Перевод с английского языка. Источник: журнал "The Economist".
(О журнале "Економист" читайте: http://proza.ru/2020/12/27/186)
***
Одержимость контролем делает Китай слабее, но и более опасным.
Пятилетний съезд Коммунистической партии еще больше ужесточит власть одного человека. Опубликовано: 13 октября 2022 года.
С 16 октября вельможи Коммунистической партии Китая соберутся в Большом зале Народного собрания в Пекине на свой пятилетний съезд.
Ни одна чашка не будет не на своем месте; не будет слышно ни шепота протеста. Коммунистическая партия всегда была одержима идеей контроля.
Но при президенте Си Цзиньпине эта одержимость усилилась.
После трех десятилетий открытости и реформ при предыдущих лидерах Китай во многих отношениях стал более закрытым и автократичным при господине Си.
Наблюдение расширилось. Цензура ужесточилась. Партийные ячейки поигрывают мускулами в частных фирмах. Сохранение партийной власти перевешивает любые другие соображения.
Это очевидно из реакции господина Си на covid-19. Первоначальная карантин в Китае спасла много жизней. Однако спустя долгое время после того, как остальной мир научился жить с вирусом, Китай по-прежнему рассматривает каждый случай как угрозу социальной стабильности.
Когда возникают инфекции, районы и города закрываются.
Компьютерные программы для принудительного отслеживания перемещений обнаруживают, когда граждане находились рядом с инфицированным человеком, а затем запрещают им посещать общественные места.
Само собой разумеется, что никто, помеченный таким образом, не может въехать в Пекин, чтобы не вызвать вспышку в политически чувствительное время.
Некоторые надеются, что после завершения конгресса может быть обнародован план смягчения политики нулевого уровня covid.
Но пока нет никаких признаков важных первых шагов по предотвращению массовой смертности, таких как увеличение числа прививок, особенно среди пожилых людей.
Партийная пропаганда предполагает, что до каких-либо послаблений еще далеко, независимо от страданий и экономического хаоса, которые вызывают карантины.
Политика не смогла адаптироваться, потому что никто не может сказать, что г-н Си неправ, и г-н Си не хочет, чтобы Китай зависел от иностранных вакцин, даже если они лучше отечественных.
Такое помешательство на контроле имеет более широкие последствия для Китая и всего мира.
Дома господин Си принимает все важные решения, и жестокая машина репрессий навязывает его волю.
За границей он стремится создать глобальный порядок, более благоприятный для автократов. С этой целью Китай придерживается двуединого подхода.
Китай работает над тем, чтобы объединить международные организации и пересмотреть принципы, лежащие в их основе.
На двусторонней основе Китай привлекает страны в качестве сторонников. Его экономический вес помогает превращать более бедных в клиентов; его неуверенность в злоупотреблениях позволяет ему добиваться расположения деспотов; а его собственный подъем является примером для стран, недовольных статус-кво под руководством США.
Цель господина Си состоит не в том, чтобы сделать другие страны более похожими на Китай, а в том, чтобы защитить интересы Китая и установить норму, согласно которой ни одно суверенное правительство не должно подчиняться чьему-либо определению прав человека.
Как утверждается в нашем специальном докладе, господин Си хочет, чтобы глобальный порядок делал меньше, и он может добиться успеха.
Запад справедливо считает это тревожным. Ни у одного деспотического режима в истории не было ресурсов, сравнимых с ресурсами современного Китая.
И в отличие от лидера демократии, господин Си может щелкнуть пальцами и развернуть их. Если он хочет, чтобы Китай доминировал в таких технологиях, как искусственный интеллект или наркотики, государственные и частные средства направляются на исследования. Размер и целеустремленность могут дать результаты: Китай, вероятно, опережает Запад в таких областях, как 5G и аккумуляторы.
Чем мощнее растет экономика Китая, тем больше, вероятно, будет ее геополитическая мощь. Это особенно актуально, если ИТ может доминировать в определенных ключевых технологиях, заставлять другие страны зависеть от него и устанавливать стандарты, которые их фиксируют.
Вот почему западные правительства теперь относятся к китайским инновациям как к проблеме национальной безопасности.
Многие увеличивают субсидии для таких отраслей, как производство чипов. Администрация президента Джо Байдена (США) пошла гораздо дальше, открыто стремясь нанести ущерб китайской технологической индустрии.
7 октября он запретил продажу высококачественных чипов в Китай, как американскими фирмами, так и иностранными, использующими American kit.
Это замедлит продвижение Китая в областях, которые США считает угрожающими, таких как искусственный интеллект и суперкомпьютеры.
Это также нанесет ущерб китайским потребителям и иностранным фирмам, которые в конечном итоге могут найти способы обойти новые правила.
Короче говоря, это слишком тупой инструмент. Это также говорит о том, что г-н Байден (США) переоценивает сильные стороны китайской модели "сверху вниз" и недооценивает более свободную модель демократического мира.
Одержимость господина Си контролем может сделать Коммунистическую партию сильнее, но она также делает Китай слабее, чем он был бы в противном случае. Выделение ресурсов на национальные цели может сработать, но часто неэффективно: по некоторым оценкам, фирмы в США производят примерно в два раза больше инноваций при тех же затратах, что и их китайские коллеги.
Наличие лидера, который ненавидит признавать ошибки, затрудняет их исправление.
Несмотря на то, что г-н Си стремится превратить Китай в сверхдержаву, авторитарные устремления его самого и партии изолировали его.
Великий брандмауэр замедляет приток иностранных идей. Нулевой уровень covid ограничил передвижение в страну и из нее: китайские ученые почти перестали посещать конференции за рубежом; китайские руководители почти не путешествуют; число европейских эмигрантов в Китае сократилось вдвое. Менее связанный Китай будет менее динамичным и творческим.
А правительство усугубляет изоляцию Китая, делая его менее гостеприимным для проживания или работы иностранцев. Например, иностранные фирмы должны сделать конфиденциальные данные, которые они отправляют за границу, доступными для государства, которому часто принадлежат их основные конкуренты.
Это стимул заниматься исследованиями и разработками за пределами Китая. Наконец, тяжелая ситуация с правами человека в Китае приводит к тому, что у него мало настоящих друзей, и ограничивает сотрудничество со странами, находящимися на переднем крае технологий.
Знать своего соперника и самого себя о том, что Китай слабее, чем кажется, - слабое утешение.
Даже гораздо более слабые державы могут быть опасны, как показала Россия при президенте Владимире Путине.
Более изолированный, обращенный внутрь себя Китай может стать еще более воинственно-националистическим.
Лучший курс Запада - противостоять Китаю там, где это необходимо, но в остальном допускать сотрудничество.
Ограничьте экспорт наиболее чувствительных технологий, но сделайте список коротким. Сопротивляйтесь попыткам Китая сделать мировой порядок более дружественным автократии, но избегайте перегретой воинственной риторики.
Приветствуйте китайских студентов, руководителей и ученых, а не относитесь ко всем им как к потенциальным шпионам.
Всегда помните, что ссора должна быть с тиранией, а не с китайским народом. Это будет трудный баланс для достижения. Но управление самой могущественной диктатурой в истории всегда требовало как силы, так и мудрости.
***
От переводчика.
Для полного понимания вышеизложенного можно изучить материалы в сборнике "КИТАЙ".