ГЛАВА 4
Как-то в конце мая, когда буйно цвела черемуха, а сады утопали в белопенном молозиве фруктовых деревьев, в затерявшийся среди таежных просторов городок заехал цирк. Это событие можно было сравнить с падением тунгусского метеорита, ведь ничего подобного, жители провинциального Ейска, до сих пор не видели. Семья Измайловых также не осталась в стороне от этого мероприятия и уже вскоре посетила одно из представлений. Цирковое представление произвело на одиннадцатилетнего Александра неизгладимое впечатление. Торжественно и громко звучала музыка, ослепительно горели юпитеры, а на сцене в это время происходило нечто невообразимое. Безумно привлекательные, артистичные женщины и не менее эфектные, уверенные в себе мужчины, выводили на манеж сказочно красивых белых лошадей, эксцентричных пуделей и небольших бурых медведей, которые беспрекословно выполняли любую прихоть укротителя. А затем началось нечто неописуемое: усатый конферансье объявил о выступлении мага-волшебника Любомира Задунайского, который на глазах у всех сажал изящных, совершенно беззащитных девушек в специальный ящик, и на глазах изумленной публики «распиливал» их с помощью ассистента огромной зубастой пилой. При этом, как выяснялось чуть позже, девушки оставались совершенно невредимыми и еще более жизнерадостными. Немало насмешили клоуны, которые безчисленное количество раз, забавляли публику, постоянно мешая рабочим убирать сцену. Но, ни это явилось главным в глазах Александра. После того, как при выключенном свете состоялось выступление факелоносцев, на арену, но уже под защитой оградительной сетки, выскочила шестерка громадных хищников.
Это были уссурийские тигры и один гривастый лев. Александр, до этого сохранявший относительное спокойствие, вдруг вскочил на ноги и, оцепенев от восторга, широко раскрытыми глазами продолжал наблюдать за этим невероятным действом. Тем временем хищники, оскалив пасти со своими страшными кинжалоподобными клыками, казалось, готовы в любую секунду броситься на своего повелителя. Несмотря на явную опасность, укротитель с успехом повелевал огромными кошками, и те послушно прыгали с тумбы на тумбу, ложились по команде на пол и даже позволяли укротителю обнять себя. Наконец этот отчаянный и сильный человек положил свою голову в пасть льву. Замерла публика, раздался крик и молодая, чувствительная особа, сидящая ближе всех, потеряла сознание. Впрочем, уже через несколько минут дамочка пришла в себя и в сопровождении кавалера благополучно покинула цирковой шатер. Напрасно Иван Павлович и Елизавета Вячеславна пытались усадить своего сына на место, он просто не поддавался им. В конце концов, родители были вынуждены смириться с этим. Так, стоя с горящими глазами, восторженно хлопая в ладоши, Александр отметил свое первое посещение циркового представления.
На следующий день Александр потребовал от родителей, чтобы они снова пошли ТУДА, где так ЗДОРОВО, где царит ВЕЧНОЕ ВЕСЕЛЬЕ и никогда не бывает скучно. Иван Павлович, потрепав сына за непокорный светлый вихор (в отличие от своих темноволосых родителей, Александр был блондинистым и голубоглазым) пообещал это сразу сделать, как только освободиться.
- Папа, а почему я не могу это сделать сейчас, сам или с Федором Трофимовичем?
- Пожалуй, ты прав и я непременно свяжусь с Благоевым, но чуть позже.
- Папа, ровно через три дня цирк уедет в Иркутск, и я не успею, как следует насладиться этими чудесными артистами и свирепыми хищниками.
- Тебе понравились хищники?
- Очень! Я бы хотел попробовать сам!
- Саша, это непростое ремесло и к тому же очень опасное. Я бы все-таки посоветовал тебе готовиться к поступлению в университет на юридический факультет. И хотя ты еще мал, экзамены не за горами: не успеешь оглянуться, как...
- Нет, я хочу ЭТО! – упрямо произнес мальчик.
На какое-то мгновение Измайлов задумался: «Уступить сейчас, потеряешь контроль над сыном, и все-таки Сашка по-своему прав: никто не может отнять у него счастливых мгновений детства».
- Так и быть, напишу записку Федору Трофимовичу и отправлю посыльного.
