"МЕКСИКАНСКИЙ СУВЕНИР"
(повесть)
Глава 1 http://proza.ru/2021/03/16/1005
Глава 2 http://proza.ru/2021/03/18/1166
Глава 3 http://proza.ru/2021/03/21/499
Глава 4 http://proza.ru/2021/03/23/722
5.
Главное, что потом он отвезёт её к такси. Времени должно хватить, тем более дорогу этот Алехандро знает. Откуда только уверенность, что он сидит дома и ждёт не дождётся московского курьера?
Они петляли между домами, и с каждым шагом всё больше чувствовалась близость воды. Вот она блеснула в узком просвете среди полуразвалившихся построек, и девочка вдруг закричала:
– Alejandro!
По земляным ступенькам Полина спустилась к неширокому тёмному каналу. На другой его стороне домов не было, только густые лиственные заросли. Но не из-за них место выглядело мрачновато. Оказывается, небо уже успело затянуть сероватыми облаками, а она и не заметила – как не заметила и начинающейся тупой боли в затылке. Неужели подкрадывается акклиматизация, которой их так пугали?
– Alejandro, – снова позвала девочка, и из незаметной боковой протоки бесшумно вырулила красно-жёлтая лодка самого экзотического вида, и не лодка даже, а плотик, посредине которого стоял стол и несколько плетёных стульев вокруг. Над этой неожиданной мебелью выгибалась укрепленная на четырёх столбиках пронзительно-синяя крыша. Попугайское судёнышко прижалось к ступенькам, и Полина увидела стоящего на корме смуглого парня с шестом. Девочка обменялась с ним несколькими словами, и Полина, повинуясь жестам, осторожно ступила на плот и села за стол. Берег отодвинулся и поплыл назад, унося с собой девочку, которая так и осталась для Полины безымянной.
Странное это было чувство – сидеть за столом, окружённом обсидианово-чёрной водой, и смотреть на медленное движение заросших берегов. Но здесь Синицыной было много спокойнее, чем в гостях, где не оставляло чувство неловкости. Здесь она снова была хозяйкой положения.
Визит, конечно, получился неприлично коротким, но зато удалось оказать услугу в деле, которое для старой учительницы оказалось таким важным. Полина взглянула на пакет. Как там она говорила об игрушках? Ненужные и больные. Прямо как о живых. Всё-таки инсульт и возраст, как ни крути. Может, ей не за семьдесят, а за все восемьдесят.
Где-то вдалеке громыхнуло, и затылок стало ломить сильнее. Синицына с беспокойством оглянулась на лодочника – успеем ли до дождя? – и застыла, не в силах оторвать глаза от парня, которого на причале видела только мельком. Алехандро был красив, как молодой индейский бог. Впечатлению не мешали даже неизбежные джинсы и майка. Таких лиц она здесь ещё не видела. В нём читалась абсолютная чистокровность, будто предки его никогда не покидали этих мест и сотни лет неспешно плавали среди островков, отталкиваясь точно таким же шестом; и сам этот парень, похоже, родился прямо среди зарослей, и невозможно было представить его в наушниках или с мобильным телефоном. Какое скульптурное лицо! Вот кого сфотографировать бы. Но даже мысль об этом показалась Полине кощунственной. А ведь у Ольги Николаевны ей даже в голову не пришло вынуть телефон, не то что сфотографироваться вместе. Она смущённо отвела взгляд, стала поудобнее перекладывать стоящий под столом пакет, и оттуда высунулась голая кукольная нога.
Тишину, которая до этого прерывал только приглушённый грохот грозы, сменили вдруг звуки гитары и скрипки. Навстречу плыла такая же лодка, но побольше. Сидящую за столом пару развлекали несколько живописно одетых музыкантов. В прибрежных кустах замелькала стайка столь же нарядных уток, и туристы схватились за фотоаппараты. «Mariachi», послышался голос Алехандро. Марьячи, местные музыканты. Она обернулась – Алехандро улыбался, кивая: да-да, марьячи. Она тоже улыбнулась. А что, может, и получится сфотографироваться.
