- Слав, вставай, - из-за двери донёсся голос Зосимыча.
Осторожно, чтобы не разбудить жену и дочь, я на цыпочках вышел из комнаты. Моя одежда была сложена в большой комнате, так что одеваться я мог уже спокойно.
- Как голова? – заботливо спросил Зосимыч, когда я вошёл на кухню.
- Нормально… - ответил я, а он удовлетворённо хмыкнул.
– А где Марья?
- Давление у неё подскочило. Набегалась, видно, вчера с непривычки, пусть полежит. Неужто мы с тобой чаю заварить не сможем?
На столе уже стоял чайник и тарелка с бутербродами.
- Ну вот, - сказал я, – «расстроили» мы тебе Марью. Да ещё сегодня Машка ей покоя не даст…
- Это ничего. Нас, стариков, иногда встряхивать надо, чтобы мхом не заросли. Это у неё, может быть, от счастья, – повернулся ко мне Зосимыч. – Что смеёшься? Наши-то приезжают раз в год, да и то не всегда – слишком уж далеко их судьба занесла, не наездишься… Так что, мы сами себе развлечения ищем. Я вот в лес сбегал и - доволен. В райцентр с мужиками на попутке сгонял, вот тебе и радость. А она? В храм сходит, когда батюшка на великий праздник приедет, да в очереди со старухами посудачит. А что обсуждать-то? Кто уже помер, да кого скоро приспичит. Откуда ей радости-то этой набраться?..
- Что уж у вас тут только умирают? – удивился я.
- Почему это? – Зосимыч, как патриот своей родной земли, не выносил никакой хулы на малую родину. – И рождаются. Но это ж всё - у молодёжи. Кого мы из них знаем? «У Верки правнучка родилась…» - это тебе не одно и то же, когда твои друзья детьми обзаводятся. А мрут-то как раз друзья да знакомые… Ты, давай, садись чай пить, а то Петька, как всегда, раньше заявится.
- Тот самый, – спросил я, - что на снегоходе?
- Тот самый, - ответил Зосимыч. – Только теперь на «УАЗике». Давай, лопай, а то он, чего доброго, и гудеть начнёт, нетерпеливая душа.
Пришлось поторапливаться. Пока я пил чай и снаряжался в лесное, Зосимыч успел собраться сам, проведать Марью, вынести корзины на крыльцо, а затем погрузить их в машину, и уже стоял и уговаривал Пашку не бибикать.
- О! - сказал он, увидев меня на крыльце, - вон идёт. Чего гудеть? Чего будить?
- Ты, что ли? – поприветствовал Пётр, намекая на зимнее знакомство. – Ну, здравствуй!
- Здравствуйте, - ответил я, забираясь на сиденье.
- Зосимыч, - рассмеялся Пётр, - а чего это он «выкает», городской что ли?
- Есть маленько. Ещё не привык.
Машина тронулась.
Сидеть одному на заднем сиденье было скучно. Эти двое у себя впереди обсуждали местные новости, которые мне были неинтересны, да и слышно было через слово – мотор УАЗика ворчал довольно громко. Лишь один раз я заинтересованно просунул голову между сиденьями: старик с водителем принялись обсуждать июльский рост груздей, кто сколько успел наносить и каковы шансы на сегодняшний день. Потом они вернулись к своим делам. То ругали лесников, перепахавших половину дорог минполосами, то какого-то главу… Впрочем, я снова слышал через слово и принялся смотреть в окно.
Ехали уже довольно долго, но медленно. Не позволяла дорога. Так что, чередование делянок и оставшегося пока кое-где большого леса быстро меня утомило, и я отвернулся от окна. Взгляд мой упал на корзину Зосимыча, в которой латунным боком блестел охотничий рог.
- Зосимыч, а ты что, собак взял? – подавшись вперёд, радостно спросил я старика.
- Как бы тебе, Слава, сказать… - замялся тот. – Это я для тебя…
Пётр засмеялся, а я недоумённо посмотрел на Зосимыча.
- Понимаешь, Слава, народу в лесу будет очень много. Во время роста все, как с ума сходят, и в лес едут не только местные или из района, но и с соседних областей автобусами прут… - Зосимыч увидел, как я погрустнел, но понял меня правильно. – Не боись, груздя всем хватит, но побегать придётся. Так я и рог взял на случай, если потеряемся…
- Ты это здорово придумал, - сначала Пётр повернулся к Зосимычу, а потом ко мне: – Народу много, все орут, не поймёшь, кто - где. А рог всегда узнаешь…
- Вот так, Слава. Я не первый год горожан в лес вожу, пришлось приспосабливаться, - старик рассмеялся.
И тут мы выехали на большую опушку, всю уставленную машинами.
- Припозднились… - пробурчал Пётр. – Я же говорил, что раньше надо ехать!
- Чтобы промокнуть по пояс? – рассмеялся Зосимыч, вылезая из машины. – У меня ревматизм, да и вам обоим мокнуть нужды нет, потому как молоды ещё. А своё мы возьмём. Пусть горожане посерёдке шастают, а мы на своих островках норму выполним.
Вдали, за болотцем, уже было слышно ауканье. Оно стояло, как стон, над всем лесом сразу, и разобрать отдельные голоса в этом слаженном хоре грибников не было никакой возможности. «Да уж, - подумал я, - Зосимыч не зря рог взял».
Собрались быстро. Мои попутчики совершенно по-деревенски повесили свои корзины на плечи и, дождавшись меня, направились к болотцу.
- Сейчас его перемахнём, - сказал Зосимыч, - и пойдёт груздовик. Смотри, Слава: с одной стороны груздовика это болото, вон там, - старик показал направо, - идёт дорога. Не такая разбитая, как эта. Но всё равно заметишь. Ты её не переходи. А слева - большой лес. В него тоже не суйся и не потеряешься. В этом треугольнике рог всегда услышишь.
- Понял… - ответил я и посмотрел на солнце, чтобы сориентироваться. Я ведь тоже не первый день в лесу…
Продолжение:
http://proza.ru/2016/01/19/1612