарыдал. Пришлось схватить его, поднять на ноги и толкать вперёд.
- Облажаешься – убью и тебя, и остальных, - процедил Агама. – Здесь, посреди пустыни. Никто не убежит и никто не придёт на помощь. Но мне лень возиться. Так что шевели ногами и вытри сопли.
Крэг молча топал впереди, словно робот открывал дверь и выходил на улицу. Агама окунулся в ночную прохладу, жадно вдохнул воздух. Коротко взглянул на небо. На востоке полотно со звёздами пронзил тонкий луч, расширяющийся в одном конце. Комета Свифта-Туттля интересовала Агаму меньше всего.
Десятки прожекторов освещали территорию тюремного комплекса. Здесь и там сновали солдаты в поисках беглеца.
- Живее, живее, - тихо напевал Агама, толкая Крэга разводным ключом в спину.
Они преодолели центральный двор под тяжестью многочисленных взглядов. Далее путь пролегал через запутанные улочки между небольшими постройками. По дороге встретились несколько патрулей. Солдаты были вооружены до зубов: в тяжёлой броне, с ранцами на спинах и огромными пушками в руках. Никто не обращал внимания на механиков.
И вот на пути осталась последняя преграда.
- Нам срочно нужен вертолёт, чтобы вылететь за пределы территории. У одного из пустынных роботов-патрулей перегорела гидравлика, - быстро затараторил Крэг, остановившись перед охранниками возле посадочной площадки.
- Сейчас объявлена тревога. Никому нельзя покидать территорию. Вы ведь знаете, что Агама Брэйн…
- Если мы не починим робота и если беглец уже в пустыне, то мы можем не засечь его в этом секторе. Вы хотите взять ответственность на себя?
Агама, притаившийся за спиной Крэга, не сдержал улыбку. А парень действительно старается. Убедительное враньё.
Охранник замялся, взглянул на напарника. Тот лениво жевал жвачку, уставившись в небо. На защитном стёклышке отражался белый луч.
- Извините, мы вынуждены отказать. Только с разрешения начальства…
Агама не дал ему договорить. Он оттолкнул растерявшегося Крэга в сторону и замахнулся. Цель была в пяти метрах от него, но убийца не мог промазать. Разводной ключ проломал защитное стёклышко в шлеме, застряв глубоко в черепе охранника. Второй, тот который со жвачкой, медленно опустил голову и заморгал, пытаясь осознать, что произошло. Агама был уже рядом. Подлый удар коленом и солдат согнулся пополам, выронив оружие и схватившись руками за пах. Ещё один удар коленом – осколки стекла вонзились в глаза охранника, он по инерции откинул голову назад и беззвучно повалился на спину.
- Ой, - только и успел сказать Крэг.
Агама потащил его к вертолёту.
- Откуда у тебя такая сила?! – искренне удивился механик. – Как ты пробил броню?!
- Тебя это не касается.
Через минуту они уже сидели внутри.
- Чего ты возишься? Тянешь время?
- Подожди же ты! – заныл механик. – Мне надо сориентироваться! Думаешь, я всё помню?!
Спустя некоторое время, Крэг разобрался с управлением. Восемь гигантских винтов заработали, вертолёт оглушительно заревел, ветер подхватил песок и понёс его на солдат, бегущих ко взлётной площадке. Когда аппарат уже поднимался над землёй, тюремщики открыли стрельбу. Но броню военного вертолёта не так уж просто было пробить. Хотя почему-то он начал падать носом в землю, едва успев подняться над лагерем…
- Взлетай выше! Что ты делаешь?! – Агама приставил к затылку Крэга ствол автомата.
- Извини, я тут подумал, что ты все равно меня у…
Агама и так понял, что хотел донести до него механик. Выбора не оставалось. Кровь забрызгала всю приборную панель. Безголовое тело сползло с кресла, Агама сел в него, вцепившись в штурвал. Вертолёт накренился вбок, нигериец с трудом выровнял его. Бывший заключённый успокаивал себя тем, что современная техника рассчитана на интуитивное управление. Он стал нажимать все кнопки подряд. Заработала рация:
- Внимание! Всем патрулям! Объект «Акула», номер 406 движется на северо-запад на высоте сто пятнадцать метров. Приказ – огонь на поражение.
«Нужно как-то сажать вертолёт, проклятье...» - Агама не на шутку разволновался. Пот яростно щипал глаза.
Попытка медленно давить на штурвал не увенчалась успехом: вертолёт не заходил на посадку, а устремлялся носом в землю.
- Уф! - Агама пыхтел от напряжения. - Так нечестно....
Штурвал дрыгался, норовя вырваться из рук.
Рация снова заговорила:
- Отставить предыдущий приказ. Всем воздушным патрулям! Несколько целей в семи тысячах километров на северо-восток. Нужно срочно сбить метеориты! Возможны миллионные человеческие жертвы при провале операции! Повторяю, все воздушные войска! Вы должны сбить метеориты на северо-востоке над Тибетом. Координаты переданы в ваши бортовые компьютеры.
- Это какой-то розыгрыш? – Агама не верил своим ушам.
Вертолёт продолжал лететь на северо-запад. Никто его не преследовал. В принципе, можно было моментально сбить летательный аппарат со спутника или прямой наводкой с любой военной базы США, которые в бесчисленном множестве расплодились по Центральной Африке. Но ничего такого не произошло.
В сотне километров от побережья Средиземного моря Агама решил сажать вертолёт и продолжать путь пешком. Но пока он разбирался с управлением, что-то произошло. Нигериец сначала не обратил внимания на отдалённый грохот. Напоминало сильный раскат грома во время грозы. А затем небо побелело. Агама зажмурился и даже прикрылся одной рукой от яркого света. Вспышка прекратилась.
«Меня подбили! Да, точно, подбили! Нужно катапультироваться…. Но как? Это вообще предусмотрено в вертолётах?»
Агама почувствовал, что окончательно потерял управление. Некая сила подхватила вертолёт и закрутила его. Давление воздуха возросло в разы, как на каком-то аттракционе с переменной гравитацией. Агама сжимал штурвал двумя руками, но вертолёт продолжал вертеться вокруг своей оси, накреняясь то в один бок, то в другой. Радар не успевал считывать информацию. Вой ветра стал настолько сильным, что заглушал рёв пропеллеров.
Каким-то чудом Агаме удалось выровнять вертолёт. Сквозь заляпанное кровью стекло он рассмотрел пустыню. Только то, что он увидел, не сильно его обрадовало. С землёй происходили страшные вещи. Сначала невероятной силы ветер смывал песок, поднимал из него гигантские волны и уносил вдаль, на юго-запад, срезал дюны и разъедал горы…. Потом последовал новый грохот. Затем ещё и ещё. Ветер подхватил вертолёт, будто пушинку, и понёс куда-то в сторону. Пришлось развернуться в том же направлении и повиноваться. А тем временем, земля внизу начала раскалываться. Гигантские трещины рассекли пустынные равнины, а потом из недр планеты с оглушительным рёвом рванули столбы раскалённой магмы…
- Ну и дела! Ну ничего себе! – Агама бешено крутил штурвал из стороны в сторону, уворачиваясь от раскалённой жижи. Сгустки лавы взлетали даже выше «Акулы №406». Вертолёт пытался набрать высоту, но заговорил бортовой компьютер:
- Опасность высокого атмосферного давления. Снижайтесь! … Опасность высоких температур! Покиньте опасную зону! …
- Доктор, вы определитесь! – нигериец заржал как ненормальный. Пот разъедал его глаза, словно кислота.
Резкие порывы ветра толчками подгоняли вертолёт. Через десять минут Агама достиг побережья Атлантического океана. Вода кипела и штормила. Бесконечно огромное облако пара окутало небеса.
- Слишком высокая влажность! Угроза остановки винтов!
- Ну, так что мне сделать, твою мать?! – заорал нигериец, терзая штурвал.
Вертолёт вырвался из плотных белоснежных облаков в стратосфере планеты, теперь компьютер визжал только о высоком давлении за бортом. С Землёй происходило что-то очень нехорошее. Агама был в растерянности. Топлива должно было хватить ещё на пару часов…
Изо рта шёл пар, окна запотели.
Так он и летел над облаками, то белыми из-за кипящих океанов, то пепельными, из-за горящих лесов и городов, меняя волны в бортовой рации. Спустя сорок пять минут, к его радости, зазвучала человеческая речь:
- «Акула №406», вы нас слышите? Приём! «Акула №406»!
- Да-да, я «Акула №406», да, я вас слышу, приём! – засмеялся Агама в рацию.
- «Акула №406», с вами говорит военный крейсер «Гераклит». Мы совершаем спасательную операцию у поверхности Земли. Двигайтесь в нашем направлении, мы подберём вас. Координаты переданы в бортовой компьютер.
- Стойте, стойте! Я не умею управлять вертолётом! Я оказался здесь случайно! Помогите мне, я не знаю куда лететь! Помогите мне, я не знаю что делать!
- Хорошо, «Акула №406», мы вышлем спасательный болид в вашу сторону. Просто двигайтесь на север. У нас есть более важные задачи, так что постарайтесь сильно не затруднять операцию.
- О, спасибо, спасибо большое! – Агама отключил рацию и расхохотался, запрокинув голову. Ему приходилось и раньше веселиться, но это был, пожалуй, самый добрый, самый искренний смех с его стороны. Он действительно радовался ситуации и чудесному спасению. На какой-то миг он даже забыл, что он самый страшный, самый безжалостный и самый неуловимый маньяк, которого только знал мир.
А тем временем на борту «Аэлиты-4» происходило слияние двух семей.
- Лиза, не торопись! Там ещё не разгерметизировалось! – крикнул Тарас, но поздно…
- Мама! Мамочка! – дочка нырнула в раздвигающиеся ворота, ведущие в широкий шлюз, связывающий ещё один состыковавшийся корабль с крейсером-рестораном.
- Лиза! Любимая! – Анги мчалась ей навстречу. – О, Лиза! Я так рада… Так рада, что ты жива и здорова, доченька моя! О, господи! – Мать с дочерью сцепились посреди коридора. – А где Евгеша? А вот Евгеша! Ах, ты мой Евгеша! – Анги отпустила Лизу и подхватила мальчишку, подняв на руки. Её лицо заливали слёзы. – Боже мой, господи! Как я рада, что с вами всё в порядке! О, Тарас, спасибо тебе огромное!
- Они же и мои дети, Анги, - осторожно сказал Тарас, стоя немного в стороне. – Как я мог не заботиться о них?
- Да, ты прав… Мои любимые! Вам, наверное, было страшно, когда взорвалась комета? Ничего-ничего, пупсики, мама рядом, мама теперь будет всегда рядом!
Позади Ангелины молча стоял Баз, её новый возлюбленный. Тарас брезгливо оглядел его с ног до головы. Мужчине было от силы лет тридцать, не больше. Простая свободная одежда, светлых тонов. Худощавый и незапоминающийся – Тарас видел в нём стандартного офисного работника средних лет. Хотя, по словам его бывшей жены, Баз являлся вполне известным режиссёром. Ну и, по всей видимости, достаточно богатым.
- Тарас, - представился Тарас, протягивая руку.
- Э-э… Бэйзил, - растерянно улыбнулся Баз. – А вы муж Ангелины?
- Бывший муж, - поправил его Тарас.
- А-а, понятно, - Баз задумчиво почесал затылок. – Просто я даже не знал, что у Анги есть семья, дети…. До того момента, как планету уничтожили метеориты…. Поэтому, вы уж извините, я даже не догадывался о вашем существовании…. Пока она не загомонила о Евгене и Лизе….
- Я понимаю, - Тарас махнул рукой, улыбаясь. «Чтоб ты сдох вместе с этой вонючей шлюхой, сукин сын!» - вертелось на языке. – А скажи, у тебя свой собственный звездолёт? Я видел его на экране. Он довольно миниатюрный…
- Ага, - усмехнулся Баз. – Звездолёт! Громко сказано! Это как… назвать пипетку насосом! Мой «звездолет» состоит из двух небольших отсеков. Его большую часть занимает джакузи. А остальное пространство забито приборами и топливными баками. Звездолёт, хех! Ну вы сказанули! Звездолёт!
Тарас скорчил удивлённую гримасу и с улыбкой закивал. «Если я с тобой поговорю ещё минуту, то буду способен на убийство…» - его кулаки сжались. Чтобы отвлечься, он переключился на Анги.
- Ну как ты?
- Ой, Тарас, знал бы ты, как я изнервничалась!
- Это я слышал. А вообще что думаешь теперь делать?
- Издеваешься? Я как-то даже не планировала ничего на тот случай, если Земли больше не станет! - Анги снова заплакала, одновременно улыбаясь и крепче прижимая к себе детей. Евген, которого Ланс накачал медикаментами, морщился от такого злоупотребления лаской. – Главное, что с нами всё окей! Ведь так, ребята?
- А как же твой отец? – спросил Тарас. – Он остался… там?
Анги молча кивнула. Она ерошила волосы Евгена, потупив взгляд.
- Дедушки больше нет? – тихо спросила Лиза.
- Ладно, - Тарас хлопнул в ладоши, заставив всех оторваться от дурных мыслей. – Пройдёмте в ресторан, там можно будет перекусить, выпить, обсудить всё в нормальной обстановке. Нечего стоять посреди стыковочного шлюза.
А в четырехстах километрах от «Аэлиты-4» на борту одного из самых крупных крейсеров под названием «Зевс 2100» приходил в себя Микаил. Он очнулся в хирургической капсуле. Некоторое время моргал, привыкая к синеватому освещению, потом всё вспомнил, дотронулся до лица. Глаза были на месте. Всё в порядке.
- Здравствуйте, Микаил, - проскрежетал металлический голос в динамиках над головой учёного. – С вами говорит судовой медик модели «R4D8». Вас доставили сюда тринадцать часов назад с повреждением правого глаза. Мне пришлось взять образец одного из ваших клыков, чтобы нарастить вам новое глазное яблоко. Сейчас ваше состояние полностью стабилизировалось, но я бы рекомендовал вам оставаться в капсуле ещё пару суток. Вам будет выписано освобождение от тяжёлых физических упражнений на ближайшую неделю или две…
- Открой чёртову капсулу! – Микаил начал стучать кулаками по корпусу. – Открой её, живо!
Через минуту пациент уже мчался по коридорам. Он ворвался в первую попавшуюся каюту и увидел старуху, которая сидела в кресле качалке перед прозрачной стеной, направленной на планету.
- Что произошло? Что с Землёй? – Мик подскочил к ней, схватил за плечи и затряс. – Что случилось, пока я спал? Что с планетой, отвечай, мать твою!
Старуха запричитала на незнакомом языке. Микаил чертыхнулся, потом выхватил из рук женщины пульт и навёл на стену. Он увеличил масштаб: теперь весь экран занимали чёрные тучи. Астроном повёл камеру в сторону, пытаясь найти место, не затянутое облаками. И вскоре такое отыскалось.
- О, боже…. – Микаил упёрся плечом в боковую стену и сполз на пол, зажав рот ладонью. – О, нет, только не это… Почему… Как…
Колоссальное извержение вулкана на территории Москвы разогнало дым, позволив несколько минут лицезреть бурлящие реки магмы, наводнившие город. От самой столицы СССР ничего уже не осталось: только жалкие обуглившиеся возвышения, которые когда-то могли быть домами…
«Катя! – вопил внутренний голос. – Катя! Катя! Катя! Она там! Катя! Она же там!»
Микаил заплакал, завыл в голос. Его тело содрогалось. Он упал на спину, закрывая лицо руками. Астроном выкрикивал неразборчивые обещания, проклятия, молитвы….
Старуха смотрела на него, качая головой.
А тем временем в соседнем отсеке приходил в себя Майкл Крайтон. Двое солдат, карауливших тело босса, вскочили, когда из капсулы донеслись стоны заместителя генерального директора НАСА.
- Он жив! Ну, слава богу! – солдаты заулыбались от радости. – Майкл! Вы нас слышите? Майкл!
Майкл открыл глаза. Для него мир был окутан туманом. Он разлепил пересохшие губы и с расстановкой прохрипел:
- Что. Со. Мной.
- О, Майкл! Мы так рады, что с вами всё в порядке. Вас нашли рядом с Сайвой… она мертва. Ещё три солдата покончили жизнь самоубийством. Как показали камеры наблюдения, вы тоже попытались убить себя…
- И? – спросил Майкл. Он медленно поднес к лицу руку, нащупывая у себя на голове металлический колпак.
- Мощность выстрела была довольно маленькой, при этом вы криво приставили пистолет к виску, из-за чего пуля пересекла ваш лоб, - солдат провёл пальцем по своему лбу от виска до виска.
- Мозг не задет, - усмехнулся второй солдат.
Майкл поморгал и пристально вгляделся в лица молодых парней. Сначала, он принял насмешку в их взглядах за розыгрыш. Розыгрыш начальника? Какой смысл? Да и сам Майкл помнил нечто подобное: как подбирает пистолет Сайвы, как пытается нажать на спусковой крючок и ничего не получается, как потом вспоминает, что личное оружие действует только с отпечатками пальцев владельца. Майкл обхватил рукоятку пистолета обмякшей рукой девушки, чтобы он сработал. Но, видимо, мужчина слишком поторопился с выстрелом...
Солдаты не разыгрывали его. У них на лицах застыла злобная усмешка. Она говорила чётко, без сторонних смыслов: «Неудачник!».
- Теперь меня будут судить? – простонал Майкл, закрывая глаза. – Разбирательство, да? Мы уже на Земле?
- Сэр, вам не стоит волноваться, - тихо сказал один из парней, оглядевшись по сторонам. – Мы на борту «Зевса 2100». Нас эвакуировали с «Орбитального барьера». Никто и не догадывается о том, что вас собирались судить.
