В тайге вечереет быстро: как только солнце спрячется за гору, вот и вечер.
Оставшись одни, наедине с больным Михаилом,Николай и Петр Семёнович,некоторое время сидели молча.
- Надо лампу зажечь, темно уже - спохватился Петр и пошёл к лампе.
- Да и печь надо затопить, отцу ночью холодно будет – тоже спохватился Николай и выскочил на улицу за дровами.
Они затопили печь, разогрели перловую кашу с бараниной и приготовили чай, только есть не хотелось. Николай то и дело подходил к отцу и, прислонив к его груди своё ухо, слушал, бьётся ли сердце.
Через час пришёл Акшан.
- Гнилой корень, отвар, боль уймёт. Это мумийо, кость целит. Пить надо Михаиля. Маленький глоток пить надо. Много раз пить надо. Айгуль велит и делай так. Айгуль тайга ушёл, так делай мне сказал.
- Он же спит, разве его напоишь? - с сожалением произнёс Николай.
- Как не спать так поить надо. Утром поить - сказал Акшан и ушёл.
Николай есть не стал,выпил травяной отвар с мёдом и устроился возле отца спать.
Проснулся он от стона, Михаил стонал и что-то говорил.
Николай попытался разобрать, что говорить отец, но не мог. Речь Михаила была бессвязной.
- Батя, ты меня слышишь? Это я, Микола - он смотрел на отца ожидая услышать от него каких-то разумных речей, но тот что-то бормотал, а что, понять было не возможно.
У Михаила поднялся жар и он бредил. Николай попытался напоить отца отваром, но это тоже оказалось невозможно. От горя он заплакал, он не знал, как и чем сможет помочь отцу, состояние отца его очень беспокоило.Он метался по избушке и пытался найти какое-то решение.Михаил застонал сильнее, от его стона сердце сына разрывалось от беспомощности и, выскочив на улицу, он стал звать Акшана.
- Акшан, Акшан, батьке худо, он бормочет, а что говорит, я не пойму ничего. Акшан, батька отвар не пьет, совсем худо батьке, Акшан! – кричал Николай стучась в дверь аила.
Акшан вышел из аила, за ним выбежала Айгуль. Все вместе вбежали в избу. Девушка прикоснулась губами ко лбу Михаила, дотронулась до его груди.
- Олар? –( умрёт?) - спросил у дочери Акшан.
- Олбас, эдим изип туры. Ол улаарып туры. (Не умрёт, тело горит, он бредит )- ответила дочь.
- Аспак – (Осина ) варить надо - с этими словами она повернулась к отцу, тот кивнул головой и быстро вышел, через пять минут он вернулся с корой осины. Айгуль приготовила отвар коры осины и исландского мха, когда он остыл, Айгуль взялась за подбородок и открыла рот Михаила.По капельке, осторожно стала заливать Михаилу в рот. Михаил не глотал, но Айгуль терпеливо , по капельке вливала отвары в рот.
- Он же не глотает - с сожалением произнёс Николай.
- Он не глотает, а тело глотает - спокойно ответила девушка, продолжая капать отвары.
Потом обратилась к мужчинам.
- Болеть Михаилю долго, но он не умрёт. Дух Алтая признал Михаиля. Тайга силу даёт. А вам надо Михаиля тут оставить. Вам надо всё увозить, и орех и пушнину. Увозить надо, Эркеш с вами будет, он поможет. - убедительно объяснила Айгуль. Мужчины выслушали молча.
Эркеш, это старший зять Акшана. Пока все спали, Акшан сходил к старшему зятю и уговорил его отправиться с подводой Михаила в Бийск.
Всю ночь Михаил бредил, стонал, метался, под утро уснул.Николай и Пётр тоже немного.вздремнули. Решение Айгуль правильное, подводы нужно вывозить. Только Николай не мог расстаться с отцом не зная, что с ним будет.
- Верно Айгуль сказывает, ехать нам надо. Мы Михаилу ничем помочь не сможем. Даст Бог, Айгуль отпоит его снадобьями, ну а коле не даст, так и мы ничего тут не сделаем.Смотри как девка то старается, не отходит от него, только указанья даёт, а сама рядом - уговаривал Пётр Семёнович Николая.
Весь день Айгуль сидела возле Михаила. Готовила всё новые и новые отвары и терпеливо закапывала их в рот Михаила, к вечеру, он пришёл в себя.
