Перед походом у князя Траняты было много забот. И о дружинниках, и об обозе и об усадьбе, что оставлял на свою жену-княгиню. Распоряжения и приказы так и сыпались из уст энергичного князя. Слугам иногда казалось, что князь мог находиться в нескольких местах сразу и всё подмечать.
- От его глаза ничего не укроется.—уважительно говорили бояре и дружинники.
А тут ещё среди этой суматохи и боярин Астафий пожаловал. Все знали, что это приближённый Миндовга и потому не мешкая проводили Астафия к Траняте. Тот радушно встретил прибывшего.
- Садись, боярин— рад тебя видеть. Может весточку какую от дядюшки привёз?
- Да новостей князь много – только вот не знаю с какой начать. Начну, пожалуй, с самой важной – князь Миндовг в поход не идёт…
- Да ну?!—как будто удивился Транята.
- Он вместе с сыновьями на охоту поедет…
Тут они загадочно переглянулись между собой.
- Ну, а ещё какую новость ты нам можешь поведать?
- Вторая новость печальная…Княгиня Ульяна удавилась, повесилась на груше в саду, там её и закопали, как собаку…
- Вот это новость—так новость! Представляю, как она князю Довмонту покажеться…
Миндовгу как будто немного полегчало в этой лесной усадьбе. В глухом зелёном бору стоял тут небольшой дом со службами, огороженный высоким частоколом. Прямо за забором шумел глухой лес, в котором прыгали зайцы, подкрадывались хитрые лиски, бродили величественные зубры. И тишина нарушалось только щебетом птиц. С небольшой дружиной разместился тут старый Миндовг для охоты. Сыновья Репик и Рукля, несмотря на горе постигшее их – радовались новым местам, только иногда вспоминая о покойной матери.
- Завтра на охоту пойдём, правда отец?—спрашивал Рукля у Миндовга.
Князь смотрел на сына и как будто видел себя молодым, таким же горячим и нетерпеливым, как этот мальчик. Всё время в походах, в делах – так и не заметил как выросли его сыновья, которых так любила Марта. Марта… Снова Марта…Всегда Марта… Нет, надо отвлечься, поговорить с сыновьями о предстоящей охоте.
- Охота развивает ловкость и смелость, а будущим воинам это необходимо. Например, тур – он может охотника вместе конём на рога поднять – вот какой могучий.—сказал старый князь, поглаживая Репика по голове. Если Рукля – вылитый он в молодости, то Репик и чертами лица и повадкой напоминал любимую Марту. Вот и сейчас он посмотрел на отца своими зелёными глазами и спросил:
- А с соколами и кречетами мы будем охотиться?
- Будем, сынок, будем. Как же мы пропустим такие охотничьи ловы? Только надо и звериному богу жертвы принести, чтобы охота задалась, да приметы соблюдать, чтобы не рассердить его.
- А какие приметы?—спросил нетерпеливый Рукля
- Да вы наверное знаете…Вот одна из них—коли перебежит перед охотой дорогу заяц –удача отвернется. Лучше сразу домой поворачивать.
- Да я этому зайцу – уши оборву! – пригрозил старший сын. Все рассмеялись. А потом Миндовг сказал:
- Ну, что охотнички, идите досмотрите своих рысаков, чтобы не подвели завтра. Конь для всадника –дороже брата.
Сыновья с огромным воодушевлением бросились собираться на предстоящую охоту и у старого Миндовга теплело на сердце, когда он смотрел на их деловитую суету, любовался их неугомонной энергией. Вот они побежали выводить своих любимых коней – Чёрного и Гнедого. Вот чистят и холят своих любимцем и всё это быстро, ловко. Движения мальчиков были легки, грациозны. Миндовг любовался сыновьями. Он снова почувствовал, что ему есть для кого жить. Он ещё сделает из своих мальчишек настоящих воинов, настоящих господарей земли литвинской. Их будут бояться враги, уважать и слушаться их подданные. Но уже наступал вечер и надо было готовиться ко сну, ведь завтра с самого раннего утра, едва зарозовеет небо, надо будет выправляться на ловы.
Тяжело двигалось большое войско в поход. Там было много воинов-дружинников, бояр и князей со своими отрядами. Тарахтели повозки, груженные оружием и припасами. Это на первое время припасы – а потом грабь, жги, режь. Дело военное – о него больше всего простые люди терпят. Это их дома жгут, их жён и дочерей насилуют, их пожитки грабят, это их…убивают. Не дают мирно хлеб растить и рыбу ловить –да мало ли дел у простого люда, который кормит и себя, и других. Война…Только дружинникам, да князьям привычна её кровавая жатва, только им доход, а народу голод и разруха.
