от Столыпина до Путина. Часть Третья

                ИСТОРИЯ ОДНОЙ ФАМИЛИИ
 
                "АРМЯНСКОЕ НАГОРЬЕ"

   ВВЕДЕНИЕ
   Повествование охватывает период от конца 19 столетия до начала 21 столетия, так сформировалось название " От Столыпина до Путина". В Рукописи я проследил судьбы нескольких лиц одной фамилии, которые контактировали с выдающимся русским аристократом П.Столыпиным. Далее эпизоды связанные с революцией 1917 года, годы войны с фашизмом, размышления о ликвидации великого государства СССР. Государства нет, однако многое, из того что было создано В.Лениным, И.Сталиным и последователями, продолжает влиять на поколения живущих.
   В основу положены реальные эпизоды, которые рассказывали мне близкие люди. Многое узнавал от тех, с кем удалось познакомиться в процессе работы над текстом.  Блуждая по электронным сетям находил однофамильцев в Германии, Литве, Израиле, США. К счастью, русский язык продолжал оставаться родным, что позволяло легко общаться, понимать друг друга и даже лично повстречаться. Отдельной строчкой отмечу, эпизоды из жизни в Царской России мне посчастливилось слышать от прямых свидетелей той эпохи.
   С большим сожалением скажу, старшее поколения исчезает, я бы сказал совершенно неожиданно. Не поговорил, что-то не уточнил, отложил на потом и информация уже навсегда утрачена. Помогали моделировать ситуации старые фотографии, особенно записи на обратной стороне. Кое что удалось положить в повествование из оцифрованных военных архивов, из мемуарной литературы. Информацию перепроверял по литературным источникам, длинный список приложен к каждой из пяти частей моей книги. Сюжетные интриги, размышления, реконструкции событий дополняют повествование. Прослеживая в деталях судьбу одной фамилии, я стал реально понимать современность, понимать откуда ноги растут. 
   Первая Часть: «Россия страна больших возможностей»
   Годы 1890-1941. http://proza.ru/2024/02/09/ 868
   Вторая Часть: «Времена не выбирают, в них живут и умирают».
   Годы 1941-1949. http://proza.ru/2023/09/20/1396
   Третья Часть: «Армянское Нагорье».
   Годы 1949-1956. http://proza.ru/2023/10/01/1413
   Четвёртая Часть: «Нефтяник, надёжная профессия»
   Годы 1956-2000. http:// proza.ru/2024/09/15/164
   Год 2010 - Пятая Часть: "Спасибо Майсен за встречу с детством".

   Вся Рукопись содержит 135 глав, переходов от одной сюжетной линии к другой. Каждая глава написана как законченный эпизод. Рекомендую начать чтение с первой главы, так проще понимать логику всего повествования. Будет полезной для любителей новейшей истории.

      Третья Часть  "от Столыпина, до Путина" названа  «Армянское Нагорье». События 1949-1956 годов сопровождает  школьник Витя, сын подполковника Ильи. Он в  свои пять лет с родителями уезжает из ГДР на новое место службы отца, на границу с Турцией, где советские войска готовились взять под свой контроль государства Ближнего Востока. Здесь проходит Витино детство. Я постарался показать эпоху последних лет Иосифа Сталина, завершившуюся госпереворотом группой генералов во главе с Никитой Хрущёвым.
   Рукопись может быть полезной изучающим новейшую историю. Каждую Часть  можно читать как самостоятельное повествование, но лучше с Первой Части, так будет интереснее понимать логику всего повествования. 
   Приятного прочтения, комментарии можно оставить на  prozа.ru  или отправить на резервный адрес: weinblatt@bk.ru

    3.58  ЗДРАВСТВУЙ РОДИНА! НЕЗНАКОМАЯ...

   1949 ГОД. Из Берлина поезд пролетел без остановок через Польшу и встал в городе Бресте. Объявили пограничный контроль документов и вещей. Хмурые пограничники пошли по вагонам проверяли документы, копались в сумках, в чемоданах, заглядывали в тёмные закутки и подполье вагонов. Ничего не обнаружили и с хмурыми лицами пошли дальше. Витя мешая русские и немецкие слова спросил, - Muter,а почему они такие злые?
   Мама засмеялась. —Зависть их гложет, копаются в чужих чемоданах, смотрят на немецкие шмотки... Жаба душит, себе ничего не могут присвоить.
Витя хотел переспросить, как жаба лягушка большого дядю душит, но отец так строго на него глянул и он заткнулся на полуслове. Так, сказал отец, забывай немецкие слова, говори только по-русски. Дальше начинается наша Родина, великая страна СССР, всё немецкое вызывает у людей ненависть.
   
   Витя не понимал, что такое ненависть, но на всякий случай заткнулся и уставился в окно вагона. Через несколько часов пограничного контроля перекатом грохнули сцепки вагонов и на восток. Витя отвоевал себя верхнюю полку смотреть в окно. Под стук колёс проплывали сгоревшие деревенские дома, кирпичные печи стояли скорбными памятниками. Витя впервые в своей детской жизни глядел на искорёженные мосты в воде рек и ничего понят  не мог почему всё разрушено. Смотрит и слушает, что говорят взрослые. До войны стояли добротные дома, жизнь бурлила, люди мирно работали. Пришли немцы, хаты сожгли только дымоходы торчат, народ поубивали, мосты взорвали. Сколько же сил надо всё это восстанавливать.
    Своим детским умом Витя никак понять не может, почему о немцах говорят такие плохие слова. В городке, в котором служил папа, немцы были добрыми, всегда вежливо разговаривали, улыбались. Добрейшая «Alte Frau», учила как за обедом правильно держать ложку, кушать и не чавкать. А когда со двора пропала собачка, она не сдержала слёз, плакала, так ей  жалко было собачку.
   Иногда мелькал на постаменте чистенький бюст в военном кителе с фуражкой на голове, чугунные бюсты вождя. Витя о вожде советского народа и понятия не имел, как увидит, удивлённо спрашивает, — а это что за каменное страшилище смотрит на нас. Папа вздрагивал, оглядывался по сторонам и злобно шипел. Заткнись придурок, потом расскажу. Витя ничего не мог знать, страна ещё не остыла от брутальной бойни, а генералы уже готовят планы следующей, более разрушительной войны. Не мог знать мальчишка, папа везёт его туда, где уже назревает война с недавними союзниками.

   На небольших станциях народ вываливал из вагонов подышать свежим воздухом, походить,размять ноги, покурить.

   К пассажирам подкатывали "черепашки", инвалиды без ног в потрёпанных солдатских гимнастёрках. Отталкивается от земли двумя брусками обмотанные грязными тряпками и катится на маленькой тележке громыхая подшипниками. Голову задрал вверх, — подай Христа ради. Выпью чекушку да забудусь... 
   Витин папа доставал из кармана смятый рубль, наклонялся и отдавал инвалиду в руку. Другие отдавали монеты, кулёк печенья, недокуренную пачку папирос. Были и такие, отвернутся не обращая внимания на инвалида. "Черепашка" откатывался с отборными матюгами. Ссуки... Крысы тыловые... Мы  за вас в окопах умирали, а вы, ссуки за копейку давитесь. С одной ногой вдоль вагонов ковыляли  на костыля, кепку снял, просит подсобить.

   Мальчик Витя был добрым от природы, с болью смотрел на инвалидов без ног, без руки с обожжёнными лицами. Закрывал глаза и прижимался к маминой ноге. Понять не мог, почему у немцев всё чисто, ухожено, как и не было войны, а папина Родина вся разрушена, дяди в солдатских одеждах искалечены.
   —Мама, это всё немцы сделали?
Слово «немцы» в душе ребёнка начинало приобретать мрачный оттенок, который взрослея, так и остался с ним.

   На крупных узловых станциях поезда подолгу стояли, пропуская эшелоны промышленного и военного назначения. Пассажиры могли сбегать к привокзальной площади, закупиться продуктами. Витина мама с Валей не дремали у окна, предусмотрительно купила на блошином рынке немецкий Spezialitet, подвеску из трёх алюминиевых кастрюлек, ставились одна на другую. Снизу глубокая, для борща, на неё кастрюлька для котлет с гарниром, в верхняя для киселя или компота. Прибежит к вокзальной столовке встанет в очередь, наберёт всего разного в кастрюльки, защёлкнет крышки, Валюхе на шею вязанку бубликов и бегом к киоску папе газету купить. До следующей большой стоянки будет что покушать и почитать.
   Славик с большим немецким термосом бежал к крану с надписью «Кипяток». На каждой станции для пассажиров был бесплатный кипяток. Открывай кран, наливай и смотри не ошпарься. Конечно, можно было и у проводницы чай заказать, но бесплатный он вкуснее. Тёплые бублики со сладким чаем, это праздник, как в сказке побывать. Затарились и бегом до своего вагона, а тут уже крестьянки с домашним хлебом, вареными яичками, картошкой в мундире, квашенной капустой, луком и солью. Витина мама скрутит кулёк из новой газеты, сложит и осторожно в вагон чтоб не рассыпалось.
   Евдокия с детьми бегает закупается, папа в купе сторожил чемоданы. Ситуация на железных дорогах была жутко криминальной. Демобилизованные офицеры из Германии были объектом для бандитов, они легко проникали в вагоны, своим ключом открывали купе и мигом выносили чемоданы.

   Наконец-то раздавался долгожданный удар по висящей рельсе. Заправленный углём паровоз уже готов тянуть вагоны в путь-дорогу. Машинист паровоза высовывался из бокового окна до пояса и внимательно следил за сигнальными флажками проводников.  Платформа быстро пустела, проводница глянет по сторонам, своих опаздывающих уже знает в лицо. В одной рука держат флажок, другой подгоняют своих пассажиров по вагонам. А тут, как назло, подошёл грузовой эшелон, встал как вкопанный и отрезал вокзал от отходящего поезда. Только прошедшие войну уже ничего не боялись, с бутылкой водки кульком еды опаздывающие бесстрашно выныривали из под колёса прибывшего состава и бегом к своему вагону. Проводница, ещё раз осмотрелась, сама встала на подножку и поднимает зелёный флажок. Дежурный в форменной фуражке даёт свисток и по вагонам бегущей волной прокатывался грохот. Машинист кричит кочегару давай  угля в топку, паровоз в клубах пара начинал движение. Ступеньки втягивали в тамбур, дверь захлопывали и до следующей станции.
   Наконец-то все собрались, мужики удовлетворённо потирали руки, ставили на столик бутылку водки, женщины шурша кульками раскладывали съестное. Путешествовать без еды скучно, хорошо ехать компанией, когда есть что пожевать и выпить, с кем поговорить. Нарезали сала, разлили в дребезжащие гранёные стаканы,
 — Ну... Вздрогнули! За добрый путь, за встречу с родными и близкими!

   После второй, всегда рассказывают одно и тоже. Кто и куда успел сбегать, кто что услышал в очередях. 
   - Кто-то спешил, сиганул под поезд, а тот тронулся, ноги и руки в разные стороны, все шпалы в кровище...
   А на пустыре молоденького фронтовика нашли. На войне выжил, а на родине  зарезали за гроши. Лежал скрюченный без сапог в одной гимнастёрке. Документов и вещмешка нет, квитанцию в кармане нашли, телеграммку отбил, — «Мама Встречайте тчк скоро дома буду». Мамка ждёт, готовиться, стол накрывает, телеграммку соседкам показывает. Родня на фронтах погибла, а вот младшенький домой едет. Не знает она, что и этого уже не дождётся. Родной привокзальный криминал не оставлял шансов героям фронта. Особенно тем, кто уверенный в своей силе, в бойцовских фронтовых навыках, доверчиво соглашался на предложение грудастых девушек, выпить, закусить. В картишки перекинуться «на раздевание».  Обдирали таких героев по полной, начнёт «быковать», «пику» под ребро и на пустырь.

   Отобедали, свернули в старую газетку мусор, туда же пустую бутылку с этикеткой «Водка» и выбросили в открытое окно.

   Отяжелевший народ начинал перемещаться в тамбур, покурить, в туалет сходить. В туалете дырка в полу, стоя поливай убегающие шпалы, вонь стоит несусветная. Облегчился, ладошкой постучал по туалетному умывальнику "МойДоДыр", вода капнет в руку, по штанинам обтёрся и до своей полки. С прибаутками влез, вытянул ноги, задумался. Совсем скоро встретит его у хаты жёнушка, постаревшая, замученная войной. Расскажет всё и про всех и сколько всего переделать надо будет.
   Витин папа брал свежую газету "ПРАВДА", начинал просматривать передовую статью. Если на первой странице имя вождя всех народов Сталина упомянуто более 50 раз, отворачивался и засыпал. Витина рука свисала со второй полки, а голова проваливалась между полкой и окном. Мама заботливо перекладывала мальчугана вниз, накрывала замызганным одеялом. Тепло обволакивало ребёнка и под мерный стук колёс, ему снился сон. «Красивый, чистый город, все улыбаются, разговаривают. Крик, «Немцы», всё горит и рушится, а то приснится, как с постамента слез «страшила» и идёт к Вити. От таких снов мальчик открывал глаза, увидит рядом маму и снова засыпает. В какой-то момент наступала тишина, сон одолевал всех попутчиков.
     «Несёт нас поезд жизни в никуда.
     А, в общем-то, и даже ниоткуда.
     Летят недели, месяцы, года.
     И не узнать, доедем мы докуда...»
 
   В городе Ростов на Дону вагоны по направлениям рассортировали, на Баку отцепили и загнали в тупик. Проводница объявила, транзит будет к ночи. Не сидите в вагоне, сходите в круглосуточную столовку, там борщок отменный готовят, недалеко кинотеатр, новое кино посмотрите. Выходите, выходите. За вещи не волнуйтесь, вагон запру на замок, пришлют бабку с винтовкой, охранять будет. «Бабка с винтовкой», была её дежурная шутка.

   Проводница вагон заперла, кинула на плечи пару мешков и с бутылочным звоном поковыляла в «Пункт Приёма Стеклотары». Долю свою получит и счастлива, не зря в рейс сходила. Без приработка, за копеечную зарплату работать на «железке» не имело смысла. Ночами не спать, одних высаживать, других по полкам раскладывать, сортиры от блевотины отмывать.

   Витины родители со всеми ушли гулять. Первым делом отбил в Баку телеграммку — Встречайте...  Посмотрели жизнерадостный фильм «Кубанские казаки». Весь фильм два председателя колхоза, лихой казак и красавица казачка соревнуются друг с другом за урожай, ругаются, попадают в разные глупые ситуации, в конце кина герои поженились, все поют и пляшут, ещё и колхозы объединили в одно хозяйство. Фильм всем понравился, артисты красивые, поступки их честные.
   Похлебали дежурного борща в круглосуточном привокзальном ресторане. Витя так утомился за день, что заснул за столом. Папа его на плечо и к вагонам. Там уже все собрались, только и говорят, что никакой «бабки с винтовкой» и в помине не было. Примчалась подвыпившая проводница, — ой уж простите, я маленечко при-пиз-днилася, не по своей вине, подругу встретила.

   Когда уже все спали, вагоны застучали на стыках в направлении Баку. К вечернему закату второго дня сверкнула тихая гладь Каспийского моря, в открытые окна стал пробиваться шум и свежесть морского прибоя, а с ним и крики вечно голодных чаек. На станции Дербент, между Азербайджаном и Дагестаном, выходила большая группа офицеров служить в гарнизонах Северного Кавказа. В соседнем купе выходил мальчик Алексей, с которым Витя сдружился в дороге. Его папа капитан Эпельман, специалист по радарным установкам, получил новое место службы монтировать на вершинах гор Кавказского Хребта локаторы отслеживать вражеские самолёты со стороны Турции.
   Витя протиснулся через строй чемоданов и подарил Алексею свою немецкую игрушку, заводную машинку. Добрым был Витя, весь в маму. Лёша вначале растерялся, потом крепко прижал к себе подарок. Таких игрушек у советских детей не было. Его папа растрогался, достал детскую книжку с картинками, подписал имя и фамилию своего сына и подарил Вите. Мальчики ещё долго с грустью оглядывались, пока Алексей навсегда не растворился в толпе.

   3.59 НЕЗАБЫВАЕМАЯ ВСТРЕЧА В БАКУ

   Извергая клубы пара и копоти паровоз тащил вагоны вдоль пустынного берега Каспийского моря. Круглые шары кустарника, вечные странники, ветер гонял по пляжу как мячи по футбольному полю. Кусты «Перекати-поле» могли существовать в жарком безводном климате е, гонимые ветром засевали своими семенами обширные пространства солёной песчаной почвы. Изредка мелькали лодки, болтающиеся на ветру, рыбацкие сети растянутые на столбах для просушки. Ближе к Баку резко запахло нефтяными испарениями. Куда не глянь, нефтяные вышки, свежие пятна мазута. Рядом с вышками жалкие лачугу работяг нефтяников, у каждой лачуги узкая грядка с зелёным луком, редиской, несколько кустов с помидорами. Тут же озабоченная курочка ищет где бы так метко клюнуть и не вымазать клювик в мазуте. Чумазые дети нефтяников смотрели на проходящие поезда, мечтая стать машинистами и уехать отсюда далеко-далеко.
    Засуетилась заспанная проводница, забегала, громко затарахтела, -пассажиры, прибываем в Баку. Дружно сдаём постельное бельё. Палатенца кладём сверху на бельё, чтоб я могла посчитать что сдаёте. Кто не заплатил за чай, подходим. Бутылки в окно не бросаем, я сама всё соберу. Приехали, собираемся, смотрим по углам, ничего не забываем.

   Евдокия Ивановна заволновалась, как ей перед родителями мужа. Вытолкала всех из купе, закрылась и стала наводить красоту, намазалась косметикой, губной помадой, переоделась, поправила копну волос, приосанилась.  Вышла с улыбкой, благоухая французскими духами. Илья глянул на похорошевшую жену и счастливо улыбнулся. Вагоны медленно втянулись в гулкое пространство крытого Сабунчинского вокзала, единственного по всему долгому пути не разрушенного войной. По ушам ударил не смолкающий гул толпы, гортанные выкрики пехливанов-носильщиков, эхо и грохот вылетающих из репродукторов нечленораздельных объявлений. В открытые окна прилетал запах тормозных колодок, мазутных шпал, а с ветерком аромат жареных беляшей с луком и пятачком мясного фарша. Пассажиры подхватили свои неподъёмные чемоданы, туго набитые мешки и резко попёрли к тамбуру.

   Славик первым увидел в окно спешащих к вагону дедушку с бабушкой. Закричал им в окно, - мы здесь! Илья тоже увидел родителей, ужаснулся как резко постарел отец, мама ковыляла неестественной полнотой. За ними, опираясь на трость, ковылял брат Лёва, дважды раненный лейтенант пехоты.
   Вышли. Не сдерживая эмоций, шумно и радостно бросились обнимать друг друга. Родители рядом с сыновьями фронтовиками, испытывали неповторимое счастье быть с  живыми сыновьями. Расцеловались. Бабушка одной рукой прижала к себе Витю с Валей, другой обняла Дусю, давая ей понять, она в кругу семьи, ей все рады.
 Подхватив чемоданы, толпой пошли на трамвайную остановку.

   Старый родительский дом, был не далеко от вокзала, на пересечении улиц "Красноармейской" и комиссара «Басина», здесь же и останавливался трамвай.

   Вошли в родной бакинский дворик. Соседи высунулись их окон, они все были счастливы за доктора Макса когда узнали приезжает старший сына с молодой женой и внуком. В замызганных домашних халатах вышли из квартир, очень уж хотелось обняться с Илюшкой, которого старые жильцы помнили вежливым мальчиком гимназистом. А перед ними стоит возмужавший офицер, рядом красавица жена в модной европейской одежде, при шляпке с небольшой вуалью. Соседки искренне радовались счастью родителей.
   Традиция была в маленьких бакинских дворах, при любой власти жили одной большой семьёй, без национальности, религии и общественного статуса, евреи и русские, азербайджанцы и армяне, татары и осетины, все как одна семья. Поступки каждого на виду, все знали, кто чем занят и как зарабатывает себе на жизнь.
   Сейчас, когда с грустью пишу это, всё и навсегда изменилось, ушли традиции старых бакинских дворов. Народ загнали в высотные дома со множеством изолированных квартир, люди считают лучше не знаться даже с квартирами на одном этаже, в лифте спиной друг к другу.
   На шум у родительской квартиры выпорхнула Клавдия Михайловна, молодая симпатичная украинка, жена младшего брата. Она с раннего утра куда-то сбегала, прикупилась и суетилась у плиты, готовила обед. Хотелось в лучшем виде встретить старшего сына, которого знала только по фотографиям. Лёв Максимович привёз молоденькую медсестру из госпиталя. Девушка прониклась к симпатичному интеллигентному офицеру, проявляла особую заботу. Можно сказать, её стараниями раненная нога была спасена от гангрены. Выписываясь из госпиталя, старший лейтенант дал ей обещание, как закончится война вернуться за ней. Как обещал, так и сделал, приехал в госпиталь с букетом  цветов и с обручальным кольцом. Под слёзы радости, аплодисменты медперсонала, встал на колено, признался в любви и сделал ей предложение.

   Дуся обнялась с Клавой, оказалось они обе хорошо знают Макеевку, Донбасс, это сразу их сблизило. Евдокия Ивановна подняла на стул тяжёлую сумку и с весёлыми прибаутками раздала каждому по  «трофейному» подарку.

   В домах дореволюционной постройки не было ни тёплой воды, ни ванной комнаты. Смыть с себя пыль долгой дороги можно было только в ближайшей городской бане и стоило такое удовольствие копейки. Поход в баню становился превеликим удовольствием, жарко натопленные помещения, пар клубится, воды много обливайся из тазика «шайки», песни пой и ни о чём не думай. Время подойдёт, банщик кулаком в дверь: – Адэваэмся... адэваэмся, виходым...!
   Напарились, вышли как новенькие, к столу взяли несколько бутылок марочного вина. Хлебосольная Клавдия Михайловна наготовила всего и разного и с нетерпением ждала возвращение гостей. Дедушка достал штопор, выдернул пробку и разлил по бокалам. Еда была очень вкусной, со всевозможными восточными пряностями. Травки, которые добавляли к супам и к мясу создавали особый незнакомый вкус. Витя вылизывал тарелку до блеска, подходил к плите кусочком хлеба по горячей сковородке подтереть жирок от мясной поджарки. В обычные дни на тарелках всегда было скромно, Витя за обедом с удивлением, наблюдал, как дедушка исподтишка вилкой подворовывал из бабушкиной тарелки кусочки мяса. Бабушка на воровство не обращала внимания, она была безмерно счастлива сидеть за одним столом с сыновьями, внуками и молодыми красивыми их жёнами.
   Холодильников и в помине не было, готовили на день, два, продукты покупали на колхозном рынке. Вся семья работала, все получали зарплату, а на пропитание денег с трудом хватало. Илья, подполковник, каждый день доставал из своего кошелька пачку рубликов и отдавал своей маме на покупку продуктов.
   