- Папа, я могу это сделать сам!
- Ах, да, ты же у нас взрослый, самостоятельный мужчина. Как же я мог забыть об этом! Ну, тогда одевайся!
- Спасибо папочка! Я побегу к маме и все расскажу ей!
- Саша, прошу тебя, Бога ради, веди себя, как подобает умному мальчику! Мы с мамой прошлый раз изрядно за тебя поволновались. Ты был какой-то неуправляемый. Подожди, ты мне должен пообещать...
- Хорошо папа! Обещаю.
И Измайлов скрепя сердце согласился.
Пока сын переодевался, Иван Павлович направился в свой кабинет. Сев за рабочий стол, он задумался: из головы не выходила сцена «безумного» восторга и слепого поклонения каким-то цирковым бродягам. Широкораскрытые глаза сына горели лихорадочным блеском и в эту минуту, как казалось Измайлову, Саша был где-то далеко... Если бы Иван Павлович знал, насколько он близок к истине и судьба его единственного сына была предрешена уже в тот майский вечер окончательно и бесповоротно. А пока Измайлов был погружен в раздумья: «Стоит ли перепоручать Федору это дело? Может быть, мне поехать с Сашкой самому? Как назло, не работает телефон!»
Иван Павлович недолго колебался в принятии решения. «Пожалуй, я поеду с ним, да и Федора заодно навещу», - решил Измайлов. Взяв извозчика, отец с сыном проследовали к Благоеву.
Тридцатишестилетнего Ивана Павловича Измайлова, хорошо знали и ценили. И сейчас, завидев его, знакомые и малознакомые люди останавливались, почтительно снимая шляпы, чтобы поздороваться с уважаемым человеком – преподавателем мужской гимназии. Симпатичный брюнет, одетый, словно с иголочки, в фетровую шляпу, темно-серый сюртук с однотонной жилеткой и белой батистовой рубашкой с высоким накрахмаленным воротником, галстуком, серыми в полоску заметно суженнными брюками и черными узконосыми ботинками Иван Павлович производил впечатление щеголеватого модника, впрочем, ни одна из перечисленных деталей не могла его скомпроментировать. Это был серьезный человек, острого ума и здоровых привычек...
Не более, как через четверть часа Измайловы – сын с отцом были на месте. Расплатившись с извозчиком, они подошли к воротам деревянного одноэтажного дома. Постучав массивным колечком о ворота и дождавшись прислуги, они незамедлительно были проведены в дом. Уже в дверях гостинной их, с распростертыми руками, встретил сам Федор Трофимович Благоев. Одетый в просторный мужской халат, и сандалии на босу ногу, с зачесанными назад редкими волосами, неизменной печаткой на пальце в виде восьмигранника, хозяин предстал перед гостями, как и положено в самом радушном и доброжелательном виде.
- Проходите мои дорогие! Сейчас вместе и пообедаем!
Отдав трость и шляпу прислуге, Иван Павлович, растегнув полы сюртука, вместе с сыном, прошли в залу. Хозяин не скрывал своей радости и, как мог, старался угодить дорогим гостям. Тут же прислуге была дана команда подать к столу.
Последнее время Благоев отошел от привычных дел, но обладая особой живостью ума, продолжал заниматься литераторством и даже преуспел в этом деле, написав известный трактат «О пользе физических упражнений на сердечную деятельность милых дам и лиц мужеского пола». Кроме всего прочего, Благоев был увлечен сбором лекарственных трав, которые, по его мнению, с успехом могли заменить большую часть известных лекарств.
Обменявшись новостями с Благоевым, Измайлов обратился к сыну:
- Мы, тут, с Федором Трофимовичем немножко посекретничаем, а ты иди во двор, поиграй. Я тебя потом, Саша, позову... Дорогой Федор Трофимыч, ты, как целитель человеческих душ, можешь помочь мне советом. Вчера мы всей семьей посетили этот, невесть откуда свалившийся цирковой балаган. Сашка был в восторге и более того, как мне кажется, он подцепил эту цыганскую бацилу. Практически полночи не спал, а на утро потребовал снова вести его ТУДА, на просмотр.
- И что же здесь плохого?
- Я знаю Сашкин характер: если что-то задумал, то обязательно доведет дело до конца и в этом он напоминает мне покойного деда.