- А что со станцией? Они проверят записи с камер наблюдения, «чёрные ящики»!
- Не переживайте за станцию. Вас ждёт более шокирующая новость… - солдат сделал паузу, вздохнув. – Земли больше нет. Планета уничтожена осколками кометы!
- Нет… - молящим тоном прошептал Майкл. И через несколько секунд усмехнулся: – Вы меня разыгрываете, подонки!
- К сожалению, это не шутка. Все люди на Земле погибли. Все животные. Всё уничтожено. Всё раздробилось и сгорело. Сэр, мы пойдём. Когда вам станет лучше – идите в актовый зал №8. Там через три часа состоится собрание учёных-астрономов, которые будут решать, что делать дальше.
Солдаты вышли из отсека. Майкл остался лежать в медицинской капсуле, вытаращенными глазами глядя в потолок. Все чувства притупились, боль ушла на второй план.
- Что мы наделали?! Господи, что же мы наделали?! Господи! О, боже…. Что мне теперь делать?! О, боже… Нао… О, боже… Наоми… Дети… Они… Они… Они ждали меня к завтраку… Дома… На Земле… Господи!
Лицо Майкла исказилось до неузнаваемости, он вцепился руками в корпус медицинской капсулы, изогнулся дугой и заорал так сильно и кричал так долго, что в глазах полопались кровеносные сосуды. Робот-хирург активировался и сделал пациенту укол.
- Не нужно мне чёртово успокоительное! – визжал Майкл, пытаясь вылезти из капсулы. – Я отомщу! Я всех уничтожу, суки! Я ненавижу людей! Я ненавижу это… отродье!!! – голосовые связки не выдержали. Майкл продолжал хрипеть: – Засунь себе в задницу это грёбанное успокоительное! Я им покажу успокоительное!
- Это снотворное, - мягко объяснил робот. – Вам нужно отдохнуть, месье. Подумайте о чём-нибудь хорошем.
- Ах, ты дрянь! – Майкл несколько минут бил по стеклянной оболочке кулаками, ломая костяшки и заляпывая медицинскую капсулу кровью. Потом его сердцебиение замедлилось, глаза окончательно закрылись. Он провалился глубокий сон.
А тем временем крейсер «Гераклит» покидал атмосферу Земли, унося с собой на «хвосте» плоский осколок размером с футбольное поле, который являлся составной частью самой большой солнечной электростанции на планете. Зеркальная поверхность покрытая коркой льда, ярко блестела в лучах Солнца. Ещё три десятка других крейсеров доставали из пекла такие же пластины.
- Капитан Хаз! – в зал совещаний, где собралось руководство крейсера, ворвался солдат. Вспотевший и взъерошенный. – Капитан Хаз!
- Рядовой Сойер, как вы смеете врываться в кабинет, где идут переговоры, без стука?!
- Капитан Хаз, это срочно! – солдат подбежал к суровому толстяку, в белом смокинге увешенном медалями и орденами. – Четыре часа назад мы приняли на борт гражданского. Оказывается, это сам Агама Брэйн! Дроид-механик нашёл сходство его лица с одним из фотороботов известных преступников, которые заложены в его базу данных.
- Агама Брэйн? Агама Брэйн?! – тревожно зашептались офицеры.
- Ничего себе, - усмехнулся Хаз. – Так его же вроде поймали и казнили ещё месяц назад…
- Я тоже так думал, - продолжил рядовой Сойер. – Я пробил его имя в памяти центрального компьютера. Оказалось, что Агаму держали в тюремной колонии на северо-востоке пустыни Сахары. Казнить его должны были первого сентября этого года. Но ему каким-то образом удалось сбежать несколько часов назад. Вертолёт, на котором он летел, оказывается, тоже зарегистрирован на эту тюремную колонию. Всё сходится!
- Берём его! – воскликнул Хаз, вставая из-за стола. – Бортовой компьютер, вычислите расположение Агамы на крейсере!
Ничего не подозревающий Агама мирно попивал алкогольные коктейли в столовой, болтая с каким-то уставшим радистом о жизни в космосе. Но их прервали: два десятка закованных в броню солдат ворвались в зал, опрокидывая столы и приближаясь к нигерийцу, удерживая его под прицелом.
- Агама Брэйн! – окликнул его один из солдат.
- Его Величество Агама Брэйн! – с улыбкой поправил нигериец. – Чем могу быть полезен?
- Руки за голову, сука! Не двигаться!
Солдаты сбросили беглого заключенного со стула, заломив ему руки и нацепив наручники.
- Я так польщён вашим гостеприимством! – простонал Агама, хихикая и задыхаясь от тяжести сидящего на нём солдата. – Всегда мечтал побывать в Космосе! Здесь всё так мирно и спокойно…
Его затащили в одну из комнат отдыха. Агаму приковали к стулу, по углам помещения поставили солдат с автоматами. Так он просидел целый час, пока руководство крейсера решало, что с ним делать. Потом в комнату зашёл капитан Хаз и приказал охране оставить их наедине.
- У вас дорогой костюм, капитан, - промурлыкал Агама, облизывая окровавленные губы.
- Как тебе удалось сбежать? – спросил Хаз, усаживаясь в кресло напротив.
- За такой мундир на моей родине могли убить даже дети.
- Ты прикончил кого-то из охранников? Отвечай, мразь!
- Эти медали у вас на груди что-то значат? Или костюм продавался вместе с ними?
- Ты умеешь управлять вертолётом? Откуда в нём столько крови? Тебе помогли сбежать?
- Просто логично награждать вас медалями, если бы в новостях передавали о каких-то боевых действиях. Но ведь последние лет тридцать-сорок человечество не сталкивалось даже с серьёзными террористическими актами. Откуда же тогда взялись эти побрякушки на пиджаке?
- Может, перестанешь задавать тупые вопросы, и поговорим о деле? – не выдержал Хаз. – Всё-таки ты же не самоубийца. А я могу спокойно размазать твои мозги по стенке у себя на корабле. Почему ты не идёшь на компромисс?
- А какой смысл тогда в ваших вопросах? – Агама зевнул, лениво осматривая помещение. – Неужели вам действительно интересно, как можно сбежать с бедной тюремной колонии?
- Ты прав, - Хаз вздохнул, откинувшись на спинку кресла. – Мне плевать на то, как ты нашёл лазейку.
- Тогда что вас интересует, Хазард? – Лицо Агамы опухло от синяков и порезов, поэтому капитан не сразу разобрал на нём улыбку.
- Я доложил начальству о том, что мы тебя поймали. Я потребовал разрешение на исполнение смертельного приговора…
- Я тоже вас люблю.
- Но мне отказали.
Агама открыл рот, но потом закрыл. Глаза сузились. Нигериец искал признаки лжи.
Хаз вздохнул и продолжил.
- Мне приказано доставить тебя под конвоем на «Зевс 2100». Там с тобой хочет поговорить Моно Клейн.
- Это имя для меня пустой звук, - пожал плечами Агама.
- Моно Клейн – бывший секретный агент ЦРУ. Последние восемь лет находится в отставке. Пишет книги о своей занимательной профессии. Не раз судился со своими же бывшими коллегами. Господи, ты же преступник! Неужели, не слышал о Моно?
- Прошу прощения, капитан. Но в тюрьме не показывают MTV. И вообще… я мультики люблю.
- Короче говоря, на сегодняшний день Моно, скорее всего, единственный выживший ЦРУшник. А если он собирается провести беседу с неуловимым и очень опасным для общества психопатом, меня терзают смутные подозрения, что…
- … он хочет заручиться моей поддержкой? – подхватил мысль Агама. – Хочет получить слугу для «грязной» работы? Ух ты!
Хаз вскочил с места, сжимая в руке пистолет. Нигериец и глазом не повёл.
- Возможно, я последний, кто ещё может остановить этот идиотизм! А, как думаешь, урод? – капитан приставил оружие к голове преступника.
- Вы дорожите своим положением – это раз, - спокойно произнёс Агама. – А положение в недружелюбном космосе, как это ни парадоксально, ой как пригодится! Хотя бы при разделении оставшейся пищи! Да и живых людей, по всей видимости, осталось не так много, чтобы убивать их в комнате для отдыха. Это два.
Хаз убрал пистолет, отошёл к двери, поправляя медали и глядя в стену. Мысли, словно электроны, беспорядочно носились в его мозге: "К чему марать руки? Лишние разбирательства мне ни к чему!"... "Но он же маньяк! Чёрт побери, его должны были казнить буквально на днях! Мой долг в этом случае, как и долг любого солдата - стрелять на поражение, едва завидев такого опасного преступника!"... "Что бы на моём месте делал Бристл? Да, он бы убил негра и пошёл бы в свою каюту слушать оперу! Тьфу ты, не могу уподобляться этому чудовищу!"... "И вообще, чего я сую нос не в свои дела? Приказ прозвучал, нужно его выполнять..."
- Конечно, есть ещё одна причина. Но она вряд ли покажется вам приоритетной, - Агама облизнулся, задумчиво глядя в пол. – Я ведь могу и вправду остановиться. Мир изменился. Кто знает, когда человек сможет снова ступить ногой на твёрдую почву, зачерпнуть воды из речки, послушать пение птиц... Сейчас люди будут бороться за выживание. Вместе, бок о бок. Что мешает Агаме Брэйну стать в общий строй, хотя бы на время?
Хаз скривился, дотронулся до уха.
- Четыре солдата в комнату отдыха, живо. Уберите этого гада с моего крейсера, пока я не отрезал ему язык.
Агама даже перестал улыбаться, не в силах поверить в такую удачу.
Но потом наулыбался вдоволь…. Целый час его везли на боевом истребителе в штаб НАТО. По бокам, сзади и напротив клетки с заключенным сидели солдаты, не сводящие с него глаз. И автоматов.
- Агама Брэйн! Какими судьбами! – воскликнул старик, встречающий преступника на крейсере «Зевс 2100». Моно Клейн заметно хромал, двигался рывками, поскрипывая чем-то металлическим. Морщинистое лицо, мёртвая кожа – Агама с удивлением находил парадокс между возрастом человека и его быстрыми расчётливыми движениями – как он протягивал руку, как приглашал пройти с ним, как мановением руки закрывал дверь за солдатами. Лишние движения - почесать шею, голову, шморгнуть носом, задеть боком стол, повернуться не туда, споткнуться – всё это не касалось Моно Клейна.
- Вы робот? – с любопытством спросил Агама.
- Киборгов обычно обижает такое сравнение, - звонко хмыкнул старик, открывая бутылку рома и разливая его по стаканам. – Но я знаю, кто вы, поэтому обижаться на такие мелочи не намерен.
- Я уже убивал киборгов! – похвастался Агама, поднимая стакан и рассматривая жидкость на свету. – Чистые создания. После таких не остаётся много крови, но зато сложнее избавиться от деталей.
- Да и я их убивал! – расхохотался Моно, отпивая ром. – Проблема в том, что страховые компании ставят на нас «жучки», поэтому если с киборгом что-то случится, его родственники или владельцы сразу же об этом узнают.
Агама изо всех сил попытался не выдать эмоции. «Ах вот как они меня поймали последний раз! Ненавижу технику! Просто не переношу!»
- Ну так что, Агама… Я вижу, ты парень мозговитый. Поэтому, наверное, уже догадался, что я собрался тебя не ромом поить. Пора поговорить начистоту.
- По всей видимости, я за этим и пришёл.
- Меня зовут Моно Клейн. Я последний… да, скорее всего, последний из специальных агентов ЦРУ. Профессиональным шпионам нечего делать в космосе, даже в такой знаменательный день. Даже я здесь оказался по чистой случайности. С удовольствием провёл бы эти часы у себя в саду, в бассейне, в генераторе аттракционов…. Но не суть. Едва комета раскололась и большая часть человечества погибла, я понял, что освоение космоса не обойдётся без своих интриг и «черной» работы.
- Интриган из меня не ахти какой, - признался Агама. – А вот возиться в грязи уже вошло в привычку.
- В правильном направлении мыслишь, парень! – закивал старик. – Не буду ходить вокруг да около. Командованию Звёздного флота требуется человек, который может незамедлительно подчиниться даже самому безумному приказу. Конечно, само командование это не понимает и никогда не поймёт. Но мы с тобой можем начать свою «закулисную» игру, помогая человечеству бороться со своими недостатками. Мы будем поддерживать баланс…
- Вы это так называете?
- У каждого пролития крови должен быть мотив.
- Неправда, - Агама широко улыбнулся, задумчиво глядя в одну точку.
- Это не важно, - прервал его киборг. – Слушай внимательно, Агама Брэйн! Я предлагаю тебе возможность не только избежать смертной казни. Тебе будут предоставлены свой звездолёт и необходимый арсенал, для выполнения задач, за которые никто другой не возьмётся. Поработаешь год или два на старика Моно, и я обеспечу тебе жильё на Марсе, куда сейчас всё равно никого не пускают. После выполнения всех миссий, ты будешь освобождён. Если тебя снова поймают, я тебе не буду помогать. Так что будешь сам выкручиваться. Всяко лучше, чем умереть сейчас, даже толком не налюбовавшись звёздами.
- Разумно. Я согласен на такие условия, - чернокожий не медлил с ответом.
- Я верю, что, несмотря на твой неукротимый нрав, мы пришли к консенсусу, - Моно пожал Агаме руку. – Значит, на том и порешили. Я не буду читать тебе долгие лекции. Действовать нужно начинать прямо сейчас, пока народ в панике, все увлечены происходящим на Земле. Вот твоё первое задание, - киборг протянул заключённому миниатюрную таблетку. – Все нужные данные внимательно прослушаешь и сделаешь всё, что от тебя требуется.
- Вы говорили о каких-то дополнительных ресурсах? Технике?
- О, да. Конечно, вряд ли я смогу так просто отпустить Агаму Брэйна в открытый космос! Он ведь преступник! Меня сразу же расстреляют! - Моно улыбнулся.
- Но, полагаю, у вас есть план? – Агама тоже улыбался.
- Ещё какой!
Спустя несколько минут системы жизнеобеспечения на «Зевсе 2100» отключились. Несколько сотен людей не на шутку перепугались, когда погас свет и исчезла искусственная гравитация. Кислород также перестал поступать в отсеки. Но вскоре всё пришло в норму, сбой был устранён: пол жадно притянул взлетевшие вещи и людей.
- Идиоты! Что вы стоите! – Моно вывалился в коридор из распахнувшихся дверей. Несколько охранников, которым велено было ждать снаружи, спохватились и помогли боссу подняться на ноги. Лицо киборга заливала кровь – рваные порезы рассекали его лоб и щёки. – Ищите его! Агама Брэйн сбежал! Тугодумы!
Люди заволновались. Вскоре весь персонал «Зевса 2100» искал преступника. Пассажиры в панике запирались в каютах. Все были прекрасно осведомлены, кто такой Агама Брэйн. Центральный компьютер доложил, что его нет на крейсере. Но это была не главная проблема. Во время сбоя системы все спасательные челноки по неизвестным причинам отделились от корабля, рванув на максимальных скоростях во все стороны. Радар показывал множество точек, быстро удаляющихся от корабля, будто осколки при взрыве.
- Человеческих ресурсов не хватит, чтобы отследить каждый из них за ближайшие часы, - доложил центральный компьютер. – На всех челноках включен чрезвычайный аварийный режим "Фаза 4", они будут двигаться несколько часов на автопилоте, и только потом мы вновь получим контроль над ними. Рекомендуется ничего не предпринимать.
- Компьютер, вы можете определить, в какой из спасательных капсул находится Агама Брэйн? – спросил Сао Лей, командир звездного флота. Японец сидел в кресле на капитанском мостике, оно чем-то напоминало королевский трон. Вокруг него прямо в воздухе плавали голографические экраны, на которых поочерёдно появлялись и исчезали лица работников крейсера.
- Агаму не удалось засечь ни на крейсере, ни на челноках. Возможно, он каким-то образом прыгнул в открытое пространство, что равносильно его гибели.
- Бред! Не мог он так просто покончить жизнь самоубийством! – Сао Лей нажал ряд кнопок, после чего на экране появился изуродованный Моно. – Докладывайте, уважаемый, как Агаме удалось сбежать?
- Я… Я… сам… не понял… - пролепетал Моно Клейн. Робот-медик топтался рядом, зашивая раны на лице киборга. – Всё произошло так быстро…. Он вырубил меня… Потом, наверное, как-то подключился через мой компьютер к центральному… Я не понимаю, что произошло и как ему удалось сбежать…. Скорее всего, через вентиляцию…
- Моно Клейн! – злобно процедил Сао Лей. – Вас ждёт разбирательство!
- Напугали! – усмехнулся бывший агент ЦРУ. – Знаете, сколько раз я это уже слышал?
А тем временем Агама находился уже в сотне километров от крейсера. Челнок, к стенке которого он прицепился, всё дальше и дальше улетал в космос. Нигериец с улыбкой рассматривал звёздное пространство, которое окружило, поглотило его.
Так прошёл час. По крайней мере, управляющая система скафандра в этом была свято уверена. Убаюкивающий женский голос рассказывал о технике безопасности и эксплуатации костюма, понимая, что человек в скафандре не был готов к космическим полётам. Агаму несколько раз тошнило.
