Ожидание. Роман. Глава 10. Мелодия судьбы.
Кто-то по прошествии долгих прожитых лет рисует в своих воспоминаниях дорогу, стремящуюся за горизонт, и вряд ли у многих она была такой гладкой, как автобаны в Европе.
В меру развитости воображения у других – это чехарда бесконечных встреч, разлук, потерь, испытаний, нанизанных на невидимую нить судьбы, которую соткали давным-давно до их рождения. И на склоне лет есть возможность перебирать эти мысленные четки, радуясь полноте отпущенной способности еще раз пережить яркие моменты восторга, радости и горечи.
Светлана жила в мире музыки. Мелодии известных песен, напевность детских стишков – мир, наполненный звуками, ласкал слух. Родители не стояли над душой, когда во втором классе ее приняли в музыкальную школу.
Дома пианино не было, но в углу на сцене школьного актового зала пылился старинный экземпляр, который директор разрешил маме, учительнице начальных классов, использовать для дочери и даже пригласить из города настройщика за свой счет.
Технички давали ключ, и девочка, закрывшись, часами долбила по рассохшимся пожелтевшим клавишам домашние музыкальные задания.
И первое, что она увидела, когда вместе с Иваном Генриховичем они вошли в зал его родительского дома, - такое же черное громоздкое пианино.
Высокий сутулый старик с редкой шевелюрой седых волос снял очки, отложил толстую книгу на журнальный столик, но из кресла не встал.
Сухонькая бабуля в синем бархатном платье с роскошным белым кружевным воротником и скромной ситцевой косыночкой на голове поднялась с огромного дивана, опираясь на полированную палку.
- Дорогие родители! Знакомьтесь, это – Светлана! Студентка! Будущая учительница музыки и рисования! - Иван Генрихович притянул Светлану к себе, обнял за плечи. – И у меня только один час. На службу заступать!
- Какая молоденькая! Иди, деточка, ко мне поближе, плохо видеть стала! Садись рядышком! Сынок у меня добрый! Обижать не будет! Избалованный только немножко! Младший! И не хочет из России уезжать! Может быть, тебя скорее послушает!
Светлана покраснела, когда мать Ивана взяла ее за правую ладошку и стала рассматривать коротко обрезанные ногти с бесцветным лаком:
- Посмотри, отец, вроде не белоручка! А кем твоя мама работает?
- Мама – учительница начальных классов! Сейчас у нее первоклассники!
- А отца твоего, главного инженера нынешнего колхоза или, как их теперь называют – АО, я знаю давно! Приходилось обращаться, когда работал завгаражом строительной конторы! Серьезный мужчина! Меня зовут Генрих Иоганнович! Ивана тоже при рождении Иоганном нарекли, только нашему поперечному сынку при получении паспорта блажь в голову ударила – в Ивана превратился! Современный россиянин! Что ему родительские наставления! Сам себе хозяин! Ладно! Пора за стол – обед остывает! Немецкой пунктуальности у Ивана не отнять! Никогда не опаздывает! И не пьет, как сапожник! Хотя только год, как вернулся в село! Носила его нелегкая по всему свету! Может быть, теперь остепенится! – этот монолог отец Ивана проговорил, не глядя на сына, который присел на крутящийся стульчик у пианино и смотрел на распустившиеся цветки махровых гераней за легкими тюлевыми занавесками.
В большой кухне за массивным деревянным столом с накрахмаленной льняной скатертью Светлану Иван посадил рядом с матерью, отец восседал во главе. И Светлана удивилась, как привычно быстро этот неожиданный «суженный» сервировал стол, доставая из шкафа посуду, а из современного холодильника заранее приготовленные салаты, мясную нарезку, хлеб, сыр, фрукты, бутылку красного вина.
И первому именно отцу он поставил горшочек с запеченной аппетитной корочкой вместо крышки, потом – матери, Светлане и, наконец, себе. Сел напротив.
- Достань бутылку «Столичной водки», - скомандовал отец. – Или мы не мужчины? За знакомство, не грех, выпить и сорокоградусную!