- Микола, ты где? - спросил Михаил слабым голосом.
- Батя, тут я, тут, видишь меня? -
- Вижу - прошептал Михаил
- Батя, тебе трудно говорить, дак ты мне мигай, я буду говорить, а ты мигай, что всё понял.
Михаил закрыл глаза и быстро открыл, давая понять, что согласен так общаться с сыном.
- Батя, ехать нам надобно. С твоей подводой зять Акшана отправится.Акшан с ним уже договорился.А я товар отвезу и за тобой вернусь -
заверил Николай отца.
Михаил закрыл глаза и быстро открыл, давая понять, что решение правильное. Говорить он не мог, от общей слабости и постоянной боли в груди.
Рано утром, подводы одна за другой отправились по ледяной дороге в Бийск.
По замершему льду реки Пыжи, быстро добрались до реки Бии. Лошади бежали легко, снегу было немного, да и дорога спускались вниз. Останавливались только один раз, что бы поесть самим и накормить лошадей. Ночь ехали без остановки и утром уже были в Бийске.
- Пётр Семёныч, вы вроде как не артельный, куда ам столько ореха да пушнины, продавать, али как? - спросил Николай Петра.
- Орех мне не нужен, из меха, только соболя возьму. С Михаилом Петровичем уговор был, он сдаст мой орех и остальную пушнину, как своё, ну апосля будет иметь со мной расчёт полный.
- Стало быть, так и поступим, мне приходилось за батю сдавать, меня там знают.
- Ну, вот и Слава Богу - облегчённо вздохнув, сказал Пётр.
К Бийску подъехали в самое время, когда он ожил ото сна и стали открываться магазины, харчевни и прочие конторы.
Сдали в промартель и пушнину и орех, Эркеш тут же повернул лошадей в обратный путь, а Николай, с Петром перекусив в харчевне,к вечеру были уже дома.
- Миколка, ты теперь, когда к Михаилу-то соберёшься?- вытирая фартуком слёзы на глазах, спрашивала Аграфена.
- Управлюсь с делами и поеду - отвечал Николай, с аппетитом сметая всё, что поставила перед ним мама Фёня
- Так дома то, он ведь быстрей на поправку пойдёт. Дома и стены помогают, надо домой его вести – всхлипывая, причитала Аграфена
- Айгюль доглядывает, она батю травами отпаивает - объясняя, он отставил в сторону пустую миску, взял кружку с молоком.
- Ох, да что же там этот ребёнок сделать то сможет, мы здесь быстрее на ноги поставим - настаивала на своём Аграфена.
- Мама Феня, ты малым то не сказывай про батю, они малы ещё печалиться. А я спать, работы завтра много - после этих слов, он ушёл в комнату, засыпая, слышал, как в дом забежали шумные и голосистые его братья.
Когда Николай проснулся, дом был наполнен запахом свежеиспечённого хлеба и наваристых щей. Взяв два подойника с горячей водой, Аграфена поспешила в коровник. Наступило время растёла. У трёх коров Аграфена приняла приплод, ещё две со дня на день должны отелиться. Самое тяжёлое время для хозяйки, от напора молока, вымя болезненное и, чтобы не случилась с ним беда, нужно хорошо массировать и очень хорошо сдаивать молоко. Да и телёночка надо научить пить молочко из ведра, тоже не простое дело. Когда Аграфена вышла из коровника, у колодца обливались ледяной водой ее племянники. Они кряхтели, подражая своему отцу, игриво приплясывали и громко смеялись.
Годовалые телята, услышав ребячьи голоса, стали дружно мычать, напоминая о себе.
- Ох, сорванцы, и эти туда же. Что старшой, то и меньшой. Будет вам, уймитесь, мороз такой, а они всё балуют да балуют. Там телята водопоя ждут, вон чё ревут, али не слышите неугомонные - совсем не строго сказала Аграфена и прошла мимо.
- Миколка, - обратилась она к старшему племяннику - скажи ты им, пущай скорей в дом бегут, околеют ведь.
- Давай домой, живу, пока не остыли, а то потом ещё с вами возись тут – прикрикнул Миколка на братьев и, пошёл в дом следом за Аграфеной.
-Мальчишки разгорячённые, источая густой пар от тел, перегоняя друг друга и опережая Миколку и маму Феню, заскочили в дом.
