На фото встреча в Москве: Виталик Шульман, Роза, Толик Пономаренко, его девушка и я
11.05.1966
Прошел месяц, как я начал вести дневник.
7 мая мы (я, Виталик Шульман, Валя Ярошенко, Саша Бандура, Роза и Толик Пономаренко с девушкой) собрались в Москве. Сначала поехали к Саше Новикову. Его отца, директора военного санатория в Евпатории, перевели в Москву, где его семье дали квартиру. Когда мы вошли в квартиру к Саше, его мать предложила нам перекусить. Далее предложила помыть руки, поставив нас в недоумение: а зачем? У нас не было тогда такой привычки мыть руки перед едой и после прихода с улицы. Мы ели редиску и морковку, выдернутые из земли и только отряхивали землю – конечно, не мытые. А тут мыть руки перед едой!
Толик достал бутылку виски, которую привез из круизных поездок вокруг Европа – он там плавал на белом пароходе переводчиком. У бутылки была какая-то хитрая пробка, которую мы никак не могли открыть. Я так понял, что там была система с шариком для наливания, а мы пытались всю конструкцию удалить – вот неграмотные!
Потом все пошли на прогулку на Ленинские горы. Закончили нашу встречу в кафе у Чистых прудов.
01.06.1966
Через два дня экзамены. Начну с самокритики. Я стал совсем разболтанным. Воля совсем ослабла, и я слабо управляю собой – делаю все, что хочу, каждый раз находя веские оправдания. Обленился как черт, занимаюсь мало, а еще думаю о науке – не видеть мне науки, как своих ушей с такими темпами. За весь семестр ничего существенного не сделал: совсем не занимался дополнительно английским, не читал научной литературы.
К концу семестра накопилось много хвостов: по английскому, по физике 5 незащищенных работ, по термеху не сдал графическую работу, черчение дотянул до последнего дня. Правда, по черчению мне попалась очень трудная деталь. С пятницы на субботу я провел над черчением непрерывно 12,5 часов, не отдыхая более 20 минут. Черчение сдал на 4. Я огорчен основательно. Преподаватель, ставит всем четверки, и мне уперто не хочет ставить пять. Какая дурацкая несправедливость. Х, которому я делал сборку, проверял чертеж и все объяснил, получил 5, а я, Виталик Шульман, Саша Б., которые лучше его знают черчение, получили 4. Ну, ничего, как говорят французы, «се-ля-ви». Без борьбы немыслима жизнь. Сейчас все силы бросаю на борьбу с собой.
В субботу, уставший, как черт, не выспавшийся я пошел к Розе, но оказалось, что мои часы стоят. Правда, я приехал в 15 минут четвертого, но она не дождалась меня. Я ждал ее полчаса, и пошел спать.
05.06.1966
Вчера сдал термех на 5. Получилось так, что я ходил по краю пропасти. Билет был довольно легкий, задача, правда, была громоздкая, но для меня она была не трудной. Я сидел давно готовый и ждал, когда меня вызовут. Тут еще пришли из телевидения и стали нас снимать для телерепортажа. Помог немного сидящей впереди Рите. Вдруг прибежала женщина и просила дать ей кого-нибудь для приема экзамена. Я сижу спокойный: до меня далеко. «Дали» ей девчонку, она просит еще и посылают маня. Я иду немного перепуганный (я слышал, что к женщинам лучше не идти). Она мне задала два вопроса, спросила билет и поставила 5, я обрадованный выскочил. Через некоторое время выходят ребята с двойкой. И вдруг выходит Толик Казарский с двойкой. Я был поражен. Он очень удручен, все же он знал термех точно не хуже меня.
Я подождал Риту. Она отвечала у Булгакова и получила 3. Для нее это должно быть очень неприятно, т. к. это, наверно, ее первая в жизни тройка на экзамене (она закончила школу с золотой медалью, сидела на всех лекция, записывая каждое слово преподавателя, вплоть до анекдотов), но она вовсе не показывала виду, что огорчена.
Мы подождали Таню Трофимову и Неллю Колесник. Они получили по тройке, хотя, как они говорят, отвечали на все вопросы, но когда ставили оценки, то посмотрели на оценки первого семестра. Они очень огорчены – да, им нелегко это принимать, понимая, что это не справедливо. Все же дурацкая манера смотреть на оценки первого семестра (я когда преподавал в университете, никогда не обращал внимание на оценки предыдущих семестров).
Мы вчетвером пошли в кино в Лужники на фильм «В джазе только девушки». Фильм мне не понравился совсем. Было непонятно, к чему было вырезать отрывки из фильма, чего они боятся, ведь этот фильм не показывают в детском саду.
После кино мы поехали домой. Я сошел с Ритой в Перловке и пошел ее немного проводить. Когда я уже собирался уходить. Она предложила пойти поиграть в бадминтон. Мне очень хотелось с ней поиграть, но я боялся, что меня опять будут кормить. Мы играли около 2-х часов. Потом все же меня угостили чаем с конфетами.