Гроза между тем приближалась, но приближалась, видимо, и конечная цель их путешествия. Канал привёл к широкому озеру, и Алехандро уверенно направил плотик вправо. Первые капли дождя застучали по навесу, поверхность озера сморщилась. Всё-таки не успели, поморщилась Синицына, но ничего. Привезти и просто оставить, сказать она всё равно по-испански ничего не сможет.
Низкий берег выгнулся полуостровом. Алехандро шестом подтянул плотик к доске, что выполняла функции причала, и успокоительно покивал Полине – сижу, мол, жду. Она торопливо пошла по сыроватой тропе, туда, где за ширмой незнакомых деревьев виднелась плоская крыша.
Но близость цели оказалась обманчивой. Тропинка несколько раз вильнула, обходя неровности рельефа, а дом всё не приближался. Дождь уже намочил ей плечи, она ускорила шаги, и деревья, наконец, отодвинулись. Впереди за красивыми коваными воротами виднелся изящный белый дом. Сплошная ограда была уставлена, кажется, цветочными горшками, но вокруг с каждой минутой темнело, дождь мешал разглядывать подробности, и Полина надеялась только на то, что ей не придётся долго ждать у входа.
Она почти подбежала к воротам. Разбираться в витиеватой надписи на медной табличке было незачем – ей точно сюда, никаких других зданий рядом нет. Где тут звонок или что-то похожее? Она подняла голову, вспышка молнии осветила стену, и опешившая Полина увидела, что померещившиеся ей цветочные горшки были на самом деле старыми куклами, большими пластмассовыми куклами, и все они недобро смотрели на непрошенную гостью. Странноватое чувство юмора для хозяев благотворительной организации! Но где всё-таки звонок? Она подёргала створку ворот, и та вдруг подалась – ворота оказались не заперты. Ну, слава богу, теперь-то уж всё. Полина вошла в сад, и под ногами захрустел мокрый щебень.
Другой конец света, говорите? Забавно. Подобный, с позволения сказать, дизайн она видела в московских дворах, где одинокие бабульки рассаживают в палисадниках у подъездов плюшевых медведей и прочую игрушечную живность, и несчастные звери мокнут, грязнятся и вообще выглядят самым жалким образом. Неожиданно было встретить что-то подобное перед славным особнячком с колоннами.
Каких только игрушек здесь не было! Вот и медведи, и львы. Голые куклы оседлали огромного облезлого тигра. В пустой чаше фонтана горой навалены резиновые рыбы. А это что? Полина присмотрелась к стоящему чуть в стороне дереву – на каждой его ветке висели куклы. Не просто висели. Были повешены. Это уже не забавляло. Она приостановилась. На клумбе прямо перед ней вместо цветов из земли торчали кукольные головы.
В небе загрохотало, и вслед за громовыми раскатами раздался собачий лай. Навстречу Синицыной бежала чёрная дворняга угрожающего вида. Полина попятилась и выставила вперёд пакет, и собака немедленно в него вцепилась. Да что ж, тут вообще никого нет, что ли? Полина побаивалась собак, но пакет был не её, поэтому в ожидании помощи она всё-таки старалась не отпустить мокрый пластик. «Пошла отсюда! Пошла!», кричала она собаке, беспомощно оглядываясь на дом. Однако особняк смотрел сквозь дождь всё так же безучастно.
Собачьи челюсти оказались сильнее рук пианистки. После очередного рывка пакет выскользнул из рук Синицыной, и его содержимое посыпалось на дорожку. Дворняга по инерции ещё трепала пластик, но Полина на мгновение замерла, увидев вдруг обращённые к ней кукольные лица. Игрушки зашевелились, из их толпы выехала маленькая красная машинка и покатилась к Полининым ногам. За ней тут же бросилась и собака.