   Приходили обнять Илью родственники, друзья нефтяники, которые всю войну с бронью. Ну а те, кто приходил с медалями «За отвагу», «За Победу» имели очень гордый вид.  Бабушка чувствовала себя рядом с фронтовиками на равных, принимала гостей в своей поношенной шерстяной кофте с медалью «За Доблестный Труд Фронту». Позвякивая медальками рассаживались к столу, откупоривали бутылку вина. Была такая добрая традиция, приходить в гости с бутылкой марочного вина. Первый тост, даже в узком семейном кругу всегда за Сталина, за боевых товарищей, за возвращение без вести пропавших.
   За столом больше говорили чем ели и пили, завязывался долгий разговор, где кто воевал, в какие ситуации попадал и как чудом живым выскользнул. Непревзойденным рассказчиком и всегда душой подвыпившей компании был дедушкин двоюродный брат Михаил. Фронтовик пехотинец имел тяжелое ранение и при ходьбе болезненно выворачивал ногу. После госпиталя вернулся в Баку, работал в конструкторском бюро машиностроительного завода. Был в курсе громких городских новостей о которых не писали в газетах. Задорно и с юмором рассказывало анекдоты, слушали до коликов в животе. Гости расходились, а отец и сыновья ещё долго сидели за столом, говорили и говорили. Им было что сказать друг другу. За годы войны в каждую семью пришло много горя. Было о чем поделиться с самыми близкими. Говорили с иронией, как командиры, с одной извилиной в мозгах, шашку вон и рубай! Ссолдат не берегли, гнали на пулемёты, на минные поля… 
 
   Гости расходились, а отец и сыновья ещё долго сидели за столом, говорили и говорили. Им было что сказать друг другу, вспоминали невероятные везения и выживания. За годы войны в каждую семью пришло много горя. Старый Макс говорил сыновьям.
   – Благодарите маму свою, все годы войны она день начинала с молитвы за вас. Понимаете? Это есть материнский подвиг.
Поделился историей о том, как его допрашивали в НКВД. Шёл к ним и понять не мог, за что вызвали. Оказалось брат Яков письмо прислал из Америки. Тычут в нос, - ах ты  гад, скрыл, родственника за границей.
Я отказался читать письмо, сказал не знаю кто из Америки мог мне написать. Отпустили.

Илья слушал отца и тяжелые мысли болью загудели в голове. – Понимаю, из-за одного письма меня из Германии попёрли. Подальше от разделительной полосы с американцами.
Столько я труда и здоровья там оставил, сформировал ремонтное предприятие. Думал, поставлю на конвейер, легче будет. Но не тут-то было.  Ну, дядя Яша, вы мне удружили...

   – Возможно так, как ты говоришь, — ответил младший брат. Никто не знает, что у Них там на уме.

   Хорошо всё-таки, когда есть родительский дом, где всегда встретят, обогреют, накормят и спать уложат. Славик привычно уходил спать с дедушкой и бабушкой, Валя на сундуке в столовой. Подполковнику, его жене и сыну стелили на полу толстое одеяло из овечьей шести, клали подушки и чем укрыться. Полы были царскими, широченные толстые доски хорошо держали тепло. Вначале ворочались, но усталость дня, новые впечатления брали своё, засыпали непробудным сном.
   О том, чтоб подполковнику снять номер в гостинице, культурно провести свой отпуск и разговоров не было. Бабуля оформила отпуск «без сохранения содержания», утром раньше всех поднималась, ставила чайник на примус, нарезала на завтрак лаваш с брынзой и какой-то восточной травой. За ней вскакивали все остальные и в комнате начиналась беготня. За опоздание на работу, можно было «загреметь» под суд. Подполковнику надо было встать, собрать с пола постель, свернуть и засунуть в шкаф, чтоб в суете  об него не спотыкались.
 
   Лев Максимович, уходил раньше всех, ранение в ногу не позволяло идти быстрым шагом. Следом уходили доктор Макс с Клавдией в городскую больницу. Бабушка с утренней прохладой брала Витю, Валю и уходили до обеда на морской бульвар. По дороге она рассказывала о Баку, показывала старые крепостные стены и одиноко стоящую сторожевую башню «Гыз Галасы», с которой юная красавица бросилась в море. Не могла замуж за нелюбимого человека. Валя послушает, посмотрит на башню и просит рассказать дальше что было.
   Бабушка садилась на лавочку под раскидистой плакучей ивой, Витя рядом. Рассказывал бабушке о Германии, о собачке, о девочке Нелли и о разрушенных городах, которые всю дорогу мелькали в окне поезда. Увлекаясь, он переходил с русского на немецкий. Бабушка сама не плохо владела разговорным немецким, понимала Витю и мешая русский с немецким поддерживала разговор. За всё время бабушка не позволила себе сказать плохо о немецком народе, хотя, причин у неё было безмерно много. Вся её родня в Прибалтике и Белоруссии, попав в оккупацию исчезла в расстрельных ямах.
Разговор по душам она всегда заканчивала словами Л.Н.Толстого, старайтесь «делать как можно меньше Зла и как можно больше Добра». Надо стремиться получить хорошее образование, вести себя культурно, уважать других людей. Быть аккуратными во всём. Религии она не касалась, остерегалась что кто из прохожих услышит. Рассказала только как по милости Бога море расступилось и все евреи ушли из Египта.
   Открывала детскую книжку и читала про американского мальчика Тома Сойера. Прочтёт главу, захлопнет книжку и отправляет детей поиграть с мячом, побегать среди деревьев, кустарника, Старалась не показывать своё плохое самочувствие. нервное перенапряжение четырёх лет войны давали о себе знать, здоровье куда-то уходило, что-то надломилось в её организме, но никому никогда не жаловалась. Всем не просто…
   
   На морском бульваре горланили голодные чайки, протяжные пароходные гудки, морская вода до горизонта и силуэты грозных военных кораблей завораживали мальчика. Это был совершенно незнакомый мир. Витя спускался к воде покидать камешки в лёгкий морской прибой. Поверхность морской воды в бухте сверкала на солнце нефтяными пятнами. За годы индустриализации и особенно военных лет вода в бакинской бухте смешалась с промышленными отходами, городскими нечистотами. Огромные нефтяные пятна превратили некогда красивую городскую бухту в грязный, фекально-нефтяной отстойник. Странно было слушать расскаазы бабушки, о том, что до революции здесь всегда было много купающихся, спортсменов пловцов, байдарочников.
Когда солнце начинало беспощадно обжигать уходили домой. Шли мимо старой табачной фабрики, мешки с табаком, сложенные штабелями, распространяли удивительно пряный запах, вдыхаешь и получаешь огромное удовольствие. У самого дома бабушка останавливалась находила монетку, затерявшуюся в карманах старой, добротной кофты и покупала у пожилого грека кулёчек горячих каштанов. Каштаны обжигали пальцы, но были удивительно вкусными. Уличная трапеза завершалась стаканом шипящей газировки «Крем Сода». Это был просто божественный напиток.

   День за днём улетел короткий отпуск. Славика оставили в Баку, ему нужно было в школу. В кассе для военных купили билеты до города Ленинакан, с пересадкой в Тбилиси. Сердечно попрощались и в Армению на границу с Турцией.

   3.60 АРМЕНИЯ. ГОРОД ЛЕНИНАКАН (…Александрополь. …Гюмри)

   Сцепка двух паровозов, пыхтя чёрным дымом, тащила вагоны вверх по горному рельефу Закавказья. Покуривая папироску «КАЗБЕК», подполковник Илья стоял в тамбуре и  с тоскливым равнодушием смотрел на мелькающие мрачные аулы, женщин закутанных в чёрной парандже, на осликов по горным тропам навьюченных поклажей. Прожив в ухоженной, законопослушной Германии он уже смотрел на окружающую реальность с  некоторым внутренним раздражением. Успокаивал нервы старой как этот мир мудростью, -Хорошо, что не хуже.... Всё-таки Турция не Дальний Восток. Он и не знал, что будет служить в интересном уголке древнего мира с тысячелетней историей. Слышал лишь название горы «Арарат» и краем уха о существовании в пределах СССР древнего государства Урарту. На этом все его познания о событиях уходящих  в глубины веков были заблокированы коммунистической идеологией. Всё что было до 1917 года большевики одним сабельным махом отправили «на свалку» истории. История подавались как долгая, кровавая борьба угнетённых горцев за свою свободу, которая завершилась Победой Октябрьской Революции, которая принесла коренным народам право на счастливую жизнь. Сейчас советские офицеры должны были освободить народы Ближнего Востока от «оков британского колониализма» и всё остальное не должно их интересовать.

   Сейчас, когда я пишу эти строки, достаточно поблуждать по интернету и пролистать самые интересные эпизоды этих мест. Во все обозримые века из прошлого и по сей день, символом армянского народа остаётся «Гора Арарат». Гора Арарат упоминается в текстах «Ветхого Завета» о Вселенском Потопе. Здесь произошло Спасение и Возрождение человечества.
- «И сказал Бог: войди ты и все семейство твое в Ковчег, ибо Я, увидел тебя праведным передо Мною в роде сем. И всякого скота чистого возьми по семи (пар) мужского пола и женского, а из скота нечистого по два, также и птиц небесных по семи, летающих домашних птиц: уток, гусей, кур, возможно, лебедей, аистов, а также голубей и ворон».
   Услышал Ной сей Божественный Наказ и построил Ковчег.  Когда земля стала уходить под воду, в Ковчеге нашли своё спасение люди, животные и птицы, «каждой твари по паре», растения и чубуки винограда. Когда вода стала спадать Ной пришвартовал свой Ковчег на открывшейся из под воды горы Арарат. Выпуская на волю спасённых, напутствовал добрыми словами расселяться и размножаться. Прикопал у горы Арарат первую виноградную лозу, от которой пошли традиции армянского виноделия, знаменитый на весь мир коньяк «АРАРАТ».

   Легенда о Ковчеге есть у многих народом Ближнего Востока. Её можно считать свидетельством реальных, ужасающих событий, произошедших на памяти человечества. О произошедшей геологической катастрофе можно сказать примерно следующее. Около 8 тысячи лет назад обширная территория современного Чёрного моря представляла собой плодородную низменность с пресными озёрами, по оберегам которых жили древние племена. Планетарная Катастрофа вулканов типа Кальдеры, спровоцировала на планете Земля гигантские океанические цунами. Узкий перешеек отделявший Средиземное море от черноморской низменности, который сейчас называется Босфор и Дарданеллы был размыт, потоки воды мирового океана хлынули в Черноморскую низменность, затопив её до уровня Мирового Океана. Людская Память о всё поглощающем наводнении обрастая мифами и легендами устно передавалась из поколения к поколению по всему Ближнему Востоку и была записана древними иудейскими мудрецами.

   Пролистаем страницы истории и бросим взгляд на Армянское Нагорье, которое входило в состав хорошо, организованного древнего государства Урарту. Богатое государство Урарту в хаосе непрекращающихся войн с кочевниками в конце концов было разрушено, а её народ растворился среди кавказских племён.
В эти места приходят легионеры античного Рима. Здесь стоял «Шестой Легион», который держал в повиновении иудеев, сирийцев, египтян. Сохранились фрагменты дорог, по которым в Рим везли пшеницу, сушёные фрукты, виноград, рабов на невольничьи рынки. Современные археологические открытия, найденные артефакты свидетельствуют, что легионеры доходили до современного Баку.   
   В 43 году от Рождества Христова, в Армению из Назарета пришли апостолы Иисуса, - Фаддей и Варфоломей.  С ними Учение Сына Бога, Иисуса Христа. 
   – «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня». Апостол Варфоломей пришёл с рукотворной иконой «Лик Богородицы». Поклоняясь Христу, поклоняйтесь и Богородице. Не разделяйте «Сына от Матери». Фадей принёс в Армению наконечник копья римского солдата, стоявшего у Креста с распятым Сыном Бога «за грехи людские». В 66 году от Рождества Христова, апостолы Фаддей и Варфоломей вместе с учениками были схвачены легионерами и жестоко казнены.

   Пролистаем ещё несколько страниц интереснейшей истории этих мест. Могущественный Рим, приняв христианство, погряз в непрекращающихся междоусобицах и 4 веке перестал существовать. Есть гипотеза, что античные римляне растворились среди германских племён.
   Восточная часть римской империи Византия просуществовала ещё 1100 лет. Её Царь Град Константинополь сверкал красотой и великолепием, сюда свозили лучшие скульптуры античных мастеров, ценные рукописи, церковную утварь, мощи святых. За неприступными стенами было собрано бесчинное богатство, которое манило кочевников. Городские стены Царь Града безуспешно осаждали дикие орды гуннов, аваров, персов, арабов, славян, печенегов и даже крестоносцев.
   В 1453 году головорезы  султана Мехмед Второго, по прозвищу Фатих («Завоеватель»), используя подкуп предателя ворвались в столицу. В бою гибнет император Византии, Константин ХI, Палеолог. Среди наваленных трупов, Императора опознали по золотым «Двуглавым Орлам» на сапогах.

   С разгромом христианской Византии, Царь Град был переименован в Стамбул, армянское Нагорье ушло под контроль Османской Империи. Османы огнём, мечом и хитростью распространяют среди горцев Кавказа свою религию. Крестьяне принявшие Ислам платили меньше налогов, чем те, кто продолжал придерживаться христианской веры. Существование христианского народа было поставлено на грань уничтожения, их жестоко наказывали, обкладывали непомерными налогами. Армения мужественно противостояла турецкой экспансии и смогла сохранить свою самобытную церковь. В этих жестоких условиях Российская Империя, считавшая себя правопреемником Византии, отвоёвывает у султанов часть Армении.
В 1837 году русский царь Николай Первый, приезжает в пограничный город Гюмри, знакомится с ситуацией на границе с Турцией и подписывает «Указ о строительстве двух Крепостей, «Большой» и «Малой. В честь такого знаменательного события, по велению русского царя древний армянский городок Гюмри был переименован в честь царицы Александры, супруги Николая Первого, в «Александрополь».
   Русские крепости и присутствие армии заблокировали проникновение турецкого влияния на народы Кавказа, Башкирии, Татарии.
Армия дала импульс градостроению, поднимались добротные общественные здания, жилые особняки. Армянские каменотёсы топориком, стамеской умело вырубали каменные замысловатые орнаменты, украшавшие фасады домов. С альпийских горных вершин в город по водопроводу потекла изумительная по вкусу вода. Скажу откровенно, разрекламированная на весь мир французская "Evian" и близко не стояла с той, что набирали в вёдра из простых чугунных городских колонок. На пологих холмах был заложен парк, офицеры и горожане могли прогуляться со своими дамами, послушать полковой духовой оркестр. Надо понимать всё оплачивал генерал-губернатор из царской казны.
   Служба на границе русских офицеров и нижних чинов проходила в постоянных стычках с турецкими янычарами. Звон сабельных схваток, треск револьверов, хлёсткие выстрелы кавалерийских винтовок было здесь привычным делом для кубанских казаков, армянских, дагестанских добровольческих отрядов.

   Забегая на сто пятьдесят лет вперёд, скажу коротко о судьбе Малой Крепости. С распадом СССР лидеры Армении поспешили объявить Независимость от Российской Федерации. Деловой бизнес приватизировали «Малую Крепость», сделали из Малой  увеселительное заведение. Не буду утверждать, скажу только, те кто пошёл на такое если и изучали историю, то скорее только по школьным учебникам и то через пень/колоду. Некогда им было, надо было успеть прихватизировать как можно больше недвижимости принадлежащей России. Только достаточно скоро ситуация в Закавказье крутанулась вверх по спирали, Турция втянула Армению в Кавказскую войну, в результате Армения утратила часть жизненно важных территорий.

   Когда на границе наступало перемирие, офицеры возвращались на отдых в городок Александрополь. Кто-то залечивал раны у полкового врача, другие надевали парадные эполеты и направлялись в гостеприимные салоны. Без любовной интрижки офицеру скучновато. Наставить "рога" староватому чиновнику, это особый шарм, будет что вспомнить. Развлекали общество рассказами о коварстве турка, - «Будет лизать тебе ботинки, целовать твои руки, но как доберётся до твоей шеи, непременно задушит».
   О восточном коварстве, бывалые поучали молодых. - Покуда чувствуют силу, уважают. Спиной повернулся, не вспомнят, что другом был, хлеб преломлял. Нож под лопатку, кошелёк в карман и был таков.

   Фронтовые рассказы завораживали женское общество. Слегка располневшие Дамы закручивали тайный адюльтер с рассказчиками, дочки охотно танцевали с гусарами, героями кровавых стычек, чувственные ротики девушек жаждали горячих поцелуев.
   Подгулявший офицер возвращался в фаэтоне за полночь по пустынным улицам с тусклыми масляными светильниками. Цокот копыт по булыжной мостовой далеко был слышен. Кавказская овчарка услышит издалека цокот, лениво тявкнет сонному денщику и закроет глаза. Служивый вскочит с настила, зажжёт свечи, приготовит на подносе рюмку водки с кусочком армянского сыра. Его Благородие выпивало, позволяло сдёрнуть с себя сапоги, скинуть китель и сваливалось на кушетку. Ранним утром денщик подносит тазик с тёплой водой для умывания. Офицер откушал чая из самовара, пристёгивал саблю и при  полной амуниции на коня и не задумываясь вернётся живым или сгинет в горах, поскакал служить Царю и Отечеству.
   Срок службы на границе заканчивался, народ собирался на городской площади прощаться с военными. По периметру прямоугольной площади выстраивались во фронт конные гусары, драгуны. Генерал-губернатор торжественно хвалил офицеров за Честь и Доблесть, за Веру, за Царя и Отечество. Желал благополучно добраться до своих родных очагов. Подружки дружно кричали - Ура! «И въ воздухъ чепчики бросали».
Под марш военного оркестра, аплодисменты публики, конные гвардейцы отбывали по горным перевалам в Россию, унося в сердце тайные встречи, на груди награды за доблесть. Дорога на Тифлис петляла  через «Семёновский перевал», а там рукой подать до Тифлиса.

   Мне представился случай выпить кружку воды из родника у «Семёновского» Перевала. Вода родника вытекала из каменной плиты, на которой тонко высеченная гравюра. Александр Пушкин смотрит на арбу с телом Александра Грибоедова, завёрнутого в саван. Напомню читателю, блестящий дипломат Грибоедов, говоривший на фарси, подписал с Фетх-Али-шахом Ирана "Туркманчайский мир", по которому к Российской Империи отходили территории сегодняшних Грузии, Армении и Азербайджана.   
Процитирую написанное поэтом.
   «Три потока с шумом и пеной низвергались с высокого берега. Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, подымались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу.
      «Откуда вы?» — спросил я их.
      «Из Тегерана».
      «Что вы везете?»
      «Грибоеда».
   Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис. Не думал я встретить уже когда-нибудь нашего Грибоедова!»

   В конце 19 века в пограничном городке Александрополь служил военный врач из немцев Константин Леонардович von Knipper. Константин был братом Ольги Knipper-Чеховой, актрисы Московского Художественного Театра, супруги писателя Антона Павловича Чехова.
   В 1897 году в семье военного врача родилась девочка Olga von Knipper, будущая актриса. В свои 33 года она имела огромную популярность и в довоенном СССР и Германии. В Германии имела высший титул - «Актриса Рейха». Дружила с Евой Браун, подругой Адольфа Гитлера, была вхожа в высшее окружение руководителей Рейха. В интернете блуждает такой эпизод. Адольфу Гитлеру доложили, у гестапо есть подозрение что Olgе von Knipper связана с советской разведкой и будет арестована... Вломившиеся в её квартиру гестаповцы оторопело замерли. За столом сидел сам фюрер, гестаповцы задом, задом и исчезли. Фюрер специально опередил гестаповцев…   Но на этом история Olgе von Knipper не закончилась. После капитуляции Германии, по указанию И.Сталина советская разведка нашла Ольгу. Привезли в Москву. Допросили. Не причинив никакого вреда, вернули в Германию. Вот в такую пикантную ситуацию попала девочка из городка Александрополь.

   Если верить дотошным историкам, открывается интересная история связанная с этим пограничным городком. Юноша Иосиф Джугашвили (И.Сталин) обучался в Колледже Иезуитов. Способный ученик проходил обучение у знаменитого Георгия Гурджиева, последнего потомка знатной династии византийских императоров Палеологов. Г.Гурджиев обучал семинаристов секретам психологического воздействия на окружающих людей. Насколько это правдиво, я не могу знать. Только  «дыма без огня не бывает». Исторические личности не возникают из пустоты и простоты, кто-то серьёзно поработал с юношей Иосифом, обучил быть недосягаемым, что особенно ему пригодились как руководителю СССР.

   И совсем коротко о периоде ленинской смуты. Вождь мирового пролетариата В.И. Ленин, вынужденно сдавал обширные территории, которые до 1917 года входили в Российскую Империю. С началом смуты солдаты царской армии самовольно уходили с русско-турецкой границы, офицеры подались в эмиграцию. Реально стоять на границе уже было некому. Турецкие янычары с курдскими головорезами устроили армянскому народу кровавый геноцид.
В это трагическое время армянского народа, Ленинское  правительство передаёт Турции, союзнику Германии «6 тыс. винтовок, свыше 5 млн. патронов, снаряды и золото» для продолжения войны  против "АНТАНТЫ". 
Турецкие головорезы разбили вооружённые формирования армянской милиции «Дашнакцутюн», категорически не принявшие ленинский большевизм. В сентябре1920 года турецкая армия под командованием Кара-Бекира захватывает обе русские крепости и входит в Александрополье. В декабре 1920 года части 11 Крассной Армии, вошли в Эривань. По мирному договору, подписанному с Турцией, пограничный город «Александрополе» с двумя русскими крепостями вернулись в Армению.
   В Эривани, под бурные, несмолкающие овации бойцов 11 Красной Армии, пролетариев и крестьянской бедноты, на территории Армении была провозглашена советская власть. В честь такого эпохального события, город «Александрополь» был переименован в «Ленинакан», в честь вождя пролетарской революции, отдавшего Турции священную гору Арарат и прилегающие  территории.
Я долго не мог понять, что сближало И.Ленина с вождём турецкого народа Ата Тюрком. И всё понял, когда на площади турецкого города Bodrum рассматривал памятник АтаТюрку с барельефами на монументе. На барельефах свободные женщины, без чадры в руках книги, молодые турецкие инженеры из народа с рулонами чертежей, изображения турецкого народа свободного от религиозного мракобесия. Два вождя, большевик И.Ленин и АтаТюрк были соратниками в борьбе за свободу и процветание своих народов, это их объединяло.

   Один из моих читателей прислал мне О/К такое весьма интересное сообщение, привожу дословно. Valera Kyu-yan из Echmiadzin:
     "A KTO BIL PO NASI ATA TURK PO NASI EVRE KATORI XUILO LENINU ABMANUL I VZEAL ARARAT ETO VASA MEJTA GADIT ARMIAN. NO SIJAS SLAVA BOGU AMERIKANSKI LOBI I ARMIANSKI LOBI RABOTYU V MESTE" 
     Переведу в русскую транскрипцию: "А кто был по нации АтаТурк по наци Еврей который х**ло Ленину абманул и взял Арарат. Это ваша мечта гадить армянам. Но слава  слава Богу американские лоби и армянские лоби работают вместе."
   Скажу просто, - я был рад, усилиями "еврея" АтаТюрка Турецкое государство изменилось в лучшую сторону.

   Пока мы погружались в события давно минувших дней, заскрипели тормоза, вагоны дёрнулись и встали на открытой платформе ж.д.вокзала города Ленинакан. Было раннее утро, в низинах струился густой туман, а по горным вершинам уже заскользили первые лучи восходящего солнца. Офицеры подталкивая друг друга своими чемоданчиками выходили на перрон. Им выпала судьба продолжать выстраивать новейшую историю Армянского Нагорья.

   3.61 ЦЕНТРАЛЬНАЯ ГОСТИНИЦА НА ГОРОДСКОЙ ПЛОЩАДИ.

