ГЛАВА 4
СТРАСТИ НАКАЛЯЮТСЯ
Возле супермаркета на деревянном ящике сидела дряхлая старушка и просила милостыню. Я вгляделась в понурую фигуру нищенки и увидела на ее фоне длинный коридор, потрепанные обои, а в поле уныния и тоски замкнутого пространства рыжеволосую женщину с всклокоченными волосами. Она что-то кричала и потрясала скалкой.
Тяжело вздохнув, я отдала тысячную купюру Олесю и предложила положить ее в ладони бабушки.
Та подняла удивленный взгляд и часто-часто закивала. Из глаз старушки заструились слезы.
Олесь растерялся, Анжела сморщила носик в надежде расплакаться.
А потом над макушкой нищенки выплыл адрес – улица Бехтерева 21, квартира 18.
« Зачем мне это показали? – удивилась я и крепче прижала к себе ладошки детей.
- Ну, нет, я туда не пойду»,
Купив продуктов, мы пришли домой, приготовили вкусный обед, поели, а потом позвонила моя бабуля. Она напомнила мне о ритуале по самостоятельному снятию порчи.
- Надо же! - поморщилась я. – Сегодня придет Зинаида Антоновна! А так хотелось отдохнуть!
- Мам, давай поиграем в «эрудит», - обнял меня Олесь
Я вздрогнула и подумала о том, что надо подлечить нервы.
Несмотря на малый возраст оба моих ребенка умели читать и писать, а потому мы уселись на ковер и разложили на нем буквы. Поиграть на дали,
Прозвенел дверной звонок, пришла Зинаида. За ней маячил вчерашний полицейский.
- У меня к вам предложение, - опередил пожилую женщину мужчина. И с подозрением покосился на Антоновну. Она ретировалась.
- Какое предложение? – удивилась я.
- Идите к нам работать! – мент сиял. Он делал мне одолжение.
- Ну, нет, - растерялась я. – У меня дети. Я уж как-нибудь сама. А вы навещайте меня, если что нужно.
О, лучше бы я этих слов не говорила!
- А как же, - разулыбался полицейский и представился, - Александр Ефимович Русланов.
Антоновна притащилась поздним вечером, когда я уютно примостилась возле телевизора.
- Приходите завтра, - попросила я назойливую пациентку. – Я устала.
Она раздраженно взглянула на меня и ушла. Обиделась.
Надо было потянуть время, чтобы прийти в себя. Я не занималась колдовской практикой никогда, даже ничего не замечала вокруг – ни порванных аур, ни наркоманов на железных койках, ни рыжих женщин со скалками. Просто жила, как все и была этой жизнью довольна. Но, сейчас надо было карабкаться. И пускать в дом испорченных с их злобной энергетикой.
Помолившись, я пошла спать.
Утром я обнаружила, что кончился зубной эликсир. Так как во рту, по словам бабули, должно быть как в операционной, я взяла кошелек и вышла на улицу. Возле дома стояла шеренга ларьков. Я решила сэкономить время и купить необходимый товар в одном из них. Возле прилавка примостилась женщина с тяжелым взглядом.
- Пожалуйста, «Лесной», - положила я купюру в ее протянутую ладонь. А только потом взглянула в ее лицо.
Передо мной стояла та самая рыжая бестия со скалкой из длинного коридора, увиденного мной над головой нищенки. У женщины было плохое настроение.
- Ты чего даешь? – вспылила она, рассматривая купюру на свет. – Деньга фальшивая!
- Да? – ахнула я. – Простите, пожалуйста.
«Как же так? – лихорадочно заработал мозг. – Я проверяла все банкноты на подлинность»!
- А я щас в милицию позвоню, - на щеках продавщицы появился нездоровый румянец.
- Извините, не знала, - прекрасно понимая, что доказать свою правоту не смогу, прошептала я. – Сейчас достану другие деньги.
- Не извиню! - взвизгнула мегера, засовывая в карман банкноту.
Слезы брызнули из моих глаз. Захлопнув за собой дверь, я побежала прочь.
Дома меня встретил сын. Он, словно взрослый, положил ладонь на мой пылающий лоб и попросил успокоиться.
Но, я не могла. А потом меня стало трясти. Преодолевая мандраж, я набрала полную ванну воды, бросила туда морскую соль с бромом и залезла в успокаивающую влагу.
За дверью рыдала Анжела, ее в чем-то убеждал Олесь.
К вечеру Зинаида притащилась вновь.
Я усадила ее на диван и попросила расслабиться. Она закрыла глаза.
- Представьте себе энергетические кубики, - предложила я. – Они светятся мягким голубоватым светом. Представили?
Женщина непонимающе уставилась на меня.
- Вы сами себя лечить будете, - твердо проговорила я.
- А ты для чего? – удивилась Антоновна.
- Я для того, чтобы учить, - холодно произнесла я. – И так, мысленно пройдитесь взглядом по своей голове, найдите в ней пробоину и начинайте закладывать ее кирпичиками.
Пациентка оказалась смышленой. А после того, как я сказала, что этот ритуал можно проводить по вечерам дома, она откланялась и спустя неделю пообещала прийти.