Аромат запеченного мяса, фасоли, специй, копченого сала вывел Светлану из состояния легкого замешательства – все происходящее казалось нереальным сном. И было страшновато чувствовать себя действующим лицом этого невероятного действия:
« А вдруг заставят целоваться? Одно дело – в стуже зимней ночной улицы, в горячем объятии влюбленного мужчины, в двух шагах от домашней калитки.
И быть под обстрелом внимательных глаз незнакомых почтенных стариков? Господи, почему она опять из-за своей вечной застенчивости и неумения сказать решительно «Нет!» попала за этот стол, где, возможно, решаются сейчас судьбы этих людей?
Чем тебя зацепил этот властный и симпатичный человек? Неужели он просто использует ее, чтобы произвести нужное впечатление на своих родителей, а сам уже давно живет с какой-нибудь женщиной гражданским браком, имеет от нее детей или, что еще хуже, в любовницах числится чужая жена?»
Во время еды все молчали. Мужчины выпили всего по две стопки водки, мать Ивана – одну рюмку вина сразу, залпом. Светлана сделала несколько глотков, но голова сразу закружилась.
Убрав горшочки, Иван Генрихович поставил на стол большое блюдо с высоким штруделем – слоеным пирогом с начинками из мяса, тушеной капусты и грибов. И еще тарелки со сладким пирогом и булочками с кремом.
- Обязательно, деточка, попробуй! Это мой сынок приготовил! Я бы это все уже не осилила! Улетели мои годочки и силу забрали! – Светлана покраснела – она запомнила только имя – Анна, а отчество почему-то сразу улетучилось.
Не подумав, пробормотала, обращаясь к Ивану:
- Не ожидала, что вы – такой прекрасный повар!
В разговор сразу вступил отец:
- Анна, ты слышишь? Эта девочка обращается к будущему мужу на «Вы»! Отличный знак! Значит, уважает! Иван! А когда будет свадьба? Мы же не можем долго ждать!
Иван встал, обошел стол, обнял мать за плечи:
- Мои дорогие родители! Вопрос пока открытый: мы оба – студенты, летом сессии, а у вас билеты в Германию на самолет заказаны из Москвы на десятое апреля. Какая свадьба? Все наши родственники – за тысячи километров от сюда! Выпьете с ними за наше здоровье! Главное, чтобы благополучно добрались до своей земли обетованной, если пока не передумали! Светочка! Допиваем чай - через полчаса мне нужно быть на работе! Мама – отдыхайте! Вернусь – все уберу!
На просторной веранде, закрыв плотно входную утепленную дверь в дом, Иван молча схватил Светлану в объятья, и она потерялась в его ненасытных опьяняющих страстных поцелуях.
« Как быстро этот необыкновенный человек сумел приручить ее, вернее, ее тело, которое уже ждало свою порцию ласки и тепла. Если бы Иван тогда позвал ее к себе на съемную квартиру, она бы согласилась».
- Хорошая девочка! – сказала мать отцу, когда машина свернула в проулок.
- Чужая она нам! - отец сел в свое кресло, взял отложенную книгу. – Дети Ивана будут русскими, вот в чем проблема.
Эти зимние каникулы в пьянящем водовороте неожиданно нахлынувших раздумий о властном незнакомом притяжении к чужому мужчине, любопытство, интерес и одновременно желание сбежать, спрятаться в городе от этой ошеломляющей страстности поцелуев Ивана – мать Светланы была в полном неведении, радуясь, что дочь снова дома, по вечерам самозабвенно рассказывает о жизни в общежитии, интересных лекциях и девочках в группе.
Об Иване Светлана промолчала. Быстренько собрала вечером вещи в свою сумку – утром до работы папка должен был на машине отвезти ее на автостанцию. Нырнула в тепло своей любимой коечки и удивительно быстро заснула. Что-то снилось приятное, и не сразу поняла, когда ее разбудила мама:
- Светочка, вставай быстрее! Пожар! Горит здание бывших детских яслей! Ветер в нашу сторону!
Это старинное сооружение на высоком кирпичном фундаменте было построено еще до революции одним из братьев – кулаков Чернышевых. Из деревянных плах, обмазанных глиной с соломой, крытый листовым железом, отапливаемый несколькими печами, добротный дом в центре села много лет служил яслями для самых маленьких жителей райцентра.