   Витя увиливая попасть под сапоги и чемоданы, первым выпрыгнул на мокрый асфальт и стал ждать родителей, они ещё суетились в купе со своей поклажей. Горная прохлада проникала под лёгкую одежонку, рассчитанную на бакинскую жару. Стало зябко, зубы дружно отбивали музыкальную дробь. Папа смотрел на Витю и шипел на жену, —дай ему курточку, замёрзнет, заболеет.
   Мама в ответ плечами, всё распихано по чемоданам, я не буду здесь у всех на виду копаться в чемодане. Кто знал, что здесь по утрам такая холодина. Ничего, потерпит.

   Мимо прибывших вдоль состава прошагал Вооружённый Патруль, суровым взглядом скользил по лицам, высматривая «шпионов». Врагам нужно было нелегально перейти границу, передать кому надо фото плёнки.  По правилам того времени на ж.д.вокзале нельзя было долго стоять, глазеть по сторонам и не дай Бог что-то сфотографировать.

   Быстрым шагом в начищенных до блеска сапогах, подошёл старший лейтенант инженерных войск, недавний выпускник военно-инженерного училища. Он встречал своего нового командира с большим фронтовым опытом, будет чему поучиться.
   Козырнул подполковнику и представился.
   – Старший лейтенант Петров. Товарищ подполковник, разрешите отвезти вас в гостиницу?
   – Здравствуйте т.Петров, поехали, мальчуган уже зубами от холода стучит.
Молодой лейтенант посмотрел на дрожащего Витю, мягко улыбнулся.  – Терпи боец. Через пару часов здесь будет так жарко, ещё вспотеешь. Климат в этих местах резко континентальный, с ночи и ранним утром холодно, днём на солнце жарко.
Старлей с первых минут знакомства старался произвести на нового командира хорошее впечатление.
   Солдат подхватил два самых тяжёлых чемодана и к машине «Виллис». До Центральной Гостиницы ехали минут десять, находилась в торце центральной площади города. Вошли. Администраторша, как говорят сейчас, «менеджер на ресепшен», суровым лицом следователя НКВД, заглянула в список забронированных комнат, нашла фамилию прибывших, криво улыбнулась и выдала каждому «Лист Прибытия» с вопросами в столбик. Надо было аккуратно ответить на десять вопросов, -откуда и зачем приехали; -какой национальности; -социальный статус; -есть ли родственники за границей и т.д. Все десять пунктов должны были обеспечить безопасность Стране Советов.

   Макая пером в чернильницу, заполнили все бланки. НКВдешница важно брала бумажку, сверяла с документом и кивала головой. Последним на проверке был Витин листок, она нахмурила брови и строго отчитала подполковника.
   – Вот, не надо за него расписываться, если он ещё не умеет, то тогда своей рукой должен «крестик» поставить. Вам понятно, папаша?
   «Папаша» не посчитал нужным спорить, переписал, макнул перо в чернильницу и подал своему пятилетнему сыну.
   – Поставь ей крестик, вечно из-за тебя торчим, время теряем.
   Витя не стал позорить себя «крестиком», надул щёки, усердно нажимая на ручку нацарапал - «витя» и сам протянул бумажку строгой тёте. Дама внимательно посмотрела и опять нахмурилась.
   – Почему написал имя с маленькой буквы?
Тут уж Витин папа вступился за сына, – подпись ставят не по правилам грамматики.
Тётка согласилась и стала разглядывать Витино «Свидетельство о Рождении», выданное в Берлине. Форма документа ей была не знакома и придраться было не к чему, подписи есть, печать с советским гербом есть.

   Сняла с доски ключ с номером комнаты, командирским тоном приказала солдату заносить вещи на второй этаж. Солдат аж вытянулся, подхватил багаж и пошёл за тёткой по скрипящим ступенькам на второй этаж. Все остальные за ними.
   Комната коморка, две кровати, стол и шкафчик. Порадовал красивый вид с балкона на городскую площадь. Солдату и лейтенанту комната явно понравилась, они переглянулись,- крутая хата у командира, козырнули и ушли вниз к машине.

   Евдокия Ивановна с грустным лицом оглядела комнатушку. Две железные полуторные кровати, два стула, небольшой, стол с разводами от горячего чая. На постельном белье синие оттиски печатей. Каждую казённую тряпицу надо строго беречь, и не дай Бог что-то пропадёт.
   Подполковник посмотрел на унылый вид своей боевой подруги, закурил папиросу. Ну, вот мы и дома. Дорогая, распаковывайся, а я в гарнизон, представлюсь командиру. Хлопнул дверью и ушёл.

   Витя с Валей прошмыгнули на балкончик посмотреть, как будет уезжать папа. К ними вышла и мама. Проводив взглядом машину стали рассматривать панораму незнакомого города. Радовало, городок нетронут войной, развалин и пожарищ нет. Добротные дома, магазин на другой стороне площади, кинотеатр, здание школы, купол колокольни армянской христианской, апостольской церкви.

   Мама постояла, утёрла слезу и стала рассказывать Вити и Вали как надо себя правильно вести в социалистическом общежитии. Мне тётка, что документы проверяла, так сказала, чтоб дети по коридорам не носились как угорелые и не орали как бешенные. Будут  жалобы, выселю.
   Вам понятно. Валя с Витей протяжно заорали, - понятно!
Ну, тогда пошли устраиваться. Первым делом поделили кровати, одна папе с мамой, вторая для Вити с Валей. Витя понял, надо забивать себе личную территорию, залез под стол, поставил там свою коробку с игрушками, машинки, оловянные солдатики, кубики. Увлёкся и под столом стал  что-то строить из кубиков.

   Мама с Валей раскидали из чемоданов вещи первой необходимости, пошептались и Валя весело, с улыбкой, заглянула под стол. — Эй, чо там сидишь, вылезай. Пошли город посмотрим, купим хлеба, колбаску, пачку пельмень. Уксус купим, брызнуть на пельмени и пообедаем.

   В советском, сталинском гастрономе по всему залу распространялся вкусный запах продуктов. Стоя в очереди, Витя во все глаза смотрел как продавщица длинным острым ножом виртуозно нарезали толстенную колбасу, перевязанную верёвочками. Тонкие пластинки «сталинской» колбасы с белым жирком безумно вкусно пахли. А если после прогулки, да ещё на магазинной бумаге, с булкой и сладким чаем, это праздник вкуса и запаха.

   Вечером вернулся из гарнизона пьяненький отец семейства. На молчаливый вопрос жены, весело ответил: В гостинице проторчим, как минимум, год, а возможно и больше. Наше длинное путешествие из Германии благополучно закончилось. Можешь устраиваться на долго. 
   Да, — удручённо ответила боевая подруга, — Германии останется в памяти как нереальный сон. Двухэтажный домик с садом, просторная кухня с камином, три спальни, туалет с ванной. Одним словом, — Здравствуй Родина!

   Сейчас уже молодое поколение даже представить себе не может что было такое советская гостиница. Это вам не Hotel, в котором всё для удобства и комфорта постояльцев. Советская гостиница это чудовищная ничем не убиваемая вонь, хоть противогаз натягивай. Букет из запахов мужского пота, колоритной вони обосранных, обсосанных общественных туалетов. По утрам доблестно облёванные общественные умывальники. Через тошнотворную мглу пробивался острый запах хлорки, скандальные матюги уборщиц, звон собираемых бутылок.

   Место и гостиницах можно было получить только с предъявлением «Командировочного Удостоверения» и то не всегда. Привели мужика в комнату, показали пальцем на койку. Счастливый командированный ко всему привыкший, вдохнул вонь заношенных носков, алкогольного и табачного перегара, чемоданчик поглубже под койку и побежал по делам службы, но прежде отметить командировку. Возвращался на завод, сдавал в бухгалтерию финансовый отчёт и обязательно поделится с товарищами по работе.
   — Ну мы в последний день и нажрались... А что?
   Всё подписал, все вопросы решил. Нормалёк!

   Чтоб маленького Витю не таскать по общественным рукомойникам, мама в комнатке протянула верёвочку и повесила занавеску, поставила там одно ведро с чистой водой, на табуретку тазик, рядом «помойное» ведро. Мыть руки из ковшика, одной рукой поливать на другую. С этой несложной процедурой у Вити возникла серьёзная проблема. Скользкий кусочек мыла каждый раз булькал в помойное ведро. Витя рукой шарится, поймал, потащил вверх, а обмылок из ладошки выпрыгнул, бульк и утонул. Начинай всё сначала.
   Мамка не видит чем он там за занавеской занимается. Орёт. - Ты что там кораблики пускаешь? Кушать иди. Стынет суп, примус за тебя второй раз разжигать не буду.
   Витя послушно выходит, рукава рубашонки мокрые, подходит к столику, а папка, строго так, — хорошо помыл?!
   Папка, сын врача, его с детства приучили следить за чистотой рук. Витя стоит, не знает, что ответить, его руки мытые или нет. В душе конфликт, врать папе с мамой плохо, сказать правду, что мыло осталось на дне помойного ведра, ещё хуже. Получишь подзатыльник и вертайся к ковшику с водой, а жирок в супе стынет и совсем скоро уже будет противно есть. Хорошо, когда папка сутками на манёврах, можно без мыла мыть, мамка не проверяет.
   Покушали. Папа с газетой основательно лёг на кровать. Витя под стол поиграть в солдатики и машинки, маме с Валей в общественном туалете посуду мыть, мусор выносить.

  3.62 БОСФОР И ДАРДАНЕЛЛЫ

   Год 1950. Подполковник, по случаю 7-го Ноября, праздничного дня  революции, пригласил в гостиницу двух своих офицеров, выпить, закусить, посмотреть с балкона парад военного гарнизона. Сели на кровати столик поместился между ними. Подняли первый, обязательный тост за товарища Сталина, за революцию 7 ноября 1917г.
   Закусывая  угощением приготовленном на керосиновом примусе офицеры с душевной теплотой хвалили хозяйку, в тесноте, да не в обиде.

   На площади руководители города, звёздные генералы неторопливо поднимались на трибуну.

   Зазвучали фанфары, команды на проведение парада. Войска в парадной форме всегда яркое зрелище. Для служивого офицера фанфары и команды на начало парада звучат как песня.
     Парад...!  Смирно...!
     К торжественному маршу… По батальонно.
     Дистанция на одного линей-но-го!
     Первый батальон  прямо!
     Остальные нап-ра-во...!

   Вышли на балкон с чувством гордости за Родину, за её вооружённые силы. Грянул марш военного оркестра, солдатики, чеканя шаг, пошли пошли плечом к плечу. Невозможно оставаться равнодушным наблюдая как идут войска. Витя вместе с Валей стояли на балконе и первый раз в своей жизни, с непередаваемым восторгом смотрели на марширующих солдат под барабанную дробь.

  Парад военного гарнизона закончился, военный оркестр строевым шагом ушёл с площади. На площади колонны рабочих промышленных предприятий, текстильной фабрики и других организаций. С трибуны руководителей зазвучали здравицы в честь трудовых коллективов. Гости ещё постояли, покурили, побросали окурки с балкона и вернулись допить водку.
   Кто-то потрепал Витю по голове.
   — Ну что, нравится?
   — Да!
   — Кем хочешь стать?
   — Офицером, маршировать по этой площади.

   Алкоголь основательно ударил по мозгам, завязались откровенные разговоры о стратегии захвата пролива Босфор и Дарданеллы.
   — Наш вождь Сталина считает ситуацию неправильной. Советский Военно-Морской Флот должен иметь беспрепятственный выход из Черного моря в Средиземное. Турция с Англией держит "за горло большое государство", не дают прохода. Такая позиция неизбежно приведёт к конфликту с Турцией. Пора уже разобраться с этим лживым южном соседом. Сказано сделано. К границам с Турцией перебрасывается фронтовая авиация, эшелонами подвозят танки, артиллерию, батальоны комплектуются офицерами с фронтовым опытом. Они пойдут в бой первыми.

   — Турка, тоже не лыком сшит, зорко следит что происходит на сопредельной территории. Предпринимаются ответные меры. Их самолёты ежедневно барражируют вдоль границы с СССР, анализируют, фотографируют, получают информацию от родственного населения проживающего в Армении. В наши руки попадаются инструкции с подробными указаниями как нейтрализовать руководителей города, сотрудников милиции, брать в заложники семьи русских офицеров, создавать хаос на дорогах, обстреливать и устраивать завалы на пути движения воинских колонн.
   — Пограничники докладывают руководству, через границу горно-лесной местности трудно доступными тропами контрабандисты на нашу территорию перебрасывают оружие, создаются "схроны" с боеприпасами, средствами связи. Пограничники вступают в бой с контрабандистами, в стычках гибнут наши солдаты, офицеры. Совсем недавно погиб отважный пограничник, капитан Гаврилов, светлая ему память.

   Евдокия Ивановна вся на нервах, вступает в разговор.
   — Поломойки в гостинице между собою говорили, в тёмном переулке напали на отставшего от патруля солдата погранвойск. Солдатик пописсать решил, так на него из темноты напали, пытались захватить его оружие. Оказался молодцом, вывернулся, выхватил шашку и порубал напавших. А ещё говорят командированный наладчик ткацких станков из русских, выпившим шёл с фабрики, так его ножом пырнули, карманы обчистили.  А с девчатами как поступают?!
Из России эшелонами сюда везут молодых девчат работать по оргнабору на стройках, в цехах. Девчата, со второй смены идут в свои общежития, их подстерегают, ножом угрожают, кидаются насиловать.

   Майор Петров посмотрел на раскрасневшуюся Дусю, покачал головой.
   — Знаем мы всё это. Диковатое население, неграмотное, читать писать по русски не умеют. Только вопрос в другом, если мы готовимся к войне, зачем из России сюда вагонами везут фабричных девушек. Случись война, наши девчонки станут первыми жертвами боевиков. Здесь своего населения достаточно, война их не тронула, как жили, так и живут. Вот им и надо работать на новостройках, на текстильных фабриках.

   Волков добавил своё наболевшее.
   — Зачем офицеры едут с жёнами, с детьми? Уже такое пережили в 41-м. Гитлер у наших границ концентрирует дивизии, никому в голову не приходит вывезти женщин и детей с пограничных застав.

   — Трудный вопрос. Нельзя было. Женщин и детей оставляли в знак лояльности. Боялись спровоцировать Гитлера. Строгий был приказ. На провокации не поддаваться. Оружие не применять. Наших солдат уже расстреливают, а командиры не знают что делать, открыл огонь по противнику - попал под трибунал. Ждёшь приказа, сам погибай от противника.

   — Планировали бить врага на его территории, а в итоге обученную и отмобилизованную армию бросили под танки и бомбы авиации. Пол страны в руинах. Сколько народу положили, сосчитать невозможно.
   — И здесь такое может повториться. Турецкой артиллерией с гор по нашим войскам, по городу. Наши женщины детей в охапку и под разрывами артиллерийских снарядов на вокзал, к поездам. Диверсанты жалеть никого не будут, взорвут железнодорожные пути, туннели завалят! К войне надо заблаговременно готовиться, строить бомбоубежища, население должно знать, куда бежать и что делать.

   Витина мама прижала к себе Валю. Это что ж, нам с Валей и Витей попасть под оккупацию? Илья вспомнил разговор в кабинете полковника Щапова.
   — Не нервничай, моя дорогая, Генштаб, на случай обострения приграничной ситуации, имеет детальный План. Как только «турка» начнёт стрелять, появится повод выйти к Босфору. Танки пройдут сотню километров, окопаются, встанут в оборону. Пойдём дальше через Ближний Восток на «Баб эль Мандепский» пролив. По пути Израиль станет нашим плацдармом.

   Офицеры  тут же возразили. — Если там, наверху, думают, что советские войска пройдут через Турцию, как "нож сквозь масло", это большая ошибка. По берегам Босфора проживает масса тюркского народа, с высокой плотностью населения, жилых построек и сложного рельефа местности. Пехоте на танках будет не просто пробиваться по узким улочкам. Как развернутся события никто не знает.

   — Народ не преграда, погонят войска по проверенной тактике, вперёд и только вперёд. От таких атак, к 44-му году в действующей армии русских солдат едва хватало. Батальоны комплектовали кавказцами, узбеками, уголовниками из тюрем.

   — Мусульманин, не европеец. Это в европах, бюргер увидел наш танк, белую простыню в окно и всё, война для него закончилась. Нашим танкистам пиво наливают и денег не берут. Мусульмане, они  другие, мстить будут, детям и внукам накажут, — убей гяура...

   За столом наступило молчание, каждый задумался, не сболтнул ли что такого, за что пагоны сдёрнут. Офицеры вышли покурить на балкон, посмотреть на продолжающуюся демонстрацию трудящихся.
   С трибуны уже уставший женский голос продолжал выкрикивать Здравицы и Лозунги:
     — Да здравствует КПСС!
     — Да здравствует Ум, Честь, Совесть нашей эпохи!

   Колонны трудящихся взрывалась громогласным ответным УРА-УРА-УРА!
Покурили, вернулись к столу, разлили по гранённым стаканам водку, выпили, закусили остывшими пельменями и продолжали молчать. Витя негромко, но отчётливо сказал.
   — И я на войну. Разведчиком буду. Посмотрю в бинокль и расскажу командиру.
 
   Детский комментарий вызвал весёлый смех у захмелевшей компании, мужики пошатываясь, направилась в туалет, поблагодарили за гостеприимство, папиросу в зубы и по домам.

   А мы с читателем поразмышляем о войне с Турцией. Статус пролива Босфор регулировался «Конвенцией Монтрё», согласно которой Турция имела право перекрыть движение иностранным военным кораблям, блокировать выход Черноморского ВМФ на Ближний Восток. В ноябре 1940 года, на переговорах с министром иностранных дел Германии Риббентропом, Нарком СССР В.Молотов поднял вопрос о советской военно-морской базе в районе проливов Босфор и Дарданеллы. Берлин отклонил обсуждение этого вопроса.
   Победа СССР над Германией позволяла И.Сталину вернуться к теме контроля СССР за проливами, беспрепятственного выхода советского военно-морского флота в Средиземное море. Между делом отжать территории Армении, включая Арарат.
   Был и формальный повод объявить войну Турции, союзнику Германии. В катастрофически трудное время 1941-1942 года, Турция сконцентрировала на южной границе СССР миллионную армию головорезов, угрожая изменить ход войны в пользу Германии.
   Только летом 1945 года, И.Сталин не решился объявить войну Турции. Понимал, союзники не позволят взять Турцию. При полной поддержке британской и американской авиации турецкая миллионная армия стала бы грозной силой. Авиация союзников с аэродромов Ирана имела все преимущества уничтожать транспортные коммуникации Закавказья, отрезать действующую армию от снабжения боеприпасами и людьми. Их бомбовозы угрожали ударить по Апшеронским нефтяным месторождениям, по городу Баку и нефтеперегонным заводам, превратив эту территорию в полыхающего факела. На тот момент турецкая война становилась проигрышной.

   К поставленной цели пошли более сложным путём. Ставка была сделана на Турецкую Рабочую партию, ориентированную на Москву. Сценарий в общих чертах мог быть таким. При активном содействии советской агентуры Рабочая Партия побеждает на выборах и «просит» СССР оказать военную помощь. Усиленный Закавказский Военный Корпус незамедлительно вступает на территорию Турции, военно-морской флот контролирует проливы Босфор и Дарданеллы.
   Одновременно решается вопрос с шахом Ирана, что позволило бы убрать из Ирана военные базы Британии. Для этого на территории иранского Азербайджана готовили вооружённую борьба за независимость от Ирана. Восставший народ иранского Азербайджана «просит» СССР оказать помощь воссоединения с советским Азербайджаном. Усиленный Закавказский Военный Корпус незамедлительно вступает на территорию Ирана. Внутри Ирана режим Шахиншаха Мохаммеда Раза Пехлеви под натиском религиозных фанатиков должен был рухнуть. Британские военные базы идут под ликвидацию.
   Бывшие союзники антигитлеровской коалиции тоже время не теряли, анализировали получали разведданные и на этом выстраивали свою политику. На Дальнем Востоке американские "Летающие Крепости" прощупывали оборону СССР, планируя нанести по городам ядерные удары. Турция вошла в Северо-Атлантический Союз, НАТО.

   3.63 ОФИЦЕРСКИЙ ДОМ,  КАК  СТАРАЯ  КРЕПОСТЬ

   Год 1951. В комнатушке гостиницы подполковник с семьёй из четырёх человек ютилась более года. Когда на каникулы приезжал Славик, число проживающих увеличивалось до пяти. Кто где спал вообще непонятно. В один прекрасный день, отец семейства приехал со службы раньше обычного и прямо с порога громко спросил:
   — Так, дорогие мои. Кто отгадает, что у меня в кармане?!

   Посыпались разные версии. Нет, дорогая моя не премия. И Валя ошиблась, не шоколадка. А что Витя скажет? Пистолет? И Витя не угадал. Весь сияющий радостью, подполковник достал ключ. — Нам выделили квартиру. Просили быстро съехать и не тянуть. Так что, начинаем собираться завтра освободим комнату. Сюда заселяют старшего офицера. Он сейчас с женой живёт в казарме, в «Ленинской Комнате». Полушепотом пожаловался, стесняюсь жену обнять, со стен на нас сурово глядят Ленин и Сталин.

   От такой радостной новости, мама взяла Витю и Валю за руки и хороводом запрыгали от счастья.

   Казённое бельё с чёрными штампами сдали по описи. Стали собираться, мама родная, сколько же за год вещей прибавилось. Сбегали в ближайший магазин, выпросили картонные коробки, вещи сложили покидали, погрузились и уехали.

   Квартира в большом старом доме «времён очаковских и покоренья Крыма». Поговаривали, что это трёх этажное домище, вытянутое прямоугольником, строили одновременно с двумя пограничными крепостями. С тех пор в доме так и живут семьи офицеров. До революции офицеры царской армии, сейчас офицеры советской армии.
В доме была общественная баня,  хлебопекарня «на дровах», откуда по утрам распространялся изумительный запах свежеиспечённого хлеба, сладких булочек и бубликов. Внутри большой двор, там же колонка с водой.
   Водопровода и канализации в квартирах не было. Воду из  в чугунной колонки набрали в два ведра, (по числу свободных рук) и понёс наверх по ступенькам. Вода в колонке была удивительно вкусной, чистой и даже в жару прохладной.
   Со двора все три этажа дома опоясывались деревянными верандами, на которые выходили двери и окна квартир. Народ поднимался на веранды по широкими деревянными лестницами. Под нижней верандой для каждой квартиры полагался удобный Keller или по-русски подвальчик, для дровишек, уголька и прочего хлама. При советской власти эти подвальчики, «буржуйские» излишества, передали под продуктовый склад близлежащим магазинчикам. Крыс развелось немерено.  Дровишки и уголёк советские офицеры хранили в своих комнатах рядом с камином, который обогревал помещение.

   В этом доме могла жить семья военврача русской армии Константина фон Книппер, упомянутого в нашем историческом обзоре, только старая «Домовая Книга» давно сгорела, её толстыми страницами  удобно было разжигать камин.