К вечеру я решила сходить в супермаркет за молочными продуктами. А когда вышла на улицу, увидела, что возле киосков стоит группа продавщиц. Они что-то горячо обсуждали. Я прислушалась и ахнула. Рыжую бестию по имени Клара разбил паралич. В данное время с моей подачи она лежит в реанимации.
Этого и стоило ожидать. Я знала, что мне нельзя обижаться, и старалась не делать этого, но то, что произошло утром, заставило меня забыть о зароке.
Я забыла о намеченных покупках продуктах. Надо было спасать умирающую. Допустить, чтобы она погибла из-за меня, я не могла.
И я, позвонив Олесю, помчалась в стационар.
В реанимацию меня пустили только после того как я, разозлившись, загипнотизировала медсестру и санитарку. Они смирно сели на стулья и, обнявшись, тихо запели о тонкой рябине. Подбежал возмущенный врач, но меня уже понесло. Врач примостился рядом со сладкой парочкой.
В палате лежали три человека. Мужчина с инфарктом миокарда пятидесяти лет, парень после операции на сердце и рыжая обидчица. Последняя распласталась, словно овощ на грядке. Я быстро оценила ситуацию. Сначала надо было спасать парня.
Я встала подле него, закрыла глаза и мысленно увидела черную кляксу в области аорты. Нужен был энергетический ластик. Я сотворила его в уме и усилием воли стала стирать это пятно. Через какое-то время бывший умирающий открыл непонимающие глаза.
Тогда я подбежала к мужчине. Он удивленно посмотрел на меня, и еле заметная улыбка тронула его бледные губы.
- Сейчас я и вам помогу, - тоже улыбнулась я.
- Кто ты? – спросил мужчина. – Наверное, ангел.
Но, я его уже не слушала.
Рыжая мегера была без сознания. И в ее голове зияла огромная темно-серая дыра.
«Хорошо, что не черная, - забыв о наказе бабули, возликовала я. – Вылечу».
Я сложила ладони, подождала, когда они запылают, а потом подняла их над башкой обидчицы.
За дверью слышалось нестройное пение, но пациенты на него не реагировали.
Я стояла над хамкой до тех пор, пока не ощутила, как подкашиваются ноги.
Очнувшись, я поглядела на женщину, она дрыхла. Бестолковый мозг ее почти очистился.
- Выздоровеет, - выдохнула я.
- Ангел, спаси и сохрани! - послышалось с соседней койки. Это на меня молился мужчина. А молитва – всегда молитва, пусть даже и обращена не к Высшим силам. Она действует на определенные частоты организма, заставляя его возвращаться к жизни.
- Все будет хорошо, - положила я ему руку на лоб. – Читайте «Отче наш» утром, днем и вечером по семь раз.
Парень спал сном выздоравливающего человека.
В коридоре еще пели. Я махнула рукой, троица очнулась и уставилась на меня мутными пьяными глазами.
А потом вскочила и закричала.
Какие они ставили мне диагнозы, я не слышала. Я уже бежала к входной двери.
Дома я посмотрела на себя в зеркало. Родимого пятна возле глаза не было.
А вечером я получила нагоняй от бабушки.
- Немедленно начинай поститься, - выговаривала она. – Какое ты имеешь право вмешиваться в дела высших сил? Рыжая негодяйка заслужила смерти!
- Я не смогу жить со спокойной душой, если кто-то из-за меня угодит в ад! – заплакала я.
- А если угодит в ад твой ребенок? – взорвалась бабуля. – Или ребенок твоего ребенка? Помни про семь поколений!
- Высшие силы должны радоваться тому, что кто-то делает добро на земле, - упиралась я.
- А много на этой земле ты видела добра? – тонко закричала бабуля и отключилась.
Я вспомнила об участи своих родителей и разрыдалась.
Несомненно, добро наказуемо.
Всю ночь я простояла на коленях возле иконы Богородицы.
Она внимательно смотрела на меня и улыбалась.
Утром встали дети, я накормила их, а сама к пище не притронулась. Есть хотелось, а надо было голодать три дня. Хотя бы три дня. А потом неделю поститься.
Не знаю, как я вытерпела наказание за самоволие, но спустя десять суток я наварила щей и наелась до отвала.
Деньги пока были, но из-за слабости я не работала весь срок поста, а потому соседи стали на меня коситься. Журнал приема перестал пополняться будущими пациентами
И тогда позвонила Милка.
- Что у тебя случилось? – кричала в трубку она. – Мобильник отключен, домашний тоже. За деньгами собиралась приехать! Ты не хочешь со мной общаться?
- Хочу, - быстро заверила ее я и подумала о родителях. В пылу авантюрной выходки я совсем о них забыла и переложила заботу о маме с папой на плечи бабули.
- Я ухожу с работы, - заплакала Милочка. – Выгоняют из-за того, что ампулу с лекарством перепутала. У больного был анафилактический шок!
- Как же ты так? – расстроилась я. – И как больной?
- Выходили, - Людмилка ревела, словно пятилетний ребенок. – А я поняла, что больше инъекции делать не смогу!
- Приезжай ко мне, - быстро проговорила я, - что-нибудь придумаем.
- Завтра, после того, как подпишу обходной, - подруга еще всхлипывала.
Я вздохнула, позвонила родителям и пообещала навестить их на неделе..
Продолжение следует http://proza.ru/2015/03/15/1490