- Но, возраст, ведь ему даже нет двенадцати, любезнейший Иван Палыч. Стоит ли так драматизировать ситуацию?
- Я все-таки хотел, чтобы ты пошел вместе с Александром и понаблюдал за ним. Цирковые представления продлятся в Ейске еще несколько дней, и я молю Бога, чтобы за это время ничего не случилось. Ты можешь смеяться надо мной, но у меня какое-то смутное предчувствие.
- Дорогой Ваня, я присмотрю, и ты можешь со спокойной душой направляться по своим делам. Саша мне, как родной сын. Матрены, вот уже пятый год, как не стало, а своих детей бог не дал, так хоть этому уделю внимание.
- Спасибо Федор Трофимыч. Я знал, что ты не откажешь.
- Все, что от меня зависит, сделаю. (И тут Благоев произнес на латыни некое мудреное словцо) - Ты сам прекрасно, Ваня, знаешь: человек дитя природы, слабое и беззащитное, все остальное от Бога.
Иван Палыч недолго гостил у Благоева. Еще какое-то время мужчины вели беседу, а затем Измайлов, подозвав Александра, и наказав ему во всем слушаться Федора Трофимовича, распрощался с Благоевым.
Прежде чем отправиться на цирковое представление, Федор Трофимыч предложил Александру основательно подкрепиться: «Не то хищники, завидев голодного мальчика, не будут повиноваться своему укротителю». Шутка понравилась Александру и он, помыв руки, сел за стол вместе с Благоевым.
ГЛАВА 5
Возле циркового балагана, как и прошлый раз, скопилось немало народа. И хотя билеты не были полностью раскуплены, многочисленные охотники за представлениями и особенно малолетние, пытались проскочить мимо зазевавшихся контролеров. И хотя через минуту-другую их водворяли обратно, ребятня с непостижимым проворством пыталась осуществить это вновь, и надо сказать небезуспешно.
Одетый в клетчатые бежевые бриджи и гетры, фланелевую светлую рубашку, поверх которой была одета легкая коричневая курточка, Александр с особым нетерпением ожидал начала представления. Как и в первый раз, когда подросток смотрел представление с родителями, Благоев приобрел места поближе к арене. Цирковой шатер, освещенный мягким светом софитов, медленно наполнялся зрителями. Среди обеспеченных, слегка кичащихся своим происхождением дворян и знатного купечества, здесь было немало людей из простонародья. Особенно было много детей, которые с нетерпением ожидали начала представления. Александр просто светился от счастья. Еще бы! Сейчас на арену выйдут потешные клоуны, элегантные девушки, крепкие парни, а затем... Нет, он просто не мог поверить в это, и с непривычки то закрывал, то щурил глаза, время от времени поднимая их туда, откуда струился мягкий, приглушенный свет и сверкали металические трапеции. И это, конечно, не осталось без внимания Федора Трофимыча. Уж что-что, а человеческие души он читал, словно книгу! Наконец свет померк, громко заиграла бодрящая музыка и на арену под многочисленные аплодисменты и призывы публики, стали выходить артисты. Вновь загорелся свет, на этот раз яркий и многоцветный, и началось представление...
Александр с первой и до последней минуты полностью отдался просмотру этого сказочного действа. Со стороны могло показаться, что для него и вовсе не существовал остальной мир. «Впрочем, тут не было ничего удивительного: все дети, как известно, максималисты и Саша не исключение», - заключил Благоев.
Сразу после окончания представления мальчик попросил Благоева познакомить его с артистами.
- Федор Трофимыч, миленький, сведите меня туда!
- Это конечно можно, Саша, но что мы скажем папеньке?
- Мы только посмотрим на них поближе. Я хочу познакомиться с этими замечательными людьми!
- И ты даешь мне слово, что этим все ограничиться?
- Да, я очень прошу вас, миленький Федор Трофимыч...
- Хорошо, я сделаю это. Но по первому моему слову, мы покинем это место. Согласен?
- Хорошо, - с явным неудовольствием, но твердо ответил мальчик.
Пройдя за кулисы цирка, Федор Трофимович Благоев спросил директора или управляющего.