- Да, парень, это невесомость, - вздыхал нигериец. – Привыкай. Судя по всему, болтаться вверх тормашками тебе предстоит многие-многие годы…
Если бы не капсула, он перестал бы ориентироваться в пространстве, и, наверное, сошёл бы с ума. Космос поражал своей красотой, но в то же время пугал необъятностью, мощью и загадочностью. Агама только сейчас узнал, что страдает клаустрофобией. И если внутри тесной коробки во время побега он даже не задумывался о давящих стенах, то здесь, в космосе…. Нет, его пугал не скафандр, не плотная оболочка. Агама страшился чёрного цвета, который окружал его со всех сторон. И ещё Агама боялся даже думать о том, что это не что-то чёрного цвета, а сама тьма, темнота. Такая глубокая и безграничная. Такая далёкая и необъятная. Такая живая, но молчаливая…
Агама всегда считал эмоции - пустыми звуками, глупыми словами. Но теперь страх каким-то образом пролез в его душу: метнулся мурашками по коже, ускорил биение сердца. Вокруг раскинулись световые годы неизученных, неизведанных пространств - Агама боялся этого нового, чуждого ему мира.
Ещё на борту «Зевса 2100» мужчина проглотил таблетку и уже несколько раз прослушал приказ Моно Клейма. Конечно, ничего не мешало нигерийцу бросить всё и продолжить жить по своим правилам. И плевать, что старый киборг вытащил его из-под косы смерти, и плевать, что бывший секретный агент до сих пор рискует своей жизнью, прикрывая беглеца. Но с другой стороны Агаме некуда было податься в космосе. Здесь всем руководила техника, сенсоры, радары, камеры слежения и просчёта траектории. Ему не выжить в этом технологичном мире, не имея прикрытия. Здесь нет пещер, куда можно забиться и переждать, пока полиция не прекратит поиски. Базы данных у роботов могут храниться сотни, а то и тысячи лет…
- Он меня предаст, - тихо зашептал Агама, боясь, что его услышит Космос. – Я знаю. Он предаст меня. Вонзит нож в спину. Надо быть начеку! Я убью мерзавца, но не сейчас. Мне нужно время. Время оклиматизироваться, привыкнуть к Космосу.
Спасательная капсула продолжала свой полёт по направлению к Венере. Агама перебрался на другой бок летательного аппарата, спрятавшись от прямых солнечных лучей. И хотя причинить вреда скафандру на таком расстоянии они не могли, нигериец предпочитал доверяться осторожности, особенно когда женский голос докладывал ему о температуре и уровне радиации снаружи.
И пока он летел сквозь Вселенную, вцепившись, будто инопланетный паразит, в неуправляемую «бочку», насвистывая знакомый мотивчик, на борту корабля-ресторана «Аэлита-4» Тарас пытался совладать с собой, сидя за одним столом со своей бывшей женой и её любовником.
- Ты в порядке, Тар? – взволнованно спросила Анги, придвинувшись ближе, и прищурено глядя ему в глаза. – Ты какой-то бледный…
- Что за глупые вопросы! – Тарас самостоятельно наполнил свою рюмку водкой и быстро выпил её, решив не закусывать. – Всего лишь родную планету потерял, а так всё отлично, никаких проблем.
- О, да, - хохотнул Баз, последовав примеру Тараса и тоже заливаясь спиртом. Мужчина скривился, вцепился зубами в хлеб. – Я тоже не видел в своём сегодняшнем гороскопе такой задницы!
- Ну бросьте, мальчики! – насупилась Анги. – Вы же знаете, я очень переживаю за вас, за детей…. А представьте как тяжело им!
Лиза и Евген не откликнулись. Дочка склонилась над полной тарелкой еды, лицо иногда искажалось, и из глаз текли слёзы – переживала о чём-то своём («Вряд ли о друзьях… - думал Тарас. – Друзей у неё было слишком много… Скорее, о несбывшихся мечтах…»). Сын растерянно попивал сок, переводя взгляд с одного взрослого на другого.
- Действительно, а как дела у тебя, Баз? – Тар перевёл огонь. – У тебя были родственники на планете?
Баз закуривал новую пахучую сигарету. Он некоторое время молчал, глядя куда-то поверх голов в ресторане, выпуская кольца дыма. Тарас настроился на длинную речь, откинувшись в кресле и скрестив руки на груди. Он совсем не удивился, что Анги тоже прислушалась, облокотившись на стол. «Бляха-муха, ничего о нём не знает! Только успела познакомиться, а уже женихом называет!»
- Родился я в Советском Союзе, под Киевом. С детства мечтал снимать кино, но родители пытались сделать из меня кого-нибудь более перспективного. Хотели, чтобы я стал политиком, экономистом, ну космонавтом на крайний случай. А снимать на любительские видеокамеры мне не прельщало, хотелось создавать 4D фильмы, ведь это смотрится круто, ты полностью погружаешься в мир, созданный режиссёром. Вот я и сбежал из дома, когда очередной раз поссорился с родителями. Сбежал, улетел в Голливуд, подрабатывал на студиях чернорабочим, а потом как-то началась полоса везения: мои сценарии покупали известные режиссёры, я исполнял эпизодические роли в комедиях…. Как только появились деньги – снял свой первый фильм, затем второй, третий. Добился известности. Но сейчас, когда Земля погибает, я прихожу к выводу, что там было много знакомых, много продюсеров, людей, от которых я зависел, и которые зависели от меня…. Но ни одного друга, ни одного человека, которого мне было по-настоящему жаль. В Голливуде одни зажиточные свиньи, там вся страна такая. Мне некого оплакивать, даже родителей, которые не писали и не звонили мне, даже когда я прославился. Главное, что моя любимая со мной, рядом, и жива-здорова! – Баз улыбнулся, потянулся к Анги, она засмущалась, придвинувшись и звонко поцеловав его в губы.
Улыбка, будто вырезанная по дереву, неподвижно замерла на лице Тараса.
«Сопли, сопли, сопли… Терпеть! Терпеть, кому сказал!»
- Самое смешное, что все мои труды теперь никому не нужны! - продолжал глупо улыбаться Баз. – Все мои фильмы, всё, что я делал – всё пропало, превратилось в пыль, теперь лишено смысла. И уже никогда мои навыки не пригодятся человечеству…
- Только вот не нужно так говорить! – воскликнула Анги, испуганно покосившись на детей. – Люди что-нибудь придумают! Двадцать второй век! Мы не пропадём в космосе! Начнётся заселение Марса, Венеры, ещё какой-нибудь планеты…. Правильно я говорю, Тар?
Тар молчал. Сначала хотел сказать, что она права, всё утрясётся. Потом вспомнил о словах коротышки, что Марс не подготовлен к заселению. Проклятье, неужели и вправду все обречены? Не может быть такого! Это же не библейская байка, а реальность – не могут же все разумные существа в один момент погибнуть из-за какого-то природного катаклизма…
- Честно говоря, мне пофиг, - заявил Тарас. – Да, мне всё равно, Анги, и перестань бить меня ногой под столом! Дети должны быть в курсе, что мир уже не такой как прежде! И никогда не будет!
- Ну и откуда такая уверенность? – злобно прошипела Анги.
- Венеру заселять не будут. На Марсе только исследовательские станции, там нет места для такого количества людей. Об этом люди говорили. И хватит топтать мою ногу, больше нечем заняться?!
- Плохой из тебя муж! – вздохнула Анги, отворачиваясь. – Но то, что и плохой отец, этого я не знала.
«Всё, хватит! Встань и ударь её! Кулаком в лицо! Так, чтоб зубы повылетали! У-у-у, сука, так хочется размазать по мягкому кремовому личику кровь!»
- Насчёт мужа спорить не буду, тебе видней… – сказал Тарас. – Но не думаю, что твоё мнение самое компетентное в вопросе об отце!
Взрослые взглянули на детей. Евген удивлённо вскинул брови – он не уловил смысл диалога и не понимал, почему на него смотрят. А Лиза продолжала всхлипывать над тарелкой, полной еды.
- Бедная моя девочка, - Анги встала из-за стола, обошла его и подсела к дочери. – Тихо, тихо, не плачь. Всё будет хорошо, мамочка рядом, все рядом.
Лиза уткнулась в грудь матери, начала подвывать. Тарасу вспомнилось, как она точно так же плакала в детстве. Но это же было много лет назад, а теперь такая кобыла, прости Господи, и плачется в жилетку – смотрелось это… необычно. Анги бросила ещё один укоризненный взгляд на Тараса и тот с удивлением прочитал в нём: «Вот видишь, что ты натворил?».
«Когда-нибудь я её убью! Клянусь!» - Тар немного пожевал эту мысль, затем решил отогнать подальше. – «Ну, по крайней мере, набью морду уж точно!»
Моно Клейн рассчитал всё правильно. На исходе шестого часа спасательный болид Агамы мягко затормозил в пространстве. Турбины перевернулись и «бочка» двинулась в обратном направлении: крейсер снова получил управление над болидом.
Агама оттолкнулся от корпуса, включил ранец и устремился к Венере. То, что это именно Венера он понял из электронной библиотеки в компьютере скафандра. Будь вы на его месте – не упустили бы возможности полюбоваться невиданной красотой планеты: гладкая ярко-белая поверхность, будто фантастическое мороженое… Но Агаму не интересовал мир, ему были чужды красоты Вселенной. Нигериец плохо разбирался в астрономии. Но где-то слышал ещё в детстве, что планет с атмосферой как у Земли, ещё не найдено. Следовательно, на Венеру он приземляться не собирался, особенно узнав в энциклопедии, что атмосфера планеты чрезвычайно плотная и состоит из серной кислоты. Агама представил как человек начинает таять, как лёд, оказавшись на поверхности Венеры без защитного костюма… как кислота разъедает его глаза, он кричит, и начинают плавиться его дёсны, гортань, лёгкие и другие внутренности. А ещё если вспомнить, что давление атмосферы почти в сто раз больше, чем на Земле…
Моно рекомендовал при подлёте к планете включить «прослушку космоса». Радиосигналы укажут ему направление. Агама так и сделал, после чего в его левом ухе послышался неразборчивый шепот. Потом он повторился. И снова. Нигериец повернул влево – теперь шёпот доносился спереди. Мини-радар не мог вычислить источник шума – мешала отражающая поверхность планеты.
Через два часа, когда шепот уже превратился в рёв водопада, компьютер вычислил расположение звездолёта. Агама включил автопилот.
Боевой звездолёт поджидал его в девятистах тысячах километров от поверхности Венеры. На крыльях Агама рассмотрел золотистые буквы: «Butterfly». Английский он практически не знал, но решил, что название у истребителя обозначает что-нибудь грозное и быстрое.
Пароль Моно Клейна подошёл – люк закатился в стену. Внутри было темно и тесно, Агама по привычке облетел все отсеки. Космос для него чужд, поэтому он готов был лишний раз перестраховаться. Агама отыскал пилотный отсек с двумя креслами. Запустил компьютер, вспоминая наставления Моно.
- Всё системы работают исправно, - сказал детский голосок в динамиках. – Закрываю люк, включаю подачу кислорода. Температура нормализовалась.
Агама снял скафандр, затяжно вдыхая свежий воздух полной грудью.
- Вот я и дома!
Нигериец сначала отправился в бытовой отсек. Немного перекусив, он отыскал склад боеприпасов.
- Забавно, - усмехнулся Агама, когда лампы осветили полки с оружием на любой вкус. Автоматы, пистолеты, винтовки, тяжёлые пулемёты, электрические дубинки и перчатки, наручные арбалеты со всеми видами стрел, а также холодное оружие разных видов, гранаты и даже два боевых робота. Сталь, холод и блеск.
Агама даже не вглядывался в огнестрельное оружие. Он выбрал две катаны, цепь с серпом, которую ниндзя называли кусаригама, несколько метательных ножей. Также прихватил с собой молоток и сварочный аппарат.
Следующие два часа он провёл в соседнем отсеке, отделяя серпы от цепей и приваривая их к наконечникам мечей.
- Корабль!
- Да, капитан?
- Вычисли координаты крейсера «Шехерезада».
- Сделано. Корабль «Шехерезада», регистрационный номер двести два, находится в трёх сотнях километров от Европы, спутника Юпитера.
- Выдвигаемся в этом направлении, - Агама потянулся, поскрипывая костями. – Быстро.
Когда оружие было готово, настало время медитации. Агама пристегнулся в кресле главного пилота, расслабился. Представил себя парящим в космосе, без скафандра. Мёртвое, никчемное тело с посеревшей кожей. Как же слаб и беспомощен человек, сколько болезней, существ и предметов может нанести вред его хрупкой телесной оболочке… Агама вспоминал ситуации, когда органы чувств подводили его. Когда звуки обманывали, глаза не успевали заметить что-то, пальцы не слушались….
Агама размышлял о непостоянстве и несовершенстве человеческого ума. И хотя у него редко менялись вкусы и предпочтения, взгляды на жизнь, тем не менее, он развивался, умнел, накапливал драгоценный опыт. Накатила волна мыслей об относительности. Люди нередко принимали его за хорошего человека – как обманчивы внешние маски.
Вскоре Агама уже размышлял о собственной незначительности в масштабах Вселенной, в космическом пространстве и времени, в вечном круговороте Природы и её стихий. Всего лишь кусочек биомассы на фоне мировой пустоты.
«Проблема людей заключается в их стремлении поставить материальное над духовным, - с блаженной улыбкой думал Агама. – Я выше этого, мне не нужны плотские желания и земные привязанности… Я не собираюсь уделять внимания чувствам. Как душевным, так и физическим. Я не боюсь боли сердца, я не боюсь боли вообще…»
- Началось! Сделайте погромче! – разнеслось по ресторану на борту «Аэлиты-4». Тарас и остальные развернулись в сторону центрального экрана.
Камера показала громадный зал на крейсере «Зевс 2100». Учёные-астрономы уже сидели на своих местах возбуждённо переговариваясь. Вскоре показали крупным планом Вилла Фросса. Он некоторое время говорил с кем-то, потом ему сказали, что уже началась прямая трансляция. Седоволосый мужчина развернулся к экрану, поправил галстук и заговорил:
- Приветствую вас, жители Земли. Как вы уже знаете, произошла страшная катастрофа: комета Свифта-Туттля по неизвестным нам причинам раскололась и обрушилась на планету, уничтожив всё живое…
- Можно слово? – крикнул один из сидящих в зале. Камера приблизила изображение. – Я могу назвать причину катастрофы. На комете началась сейсмическая активность в связи с тем, что «Мадонна» слишком быстро бурила скважины и плавила лёд…
- Мистер Браун, - прокричал Вилл Фросс, перебивая говорящего. – Мы здесь собрались не для изучения причин, а чтобы думать о последствиях. Сейчас я предоставлю слово советским астрономам, которые разработали план по спасению человечества.
- Внимание, земляне! Сейчас я скажу очень печальную и для многих тяжёлую вещь, касательно будущего человеческой расы. Прошу всех слушать внимательно, особенно тех, кто мало что понимает в физике и астрономии, - Артемий сделал паузу, посмотрев в стол перед собой. Некоторое время он молчал, как и зрители, ожидающие рокового вердикта. – Уже довольно давно, лет пятьдесят назад, наши астрономы рассчитали, что процессы, необходимые для поддержания жизни, могут протекать только на планетах, размер которых не сильно отличается от размера Земли. Такой неутешительный вывод был сделан на основе того, что живые организмы могут существовать на Земле благодаря относительно стабильному климату и наличию магнитного поля, которое защищает жизнь от космического излучения. Стабильность климата невозможна без тектонической активности, а именно, без сдвигов тектонических плит. Образующийся в атмосфере избыток углекислого газа в ходе определенных химических реакций "затягивается" в недра Земли через образующиеся разломы. Подвижность тектонических плит обеспечивается за счет конвективных движений в мантии, нагреваемой ядром. В недрах планет-гигантов давление и вязкость магмы будут слишком велики для того чтобы плиты могли перемещаться так же активно, как на Земле. Кроме того, такая "заторможенность" лишает планеты-гиганты магнитного поля, которое возникает из-за течений в жидкой части ядра, которые у больших планет недостаточно быстрые. Поэтому, согласно расчетам исследователей, необходимую для существования живых организмов тектоническую активность могут поддерживать планеты размером от половины до двух с половиной земных. Ограничения по магнитному полю менее жесткие, но они также исключают крупные планеты. Из всего этого следует, что люди имеют довольно небольшие шансы отыскать новую планету для жизни, по крайней мере, за ближайшие годы и при текущем уровне развития технологий. Короче говоря, я предлагаю не страдать ерундой, а направить все силы на освоение близлежащих планет – Венеры и Марса. Мы не потеряем время на поиски несуществующей планеты, сможем отладить добычу ресурсов и заживём, как полагается нормальным людям. Пройдут годы, и человеческая раса вскоре сможет уделить больше внимания космосу. Но не сейчас.
- Повторяю для слабоумных! – не выдержал Майкл. Он сидел в инвалидной коляске с металлическим колпаком на голове. – Марс не сможет прокормить всех! Нужны годы, чтобы пастбища достигли достаточных размеров. Вот тогда НАСА сможет снабжать пищей тысячи людей. Но пока ещё не время. А раз выжившие будут вынуждены питаться за свой счёт в Космосе, потребляя гидропонику и прочие гадости, то почему бы им не направиться в соседние галактики, пока есть время? А вдруг найдётся новая Земля? С приемлемой фауной, климатом и почвой? Это же «Джек-Пот», друзья мои!
- Херня! – крикнул Баз, брезгливо отвернувшись от экрана. – Мы все передохнем в открытом Космосе за эти годы! А НАСА будут жить-поживать у себя на Марсе! Конечно, им не нужны лишние рты!
- Поддерживаю эту мысль, - камеры показали Вилла Фросса, премьер-министра Великобритании. – Мы даже можем создать специальные бонусы для тех, кто в ближайшие годы совершит дальние полёты в назначенные астрономами координаты. К примеру, тот, кто слетает в указанную точку и вернётся с собранными данными, сразу же получит путёвку на Марс. А той команде, которая отыщет Новую Землю, будет разрешено придумать планете название и занять привилегированное место в обществе, получая дополнительные блага в больших количествах.