   В бытность господ офицеров, въезд во двор перекрывался массивными распашными воротами высокого художественного уровня. Безымянные кузнецы виртуозы, богато украсили ворота кованым орнаментом, узорами, пиками. В стене дома у ворот была ниша для часового. Солдат строго следил, чтоб никто из посторонних не заходил, при необходимости открывал и закрывал ворота. За три десятилетия народной власти, реликт кованого искусства был изрядно покорёжен и основательно покрыт ржавчиной. Нетрудно представить, как ретивые домоуправы, типа «Швондера» и его сослуживцев, пытались выдернуть из стены буржуйское наследие. Но не тут-то было, ворота вмонтировали во время кладки стен. Сорвать не смогли, помяли и бросили революционную затею.
   Дети офицеров облепят ворота, раскачивают, катаются на них. Ржавые петли издавали отвратительный, жалобно тоскливый скрежет, из ближайшей квартиры выскакивал взбешённый мужик в военном кителе на голо тело, галифе и гнался за пацанами. Мальчуганы врассыпную, попадёшь под крепкую армейскую руку, получишь хорошую затрещину. Здесь надо сразу пояснить, по неписанному правилу офицерского дома, мальчики не плакали и не жаловались, мамка узнает, разбираться не будет, влепит ещё одну затрещину, виноват, беги, получил по соплям, не скули. Скажем так, ни одному военному механику и в голову не приходило взять банку машинного масла и смазать петли. Нацеленные на разрушение «старого мира», о таком и думать не могли.

   В противоположной части внутреннего двора был садовый участок, надо полагать, для жён и детей господ офицеров. Этот участок секвестрировали и передали кому-то из городского начальства. Отрезали наспех слепленным высоким забором от остальной части дома. Понятно, эта каменная стена магнитом притягивала пацанов. Ватагой взбирались и начинали по ней ходить, бывало, кто-то срывался, падал на обломки камней, брошенных строителями забора. Начинался переполох, кто-то хватал пацана на руки, ловили попутное авто и до больницы к хирургам. На какое-то время мальчуганы сторонились лазать, но приезжали новые семьи офицеров, новые пацаны брали штурмом каменную стену, а брошенные под стеной камни дожидались следующего пацана.

   Квартира подполковника состояло из двух больших комнат с высокими потолками и широкими окнами. Обогревались комнаты встроенным камином, а толстенные внешние стены из «кубиков» вулканического туфа, хорошо держали тепло. Между комнатами высокая двустворчатая массивная дверь, почти до потолка. Была и комната, типа проходной закуток без окна. Несуразная комнатушка образовалась когда квартиру четвертовали на отдельные, вселить как можно больше офицеров. Своего, советского жилья для офицеров почему-то не строили, проще было дробить комнаты «эксплуататорского класса». Внутренние межкомнатные проходы замуровывали, стены ставили как подсказывало пролетарское чутьё. В комнатке уже стоял казённый узкий столик, на который можно было поставить ведро с чистой водой, тазик для мытья посуды, керосиновый примус, керогаз, бочонок с керосином. На вбитых в стену гвоздях повесили кухонную утварь. Там же бачок «МойДоДыр» для умывания и ведро с грязной, мыльной водой.
   Не ропщи товарищ, вставай с продавленной, скрипучей кровати, ставь  на примус чайник, облегчись в помойное ведро и заваривай ячменный кофе. Наколоти с сахарной головки кусочки, подсласти пойло, закуси шматком сала с хлебом, папиросу в зубы и служить мировому пролетариату. А как труба позовёт, умри в бою за счастливое будущее всего человечества.

   Забегая на несколько десятилеимй вперёд скажу пару слов о  катастрофическом землетрясение в Армении которое назовут «Спитакской Трагедией». В 1988 году под ударом подземной стихии в нескольких городах Армении рухнули жилые пятиэтажки, которые проектировались выстоять от взрыва ядерной бомбы. В городах микрорайоны превратились в необозримое поле холмов из битого бетона, киричей, исковеканной арматуры, дерева. Я старался не пропускать репортажи из Ленинакана запомнилось  как крупным планом показали лицо молодого генсека СССР М.Горбачева и его супруги Раисы Максимовны. Оба с неподдельным ужасом смотрят на горы раздробленного кирпича, под завалами которых тела советские граждан. В одном из эпизодов увидел старый дом офицеров. Стоял как вкопанный сохранив жизни своим жильцам. Рухнул только подъезд в котором была пекарня, но весь дом устоял.


   Во дворе под верандой первого этажа стояли три дощато-фанерных сооружений, общественные туалеты с чугунным постаментом с дырой в преисподнюю. Никто уже не знает какими были туалеты во времена господ офицеров и их милых дам. При красных командирах, это было что-то, с чем-то. Сразу скажу. Офицеров, привычных к полевой службе, такие сортиры не смущали. Всё лето вокруг дыры в преисподнюю ни на секунду не смолкал гул зеленоглазых мух. Зимой в морозное утро к кабинкам спускались мамочки с детскими горшками в руках. Выплеснет содержимое в дырку, сама присядет на постаменте. Что-то булькало в преисподнюю, а иное буграми замерзало до весны. От этих бугров, фанерная дверь, если это можно было так назвать дверью, на крючок не закрывалась. Когда их боевые подруги начинали закатывать истерику, — «сижу, мол, понимаешь, а в жопу холод дует», Из военной Жилконторы появлялся специалист плохо понимающий по-русски. Постучал, ломиком, лопатой вжик-вжик, дверью поёрзал, проверил на крючок и работу закончил. Покурил, потоптался и ушёл.
   Летним днём один раз заезжала машина бочка с насосом. Водила опускал шланг в дыру, включал насос и содержимое «подземной кладовой» с гулом, брызгами и вонью побежало в бочку. Мотор натружено коптит, бочка гудит, вонь обволакивает этажи и надолго зависает в квартирах. И так, из года в год, никто ничего не делал, чтоб стало лучше.

   Пацан сидит голой задницей над дыркой сортира что-то мурлычет, глядит в не закрытую дверь, интересно ему что во дворе происходит. Увидел жирную крысу и замер. Все знают жуткую историю, пацан сидел на дырке, шуганул пробегавшую крысу, а она развернулась и вцепилась ему в писюн. Ужас то какой! Серая, не обращая на него внимания, пробежала и исчезла в завалах бесчисленного хлама. В проёме двери сапоги встали, морда мужика заглядывает, вся в гримасах:
   —Шкет, выходи быстрее, я шас абасрусь.
Мальчуган понимает, дядька не шутит, надо ему быстро «очко» уступить. Сам-то давно уже просто так сидит, подглядывает, где что происходит. Приподнялся...  Эх, забыл газетку прихватить. Пальцем в попу и прочертил по стенке полоску и ещё раз, и ещё полоска.
   Выбежал из обосраного сортира, руки об что-то потёр и вприпрыжку к своим дружкам.
Они толпой стоят дружно семечки лузгают.
   —Колян! Грызть будешь?
   —Давай...  Семечки в рот и грызут, пальцами помогают.

   Вообще в СССР было странное отношение к общественным туалетам. Стены туалета это прежде всего народная стенгазета. Белым мелом нацарапан искромётный юмор, порнографические рисунки с предложениями бесплатного секса. Один сидя на корточкаъ тужится в ожидании облегчения, другой заскочил, всасал с горла чекушку водки, отлил, спичкой чирк, прикурил, затянулся и дальше пошёл. Такой вот был сортир для народа.

   Студентом второго курса родители мне позволили слетать в Москву. Я остановился у родственников, бродил, знакомился с столицей. Как-то в метро купил билет на концерт в Большом Кремлёвском дворце.
В антракте сходил в общественный туалет и был просто шокирован чистотой, свежим воздухом, чистыми бумажками на бронзовом крючке в кабинках. Признаюсь, не мог поверить, что такое вообще имело место быть. Сила привычки. Однако…
 
   3.64 ДЕТЯМ ВОЙНЫ ВСЕ ИНФЕКЦИИ В ПОДАРОК

    Инвазия глистами заболеванием у пацанов не считалась. Зачесалось в попе, это аскарид из ануса выползает, яйки отложить, глистёнкам жизнь дать. Малец через штаны палец в задний проход где  чешется и к мамке бежит. Мамка бумажкой поддевает из попы аскарида и смеётся, -ух какого здорового выловили...
   Витю привезли в Ленинакан совершенно здоровым шестилетним мальчиком. Здесь стал цеплять инфекции гулявшие среди детей и подростков, особенно доставали всех непроходящие ангины. Мамки сами лечили, марлю смочит водкой на горло прилепит, сверху бумагу непромокаемую и шерстяным шарфом забинтует, аж продохнуть трудно.
   Переболел скарлатиной, корью, краснухой, оспой. Волдыри мама «Зелёнкой» обмажет, терпи не чешись и иди гуляй. А то сразу две инфекции схватят, детский организм к ночи разогревается до сорокоградусной температуры, тело горит как в печке, щёки красные, рот сухой.
   Витя просыпался от ощущения, что в темноте у постели кто-то стоит, глаза открыл а на него «Страшила» смотрит, знаки подаёт, — вставай, я за тобой пришёл... И так каждую ночь, как тельце заполыхало огнём, откуда-то Оно появляется, стоит у кровати, на Витю смотрит. Вити страшно до ужаса, хочет позвать маму, не может, горло сдавлено, сухой язык не шевелится.  Так и приходил до подросткового возраста и внезапно исчез.
   К утру температура спадёт, мама ему мокрую рубашонку поменяет и лечит народными средствами. Ноги в горячую ванночку с горчицей ставит. Терпи казак, атаманом будешь. Витя стонет, но терпит, выдернул ноги из маминых рук, а ноги красные от ожога. Мама довольна, если кожа красная, значит лечение на пользу.
   Следующая процедура дышать паром с картофельными очистками. Вскипятит воду, бросит туда картофельные очистки, голову нагнула над ведром, одеяло сверху и дыши. Острая фаза проходила, температура спадала до 37,1гр., ниже не падала. Инфекция стекала в бронхи  переходя в хронические формы. Мальчик от кашля захлёбывается, аж слёзы из глаз вылетают. Папка орёт на маленького сына кликуху повесил,  «кашлюн» заткнись, спать не даёшь, мне рано вставать. Ну паршивец выродился! Где ты только столько заразы хватаешь.

   Мама, встанет, прижмёт к ночнушке и уносит в кухонный закуток, папу не беспокоить. Молока на керосинке согреет, в стакан ложку мёда с маслом и на пей. Вите противно смотреть как масло в молоке плавает, но выпить надо, мама просит, пей через силу. Выпил, осоловел, мама в постель положит и вторым одеялом накроет, посидит у постельки, подождёт. Согрелся, кашель на время ушёл, мальчуган затих и заснул, она притулится где-то на креслице, солдатским одеялом накроется и дремлет, к папе в постель не лезет, не беспокоит, ему рано вставать, у него манёвры начинаются.

   Врачи педиатры по домам не ходили, лечение не назначали. Сердобольные соседки своими советами одолевают:
   — Да ты чо, Дуська?! Твой закашлялся совсем. Наши бабы уже своих полечили.
   — А вы как лечите?
   — А ты чо, не знаешь как?! Так я расскажу, керасин (керосин) все балезни как рукой сымается...

   Витина мама наслушается и во все тяжкие. Вымыла с мылом стеклянную банку, сходила в керосиновую лавку. Просит старого армянина налить «свежаго керасинчика». Армян с пониманием головой качает, — если лэчит будэш, свежий дороже будэт. Мамка на всё согласна.
   Усадила Витю и Валю, налила в столовую ложку керосина. Первым взялись лечить Витю. Сердобольная соседка жена капитана при сём присутствует, подсказывает как правильно глатать. Быстра! Вроте не держать.
   Как только керосин из ложки в Витин рот, он всё выплюнул на мамину кофту, да ещё истерику закатил, — папе расскажу.
   Перепуганная мамка, понимает, достанется ей конкретно. Орёт на Витю.
   —Ну и чёрт с тобой! Идиот! Иди, болей дальше.

   Вальке ложку керосина в рот. Вот тут-то бедной Валюхе досталось. Ей некому жаловаться, она папке чужая, приёмная дочь.

   Летом, как бы болезни уходили, а с осени всё повторяется. Скоро в первый класс идти, болеть никак нельзя, оставят на второй год. Мама запилила мужа, отвезти сына в военный госпиталь, покажи врачу.

   Хирург внимательно посмотрел горло.
   — Ого! Надо немедленно удалять этот рассадник инфекций. Откладывать не будем.

   Полистал свою записную книжку и назначил день операции. Папа перепоручил всё маме, ему в это время в гарнизоне надо быть, внеплановая проверка.
   В назначенный день посадила на кушетку в свободную палату, ждите. Хирург освободится и сразу придёт. Наконец-то дождались. Первым в палату вошёл солдат, в больничной пижаме, молча сел на табуретку. Следом быстрыми шагами, озабоченный хирург. Кивнул солдату, тот сильными руками подхватил Витю, посадил себе на колени. Хирург рядом на краешке табуретки.
   —Ну боец, тебя Витя зовут?
   — Да.
   —Геройское у тебя имя. Ну-ка Витя, открой рот, посмотрю, что там у тебя болит.
 Витя понимает, сейчас ему горло резать будут. Зубы с губами сжал, да так, что рот ему не откроешь. Доктор ласково.
   —Да не бойся. Солдатом хочешь стать?
Витя кивает: —Да! Танкистом.
Хирург кивает головой.
   —Ты молодец. Только вот что я тебе скажу, в танке рот надо держать открытым, иначе выстрел бухнет и оглохнешь.  Понимаешь меня?  Давай, покажи, как ты в танке будешь рот открывать.

   Витя открыл рот, солдат прижал худое тельце к себе, не дрыгнешься. Хирург накинул на гланду петлю, чик и обрезал. Тампон с раствором в горло, смазал, встал и быстрыми шагами ушёл по своим неотложным врачебным делам. У хирурга работы выше крыши, фронтовики с застарелыми ранениями страдают. А Витя, как сидел, так и остался сидеть на коленях у солдата.
   Через какое-то время хирург бегом заскочил, сел рядом и говорит:
   —Витя, открой рот, я посмотреть должен, что у тебя там творится.
Витя помнит, как его надурил доктор, сжал губы, головой качает.
   —Нее!
Хирург уставшим голосом:
   —Ты понимаешь, какая проблема. Я у тебя в горле марлю оставил. Если сейчас не вытащу, проглотишь, в животике больно будет.

   Витя понимает, — врёт, рот сильнее сжал и на маму смотрит. А мама качает головой, — сынок, открывай рот, там в марле ещё и маленькие ножницы, проглотишь совсем тебе больно будет.
   Витя маме верит, открыл рот. Боец тельце прижал, хирург петлёй чик и нет второй гланды.
   — Всё, пацан, бывай здоров! Больше болеть не будешь.
Хирург наговорил мамке, что надо делать, вышел, но вернулся.

   —Мамочка обязательно свозите мальчишку на Чёрное море, лечение закрепить надо. Морская вода поднимет иммунитет.
   Такие вот были хирурги фронтовики, быстро по-деловому и в любых условиях.

   Витя полежал часок на кушетке и попутной "Санитарккой" до дома. Мама сбегала в ближний магазин за мороженым, «рану приморозить». Мороженное, которое всегда под запретом, сейчас уже можно. Это же такого счастье поесть мороженного!
   Ещё помаялся пару дней дома и во двор. На свежем воздухе скорее заживёт. Гоняй с пацанами вниз вверх по верандам и лестницам, играй в прятки догонялки, в казаки разбойники. Кто-то орёт во всю глотку: - «Поливалка» едет!
   Ватага выскакивает на улицу и бегом туда, где машина поливает асфальт чистой водой. Бегут за машиной, водила в зеркало смотрит и хитро улыбается. Притормозил, дождался ватагу, как даст струёй. Все мокрые счастливые с визгом врассыпную. Мокрые, но счастливые шлёпают по лужам.
   Набегаются, по домам не расходятся, сядут в кружок семечки грызут, леденцами угощаются, кашляют друг на друга, вирусами обмениваются.
Байки травят,
   —А на том крюке, что в потолке вбит, Казаки подвешивали турецких шпионов. Палками били, допрашивали, зачем шпионить пришёл?

   —А мне пацан рассказывал, который раньше жил в нашем доме, они видели на чердаке как костлявые приведения турецких янычар приходили с «того света». За своего товарища казакам отомстить, а казаки узнали и все попрятались кто куда. Скелеты поищут, поищут и уходят через подземелье. Их даже наш дворовой пёс «Кузя» боится. Как учует с чердака спускаются, задерёт голову и воет на луну. Утром перепуганные тётки меж собой шушукаются, — не спроста Кузя под утро выл, — к покойнику. Так что увидел, сразу убегай или спрячься, иначе тебе "амбец".
   — Это правда Кузя?
   Пёс всегда рядом с пацанами, услышит своё имя и ласково тявкнет, в надежде получить конфетку.

   —В каком-то чулане есть тайный подземный проход, по нему в случае нападения, можно незаметно уйти к речке Арпачай, а там недалеко наши крепости стоят. Только вот незадача, по сей день никто подземный ход найти не может.

   Когда в доме в шесть вечера включали электричество, в окнах вспыхивали лампочки, мамки выходили на веранды и с разных этажей выкликивали своих пацанов.
   — В о в к а, домой!!
   — С а ш к о, домой!!
Услышал мамка зовёт, бегом в туалет и домой. Если пацан появился «ниоткуда», друзья ему очень сочувствовали.
   — Ты где был? Мамка искала, орала как бешеная, — я ж его убью!
Мальчуган съёживался, голову в плечи. Знает, с порога получит дежурную затрещину.
   Скинул у порога вымазанную обувь, постукал снизу вверх, по бачку «Мой-До-Дыр», кое-как ополоснул руки и к примусу там уже скворчит что-то вкусненькое.  Набил рот, щёки надулись не прожевать, ни продохнуть. А мамка всё вопросы задаёт, всё допытывается.
   — За что на вас тётьгаля наорала? Чо сегодня во дворе было? Что на этот раз не поделили? Откуда фингал под глазом? С кем опять подрался?
 
   А у сыночка глаза закатились, голова с плеч на стол и заснул за столом. Так вот и росли дети, рождённые во время войны и в год Победы. Дети войны укрепляли иммунитет беготнёй до изнеможения. Это был верный путь к спасению, выжил, живи дальше, не справился, значит судьба твоя короткая.

  3.65   МИШКА-МИШКА, ГДЕ  ТВОЯ УЛЫБКА, ПОЛНАЯ  ЗАДОРА И  ОГНЯ...

   Нижняя веранда офицерского дома была центром где все собирались подростк оставался на тусовку. В выходной день к вечеру на нижней веранде девчонки и мальчишки весело толкались, шутили, догоняли дать сдачу. Кто-то крикнет, — парами в «Ручеёк»!
   Встали напротив друг друга, мальчик держит свою девочку за пальчик, и каждый про себя думает, кто меня выберет. Лишённый своей пары нырял под руки стоявших и выбирал симпатию, в этом вся фишка игры в «Ручеёк». Принесли патефон, поставили пластинку, звук зашуршал, игла затупилась. У кого есть новая игла? Кто-то сбегал за новой, острой и пластинка запела весёлыми куплетами:
     «Мишка-Мишка, где твоя улыбка, полная задора и огня?
     Самая нелепая ошибка, Мишка, то, что ты уходишь от меня.
     Ну не надо, Мишка, я тебя по-прежнему люблю...»
Под озорной голос певички мальчики приглашают девочек танцевать, пары двигаются, слегка прижимаясь друг к другу.
   С морозами во дворе дружно вытаптывали снег, отсыпали бортики ледяного катка. Вёдрами дружно заливали водой. К следующему вечеру каток уже готов. Девочки на коньках «Снегурки» выписывали друг перед другом всевозможные фигуры, мальчишки ширкают по льду на скоростных «Дутышах».   
После одиннадцати вечера в доме электричество отключалось, становилось темно и тихо, кто-то ещё оставался покружить в темноте. Мальчики важно доставали из карманов отцовские плоские фонарики и расходились проводить девочек до квартиры. У двери, как бы невзначай допускалось поцеловать её в щёчку и договориться сходить в кино или в парк.

   Ленинакан не был захолустным городком на южной окраине советского государства. Присутствие советской армии, офицеров с семьями поднимало статус городка. В гарнизонном Доме Офицеров гастролировали московские музыканты симфонических оркестров, артисты кукольного театра из Еревана доставляли большую радость детворе, зал хохотал до коликов в животе.
   Кинотеатр в центре города считался самым популярным местом для молодёжи. Один и тот же фильм крутили дней десять, а то и больше, в зале всегда был народ, смотрели один и тот же фильм по два три раза. Было несколько фильмов Голливуда, их называли трофейными. С замиранием переживали как красавец Тарзан спасает от диких зверей красавицу Джейн. Все короткие реплики летающего по лианам красавца пацаны знали наизусть, легко складывали ладони к губам и громкими воплями подражали его призывным крикам. Шли фильмы о мужественных детях капитана Гранта,  крайне несуразные и глупые эпизоды с Чарли Чаплином доводил зал до гомерического смеха.
   Когда «Мосфильм» показывал про любовь, это всем было ближе и понятнее. Девчонки по нескольку раз смотрели такие фильмы. С замиранием сердца следили как переживает влюблённаю в тракториста фронтовика красавица, доярка коров. Бедная девушка вся в душевных муках, никак не могла решить как ей сказать это бесшабашному трактористу. Убегала на ферму к своим теляткам и делилась с ними душевными страданиями. Большеглазые телята нежно слушали свою очаровательную доярку, а зрители плакали от сострадания и подсказывали что нужно сказать.
   Смотрели как раскручивалась интрига между двумя председателями соревнующихся колхозов. Статный фронтовик, председатель колхоза, был влюблён в красавицу председателя соседнего колхоза. Всевозможные производственные ситуации никак не давали ему объясниться в любви.

   Витина старшая сестра во все глаза смотрит фильм, переживает до слёз, в душе у неё такое, о чём даже думать было непозволительно. В любовных грёзах, отрывала взгляд от экрана и посматривала на последний ряд тёмного кинозала. Там под гармонь влюблённого тракториста сладко целовались парочки. И она ждала, когда мальчик пригласит её в кино. Скажет, Валюша, билеты уже все распроданы, в зале мест нет, я смог купить только на последний ряд. Пойдёшь? Конечно она знает почему на последний ряд и давно согласна, против основного закона природы устоять невозможно. Для приличия поломается и согласится.
   Нацелуются в кинотеатре и юноша приглашает подружку в воскресный день погулять в городском парке. Парк был спланирован архитекторами еще при строительстве первых русских крепостей, столетние деревья ровными аллеям, густо проросший кустарник с красными  ягодами. Место совершенно безопасное, вооруженные патрули заглядывали во все дальние уголки просторных ландшафтов, могли скрутить подозрительную личность и допросить.
Вход был платным. Юноша старшеклассник доставал из глубоких карманов штанин несколько копеечек и покупал два билета. Старшеклассники толпой ходили в городской парк на танцевальную площадку.
   По пути к танцевальной площадке мальчики приводили девочек в стрелковый тир. Тогда все должны были уметь стрелять. Иметь на школьной форме значок "Ворошиловский Стрелок" было очень престижно и нужно было поучить подружку с косичками стрелять из воздушного ружья кисточками по мишени. Парнишка, как бы невзначай, сзади прижимался к своей однокласснице, объяснял, как правильно целиться и как плавно нажимать на курок и не дёргать. Подружка, оттопыривала свою упругую круглую попку, пригибалась к стойке и начинала прицеливаться. Вся во власти своих непознанных чувств, её попка приятно млела от горячих прикосновений юноши и особенно от чего-то там, твердеющего в его широких штанинах. Играла в эту забавную игру, криво целилась в мишень, что бы пулька кисточка не попала в круг, а лучше, чтоб вообще мимо пролетела. А он, наивный переживал, прижимался и начинал объяснять, как правильно попасть в мишень.
   От стрелкового тира, сплёвывая семечками шли на танцплощадку, где под военный духовой оркестр можно было осторожно положить руку девушке на талию и вальсировать под «Амурские Волны». Она, как бы невзначай, касалась его своей маленькой затвердевшей грудью, хотелось прижаться покрепче, но так нельзя было делать. Он мог о ней плохо подумать. Начнёт одноклассникам сплетничать и к ней уже долго никто из мальчиков не подойдёт. Закон целомудрия рулил в отношениях.