- Так вот же он, Оскар Сидорович, с укротителем разговаривает! – ответил веснушчатый мускулистый парень, указывая на располневшего мужчину средних лет, одетого в темно-зеленый фрак и более светлые суженные клетчатые брюки. Атласный галстук-бабочка, приколот на малиновой шелковой рубашке.
Подойдя к ним, Благоев представился. Тем временем Александр с восхищением разглядывал укротителя. Сейчас он казался ему еще значительнее, чем на арене. На вид этому человеку можно было дать лет сорок. Широко посаженные глаза и скуластое лицо укротителя, вершил довольно широкий лоб, обрамленный короткими стриженными, светлыми волосами с небольшой залысиной; укороченная рыжеватая бородка «повелителя тигров», делала лицо мужественнее; могучий торс охватывала золотистая распахнутая курточка-венгерка, рельефно выделяя при этом брюшной пресс и крупные мышцы рук с заметными багровыми шрамами. На поясе укротителя присутствовал широкий серебряный ремень с внушительной бляхой, могучие же бедра были скрыты под зелеными, обшитыми блесками и бисером, темнозелеными трико; на ногах – сапоги, отделанные бархатом.
- Чем могу служить? – деликатно и даже торжественно произнес управляющий.
- Хотел, с вашего позволения, познакомить этого молодого человека с артистами вашего цирка.
Управляющий внимательно посмотрел на мальчика, а затем спросил:
- Тебе нравится цирк? – не без пафоса спросил управляющий.
- Да, особенно укрощение зверей! – выпалил Александр.
- А что ты умеешь делать?
- Я могу... могу лазать по деревьям, быстро бегать, плавать, подражать голосам зверей, - немного сбивчиво произнес Александр.
- Ну, чтож, это не мало! – с удовлетворением произнес Оскар Сидорович. – Сколько тебе лет?
- Двенадцать! Уже скоро двеннадцать...
- Подходящий возраст. Ну, что Самсон, это по твоей части, - обратился управляющий к укротителю. - Покажи ему тигров да заодно сведи к клоунам. Пусть познакомиться.
Счастью Александра не было предела: он ликовал! Еще бы, сейчас он, как равный с равным, пойдет с этим сильным и властным человеком к свирепым тиграм!
- Я благодарен вам, Оскар Сидорович, - еще раз произнес Благоев и подумал: «Вот только, что я скажу Ивану Павловичу? Получается, что я собственноручно потворствовал прихоти Александра»
- Если хотите, подождите нас здесь, - обратился Самсон к Благоеву.
- Ну, нет уж, так вы окончательно сманите ребенка в свой балаган. – И уже решительно произнес: - Ну, идемте же, идемте к вашим тиграм и львам-людоедам!
Когда укротитель с мужчиной и мальчиком покинули шатер, они оказались в изолированном дворе, обставленном со всех сторон вагончиками и высоченной, сколоченной из трехметровых щитов, изгородью. Внутри двора, за перегородками из натянутых канатов, находились лошади и пони. Сразу запахло конским навозом и еще какими-то замысловатыми запахами, отчего Благоев сразу сморщился. Александр во все глаза смотрел на молодых парней, ловких и сильных, которые, не обращая на них особого внимания, занимались привычной для себя деятельностью: жонглировали, сворачивали канаты, переставляли тумбы, кормили животных, причем делали все это так слаженно и быстро, что Александр невольно позавидовал их выучке и сноровке. В это время мальчик обратил внимание на двух, совсем еще юных артистов, которые отрабатывали сложный акробатический номер. Было им примерно столько же, сколько и Александру.
Клетки с хищниками располагались несколько дальше, примыкая задней, дощатой стенкой к цирковому шатру. При появлении укротителя с двумя незнакомцами, тигры молниеносно пришли в движение. Они напряженно заметались в своих тесноватых клетках, при этом глаза хищников загорелись ярким фосфорическим блеском. И хотя Самсон пытался успокоить тигров, называя каждого по имени, огромные кошки продолжали контролировать каждый шаг незнакомцев.
- Ты можешь подойти к тигру ближе, - словно испытывая, обратился Самсон к мальчику.
- Саша, я бы не советовал тебе это делать! – смахнув пот со лба, возразил Благоев.