11.06.1966
Прошла неделя. Сегодня сдавал физику. Получил 5 у Колесникова. Виталик получил 4, а Толик… опять два. Толик не знал какай-то формулы. С ним сидела Хвалынова. Она дала ему шпаргалку, ну а Федотов его и поймал.
Потихоньку начинаю владеть собой. Это хорошо, но недостаточно. Впереди математика и я боюсь, что сорвусь, т. к. совершенно не учил ее в течение семестра.
После экзамена, не дожидаясь Риты, пошел прогуляться с Толиком – это было необходимо для него. Мы сходили на «Берегись автомобиля».
Пришел в общежитие и не знаю, что делать: овладела такая скука и депрессия. Не знаю, как можно отдохнуть. Что делать? Невольно приходишь к вопросу о смысле жизни и становится грустно.
04.07.1966
Давно не писал. Все некогда, уже давно каникулы, а все некогда.
По химии получил 4. Перед химией я так устал, что хотелось идти к врачу и брать отсрочку, но потом раздумал. К химии готовился всего 1,5 дня. На экзамене отвечал хорошо, даже экзаменатор хвалил меня, потом давал «зверские» реакции – я писал. Когда я не написал последнюю реакцию, он, пожалев меня, поставил 4. По математике получил 5, Виталик – 5. По истории у меня тоже 5, а у Виталика 4.
Послал письмо Розе и получил ответ: пишет довольно бодрым тоном.
Все время я был полон противоположных чувств. Вдруг мне очень понравилась Эля (девушка из 28 комнаты – напротив нашей). Я как мальчишка, был покорен ею. Рита как-то отошла на второй план. Я думал, что с Ритой все кончено, но волею судьбы (не без моего участия) все перевернулось на «место».
После экзамена по истории я с девчонками (Рита, Нелля и Таня) и Макаровым пошли в кино. После кино я разговорился с Ритой о книгах и пообещал ей привезти в институт на следующий день избранное «Юности». На следующий день мы опять возвращались вместе, и я предложил пойти в театр. После театра по дороге домой я предложил в воскресенье пофотографировать Москву.
Вчера мы ездили по Москве. Сначала Ленинские горы, потом на теплоходе по Москва-реке, потом Кутузовский проспект, потом «Берегись автомобиля» в Колизее (я смотрел уже третий раз). В кинотеатре я взял ее за руку, что указывало на усиление наших отношений. На вокзале мы расстались, т. к. мне надо было ехать к ребятам.
Странные чувства одолевают меня. Сам не знаю, чего хочу. Нравится ли мне Рита? Не знаю, да, очень просто – не знаю. Когда я с ней, я готов быть с ней сколько угодно. Когда ее нет, меня к не почти не тянет. Когда прилагаю логику, то вообще получается, что она мне не подходит. Она скромна, аккуратна, красива, неглупа, но у нее нет огня, увлеченности чем-либо. Я не сколько раз пытался вызвать ее на спор, но ничего не выходило, она почти всегда соглашалась. Много говорить, рассказывать она не любит, слушает как-то неопределенно: то ли с интересом, то ли без него. Я ей безусловно нравлюсь. Здесь я оказался в диаметрально противоположной роли, чем я был в отношениях в Розой.
Конечно, будь я расчетливым циником, то надо бы жениться на Рите – воспользоваться возможностью получить московскую прописку и в будущем работу в Москве. Перед распределением декан мне с сожалением сказал, чего же я не женился на москвичке, тогда бы меня оставили работать в институте. Но… у меня было внутреннее сопротивление жениться на москвичке. Я понимал, что буду приймаком (прийти жить в дом к жене), я не буду хозяином, всегда будет подозрение, что я женился из-за прописки. Конечно, если бы я Риту очень любил, то согласился бы жениться на ней несмотря ни на что.
3.07.1966
В воскресенье, когда я простился с Ритой, поехал к Жене Чапе и Саше Бандуре в Малаховку, где они должны были собрать наших одноклассников. Перед этим я поспорил с Сашей на шоколадку, что они не уговорят прийти Розу (я был не очень в этом уверен, но хотел поразить их своей уверенностью).
Они так никого и не собрали. Мы послушали музыку и решили поехать к Розе. Она спала, мы ее разбудили и пошли прогуляться. Между нами была такая отчужденность, будто мы никогда не были близко знакомы. Правда, Роза странно смотрела на меня. В ее взгляде проскальзывала грусть, и, кажется, немалая. Она старалась показать, что она живет довольно свободно, по-взрослому. Да, именно по-взрослому. Я сейчас ощущаю какую-то возрастную преграду. Кажется, что она намного, намного старше меня (хотя когда-то она считала меня значительно взрослее себя). А с другой стороны, она такой наивный ребенок. Мне было жалко ее, но потом, вспомнив былые времена, жалость превращалась в неприязнь (если не сказать, ненависть). Самое интересное, что через два дня приехал Женя Чапа и сказал, что Саша Бандура поехал к Розе.
6.07.1966 г
Перед отъездом в стройотряд, я, Виталик Шульман и Паша Гасилов пошли во Дворец съездов на оперу «Князь Игорь». Мы были зачарованы Дворцом съездов, опера оставалась на втором плане.
Продолжение: http://proza.ru/2022/03/13/2060