   Детвора бегала по по, холмам и зарослям парка до темна, домой еле приползали. Зимой городской парк на долго покрывался снегом, влияние высокогорного климата. Лыжи на плечо и вперёд, встал на лыжню и сос вистм в ушах с холмов и склонов. Ещё веселее с горки на санках, карабкайся по крутым склонам и вниз с горы, не удержался в седле так догоняй кубарем санки, за шапкой и рукавицами.
 
   Как-то Валька, доверчивая душа, тайно шепнула братику. Вить, наши девчонки в парк собираются, там смешной псих на лавочке что-то показывает.
   Идёшь с нами? Ну, как тут отказаться, любопытство берёт верх.

   В отдалённом месте парка сидел мужчина из местных и дремал на солнышке. Девчонки ватагой неслышно приближались и начинали между собой хихикать. А тип на лавочке, хитро глянет и вытаскивает из штанов пенис огромного размера. Направит на девчонок и начинает онанировать. Девчонки, во все глаза глядят на раздувающийся мужской орган и цепенеют. А когда в их сторону что-то начинало брызгать, с визгом разбегались, прятались в кустах подсматривали как псих корчится в муках оргазма. Досмотрели порнографию, глазки горят и весёлые побежали дальше.
   Витя за ужином рассказал, как они с Валей гуляли по парку и «случайно» встретили психа, который своим огромным писуном пугал девочек. Отец покачал головой… Псих онанист навсегда исчез из парка.
   У подполковника служба складывалась не плохо, омрачали письма из Баку. Дедушка Макс в письмах жаловался на Славика, каждое новое, тревожнее предыдущего.
     "... Твой Сын, меня очень беспокоит. Учительница на него жалуется, нарушает дисциплину, дерётся в классе. Без ножа в кармане во двор не выходит, ещё немного и анашу начнёт курить. В мозгах блатная, тюремная романтика. Мы просто в ужасе от его жизненных авторитетов. «Вор в законе» или в «беззаконии», как правильно не знаю, это же потеря морали и человеческих ценностей. Не поленюсь повторить тебе. Внучонок не нашей породы, к музыкальному инструменту не подходит, немецкий язык не учит. Книги классической литературы в руки не берёт. Ему замечание, в ответ огрызается матерными словами. Славик, конечно, умненький мальчик, но повлиять на его воспитание, мы уже не в силах. Подростку нужен отец, ремнём по заднице отстегать. Постарайся поскорее забрать его.
   Я тебе старался донести простую истину. Нельзя жениться на первой встречной, это губительно для потомства. Твой сын глубоко печальный результат твоего легкомыслия. С ним большой вопросом продолжение нашей фамилии."

   Илья отложит письмо в сторону и с глубокой озабоченностью размышляет. Почему всё всегда не так. Стараюсь жить по закону, а жизнь только пакости подкидывает. Для его благополучия оставил в Баку, а сына могу потерять. Успокоится, пишет Славику письмо, всегда по-доброму, ласково, как он любит своего мальчика, о том, как все его с нетерпением ждут в Ленинакане. Предостерегает от опрометчивых поступков и, между делом, каждый раз напоминает. Я тебя фактически выдернул из рук немецких диверсантов, отправил из блокадного Ленинграда в Баку не для того, чтоб тебя по тюрьмам сгноили...

   С окончанием учебного года поехал за сыном. Привёз. Начались проблемы. Как-то пришёл старшина, грудь в орденах, уважаемый во дворе фронтовик разведчик.
   Товарищ подполковник, ваш старший сын, ведёт себя не по нашим правилам с пацанами задирается, ножом угрожает. С моим сыном жестоко подрался. Проведите с ним воспитательную беседу, иначе здесь ему рога обломают, а вам только неприятности по службе.
   Козырнул и ушёл.

   Отец собрал семейный совет и долго говорил о поведении. Приводил в пример офицеров царской армии, которые старались «не попасть в историю». Иначе дуэль на пистолетах или шпагах и кому-то смерть. Отказался стреляться, потерял уважение товарищей и уходи из полка с позором, от которого уже не отмоешься. И вообще сын мой я тебе так скажу, ты в офицерском доме. Профессия офицера убивать, понимаешь, уговаривать тебя никто не будет, изобьют до полусмерти и останешься инвалидом...
   Все слушали отца с открытым ртом. Валя предложила брату записаться  в Доме Офицеров на спорт. Она уже ходила на тренировки и серьёзно увлеклась модной тогда акробатикой, - выбери себе секцию по душе, тренируйся, дурь твоя пройдёт. Славик послушался доброго совета, стал ходить на спортивную гимнастику. Больше во дворе о нём плохого уже не говорили.

   3.66 «РАСКИНУЛОСЬ МОРЕ ШИРОКО И ВОЛНЫ БУШУЮТ ВДАЛИ...»

   Зимой Витя набегается на коньках, ночью одеяло скинет, примёрзнет и кашляет... Мама проснётся, укутает вторым одеяльцем и сидит рядом. Вечером зудит, Илюша, доктор сказал, Витю на море надо свозить. Сам подумай, на следующий год в школу. Начнёт болеть, уроки пропускать. В школе строго к этому, на второй год оставят. Ты же отец, в конце концов, сходи в «Военком», попросил путёвку. Нужель, за столько лет службы и за войну тебе путевку не выделют.

   В конце концов, подполковник под прессингом супруги заглянул в свой военный профсоюз. Нежданно встретил там однополчанина, танкиста по Третьему Белорусскому Фронту. Обнялись, посидели, поговорили, было что вспомнить.
   — Илья, дорогой, нет никаких проблем, пиши заявление, будут тебе путёвки. В один прекрасный день, приехал домой и гордо сообщил.
   — Дорогая. Вот тебе две путёвки в санаторий. Едем на 20 дней на Чёрное море в Сухуми. От такой новости, мама подхватила Витю и пустилась в пляс, распевая популярную песню Леонида Утёсова:
     «... Раскинулось море широко, и волны бушуют вдали... Товарищ, мы едем далеко, подальше от нашей земли...»

   В начале летних школьных каникул вновь возник конфликт со Славиком. Упёртый пацан твёрдо решил бросить школу, стать передовым рабочим, строить социализм. Отец ещё раз с ним серьёзно поговорил.
   — Ну что же сын, коль у тебя такие намеренья, я тебя отговаривать не буду. Походи, поищи работу. Устраивайся и работай. Только сразу запомни, из зарплаты будешь в семью отдавать за питание, или живи в рабочем общежитие, питайся сам. Не маленький уже.

   Славик воодушевился, подбил для компании школьного товарища и вдвоём записались на стройку жилого дома. Вышли на работу, им к спине пристегнули деревянную полку, на неё накладывают кирпичи и пошёл по этажам. Армянский каменщик работал быстро, стены на глазах поднимались. У него план, зарплата. Орёт сверху.
   —Эй! Зачэмм медлено ходишь... Давай... Работай ээ...бистро!

   Весь день, вверх-вниз. Через неделю у парня навсегда пропало всякое желание стать передовым строителем коммунизма. Объявил отцу, решил уволиться, только отец жёстко пресёк желание уволиться.
   — Сбежишь со стройки раньше срока, как дезертира в тюрьму. В начале августа решим, учиться тебе дальше или пойдёшь в рабочие.

   Славка, парень волевой, всё осознал, вставал пораньше, позавтракал и бегом на стройку. Сердобольная мачеха, тётя Дуся закрутит ему в газету покушать в обеденный перерыв. Строго тогда было, опоздал на работу, под суд и в Сибирь на лесоповал, там тоже работяги нужны.
   Отец понимает, сын весь в напряжении, сна ему не хватает, откуда-то пригнал трофейный немецкий "Motorad" с педалями. Крутанул педалями, мотор заурчал и поехал на стройку. Уже не пешком.
   С Валей было проще, в школе её записали в пионерский лагерь на два сезона. Счастливая Валя умчалась с одноклассницами отдыхать на природе.

   Витина мама основательно готовилась ехать на море. Нагрузила два чемодана, от пола не оторвать и поездом до Сухуми. На привокзальной площади курортного городка курортный автобус, на стекле список «Дома Отдыха». Приехавшие с поезда глядели в список, находили свой санаторий и с чемоданами в руках втискивались в бусик.
   Водитель, красавец грузин, с умным видом оценивал неподъёмные чемоданы, пальцем показывал куда ставить. Водила, хлопнул дверью, мотор затарахтел, бусик несколько раз дёрнулся и покатили.
   Городок Сухуми очаровал с первого взгляда, улицы утопали в зелени, повсюду экзотические деревья, олеандры, кипарисы, эвкалипты, яркие цветы магнолии. Летний воздух был густо пропитан сладковато-пряным вкусом цветов. По тротуарам вальяжно фланировали загорелые весёлые курортники. Мужчины с военной выправкой, все в белых костюмах, папироска лениво на губе. Их подруги в шляпках с вуалью, в лёгких трофейных заграничных платьях обшитых бисером.
   Водила смотрел на офицерских дам, улыбался белыми крупными зубами и мурлыкал про девушку Сулико, любимую песенку И.Сталина.
«... Где же ты, моя Сулико? Сердцу без любви нелегко...  Сулико, моя Сулико...».

   У корпусов Домов Отдыха прерывал свою песню, громко объявлял название,виходим.  Счастливый народ, обгоняя и расталкивая друг друга, спешил оформляться в числе первых. В мозговой извилине простого советского офицера было чётко забито, — первым достанутся лучшие номера.
   У стойки строгая дама администраторша сосредоточено просматривала документы прибывающих. Смотрит в путёвку, сличает с документом и выдаёт ключ от комнаты. Счастливые пары суетливо хватали поклажу и разбегались по этажам. Подошла очередь подполковника. Протянул две путёвки, свою Служебную Книжку и паспорт жены. Администраторша и в руки брать не стала. Скосилась на худенького Витю, тихо стоявшего у маминой длинной юбки. Помолчала, о чём-то подумала и громко, чтоб её голос был услышан далеко по коридору, рявкнула.
   — А это ЧТО ещё такое...? Гражданочка, это ваш ребёнок?
   — Да, наш.
   — Отдыхающих с детями не принимаем! Здесь с детями находиться строго запрещено!Я не буду оформлять. Мамаша отойдите в сторону, не мешайте людЯм оформлять документы.

   Родители в глубокой растерянности и нервном замерли в шоке, глазами хлопают.
   — Как так. Да... Мы... Это...  Только за него сюда приехали. Перед школой здоровье на море поправить.

   Администраторша холодно глянула и безразличным тоном.
   — На местах должны были предупредить. В путевке всё написано, что можно, ачо нельзя.Отойдите. Не мешайте людЯм оформляться.

   Очередь офицеров фронтовиков с послушным видом "побитой собаки" глядели на администраторшу, боялись слово сказать, за старшего офицера заступиться,ретивой администраторше возразить. Скажешь против, поселит у туалета и нюхай говно весь отпуск.
   Побледневшая Евдокия Ивановна в полной безысходности ситуации, встала вплотную к стойке.
   — И что нам теперь делать? Как прикажете нам поступать?
   —Как хотите, так и поступайте? В путевках всё написано, отмечу "нарушение общего порядка". Шас «Кацо» крикну, чемоданы в руки и на вокзал.

   Это был финиш, ступор, звонкая пощёчина от администраторши, которая по статусу была информатором НКВД, имела право унижать подполковника бронетанковых войск.
Евдокия Ивановна не просто прошла "Крым и Рым", жёстко встала, чтоб никого к стойке не подошёл.
   —Буду стоять пока я не определюсь и никого не пущу.
   —Гражданка! Отойдите. Не мешайте работать. Товарищи, подходите, подходите...

   В пиковый момент накала страстей, как бы невзначай появилась уборщица с ведром и шваброй пол протереть. Приблизилась к ошарашенной мамочке и негромко, но очень доверительно.
   —Я помогу. Я вижу вы хорошие люди. Вам помогу, плохим не помогаю. Вам помогу. Ну как же, хорошим людям не помочь. Устроим мальчика. Не волнуйтесь. Поживёт у бабушки. Она с детями хорошо возится, её ещё "Сладкой Бабушкой" называют.  У ей на ночь будете оставлять, а днём вместе на море гулять. Хатка недалече, рядышком.

   Дуся испуганно покосилась на уборщицу. Та перехватила взгляд, губки поджала.
   — Да не боись, мамочка, домик чистенький, бабушка наша, русская, заботливая. Её за доброту душевную, дети уезжать не хотят. Думаете, только вы в такой ситуации. Решайте, мне домой пора, муж с работы некормленый.
   Родители переглянулись.
   —Да, да пошли, посмотрим.

Уборщица подхватила ведро.
   — До хатки провожу, а там сами сговоритесь. Чемоданы здесь ставьте, не волнуйтесь, не украдут.

   Домик с русской ласковой бабушкой оказался на удивление ухоженным, чистеньким. Шторки белые на окошках. Заплатили сколько сказала, оставили Витю и вернулись оформлять путёвки.

Вот так в условиях сурового сталинского режима предприимчивые тётки разыгрывали  бизнес спектакль. А как выживать на мизерную зарплату.

   Устроились, переоделись, забрали Витю и на море. Дорога была удивительно красивой, зелень кустарников, вечно зелёные деревья с прыгающими маленькими птичками. Не замолкающий стрекот цикад. Витя во все глаза рассматривает скульптуры атлетов, метателей диска и копья. И вдруг за поворотом море уходящее за горизонт.
   Витя с неописуемой радостью смотрел в даль. У кромки воды стал слушать всплеск волн, шуршащие на прибое разноцветные камешки. Ну что ещё нужно для счастья, вода чистейшая, дно покрыто красивыми камешками, ракушками. Дыши и наслаждайся. Папа научил бросать в море плоский камешек, бросил, камешек об воду и подпрыгнул, считай сколько раз он подпрыгнет, прежде чем утонет. А когда Вите купили надувной круг, мальчик почувствовал себя отважным моряком. На круг и плыви, волна за волной тянут в море к буйкам. Папа на берегу загорает, но одним глазом посматривает, встанет, нырнёт и догоняет Витю. Плывут к морской синеве, доплыли до буйков, папа набрал в бутылочку морской воды и к берегу. Давай сынок, хорошенько полощи, выгоняй всю хворь. Витя старается, булькает горлом чистейшей морской водой.
   В те далёкие уже годы вода действительно была лечебной, морской рассол лечил лучше пенициллина. В прибрежных городах народа ещё было не много, в море ещё не сливались потоки неочищенные фекальные сточные воды с колхозными ядохимикатами и удобрениями.
   Солнце поднималось к зениту и начинало припекать, пляжный народ выдёргивал из воды своих детишек, соберут подстилки и расходится. На опустевшем берегу, под обжигающими солнечными лучами оставались редкие группы беспечных, выпивших белобрысых парней и их подруг. В доброй компании резались в карты, пили водку и мужественно окрашивались в цвет краснокожих индейцев.

   Витю вели к грузинской пекарни, как сегодня сказали бы, «Хачапурня на дровах». Грузины пекари сразу приметили красивую стройную мамочку с мальчиком, импозантного офицера в летнем курортном костюме. Пекарь с фигурой штангиста тяжеловеса, ручищи по локоть в муке, готовил самые вкусные хачапури с сыром. Свежеиспечённая булочка с расплавленным сыром оставалась у Вити в памяти на долгие годы.Подаёт и смотрит, как Витя уплетает хачапури с расплавленным сыром. Весело, с улыбкой подбадривает.
   — Кушай малчык, кушай наздаровье, незя, малчык, такой худой бытт... Мамачка, давай ещё для малчик хачапури сделим, ми бистро...

   Витя скушает ещё одну булочку, а голова уже на стол падает, глаза под веки закатываются. Мама ему последний кусочек в рот затолкнёт и пошли. Папа никогда не торговался, назвали цену, достал кошелёк, деньги на стол, ещё и скажет, — сдачи не надо. Счастливый грузин всегда благодарил и кланялся.
Бабуля уже стоит у порога, ждёт. Знает расписание, когда в санатории обед, столы накрыты, значит вот-вот подойдут. Увидела и захлопотала, очень уж старалась отработать свои трудодни.
   —Давайте, давайте мне, я всё сама, сама, вы идите, идите, отдыхайте, намаялись. Вижу, накупались от души. Я сама раздену и спать уложу. Мальчуган после моря будет спать долго, здоровым сном.

   Мама с папой сами отдохнут, приходят сына будить, вставай, лето проспишь. Пошли в Ботанический сад, погуляем, эвкалиптом подышишь. Вечерком, как стемнело, возвращались в санаторий. Папа к окну, у которого стояла огромная кадка с раскидистым фикусом, дёрнул шпингалет и открыл окно. Мама со двора подала Витю, папа подхватил и в комнату, подальше от любопытных глаз.
   Мы на ужин, а ты сиди тихо, в коридор не высовывайся! Не надо, чтоб тебя ночной администратор видел. Витя знает, родители с ужина, ему принесут в салфетке котлетку с хлебом, стакан сока с бубликами. Котлетка хоть и остывшая, но очень вкусная, чесночком пахнет. До детей уже никому дела не было, срабатывала простая логика, заплатили и забыли. После ужина дежурная администраторша пробежалась по залу, смахнула со столов в сумку нетронутое и быстрыми шагами до дома.
   Витя мог спокойно сходить в актовый зал, посмотреть концерт приезжего артиста или смешное кино. Дети были в санатории, но как-то все перепугано сторонились друг друга.
   Перед сном отдыхающие дружно шли к тележкам, под накрытыми белой скатёркой стаканы с кефиром, на протвине булочки благоухающие свежей выпечкой, с сахарной глазурью. Мама брала Витю за руку и вела к столикам откушать это ужасное сочетание вкуса. Витя давился, но ел, не мог маму обидеть, она так для него старалась. Ему поскорее хотелось уйти к "Сладкой" бабушке поиграть с очаровательным котиком, который его уже ждал у порога. Рыжий «Пушистик» доставлял мальчику много радости.

   Двадцать дней пролетели быстро, солнце, воздух и вода, наши лучшие друзья, сделали своё доброе дело. Купание в море, чистый воздух, фрукты с рынка всё пошло на пользу. Перед отъездом врач санатория посмотрел мальчика, проверил горло, послушал лёгкие и сказал, сейчас всё хорошо. Порекомендовал приехать на следующий год, закрепить иммунитет. Счастливые папа и мама перед самым отъездом купили сыну модель парусника, о котором Витя мечтал с первого дня, как увидел кораблик на полке магазина.

   3.67 АЛАГЁЗ. ВОЕННЫЙ ПОЛИГОН 

   Год 1952. Пограничный механизированный Корпус напряжённо готовился к ответственным манёврам, на которых будут присутствовать генералы из Генерального Штаба. В команде московских проверяющих был и фронтовой друг подполковника. Они хорошо знали друг друга и подполковнику искренне хотелось по-дружески обняться с фронтовым товарищем. Было что вспомнить, особенно как он помог не высылать из Германии беременную Евлркию. Хотелось показать ему подросшего сына, в судьбе которого он принял активное участие. Фронтовой товарищ хорошо продвинулся по службе и просто с бутылкой к нему не подойдёшь, такую важную персону пригласить домой тоже не получится. Решил взять Витю на манёвры и, как только представится возможность, пообщаться и показать Витю.

   В полевом лагере «смотрящим» за Витей был назначен старший сержант последнего года службы. Им поставили отдельную палатку, усатый старшина выдал мальчугану настоящую фронтовую пилотку, фляжку для воды, ложку для еды, потёртый солдатский ремень. Дядя Коля проколол нужную дырку в ремне Витя затянулся  потуже и засунул за пояс свой домашний револьвер с бумажными пистонами.
По простоте душевной рассказал сержанту, что хочет ходить в  разведку. Дядя Коля посмотрет скептически, покачал качал головой и выстругал из рейки деревянного ящика саблю, финку и что-то подобие винтовки. Принёс откуда-то настоящий бинокль, портупею и навесил на Витю.
   —Ну вот, так мы с тобой всех победим. Завтра с утра сходим до полевой кухни, поедим каши и пойдём в разведку. Будешь смотреть в бинокль и мне всё докладывать.  После таких слов, мальчуган почувствовал себя настоящим «сыном полка», о котором читала ему мама.

   Ранним утром, с первыми лучами солнечного света, горное плато Алагёз разбудил грохот танков.  Манёвры начались. Витя первый проснулся, «столкнул» с кровати дядю Колю, умылись, сходили до полевой кухни и служба началась. Наметили себе на небольшом холме с торчащим гранитным валуном тайный пункт наблюдения. Перебежками, где-то по-пластунски поднялись на холм. С него хорошо было видно дым моторов, мотопехоту, выстрелы из ракетниц. Сержант показал мальчику как настраивать по своим глазам настоящий бинокль, смотреть вдаль и докладывать о том что увидел.
   Витя не на шутку разыгрался, рьяно бегал докладывать всё что увидал в бинокль, сержант внимательно его слушал, изображал как он по рации передаёт всё командиру.
   — Ну пацан, да ты настоящий разведчик. Надо тебя к медали представить

   Когда солнышко стало припекать, сержанту надоело играть, изобразил взрыв и прикинулся сильно раненным, аж встать не может. Приказал Вите ползти медленно, чтоб противник не обнаружил, на другую часть холма и оттуда вести разведку за противником. Приказал, закрыл глаза и блаженно "умер". Благоухала альпийская растительность, сладко пахли полевые цветы, надышаться невозможно. Сержант лежал на траве и грыз соломинку. Скоро уже дембель, вернётся домой, обнимет свою девушку. Она у него такая верная подруга, все четыре года пишет ему письма, присылает свои фотки с нежными словами. Читаешь  аж за душу трогают.  «Я так по тебе вся истамилася. Соскучилась, недождуся никак. Всё о тебе думаю. Жду ответа, как соловей лета…»
   Николай вспоминал службу в армии как самые счастливые свои дни. Кормили хорошо, окреп, возмужал научился дисциплине. Освоил профессию механика, повезло с командиром, никогда голоса не повышал, не матерился, не угрожал зуботычиной. Учил думать, проявлять инициативу, решать возникающие проблемы. На гражданке всё пригодится, семью заведу, человеком стану.

   Витя увлечённо лез ещё выше, оттуда смотрел в бинокль что происходит, хотелось побыстрее доложить сержанту, но он уже "умер", надо всё самому. И ему надоедало быть разведчиком, отложил бинокль в сторону и с большим интересом стал наблюдать как прилетали и улетали жуки и осы. Торопились собрать на зиму надёжный запас нектара, кормить своих деток. Помнил, мамины слова, — убивать жучков- паучков нельзя, это божьи твари, не бери грех на душу. Просто смотрел на разных, диковинных рогатых жуков трогал их соломинкой и совсем забыл, что он «на войне».
   Дядя Коля хорошо вздремнул,  изображая врага подкрался и напал. Стал учить разным приёмам, как правильно «дать сдачи» своим обидчикам.
   К обеду возвращались из «разведки», мыли руки и первыми шли к полевой кухне. Краснощёкий повар от души накладывал в котелок каши с мясной тушёнкой, наливал в помятую алюминиевую кружку компот из сухофруктов. Витя с большим аппетитом вылизывал миску и был самым счастливым мальчиком на свете.
   И так пол месяца, как в сказке. Иногда на «Виллисе» приезжал в полевой форме с каской на голове Витин папа, спрашивал сержанта, как дела и уезжал.