В этот момент Федор Трофимович испытывал, настоящее смятение чувств, понимая, что окончательно нарушил обещание, данное накануне отцу Александра и, тем не менее, был бессилен препятствовать этому. То, что произошло далее, вряд ли может быть подвергнуто какому-либо описанию. Явилось ли это знаком свыше, только Федор Трофимович Благоев и все присутствующие, включая Самсона, остались немыми свидетелями произошедшего...
Когда Александр приблизился к клетке почти вплотную, огромный самец амурского тигра по кличке Байкал, устрашающе зарычал, оскалив при этом свою алчную пасть, вооруженную мощными четырехдюймовыми клыками. Затем, подобравшись под себя всей массой, бросился вперед. И хотя между мальчиком и тигром была железная решетка, все кто находился рядом, вскрикнули от неожиданности, закрыв на какой-то миг глаза. Когда хищник, сотрясая клетку, оказался в нескольких дюймах от лица мальчика, тот, как ни в чем не бывало, продолжал стоять на месте - Александр лишь слегка зажмурился. Если бы в этот момент, присутствующие видели глаза подростка, то изумились бы еще больше, и это было очевидно. Мальчик совсем не испугался и вел себя более чем непринужденно - так, словно свидание с тигром было для него привычным, обыденным делом. Противостояние длилось недолго - тигр отошел в сторону, затем лег на живот и, запрокинув голову, издал леденящий душу рев. В это время со всех сторон послышались завывания собак, ржание лошадей, откликнулись медведи и другие хищники. Этот симпровизированный концерт длился недолго и прекратился также внезапно, как и начался. Затем мальчик попросил подойти хищника, назвав его по имени. Огромный и свирепый тигр, еще мгновение назад готовый растерзать любого, неожиданно повиновался, подойдя к решетке вплотную.
- Давай дружить, я тебе ничего плохого не сделаю, ты же хочешь этого, правда? – и мальчик сквозь прутья решетки протянул руку, коснувшись стоящего рядом тигра.
Наступила напряженная тишина: все присутсвующие, а их к этому моменту собралось намало, словно бы онемели. Мальчик погладил зверя по шее, и тот в ответ благодарно лизнул подростка в лицо, улегшись рядом. Сбежавшиеся сотрудники цирка с восхищением смотрели на хрупкого подростка, который легко покорил огромного кровожадного хищника. Все присутствующие, не сговариваясь, зааплодировали. Александр немного смутился и, словно бы прося прощения за свой легкомысленный поступок, поклонился. Только сейчас он увидел едва державшегося на ногах Благоева. Подойдя к нему, мальчик прижался головой к груди своего опекуна. В это время к маленькому укротителю начали подходить сотрудники цирка, чтобы выразить свое восхищение. Долго, с нескрываемым восторгом управляющий цирка, Оскар Сидорович Чистопольский, жал руки смущенного Александра. Лишь Самсон, слегка уязвленный свершившимся фактом, с некоторым беспокойством поглядывал на юное дарование. В тот момент, когда управляющий собирался что-то сказать Александру, вмешался пришедший в себя Благоев:
- Извините господа, мы вынуждены покинуть вас! Мы торопимся, как-нибудь в другой раз, разрешите... И расталкивая набежавших артистов, покрепче ухватив мальчика за руку, Благоев решительно направился к выходу.
Уже дома, Благоев с явным облегчением подумал, что весь это кошмар остался позади. И хотя Федор Трофимович испытывал сильнейшее потрясение по поводу случившегося, а с известной долей восхищения думал о том, что Александр необыкновенный ребенок. Спустя час он проводил мальчика в родительский дом.
ГЛАВА 6
Елизавета Вячеславна, еще молодая женщина, изящного телосложения с тонкими чертами лица и маленькой, аккуратной головкой, увенчанной стильной укладкой густых каштановых волос, была сегодня в красивом удлиненном платье темносиней расцветки с умеренным декальте и широким ажурным воротником. Она, как всегда приветливо встретила Благоева, предложив дорогому гостю составить ей компанию и отужинать.
- Благодарствую, Елизавета Вячеславна. Я, пожалуй, отдохну – немного устал. Иван скоро прибудет?
- Обещал к семи. Как представление, как Саша?
- Все замечательно. Александр вел себя достойно, и вы с Иваном, можете гордиться сыном.