Слова Вилла вызвали настоящую бурю: учёные-астрономы гомонили, политики перекрикивали их, телезрители тоже бурно обсуждали поданную идею.
«Это чем-то напоминает соревнование, - с ухмылкой думал Тарас. - Тот, кто выполнит задачу, получит дом, пищу и почву под ногами!»
- Баз, что думаешь? – спросила Анги.
- Хех, моя посудина вряд ли дотянет даже до Плутона! – Бэйзил вяло усмехнулся.
«А вот мой кораблик должен дотянуть, - подумал Тарас, улыбнувшись и попивая пиво. – Главное, чтобы дети не кричали об этом, тогда у меня будет шанс оставить жену с её кобелём на крейсере…»
- Ну, а папина «Красотка» может далеко-о лететь! – Евген сдал Тараса с потрохами. – Да, пап?
- Да, сынок, - Тарас потрепал сына за волосы.
- Точно, - теперь и Лиза встрепенулась. – У папы отличный звездолёт! Я даже немного разобралась, как им управлять! Там же топливо очень экономично расходуется, да и сама «Красотка» забита едой! Папуль, неужели мы все вместе отправимся искать Новую Землю?
«Только через мой труп, дорогая!»
- Ну, не знаю, дорогая - замялся Тарас. – Посмотрим, что решат на Совете.
- Кстати о «Красотке»… - Ангелина оживилась. – А это ведь вариант. Мы все вместе полетим в указанные координаты, а потом вернёмся чуть ли не раньше всех и получим жилище на Марсе!
- Хорошая мысль! – кивнул Баз. – Я отдам своё летающее джакузи на запчасти, это, возможно, подарит нам дополнительные бонусы от… начальства.
Тарас мысленно отвешивал себе оплеухи. «Ну, давай, скажи им, что ты полетишь только с детьми! Скажи это!»
- Знаешь, Анги, - неуверенно пробормотал Тарас. – Этот корабль обошёлся мне очень дорого…
- Я представляю, Тар! А это значит, что он хорошего качества! Не подведёт!
- Я не об этом. «Красотка» стоила несколько миллиардов долларов. Раньше я никогда бы не позволил себе такой каприз…
- Ну так видишь, что это судьба! Благодаря этой покупке ты спас детей!
- Да заткнись ты! – не выдержал Тар, громко хлопнув по столу ладонью. Дети вздрогнули, стаканы звякнули. – Хватит перебивать! Дай хоть слово сказать! Как была стервой, так и осталась!
«Сукой! Ты хотел сказать «сукой»!»
Теперь Анги молчала. Лишь пару раз открыла и закрыла рот, словно рыба.
- Я говорю о том, что как только ты ушла от меня, я позволил себе такую роскошь! Мне нужно было отвлечься, кардинально изменить интересы! И я начал летать в Космос. Я находил в этом удовольствие, умиротворение. Корабль заменил мне тебя. Но детей я всё также люблю, теперь даже больше, ведь я их так редко вижу…. Но если вы собираетесь лететь со мной, то потеряется смысл всех моих стараний… - Тарас замолчал, подыскивая нужное слово. - … отгородиться от тебя, Анги. И от дурацкого мира!
- Но какой смысл убегать и прятаться сейчас?! – удивилась бывшая жена Тараса.
- Наоборот, человечество должно сплотиться перед новыми проблемами! – поддержал Баз.
- А мне плевать на человечество! – снова рявкнул Тарас, отчего люди за соседними столиками испуганно поглядели в его сторону. – Это мой корабль, и я не хочу видеть на нём тебя и твоего нового паренька! Я полечу один, и если дети захотят лететь со мной, они полетят со мной! И мне плевать на то, что будет с вами! Я покупал и обустраивал этот корабль для себя, а не для человечества!
- Правильно говоришь, мужик! – крикнул раскрасневшийся от алкоголя мужчина за соседним столиком. Заплаканная жена обвивала его шею, но он ежесекундно пытался её отпихнуть. – Пошла вон! Это мой звездолёт, и я буду на нём один! И ты не будешь есть мою пищу эти годы! Всё равно я давно хотел развестись! Вали нахрен к своему Алексу! Не хочу видеть тебя больше!
- Какой Алекс?! Глупыш! Какой Алекс! – рассмеялась жена, а слёзы снова залили всё лицо. – Алекса больше нет, он погиб вместе со всеми!
- Ах, значит так, да? – мужик окончательно взбесился, поднимаясь из-за стола и стряхивая с себя жену. – Не получилось переметнуться к любовнику, теперь назад просишься? Пошла отсюда нахрен, ****ская ты шлюха! Уходи, пока я тебя не убил!
- Ну, Эндрю! – женщина цеплялась за его плечи, руки.
Напившийся мужик не удержался на ногах и растянулся по полу. Когда он поднялся, жена снова начала виснуть на нём, уговаривая простить Алекса, но в ответ на это муж врезал жене кулаком по лицу, отчего она повалилась на соседний столик, перевернув на себя графин водки. Сидящие за этим столиком парни с ирокезами и татуированные нацистской символикой набросились на мужика втроём, нанося удары ногами и руками, совершенно не пытаясь его просто успокоить. Несколько солдат, охраняющих вход в общий зал, подключились к драке, усмиряя разбушевавшихся людей. Ещё какой-то распсиховавшийся алкоголик влез в заварушку, разбрасывая противников направо и налево. Солдаты достали электрические дубинки, раздались вопли боли, в воздухе запахло озоном.
Тарас встал из-за стола и двинулся в сторону туалетов. Анги укоризненно взглянула на База. Тот развёл руками: «Что?». Она пошла за Тарасом.
Он умывал лицо в мужском туалете. У стены лежал скрюченный старик, он содрогался, издавая непонятные звуки – то ли плакал, то ли истерически смеялся.
- Послушай… - сказала Анги.
- Чего тебе надо?! – вздохнул Тар.
- Мне…
- Иди со своим Базом на все четыре стороны! Или на шесть… Мы ведь в космосе! Короче, катись отсюда! Оставь меня в покое!
- Тар…
- Отвали от меня!
- Тар… - Анги тронула его за плечо. Казалось, что она дразнит льва-людоеда.
Удара или брыканий не последовало. Она почувствовала его дрожь.
- Тарас, милый, позволь нам полететь с тобой! Ты единственный наш шанс на спасение! Пожалуйста, помоги нам с Базом, прояви сострадание! Мы не будем тебе мешать, не будем доставать тебя.
- Вы будете выполнять мои приказы?
- Э-э… Ну это твой корабль, сделаем всё, что пожелаешь…
- Если я прикажу вам целый день не покидать каюту – вы послушаетесь?
- Чёрт возьми, Тар!
- Я спрашиваю: если мне захочется не видеть вас целый день, вы поможете мне в этом?
- Ну хорошо, хорошо! – крикнула раскрасневшаяся от злости Анги. – Будем как в тюрьме, но мы тебя не ослушаемся!
- Я выброшу вас в космос, если будете доставать.
- Спасибо-спасибо, Тар! - Анги обняла его. Вот теперь он дёрнулся в сторону, отталкивая женщину. – Спасибо, дорогой! Ты лучший человек на… в мире.
- Я вас предупредил.
А в это время на борту крейсера «Шехерезада» (который завис неподалёку от Юпитера) Ева закрылась в спасательной капсуле, потушила свет и легла на койку, закрыв лицо руками. Слёзы горячили пальцы, она тихо всхлипывала.
- Боже, дай мне сил! Прошу тебя!
- Девочки! – захрипели динамики по всему крейсеру. – Время вышло! Я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват! Хе-хе-хе-хе!
Ева сцепила пальцы перед собой и прошептала в темноту:
- Господи, избавь меня от этого тирана! Я больше не вытерплю!
Пока весь мир горевал из-за утраты планеты и мыслей о будущем, на «Шехерезаде» царила иная атмосфера. Крейсер-дворец индийского султана Джумхмата был самым крупным из всех частных судов землян. И теперь, когда произошла чудовищная катастрофа, хозяин крейсера разгневался, обезумел…. В который раз он заставлял всех своих шесть жён оставлять своих детей в кроватках под действием снотворного и прятаться по крейсеру. Кого Джумхмат находил первой – насиловал, а потом избивал. Вторую просто насиловал. Остальных не трогал. Ему очень нравилась эта игра, она его успокаивала…
У султана было четверо слуг. Они помогали хозяину искать его жён. Крепкие солдаты ходили по кораблю со специальными очками, могли смотреть даже сквозь стены в поисках источников тепла.
Динамики пока ещё молчали. Значит, Джумхмат ещё не нашёл первую жертву. Ева с ужасом подумала, что она единственная, кто ещё ни разу не был ни первой, ни второй. Попытки прогнать назойливую мысль не увенчались успехом.
По стене спасательной капсулы проползла неразборчивая тень.
«Кто-то пролетел с внешней стороны! – Ева зажала рот рукой. – О, боже! Теперь его слуги заглядывают с внешней стороны в иллюминаторы!»
Но в окне никто не появлялся. Любопытство побороло страх и Ева заглянула в иллюминатор. Человек в скафандре с эмблемой Соединённых Штатов Америки прицепился в боковой стенке крейсера в ста метрах от спасательных капсул. В руке он что-то держал. Сначала Ева подумала, что это оружие. Но когда увидела искры, поняла, что незнакомец распиливает обшивку корабля.
- Внимание! Внимание! – прогрохотали динамики грозным металлическим голосом. – Несанкционированное проникновение на борт «Шехерезады»! Внимание! Нанесение ущерба внешней стене блока «М». Активирован робот-механик! Внимание, посторонний на борту!
- Что за херня?! – проревел Джумхмат. – Ребята, найдите этого засранца! Стрелять на поражение!
Космонавт отбросил в сторону несколько листов различных сплавов, а затем исчез в пробоине.
Ева не знала, как реагировать на это: радоваться или волноваться. Незнакомец мог спасти женщин от обезумевшего султана…. Но вдруг ему нужен крейсер и он уничтожит всех, включая детей?
- Говорит Хуч! В блоке «М» всё чисто! Робот почти заделал дыру, температура и воздух нормализовались! Надрез довольно ровный, кто-то проник на крейсер, нужно проверить все отсеки…
«Так, кто бы это ни был, а мне нужно спасти мою девочку! – Ева подошла к дверям спасательной капсулы, уже собиралась открыть, как увидела через маленькое окошко, как за дверью из вентиляционной шахты выбирается тот самый незнакомец. Нигериец уже снял скафандр. Он передвигался осторожно, вдоль стенки. Из-за его спины торчали рукояти мечей. Больше оружия у мужчины не имелось. – Что это ещё за самурай такой?!»
Агама остановился, почувствовал чужой взгляд, резко взглянул на дверцы спасательных капсул. И встретился взглядом с Евой. Она сразу прочитала в этих глазах за чем пришёл этот человек. Его движения были молниеносны – он ринулся в её сторону. Но и она не растерялась: потянулась руками в бок и в последний момент успела повернуть красный рычаг. На экране со стороны Агамы засветилась надпись на нескольких языках: "Заблокировано изнутри".
Нигериец трижды дёрнул дверь, потом улыбнулся и поднёс указательный палец к губам: «Не шуми». А затем быстро скользнул дальше по коридору…
- Приём! Кто-нибудь уже нашёл его?! Отвечайте! – кричал в рацию Джумхмат.
Четверо солдат, осматривающих крейсер, ответили, что всё чисто. Хуч медленно крался между топливными цистернами. В отсеке питания была очень повышенная температура, солдат пропотел. Очки пришлось снять, тепло человека здесь определить не представлялось возможным. Хуч не опускал автомата. Один его глаз упёрся в оптический прицел, второй ворочался в глазнице. Враг мог притаиться где угодно.
Солдат не заметил, как из-за протянувшихся над его головой труб, показалась мускулистая рука с длинным крюком. Агама опустил оружие как можно ниже: остриё чуть было не царапнуло правую щёку ничего не подозревающего индуса. Нигериец резко дёрнул рукой и сразу же потянул вверх: крюк вонзился под подбородок Хуча, остриё проткнуло нижнюю челюсть, пригвоздило язык к нёбу. Солдат выронил автомат и замычал, Агама потянул его вверх, поднял беднягу над землёй. Тот упёрся макушкой в трубы, на которых сидел нигериец, крюк вошёл ещё глубже – солдат начал захлёбываться кровью, его руки обмякли. Агама затащил его наверх, уложил, нанёс несколько хирургически точных ударов ножом – сердце, сонная артерия, желудок, висок…. Никакая медицинская капсула не вернёт беднягу к жизни.
- Первый – всё чисто!
- Третий – всё чисто!
- Четвёртый – всё чисто!
Пауза.
- Второй, приём?
Тишина.
- Второй, доложите обстановку!
Тишина.
- Хуч, отвечай, мать твою!
- Всем проверить топливный отсек! Живо, выполнять!
Вскоре солдаты отыскали автомат своего напарника. Один из них наклонился, изучая пол, и указал товарищам на маленькую каплю крови. Они напряглись, вскинули автоматы и молча разошлись по разным коридорам.
Агама свесился с потолка вниз головой, зацепившись ногами за протянутые кабели. Он мог подуть прямо на затылок одного из слуг султана. Вместо этого он вонзил оба крюка под лопатки своей новой жертве.
- А-а-а-а… Боже… - заорал солдат, скривившись и изогнувшись. Он начал стрелять из автомата прямо перед собой. Пули рикошетили от пола и стен. Агама вырвал крюки из спины индуса, быстро подтянулся и спрятался за трубами в клубах пара.
- Что случилось? – подбежал ещё один солдат.
- Я… Я ранен… - простонал лежащий. Под ним растекалась большая лужа крови. – Он… Он наверное стрелял в меня…
- Я не слышал выстрелов… - солдат вертелся на месте, не опуская оружия и выискивая противника.
- Боже, как больно… Найди его и отстрели ему яйца, прошу…
- Докладывает третий, у нас раненный! Повторяю, у нас раненный! Первый ранен, второй куда-то пропал…
- Кретины, убейте его! – визжал Джумхмат. – Недоноски! За что я вам плачу?!
И тут раздался скрежет. Трубы, на которых сидел Агама, быстро прогнулись, выпуская горячий пар, нигериец неуклюже свалился с них, распластавшись на полу.
- Стреляй, стреляй в него! – заорал раненный.
Здоровый солдат вскинул оружие и открыл огонь. Но Агама уже успел подскочить к нему, ударяя одним из мечей-крюков по автомату. Пули ушли куда-то в сторону. Вторым крюком Агама попытался ударить врага по голове, но тот прикрылся второй рукой и лезвие катаны застряло в ней. Тот взвыл, но не растерялся и попытался ударить нигерийца ногой. Для Агамы это был слишком предсказуемый удар, он увёл корпус в бок, подогнул одну свою ногу, поймав ногу солдата. Оба противника стояли на одной ноге, автомат продолжал стрелять в бок. Агама дождался удара головой (успел прочитать намерения в глазах солдата, да и выбора особого не оставалось), но вместо уворота дёрнулся вперёд, как можно ближе, подставляя лоб. Солдат размозжил свой нос, закричал, отпрянул, выронив автомат. Но лезвие крепко удерживало его за левую руку, а нога Агамы всё ещё не отпускала чужую ногу. Солдат повалился на пол. Свободным крюком африканец завершил дело, вонзив его в глаз индусу.
- Ах ты ублюдок! – прохрипел раненный, который за это время сумел подхватить автомат с пола и уже направил на Агаму. – Сдохни, мразь! Сдохни, сволочь!
Успокоившийся воздух снова задрожал, пули пронзили место, где секунду назад был незнакомец. Он отпрыгнул в бок, оттолкнулся от горячей цистерны к солдату, выбивая ногой оружие. Один из крюков быстро вращался в руке и наконец остановил свой танец, вонзившись в лоб стреляющего. Тот начал кричать, зрачки закатились.
Агама хотел прикончить его, но уловил движение сбоку. Отскочить было некуда - коридор со стороны нового противника просматривался хорошо. Приложив максимум усилий, он быстро поднял тело с пола, удерживая на крюке посреди лба, и не оборачиваясь, спрятался за него.
Заговорил новый пулемёт. Раненный перестал кричать, куски плоти и брони брызгали в разные стороны, но Агаму пули не задевали. Нигериец задвигал крюками, переворачивая труп новым, более целым боком под автоматную очередь. Пока четвёртый солдат продолжал стрелять, Агама быстро шёл ему навстречу, удерживая тело индуса перед собой.
Когда оставалось буквально пару шагов (а изумлённый солдат в это время уже начал отступать, продолжая стрельбу), Агама швырнул изуродованный труп перед собой, резко подпрыгнул, вцепившись крюками в трубы, и, продолжая лететь по инерции, кинул себя ногами вперёд вслед за ним. Солдат отмахнулся от тела товарища, но к последующему удару двумя ногами в торс оказался неподготовлен. Противники рухнули на пол, завязалась жёсткая драка ногами и руками, оба мужчины вскрикивали и рычали. Индус всё ещё удерживал оружие, но Агама тоже вцепился в него, уводя прицел в сторону. После нескольких секунд тяжёлой борьбы, африканцу удалось навести дуло на щетинистый подбородок противника.
- Не… надо… прошу! – прохрипел солдат.
Второй рукой Агама дотянулся до рукоятки и надавил на палец индуса, лежащий на спусковом крючке. Короткая очередь взорвала голову солдата.
Агама бессильно распластался по полу.