   Манёвры закончились, Витя сложил в потёртый мешок оружие, коллекцию собранных стреляных гильз. Николай обнял мальчугана, —теперь ты знаешь, как постоять за себя. Никогда не сдавайся, давай сдачи, дерись пока сила есть. Повернулся и пошёл сдавать усатому старшине казённое имущество, солдатский ремень, пилотку, флягу.

   Когда солнце уже садилось за горными хребтами заехал отец, забрал Витю и поехали по горной дороге в домой в Ленинакан. У моста бурной горной речки остановились, договорились встретиться с фронтовым другом. Ждали не долго, генеральская легковушка «Победа» блеснула светом фар, проехала мост и остановилась. Из машины вылез толстенький, сытый генерал. Бодро подошёл к ожидающему подполковнику и они по-дружески обнялись.
   Генерал похлопал Витю.
   —Вот ты какой уже стал, большой, не узнал бы тебя. Решил для себя, кем будешь?
   Для «сына полка» этот вопрос был давно решённым, поднял глаза на папиного друга и как учил старший сержант, бодро отчеканил.
   — Разведчиком буду.
Генералу ответ понравился, повернулся к однополчанину.
   — Ну, скажу тебе, ладный пацан! Молодцом растёт!
Не зря мы тогда беременную Дусю оставили в Германии.

   Широко улыбнулся, взял друга под локоть и отошли к середине моста, где их разговор заглушался рокотом горной реки.

   Два водителя стояли на обочине дороги и обсуждали красоту легковушки «ПОБЕДА». Витя смотрел на чёрное небо, на яркие звёзды и даже увидел чиркнувший по небу метеорит.

   Фронтовые товарищи переговорили, генерал предупредил своего однополчанина о национальном вопросе в армии. Предостерёг.
   — Строго относись к службе, не давай повода попасть под увольнение из армии, дадут минимальную пенсию и ищи себе работу. Понимаешь, дорогой Илья, политическая ситуация складывается так, что я больше не могу поддерживать с тобой добрые отношения. Ничего личного. Сожалею. Но что-то меняется, Дело на кремлёвских врачей завели. Ты ухи держи востро, а нос по ветру. Давай пять!

   Прощаясь, однополчане уже не обнимались. Подполковник взял под козырёк и встал смирно. Генерал прошёл мимо Вити, смачно отрыгнул, отравив водочным перегаром чистый горный воздух. Влез в машину, громко хлопнул дверцей. «Победа» обдала стоящих выхлопным дымком и, мелькая красными тормозными огоньками, покатила вниз по горной дороге.
   Подполковник в задумчивости закурил папиросу, под рокот горной реки, обмозговывая информацию. Здесь на турецкой границе никто ничего не знал что происходит в окружении Вождя. Разговор с московским генералом был намёком, почему вдруг стали шельмовать «космополитов», почему под колёсами грузовичка погиб Михоэлс, известный на всю страну артист еврейского театра.
 
   В машине до дома Витя молчал, чувствовал папка весь ушёл в себя, сидит в своих мыслях и слова не скажет.

   3.68  ЗЛОВЕЩИЙ НАМЁК ГЕНЕРАЛА УЖЕ ЗДЕСЬ

   Активное лето сделало своё дело, Витя окреп, почувствовал себя самоуверенным. Как всегда мальчуганы собрались на веранде второго этажа и затарахтели кто о чём. Каждому хотелось рассказать, где лето провёл, как в колхозе с дедушкой на тракторе землю пахал, кто-то рыбачил, у кого-то сестрёнка родилась. Короче, перебивая друг друга, тарахтели кто во что горазд. В шумном словоблудие, никто не обратил внимание, как подошёл мальчик с нижней веранды. Он ни с кем не дружил, подойдёт, потопчется и уходит, короче со странностями. Когда Витя стал рассказывать, как он кашу солдатскую ел, в люк танка залезал, мальчуган, без всяких причин, толкнул Витю в спину, отбежал на безопасное расстояние и стал злобно обзываться, ты всё врёшь. Оскорбления и «грязные» слова сыпались без остановки.
   Удивлённые пацаны замолчали, никто понять не мог, как в дружном дворе среди детей военных такое вообще может быть. Если надо разобраться, выходи один на один и дерись.

Витя повернулся в сторону «обзывалкина» и крикнул ему дежурную дворовую фразу.
   — Кто так обзывается, тот Сам так и Называется.
   Только вопреки понятиям это не остановило мальчугана. «Обзывалкин» сыпались «грязные» слова без остановки. Витя вспылил, погнался за обидчиком, поймал, "навалял", оттолкнул.
   — Пацан, ещё раз «нарвёшься», поймаю, убью.

   На удивление всей ватаги, мальчуган громко вопя, помчался к своей квартире. Мамка «битого», выскочила в замызганном халате, с накрученными на волосы бумажными бигуди. Глянула на сынка, на оторванную у него пуговицу, красную щеку и заорала истеричным голосом.

   — Деточка ты мая. Это кто же тебя так?!

По неписаному кодексу детям офицеров мамке не жаловались. Такое поведение красиво было сказано И.Есениным:  "И навстречу испуганной маме я цедил сквозь кровавый рот: ...Ничего! Я споткнулся о камень. Это к завтраму все заживет!"

   Так и жили, получил, пожаловался, ещё и от мамки получил, — ябеде первый кнут.

   Но не тут-то было! Мальчуган как услышал мамины вопли, стал орать резаным поросёнком.
     — Эта... Вон тот, ванблат!

   Мадам в бигуди не стала уточнять, за что, подняла голову в сторону окна, где жила семья обидчика и, потрясая кулаком, завопила, так, чтоб её всем слышно было. В окнах стали появляться любопытные мордашки жён офицеров.
      —Эй, вы, «ванблаты» проклятые! Ишо мово бить будет. Ишь, жидёнок, руки распустил. Ну ничего. Скоро вами "Чёрный Воронок" пришлют, да за Урал погонют. Там уже бараки сколачивают. На морозе все передохните. Орала чтоб весь двор её слышал.

   Витина мама, как услышала такие нешуточные угрозы, её затрясло от злости. Она знала, отец плачущего мальчика, начальник в НКВД и с ними лучше не связываться. Встала за занавеской, слушает что орёт жена «нквэдэшница». Вечером Илья вернулся со службы и она ему слово в слово всё пересказала.
   — У меня аж злость вскипела. Хотела выскочить вцепиться ей в космы (потрепать за волосы). Еле сдержалась. Вот же сука, мне такое орать. Я русская женщина и дети мои русские, другими уже никогда не будут, но эти твари проклятые, хорошо устроились. Им бы врагов по нерусским фамилиям разоблачать.
   И не дождавшись ответа от своего мужа, разревелась.
   —Навоевались на фронтах. Приехали Родину от турка защищать. Ну почему каждая подколодная гадюка имеет право мне угрожать. Они нас видишь ли в теплушку затолкают, чтоб в Сибири в бараках заморозить. А я тебе говорила. Уходить надо было. Перешагнул белую черту и свободен. Давно бы жили как нормальные люди. Была возможность, не воспользовались. А всё от того, что ты трусливый заяц.  Вот ты кто на самом деле?!

   Дуся вся в истерике, слеза за слезой катились по щекам.
   — Ты только и можешь выслуживаться перед начальством. А дома Витю лупить, да мою Валю дурой называть. Но, я тебе так скажу, в север ни я, ни мои дети не поедут. Я русская женщина, мои дети русские. Я за детей сумею постоять. В чём буду, в том и сбежим, пусть ловят с собаками, в спину стреляют.

   Подполковник бледный как мел, молча слушая жену, а сам вспоминал слова генерала, «...не попадай в историю, не давай повода уволить из армии».  Ну, как назло, скандал совсем некстати.

Жена ещё всхлипнула, протёрла слёзы.
   — Сил уже нет всё это терпеть... Ну, что стоишь как вкопанный?! Иди к «госику», извинись за Витю, скажи что наказал ремнём, в угол поставил. Узнай, что они там задумали...

   Илья, надел китель с фронтовыми наградными планками, походил по комнате взад вперёд. Подозвал Витю и уже спокойно сказал, вечно от тебя одни неприятности в доме. Чтоб к тому засранцу близко не подходил, пальцем не трогал. Пусть орёт, что вздумается, отвернись и уйди. Ты меня понял?!
   —Да, понял. Только обиженный Витя ничего не понимал, если его обидели, а он дал сдачу, так у принято у пацанов. Отец продолжал поучать сына. Запомни сын на всю жизнь. Эти, которых моя мама называла rudums, имеют привычку провоцировать, а получат по соплям, со всех сторон посыпятся обвинения что ты во всём виноват.

   Подполковник спустился на нижний этаж, постучал в дверь «Опричника». Тот вышел на порог, коротко выслушал извинения, молча отвернулся и захлопнул дверь перед носом старшего офицера. Вот и весь разговор.
   Для сытых самоуверенных "Опричников" натасканных на уничтожение граждан СССР, не существовало понятий о фронтовых наградах, воинских званий, заслуг перед государством. Для них любой мог стать  «лагерной пылью», мешком для битья. Старший офицер НКВД делился секретами с женой,  с пристрастием перетирали тему «космополитов», врагов советского народа.
   После крикливых угроз, жена «НКВДедешница» вдруг замолчала. Вероятно, получила от мужа за разглашение государственной тайны. Никто не знал, как «Хозяин» решит поступить с офицерами советской армии с нерусскими фамилиями. Гнать вместе со всеми за Урал, или кинуть «мясом» в борьбе за освобождение мирового пролетариата? Мальчуган, понятное дело, слушал, впитывал всё что говорили родители. К Вите с ненавистью, дождаться  не мог, когда же этих «ванблатов» погонят в вагоны для скота, и жизнь пацанов во дворе потекла уже как-то не так.

   Авторитетные историки в своих публикациях склоняются к мнению, что лично Никита Хрущёв, находясь в ближнем кругу стареющего вождя И.Сталина настойчиво подбивал его разобраться с «космополитами». Сущность Никиты Сергеевича в этом вопросе ярко проявилась, когда он инициировал грязное гонение поэта Евгения Евтушенко за поэму «Бабий Яр».

   3.69   ПОШЛИ БРАТ, Я ОТВЕДУ ТЕБЯ В ШКОЛУ

   Год 1952. В конце августа заканчивалось Витино беззаботное детство, время собираться в первый класс. Написали список необходимых покупок и с утра шустрить по магазинам, стоять в очередях, а лучше сразу в двух. Список большой — букварь, тетрадки в клетку и прописи, пенал, чернильницу, ручку с перьями, резинку для стирания карандаша, карандаши фабрики «Сакко и Ванцетти» и многое другое. Купили, вычеркнули из списка и дальше пошли.
   Большой проблемой стал обыкновенный школьный портфель. Те, у кого папы, при звёздах, при власти находили возможность потолкаться в столичных очередях, привезти из универмагов Еревана или Москвы. Те, кто дальше гарнизона никуда, отдавали свои потертые офицерские планшетки. Мальчики ухитрялись заталкивать в узкую планшетку книжки, тетрадки, пачку цветных карандашей и с оттопыренной планшеткой до шестого класса. В рабочих семьях мамки своим пацанам шили котомку с лямкой из мешковины. Закинул за спину и « ...пошёл-ка ради Бога!
       Вижу я в котомке книжку. Так учиться ты идешь...
       Знаю: батька на сынишку издержал последний грош...
       Скоро сам узнаешь в школе, как архангельский мужик,
       По своей и Божьей воле стал разумен и велик ...»

   У Вити не было проблемы с портфелем, уезжая из поверженной Германии, мама предусмотрительно купила на барахолке потёртый школьный заплечный ранец. По виду как носили солдаты Первой Мировой войны. Ох, уж эта Германия! Во всём бережливость, школьник свой портфель аккуратно носит, чтоб можно было продать на барахолке.
   Фишкой всей дошкольной суеты была форма школьника, без формы в школу не пустят. Купить школьную форму и обувь это надо было побегать. Через кого-то узнавали, когда школьную форму продавать начнут. Шустрить надо было, прибежать пораньше, отстоять очередь, схватить что есть и домой на перешивку. Брали не по размеру, что "выкинули" на прилавок. Дома начиналась примерка и подшивка, первым делом по фигуре подгоняли китель. Пуговицы, на фабриках пришивали всегда не там, где нужно. Мама иголку с ниткой в зубы, кусочком сухого мыла обозначает где подшить, куда передвинуть блестящие металлические пуговицы. Сидит, работает, головы не поднимает. Ещё пару раз подправит и готово.
   Снимай китель, примеряй брюки. Надел застегнул все пуговки, выпрямился, а они на пол упали. Попа мешком, штанины по полу елозят. Заузили, подвернули укоротили и готово, можно делать контрольную примерку. Мама удовлетворённо потирала руки, форма легла как надо, подпоясался широким ремнём с медной бляхой и любуйся в зеркало.  Надо сказать советским детям школьную форму шили из лучших видов шерстяной пряжи. Заботилось государство о своих школьниках. Ткань натуральная, срезал нитку, спичкой чиркнул, нитка тлеет, распространяя по всей комнате запах овчины. Пряжа теплая, воздухопроницаемая, школьники на переменах все в беготне, а тело свободно дышит не мокнет.
   Ботинки это особая песня. Схватили что есть, в худшем варианте ботинок пальцы жмёт. Скрючивай, поджимай и ходи от школы до дома. Лучше если размером побольше. Набил ваты, затянул шнурки до отказа и шагай, только не спотыкайся. Сносу советским ботинкам не было. Каблук стоптался, сапожник, приколотит металлическую набойку и топай ещё пару лет. А начнут поджимать, выковыривай вату и радуйся, как легко стало ходить.

   Витя старательно начистил обувь папиной чёрной сапожной ваксой и в школьной форме вышел к своим пацанам. Мальчуганы тем, кому на следующий год в школу новенькую форму руками трогают. Второклассники делятся своим опытом, как правильно носить на шнурке чернильницу, чтоб в драке трахнуть  напавшего по башке. В мужских школах, где учились мальчики, драчунов всегда хватало.
   Всё отлично, иди погуляй. Мама незаметно стоит за занавеской, смотрит в окно на сына и глаза платочком вытирает.
   — Ну вот, уже и в школу пошёл...

   Утро Первого Сентября стало хлопотливым, наверное, что выпал на понедельник. Все рано проснулись, засуетились, побежали во двор в туалет, а там уже очередь. Орут тем, кто в кабинке, -давай быстрее, выходи!

   Папа в начищенных до блеска сапогах громыхает по комнате, даёт указание старшему сыну отвести Витю в первый класс. Потоптался посмотрел на часы, выждал ещё пару минут и ушёл. Когда за отцом хлопнула дверь, все взбесились, орут друг на друга. Валька визжит на Славика,
   — Придурок, ты зачем уронил мою чернильницу.  Вот сам заливай в неё чернила, я руки не буду пачкать.
   —Заткнись, дура!! Я нечаянно. – орал в ответ Славка.
За Валей последнее слово не задержимся.
   — Сам дурак. За нечаянно, бьют отчаянно.

   Наконец суета позади, сестрёнка чмокнула братика в щёчку и лёгкой припрыжкой упорхнула в свою женскую школу. С ней не по пути, её школа в самом центре города. Мужская в другую сторону. Славка с дедушкиным потрёпанным кожаным портфелем нервно дожидается когда закончится суетня вокруг первоклассника.
   Ну всё готово, пуговки на пальтишке застёгнуты, ремешки ранца подтянуты, мама крепко обняла сыночка, хотела что-то сказать, но на глазах навернулись слёзы, голос охрип. Витя прижался к юбке и замер, ему уже расхотелось в школу идти, ему захотелось дома с мамой.
   Славик стоит у порога, нервничает, у него 10-й выпускной. Посматривает на немецкие ручные часы и начинает вскипать. Опаздывать на школьную перекличку нельзя. Предупредили, за опоздание накажут, могут исключить из школы. И тогда на стройку кирпичи таскать? Трудовое лето на стройке даром не прошло, он уже не хочет быть рабочим. Твёрдо решил закончить среднюю школу с отличным Аттестатом и поступить в медицинский институт без конкурса, стать врачом как дедушка. 
   — Ну хватит сопли гнать! Папа сказал отвести тебя в школу, давай пошли.

Взялся за воротник Витиного пальтишка, грубо отдёрнул от маминой юбки и быстрыми шагами, толкая перед собой брата повёл в мужскую школу.

   Школа размещалась в деревянном двухэтажном бараке. Послевоенных первоклассников было не много, классы едва наполнялись. Учитель спокойно поработал с каждым учеником, как на советском лозунг «От каждого по способностям». Вите эта неказистая школа сразу понравилась. Здесь всё было «клёво», он скоро стал своим. Старшеклассники, друзья Славика, подходили к первоклашке, как к равному, здоровались.
   —Привет, Витёк! Славку не видел, не знаешь, куда пошёл?

   Оскорбляло что старший брат утром крепко брал его за воротник и вёл в школу толкая перед собой. Пришлось папе сказать, -сам дорогу знаю, Славка не нужен.
   Папа отменил свой приказ на сопровождение.

   Утром встречал на улице одноклассников и они гурьбой шли в школу. Местные пацаны аборигены из замызганных одноэтажных развалюх, враждебно смотрели на сытых, чисто одетых детей офицеров. Аборигены с трудом изъяснялись на русском, были одеты хуже некуда, питались скудно – лаваш, лук с армянским сыром, мацони. Хороший покушать на свадьбе да на поминках. Увидят «урус» один идёт, бросают в него камни, кривляются, рожицы строят. После «боевого» лета на полигоне Алагёз, Витя уже давал «сдачи» местным пацанам, ввязывался в драку и шёл на пролом. Пока взрослые прохожие не разгоняли. В одной из таких уличных потасовок ему досталось камнем в лицо. Хорошо прилетел по губе, а не в глаз, ходил со шрамом на губе. После двух трёх потасовок, местные его зауважали, просто кричали что-то на своём гортанном наречье, грозили кулаком и корчили рожицы.

   В это же время в город Ленинакан с Ближнего Востока, из Европейских стран, стали возвращаться семьи армянских беженцев, от кровавой резни устроенной турецкими прокси. Возвращались инженеры, музыканты, ремесленники, открывались ателье по пошиву одежды, обуви. Эти ремесленные мастерские имели большой успех у жён офицеров. Шили качественную модную обувь по ноге, костюмы, пальто, женские шляпки и мужские фуражки, прозванные в народе «аэродромами». На улицах появились импозантные мужчины, костюмы с иголочки, начищенная обувь, грассирующей речью и с хорошими манерами. Испытав на себе европейский фашизма, с уважением относились к советским офицерам и их семьям. Понимали, присутствие советской армии это надёжная защита армянскому народу от набегов головорезов. Не раз замечали, как на продуктовом рынке солдатик покупает в кулёчек сухофрукты, протягивает монетки, а в ответ, - эээ, дэнга нэнада. Кушай наздаровье...

   ГЛАВА 3.70 СПАСИБО ТОВАРИЩУ СТАЛИНУ ЗА НАШЕ СЧАСТЛИВОЕ ДЕТСТВО!

   Год 1952. Первая и вторая учебные четверти пролетели быстро, учились читать Букварь, писать слова в тетрадке по косой линии, узнали как складывать и вычитать. Витю в семье не готовили к школе, не учили алфавит, складывать слова, запоминать стишки. В те годы считали, что в школе всему научат и не надо опережать события. Витя как мог старательно учился, сидел тихо, дисциплину не нарушал.
   Перед зимними каникулами нового 1953 года, учительница раздала табеля с оценками за первое полугодие. Строго посмотрела на учеников и сказала:
   —Я желаю хорошо провести зимние каникулы, катайтесь на лыжах, коньках и не болейте. Те, у кого двойки, находите время повторять Букварь, чтоб во втором полугодии учиться без двоек. Обязательно сходите до городской площади, я видела там ставили новогоднюю ёлку. А сейчас одеваемся и по домам, встретимся после каникул.
   Счастливые первоклашки, сломя голову, побежали к центру города смотреть на разукрашенную новогоднюю ёлку, которую впервые разрешили поставить на площади. Не обращая внимание на мороз, вокруг толпился весёлый народ, всем было интересно как электромонтёры подключают разукрашенные лампочки, с нетерпением ждали, когда ёлка, присыпанная снегом, засверкает разноцветными лампочками. Первоклашки дождались, как включились лампочки и счастливые побежали по домам рассказать что они видели.
   Дома мама глянула табель, пятёрка по поведению, четвёрка по арифметике и физкультуре, тройка по рисованию и двойка по чистописанию. Проблема с русским языком потянулась у Вити до старших классов. Много позже, Виктор понял причину, он младенцем сканировал мамин малороссийский выговор и писал слова так, как говорила их мама. Учительница ему исправит по правилам русской орфографии и ставит двойку. Двойка не сулила ничего хорошего. Понуро стоял и ждал, когда мама наорёт на него, а он все каникулы с утра до обеда начнёт выписывать слова из Букваря. Мама смотрел на своего сыночка, хотела дать подзатыльник, но передумала.
   - Не обрадовали твои оценки, будем исправлять твою мазню по чистописанию.

   Положила табель на стол и удалилась доваривать борщ на керосинке. Сестра Валька искоса заглянула в табель, скривилась, обозвала братика «двоечником» и вприпрыжку вслед за мамой в кухонный закуток чистить картошку.
   Витя как стоял, так и остался стоять, с него можно было писать картину - «Опять двойка». Он хорошо помнил, как мамка лупцевала Валю за двойки, помнил, как он переживал за сестру, заступался за неё, закрывал Валю от маминого ремня. А она его обозвала плохим словом, ещё и язык показала. Это предательство, размышлял он о своей сестре.

   Отец приехал со службы в хорошем настроении, наверное премию получил. Посмотрел в Табель, скривился и объяснил. Ребёнок в свои первые годы жизни в Германии почти не общался с русскоязычными, в этом вся причина. Но не беда, перерастёт, наверстает русский язык.
   Папа в семье был непререкаемый авторитет, сказал, перерастёт, значит перерастёт, у него и в мыслях не было нанять сыну репетитора.Расписался в табеле и достал из своей планшетки два билета на новогодний праздник в Доме Офицеров.
   Валя с Витей от радости взялись за руки и пустилась в пляс. Тяжёлые мысли сидеть все каникулы за книжкой улетели из головы.

   С зимними каникулами Нового 1953 года, пришли весёлые развлечения на снегу. Пацаны собираются во дворе в руках санки, лыжи в городской парк. На крутых холмах парка на санках вниз, не удержался, вылетел кубарем в сугроб и барахтайся в сугробе. Азартно лепили снежки, бросались, бесились до изнеможения, пока в мокрых рукавицах обмороженные пальцы начинали болеть. Но нужно было ещё слепить снежную бабу. Накатали снежных шаров, поставили друг на друга. Кто-то нашёл старое ржавое ведро на голову, кто-то прихватил из дома красную морковку в нос. Наигрались, накатались, уставшие, но счастливые побрели домой. Просушили одежду и вечером на лёд во двор выписывать на коньках фигурки.
   Светлана Катышова реально написала в своих стихах.
     "А помните как раньше жили? Так просто в гости заходили,
     Бежали в школу по утрам пешком от дома по дворам!
     Мы воду из колонки пили! Черёмуху с деревьев рвали! Тайком от мам гудрон жевали.
     Из школ нас мамы не встречали, одних на улицу пускали. И ничего мы не боялись!"