Мальчик, словно поняв, к чему клонит Благоев, понимающе кивнул головой:
- Мамочка, там было так здорово! Мне все понравилось, и я очень-очень люблю Вас с папой!
- Ты наше солнышко! – И Елизавета Вячеславна поцеловала сына. - Сейчас я попрошу прислугу, что-нибудь подать к чаю. А пока, любезный Федор Трофимыч, располагайтесь, будьте, как дома.
Иван Павлович Измайлов попал домой в девятом часу вечера и застал всех на веранде распивающими чай с бисквитными пирожными и бубликами. Заметно уставший, он поцеловал жену и детей (Катенька еще не спала и находилась в детской вместе с няней), тут же осведомившись об их самочувствии. Затем внимательно посмотрел на Федора Трофимовича и сидевшего подле Александра и сразу все понял.
- Заставил вас всех ждать, педсовет затянулся. Пожалуй, нам нужно потолковать с Федором Трофимычем наедине, – как можно непринужденней произнес Измайлов.
Елизавета Вячеславна с некоторым удивлением посмотрела на мужа. Впрочем, она не стала выяснять истинную причину: «Мало ли что вбредет в голову этим мужчинам», а потому сразу занялась сыном:
- Сашенька, душа моя, ты так и не съел свое пирожное. Давай-ка я подолью тебе свежего чаю.
Мужчины прошли в кабинет Измайлова и, усевшись в кресла, внимательно посмотрели друг на друга.
- Федор Трофимыч, рассказывай все без утайки.
- Иван, это особый случай. У Саши врожденные способности: он совершенно не боится дикого зверя и даже понимает его!..
И Благоев подробно рассказал все, что произошло с Александром.
ГЛАВА 7
Случившееся накануне в цирке, мгновенно разнеслось по всей округе. Уже на следующий день в дверях дома Измайловых зазвонил колокольчик. На пороге стоял небезызвестный Оскар Сидорович Чистопольский – управляющий цирковым балаганом. На этот раз он был в клетчатом пиджаке, яркой, почти цыганской расцветки рубашке и в широких светлых брюках. В руках он удерживал фетровую шляпу и тросточку с массивным набалдашником.
- Чем обязан, сударь? – поинтересовался Измайлов, недоверчиво рассматривая столь экзотично одетого господина.
- Я Чистопольский, управляющий Иркутского Императорского цирка. Может, вы пригласите для начала к себе?
- Проходите, - без особых церемоний произнес Иван Павлович и пристально посмотрел в глаза управляющему, будучи уверенным в то, что визит незванного гостя не принесет ничего хорошего.
Пройдя в гостинную, мужчины сели в кресла так, что Измайлов мог хорошо видеть глаза собеседника.
- Понимаете, сударь... – начал было Чистопольский, сжимая в руках костяной набалдашник трости.
- Я попросил бы вас говорить по существу. У меня не так много свободного времени, - все так же сухо произнес Измайлов и, словно бы в подтверждение сказанного, достал из кармана жилетки серебянные часы на цепочке. Открыв створку, он нарочито долго смотрел на циферблат, словно бы сверяя ход часов со своими планами.
- Хорошо! Ваш сын Александр необыкновенный мальчик, обладающий незаурядными способностями, как нельзя более подходит к нашей профессии. И поэтому, я...
- И поэтому вы решили забрать у меня единственного сына, чтобы сделать его шутом и балаганщиком на потеху зрителям. Это вы хотели сказать любезный, как вас там? Оскар Сидорович!
- Напрасно вы так, уважаемый Иван Павлович. Мы просто хотели испытать вашего мальчика. Всего лишь маленький экзамен, не более того, - спокойно возразил управляющий.
- Я не думаю, что это будет уместно. Да, Александр не без способностей и, может, даже талантлив, но это ничего не значит. То, что случилось с ним в цирке, могло произойти случайно. Звери, завидев чужака, повели себя не ординарно. А вы, сударь, поторопились сделать ошибочные выводы.
- Вот поэтому, милостивый государь, я бы и хотел его испытать. Профессия укротителя, знаете ли, не каждому по зубам. А вдруг это судьба и она принесет ему славу. И не только ему, но и всей матушке России! – не без пафоса воскликнул Чистопольский.
