Продолжение. Начало в гл. 1-6
Ирэн вернулась из гостей не в духе, она опять переживала приступ ревности мужа к Анне Андреевне, поэтому хотела задать мужу несколько вопросов, чтобы окончательно выяснить отношения, для чего ждала его в малой гостиной. Сергей Николаевич вошёл чем-то весьма расстроенный, это было заметно, она холодно начала этот разговор:
- Malyshev, je Vous ai demand;, il me semblait que cette conversation est termin;e, mais aujourd'hui, Vous avez oubli; de lui et de nouveau donn; lieu ; la jalousie* - она старалась говорить спокойно, но эмоции переполняли её, и ей трудно было с ними справиться. Он понял это, и не намеревался оправдываться перед ней, поскольку не чувствовал себя виновным.
- Irina Vladislavovna, je convaincante je Vous prie de ne pas me faire d'observations, je ne Vous donnait l'occasion de la jalousie, je suis assez d'un homme s;rieux et n'est pas capable d'une telle, de ne jamais intervenir dans mes affaires. Au besoin, moi-m;me, je vais faire de Vous ; eux,* - голос Сергея Николаевича прозвучал более чем убедительно.
Ирэн была огорчена, она ожидала другой реакции мужа и не поверила в то, что услышала, такого тона ранее муж никогда не допускал по отношению к ней. Осознав, что совершила непоправимую ошибку, она расплакалась, но он не внял её слезам, был спокоен. Она надеялась на его извинения, хотела, чтобы он бросился к ней с уговорами, утешениями, и всё закончилось бы примирением, как это и было всегда. Но сегодня этого не случилось, его не тронули даже слёзы. Она поняла, что в нём была обида.
- Что я должна была подумать, когда Вы смотрели на неё так, как, будто рядом никого не было? - сквозь слёзы вопрошала она.
- Ирэн, это становится невыносимо, Ваше поведение неприлично. Вероятно, Вы не допускаете, что есть вопросы, которые я не намерен обсуждать с Вами. Впредь я прошу Вас, - он заметно нервничал, но не сдавался, и она это поняла, как поняла и то, что её ревность начинает раздражать его.
- С Вашего позволения я должен идти, у меня ещё много работы, - не дождавшись ответа, он вышел и направился к себе.
В кабинете Сергея Николаевича свечи погасли лишь за полночь.
Под утро в спальню Сергея Николаевича тихонько постучали. Он недавно заснул, поэтому не хотел отзываться, но стук повторился. Вошёл камергинер, и сообщил, что его срочно требуют к старой княгине. Облачившись в халат, Сергей Николаевич направился в комнату княгини-матери, но его остановила Наташа,она сообщила, что там сейчас священник. Сергей Николаевич заметно нервничал.
-Наталия, как она?- спросил он.
-Ночью ей неожиданно стало хуже, жар усилился, начался бред,- со слезами пояснила Наташа.
-Почему не прислали за мной? - удивился он.
-Доктор был с ней всю ночь, а к утру он попросил послать за священником,- голос Наташи дрожал. В это время священник вышел из комнаты Марии Николаевны. Сергей Николаевич открыл дверь в её будуар.
Мария Николаевна лежала высоко на подушках, на лице отражалась мёртвенная бледность, она почти не дышала, реакции не было.
- К доктору, скорее! – скомандовал он, поняв, что она умирает.
- Уже послали, - сквозь слёзы прошептала Наташа.
Сергей Николаевич взял её руку, пытаясь нащупать пульс, но не находил его. Положил свою руку на её лоб, он ничего не мог понять, но страшный ужас охватил его: дыхания не было, и вдруг она сделала глубокий вдох и содрогнулась всем телом. Сергей Николаевич видел, как её рука сделала последнее движение и безжизненно повисла. Он всё понял, поэтому послал Наташу на кухню, она в растерянности выбежала, не поняв, куда и зачем её послали. В этот момент в дверях появился доктор. Сергей Николаевич впустил его и запер дверь изнутри, чтобы не впускать в комнату Наташу в случае её возвращения. Доктор сразу же определил: она скончалась.
Из коридора послышались разговоры, шум, в дверь стучали, Сергей Николаевич отказывался понимать, что происходит, доктор старался говорить как можно спокойнее:
- Сергей Николаевич, Вам надо выйти и сообщить всем, что Мария Николаевна скончалась, - сказал он.
- Я не верю в это. Посмотрите, доктор, как спокойно её лицо, она заснула, - противился Сергей Николаевич.
