Алла непонимающе смотрела на Еву, и, казалось, никак не могла уложить в голове, что ей только что сказали. В курилке, привычно пропахшей ее дамскими сигаретами, горела единственная тусклая лампочка, но и ее света казалось достаточно, чтобы разглядеть опухшее лицо и красные глаза.
- ...уволиться?! С чего вдруг? Нашлось место получше? – она затянулась, тонкой струйкой выпуская дым.
- Нет, не нашлось, - покачала головой Ева, - Я просто хочу уйти отсюда.
- Интересно... – Алла затушила сигарету, - Тогда потрудись объяснить мне причину.
- Причина личная, - выдохнула Ева.
-У тебя кто-то умер? – осторожно поинтересовалась та.
- Нет, все в порядке.
- Люди, у которых все в порядке не выглядят зареванными, - она спокойно потушила окурок и внимательно посмотрела на приятельницу.
-Я...
-У тебя стряслось что-то, и ты, прорыдав весь вчерашний день напролет, собираешься сделать феерическую глупость. Так попытайся, пожалуйста, хотя бы объяснить мне, почему?
- Ты не поймешь...
-А я и сейчас ни черта не понимаю, поэтому жду объяснений.
- Это из-за Сабанеева... – лицо Евы вдруг некрасиво скривилось, и Алла даже испугалась, как бы та не начала рыдать.
-А при чем здесь вообще Олег?
И Еве пришлось рассказать начальнице все как на духу. Чем дольше она говорила, тем сильнее хмурилась Алла.
- Странно,- наконец проговорила она, когда девушка умолкла, - Это совсем не в духе Олежика. Так откровенно приударять за подчиненными... Нет, никогда за ним такого не водилось.
- Водилось или нет, но я больше не смогу здесь работать спокойно,- Ева устало потерла лоб.- Ты же сама все прекрасно понимаешь...
- Не руби с плеча, девочка... С твоей внешностью каждое второе место работы грозит вот таким вот. Но это не значит, что все нужно бросать.
-А что делать? Спать с начальником?! – в голосе Евы прорезались истерические нотки.
-А разве он тебе предлагал с ним спать? – передернула плечами Алла.
- Нет...
- Ну и вряд ли предложит. Ты пойми, Олег -он хоть и бабник порядочный, но опускаться до того, чтобы так открыто кого-то принуждать... Да зачем ему вообще кого-то принуждать? У него есть богатый выбор... Он не станет ни за кем бегать. Гордость не позволит, понимаешь? Даже если бы он тебе предложил что-то подобное, ты бы просто отказала, и продолжения бы не случилось. Может быть, нам вообще с тобой показалось, и он реально просто хотел подобрать что-то по размеру для очередной своей пассии, а ты... ну считай, что таким образом моделью подработала,- Алла старалась быть убедительной, но, похоже, и сама не до конца верила в то, что говорила.
- Хочешь сказать, что я -дура и сама себе все выдумала? – хмыкнула Ева.
- Дура-то? Ну, пожалуй, что и так. Только не потому, что выдумала. А потому, что еще ничего не произошло, да и вряд ли произойдет, а ты уже готова бежать в никуда. Где ты сейчас найдешь хорошую работу? Чем будешь оплачивать квартиру, на что покупать еду? Что будешь давать матери, в конце -концов?
-У меня есть небольшие сбережения...
-И надолго ли их хватит? Ты пойми, дуреха, что любой мужик -начальник на любой работе может вот так запросто к тебе подкатить. Только он, в отличие от Олега, не станет слушать твое «Нет». И потом, уйти ты всегда успеешь... Не гони коней.
- Тебе легко говорить. А я... когда он... я себя как почувствовала, будто в грязи... – прорыдала девушка, - Еще, главное, комплектик предложил взять... за лояльность... А я не... не из таких, понимаешь? Я –не Оля какая-нибудь, я за повышение... нет!
- Господи, Боже мой! Институт благородных девиц какой-то! – закатила Алла глаза, - Ладно, даю тебе два дня, если не передумаешь, напишешь заявление, я передам кадровику.
- Хорошо, спасибо, - шмыгнула носом Ева.
- Дуреха! – сердито выплюнула Алла.
В тот вечер она вернулась домой с твердой решимостью уйти из магазина. Опыт работы в продажах имелся, так что хоть куда-то да приткнется, пусть и не на такие хорошие деньги, но ей же хватит? Ну ужмется, так привыкать, что ли?- хотя идея ужаться ей совсем не нравилась: уж очень свежи были в памяти полуголодные школьные годы.
Ева залезла на табуретку и достала со шкафа меленькую жестяную коробочку из-под печенья, открыла и пересчитала свои сбережения. Вышло не так уж густо: на них едва ли можно было протянуть два месяца. Ева мысленно обругала себя за недальновидность-нужно было больше откладывать, а она, по первости, спускала кучу денег на дорогую еду, хорошую одежду и обувь, а также помощь матушке. Горько усмехнувшись, вернула заначку на место. Кто бы мог подумать, что благополучная жизнь закончится, едва начавшись?