- Оздоровил бы , Михайло то. Вон мальцы-то как тоскуют. При отце-то куражились водой с колодца поливаться, а тут сами, вон чё творят, скучают родимые. Михайло, Михайло, ох, горемычный, оздоровил бы, не осиротил бы деток.- обуреваемая горькими раздумьями, Аграфена вошла в дом.
Мальчишки, сбросив с себя мокрые кальсоны, с жаром натирали свои тела грубым полотенцем.
Свою работу ребята знали хорошо. Накинув на себя рабочую одежду, мальчишки побежали в коровник, исполнять свои обязанности. Сегодня у них радость, прибыл Николай, с конями управляться не надо. А это значит можно и с гор успеть на лыжах покататься и к Безродному сбегать. К вечеру мальчишки и в хозяйстве всю свою работу сделали и на горке покатались, точнее с высокого берега и с большим аппетитом нахлебались щей, наелись гречневой каши с кусочками молозива, напились томлёного молока с творожной шаньгой и побежали к деду Безродному
На окне дома, где жил Безродный, уже горела керосиновая лампа, а из печной трубы шёл жар.
- Доброго тебе дедушка здравия,- наперебой закричали мальчишки, вбегая в дом, вместе с густым паром. Сбросив с себя шапки, валенки и шубы из овчины, перекрестившись на образа, уселись на лавки.
- И вам доброго здоровьица - приветливо улыбаясь, отвечал дед.
С шумом и гамом к дому подбежали ещё ребятишки. Дед поспешил открыть им дверь. Всей шумной гурьбой они ввалились в дом, и уже по-свойски, побросали свои одежды на лавки, валенки на печку и расселись по свободным местам.
- Стало быть, все про китайцев пришли послухать? - ребятишки закивали головами.
- Ну, слухайте - он сел на своё любимое место возле печи и повернувшись боком к слушателям, прижался спиной к тёплым кирпичам, и как обычно закрыв глаза, стал рассказывать:
- Ох, как давно это было. Во ту пору Расея, страна наша, самой большой страной была.
Земли ее, были во все четыре стороны, от едного окияну, до другого окияну. От третьего окияну, до четвёртого окияну. И вот промеж етих окиянов, всё Расея и была. Много разного народу жило на земле Расейской, . Бывало, в едном село не понимали, про чё говорят в другом селе, потому как говор разнился. Стало быть, племем разным народ был, а всё одно славяне. всё одно русы. Веру свою называли православной, что означало Правда Бога сЛавья, ну или же сЛавия, всё едино, стало быть,надо понимать ето как истина. В бой ежли идут, то Лавья поминают и говорят что идут сЛавьем! Хрест на себя не накладывали, а вот от нечистой силы хрестики завсегда были. Наложат на нечисть хрест, она и сгинет. Лавь для всего нашего наруду вроде Бога стал, шибко много подвигов было во время его правленья. Боле такого царя у нашего народу не было, вот и чтили память о самом лучшем царе русов. Бога-тыри, называли себя славянами. Вот щас зимой, на Крещенье идут к реке, и в воде омываются, што бы все грехи с себя смыть. А ведь ето действо сотворяют тока православные. Другие церкви христианские ето не творят. Православные завсегда в ети дни к реке на омовенье ходили, шли на Благо с Богом Лавьем и Бог Лавь давал свое Благо, очищал и душу и тело от хвори, от нечисти. Благословлял, стало быть, на долгу и здорову жисть. Славяне в те времена очень дружный и добрый народ был. Друг дружку чтили и уважали, промеж всех любовь жила. Всякий имел щедроты душевные. Старики знали заботу таку, што жисть была славной в любове и заботе детей своих. И все други стариков чтили, уважали. Грубых слов старикам говорить, большим грехом считалось. Почитали стариков за мудрость и за то, что поколеньям жисть дали. Во всех делах со старыми людьми совет держали. Сызмальства детей учили других любить и уважать. Оно и понятно, коли родителев не чтить, так и роду не быть. А ещё с пелёнок познавали воинско мастерство, состязались про меж собой на удаль да силу. Славных богатырей растили. Хорошо жили, дружно и весело. Весело дела робили, весело и праздники праздновали. Тока другим, малым странам, тошно было смотреть, как славяне живут. Стали они кочевы племена на Расею натравливать. Дескать, все земли забрала себе Расея, вам и разгуляться негде. А земли то и впрямь много было, де щас немец, али агличанин, али американ живёт, тада всё Расея была. Вот ети страны, что сами то с гулькин нос, а туда же, с гонором и подначивать давай кочевой народ, пойдите,сказывают они им и отберите землю у славян, а то они больно широко живут, а мы мол, ежели что, так и подсобить вам готовы, тока знать нам дайте в какой час.