- Нет, об этом не может быть и речи, - решительно произнес Измайлов, вставая с кресла.
В это время в залу, где находились мужчины, вошла Елизавета Вячеславна, в своём просторном терракотовом длинном платье с накинутой на плечи кружевной шалью. Голову молодой женщины украшала элегантная прическа со стильно уложенными локонами, кроткие газельи глаза супруги Измайлова глядели из-под тонких бровей, как два бесценных черных бриллианта; и даже болезненная бледность лица не портила общего впечатления.
- Мое почтение сударыня! – произнес Чистопольский и, подойдя к Измайловой, поцеловал ей руку. Моя фамилия, впрочем... – И в это время, ощутив на себе пристальный взгляд Измайлова, добавил: - Вам все расскажет супруг, а я, пожалуй, откланяюсь. Вот вам моя визитная карточка. Пожалуйста, свяжитесь со мной в самое ближайшее время. Это огромный шанс, не упустите его! Мое почтение...
Проводив гостя, Иван Павлович вернулся в залу.
- Как ты, моя дорогая? Тебе лучше? – участливо побеспокоился Измайлов и, подойдя к супруге, поцеловал ее в щеку.
- Мне лучше Ванечка: слабость и головокружения отступили. Кто этот любезный господин?
- Это, это один мой знакомый, - уклончиво ответил Измайлов.
- О каком таком шансе говорил этот знакомый? – с известным женским любопытством переспросила Елизавета Вячеславна? - Что-то ты, мой милый, не договариваешь.
Поняв, что притворяться этот раз бессмысленно, Иван Павлович, еще раз взглянув в глаза супруги, неохотно произнес:
- Саша...
Иван Павлович решил сразу признаться, ибо понимал, что это могут сделать за него другие и тогда еще неизвестно, чем все это обернется. Правда, он скрыл от супруги главное, поведав лишь о желании Саши работать со зверями. И потому постарался сразу успокоить Елизавету Вячеславну:
- Пройдет три дня и этот балаган уберется восвояси, а тем временем мы найдем сыну достойное занятие. Давай ка лучше поговорим о нашей поездке в Италию.
- Что-то мне неспокойно, Ванечка. Может быть, откажемся от поездки? Ведь эта такая даль...
- Но ты так мечтала о поездке в Италию! А состояние твоего здоровья? Оно вызывает у меня массу беспокойств. Ну, хорошо, поездку можно перенести на более позднее время, а сейчас ты мне что-нибудь сыграешь. Да-да, и не вздумай отказываться.
И Иван Павлович взяв супругу под руку, подвел ее к роялю.
Несмотря на отказ Измайлова о «маленьком экзамене» сына, управляющий цирка и не думал сдаваться без боя. Уже через день у порога дома уважаемого учителя оказался небезызвестный кореспондент «Приангарских ведомостей», Вальдемар Марьянович Козловский. Последнего отличало особое чутье и умение вытянуть из клиента все или почти все. И хотя по распоряжению хозяев, невелено было никого пускать, журналист проявил массу сноровки и выдумки, чтобы попасть в дом Измайловых.
- Я уделю вам ровно пять минут и не более, - твердо заявил Иван Павлович.
- Скажите уважаемый господин Измайлов, у Саши не было проблем со здоровьем? – с заметной хитринкой произнес журналист.
- Мой сын вполне здоровый мальчик – подвижный, ловкий. С учебой у него также все обстоит благополучно, - сдержанно ответил Измайлов.
- Ну, а чего-нибудь такого, экстроордиинарного, раньше не замечалось?
«И это пронюхали!» - недовольно поморщился Иван Павлович, но при этом спокойно ответил:
- Нет, тысячу раз нет! Это ваш последний вопрос?
- Я хотел бы еще поинтересоваться: каковы ваши планы на будущее?
- Жизнь покажет, любезнейший, а сейчас я попрошу оставить нашу семью в покое.
После ухода журналиста Иван Павлович подошел к шкапу и достал графинчик с водкой. «Терпеть не могу этих журналюг! Есть в них что-то крысинное», - с брезгливостью произнес учитель и «опрокинул» содержимое рюмки.
Продолжение следует...
http://proza.ru/2022/01/09/1002