Потянулась за телефоном, чтобы набрать кому-нибудь из девчонок, но раздумала. А что они скажут? Да то же самое, что и Алла. Покрутят пальцем у виска. Ну, может, посочувствуют немного, но им -то легко. Это же не на них начальник слюни пускал?
Словно в ответ на ее мысли, мобильник зазвонил. Ева с подозрением покосилась на незнакомый номер, но все-таки взяла трубку.
-Адамова Ева Александровна? Добрый вечер, это беспокоит коллекторское бюро «Дедлайн». Ваша мать - Адамова Елизавета Александровна - взяла полгода назад в агентстве микрозаймов «Так Просто» деньги, однако после этого так и не отдала долг. Сумма на сегодняшний день составляет сорок тысяч рублей, и мы вынуждены обратиться к Вам за взысканием, так как Ваша мать ни разу не вышла на контакт...
- Подождите! Какой займ? Какие сорок тысяч? Вы шутите?- у Евы потемнело в глазах. Это, верно, какая-то ошибка... Мать ни разу не заикалась ей о своем долге.
- Зачем же нам шутить, Ева Александровна? – устало, и даже с каким-то сожалением, ответили ей на том конце, - Есть вполне реальные документы, где черным по белому указана дата, сумма и документы эти подписаны Вашей матерью... Так что, будем платить? – в голосе промелькнули угрожающие нотки.
- Подождите, мне нужно переговорить с матерью, - Ева вынуждена была опуститься на диван, почувствовав головокружение.
- Хорошо, говорите... Я перезвоню завтра, в это же время. Всего хорошего,- в трубке раздались гудки.
Она шумно выдохнула и закрыла лицо руками. Получается, что матушка берет в долг у этих конторок? Но зачем? Зарплаты уборщицы и того, что подкидывала ей дочь должно было хватить на приемлемую жизнь. Да неужели она не помогла бы и больше, если бы только ей сказали, что нужны деньги? Ева схватила сумочку, накинула плащ и выскочила из квартиры. Нужно это выяснить прямо сейчас, возможно -это просто мошенники, а никакие не коллекторы. Ева очень на это надеялась, и ей даже удалось себя убедить. Вот сейчас мать удивится, покрутит пальцем у виска, скажет, что все это чушь...
Чтобы успокоиться после крайне неприятного разговора с коллектором, Ева решила часть своего пути домой проделать пешком, благо по дороге как раз был небольшой сквер… Не обращая внимания на то, что делается вокруг, она шла и размышляла, большей частью глядя себе под ноги на тротуарную плитку, которой была устлана парковая дорожка…
- Вечер добрый, Ева! - вдруг услышала она рядом с собой голос, который уже не могла спутать ни с каким другим… Она остановилась как вкопанная.
«Ну вот ещё! Что ему ещё от меня надо! - пронеслось в голове.—ну и денёк! Одна катастрофа за другой!»
- Здравствуйте, - нарочито медленно развернулась, глядя Сабанееву в лицо.
«Что он? Следит за мной?» - пришла следующая мысль.
- Зачем вы разболтали про наш вчерашний экзамен? - черные глаза хозяина смотрели пристально и строго, точно она в чем-то провинилась.
- Я-я?!— опешила Ева, но потом быстро собралась. — Ну да… Ну рассказала… А что тут такого?
- Вы что не понимаете, что есть ситуации, о которых не стоит рассказывать всем и каждому?! - на лице Олега Борисовича появилось угрюмое выражение
В груди у Евы нарастало напряжение.
- А я не маленькая, чтобы вы…
- Вы не только маленькая, - прервал её, повысив голос хозяин, - но ещё и предательница!
- Ну если так, - вспылила Ева, нервы которой были на пределе, - то предательница у вас больше не работает. Поняли? Мне даже и двух дней не надо! Я завтра напишу заявление на увольнение! Всё! С меня хватит!
С этими словами она сделала шаг в сторону, обошла хозяина, и быстро зашагала дальше…
- Ева! - закричал Олег Борисович и пошёл за ней, - У меня к вам есть деловое предложение…
Он догнал её и шагая рядом, выпалил:
- Остановитесь! У меня к вам предложение, от которого невозможно отказаться…
Ева остановилась и руки её сами собой сжались в кулаки.
- Я отказываюсь от вашего предложения! Мне не нужна ваша Москва! Можете ею подавиться!
- Уже подавился, - на лице Олега Борисовича появилась лёгкая усмешка.— Я совсем не о том, я прошу минуту вашего внимания. Евочка, послушайте меня внимательно, девочка! В жизни всякое бывает — мне кажется, что вы сейчас горячитесь. Но это — ваше право! - и хозяин поднял две своих руки вверх, как бы символически сдаваясь в плен.— И если вы хотите поступать так — воля ваша. Но я предлагаю: давайте не будем держать зло друг на друга, давайте расстанемся как нормальные люди... По-хорошему, давайте останемся друзьями!