Вот и собрался кочевой народ, и давай на земли Расейски нападать. Сёла жгут, людей убивают. Пойдут богатыри славянски, прогонят войско поганых, а они не унимаются, и сызнова нападают, сызнова отпор и получат. Видят, татары, что одолеть Расею им не смочь и стали кликать своих научителей. Мол час наступил, подмога нужно. А те, ни гу-гу. Молчок. Как ничего не слышали и не знают и будто бы и обещаньев никаких не было.Стали ети татары собирать своих соплеменников со всего свету. Насбиралось их тьма-тьмуща, и давай со всех четырёх сторон на Расею нападать. Богатыри славянски разрываются, на каку сторону поперёд бежать? Разделились на четыре части и давай биться. Сильные славянские богатыри, да и кочевникам конца края нет. Стали богатыри силы терять, новы богатыри приходят, но силы одолеть ворогов не хватат. Бьются славяне с кочевниками, уж не един год, а никто никого одолеть не может. Падают богатыри славянски, заместа их, молоды богатыри в строй встают. Кочевники уж и хоронить воинов своих не успевают, а никак от ентой затеи не отступятся. Уже годы на десятки пошли, а война не стихат. Сто лет бились, народу полегло с обеих сторон видимо, не видимо, едно поколенье сменят друго, а война всё не заканчивается. Собрались славянски женщины-матери, и давай судить, да рядить, как дальше жить. Доколе, говорят, мы матери, детей своих в землю закапывать будем? Для чё мы им жисть давали, штобы они в земле червей кормили? Не пора ли мир установить? Коли всех захороним, так, кто же на нашей земле жить-то станет? Пора с ворогом ступать якшаться, ведь и у них матери есть.
Отправились они к матерям в шатры вражески, и ну им объяснять, да растолковывать, што тока они, матери воинов своих, енту проклятущу войну остановить смогут, ежли соберутся, да и пойдут к своим правителям, да потребуют мир сладить. Сами то домой прибыли, и тоже давай всем матерям разъяснять, што к правителям надобно идти и мира требовать. Собрались матери со всей Расеи -Матушки, да давай своим правителям тожать всё разъяснять. Мол живут же на Юге всякого люду множество, а пошто нам не пустить етих жёлтых на свои земли, подиж они тожать устали скитаться, хочется и угол свой иметь, а у нас земли стока, что сами её ни обойти всю ни объехать за годы не успевам. А коли все погибнем, и рода то нашего на земле не останется. Чья тода земля то нашаРасейска будет?Опомнились правители, да и верно, коли всех богатырей славянских в землю положить, то кому она горемычная земля наша достанется? Встретились правители славянски с правителями ворогов своих, и давай договариваться о мире А что бы больше енти татары на Расею не нападали, мирный договор сотворили. С того времени стали лета щитать: "от сотворения мира" так дальше и пошли лета щитаться и всё до Петра первого они так и велись. Ну! Вот сейчас какой у нас год от рождества Христова?-
Ребятишки наперебой прокричали-
- Одна тыща девятьсот первый год.
Так вот щас бы енто было бы семь тыщ, четыреста восемь лет, от сотворения мира, в Звездном храме. Храм такой в то время был, славянский, Звёздным храмом прозывался.
-Дедуль, а почё это год у нас получается другой, почё от Рождества Христова, а не как тогда было? - спросил Андрюшка.