- Приём! Кто-нибудь! – Джумхмат бесновался по рации. – Отвечайте, недоноски! Что у вам там произошло?! Вы убили его?
- Приём, приём, я вас слышу, Джум! – Агама расхохотался в рацию, тяжело вдыхая и выдыхая. – И это ваша армия? Будь у меня такой большой космический корабль, я бы не поскупился на нормальную охрану…
- Ах, ты сукин сын! Падаль ты американская! Ты думаешь это всё? Ты думаешь это конец? Ты думаешь, я не способен на большее?!
- Ну, попробуй удиви меня.
- Сейчас ты у меня попляшешь, урод!
Агама ждал какого-нибудь отравленного газа из вентиляции, пропажи гравитации, чего угодно. Но ничего не происходило. Он подобрал мечи-крюки.
Преодолев несколько отсеков, он почувствовал опасность. Шестое чувство не раз выручало преступника. Но теперь помимо шестого, сработали и другие чувства. Что-то скрытно и бесшумно приближалось, воздух становился каким-то другим.
«Горячее… Наэлектризованнее…» - подумал Агама и замер в ожидании нового противника.
Робот бесшумно выкатил из-за угла. Нижняя часть его тела была на двух резиновых колёсах, как у безногих инвалидов. Робот моментально заметил Агаму, который на всякий случай отошёл в темноту столовой. Металлические руки быстро выхватили две катаны из-за спины, заиграли ими, со свитом разрывая воздух вокруг себя. Алмазные лезвия – самые прочные, самые острые. Говорят, эти роботы настолько быстры, что способны отбивать пули.
- Ниндзя-бот, - усмехнулся Агама Брэйн. – Какая злая ирония!
Агама никогда не сражался с подобными роботами, но из новостей и фильмов был о многом наслышан. Конечно, он не мог воспринимать робота-ниндзю без улыбки, ведь их делали простые люди, учёные, которые ничего не смыслят в боевых искусствах. Агама верил, что современный искусственный интеллект способен на многое, не удивился бы, если робот и вправду умел отбивать пули (нечеловеческие, невероятно подвижные кисти – что тут странного?). Другой вопрос, что искусственный интеллект опирается на анализ и алгоритмы. Выполняется условие – происходит действие. Даже ничего не смыслящий в технике Агама понимал эти простые истины.
«Тебя создавали по энциклопедиям о ниндзя, малыш! – с усмешкой думал Агама, отступая от приближающегося робота в полутьму пустынной столовой. – Ты силён в теории, и это тебя погубит!»
Сначала должны были последовать несколько стандартных атакующих движений. Роботу следует «ощупать» защиту врага, и решить какой стиль боя выбрать в данной ситуации.
«Ну давай я прикинусь слабым и немощным…»
Робот ринулся на Агаму, легко вспарывая воздух вдоль и поперёк. Тот в свою очередь неуклюже пятился, спотыкался, но удары кое-как отбивал с помощью мечей-крюков. У Агамы было преимущество в оружии: обращался он со своим изобретением виртуозно, хоть вес серпов нарушал баланс, зато робот просто не знал тактик против таких мечей. Крюки удачно цеплялись за вражескую сталь, значительно уменьшая скорость атаки робота. Едва натиск завершился, робот быстро отъехал в сторону, выжидая новый момент, а Агама позволил себе шумно выдохнуть и даже уронить меч, быстро подхватив его. Со взгляда человека это смотрелось бы… странно. Но робот отметил эти детали где-то у себя в памяти, что сильно понизило уровень опасности.
«Теперь ты посчитаешь меня слабым противником, поэтому будешь атаковать Стихией Огня…. Будешь переть, как баран, ожидая, что я сломаюсь под натиском…»
Так и произошло. Мечи снова вращались, воздух выл, будто от боли. Агама скорчил испуганную гримасу, даже пару раз простонал, отбивая быстрые, словно пули, удары. Лезвия высекали искры, эхо громыхало у потолка. Агама применял Стихию Воды – уклонялся, уходил от ударов, отбивал новые и изредка делал попытки ответить тем же. Робот без устали давил на него, пытаясь загнать в угол. Нигериец поддался. И когда две стенки буквально упёрлись ему в спину, он совершил давно запланированный и очень сложный манёвр: сделал вид, что ныряет под левую руку врагу, чтобы нанести удар сбоку, но вместо этого отпрянул, оттолкнулся ногой от стены, выстрелив телом вперёд…. Робот всё видел и всё успевал обдумать, но он вновь подзабыл о крюках: одним из них Агама в полёте поймал оба смертоносных лезвия, которые возвращались из-под левого бока робота, а вторым врезал туда, где у человека-ниндзя была бы голова. Лезвие пробило бронированный сплав лишь наполовину. Агаму ударило током, он выпустил рукоятку меча, изогнулся и выскользнул из сужающегося пространства через тот же самый левый бок робота. Тот и сам отступил. Правая половина корпуса отключилась – рука обвисла вдоль корпуса вместе с катаной, нога ослабла, огоньки погасли. Меч Агамы остался торчать в голове, из отверстия брызгали искры.
С одним мечом робот теперь представлял куда меньше угрозы.
Тремя быстрыми взмахами Агама отбил меч противника в сторону, резанул по передней части тела и успел выставить блок для возвращающегося меча.
Ещё пару ударов и робот с грохотом повалился, разваливаясь на куски.
Всё стихло. Едва Агама собрался перевести дыхание, как уловил новые звуки со стороны кухни. Выдернул меч из головы робота.
Возле посудомоечной машины на полу притаилась черноволосая девушка. Она со страхом глядела на Агаму, вжимаясь в стенку. Лепетала что-то на незнакомом языке, из глаз текли слёзы.
- Сукин сын! – шипели динамики на стенах крейсера. – Я так просто не сдамся! Ты пришёл за моими деньгами, да? Ха, а зачем они тебе? Особенно сейчас!
Агама не отвечал.
- Хотя нет, я понял… Да, ублюдок, я понял! Тебя послали убить меня, урод! Кто за этим стоит? Шарок? Муйхан? Кто-то из моих бывших слуг?! А какой теперь смысл в моей смерти?! Все мои долги не имеют значения – Земли больше нет! Зачем меня убивать?!
Агама молчал. Некоторое время бортовая рация тоже молчала, потом Джумхмат снова заговорил:
- Ох, нет… Тебе нужен не я, а мой корабль! Тебя послали освободить крейсер! Ну дурак! Как же я сразу не догадался! Это правительство, это «Зевс 2100»! Возомнили себя королями, диктаторами! Сколько запросов пришло уже на разделение имущества! Я отказывался… И теперь вы решили забрать мой корабль силой, подонки! Чтобы обеспечить жильём и едой бедных и несчастных выживших! Ну нет, недоумки, только через мой труп! И не только мой! Кое-кому тогда придётся уничтожить и моих жён, и их детей! Ты готов на это, сволочь? Готов?! Это вы называете справедливостью!
- Не надо, пажавуста! Я хотеть жизнь! – пролепетала девушка на ломанном английском.
Агама приблизился, слегка склонил голову, рассматривая жертву. Красивая, стройная, мягкая. Джумхмат отбирал настоящих моделей для гарема.
Лезвие со свистом рассекло воздух: девушка перестала плакать. Верхняя половина головы медленно сползла на плечо. Тело обмякло.
И пока Агама двигался к центру управления, где находился Джумхмат, лишь изредка отвлекаясь на шорохи и запах, чтобы убить кого-то из его прячущихся жён, далеко-далеко, возле умирающей планеты по имени Земля, на борту крейсера «Аэлита-4», Тарас и его команда готовились к великому путешествию. Один из этажей корабля заполняла толпа, разбившаяся на длинные очереди перед распределительными столами.
- Повторяю, уважаемый… - вздыхал парнишка, обхватив голову руками. – Вам путём жеребьёвки выпало направление к звезде Шедар в туманности Пэкмен. Ничего не могу поделать, на меня и так давят со стороны управления.
- Молодой человек, - Тарас наклонился ещё ближе и уже перешёл на шепот. – Я могу заплатить. Деньги – это вообще не проблема.
- Уважаемый, - усмехнулся парень. – Деньги, деньги… Кому они сейчас нужны?
- А вдруг понадобятся? Рано или поздно у многих закончится пища…. Бары и выпивка будут популярны и…
- Вы задерживаете очередь.
- Я плачу зелёными. Сколько вам нужно, назовите цифры!
Парень покачал головой. Евген в соседнем кресле устало вздохнул, Тарас некоторое время смотрел на сына, потом его осенило:
- Послушай, есть ещё кое-что… Ты ведь понимаешь, что нам всем предстоит ближайшие годы скучать от безделия в космосе…
- И что с того? – парнишка за распределительным столом поправлял бэйдж.
- У моего сына… - Тарас указал на Евгена. – … тысячи терабайт кино, музыки и игр. Не интересует?
Сначала парень рассмеялся, Тарас тоже улыбнулся. Потом он произнёс:
- Чем вас так заинтересовала звезда Сириус?
- Она ближе.
Парень вздохнул, снял очки. Тарас сверлил его взглядом: лет двадцати–двадцати трёх… потирает глаза – усталость или он тоже потерял кого-то? … А может и то, и другое – начальство давит, заставляет в такой тревожный момент заниматься рутинной бумажной работой. Тарас посылал парню импульсы: «Давай, давай же! Сдайся! Ты такой уставший, такой несчастный! Тебе надоели эти люди, сдайся, пойди им навстречу!». Через некоторое время парень произнёс:
- Будет вам Сириус.
- А и вправду, пап, почему именно Сириус? – спрашивал Евген, когда они уже оставили распределительные столы далеко позади.
- Сириус – ближайшая звезда! – усмехнулся Тарас. – Я хочу чтобы из окон моей «Красотки» можно было любоваться ею все эти годы, наблюдать за её приближением, ростом…
- Хм, папа, скажи уже правду! Наши приборы могут многие звёзды приблизить. Почему Сириус? Эта галактика довольно близко, её уже давно изучили…
- Молодец, метишь прямо в «яблочко»!
- Ты ведь знаешь, что мы ничего не найдём?! – удивился Евген.
- Правильно, малыш! Нам нечего рисковать! Пускай остальные экстремалы бороздят неизведанные миры, а мы лучше пойдём по уже вытоптанной тропинке.
- Но папа…
- Ты фильмов пересмотрел, сынок? Мне незачем рисковать. Даже несмотря на то, что я согласился взять на борт… вашу… маму.
- Но…
- Никаких инопланетян, никаких новых Земель, Евгеша. Знаешь, я уже слишком стар для приключений.
Евген хотел что-то сказать, но отец развернулся и двинулся дальше по коридору. И пока мальчишка стоял в задумчивости, Агама в миллионах километров от него разглядывал труп Джумхмата. Конечности султана были разбросаны по отсеку.
Он не был главной мишенью. Задание Агамы звучало проще некуда: зачистить «Шехерезаду». И тут он столкнулся с небольшой проблемой…
Пять жён из шести были зарезаны, одна заперта в спасательной капсуле. А последний бой с Джумхматом происходил посреди спального отсека, где на нескольких койках спали дети. Начиная от грудных младенцев и заканчивая десятилетними…. Обезумевший от страха индус понадеялся, что хотя бы малыши смогут повлиять на маньяка-убийцу. Но не тут-то было.
- Мир жесток, - усмехнулся Агама, обрушивая меч на первого ребёнка. Повторил удар. И снова, и снова. В какой-то момент крюк застрял между рёбер. Взмахнув снова, Агама подбросил тело трёхлетней девочки в воздух. Изуродованный труп шмякнулся о пол.
Тем временем Ева безуспешно пыталась вскрыть люк спасательной капсулы. Она била руками по стеклу, рыдала…. Но внешний блокиратор не поддавался.
Агама возник в окне так резко, что Ева вскрикнула и отпрыгнула. Агама быстро убрал блокиратор со своей стороны. Ева вовремя среагировала – блокировала люк изнутри.
- Будь умничкой, открой люк, - проворковал он в рацию.
- Ты ведь убьёшь меня!
- Разве я похож на убийцу? – спросил Агама, вытирая с лица чью-то кровь.
- Я не открою тебе! Я слышала крики и выстрелы! Ты убил их! – Ева зарыдала, подумав о дочке. «Он ведь не нашёл её, ещё не нашёл…»
- Не всех, - усмехнулся Агама, поднимая на руки годовалого ребёнка. Проснувшаяся девочка большими внимательными глазами смотрела на мать через непробиваемое стекло.
- Нет! Нет! Ты не посмеешь, сукин сын! – заплакала женщина, сползая по двери на пол.
- Выходи. Или она умрёт у тебя на глазах.
- Ты убьёшь нас! – кричала Ева. – Тебе нужен этот корабль! Больной психопат! Ты ведь убьёшь и меня, и её!
- Хорошо, тогда улетай! – предложил Агама. – Ты можешь включить двигатели и покинуть крейсер.
- Пожалуйста, не убивай её! – взмолилась женщина в спасательной капсуле. – Будь ты человеком, смилуйся…
- Я не Господь, чтобы кого-то миловать. А люди бывают разные.
Агама был терпелив. Он уселся под стеной напротив люка. Дочка Евы лежала на полу и громко плакала, под ней растекалась лужа мочи.
Через полчаса визг малышки стал невыносимым. Лицо девочки стало бурачного цвета, вены вздулись. Даже Агама перестал улыбаться.
За это время Ева в истерике чуть было не выбила люк от ярости, но убрать блокиратор со своей стороны не могла – боялась.
- Ну ладно, раз ты так хочешь! Раз ты так хочешь, ублюдок! Тварь! Я тебе устрою, сука! – Ева трясущимися руками нажимала кнопки и поворачивала рычаги на приборной панели. Заработали турбины.
Агама искренне удивился.
«Мда уж, люди не так предсказуемы… - думал он, уткнувшись руками в стекло, за которым спасательный болид отделялся от «Шехерезады». – Ради своей жизни она бросает обречённую дочь…. Признаться, такого расклада я не предусмотрел…»
Окна Агамы и Евы ещё некоторое время находились напротив друг друга. Он поднял верещащего ребёнка, показав его матери в полный рост. Ева извивалась, что-то неразборчиво кричала. Клянулась отомстить.
Агама взял малышку за тоненькую, мягкую, словно желе, ручку, и помахал ею.
Пока-пока, мамочка!


2132 год.

Шелест и треск резко закончились, непривычная тишина комом навалилась на мозг Тараса. Он понял, что глаза его открыты, но зрение сильно ухудшилось: казалось, что он смотрит на мир сквозь грязную плёнку. Чуть позже накатила тупая боль. Сначала в ногах, потом в спине и рёбрах. Тарас простонал.
- Папа, ну как ты?
Действие «спэйс-тайма» закончилось. В разум Тараса по кускам возвращались воспоминания: детство в Москве, учёба, первый заработок, встреча с Анги, свадьба, семья, дети, один из самых богатых людей, развод, одиночество… гибель Земли, полёт к Сириусу…. Тарас снова простонал от боли. Суставы словно скрутили колючей проволокой.
- Милый, ты в порядке?
- Мои глаза…
- Побочный эффект «спэйс-тайма», - доложил робот-медик, окружив Тараса иглами и скальпелями на длинных «лапках». – Через десять минут он будет в порядке.
- Ненавижу «спэйс-тайм»! – прошипел Тарас, пытаясь пошевелить затёкшими конечностями. – И зачем я только на это пошёл!
- Дорогой, это было необходимо! – Анги с улыбкой глядела на Тара через стекло медицинской капсулы. – Мы все через это прошли.
- Лучше бы я провёл этот год, скучая и мучаясь от безделия! – ворчал он. – А так только потерял время…. Целый год жизни…. Идиотский наркотик!
Триста пятьдесят шесть дней пролетели для него примерно за двадцать часов. Всё это время мозг функционировал, глаза смотрели на комнату (специальные зажимы на веках заставляли его моргать каждые пятнадцать секунд).
Уже который год «Красотка» бороздила просторы космоса, как и другие людские звездолёты, выискивая пригодную планету для жизни. Уже который год не было никаких полезных находок. Уже который год «Зевс 2100» докладывал, что Марс ещё не подготовлен для заселения…
Экипаж «Красотки» наблюдал много планет на орбитах Сириуса. До самой звезды они не долетели. Когда запасы топлива израсходовались наполовину, решено было лечь на обратный курс.
Для ускорения перелётов рекомендовалось использовать «спэйс-тайм» - тяжёлый наркотик, который способен замедлять сознание. Что в свою очередь влияло на ускорение времени. Для человека, находящегося под действием «спэйс-тайма» мир будто бы перематывался вперёд на большой скорости.
- Чтоб я ещё хоть раз согласился на это…! – воскликнул Тарас, выдёргивая из живота пищевые трубки и вылезая из капсулы. Анги ласково обняла его за плечи. Он удивился: не так крепко, как любящий человек, и не так слабо, как просто подруга.
- Папочка! – Лиза тоже набросилась на него, чмокнув в щёку.
- Папа, а мы с Базом сняли новый фильм! – похвастался Евген.
- Да уж, он чуть дождался твоего возвращения! – рассмеялся Баз. Он пожал руку Тараса.
- Господи, вы меня так встречаете, будто сто лет не виделись!
- Конечно, для тебя всё было словно вчера…
- Угу, я ещё не успел по вам соскучиться, - усмехнулся Тар. – Поэтому странно как-то всё это…
- Я сама только месяц назад проснулась, - сказала Лиза.
- А я раньше всех! Только сто дней поспал!
- Евгеша, ты серьёзно?! – удивился Тар.
- Ну, там сбой произошёл, - ответил за него Баз. - «Спэйс-тайм» перестал поступать в вены. Я уже всё починил.