Ева была очень рассержена, но она не была людоедкой… Олег Борисович протянул ей свою правую руку:
- Давайте пожмём друг другу руки — в знак примирения! - он смотрел на девушку наклонив голову и испытующе...
Протянутая мужская ладонь сиротливо висела в воздухе, и вздохнув Ева крепко пожала своей маленькой ручкой его крупную длань. Продолжая сжимать хозяин слегка повернул её ладошку тыльной стороной вверх и ловко изогнувшись поцеловал.
Поняв смысл его телодвижения, Ева резко выдернула свою руку, как будто она прикоснулась раскалённому углю…
Олег Борисович снова многозначительно улыбнулся:
- В старинном руководстве по любовным утехам семнадцатого века описаны этапы большого пути, - продолжал он как ни в чём не бывало, - написано, что если девушка подаёт юноше ручку для поцелуя как деревянную плеть холодно и равнодушно, то ему — ничего не светит. Если рука девушки кладётся в его ладонь живо и трепетно, то он может переходить к следующему шагу…
- Причём тут это?
- Если же, - Олег Борисович поднял указательный палец вверх, - дав ручку для поцелуя, девушка торопливо и резко вырывает её, то она ненавидит юношу!
Девушка пожала плечами:
- Извините, Олег Борисович, но я тороплюсь… До свиданья!
- От ненависти до любви — один шаг! - бросил в спину уходящей девушки хозяин. И по тому, как вздрогнула фигурка, он понял, что словесный камень попал в цель…
- До завтра! - сказала он. — Евочка...
Ева прибавила шаг, и не оглядываясь, почти бегом, прошла так до самого общежития. Успокоилась, только зайдя в подъезд и взлетев по лестнице. Едва она позвонила в общую дверь, как та распахнулась. На пороге стояла тетя Люба, которая при виде гостьи показательно закатила глаза.
- Ну наконец-то, пришла! Мы уж звонить хотели... Маман твоя, слышь, совсем с катушек съехала: с работы увольняется, хочет ехать в глухой лес в скит какой-то и ждать конца времен. А пока воет свои песнопения каждый вечер, сил никаких нет!
-И вам доброго вечера, - пробормотала Ева, протискиваясь внутрь мимо выдающихся тетьлюбиных габаритов.
В обшарпанном коридоре, тускло освещенном парой лампочек, привычно пахло кошачьим туалетом. Ева прошла почти до самого конца и позвонила в обитую рыжей клеенкой дверь, из-за которой раздавались тихие завывания. Завывания прекратились, но больше никакой реакции не последовало. Ева, позвонила еще раз и еще. Внутри послышались шаги, дверь приоткрылась, и «бедная Лиза» выглянула в щелку. Выглядела она не лучшим образом: когда-то русые, а теперь почти седые волосы торчали из неопрятной гульки, щеки запали, и только синие глаза горели странным огоньком.
- Ааа, явилась –таки? Что, совесть замучила? Вспомнила, что у тебя мать есть? – ехидно поинтересовалась она.
- Может, впустишь? –Еве совсем не хотелось устраивать семейные разборки под любопытным взглядом тети Любы.
- Заходи, дочь, заходи... Хорошо, что решила проведать мамку-то. Живая мамка, или нет? Может померла?
Ева прошмыгнула внутрь и остановилась посреди комнаты. Огляделась. Кажется, больше ничего не пропало, хотя чему там было пропадать? Старый потертый диван, обитый плюшем, да такое же кресло, стол, шкаф, да видавший виды сервант, заставленный множеством икон... Она перевела взгляд на мать, застывшую на пороге.
- Мне позвонили коллекторы, мам. Сказали, что ты должна какой-то конторе сорок тысяч, это правда?
- Ничего я им не должна!- сверкнула глазами «Бедная Лиза», - Они не понимают, что деньги -это тлен... Много в людях корысти, алчность -смертный грех. Так праведные люди говорят...
- Погоди-погоди, так ты брала займ, или нет?- Ева почувствовала, как холодеет.
- Никаких займов я не брала. Я деньги взяла, потому, что мне предложили. Разъяснила тому милому пареньку, что на благие нужды давать -это зачтется, а вот назад требовать -это грех смертный, и он свою душу так не спасет.
- Нет, мамочка, ты взяла именно займ... Именно с возвратом... Ты хоть представляешь, какие там проценты?
- Ни копейки этим бессовестным не отдам... Я им говорила, что на благое дело жертвую, а они...
- Мама, что ты наделала? Теперь мне звонят коллекторы и требуют вернуть сорок тысяч... Мама, ты понимаешь, что даже если я отдам все свои сбережения, то едва ли наскребу такую сумму? А ведь она растет.
-И ты туда же, бесстыжая! Я тебе о душе, а тебе бы все только о деньгах! – сверкнула глазами мать.
Ева всмотрелась в полубезумные глаза и с тоской поняла, что ничего здесь не добьется. Никто не сможет вразумить «Бедную Лизу», а значит платить долг придется именно ей.
______________
http://proza.ru/2020/09/23/617 - продолжение