- Она заснула навсегда, Вам надо подготовиться к похоронам, - ответил доктор, направившись к двери. Сергей Николаевич вышел за ним. В коридоре их окружили Наташа, Ирэн, Дмитрий и слуги.
- Что с ней? Как она? – спрашивали все в один голос.
- Она умерла, - ответил Сергей Николаевич и быстро направился к своему кабинету. Удаляясь, он слышал Наташин плач, уговоры Ирэн, голос Дмитрия – всё слилось для него, закрутилось, перемешалось, а в голове стучала одна лишь мысль: «Маменьки больше нет, нет, нет, и никогда не будет!» Он готов был плакать, рыдать, но в кабинет постучали, он смахнул слёзы, это был Дмитрий. Он порывисто обнял сына, а тот уткнулся ему в грудь, плечи его вздрагивали.
- Мы с тобой теперь главные в доме, сын мой! Нам надо держаться! – сказал Сергей Николаевич, и голос его дрогнул. - Надо распорядиться о похоронах.
Они вместе вышли из кабинета, навстречу шла горничная.
- Барин, с Наталией Ивановной сделалось дурно, с ней сейчас доктор, - сообщила она.
Господа прошли в гостиную, там, у окна стояла Ирэн, она плакала. Увидев мужа, она бросилась в его объятия.
- Сергей Николаевич, что же будет? Как же так? – вопрошала она, обращаясь то к мужу, то к Дмитрию.
- Ирэн, надо успокоиться. Где Наташа? Как Она? Сейчас нельзя оставлять её одну, побудь с ней, мне нужно сделать распоряжение, - стараясь говорить как можно спокойнее, ответил он. Ирэн вытерла слёзы и направилась в комнату Наташи. От Наташи вышел доктор.
- Наталия Ивановна уснули, они слишком переутомились этой ночью, я им дал успокоительное, им надо поспать, - сказал он, остановившись рядом с Ирэн. Ирэн вошла в комнату Наташи, та спала глубоко и безмятежно. « Лекарство подействовало, - подумала Ирэн.- А что будет, когда она проснётся, ведь не будет же она спать бесконечно?» Ирэн знала, что в жизни Наташи Мария Николаевна была самым близким человеком, поэтому и смерть её она будет переживать тяжелее всех. Хотя за все годы замужества Ирэн очень полюбила Марию Николаевну, уважала её скромность, порядочность и мудрость. Как повернулись бы события, если бы она не разрешила Сергею Николаевичу жениться на Ирэн? Ведь она сделала в сё, чтобы этот брак признали в обществе, с Ирэн считались как с равной – всё это были заслуги Марии Николаевны.
Тем временем, в доме наступил траур. Окна и зеркала были завешаны чёрным шёлком.
Хоронили Марию Николаевну на третий день, как и ведётся, по христианскому обычаю отпевали в её любимой церкви. На похороны приехал из Петербурга внук Глеб Иванович с супругой Еленой Васильевной, Краснолуцкие были всей семьёй. Наталию Ивановну во время отпевания в церкви держали под руки, несколько раз она теряла сознание. Положили Марию Николаевну рядом с мужем Николаем Сергеевичем. Она пережила его на четырнадцать лет. На родовом кладбище Коминских появилась ещё одна могила.
После ухода Марии Николаевны в доме поселилась тишина. Все были на своих местах, заняты своими делами, но было очень тихо, никто не смеялся, не звучала музыка. Наташа медленно выходила из состояния тяжелейшего потрясения, которое она испытала. Она была бледна, в глазах застыла тоска, она ощутила страшное одиночество, замкнулась в себе. Казалось, что жизнь её совершенно не радует.
Сергей Николаевич много работал, может это и спасало его в столь трудное время. Вскоре Дмитрий Сергеевич, получив известие из Петербурга, выехал туда, ему надо было встретиться с Лизаветой Никандровной, выяснить некоторые формальности.
В один из дней к Сергею Николаевичу приехал Александр Алексеевич вместе с сыном Николаем Александровичем. Они привезли соседям щенка, как и обещали. Это был такой весёлый подвижный малыш, рыжий с тёмными подпалинами, он резвился, бегал, скулил. Молодой барин хотел встречи с Наталией Ивановной. Узнав о том, что она в беседке, он взял на руки щенка и направился к ней. Наталию Ивановну он нашёл в одиночестве. Она сидела в кресле, задумчиво глядя куда- то вдаль. Николай Александрович тихо подошёл, она оглянулась. Он пустил щенка на землю, а тот с радостным визгом стал бегать и скулить. Молодой барин нежно взял руку Наташи, поцеловал.