- И что ты, бедненький, всё это время делал?
- Книжки читал, кино смотрел, - пожал плечами Евген. – Чуть с ума не сошёл. Как будто в тюрьме сидел…
Зрение медленно возвращалось, предметы и лица становились чётче. Только сейчас Тарас увидел, как все изменились за этот год. Анги и Лиза снова начали краситься, хотя по сути это было бессмысленной процедурой – никаких гостей, никаких чужих лиц они не видели с 2126-ого года. Евген заметно повзрослел, подрос и стал шире в плечах, на лице прибавилось волосяного покрова, который парень не видел смысла сбривать.
Следующие два часа Тарас провёл в душе, подставляя под горячие струи своё измождённое тело. Затем навестил спортзал, где с досадой отметил, что значительно потерял былую форму.
«Ничего, наверстаю. Ещё вся жизнь впереди!»
Во время ужина Тар заметил, что еда стала более скупая. Он знал, что долгосрочных продуктов и консервов ещё полно, кроме того никуда не делась гидропоника. Но раскатывать обширные трапезы, как в первые дни полёта, никто не собирался.
Тар с удивлением наблюдал за Анги и Базом. Между ними пролегла невидимая стена: они сидели по разные стороны стола, они не говорили друг с другом, они улыбались и вели себя гордо. С ещё большим ужасом Тар заметил, что Анги в основном общается с ним, в то время как Баз о чём-то постоянно переговаривался с Лизой. А она звонко смеялась, иногда даже дружески хлопала его по плечу, по груди.
«Что за чертовщина здесь творится?!» - теперь Тарас подметил, что весь макияж у бывшей жены и дочки был слишком яркий и вызывающий.
Вспыхнула безумная догадка: «Будто привлекают самцов!».
- Я смотрю, мама и Баз поссорились… - тихо сказал Тар, когда столкнулся с дочерью в коридоре.
- Ну да, наверное, - потупила взгляд Лиза. – Вроде бы, мама сказала, что он для неё больше не существует.
- Даже так? – Тар задумался. – А куда ты направляешься?
- Э-э… Баз обещал научить меня играть в гольф… В виртуальной комнате.
- Гольф? Тебе нравится гольф?
- Ну… Это забавно.
Тар долго смотрел вслед дочери.
«Что-то здесь происходит и мне это совсем не нравится! Надо поговорить с Евгеном. Он нейтрален, поэтому его версия будет самой справедливой…»
- Не знаю, пап. Я не вникал, это их дело.
- Ну, как же, сынок? Подумай хорошенько, ты ведь их каждый день видишь.
- Эммм, ну не знаю. Я не уверен, но…. Чёрт, я не могу это сказать. Я ничего не знаю, мне никто ничего не рассказывает.
- Но ты что-то знаешь, я правильно понимаю?
Евген сидел в кресле, нервно постукивая костяшками пальцев по подлокотнику, направив взгляд в стену.
- Ну, не тяни! Скажи, что происходит?
- Пап…
- Евген! Меня не было целый год! Это моя семья, это мой корабль! Я в праве быть в курсе событий!
- Я видел, как Лиза и Баз целовались.
- Э-э… Что?!
- Чёрт. Наверное, не стоило это говорить.
- Что?! Целовались?! Моя дочь и…. Целовались?!
- Ну, я не знаю точно! – вскрикнул Евген. – Я их застал в виртуальной комнате. Я думал, там только Баз…
- Сукин сын, вот сукин сын! Я его убью! – Тарас покусывал губы, сжимая и разжимая кулаки.
- Папа, пожалуйста, не трогай их! Они просили не рассказывать… Они больше не делали ничего такого… Да и Лиз говорила мне… потом, через некоторое время… что это ничего. Что это было ошибкой.
- Ничего?! – взгляд Тараса метался по каюте сына в поисках предметов, которыми можно запустить в стену. – Когда это произошло?
- Ну… Где-то около месяца назад. Как только у Лизы закончился «спэйс-тайм».
«Месяц! Какова вероятность, что целый месяц два поцеловавшихся человека, запертых в нескольких стенах, не переспят? Господи, да это же моя дочь! Я убью этого членососа!»
Тарас выскочил из каюты Евгена и направился в комнату аттракционов. Но по дороге встретил Анги. Он хотел спросить её о Базе, но она повела себя совершенно непредсказуемо: схватила его за майку, затащила в каюту, прижала к стене, впилась губами в губы Тараса. Он был шокирован и не сопротивлялся. Вскоре их одежда разметалась по тесной комнате, будто после торнадо.
Через некоторое время Тарас лежал с ней в постели, вспотевший и взбудораженный. Он обдумывал непростую ситуацию. Сердце громко стучало.
«Он же трахает Лизу, этот поддонок! Если это так, я убью его, клянусь богом! Убью его! Любым способом, неважно как! Но он не будет больше травить мне жизнь!»
На следующий день он встретил Лизу и База в приборном отсеке.
- Ребята, я вижу, вы тут веселитесь… - как можно спокойнее начал Тар, потирая пальцами глаза.
- Папочка, смотри! Смотри на радар! – крикнула Лиза, едва завидев отца. – Мы уже собирались тебя звать!
На экране одна точка мигала красным цветом.
- Туристический шаттл «Конфуций» пытается с нами связаться, - доложил робот Ланс. – Разрешите установить контакт?
- Ну, давай, - вздохнул Тар. Выяснение отношений с дочерью и любовником бывшей жены он отложил на неопределённый срок.
На передней стене возникло изображение китайца. Бледное вспотевшее лицо, сальные волосы, неопрятная щетина. Странные опухшие губы, зубы были обнажены. Он что-то радостно забормотал.
- Включаю перевод, - сказал Ланс. Внизу экрана появились субтитры: «О, ну наконец-то! Приветствуем вас, экипаж «Красотки»! Мы уже три года никого не встречали в нашем секторе! У нас проблема с системой управления: отказали двигатели. Если вы нам поможете устранить неполадки, будем очень благодарны! Вы ведь тоже возвращаетесь к Марсу?»
- Ну да! - вскрикнула подоспевшая Анги. – Мы ни в коем случае не должны пускать незнакомых людей на борт.
- Но никого нет на ближайшие несколько миллионов километров, - сказала Лиза, глядя на радар. – Только какая-та исследовательская станция, но всё равно очень далеко, и им придётся разворачиваться. Люди же страдают…
Тарас зажал клавишу микрофона и спросил:
- Сколько людей?
- Нас трое и ребёнок ещё, - ответил китаец, смущенно улыбаясь. – Мы взываем о помощи.
- Сколько у вас пищи?
- Практически не осталось.
- А что у вас с губами? Не вирус ли?
- Нет, нет, что вы! Мы все здоровы! Медицинские капсулы работают.
- Ой, давайте лучше им помощь пришлём, - взмолилась Анги. – Сейчас опасное время, мало ли кто они.
- Анги, господи, ты узкоглазых не знаешь? – рассмеялся Баз. Анги ответила яростным взглядом. – Они ведь и букашки не тронут, со своей культурой.
Баз ссутулился, сощурил глаза и забормотал: «Дзянь-дзинь-дзянь». Лиза и Евген рассмеялись.
- Ладно, мы поможем вам, - сказал Тар в микрофон. – Через несколько часов приблизимся и выясним, что у вас за проблемы.
- Спасибо большое, спасибо! – прозвучал ответ. Китаец поклонился и прервал трансляцию.
- А если что-то случится? – продолжала волноваться Анги. – У нас ведь даже оружия нет.
- Мне кажется, что они что-то скрывают, - Евген задумчиво почесал затылок. – Раз это туристический звездолёт, значит в день гибели Земли на нём были заняты все места, а следовательно их там человек пятьдесят как минимум.
- Многие могли остаться на крейсерах, - предположил Баз.
- А логика? Они что ли надеяться, что попадут на Марс, не выполнив задания?
- Довольно по-человечески, - пожал плечами Тарас. – Ладно, Евгеша, идём подготовим стыковочный шлюз. Лиза, поглядывай за радаром.
- Мы будем следить, - кивнул Баз. Все на секунду замолчали, покосившись на него и Лизу, которые сидели в креслах для пилотов.
«Ладно, только разберёмся с китаёзами, потом поговорим насчёт этого «мы»! Ишь ты! «Мы»! Нашёлся мне тут жених!»
Вскоре «Красотка» поравнялась с «Конфуцием». В течение двадцати минут происходила состыковка. Тарас раздумывал над изуродованными губами китайца.
«Их как будто отгрызли... Может, у них на борту животные? Или он сам это сделал?»
- Я даже забыл, как выглядят остальные люди, - пробормотал Евген.
Круглая дверь зашипела, выпуская изо всех щелей клубы пара. Тарас потрепал Евгена за волосы, улыбнувшись, а затем поплыл в стыковочный отсек. Стены ещё раз заскрежетали, тревожно мигнули лампы.
- Грубо состыковались, - отрапортовала Лиза. – Отклонение на полтора градуса.
- Нечего было с Базом флиртовать! – крикнул Тарас.
- Это по их вине! – ответила сестра Евгена недовольным голосом. – Я делала всё правильно. А китайцы поспешили.
- К чему торопиться, спрашивается? - Тарас завис в воздухе возле счётчика конденсации. – Ну что ж. Девяносто девять процентов. Думаю, можно открывать.
Он ввёл команду в компьютер. Дверь заскрипела и начала выезжать из стены, переворачиваясь. Когда она отъехала вбок, стало заметно, что китайцы на другом звездолёте уже открыли свою.
- Привет, народ! – крикнул Тарас через пятиметровый шлюз. Он замахал рукой, но улыбка его быстро поблекла. – А зачем вам…
Прогремело три быстрых выстрела. Евген сначала отдёрнулся в сторону, ему показалось, что грохочет плохо состыковавшийся шлюз. Но потом он взглянул на отца.
- Папа! Папа? ... Ой, блин!
Тарас болтался в воздухе без сознания. Из дырок в его майке выползали красные пузырьки – один, потом второй – их было много, слишком много. Евген отказывался в это поверить. Но ему пришлось, когда раздались новые выстрелы. Одна из пуль пронеслась мимо виска парня, обдав кожу теплом. Еще одна угодила в глаз Тараса и вылетела с обратной стороны головы. Евген забарахтался в воздухе, поскорей отплывая в сторону. Добравшись до ближайшей стены, он изо всех сил оттолкнулся от неё, улетев, будто торпеда, в соседний отсек. И вовремя: до «Красотки» добрался первый китаец. Одной рукой он вцепился в край платформы, а во второй держал пистолет.
- Улетаем! – завопил Евген, карабкаясь по связующему коридору. – Улетаем! Это бандиты!
- Что за шум? – навстречу ему из соседнего отсека вылез Баз. – Откуда стрельба?
- Папу убили! Это ловушка! Они вооружены!
- Что?!
- Папу убили! – «Папу убили!» Неприятные, непроизносимые слова. – Уроды! – Евген чувствовал, как в груди начинает что-то зарождаться, клокотать.
- Тараса убили?! – все ещё не верил Баз, робко двинувшись в сторону стыковочного отсека.
- Не лезь, убьют! – крикнул Евген, схватив мужчину за рубашку и попытавшись оттащить. – Пристрелили его! Не слышал что ли?!
В проёме показался тот самый китаец с пистолетом. Он быстро прицелился. Баз всё ещё тормозил, Евген оттолкнулся от него в сторону. Раздался выстрел. Потом ещё. И ещё. Евген развернулся, ожидая увидеть умирающего База. Но тот вжался в боковую стенку, спрятавшись за небольшой выступ и прижимая обе ладони к правому бедру.
- Уходи! Убирайся отсюда! – крикнул он Евгену, скривившись. – Помоги матери и сестре!
Из-под пальцев Базилиуса хлестала кровь. Слышались оклики приближающихся китайцев.
- Уходи, не стой столбом! Баран! – Но Евген продолжал висеть в воздухе, глядя на База из бокового коридора. – Да справлюсь я, не волнуйся!
Зазвучали новые выстрелы. Металлический выступ, за которым прятался Баз, заискрился.
- Давай! – крикнул Евген, протягивая руку. От База его отделяло два метра. – Оттолкнись и перелетай проход! Они не попадут! Ты сможешь!
- Нет! – простонал Баз, кривясь от боли. – Проваливай, дурень! Я их задержу!
Евген чертыхнулся и полетел дальше по коридору. Он быстро миновал спальный отсек, достиг развилки возле столовой. Гулкие выстрелы позади и последующий вскрик огласили приговор второму члену экипажа.
- Мальчики! – закричали динамики маминым голосом. – Господи… Лиза сейчас погасит свет! Попытайтесь добраться до рубки управления! Мы здесь! Быстрее! Вы знаете этот корабль на ощупь!
И действительно, лампы потухли, мир погрузился в темноту. Евген висел посреди развилки, прислушиваясь. Китайцы встревожено переговаривались где-то там, в кислородных отсеках.
«Нужно лететь к маме и Лизе… Но так просто мы их не остановим… Они всё равно прорвутся в рубку управления… Папу убили, База, наверное, тоже… Что я могу сделать? А хотя точно… да могу кое-что… Скафандры так просто не прострелишь! А лазерная пила послужит отличным оружием…»
- Евгеша! Двигайся к нам, в рубку управления! Тарас! Баз! Сюда все! Скорей!
Евген двинулся в противоположную сторону, мимо спортивного зала, мимо душевых кабинок. Он достиг второго внешнего люка. Хотя темнота была кромешной, парень быстро нащупал скафандр, начал поспешно натягивать его.
И тут китайцы наткнулись на него. Когда Евген надевал шлем, он услышал, как рядом, в темноте, кто-то тихо переговаривается на незнакомом языке. Они приближались со стороны спортзала. Двое или трое. Евген запаниковал, нацепил шлем, звонко сработали крепления. Пока шла внутренняя настройка и проверка систем, враги накинулись на него. У одного на руке был закреплён мини-компьютер: мужчина осветил экраном застывшего посреди отсека Евгена и заорал на весь звездолёт. Второй вылетел из темноты откуда-то слева, начав стрелять практически в упор. Пули отскакивали от бронированного сплава.
- На, получай, сука! – Евген попытался ударить ближайшего китайца кулаком, но движения в скафандре были замедлены – противник отскочил в сторону. – Сукины дети!
- Евгеша! Господи! – зарыдала Анги в рацию, встроенную в шлем. – Что ты делаешь в скафандре?!
- Они убили папу и База! – крикнул Евген, отмахиваясь от двух китайцев, которые парили в воздухе вокруг, пытаясь выбрать удачный момент, чтобы напасть на космонавта. Один поторопился и получил тяжёлой перчаткой по лицу. Стекло шлема покрылось капельками крови. – Закрывайте дверь, я попытаюсь открыть шлюз, чтобы их высосало нахер…
- Евгеша, зачем ты… О, Боже, Лиза, держи дверь! Это не… О, Боже!
Раздались выстрелы в рации. Евген испуганно прислушался. Один из китайцев налетел на него, припечатывая к стене.
- Мама! – кричал Евген, не обращая внимание на атакующих. – Лиза! Закройте дверь! Не впускайте их!
Новые выстрелы. Слышен отдалённый вопль Лизы в рации. Китайцы что-то кричат. Слышен ошалелый смех.
Тем временем двое противников прижали Евгена к стене стыковочного шлюза №2, один из них пытался нащупать кнопку, отвечающую за снятие шлема в скафандре.
- Лиза! – закричал Евген. В ответ только отдалённый плач, какой-то шум, удары.
- Ланс! – снова закричал Евген.
- Я вас слушаю, - спокойно ответил по рации металлический голос.
- Закрывай люк рубки управления! Живо!
- Будет исполнено. Кофе не желаете?
Евген собрал все силы в кулак и оттолкнул китайцев. Массы скафандра хватило сполна – двоих мужчин отбросило вперёд на пару метров. Выигранное время Евген потратил на то, чтобы добраться до люка, нажать красную аварийную кнопку и ввести код подтверждения.
Один из захватчиков понял, что задумал парень в скафандре. Он завопил что-то на незнакомом языке, отплывая к ближайшему скафандру. Через секунду люк открылся – моментально распахнулся наружу. Завыл бешенный ветер, Евген вцепился в боковые поручни. Висевшего на нём китайца утянуло в образовавшийся проход, но тот расставил руки и ноги в стороны, врезавшись в края шлюза и зависнув так, лицом к звёздам. От такого удара должны были сломаться кости, но противник ещё как-то держался. Космос высасывал из «Красотки» все незакреплённые предметы. Мелкую аппаратуру, стулья и инструменты китаец ещё выдержал, хотя они явно повредили ему почки и рёбра. Но когда прилетела гантеля из спортзала и застряла в голове бедняги, его руки сломались, вывернувшись назад неестественным образом, и его унесло в вечную ночь за бортом.
Второй китаец вцепился в скафандр, висящий на стене. С него сорвало дырявую рубашку, которая обнажила бледную облезлую кожу. Китайцы страдали от голода, сколько дней они уже не ели? Возможно, дошло и до каннибализма… Евген вспомнил обгрызенные губы на лице одного из узкоглазых. 
Евген понял, что задумал второй китаец. Он собирался быстро нацепить скафандр, чтобы пережить резко понизившуюся температуру. За бортом было минус сто градусов по Цельсию. Брызги крови на шлеме Евгена сразу же заледенели.
Ветер прекратился – большинство отсеков «Красотки» стали частью космоса. Китаец сумел наполовину залезть в золотистый скафандр. Сейчас он просовывал руки в рукава, рот был зажат, глаза зажмурены. Лицо посинело, отчётливо проступили вены.
«Успеет же! – с ужасом подумал Евген. – Вот живучая гадость!»