Вот и сейчас на очередной «законный» разбой выправились войска. Много их идёт привычных к сече, сделавших войну своим ремеслом. Мелькает на своём горячем коне Транята – распоряжения так и сыплются из уст воинственного князя, а вот показался и опозоренный князь Довмонт. С любопытством и издёвкой уставились на него тысячи глаз. Как то поведёт себя незадачливый князь у которого забрали жену? Смех да и только… Князь Довмонт был бледен, но держался с достоинством.
Тут все увидели, как к нему подошел какой-то старец, по виду похожий на жреца, и что-то негромко сказал князю Нальшанскому. Тот сразу выпрямился, глаза его загорелись и он скомандовал своей дружине: «За мной!» и быстро помчался в обратную сторону движения войск. Ратники удивились. «Куда это он?» - послышались недоумевающие и негодующие голоса. На что князь Довмонт на скаку обернулся и весело прокричал: «Жрецы погадали и запретили мне участвовать в походе.» и… пришпорил коня.
Некоторые бояре бросились к Траняте:
- Прикажи, князь, и мы остановим этого самоуправца.
- Не надо.—строго остановил их Транята.—Пусть скачет…
Почему же Довмонт уклонился от участия в походе и куда он поскакал?
Настал его звёздный час. Он ехал мстить. Афанасий рассказал князю Траняте куда поедет Миндовг охотиться и сколько с ним воинов, а тот всё передал князю Нальшанскому, да ещё посулил, что поможет людьми. Вот и мчится князь Довмонт, ветер свистит, душа поёт. Скоро, скоро расплатится Миндовг за оскорбление.
Ох, и ненавидит князь Нальшанский этого старого волка – Миндовга. Вот уже стемнело, ветви деревьев касаются гривы коня, сзади верная дружина, но…что это за топот? Кто-то скачет вслед за его отрядом… Надо укрыться в лесу и приготовиться к битве. Но тут Довмонт услышал охотничий рог князя Траняты. Он с облегчением перевёл дух. Так это обещанное подкрепление! Но что он видит — сам князь Транята мчится впереди своих конников! Не вытерпел племянничек – решил собственными глазами убедиться в верной смерти дядюшки. Конечно, не шуточки, ведь речь идёт о власти во всём литвинском государстве. Тут на край света поскачешь…Ба, и Астафий с ним. Ну, кажется все собрались.
Тихо и спокойно было в охотничьей усадьбе. Стоял вокруг тёмный лес, да раскинулось высоко звёздное небо. Крепко спали сыновья Миндовга, да и сам старый князь. Только иногда кричала ночная птица, да на посту скучала охрана. Только что это за тёмные тени замелькали среди деревьев? Неслышно скользнули к охранникам и только полузадушенный хрип послышался в ночной тишине. Заскрипели, осторожно открываемые ворота, и чёрные тени просочились во двор. Но тут вспыхнул огонь, послышались крики и…началась резня.
Нападавшие навалились на сонных людей и не щадили никого. Загорелись факелы, и в их тревожном свете было видно, как мечется по двору князь Довмонт, хрипло выкрикивая: «Где Миндовг? Где этот грязный убийца и трус?» По дороге на лесную усадьбу, Транята рассказал князю, как умерла его жена Ульяна, а Астафий всё подтвердил, как очевидец. Князь Довмонт был вне себя – крови и только крови врага жаждало его измученное сердце. А… вот и старый волк появился на пороге своей комнаты, прикрывая грудью своих волчат. Довмонт бросился на Миндовга, завязалась сеча. Старый князь не уступал молодому, но тут на него, со спины бросился …Транята и ударом меча положил конец поединку.
В углу комнаты они увидели перепуганых Руклю и Репика. Их глаза были расширены от ужаса, а по лицу катились слёзы. Мальчики в одних рубашонках забились в угол и сидели там крепко обнявшись.
- Руби!—сказал Транята Довмонту.
Тот внезапно вспомнил своего сынишку таких же примерно лет, который умер от злой болезни, и… опустил меч.
- Не могу…--прошептал.
- Эх, ты.—произнёс Транята и взмахнул мечом.
Продолжение: http://proza.ru/2023/01/21/951