Первого сентября торжественно был открыт огромный типовой двухэтажный детский сад, построенный с учетом всех требований современной педагогики: игровые комнаты, актовый зал, спальные, автономная котельная, столовые, благоустроенный двор с детскими игровыми площадками, беседками и клумбами. И, главное, была в первый год ликвидирована проблема с очередью для детей дошкольного возраста.
В старом здании детских яслей решено было сделать после капитального ремонта общежитие для молодых семей. И для поддержания порядка там поселили одну приезжую семью.
Светлана быстренько оделась, не зажигая свет, потому что от начавшегося пожара на соседней улице в комнате метались по стенам темно-красные полосы.
Женщины сбились в мелкие группы, обсуждая происшествие. Мужчины с лопатами и ведрами устремились поближе к двум пожарным машинам, которые успешно заливали вспыхнувшую половину, где произошло возгорание. Одни сплетничали, что немолодые жильцы гнали самогон, другие утверждали, что замкнула проводка, но, молодцы пожарные, приехали вовремя.
Клубы черного дыма и языки пламени еще вырывались из разбитых окон, когда вдруг раздался взрыв. Это рванул газовый баллон. О его существовании пьяные хозяева, выскочившие в одном исподнем, ничего не сказали пожарным.
Двух пожарных взрывная волна отбросила в сугробы метров на пять. Взбесившееся пламя охватило крышу, выстреливая облака летящих горящих искр, которых усилившийся ветер понес на близко расположенные дома сразу двух улиц.
Примчались еще две водовозки. Пожарные стали заливать водой соседние дома и хозяйственные постройки. Люди помогали выносить хозяевам ценные вещи и мебель.
- Смотри, Светочка, у нас уже весь двор черный от копоти! Найди отца, нужно что-то делать! Уже горящие щепки падают на нашу крышу! Нужно хотя бы документы вынести! – мама поспешила домой.
Света через соседний двор выбежала на улицу. Воздух был раскален, начали таять сугробы. Пожарные пытались залить огонь, но тщетно – вода испарялась мгновенно.
- Света, ты? Отойдите все подальше! Здание может в любую секунду рухнуть! - Иван Генрихович, встретив еще две прибывшие пожарные машины, скомандовал им заливать дома и на противоположной стороне улицы, разгоняя набежавших любопытных односельчан.
- Иван! У нас на соседней улице весь двор в горящих хлопьях, буквально шквал сыпется на крыши трех домов. И папу не могу найти! - Света с трудом узнала Ивана в тяжелой робе и специальном шлеме.
- Иди домой, девочка моя! С огнем не шутят! Сейчас машина вернется после заправки с реки – направлю к вам! – договорить он не успел.
Здание бывших детских яслей рухнуло со страшным шумом. Иван побежал к подъехавшей «Скорой помощи», в которую стали заносить на носилках пострадавшего пожарного и потерявшую сознание хозяйку ближайшего дома.
Света стояла в толпе онемевших односельчан. Одно дело – видеть на экранах в кинотеатрах постановочные картины фильмов-катастроф, а совсем другое – быть свидетелем этого чудовищного зрелища, которое получилось по вине людей. Ветер опять усилился, словно кто-то испытывал на прочность людское терпение и достаточное самообладание пожарных, пытаясь смести огненным дождем все нажитое и построенное за долгие годы на своем пути.
Едкий удушливый запах гари , копоти забивал горло. Света почувствовала, как мелкая дрожь тела перешла в неприятную частоту озноба. Огонь стал сдаваться. Иван затерялся в толпе одинаковых космических фигур, окруживших огромную площадь возгорания. Остальные дома были спасены. Люди стали расходиться. В темном небе сквозь поднимающийся белесый водяной пар появились замороженные звезды.
На крыше собственного дома выросли сосульки от пролитой воды.
В восемь часов у пыхтевшего «Икаруса» на автовокзале отец Светланы потерял дар речи, когда его дочь застыла в долгом объятии и откровенном поцелуе с дождавшимся ее прихода неизвестным пожарником.
Предыдущая глава 9: http://proza.ru/2023/04/26/884
Следующая глава 11: http://proza.ru/2023/05/26/7