Парень двинулся через проход в сторону китайца, как можно быстрее переставляя отяжелевшие ноги. Он оттолкнулся от пола и пролетел оставшееся расстояние, готовясь к драке.
Китаец всё-таки успел нацепить шлем, когда Евген настиг его. Началась бессмысленная борьба – оба космонавта медленно толкали друг друга кулаками…. И не чувствовали ударов противника.
- Ланс, отключи ему кислород! – заорал Евген.
- Первое правило роботехники: не причинять вред человеку!
- Хорошо, Ланс, отключи подачу кислорода в скафандр №4!
- Первое правило робо…
- Ладно, ладно, понял! – Евген матерился, пропуская новый удар китайца прямо по переднему стеклу. – Ну, сделай хоть что-нибудь, усыпи его!
- Ваше слово закон, - пропищал Ланс. – Уже сделано.
Китаец некоторое время вяло отмахивался и, наконец, обмяк. Евген попытался снять с него шлем.
- Заблокировано, - доложил Ланс. – Вы можете нанести вред человеку!
- Бляха-муха, Ланс! Он убил моего отца!
- Ошибка. Другой человек убил вашего отца. Он сейчас находится в рубке управления. Я сохранил его внешние данные в базе данных. Его ждёт разбирательство.
- Да какая разница! Тупорылая железяка! Я должен убить его! – Евген отцепил ремни, которые удерживали скафандр китайца у стены. – Ладно, хорошо, другой план. Сколько он будет спать?
- Я дал ему четыре кубика снотворного. Этого хватит на сутки.
- Отлично, замечательно, - Евген потянул китайца к шлюзу. Поставил его напротив проёма, лицом к звёздам. – А теперь включай в его скафандре реактивный ранец на максимальную скорость.
- Как скажете, месье. Подача топлива началась, ранец подготавливается к использованию. Десять, девять, восемь…
Узкоглазый встрепенулся. Евген держал его на вытянутых руках.
- Эй, эй, спокойней парень… - прошептал Евген. – Баю-баюшки-баю… Ланс, почему он не спит?
- …пять, четыре, три… по всей, видимости он из-за недостатка пищи употреблял снотворное и большое количество кофеина… у незнакомца развилась «имноссия», мощная бессонница, другими словами…
Китаец попытался развернуться, вцепился в руки Евгена.
- Чёрт, Ланс… Тогда отме…
Заработали двигатели, стекло в шлеме Евгена покраснело из-за хлынувшего потока огня. Он попытался отпустить китайца, но тот держал его за руки… Космонавтов поволокло в шлюз. Китаец завизжал, как резанная свинья, оглушая по рации Евгена. Но потом стукнулся о верхний край прохода, голова откинулась, он замолчал, потеряв сознание. Ранец вытянул их из «Красотки», Евгену с трудом удалось освободить руки, он забарахтался в воздухе, пытаясь вернуться на корабль.
- Мой ранец не включается! Ранец не включается, Ланс! Помоги!
- Извиняюсь, но ваш ранец случайным образом был отделён во время рукопашной схватки. Он остался в стыковочном отсеке №2 на полу.
- Нет! Господи, нет! Ланс, как мне остановиться?! Помоги мне! Спаси меня!
- Не переживайте, я включил аварийную тревогу. Возможно, выжившие на борту найдут время помочь вам.
- Ланс!!! – заверещал Евген, извиваясь. Скафандр по инерции уносило в сторону от звездолёта (их волокло вдоль восточного борта, в пяти метрах от стены). Чуть дальше летел китаец, он очень быстро набирал скорость из-за реактивного ранца.
Пролетая мимо последней выпуклости звездолёта (после которой расстилалось безграничное звездное пространство) Евген предпринял попытку за что-нибудь ухватиться. Он не дотягивался до стенки, не получалось: громадные красные буквы «B», «E», «T», «T», «Y» пронеслись мимо, будто вагоны встречного поезда. И когда парень поравнялся с последним краем «Красотки», то заметил маленькую тонкую антенну, торчащую в сторону. Он быстро ухватился за неё, крепко ухватился, на секунду даже поверил в удачу, но прутик переломился и Евген продолжил движение…
Его вынесло к передней части звездолёта. Он сорвался на визг, бился лицом о стекло, кричал что-то нечленораздельное. Он тянулся всеми руками и ногами к «Красотке», но законы физики были непоколебимы. Последнее, что предстало перед Евгеном – это панорамный вид: за прозрачной стеной рубки управления раскинулась ужаснейшая картина… Двое худощавых китайцев держали на руках Лизу, сестру Евгена, раздетую догола (под потолком проплывали разорванная майка, шорты). Они зажимали её между своими грязными телами, делая ими резкие, жестокие движения… Ещё один китаец творил нечто похожее с телом Анги. Мать Евгена висела в воздухе, а вокруг её окровавленной шеи болтались осколки головы… Узкоглазый, который насиловал тело убитой, заметил двух космонавтов, пролетающих мимо прозрачной стены. Он помахал рукой, громко крикнув что-то на своём языке…. До Евгена обрывок этой фразы долетел через шипящую рацию. Последнее, что сумел разобрать парень в отсеке управления - это робот Лансер, притаившийся возле боковой стены в ожидании приказов. Всё. «Красотка» быстро удалялась, окна уменьшались в размерах…
- Возвращайся к ужину, - сказали динамики голосом Ланса, поскрипывая от помех. – Сегодня будет свинина в соусе, приправленная …кой и … - помехи усилились. – А на десерт... женое с клубни… - рация замолчала, а через тридцать секунд прозвучал женский голос: - Связь с объектом потеряна. Расстояние до объекта превышает тысячу метров.
Евген молчал. Сложно описать, что творилось у него в душе. Но внешне он не выдавал никаких эмоций, он подавил их. Проклятая инерция уносила его всё дальше и дальше от «Красотки», в темноту, в тишину. Бог не оставил ему надежды на спасение. Ни ему, ни его родственникам.
Злость накипала и потухала, уступая место усталости, обречённости. Безнадёга.
Как хочется, чтобы всё оказалось дурным сном! Побочным эффектом «спэйс-тайма».
Сколько продлится этот бессмысленный полёт? По всей видимости, он будет длиться вечно. Остановить Евгена люди не смогут – никого нет в этом секторе, он помнит данные радара. Тогда остаются только небесные тела. Либо его расплющит о бок какого-нибудь метеорита (и то неизвестно, через сколько дней, месяцев или лет это станет возможным), либо он попадёт под притяжение какой-нибудь планеты и будет медленно приближаться к ней по спирали, заходить на посадку… Этот вариант тоже закончится «мокрым местом».
А что делать? Никто не поможет Евгену. Тугодум Ланс вряд ли догадается вылететь вслед за парнем. А китайцам и подавно не нужно. Сразу вспомнился тот узкоглазый, который трахал Анги. Который весело помахал рукой вслед улетающим людям в скафандрах. Даже бровью никто не повел, что погибли их товарищи… А уж тем более волноваться за чужого человека…
Опять зарождается ярость, ненависть…. И опять спокойствие. Слёз уже не осталось. Сердце – словно отбойный молоток. Но дыхание ровное. Какой смысл о чём-то вообще задумываться, когда конец необратим. Евген вспоминает, что в фильмах в такие моменты молятся. Но Евген не верит в Бога. Теперь он ни во что не верит.
Так проходит час. Накатывает тошнота. Евген ежесекундно чувствует, что сейчас потеряет сознание, но ничего не происходит. Его словно заставили сидеть и смотреть на то, как он сейчас умрёт. Как будто поставили зажимы на веки, чтобы он не закрывал глаза.
А смотреть было на что: Космос. Величественный и спокойный. Ни звука, ни шороха, ни далёкой музыки. Ни одного намёка на чьё-то присутствие. Что такое Космос? Для кого созданы все эти звёзды, планеты, которые никогда не будут достигнуты человеком? Конечно их не достигнут, ведь люди вымирают. Останутся только единицы, те, кто на Марсе…
Но кто-то же их создал, все эти звёзды, все эти девственные миры. Евген задумался над этим, искал ответы внутри себя, а через полчаса начал молиться. Молиться тому, кто создал Вселенную, мириады световых лет от точки до точки…. Пустынные камни, никого не согревающие солнца, пустая темнота и обволакивающий свет. Кто-то ведь наблюдает за всем этим? Кому-то это было нужно… Но кому?
Кувыркаясь в пространстве, теряя счёт времени, забывая своё прошлое, своё имя, Евген сочинял молитвы новому, придуманному им Богу, невероятному существу, которому под силу сотворить Космос. Евген впервые задумался над тем, где обитает эта тварь. Неужели, существует что-то, что и для неё представляет угрозу, оказывает влияние, заставляет задуматься….
И не человек ли это?!
Придя к такому выводу, Евген закричал. Оглушительно, громко, вопил что есть мочи. Он снова задёргался, начал извиваться, будто пытался вылезти из скафандра.
- Мама! Мама-а-а-а! – никто не слышал миниатюрную точку, болтающуюся в пространстве где-то между звёздами. – Мама! Мама! Мама!
Горе накатило так резко, будто кто-то огрел по голове битой. Евген рыдал, ледяные слёзы застилали его лицо, щипали губы и язык.
- Мамочка-а-а! Мама-а-а-а!
А потом всё снова прекратилось. На протяжении сорока минут Евген продолжал движение, не оказывая никакого сопротивления и даже не подавая признаков жизни. Он склонил голову на бок и прикрыл глаза. О чём он думал? О чём мог думать человек, висящий посреди темноты, лишённый абсолютно всего. Евген равен нулю, вот в чём загвоздка. Человек равен нулю. Потерявший смысл. Потерявший надежду. Потерявший жизнь.
Потерявший что-то ещё. Что-то крохотное и, казалось бы, ненужное.
Но когда Евген примерно через час открыл глаза, брови его были сдвинуты к переносице, ноздри раздуты. Какое-то время он не шевелился, глупо уставившись прямо перед собой, в пространство. Он думал, что ярость снова утихнет. Но она не проходила. Евген терпел, пытался ни о чём не думать, пытался не подогревать её дурными мыслями. И всё же что-то сломалось внутри него, испортилось. Через полчаса парень начал подозревать, что злоба не утихнет никогда. Она, словно лев, вцепилась зубами в свою добычу, не давая ей ускользнуть, как бы она не вертелась. Тут же Евген понял, что прилагает определённые усилия, чтобы не думать о «Красотке», о китайском шаттле, о других людях
КОТОРЫЕ НЕ ПЕРЕЖИЛИ ЭТОЙ ***ТЕНИ
Ну вот, вырвалось. Евгену стало страшно: он понял, что вывалился из мира на одну секунду, а когда пришёл в себя, заметил, что его рот широко раскрыт, каждая клетка тела напряжена до предела. Происходит что-то ужасное. Невзирая на ситуацию, Евгену хотелось контролировать свой разум…
«Я схожу с ума! Я становлюсь безумцем! Я задыхаюсь безумством! - жужжала в висках единственная мысль. – Да, мне грозит смерть… Но это что-то другое, что-то тёмное…. Я не должен пускать это в организм…»
Он поднёс руку к лицу. Компьютер на рукаве показывал, что кислорода осталось ещё на десять часов. Мелькнула ужасающая мысль: «Я не выдержу столько! Эта штука у меня в мозгу… Она… Она… Окрепнет!»
«Расстегнуть скафандр! Снять шлем! Надо! Надо!»
«А смысл?! Всё равно умирать скоро!»
«К чёрту! Убиться сейчас, чтобы не чувствовать Это!»
«Кого?! Пацан, да у тебя крыша едет! Тупой отморозок!»
«Ты не понимаешь! Оно завладевает мной!»
«Кто? О чём ты говоришь, псих! Возьми себя в руки, сопля! Дождись, когда закончится воздух, и не трать его попусту на бессмысленный выплеск эмоций!»
«Привет!»
«Бессмысленный выплеск эмоций?! Если бы я мог, я бы подпустил хотя бы часть этой хрени, чтобы ты понял, насколько Она опасна!»
«Теперь уже Она?! Было же оно! Наркоман хренов!»
«Привет же! Пацаны, весело у вас тут!»
«А ты кто?»
«Третий он… По ходу, у меня растроение личности! Вы мне чудитесь!»
«У тебя?! А кто сказал, что ты главный?!»
«Я оригинал! Я был первым, пидары безмозглые!»
«Кто это сказал? У вас голос одинаковый… И вообще, я первый! Идите в жопу!»
«Я был один! Откуда вы взялись?! Отстаньте от меня!»
ОНА ЕЩЁ БЫЛА ЖИВА
Евген встрепенулся. Кто это сказал? Он сам? Или Лансу как-то удалось восстановить связь?
«Кто со мной только что разговаривал?!»
«Ну вот, а я предупреждал! Теперь Он займёт наш мозг и кабздец!»
«Теперь это Он? Гермафродит какой-то…»
«Какой кабздец, дебил?! Нам и так кранты! Кислорода хватит только на девять часов!»
«Уже девять? Как быстро летит время!»
«Да, теперь это Он! Сначала было «существо», потом «сущность»…»
«А сейчас?»
«Пацаны, анекдот рассказать?»
«А теперь просто Он… Не догадываешься о ком речь?»
«Ну и о ком же? О китайце? О Лансе?»
«Нет, нет, намного ближе…»
«Сто мужиков и одна баба попали на необитаемый остров…»
«Что значит «намного ближе»?! Придурок, что может быть сейчас ближе, чем «Красотка»? Хватит говорить загадками! И вообще, прочь из моей головы! Я не хочу умирать психом!»
«Ну подумай же! Ты почти докопался до истины…»
«Через год баба умерла… Ещё через год её похоронили…»
«Я не хочу играть в твои идиотские игры. Не хочешь говорить – не надо. А я буду смерти ждать! Вун, уже восемь часов осталось, перетерплю как-нибудь…»
«Умрёшь в неведении, балда. Так и не узнаешь, Кого твоя ненависть готовится впустить в твой мозг…»
«Несмешной анекдот что ли?!»
«А мне плевать, кто там у меня в голове. Хоть Чужой, срал я на ваши небылицы!»
«Может, ты и прав. Главное не знать врага в лицо, а просто не давать ему повода принести вред…. Но тебе осталось жить около семи часов…. А не зная, кто Он, мы не можем судить о том, полезно ли будет данное сотрудничество…»
«Вы меня игнорируете, уроды…»
«Ну и кто же Он, скажи наконец? Кто Он? Или ты сам не знаешь, гнида?»
«Игнорируют они меня, пидарасы… хорошо, я им устрою…»
«Он – это Космос!»
«Ты шутишь?!»
«В игноре, я значит, да? Окей, лошки. Сейчас я вам покажу, где раки зимуют и медведи срут!»
«Да, Космос. Блин, Евген, что ты делаешь?! Остановись, Евген!»
«Евген, послушай Евгена, остановись, не делай этого!»
«Щас я вам такой игнор покажу…»
«Не надо, боже, Господи! Перестань! Идиот!»
«Евген, не впускай Его!»
«Поздно, уроды. Наслаждайтесь!»
ОНА ЖИВА! ОНА БЫЛА ЖИВА! ЛИЗА БЫЛА ЖИВА! ЛИЗА ЖИВА! Я МОГ ЕЙ ПОМОЧЬ! ВОЗМОЖНО, Я СМОГУ ЕЙ ЕЩЁ КАК-НИБУДЬ ПОМОЧЬ! Я ОПЛОШАЛ! НО Я МОГУ ЕЩЁ ВЕРНУТЬ ВСЁ, КАК БЫЛО! Я ЗАРЕЖУ ЭТИХ УРОДОВ! Я ОТОМЩУ ИМ!
Тьма, подобная космической, заполнила душу Евгена. Он ревел, надрывая горло, искажал голос до неузнаваемости, бешено вертелся, размахивая руками и ногами, будто отбивался от невидимых врагов. Злость, ярость, ненависть, гнев – всё смешалось в кучу, задавив остальные чувства. Парень кричал:
Я НАЙДУ ИХ! Я ОТОМЩУ! ИХ ЖДЁТ СМЕРТЬ! ОНИ ПОЗНАЮТ МОЮ БОЛЬ! ОНА БЫЛА ЖИВА! ОНА ЕЩЁ ЖИВА, ДО СИХ ПОР ЖИВА! Я ДОЛЖЕН ВЕРНУТЬСЯ! ДОЛЖЕН! КТО-НИБУДЬ, ДАЙТЕ МНЕ ШАНС! ДАЙТЕ ШАНС, ДАЙТЕ МНЕ ШАНС!
Осталось шесть часов. Евген делает медленные вдохи и выдохи. Он смотрит на звёзды, видит Сириус – яркое пятно. Только из-за него парень ещё не потерял чувство направления. Он знал, в какой стороне осталась «Красотка», но не понимал, как это знание может помочь.
Звёзды, звёзды… Недосягаемая роскошь! Человек смотрит на них, как младенец на погремушки, любуясь, анализируя, но не в силах дотянуться.
- Израсходована половина запасов кислорода, - возвестил компьютер. – Через пять часов наступит смерть.
Евген молчал. Он вспоминал своё прошлое. Сначала детство на Земле, с родителями – Тарасом и Ангелиной. У отца было много домов, но больше всего он любил свой особняк в Новой Зеландии, прямо на краю утёса на высоте ста пятидесяти метров. А внизу бешенные волны взрываются у скалистого берега…. Лиза вечно пропадала с подружками в городе, а Евген гулял с Тарасом по набережной, изучал пещеры в прибрежных скалах. Однажды они загулялись допоздна и прилив блокировал им выход. Так они просидели в темноте полночи, пока вода не отступила…
Тогда ему было восемь лет, он не на шутку перепугался. Думал, что вот и всё – из пещеры им не выбраться самостоятельно.