- Как Вы себя чувствуете, милая Наталия Ивановна? - с чувством спросил он.
- Я потеряла самого дорогого для меня человека, сейчас вокруг меня пустота,- сказала она сквозь слёзы.
- Вам надо успокоиться, жизнь продолжается. У Вас есть близкие люди, которые понимают и любят Вас. Я уверен, Вы справитесь с тем горем, которое свалилось на Вас. Завтра к Вам приедет Анни, она очень хочет побыть с Вами,- успокаивал её Николай Александрович. Ему показалось, что при упоминании об Анни Наталия Ивановна улыбнулась, ожила. Её взгляд следил за собачкой и глаза чуть начали оттаивать.
- Это правда? Анни завтра приедет ко мне? – живо спросила она.
- Да, они с Владимиром завтра будут у Вас целый день, Вы сможете поговорить с ней, она так любит Вас,- успокоил её Николай Александрович.
- Давайте пройдёмся немного, как мы раньше с бабушкой гуляли, - сказала она, и слёзы потекли из её глаз.
- Наталия Ивановна, если Вы не перестанете плакать, я никуда не пойду с Вами,- сказал Николай Александрович, улыбнувшись.
- Нет, нет, я не буду плакать, я уже не плачу, - торопливо говорила она, как будто боялась, что он сейчас уйдёт и оставит её совсем одну.
Они шли рядом, не касаясь друг друга по дорожке, которая привела их в дубовую рощу, где совсем недавно они гуляли с бабушкой. Вот скамейка, где они подолгу сидели. Наташа села и с грустью сказала:
- Это любимая скамейка бабушки, она так любила здесь сидеть рядом со мной, а вот теперь я буду приходить сюда одна.
- Наталия Ивановна, если Вы позволите, я буду с Вами, мы будем вместе любоваться природой, беседовать, гулять, смотрите, а вот и первые опавшие листья, - сказал Николай Александрович, наклонился и подобрал три листочка с земли.
- Скоро осень, а затем придёт зима, - грустно сказала она. В это время маленький пёсик схватил в зубы ветку и начал радостно бегать, подпрыгивать, Наталия Ивановна следила за ним и слегка улыбалась. Он был очень весёлый и забавный , его появление в их усадьбе в такое тяжёлое время вселяло надежду на продолжение жизни, возвращение радости.
Присутствие Николая Александровича успокаивало Наташу, она ощутила такую поддержку, как если бы рядом была её любимая бабушка. Теперь её охватил испуг, что он скоро уйдёт, и она снова впадёт в тоску и уныние. Она поняла, что не хочет отпускать его, что он нужен ей сейчас, как никто другой и чтобы как-то подготовиться к расставанию, спросила:
- Николай Александрович, вероятно, Вас уже ждут и Вам надо идти,- она не хотела расставаться с ним. Он понял это, прочёл в её глазах.
- Наталия Ивановна, я никуда не тороплюсь, - успокоил её Николай Александрович. Я побуду с Вами, но вот надо бы покормить щенка, а мы ещё не придумали для него имя. Они направились к дому, щенок к тому времени уже устал, и Николай Александрович взял его на руки.
- Я хотела бы назвать его Верный, - вдруг сказала Наталия Ивановна.
- Замечательное имя: Верный, Верный, - ласково приговаривал Николай Александрович, поглаживая щенка по рыжей спинке.
Незаметно они подошли к дому, навстречу вышла Настасья.
- Барыня, барин, Вас ждут к обеду, - сказала она. – Все уже собрались, Сергей Николаевич изволили беспокоиться, где же вы?
- Доложите дядюшке, мы сейчас идём, - тихо ответила Наталия Ивановна.
Николай Александрович понял, что Наталия Ивановна несколько успокоилась, и был доволен, что сумел восстановить её душевное равновесие.
* Сергей Николаевич, я Вас просила, мне казалось, что этот разговор закончен, но сегодня Вы забыли о нём и снова дали мне повод для ревности,- (фр.)
* Ирина Владиславовна, я убедительно прошу Вас никогда не делать мне замечаний, я никогда не давал Вам повода для ревности, я достаточно серьёзный человек и не способен на такое, никогда не вмешивайтесь в мои дела. При необходимости я сам посвящу Вас в них,- (фр.)
Продолжение следует…http://proza.ru/2013/04/02/835