-Почё, почё Пётр Ляксеич так схотел, што бы с иноземными государствами в годах сравнялись. У них, у ентих государств,лет то мене нашего было.Друг у дружки земли отбирают, а как заберут один у другого али половину , али всё государство, так и имя ему друго дают и года сызнова щитать начинают. Вроде, как и человек, народился и государство так же. Наш народ свою страну завсегда берёг. Бывало про меж себя ссору запротеят, а тут и подберётся какой-нибудь враг, мол пока они , ну наши, стало быть,меж собой дерутся, так и одолеть не трудно. Ан нет. Ежели кто на наши границы чужой посягнул, все ссоры прекращаются, все идут за родину драться. Вот так и живёт всю жисть Расея. Бывало имя сменится, а всё одно лета продолжаются как когда-то их начали. Вот и выходит, что страна наша уж больно старее их государств. Захотелось Петру Алексеичу с иноземцами подравняться. Вроде как для удобства. Приняли христианство и всё сызнова начали. Шибко Петро Ляксеич радел за иноземным. Захотел всю Русь Великую под иноземца переделать Иноземцев понавёз, заставил мужицкий род бороды брить. Иноземные-то мужики вшат;й страдали, вот и брили головы да бороды. Заместо своих волос на голову цепляли парики, чисто шапки надевали, тьфу ты, проклятущие - он, передернул плечами, выказывая свою брезгливость к иноземцам.
- Дедуль, а почто они вшатой-то страдали? - спросил Ванюшка, высоко вскинув брови.
Дык не мылись, вот и овшивились. Я ж вчерась сказывал, что бань у них отродясь не было, мылись в лохане, да в доме и вся семья в одной воде перемывалась, да и то един раз в месяцу-то и мылись - пояснил дед.
- А коле воды поболе натаскать, так всем и хватило б - заявил Санька.
-В том и дело-то, поболе-то не с чева таскать. Они нечестивцы воду-то испоганили, в реках отхожы устроили, мол в реку по нужде сходят, так вода все и унесёт. Стало быть, всё ето от лени, чистить отхожи не желали. Так и загадили реки то свои. Вот и нечем мыться, а нас поприехали уму-разуму учить, прости Господи, срам то какой. Тьфу на них окаянных, слова доброго не заслужили, един срам. Ну да ладно, дале слухайте - дед поудобней уселся и продолжил свой рассказ.
–Помирились, стало быть наши с татарами и мир заключили. Тока за мир платить пришлося землёй Расейской. Делать нечего, што бы народ спасти, надо што -то в жертву отдать. Вот и порешили ентим жёлтеньким людям дать волю селиться в тех местах, кои славянами ещё не заняты. Разбились ети люди на свои родовы племена, да помчались по всей Расеи-Матушке свободны места искать. Свободных земель много было, боле всего ентого народу осело возле озера Байкал. Едны поселились вокругом Байкалу, други к окияну отправились на восточну сторону, а каки умудрились возле Волги пристанище свободно отыскать и там осели. Но боле всего сюда их пришло, к озеру Золотому. Его раньше то так и прозывали Китайским морем. Вокругом озера китайцы расселились, по племенам разбились. А енти племена ещё на родовые колена раздробились. Ладу да миру промеж них никогда не было. А кто оседать не хотел, в степях жил, а кто свой угол желал иметь , тот в леса шёл, да на места плодородны. Ето щас казахи, да киргизы, да други жёлты свою маленьку республику сделали, а тада всё ето Расея была. Расселились по всей земле нашей племенами своими, и долго так мирно со славянами жили, а потом им своим государством жить захотелось. Таку бучу подняли! Но правду сказать, не все, не все. Которы то у Байкалу жили, не бузили шибко, смирёны были. Вот на Золотом озере, тожать смирёные были. А те которы бегали с еднаго месту на друго, то кочевники они, то осёдлы, то сымутся с месту и сызнова кочевники, вот ети и баламутили. Кода бучу то подняли, сказывают, што и прародитель ихний, дракон проклятый, огнедышащий, на помощь прилетел. Вокругом нашей Расеи летал, пламя изрыгал, снарядами швырялся. Вот тута то и наш славный богатырь, Егорий и разгневался. Ох уж ети жёлты люди! И пошто тока так быват, пригреешь человека,приголубишь, ему бы чтить и помнить завсегда про то добро надо, што для него добры люди сделали, а он возгордится, да возвеличится, да над тобой властелином стать желат.