   В январе в назначенный день и час Валя привела Витю в Дом Офицеров. В вестибюле раздевалась, раздали маски зверюшек и все растеклись по этажам. Включайся в весёлые игры, конкурсы, хороводы с Ряжеными с балалайками в руках:
«Там чудеса: там леший бродит, Русалка на ветвях сидит; Там на неведомых
дорожках следы невиданных зверей; Избушка там на курьих ножках стоит без
окон, без дверей...». Рассказал Деду Морозу стихотворение, получи из мешка игрушку или книжку.
   Со звонком колокольчика, детвора перетекала в концертный зал на спектакль о том как Кощей Бессмертный и его подруга, Яга похитили красавицу снегурку. Весь зал за неё громко переживал. Представление закончилось, ряженный дядя громко, всем в вестибюль, получать подарок от Деда Мороза.

   Одетые в свои потрёпанные пальтишки, в руках по большому, яркому подарочному кульку с конфетами, шоколадкой, печенками и изумительно пахнущий мандаринкой, останавливались у огромного портрета и с искренней радостью громко кричали:
   — Спасибо Товарищу Сталину за Наше Счастливое Детство!!!

   Новогодние каникулы закончились, на первом уроке учительница не стала спрашивать ребят, как кто провёл каникулы, просто молча листала классный журнал и что-то вписывала. В класс зашёл директор мужской школы, ученики встали и он сказал короткую речь о мудром решении партии и правительства слить мужские и женские классы. Мальчики младших классов переходят в женскую школу N 23. Старшие выпускные классы остаются.
    Приказал собрать с парты учебники, сложить всё в портфель, одеться и выходить на школьный двор. Сюда уже больше не приходить, если всем всё понятно, встали и пошли. Николай Иванович, ваш физрук, отведёт. И чтоб шли тихо у меня, без воплей!
Мальчуганы смахнули с парт свои школьные принадлежности, натянули пальтишки, шапки ушанки и, толкая друг друга, побежали во двор строиться. Ошарашенные пацаны не могли такому поверить. Возмущённо орали и героически били себя в грудь. Кучковались, шушукались, фантазировали кто во что горазд. Как это, сидеть за одной партой с девочкой?! Нет! Никогда такому не быть!
   Пацаны, если в девчачу школу пойдём нам хана!
   Давайте сбежим и амба! Я первый побегу, кто со мной?
   Ну, достанется девчонкам, дёрну за косички и пусть догоняет.

   Учитель физкультуры махнул красным флажком и снег весело заскрипел под ногами. Шли, смеялись, и никто не собирался сбежать, как обещали друг другу. Когда становилось совсем шумно и строй превращался в толпу, сильно хромающий физрук, громким командным голосом, разговорчики в строю!
   Пад-равв-няйссЬ...!

   У женской школы физрук поднял руку, — пацаны, мы на месте. Всем стоять, в школу не заходить. Я к директору отдам ваши документы и сразу вернусь. В его тональности дети почувствовали грустные человеческие нотки и притихли. Вернулся с тётей в красном галстуке, грустно посмотрел на мальчишек, — я, пацаны, честно вам скажу, я не понимаю это решение, но должен подчиниться. Желаю вам в этой школе хорошо учиться.
   Глянул на притихших мальчуганов и с застывшей на губах иронией захромал в сторону мужской школы. 

   3.71 КАК-ТО ВСЁ ПОШЛО НЕ ТАК

   Тётя в красном галстуке рявкнула и пацаны, толкаясь, наступая друг другу на пятки, толпой подошли до класса с табличкой «1б». Там обособленной групкой уже стояли мальчики из рабочего района. Ждали мальчиков из школы центрального района. Мальчики долго тихо стоять не могли, любопытство брало своё, толкая друг друга просовывали свои рожицы в приоткрытую дверь класса.
   Молодая стройная учительница пересаживала девочек за партой по одной. Девочки волновались, на мордашках застыл вопрос, кому какого мальчика подсадят, переглядывались между собой и бесшумно хихикали. Училка оглядывалась и грозно шипела на на любопытные рожицы.
   Наконец-то привели небольшую группу чистенько одетых мальчиков с портфельчиками из Московского универмага. Они встали в сторонке и молча стали смотреть на вознёй у классной двери. Это были школьники из семей партийного, военного и промышленного городского руководства.

   Прибежала Завуч со списком в руках, построила всех в ряд и процесс пошёл слияния пошёл. Выкрикивает фамилию, мальчик выходит из строя:
   — Я!
   —Заходи в класс.
В классе учительница ещё раз спрашивала фамилию, ставила в списке "птицу", оценивала внешний вид ученика, его портфельчик  и указкой показывала на парту. Переростков из «трудных», неполных семей, которые по разным причинам пропустил первый класс, строгая учительница отправляла на последние парты.
   Когда Витя зашёл училка уставилась на его заплечный ранец, подумала и показала на парту в середине класса. Девочка по парте капризно поджала губки и демонстративно отвернулась. Витя тоже отвернулся к ней спиной и стал разглядывать огромный класс.
   Когда до звонка на перемену оставалось ещё минут десять, процедура слияния классов завершилась. Учительница скептически оглядела переполненный класс и начала знакомиться. Мальчик вставал у парты, повторял свою фамилию и отвечал на простые вопросы. Во время переклички, на последних партах кото-то кого-то пнул, «обиженный» ответил громкой бранью, девочки от таких слов не сдержались и громко захихикали.
   Училка с злобной гримасой рявкнула во всю свою лужённую глотку:
   —Встать! Как фамилия?!

   Мальчуган вскочил и замолчал, с перепугу забыл свою фамилию.
   —Если не понял, куда пришёл, будешь стоять всю перемену.
   Садись.

   На переменах ребята знакомились, кучковались что-то обсуждали. Девчонки выдали мальчикам тайну, училка замужем за офицером НКВД. Он иногда забирает её из школы на военном «Виллисе».
   Этого стало достаточно, чтобы даже самые «отвязанные» на задних партах заткнулись. Витя был достаточно ухоженным мальчики, вначале "мажоры" приняли его за своего, кто-то из них подошёл, спросил фамилию и отошёл. Больше к Вите они не проявляли дружелюбия. Не приглашали в домой на именины. Друзьями так и остались ребята, с которыми он пришёл из мужской школы. Как говорила Евдокия Иваноана, поиск врагов по непонятной им фамилии уже в младших классах.

   В феврале классная объявила, будем готовиться к празднику «День Советской армии и Военно-морского флота». Лучшие ученики будут приняты в «Октябрята».

   В торжественный в школьный коридор вышли пионеры барабанщики и под барабанную дробь привели первоклашек. Построили в шеренгу. Чернобровая тётя с красным галстуком на шее, звонко прокричала. 
   — Отряд! К выносу Знамени... Смирно!
Пионеры торжественно ударили в барабаны, из кабинета директора три пионера вынесли школьное Красное Знамя. Замерли в центре.
   Чернобровая тётя с красным галстуком на шее, звонко прокричала. 
   —Равнение на Знамя!
Сказа речь и заглядывая в листок стала выкрикивать фамилии. Самые лучшие ученики выходили из строя, останавливались у Знамени и замирали.
Тётя с красным галстуком на шее, строго спрашивала.
   —Готов служить делу Партии, делу Ленина?!
   — Всегда Готов!
Ученик становится на колено и целовал красное полотнище. С красным галстуком на шее, подходила и пристёгивала на школьную форму значок «Октябрёнок» с личиком юного Ильича Ленина. Следовала команда.
   - Встать в строй.

   Витину фамилию Чернобровая тётя с красным галстуком на шее пренебрежительно исказила и уставилась на него. Витя бодро, по-военному, вышел, ответил на вопрос и замер. Стоит и не знает, что делать, после кучи болезней, папа строго-настрого запретил грязными руками, в школе, в рот ничего не тащить. Просто прижался лбом к знамени. За такое кощунство получил пинка по шее.
 
   —Этот, ещё недостоин быть «Октябрёнком». Дадим ему время исправиться.
   Стань в строй!

   Со следующего дня класс разделили на три отряда, мальчики и девочки со значком «Октябрёнок» на форме назначили командирами отрядов, звеньевыми, санитарами проверять чистоту рук, раздавали какие-то поручения.
   Витя остался без значка, поручений ему не давали и вообще не замечали, как его и не было. В те годы руководящая идеология потребовала выявлять «врагов» в трудовых коллективах, проявлять повышенную бдительность. А фактически народ отвлекали от насущных проблем скудного образа жизни. Ретивые пионервожатые потянули этот мутную волну бдительности на и на младших школьников.

   Переполненный класс вызывал у красивой учительницы нервный шок. Она вся такая, в авторитете, а ей горло надрывать в переполненном классе. С недовольным лицом на каждом педсовете стала говорить о слабой успеваемости и необходимости разделить класс пополам. Директор школы Серго Месропович, перепуганный назревающим конфликтом с женой «госика», побежал в городской отдел всеобуча. Никому не хотелось косвенно перечить жене офицера НКВД. Там посоветовались с товарищами «наверху» и дали согласие располовинить класс.

   В один из дней в класс вошла группа персон, застёгнутых на все пуговицы. Первоклашки, громыхая крышками парт, шумно встали. Директор  махнул рукой и ученики, громыхая партами, сели. Ответственные товарищи с озабоченным видом оглядели класс, с большим уважением выслушали учительницу, пообещали разобраться и ушли. Через пару дней было объявлено мудрое решение поделить класс, половину оставить в первую смену, остальных перекинуть во вторую.

   Началась перетасовка фамилий. Витя рассказал дома, что класс разделят на две смены, все хорошие ученики переходят в первую смену, и я тоже хочу в первую. Родители выслушали, папа, как всегда, сильно занят предстоящими манёврами.
 
   - Ма, сходи к учительнице, скажи ей за меня.

    Мама скривилась и как отрезала, ещё бы я ходила унижаться перед нквэдешницей, где скажут так и учись. Короче, пустили эту важную жизненную ситуацию на самотёк.

   После короткой правки, директор школы Серго Месропович не глядя подписал список, составленный авторитетной учительницей. Утром, на первом уроке завуч прочёл фамилии учеников кому во вторую смену. Приказали всё сложить в портфели и уходить домой, завтра в этот класс прийти во вторую смену.

   3.72 ВТОРАЯ СМЕНА ДЛЯ ДУРАКОВ

   Вторя смена была составлена из безнадёжных «шалунов» и для баланса с ними хороший ученик Витя. Пришёл ко второй смене, девочки с капризными губками соседки по парте уже не было. На её месте посадили рослую девочку с веснушками. Как говорят, - открытую к общению.
   Девочка сразу стала вовлекать всех кто рядом в свою возню с тетрадками, чернильницей, точилками карандашей. Теперь уже Витя набычился и развернулся к ней в пол оборота.

   В класс вошла новая учительница. Представилась, Марья Сергеевна. Она была совсем не похожа на «красивую» училку, была худощавой, выше среднего роста, носила уродливые очки линзы. Можно сказать, «бабушка» с тонкими чертами былой красоты. Её деликатные манеры, грамотная, красивая русская речь, выдавали в ней не пролетарское воспитание. Кто она в прошлой жизни, юная дворянка, сбежавшая в революцию, или из семьи военного врача русской армии, история умалчивала.

   С первого урока Марья Сергеевна показала себя добросовестным педагогом. Готовилась к каждому уроку, составляла детальный план и чётко следовала по пунктам плана. Первый урок в расписании всегда был русский язык. Не теряя времени на переклички, говорила дежурную фразу.
   —Начнём с чистописания. Открываем тетрадки в косую линию.

 С мелом в руках у классной доски объясняла как с нажимом на перо красиво выписывать буквы. Мелом каллиграфически выписывала слова, рассказывала как выделять слоги, как различать гласные и согласные буквы. В конце урока обязательно скажет, я научу вас читать прекрасные произведения русских классиков. Глаза закатит и начинает декламировать наизусть стихи А.С. Пушкина. Обязательно спросит в чём смысл, кто может сказать?
Никто ничего сказать не мог, все знали одну простую истину,
   -«Октябрята Делу Ленина и Сталина верны». На этом полёт мысли ограничивался.

   Вторым уроком всегда была «Арифметика».
   —Дети, открываем тетрадки в клеточку, пишем цифры в столбик, учимся складывать.
Объясняла, как помогать пальцами рук и правильно складывать и вычитать.
Хорошая была учительница, добросовестная, только попала она не в своё время и не на своё место. Добросовестно выполняла требование «Городского Отдела Народного Образования», уделять больше внимания трудным детям, которые в школу ходили не учиться, а баловаться.

   Вторая смена начиналась с 13:30 и заканчивались к 16:30. В горной местности в классах быстро темнело, лампочки с высоких потолков светили тускло, часто перегорали, долго не меняли. Переросткам с последних парт эта ситуация очень нравилась. Они уже разобрались, училка «не в авторитете». Можно дурковать, развлекаться и ничего им не будет. Кого-то больно ущипнут, толкнут, обиженный  лезет под парту спрятаться и оттуда мяукает. Кому-то на голову вылили из чернильницы, на щеке чернила. Просил выйти в туалет помыть лицо, класс взрывается хохотом.
   С каждым разом шум нарастал хоть уши затыкай. Шалости становились всё более изощрёнными, как в народной поговорке, – «Голь на выдумки хитра». Интеллигентная «бабушка» замолкала, разворачивалась от доски и семенила к последним партам на разборки. Срываясь на крик, требовала немедленно вылезти из-под парт, сесть за свои парты и переписать задачку с доски в тетрадку.
   На короткое время наступала тишина, Марья Сергеевна возвращалась к доске, нервы её колотят, вспомнить не может на чём остановилась. В нервном возбуждении она подходила к тем кто приходил учиться, к спокойному Вите. Склонится, возьмёт его руку в свою и объясняет, как перо макнуть в чернильницу, чтоб не оставлять кляксы, как правильно нажимать на перо и выписывать буквы. Всё бы хорошо, но с её дыханием низвергался такой гниющий смрад, что Витя просто терял сознание, не слушал что  говорит, только бы она от него отошла.

   Администрация школы всё видит, всё понимает и ничем не помогает. Свалили проблему «необучаемых» на пожилую, умную и беззащитную учительницу и все только наблюдают, как ей нервы мотают. Директор школы Серго Месропович, с острым чувством кавказской справедливости, понимает, - несправедливо класс разделили, но пойти против нельзя. Он в душе глубоко ненавидит «красотку», лучшую учительницу начальных классов, а сделать ничего не может. Его тоже жёстко прессуют, требуют тянуть всеобуч до шестого или седьмого класса. Был благодарен Марье Сергеевне, что не создаёт ему проблем, не ходит и не жалуется в городской отдел образования, докладные не пишет, на учительских педсоветах просто отмалчивается.

   Сложная была у мальчиков бытовая ситуация. Матери работают по сменам и днём и ночью, её дети предоставлены сами себе.  Если был отец, то чаще инвалид войны, со стакана не слезал. Прибежал домой из школы, что-то наспех пожевал и на улицу. Сбиваются в стаи, дуркуют, кто во что горазд. Подобрали на улице «бычок», ещё дымящийся окурок, забились в тайный закуток, дымом по очереди затягиваются и кушать уже не хочется.
   Сидят, байки травят о своей училке, хохочут. Они бы и в школу не ходили, боялись участкового милиционера, заметит, школьника бесцельно гуляющего по улице и к родителям. Кулаком постучит в дверь.
   — Папаша, почему твой «шалопай» в школу не ходит? Смотри у меня. Протокол оформлю, и отправлю в интернат для несовершеннолетних. Ты меня понял?
Папаша, перед милиционером малость протрезвеет, бычиться.
   — Да я, товарищ участковый, разберусь с ним. Честное слово даю!
Участковый ушёл, папаша дождался с улицы своего малолетку, схватил солдатский ремень и в истерике, голос дрожит, слёзы наворачиваются.
   —Убью гада...
Хлестанул пару раз, устал и сник, к стакану побрёл, водки налить, себя успокоить. Сынок к отцу, батяня, я бы ходил в школу, только ничего не понимаю, что там она объясняет...

   Существовавший политический режим полностью исключал здравомыслие, жили исключительно политическими лозунгами, — «Детям рабочих лучшее образование, они наше будущее». Я хорошо помню, статьи в советских газетах о преступности несовершеннолетних заканчивались дежурными фразами о плохой работе школы по воспитанию «трудных» подростков. И никаких реальных шагов, только болтовня,«школа виновата», «куда смотрела комсомольская организация» и т.д. Мышление было привязано исключительно к основополагающей идеологии "кремлёвского фантазёра".

   Лозунг был такой - дети все талантливые от рождения, если школьник плохо учатся значит учитель не умеет правильно донести свой предмет. Руководители городского отдела народного образования требовали в ущерб всем остальным ученикам, больше уделять внимания «трудным», воспитывать, исправлять недоработки семейного воспитания. В журнал детям рабочих двойку нельзя ставить, иначе завуч объявит, учитель не справляется, не доносит Знания до ученика. По такой схеме шёл урок. Вызвала к доске «трудного», задаёт вопрос, мальчик стоит не понимает, что от него хотят. Учительница вынуждена сама отвечать, ученик повторяет как попугай и ухитряется рожицы корчить тем кто на последних партах. Друганы на него пальцем тычут, -ну тупой, и хохочут.

  Тянули получить хотя бы начальное образование и отправляли в фабрично-заводские училища. В ФЗУ ими уже занимались мастера по рабочим профессиям, там с ними разговор был короткий, или осваивай профессию, или тобой милиция займётся. В ФЗО можно было заниматься спортом, работали кружки художественной самодеятельности, водили в кино, да и кормили лучше чем дома. Получил профессию с хорошими оценками, дадут направление без вступительных экзаменов учиться в техникум, а дальше советская армия три года дисциплине учит. Демобилизовался и на завод, в рабочем коллективе поднимайся до бригадира, мастер цеха.

   Был и другой путь, в мастерской выточил финку, сунул в голенище сапога и с дружками запоздалых прохожих грабить. Тогда советская милиция уже жёстко за них бралась, следователь свои «висяки», не раскрытые дела, на него повесит. Отправили в Колонию Несовершеннолетних. Оттарабанил, отсидел, вышел с желанием исправиться, только с судимостью на квалифицированную работу уже не примут. Иди на стройку, таскай кирпичи на верх пока квалифицированным каменщиком станешь.

   После трудовой смены у пивного ларька к нему  "случайно" кореш подошёл.
   — Колян! А ты чо с «мужиками» топчешься. Тебе пиво пить с ними западло. Пошли до нашей «хазы», посмотришь как наши пацаны отдыхают.
   В воровской «Малине» у «братвы» за длинным столом водка, деликатесы. Красивые "тёлки" под гитару душевно поют романсы. Пахан, глянул на вошедшего.
   - Фраерок, садись со мной рядом. Побазарим с тобой. За что срок тянул...
   Выпил Колян с братвой, послушал блатной «базар» куда налёт готовят и считай залип. Назад дороги уже нет.

    ГЛАВА 3.73 СУРОВЫЙ МАРТ 1953 ГОДА

    Год 1953. В первых числах марта, с весенними солнечными лучами, на большой переменке Марья Сергеевна оставила в классе только мальчиков.
   — Мальчики, скоро День 8 марта. В этот день будем поздравлять наших девочек. Я купила красивые открытки, сейчас раздам, а вы напишите поздравительный стишок.  Кто не сможет сам найти стишок, подойдёте я помогу.
От такого интересного предложения мальчики разволновались, у них такого праздника ещё не было. В приятной суетне приближался день праздника. В разгар шумного обсуждения классного мероприятия в класс заглянула нервная завуч.
   —Сергеевна, срочно в учительскую.
Классная, от таких слов вся на нервах вышла их класса и скоро вернулась вся озабоченная. Вытерла глаза платочком и неожиданно для шалопаев жёстко и строго сказала.
   — Тишина в классе! Ждём важное правительственное сообщение. Приказано сидеть и молча ждать. Под партами не лазать, в туалет не отпрашиваться.

   Такие же строгие предупреждения были сделаны во всех классах школы. Прозвенел звонок, в коридорах зависла не добрая тишина. Марья Сергеевна стала ходить по классу и негромко декламировать наизусть что-то из Тургенева.
   Она неуклюже вздрогнула когда в непривычной тишине резко скрипнула дверь. Из тёмного коридора махнули, —в «Учительскую». Быстро... Старушка занервничала, споткнулась стоптанной обувью о порожек и засеменила по гулкому коридору. Класс замер. Даже галёрка прижухла.

   Марья Сергеевна вернулась в класс, подавила комок в пересохшем горле и скрипучим от волнения, голосом сообщила.
   — Ребята, у нашего народа большое горе…! Вождь нашего народа и всего мирового пролетариата Иосиф Виссарионович Сталин тяжело заболел!

   Помолчала, закатила глаза в потолок и продолжила. Со всех концов нашей необъятной Родины в Москву примчались лучшие врачи. Его лечили лучшие из лучших и Ему сегодня стало легче. Иосиф Виссарионович нашёл в себе силы спросить, как дела у советских школьников. Ему доложили Он внимательно выслушал и  попросил передать школьникам свой НАКАЗ. Учиться хорошо, в школах не нарушать дисциплину.
   Марья Сергеевна сделала паузу, смотрела на «галёрку», - вас касается. Наш Вождь и Учитель обязательно поправится если ученики не будут нарушать дисциплину и хорошо учиться. Если Ему доложат, что кто-то на уроках баловался, нарушал дисциплину, ОН разволнуется. Здоровье ухудшится.
Всем понятно...?!

   От такого сообщения шалуны  съёжились и прижались к партам. Страх стать причастным к ухудшению здоровья Вождя и Учителя, парализовал галёрку.
В классе зависла непривычная тишина, Марья Сергеевна не повышая голоса выполняла свой поурочный план. Рассказывала о Великой Октябрьской Революции, о Ленине, о капиталистах, которые только и ждут напасть на нашу страну.
На какое-то время всхлипывала, снимала свои очки линзы, вытирала чистеньким платочком глаза и нос и замолкала. В такие моменты все ученики понимали, она думает о НЁМ, шуметь никак нельзя, даже если очень хочется.

   Следующие дни уроки шли по учебному плану. Первый урок начинался со сводки о здоровье вождя. Марья Сергеевна, прочтёт сводку, понизит голос рассказывает.
   — Вчера вождю доложили за нашу школу. Он спросил, а как ведут себя первоклассники?
   Доложили, все учатся хорошо, дисциплину никто не нарушает.

Внимательно выслушал, улыбнулся, Ему стало легче.
После таких слов, школьникам хотелось только одного, чтоб дедушка Сталин поскорее выздоровел. Плохие новости из Москвы шли на пользу учительнице, она была просто счастлива работать в тишине, это была мечта всей её учительской практики.

   В пятницу, 6 марта 1953 года, во время второго урока, в класс вошла большая делегация, директор, парторг инвалид войны, черноглазая пионервожатая. Ученики молча встали, команды, сесть, не последовало.
Директор шагнул вперёд и от волнения заговорил с сильным армянским акцентом:
   — Сэгодня пэрэстал битсэ сэрдце соратника и гэниального продолжатэла  дэла  Лэнина. Сэгодня. Скончался... ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН...

   Марья Сергеевна, от таких страшных слов сразу же зарыдала, ей в унисон заревели и девочки.
 