Четыре часа. А в пещере было ещё страшнее и темнее. Здесь хоть звёзды есть…
Неужели вот так и закончится всё?! Не может быть. Такой глупый конец, тупой. Бессердечные силы небесные. Никто никогда даже не найдёт тело Евгена, никто не похоронит его. Никто не отомстит китайцам и уж тем более – никто не поможет Лизе. Если она ещё жива…
Лиза. Евген вечно с ней ссорился и никогда не проявлял открытой любви. А в душе…. Конечно, он любил сестру, любил сильно. И только теперь начал понимать это всё больше и больше. Как же он любил свою семью – и своего скромного и умного отца, и мать, и сестру…. Человечество вымирало, все друзья погибли шесть лет назад…. Кроме семьи у Евгена ничего больше не было. Даже цели. Какая может быть цель, когда будущее всем известно своим ужасающим концом?
Кислород скоро закончится. Осталось три часа.
ОНА ЖИВА! ЖИВА ЕЩЁ! Я ВЕРНУСЬ И УНИЧТОЖУ ИХ!
Евген успокоился, пришёл в себя. Внутри резвился Космос, но развернуться ему было негде – парень был скован по рукам и ногам, не мог контролировать свой полёт, не мог выплеснуть космическую энергию на кого-нибудь… Энергия бурлила в нём, парень чувствовал себя самым сильным, самым бесстрашным существом во Вселенной…
«Космос совершил ошибку, оплошал, - вспыхивали безумные мысли, произносимые разными голосами. – Зря он выбрал меня, слишком поздно. Вот если бы эта сила была со мной, когда китайцы ворвались на звездолёт…»
Евген сжал кулаки, напрягся до такой степени, что глаза налились кровью, лицо раскраснелось. Заскрежетали зубы.
А звёздное полотно медленно вращалось вокруг него, убаюкивая, но и не давая заснуть – не может же так длится вечно. Сейчас из темноты вынырнет звездолёт, люди спасут Евгена….
Два часа. Сердце колотилось. Евген думал, что уже ничего не боится, особенно смерти. Но организм считал иначе. Горло пересохло, сердце сжималось при мысли о скорой гибели.
Евген насильно закрыл глаза, заставляя себя заснуть. Встретить смерть во сне – не самый плохой вариант. Конечно, скорее всего, он проснётся, когда станет нечем дышать, но, по крайней мере, не проведёт последние два часа в томительном ожидании.
Заснуть не получалось. Несколько раз Евген снова посматривал на таймер.  Также мешала снова накипающая ярость. Не хотелось снова орать и биться головой о шлем, поэтому Евген решил думать о чём-нибудь хорошем. Он составлял список из самых счастливых событий своей жизни. На четвёртом пункте он надолго задумался. В хронологическом порядке он как раз дошёл до развода Тараса и Анги, ему было десять лет. Отец сам выгнал её из дома, был просто неописуемо разгневан. Мать пошла судиться и в итоге забрала себе детей, разрешив отпускать их отцу только на каникулы. Евген с удивлением понял, что откровенно радостных событий в его жизни после расставания родителей больше не было. Были какие-то крупные покупки, подарки, праздники, новые города. И больше ничего, пустота. Действительно, полный ноль.
Евген оторвался от дурных мыслей и взглянул на таймер.
«Тридцать пять минут?! Осталось тридцать пять минут?! Почему так быстро?! Неужели я и вправду заснул?!»
«Смирись. Ничего с этим не поделаешь».
«Пацаны, я исчерпал запас анекдотов… За оставшееся время можно как раз успеть завещание написать…»
«Полчаса… Полчаса и нечем будет дышать…. Умереть так вот просто, ни за что…»
«Да, глупо вышло. Но зато недолго осталось…»
«А, может, откроем шлем, чтоб не мучиться? Чё думаете?»
«Неприятная смерть. Грязная…»
«Мда… Не по-человечески как-то…»
«Ну как хотите. Конечно, обсераться за глоток воздуха несколько минут – это более человечно…»
«Зато я отправлюсь к маме и папе!»
«Ха, как будто ты в это веришь!»
«Кстати, осталось десять минут…»
«Блин, сердце болит…»
«Ну вот и конец…. Хана нам, друзья мои…»
«Пять минут…»
«Прощай, злобный мир!»
«Прощай, Космос! Ты всё сотворил, ты всё и поглотишь…»
«Мы лишь звёздная пыль и не более…»
«Это из какого-то фильма, да?»
Когда на таймере появилось «00:00:59», Евген заплакал. Он хныкал и подвывал, слёзы текли ручьями. Он оглядывался по сторонам, надеясь увидеть хоть что-нибудь. Блестящую обшивку какого-нибудь звездолёта, пускай даже инопланетного…. Или явление Бога, ангелов…. Или какой-нибудь знак, объяснение смысла Вселенной… Евген уже всему готов был радоваться, но Космос молчал. «00:00:34». Полминуты! Полминуты и смерть! Мучительная, неприятная! Никакой надежды на спасение! «00:00:25». Надо было подумать о чём-нибудь важном, возможно, всё-таки следует помолиться…
«Но я ведь не верю в Бога!»
«Но… а вдруг он всё же есть?!»
«Вы как хотите, пацаны, а я молюсь… Отче наш, сущий на небесах, да светится…»
 «Болван!»
«… да пребудет знание твоё…»
«Бла-бла-бла…»
«…на небе и на земле…»
«Пустые действия, пустые слова… Нет смысла сейчас, не было смысла ни в одной секунде моей жизни…»
«Заткнись, не мешай ему…»
«… не помню дальше, хер с ним. Аминь!»
Пятнадцать секунд. Четырнадцать секунд. Тринадцать секунд. Мысли путались, Евген закрыл глаза, зажмурил крепко-крепко. Пересохшие губы прошептали:
- Я готов, я не боюсь, я готов, я смогу.
Восемь, семь, шесть, пять, четыре, три…
МОЛИТЕСЬ, ЧТОБЫ Я НЕ НАШЁЛ ОБРАТНЫЙ ПУТЬ! – вырвалось из лёгких. Евген распахнул глаза и снова увидел космическое пространство, чёрная гладь усыпанная белыми крошками. Парень повернулся лицом к Сириусу. Звезда ослепляла, хоть и была так далеко…
- А мы ведь почти долетели, - сказал Евген. А вдохнуть уже не смог. Попытался втянуть воздух снова, но не получалось, как будто в горло вставили пробку. Снова и снова парень вдыхал, но не получалось. Руки непроизвольно вцепились в шлем, пытаясь его отодрать. Как будто это он отрезал Евгена от кислорода… - Ну нет! – захрипел Евген. – Нет! Пожалуйста… - губы двигались беззвучно, лицо побелело. На глазах полопались сосуды… Парень дёргался и извивался…
В глазах начало стремительно темнеть… Евген издавал страшные звуки, сопли и слюни заляпали щёки и подбородок…. И тут Сириус погас.
Евген затрясся, лёгкие сжались в комок, напоминали смятую бумагу…
Но парень продолжал всматриваться в точку, где секунду назад была звезда.
«Что за чёрт?!» - мелькнула мысль. И сразу же забылась. Боль сковала всё тело, мучительная боль, Евген зажмурился, на мгновение перестал двигаться, а потом расслабился, уронил голову на плечо….
Целую минуту ничего не происходило. А потом вдруг раздалось в динамиках:
- Скафандр №3 с корабля №913 под названием «Красотка», вы нас слышите? Приём!
Евген уже ничего не слышал. И тем более не мог ответить.
- Скафандр №3, вы нас слышите? Приём! Твою мать, он не отвечает…
Со стороны Сириуса к Евгену быстро приближалась гигантская исследовательская станция. Заостренная форма, тёмный корпус общей площадью с небольшой город, сотни труб и антенн, торчащих в разные стороны.  Шипастая пирамида медленно поворачивалась к Евгену боком, один из круглых люков распахнулся. Несколько тросов с присосками устремились к летящему космонавту. Вскоре парня доставили на борт станции.
Через десять минут после остановки сердца, тело Евгена было освобождено от скафандра и  помещено в медицинскую капсулу.
- Зонд запущен, - доложил робот-медик. - Подача кислорода возобновлена. Наноботы заняли позиции на сердце и лёгких, начинаем процедуру реинкарнации.
- Ну, давай, давай же! – шептала Роза, наблюдая за датчиками на медицинской капсуле.
- Я изучил его компьютер в скафандре, - передал по рации Кликс из приёмного отсека. – Кислород закончился совсем недавно, буквально минуты назад. Мы почти успели. Будет обидно, если его не удастся спасти…
- Разряд! – скомандовал самому себе робот. – Системы жизнеобеспечения работают исправно, воздух поступает прямо в лёгкие, наноботы бьют током сердце и управляют лёгкими. Но пока никакой самостоятельной реакции. Пульса нет. Разряд!
Гео шумно вздохнул, откинувшись назад и устало протирая глаза. Кристи, сидевшая рядом перед пультом управления станцией, повернулась к нему:
- Всё-таки опоздали. А ведь могли спасти…
- Заткнись, - процедил Гео, вставая. – Мы сделали всё, что могли!
- Ну да, ну да, - скривилась Кристи, уперев взгляд в один из экранов.
- Разряд! … Никакой реакции…. Разряд! Наноботы работают стабильно. Признаков жизнедеятельности не обнаружено. Разряд! … Внимание! Идентифицирован короткий толчок! Пульс: два шестьдесят. Возобновление кровотока. Три шестьдесят, четыре… ошибка… восемь шестьдесят…
Евген содрогнулся, с воем втянул воздух, распахнул глаза. Ладони упёрлись в холодное стекло.
- Он жив! Он жив! – закричала Роза по рации. Девушка смеялась, прикладывая ладони к стеклу, прямо напротив Евгена. – Вы слышите, он жив!
Она смотрела в его глаза через прозрачный корпус медицинской капсулы, улыбаясь. Некоторое он тоже смотрел на неё, натужно вдыхая и выдыхая, пытаясь восстановить дыхание. Большая часть его лица была закрыта маской, а в его горло был запущен зонд. Вскоре Евген проморгался, кожа вкруг глаз сжалась, веки сузились – он злобно смотрел на Розу. Девушка испуганно отпрянула, в этот момент Евген схватился за маску руками и сорвал её, быстро вытягивая изо рта длинную трубку.
- Внимание! Пациент проявляет признаки агрессии! – затараторил робот-медик. – Наноботы не успели вернуться в зонд… Включаю аварийный режим. Эвакуация наноботов.
Микроскопические механизмы отделились от грохочущего сердца и от раздувающихся лёгких, рванули по кровеносным сосудам к горлу и через секунду выпустили по маленькой капельке специальной кислоты. Евген, который в это время пытался разбить пластмассовой маской стекло капсулы, скорчился, и его вывернуло: кровавая тошнота обрызгала все стенки.
- У него шоковое состояние… - высказал мысль Гео, вернувшийся к пульту управления и наблюдающий за пациентом на экране.
- У Ковалёва Евгена отмечена кислородная недостаточность в мозге, что может привести к амнезии любой степени тяжести, в том числе к диагнозу дауна, - объяснил робот. – Пока ничего нельзя сказать точно, нужно наблюдать за пациентом какое-то время. Я дал ему снотворное на восемь часов.
- Бедняжка, - сказала Роза.
- Куда теперь летим? – спросил Кликс. – Второго космонавта нет смысла догонять – он движется с большим ускорением, при этом кислород у него тоже закончился.
- Возвращаемся к «Красотке» и «Конфуцию-100», - приказал Гео. – Самое время разобраться с теми, кто остался там и не предпринял попыток спасти своих людей.
- Я ЖИВ!!! – по коридорам станции пронёсся душераздирающий вопль. – Я ЖИВОЙ! Я УНИЧТОЖУ ВСЕХ! УБЬЮ ИХ!
И снова наступила тишина. Гео и Кристи молча смотрели друг на друга, Кликс остановился в дверях, прислушиваясь, Роза отошла ещё дальше от медицинской капсулы.
- Пациент кричал во сне, - объяснил медик. – Не стоит волноваться. Учитывая то, что он пережил…. Пожалуй, я отключу внутреннюю рацию.
- Там что-то произошло, что-то страшное… - Кристи вцепилась в руку Гео. – Может, не стоит туда лететь?
- Мы полетим, - сухо ответил Гео. – Но теперь уже вряд ли кого-то встретим.
Он приказал главной стене показать, что происходит в назначенной точке движения станции. Телескопы сократили расстояние: на экране «Красотка» поспешно отделялась от «Конфуция-100». Двигатели заработали на полную мощность.
- Они улетают?! Но почему?! – удивился Кликс.
- Видимо, заметили на радаре, что мы приближаемся. Боятся чего-то…
- Мы должны догнать их!
- Такая погоня может продлиться многие месяцы, - усмехнулся Гео, качая головой. – Не думаю, что она того стоит.
- Там, скорее всего, происходит криминал! – воскликнула Роза из медицинского отсека. – Или уже произошёл!
- Теперь уже ничего не поделаешь. И мы не боевой крейсер. Возвращаемся на прежний курс, - Гео задал координаты, поднялся с кресла, потянулся. – Если что, уже два часа ночи. Вы как хотите, а я спать. Разбудите, когда Евгей проснётся.
- «Евген» – так правильней! – поправила его Роза. Она подошла к стене и отыскала в базе данных страницу парня. На экране возникло лицо тринадцатилетнего мальчишки широко улыбающегося в объектив камеры. – Бедняжка, такой милый…
Лицо Евгена окончательно разгладилось, напряжение спало, уступив место умиротворению. Роза даже залюбовалась. Она целый час просидела возле медицинской капсулы, поглаживая стекло. Лицо как лицо, смысл столько в него всматриваться?
«Наверное, я слишком устала от старых лиц. От Гео, от Кристи и даже от Кликса. Новое лицо на станции очень любопытное. Почему бы и не уделить ему минутку…»
- Дорогая, с тобой всё в порядке? – спросил Кликс. Роза встрепенулась: мужчина стоял в дверях, опираясь в стену плечом и скрестив руки на груди.
- Да, да, - Роза заморгала, сбрасывая пелену с глаз: слишком далеко углубилась в мечтания. Лучше возвращаться, иначе неинтересно будет жить. – Я просто следила за его состоянием.
- Думаю, робот справится без сопливых, - ухмыльнулся Кликс, снимая чёрные очки и вешая на воротник. Роза снова вздрогнула от его воспалённых глаз – бортовой механик днями напролёт любовался Сириусом из зала наблюдений. Нельзя столько смотреть на звезду даже с такого расстояния – испортится зрение, невзирая на мощные светофильтры. – О чём думаешь?
- Мы ведь не остановим «Красотку»? Не догоним?
- Ну, так сказал Гео, и это звучит логично, - Кликс сел на появившееся из пола кресло рядом с Розой, приобняв её за талию. – Не думай об этом. Не засоряй мозг.
- Милый, ты такой странный! А чем мне его забивать? – Роза отдёрнула мужскую руку. – У нас тут первая чрезвычайная ситуация за столько лет! А ты говоришь не засорять мозг! Так и с ума сойти можно! Давай я сама буду решать, о чём думать!
- Ух ты, какая грозная! Давно тебя такой не видел… – восхищённо пробормотал Кликс, поцеловав девушку в плечо. Она вскочила с места и покинула помещение. – Да что с тобой сегодня?! Все с ума посходили!
Кликс некоторое время сидел в тишине. Если бы не звукопроницаемые стены, он бы услышал, как решительно удаляются шаги Розы по коридору. Если бы не автоматически задвигающиеся люки, она бы громко хлопнула дверью своей каюты.
Кликс повернулся к медицинской капсуле и прошипел:
- Это, сука, из-за тебя у нас проблемы! Пока тебя не было, всё шло хорошо! Ты меня слышишь, эй! – Кликс постучал пальцем по толстому стеклу. – Если сегодня у меня не будет секса, советую тебе не просыпа…
Евген разлепил глаза. Резко повернул голову, уставившись на механика. Лицо парня исказилось, он закричал что-то, обнажив зубы. Но капсула не пропускала не единого звука. Через секунду из боковой стенки высунулась длинная игла, вонзилась в плечо Евгена, после чего его зрачки закатились - он снова погрузился в сон.
- Вау! – усмехнулся Кликс. – Ты мне нравишься всё больше и больше.
Он прикоснулся к монитору возле капсулы. Вызвал меню, включил режим ручного управления, начал повышать температуру. Стекло быстро запотело, Евген вздрогнул. Экран стал мигать красным светом, робот-медик загромыхал:
- Ошибка! Возврат к автономному управлению! Угроза человеческой жизни!
- Да я пошутил, пошутил! – рассмеялся Кликс, вновь надевая очки. – Ладно, хай живёт!
Механик вышел из отсека, направился в каюту к Розе, где проводил каждую ночь все последние месяцы. Но дверь не открывалась.
- Что за дерьмо?! – удивился Кликс.
- В доступе отказано, - ласково произнёс компьютерный голос. – Розальда Мирренжик удалила вас из списка доверенных лиц.
- Вот так пироги! – Кликс сжал кулаки, планируя что-нибудь сломать. Например, экран управления дверью. Но потом одумался: чинить всё равно ему придётся. Вопиющая несправедливость. – Ну ладно, бэби, посмотрим, как ты потом запоёшь! Сама проситься будешь. А я найду, чем себя развлечь.
Он скрылся в соседней каюте и коридоры станции насладились спокойствием. Лампы приглушили яркий свет, имитируя тёмное время суток. Вскоре весь экипаж спал.
.............
..........
.......
....
..
Продолжение следует.