Ну Егорий и вскипел, Коли не хотят жить по- хорошему, так узнают удаль, да силушку славянску. Каки бы не были хитрющи енти люди, как злобливы бы они не казались, а супротив наших богатырей им не устоять. Наши то богатыри и силой славны и разумом. Где силой одолеть нельзя, там наша смекалка завсегда выручит. Видят богатыри славянски, што дракона в небе им не одолеть, надобно его к земле приманить, штобы он на землю сел. А там уж нашим богатырям с ним совладать большой силы не надобно. Прилетал ентот дракон, а он завсегда в едно время прилетал, и точно знал, где славянски люди живут, а где жёлты, и точно по тем местам, где наш народ живёт, огонь, стрелы да ядра пускал. Вот Егорий и приказал всему нашему люду, дома свои покинуть, в леса на время уйти и запрятаться там. Опустели города и села, печи не топятся, коровы ревут не дояны, собаки лают не кормлены. Богатырей наших тожать нет, никто дракона не встречат стрелами, да зарядами не пугат. Дивно стало дракону, ето куда же весь русый народ подевался?, Тока его дети, жёлты человечки, по земле бродят и боле никого нет. Решил дракон на землю опуститься. Видят наши богатыри-войны, што дракон опускается к земле, побежали по норам подземным, помните, что машина –червь нагска нарыла? Вот по етим норам побежали, под само брюхо ентого дракона и угадали. Пузо то ему вспороли, а оттуда как посыпятся дракончики в стальных одёжах!! Тут то и давай наши богатыри, наши велики воины, силушку свою, да удаль выказывать. А Егорий, штобы сравняться по высоте с драконом, на коня вскочил и намертво заколол етого дракона. А штобы больше етот жёлтый народец бед не творил, и ничем не докучал, решили отделить его от нашей страны. Отдали врагам ту землю, где сейчас живут китайцы и други желты народы. Отдали вместе с городами славянскими да сёлами. До сих пор наш народ там своими поселеньями живёт, славянска слобода называется Тока с кажным годом их всё мене и мене становятся. Девиц воруют и за китайцев замуж выдают. А уж у них тока китайчики и рождаются. Ну а нашим -то молодцам кого в жёны брать?, Своих то девок китайцы перехватывают, вот и приходится ихних китаек в жёны брать, а дети от китаек и тожать китайчики родятся. Вот тока плоть ихня. Ту часть земли, што за мир отдали, они ещё на мелки краюшки поделили. Кажно племя свою страну захотело. Ну а те жёлты, што бучу не подымали, тихо - мирно жили и по сей час так живут средь нас. Быват и наши девицы замуж за них идут, а быват наши молодцы их девиц за себя берет, хорошо живут, мирно.Ну, а тех, кого мир не бал, решили отселить вместе с землёй и стеной от них отгородиться. Да не едной стеной, а в два и боле ряда. На той, што последняя от нас стена, бойницы решили поставить, как полезут через перву стену жёлты, так стрелять и не пущать сюда боле. Стали стены строить, там где горы были, камену стену выкладывали, а где гор не было, стену делали из двух рядов плетня, промеж них укладывали стволы деревьев -жерди, стало быть. Енти жерди зовутся китами, што означат, сильные и крепкие, как киты. Потом на енти жерди-киты сыпали землю с каменьями и всё плотно приминали, утрамбовали брёвнами-колотушками. А по верху этой стены, частокол поставили, который кием, зовётся, потому как вострый. Вот и образовалась стена на китах, ну, стало быть, китайская стена. А народ, который за ентой стеной-забором живет, по-нашему выходит, что они зазаборные, стало быть, китайцы. А если народ в стране китайцы, то и страна по-нашему, Китаем зовется. Сами то китайцы свою страну называют Тянься, што означат- Поднебесная. Род ихний ведётся от того самого Дракона, которого Егорий попрал. Ну а доказательство тому икона Святому Егорию Победителю. Ну али как щас его называют Георгием Победителем. Всё едно. Как ни назови, а Дракона и его потомков усмирили.
Вот ведь како дело то получатся –радостно засмеялся дед.
- Мы свой род ведём от Белых Богов, от русов, а они от ящерки. – дети тоже рассмеялись.
Ну вот, а в другой раз я про Скударныя сказывать буду.
- Про батю старенького, про нашева?- удивился Санька
-Может быть и про вашева, а может и нет. Слухайте, там и вызнаете, чей он
-Ну вот што родимые, притомился я чёта, смекаю, што и вам на отдых пора. Ступайте с Богом, благословясь.
начало:Скудара-1 http://proza.ru/2021/03/19/1902
продолжение: Скудара-10 http://proza.ru/2021/04/23/294