Крестик из сандалового дерева. Из жизни моей мамы
В начале 30-х годов 20-го века Катюша Ризина в компании со своей пятнадцатилетней землячкой и ровесницей из орловского села Крюково, очутилась в шахтёрском городке Харцызске в Донбассе, в поисках более лучшей жизни,чем у них в селе. В этом городке жил и работал на шахте Катюшин дядя, брат отца. Он был одинок и жил в своём небольшом доме. Дядя приютил девчат, и они стали вести у него хозяйство, не помышляя пока из-за возраста, ни о какой другой работе.Жизнь на дядиных харчах Катюше запомнилась тоже не очень радостной, но всё же она с благодарностью вспоминала, как он помог им с подругой на первых годах взросления.
Молодость брала своё, оставаться в заштатном Харцызске не хотелось, и в 1933 году подруги справляли своё восемнадцатилетие уже в прославленном городе русских моряков Севастополе. Здесь рабочие пути подруг разошлись, хотя они снимали на двоих общую квартиру ещё долгое время.Катюша поступила на работу санитаркой в военно-морской госпиталь. Своим отношением к работе она очень быстро заслужила уважение среди медицинского персонала и среди моряков, находящихся на излечении в госпитале.
Культурных развлечений в Севастополе для молодёжи было по тому времени немало, и Катюша с подругой не упускали из виду ни кинематограф, ни театр, ни танцы. Постепенно на личном фронте у подруг появились друзья-краснофлотцы, дружба с которыми у каждой переросла в любовь.Катюшин избранник, статный комендор с “Парижской коммуны” Григорий* был родом с Урала и, уже отслужив кадровую службу, остался во флотском экипаже на сверхсрочную службу. В мае 1941 года Григорий предложил Катюше свои руку и сердце.Она согласилась и счастливые влюблённые справили скромную свадьбу.
Катюша в письмах домой делилась новостями из своей жизни с родителями, и они были в курсе её счастливого события, и благословили её в письме на замужество, а мать прислала ей по почте в свадебный подарок подушку, набитую под завязку куриным пух-пером, и на словах в письме добавила, что подушка эта будет ей помогать переносить все невзгоды, если какие вдруг возникнут в её жизни, и чтобы Катя нигде её не бросала, и всегда имела эту подушку при себе в случае смены места жительства.
Вся страна жила в преддверии грозных событий. В Севастополе тоже чувствовалось нарастание неотвратимой опасности. И вот,началось...22 июня 1941 года начались изнуряющие бомбёжки Севастополя немецкими бомбардировщиками, да и корабли немецкие тоже были тут, как тут, стремясь сломить сопротивление моряков – черноморцев, и завладеть главной базой флота.Григорий перед самой войной перевёлся в береговую охрану, и теперь участвовал в составе своего подразделения в боях по отражению немецких атак на Севастополь. Катя постоянно пропадала на работе в госпитале,переполненном ранеными краснофлотцами.Именно в госпитале Катя виделась с Григорием несколько раз,когда он доставлял с передовой своих тяжелораненых боевых товарищей. В октябре Катюша смогла снова случайно увидеться с Григорием.Как оказалось, в последний раз в жизни. Катя успела сообщить Григорию, что у них будет ребёнок. Он очень обрадовался,крепко обнял её, поцеловал и приказал постараться остаться живой, а если родится сын, то назвать его Толиком. Они расстались, и Григорию с его подразделением военная судьба приготовила путь в одно из самых страшных мест Севастопольской битвы с фашистами, в район Мекензиевых гор.
Катюшу в ноябре ждала эвакуация вместе с госпиталем на Большую землю из осаждённого Севастополя. При посадке на корабль у неё были с собой только документы и материна подушка. Она чувствовала, что материно наставление насчёт подушки, дано ей не зря. На госпитальное судно ей попасть не удалось. Началась, как раз, очередная немецкая бомбежка, и госпитальное судно отвалило от причала раньше времени, чтобы не стоять неподвижной мишенью для немцев. Из наших кораблей образовался целый караван,и каждый корабль был полностью занят,помимо экипажа,ранеными людьми.Кате удалось в последний момент втиснуться вместе с ранеными краснофлотцами на катер,и они тоже отчалили от пирса Севастополя под разрывами немецких бомб.
Несмотря на то, что наша зенитная береговая батарея стреляла по немецким самолётам, и с наших кораблей тоже вёлся заградительный огонь, но бомбардировщикам удалось нанести нашему каравану немалый урон. На Катюшиных глазах погибло и госпитальное судно, и ещё 4 корабля. И все они были набиты людьми.
Как она всё это выдержала, как одолела кружную, трудную дорогу аж через Туркмению на Урал, спасаясь сама, и спасая ребёнка от войны, Катюша и сама не понимала.
Урал хоть и в тылу был, но расслабления никакого не допускал.“Всё – для фронта, всё – для победы!”– вот героический лозунг тех далёких, тревожных, пороховых лет.
Катя прибыла к свекрови в родное село Григория под Челябинском. Та её безоговорочно приняла в свою семью. Началась новая, уральская жизнь. Кате выдали большой карабин и определили в охрану стратегически важного объекта – водонасосной станции, поставляющей воду для всего Челябинска.В связи с тем, что большинство мужчин сражались на фронте, службу охраны водонасосной станции несли в основном женщины, и прекрасно справлялись с нелёгкими обязанностями охранника в военное время. На небольшой период Катя вынуждена была отойти от охранных дел по уважительной причине. В апреле 1942 года она родила сына Толика. Но Григорий этого не узнал. Связи с ним не было. О самом Григории пришла похоронка от 7июля 1942 года, с сообщением о его героической гибели при защите Севастополя. А 9 июля 1942 года немцы захватили Севастополь.
После войны Катя порывалась как-нибудь попасть в Севастополь, но и очень боялась, что её сердце не выдержит переживаний. Она всё говорила своим трём сынам, вот мол, ребята, хоть один из вас попадёт во флотский экипаж в Севастополь, глядишь и я соберусь туда. Но не судьба. Все трое сыновей служили в армии и были сухопутчиками.
А подушка-то с секретом была. Матушка Кате всё в письме до конца не раскрыла, но она знала, что дочь её и так поймёт. Уже после войны, Катя, будучи замужем за младшим братом Григория, Николаем(тут уж свекровь постаралась сноху с её сыном, а своим внуком Толиком, навсегда привязать к Уралу), как-то решила помыть пух-перо из подушки и вытряхнула из неё всё. А там среди перьев лежал крестик из сандалового дерева.
А мать-то Катина, ещё живая была. Пережила она фашистскую оккупацию Орловщины. И довелось Катюше ещё разок со своей матерью свидеться в 50-годах после войны. В разговоре та ей и поведала, что крестик этот передан её матерью, Катиной бабушкой. Прибыл крестик с бабушкой из Святой земли, куда она ходила ещё в 1800-е годы к Гробу Господнему. И получила она с этим крестиком благословение от митрополита тамошнего, и доведено до бабушки было, что крестик будет оказывать помощь наследникам рода. Только условие было сказано: передавать его не явно, тогда он бОльшую силу иметь будет.
Вспоминала потом Катюша не раз свою жизнь, и казались ей правдою эти слова.
* По паспорту он был Гаврил,но просил звать его Григорием.