Отбросив машинку ногой, Синицына пошла к воротам. Всё, всё, хватит с неё благотворительности. Куда ей, направо? Она уже не помнила, с какой стороны пришла. Нет, кажется, не туда, а вон к тем деревьям. Полина пошла быстрее, поминутно поскальзываясь. Пристань была где-то рядом. Однако место выглядело совсем по-другому. Опять куклы, везде куклы! Не могла же она их не заметить, когда шла сюда. Значит, ошибка; значит, надо просто вернуться и пойти в другую сторону. Но проклятая собака тоже выскочила за ворота и уже с рычанием бежала ей навстречу. Больше Синицына ни о чём не думала – просто бросилась назад, молясь, чтобы не оступиться. Вокруг замелькали деревья, ветки хлестали по лицу, но останавливаться было нельзя. Она уже не разбирала, гремит ли это гром или стук её сердца заглушает всё вокруг. Но главный ужас был в том, что она знала – бежать долго ей не под силу. В её обычной, нормальной жизни ей не приходилось изнурять себя тренировками, даже простая гимнастика всегда казалась бессмысленной тратой времени, и сейчас, когда лёгким уже не хватало воздуха, и она открытым ртом хватала его вперемешку с дождевыми каплями, а ноги замирали, как в дурном сне, становилось ясно, что, если она не остановится, то упадёт и умрёт от напряжения.
Очередное дерево заслонило дорогу, и обойти его она не смогла. Навалившись на шершавый ствол, она обхватила его и замерла. Сейчас, сейчас. Только несколько вдохов, и всё. Осторожно огляделась – собаки нигде не было видно. Шумел дождь, где-то погромыхивало, но уже не рядом, подальше. Сердце постепенно успокаивалось, здравый смысл возвращался.
Чего она испугалась? Собаку? Говорят, они знают, когда их боятся, чуют запах страха. Есть люди, которые вообще не боятся собак. А может, она поиграть хотела, а Полина её не поняла. Ну, нет у неё опыта общения с собаками, не было у неё никогда никаких собак, кроме плюшевых. Да, плюшевые… Но их-то чего бояться? Подумаешь, понатыкали местные идиоты кругом игрушек, понавешали кукол, такая у них благотворительность, с сумасшедшинкой. С придурью. Мало ли какие бывают местные обычаи! Если бы не гроза…
Но гроза, действительно, стихала, и стало светлее. Ствол, который Синицына обнимала, был тёплым и даже не особенно мокрым. Отпускать его не хотелось. И не надо, сказала она себе. Лучше отдышаться до конца и спокойно поискать дорогу.
До слуха донеслось мелодичное позвякивание, такое нежное и приятное, что стало интересно, что же это звучит. Не музыкальный инструмент, но что-то очень его напоминающее. И совсем рядом. Полина отлепилась от дерева, погладила кору. Заглянула за толстый ствол. Прямо за ним покачивалась вода узкого канала, и вместе с ней качались, позвякивая, с десяток стоящих вверх дном бутылок. Полина снова прислонилась к дереву и прикрыла глаза, глубоко дыша и слушая ласковый бутылочный звон.
Всё. Пора. Стало ещё светлее, но дождь всё-таки шёл. Синицына посмотрела на канал – между бутылками качались кукольные головы, глядя на неё мёртвыми глазами.
Здравый смысл отказал сразу. Она понеслась, не разбирая дороги, лишь бы бежать, лишь бы отсюда, лишь бы не стоять и ни на что не смотреть. Всё вокруг было обманом. Теперь она знала, что обязательно упадёт, не может же ей так долго везти? И пусть. Сама она не остановится ни за что.
И, конечно, она упала – упала, зацепившись за торчащий из земли корень. Забарахталась в грязи, пытаясь встать, но что-то или кто-то качнулось навстречу, схватило за руки, потянуло… Чудом вывернувшись, она подняла голову – Алехандро протягивал ей руки, чтобы помочь подняться. За ним в пелене дождя виднелась разноцветная лодка.
6.
Алехандро усадил её на стул и оттолкнул лодку от берега. Синицыну колотил озноб. Она скорчилась, обхватила себя руками, но это не помогло. Мокрая рубашка липла к телу, и Полина понимала, что терпеть это придётся долго. Как глупо будет простудиться перед концертом! Они выплыли на середину озера. Неожиданно Алехандро снова возник перед ней и положил руки на её плечи и шею. Она отшатнулась, и он еле успел подхватить накренившийся стул. Бежать было некуда...
Продолжение: глава 6 http://proza.ru/2021/03/27/1321