Директор дал минутку поплакать, медленно поднял руку и в наступившей тишине объявил:
   — В нашэй вэликой странэ СССР и во всэм Мирэ, объявлэн траур! На всэ дни траур школа будет закрыта. Приходит в школа нэ нада! Школа будэт под охрана. Всэм сидэт дома по улица нэ бэгат!
Строго уставился на «шалопаев» последних парт и продолжил.
   — Сэйчас, без шума, с портфэлами тихо, по одному, выходим. Кто затопаэт, заорэт или пабэжит, паймаю за шиварот и запру подвал.
   О зловещем школьном подвале все знали, там огромные голодные крысы только и ждут на кого прыгнуть нос откусить. Байка о покусанном крысами ученике, из года в год во всех подробностях передавались новичкам. После такой нешуточной угрозы, школьники на цыпочках, друг за другом вышли из школы.

   На улице вооружённых военных патрулей стало больше чем обычно. Громко работал репродуктор, голос московского диктора Юлия Левитана информировал... Сообщения их столицы разрывали души советским людям. Тяжёлое горе накрыло огромную страну. Мужики с каменными лицами, женщины в слезах замерли в тяжёлых раздумьях, — а что если завтра опять война, кто в бой поведёт...?!

   Витя несколько раз глубоко вздохнул, дал свежему весеннему воздуху глубоко проникнуть в лёгкие. Так папа говорил  маме, когда она начинала волноваться и в тяжёлых размышлениях, одиноко побрёл домой. Он уже знал, ночью буржуины нападут на нас…

   3.74 И ОПЯТЬ ВО ДВОРЕ НАМ ПЛАСТИНКА ПОЁТ

   Взволнованный Витя с порога стал рассказывать, о свих опасениях по поводу начала новой войны. Мама спокойно его выслушала и ответила, поживём, увидим. Смахнула щёткой по школьной форме на  вешалку и на гвоздик. Витя съел борщ, выпил воды, заправил в револьвер новый рулончик бумажных взрывных пистонов. Прицелился, боёк щёлкнул, револьвер громко бухнул.
   —Ма, я к пацанам.

   Дети офицеров группкой уже сидели на деревянной лестнице и с грустью в голосе обсуждали, что коварные враги не нападали, боялись товарища Сталина. Фантазируют, кто во что горазд, враги уже заострили сабли, седлают коней, готовятся к нападению. Ночью их конница ворвётся в наш двор... 
   Смотрят  к ним бежит малолетка несмышлёныш из ближней квартиры и громко так выкрикивает, — хорошо, что Сталин умер, хорошо, что Сталин умер...
   От такого кощунства, пацаны подскочили, кто-то схватил мальчика за пальтишко и спрашивает, ты чо такое орёшь, отведём  тебя к родителям, скажем чтоб ремнём наказали.
   Встали и повели малолетку к его квартире. Подошли. Дверь была приоткрыта. Не спрашивая разрешения с негодованием ввалились в жарко натопленную комнату и замерли. За небольшим столом сидели пьяный молодой офицер в майке и галифе. Напротив, полногрудая пьяненькая женщина, красивая, как в кино.
   На столе водка, два гранёных стакана, огрызок хлеба, головка лука, надкусанный плавленый сырок в облатке.
   Офицер повернулся и стал смотреть на пришельцев, с трудом соображая откуда они вдруг появились.
   – Зин! А эти откуда припёрлись? Ты знаешь...

  Женщина что-то промычала ему в ответ. Пацаны растерялись, оробели и попятились к выходу. В этой сложной ситуации Витя, решительно вышел вперёд.
   — Мы вашего привели, бегает и кричит, хорошо, что Сталин умер.  У всех горе такое. А он такое говорит...

   Не успел Витя закончить свою патриотическую речь, как командир в галифе и майке аж весь опух от негодования. Как рявкнет с оглушительной яростью.
   — Вон отседова! Шкетня дворовая...

   Толпу вмиг сдуло за дверь. Со стадным рефлексом вылетел из квартиры и их мальчуган. За приоткрытой дверью офицер как бы оправдывался:
   — Зин! А твой праиильно говорить. Сдох злодей... Всем скоро станет легче станет.
   Громко икнул и плеснул себе водки.

   В шоке от произошедшего пацаны окружили перепуганного мальчугана. На него уже не сердились. Пацан, ты кончай орать, заткнись и тихо сиди с нами.

   Стемнело, на улице было не привычно тихо, когда в квартирах включилось
электричество, мальчики со словами, сегодня ночью буржуины не нападут, стали расходиться. Мальчугану дали добрый совет.
   Щас домой не ходи, иди когда твой пьяный папка заснёт. Держись за мамку, она тебя защитит.
 
   Витин папа в тот вечер поздно приехал со службы. Все озабоченные происходящим, сели за стол. Витя нарушил молчание и рассказал о историю с соседским мальчуганом. Мы его отвели домой, а там пьяный офицер как на нас рявкнул, так мы все и вылетели за дверь.

   Отец внимательно выслушал, поперхнулся чаем. Швырнул ложечку так, что она звякнув об тарелку, упала на пол.
   — Ну ты придурок! Кусок идиотины.
   Балбес! Ты почему опять влез в «историю»?! Ты же мне слово давал. Герой, пошёл искать справедливость там, где её никогда не было и никогда не будет.
   Я же тебя предупреждал, не влезай в разные глупые ситуации! Или ты не понимаешь, когда я с тобой серьёзно разговариваю. Мне что, наш разговор ремнём закреплять?

   Витя, огорошенный со стороны родителей, что-то промямлил в своё оправдание.

   К разборкам подключилась мама. Витя, ты уже не маленький, понимать должен. Этот мальчуган своей болтовнёй подведёт "под монастырь" своих родителей. Услышал, о чём взрослые за столом говорят и побежал разносить по всему двору.  Ночью "Чёрный Воронок" приедет с чекистами, родителей арестуют, изобьют и на Соловки отправят. Пацанчика в детский приют, у нас сейчас дети за родителей не отвечают. Я уже устала повторять вам одно и тоже, - держите языки за зубами. А ну, быстро сказали, кто первый Враг своим родителям?!

  Витьке с Валькой регулярно прочищали мозги, они давно и твёрдо усвоили, кто Враг своим родителям, дружно вздохнули и заорали:
   — Дети!!!

   Илья, глядя на эту домашнюю картинку, остыл, успокоился и улыбнулся, и уже спокойным тоном продолжил.
   — Послушайте меня, офицеры в царской армии строго следили за разговорами, где нужно промолчать. Не слышал, не знаю. Слово, оно как воробей, вылетел, не поймаешь. Заруби себе на носу, молоть языком это «moveton». Сморозил глупость по пьяни и попал в «историю». А утром секунданты приходят, на дуэль вызывают. Отказался стреляться, с дурной репутацией прогонят из полка. Это для офицера был большой позор.
   В детстве Илюша наслушался рассказов про офицеров царской армии. Родственник вернувшийся с Первой мировой войны, соберёт детей и рассказывает. Много чего интересного запомнилось на всю жизнь. 

   В комнате надолго воцарилась тишина. Валя улыбалась, ей вся эта история показалась смешной. Славик, сидел с каменным лицом, прокручивал ы голове, ночью вломятся чекисты, скинут Витю с постели, отцу руки заломят, выведут во двор и расстреляют. Обдумывал, как ему под шумок сбежать, чтоб не поволокли на расстрел.

   Отец ещё какое-то время сидел молча, посмотрел на притихшую семью и, может быть впервые, за долгое время искренне улыбнулся.
   -Вы знаете, а этот пьяный офицер в чём-то прав. Кровавый Тиран помер. Страшно жить было при нём. Сколько толкового народа по лагерям сгноили, умнейших людей, учёных, изобретателей перестреляли. Что уж тут говорить, что было уже не исправить. Поживём, увидим куда «новая метла» народ погонит, хорошо если не хуже.
   Но, пожалуйста. Я всех прошу, никогда не ввязывайтесь во всякие скользкие истории. Не нам их учить, как правильно жить. Судьбу сломают, инвалидами сделают, а за что? Никто толково объяснить не сможет, почуяли врага и в расход.

   3.75  И НЕСКОЛЬКО СЛОВ В ПАМЯТЬ О ЛАВРЕНТИЙ БЕРИЯ
 
   Год 1953. В Москву на похоронные мероприятия полетели делегации республик СССР, социалистических стран, руководители иностранных коммунистических партий.
Прощание с вождём началось, по всей огромной стране одновременно загудели паровозы, прерывистыми гудками заводы и фабрики. Народ на улицах в скорбном молчании встал у репродукторов, московские дикторы тяжелым голосом рассказывали, как за артиллерийским лафетом с гробом вождя двинулась похоронная процессия...
Постаревшие мужики, герои революции, женщины, подростки сдавленные чудовищным напором неуправляемой людской колоны, теряли сознание, падали под ноги продвигающихся и помочь им было невозможно. Раздавленные тела оставались на брусчатке. Забальзамированное тело вождя занесли в Мавзолей на Красной Площади и уложили рядом с забальзамированным телом В.Ленина.

   Пережив драматические события эпохальных похорон, жизнь народа потекла в повседневных заботах, народ осторожно ждал перемен. В сентябре 1953 года радио и газеты торжественно объявили советскому народу, Г.Маленков, назначенный И.Сталиным преемником, снят с верховной должности, как не "справившийся" и отправлен работать в Сибирь, директором электростанции.
   Государственная власть перешла в руки Никиты Хрущёва, фронтовому политработнику, генералу, выходцу из самой «братской» республики. Прошло ещё четыре месяца, старших офицеров Ленинаканского Механизированного Корпуса проинформировали, соратник И.Сталина, Лаврентий Берия, готовил государственный переворот. Скрытый враг народа арестован. По его команде в Москву были направлены конвойные войска НКВД, которым было приказано арестовать вождя СССР Н.Хрущёва и всех членов Политбюро. Ночью, совершенно случайно,"бдительный офицер" заметил передвижение в сторону Москвы несанкционированного воинского эшелона. Позвонил дежурному в Генеральный штаб, доложил обстановку.
   По тревоге были подняты личный состав Московских Военных Академий, «Таманская» гвардейская танковая дивизия. Решительными действиями воинский эшелон был остановлен и разоружён.
   На допросе Л.Берия признался в заговоре против советской власти. Коварный враг советской власти признался во всём, как своей властью расстреливал преданных сынов коммунистической партии, гноил по тюрьмам невиновных. Газета «ПРАВДА» и другие, опубликовали фотографии Лаврентия Берии, прятавшего «шпионское» лицо под большой шляпой и очками.  На улицах репродукторы громыхали гневными речами фабричных и заводских рабочих. Звонкоголосые комсомолки на колхозных станах, стройплощадках клеймили лютого врага советского народа. Трудовой народ в единодушном порыве гнева требовал расстрелять скрытого шпиона буржуинов.

   В дни всенародного негодования, во дворе офицерского дома пацаны старшеклассники скучковались и навострились куда-то идти с ломиками, молотками в руках.
Витя подошёл к старшеклассникам.
   — Пацаны! Куда «намылились»?
   — Мы в городской парк. Будем ломать портреты врага народа Берия.
   — Пацаны, я с вами, подождите. Только сбегатю за молотком...
   — Нет! «Мелким» нельзя.  Дело серьёзное. Вернёмся, расскажем.
И с важным видом ушли громить портреты "врагов народа".

   Вечером, Витя, озабоченный разными мыслями, спросил за ужином у отца.
   — Как же его сразу не поймали? Только враги прячут лицо под большой шляпой и в очках.
   Валька весело добавила своё.
   — Ну и дела! С ним товарищ Сталин делится секретами, а он врагам всё передавал «Морзянкой».
   Валька высказалась со знанием дела. Девчонок её класса готовили радистками. Школьницы в обязательном порядке проходили обучение азбуке «Морзе», инструктор девочкам всё правильно объяснил как разоблачили враг народа Берия.

   Отец молчал, ушёл в себя вспоминая свой арест, побои в тюрьме, угрозы расстрела.
   — Понятия не имею, как такое могло случиться, если радио говорит и в газетах пишут, будем дружно этому верить. Вам всем понятно?
   Витя с Валей заорали, ...Панятно!

   Отец ещё что-то передумал и неожиданно, добавил.
   — Скажу только, что благодаря Лаврентию Берия, меня, молодого инженера освободили из тюрьмы. Не расстреляли. Видимо в Ленинградской тюрьме "Кресты" на расстрел большая была очередь. Не до меня им было. А когда НКВД возглавил Лаврентий Берия, "Дела" инженеров, арестованных на производстве пересмотрели. Разобрались, был арест по ложному доносу и выпустили из тюрьмы. Ещё и пинка дали, дуй на свой завод и работай. Просто скажу, ты, Витя на Белом Свете благодаря Лаврентию Берия. Твои дети, внуки и правнуки так же будут жить благодаря Берия.
   И Славик тоже, если бы меня не выпустили из тюрьмы, никто бы не вывез тебя из блокадного Ленинграда. Так и погиб бы от голода.
   Вот и думайте, кому-то он враг, а наша семья ему жизнью обязаны.

   — Я тоже ничего понять не могу, — добавила Евдокия Ивановна. — Руководил созданием атомной бомбы. Звезду Героя Советского Союза имел. Такую получить награду, нужно много полезного сделать для государства. А его расстреляли.
   Нет, что-то тут не так, как бы ошибочка не вышла, но уже ничего не исправишь.

   Илья утвердительно покачал головой, — так и есть, всю правду мы уже никогда не узнаем.

   За столом уже спокойно говорили, без опаски, подслушают и арестуют. Старших офицеров уже проинформировали о начавшемся сокращении офицеров НКВД. Сыночек НКВДешника, который всё это время продолжал поливать Витю грязными словами, вдруг заткнулся, стал каким-то пугливым. Выйдет на веранду, постоит в сторонке, ни с кем ни слова и домой. Мамка его осунулась, серой мышкой молча пробежит и дверь за собой запрёт. Соседки «дружившие» с ней перешептывались, — ну наконец-то, попал под сокращение и этот «гад ползучий». Поделом кровопивце!

   В школе тоже начались положительные сдвиги. Директор Серго Месропович восстановил справедливость по младшим классам, активных нарушителей дисциплины скинул в класс «красивой» жене офицера НКВД. Провёл ротацию, в первую смену перевёл класс «бабушки» Марьи Сергеевны.

Угнетающая атмосфера Всеобщего Страха растворялась в светлой тональности нового политического курса.

   Прошло несколько десятилетий, прежде чем стали всплывать некоторые подробности о событиях 1953 года. Неожиданная смерть И.Сталина позволила Н.Хрущёву энергично подсуетиться. Сколотил вокруг себя недовольных товарищей, с Киевского военного округа вызвал в Москву генералов фронтовых собутыльников, перетянул на свою сторону народного героя, маршала Г.Жукова, пригрозил авторитетному сталинскому комиссару В.Молотову и взял власть в свои руки. Фактически совершил «дворцовый переворот», который можно назвать Третьим.

   Напомню, — Первым «дворцовым переворотом» В.Ленин с преданными ему комиссарами разогнал Государственную Думу и взял власть в свои руки. Вторым «дворцовым переворотом» товарищ Сталин физически ликвидировал ленинских комиссаров и воцарился на трон.

   В борьбе за насильственный захват власти на пути у Н.Хрущёва оставался только Л.Берия, которому подчинялись внутренние войска. "Западенские" заговорщики мудорствуя лукаво, убили его первым.
   Пишут что был суд, трибунал, но это всё "вилами на воде писано".

   Товарищи заговорщики убили руководителя высокого ранга, Героя Советского Союза, который много сделал для развития СССР. Биографию Л.Берия должны изучать школьники, студенты.
   Напомню только несколько фактов. Остановил гулявшую по стране истерию доносов от пролетариев на "недорезанных буржуев", запретил массовые расстрелы.
   В 1941 году Л.Берия провёл блестящую операцию по переброске заводов на Урал. В кратчайшие сроки заводы были смонтированы и дали фронту танки Т-34, артиллерию, «Катюши», боеприпасы.
   Л.Берия был руководителем Ядерного Проекта. Созданный ядерный щит позволил спасти страну от уничтожения, сгорели бы как японцы в Хиросиме и Нагасаки. Советский физик Юлий Харитон руководитель ядерного научного центра «Арзамас-16», говорил о руководителе проекта Лаврентий Берия:
     «Он часто выезжал на объекты, разбирался на месте, и все задуманное обязательно доводилось до конца. Берия был с нами терпим и крайне вежлив. Если бы нашим куратором был В.Молотов, таких бы впечатляющих успехов, конечно, не было бы».

   Н.Хрущёв с группой товарищей Киевского Военного Округа незаурядную личность Л.Берия и всех кто с ним был связан утопили в клевете, грязной лжи, небылицах сексуальных насилиях над девушками, которых похищали с городских тротуаров, изнасиловали и выбросили на пустыре и т.д... Под ликвидацию пошли руководители которые как-то были связаны с Л.Берия. Я, житель города Баку, я хорошо помню историю о расстрелянном Мир Джафар Багирове, руководителе индустриальной республики Азербайджан. Под его руководством шло непрерывное обеспечение фронта нефтепродуктами, оружием, боеприпасами, военной амуницией, медицинской реабилитацией раненных и многим, что требовалось для советской армии. Багиров был расстрелян и оклеветан грязными небылицами лжи.

   Если "враги" пробивались в верхние эшелоны власти своим талантом, заслугами, то сам Никита, крепенький мужичок с базовым образованием три класса деревенской церковно приходской школы, пробился в окружение И.Сталина перевыполнением расстрельных планов. На пирушках у Вождя, плясал под гармошку, веселил застолье, изображал из себя скомороха.
   В пятидесятые годы 20 века не существовал электронный интернет. Был свой, народный, когда из уст в ухо народная молва передавала многое, что происходило в верхних эшелонах власти. Рассказывали, "Хрущ" ползал в ногах Сталина, вымаливал своему старшему сыну пощаду. Что и почему никто толком знать не знал, всё было покрыто непробиваемой тайной.
   Сейчас тайна приоткрыта. Старший сын Н.Хрущёва, офицер действующей армии, в 1942 году был осужден за пьяный кутёж с убийством матроса.  Всё как народной поговорке: "Яблоко от яблони недалеко падает". Сыновья наследуют качества и черты характера своих родителей, — "Каков отец, таков и молодец".
   Вот что заставило Никиту ползать в ногах всесильного вождя. Не понимал «Дурак», если Вождь отказался обменять из плена своего сына на генерала вермахта, то можно представить, с какой брезгливостью он оттолкнул от себя Никитку. Только упёртый, беспринципный мужичок продолжал ползать по высоким кабинетам тех, кто мог повлиять на решение трибунала. Получив Справку об исполнении наказания, расстрел сына.
   Батяня затаил "камень за пазухой". Захватив власть Н.Хрущёв жёстко отомстить за своего расстрелянного сына. Конечно первыми в его списке были Л.Берия, генерал Власик и другие, о ком знать не знаем. Всех догнал "камень за пазухой", расстреляны, запрятаны по сырым тюремным камерам, сняты с ответственных должностей. Генерала Власика, телохранителя Сталина, сгноил в тюрьме. Сына Сталина, Василия выслали из Москвы на Урал, там его и похоронили под фамилией Василий Джугашвили. Василий был смелым боевым лётчиком, уходя в бой, не надевал парашют. Не мог он попасть в плен к врагам, опозориться перед отцом. На всех «неугодных» распространялась клевета.

   Новый Вождь приказал выкорчевать всё, что связано с именем И.Сталина. Забальзамированное старческое тельце создателя государства СССР, организатора Великой Победы над европейским фашизмом, ночью вышвырнули из Мавзолея и захоронили у Стены Московского Кремля. По всей огромной стране покатилась мутная волна демонтажа бронзовых памятников, бетонные барельефов. Беспощадно срубались названия городов, посёлков, железнодорожных станций, промышленных предприятий, совхозов и колхозов, которые создавались и строились при вожде.
   Я хорошо помню как выбрасывали сборники томов с теоретическими работами И.Сталина. На улицах у государственных библиотек горы книг на финской бумаге высочайшего качества, с прекрасным твёрдым переплётом.
   Профиль И.Сталина остался только на орденах и медалях фронтовиков. Не было возможности перечеканить такое количество, снять с мундиров и обменять. Но это так, к слову.

   3.76 ЭПОХАЛЬНЫЕ СОБЫТИЯ НА ГРАНИЦЕ

   Подполковника Ленинаканского Механизированного Корпуса Илью Вейнблат, вызвали в политотдел.
   — Здравья Желаю товарищ полковник! Прибыл по вашему приказанию. Чем могу быть полезен Политотделу?!
   — И тебе подполковник Здравья желаю!
Понимаешь какой вопрос на повестке дня?! Политическое руководство корпуса оказывает тебе высокую честь выполнить ответственное политическое мероприятия! Столкнуть с пьедестала скульптуру И.Сталина.

   Подполковник удивлённо переспросил:
   —Почему именно мне такая высокая честь?

   Представитель политотдела, изобразил на лице хитроватую деловую улыбку.
   — Фигура на постаменте тяжёлая, массивная и очень высокая, видно даже по ту сторону границы. Ты у нас дипломированной инженер, танкист. Политотдел уверен, сможешь продумать и правильно свалить с пьедестала, чтобы товарищ Сталин в последний свой миг не угрохал ещё кого-то.

   Полит комиссар громко расхохотался своей удачной шутке.

   Илья задумался, работа не сложная, трос подлиннее, петлю на шею, потянул тягачом. Только смущало, осколки с пылью и грохотом разлетятся по всей Армении и Грузии. Остряки в своих шуточках начнут фамилию полоскать...
Ветераны воспримут с негодованием, потеряю уважение.

   Подумал, поразмышлял и отказался.
   —Товарищ полковник, поймите меня правильно. Мы фронтовики с именем Сталина шли на смертный бой. Наша Победа крепко связана с именем главнокомандующего.
При всём моём уважении должен отказаться.

   Комиссар политуправления от неожиданности задумался, вытащил из широких штанин галифе бывалый фронтовой портсигар с барельефом Сталина на фоне танка Т-34. Постучал папироской по крышке.тУдивлённо насупил брови.
   —Значит отказался? Ты хорошо подумал, прежде чем мне такое сказать? Твой отказ выполнить важное политическое решение я доложу Руководству.
Ты понимаешь, что это конец твоей службы в армии.

Сказал и смотрит, как у стоящего перед ним подполковника на лице заиграли скулы.

   —Да! Я имею право отказаться. Задание политотдела не связанно с вооружёнными силами нашего Корпуса.

   Комиссар докурил папиросу.
   —Ты в этом прав, офицер имеет право не участвовать в гражданских мероприятиях. Я доложу наш разговор командованию.

   Смягчил тон и продолжил. —Со своей стороны добавлю, поручать фронтовикам сбросить монумент главнокомандующего, это ошибочное решение.
Если вопросов нет... Свободен.

   Что и в какой тональности политработник доложил руководству, можно только догадываться. Бронзового вождя, которую видно было даже в Турции, уронил с пьедестала гражданский Строительный Трест без участия военных.

   В то время как новый вождь СССР активно мстил мёртвому Сталину, начались массовые провалы просоветских ячеек в Иране, Турции. Возможно, было связано с ликвидацией умного стратега Л.Берия и его людей, они в голове держали всю деятельность законспирированной агентуры. Кампания отторжения части Иранской территории к советскому Азербайджану провалилась. Охранка иранского Шахиншаха Пехлеви жестоко расправилась с сепаратистами, немногим удалось бежать в Баку, долгие годы жить в статусе политических беженцев.
   В ответ на обнадёживающий успех массовых выступлений турецкой коммунистической партии. Реакция правящий режим отреагировал бескомпромиссно жестоко. Авторитетных руководителей турецкой компартии загнали на старую морскую баржу, отбуксировали где глыбже и бульк на дно морское. Рядовые члены компартии получили длительные сроки заключение. Что такое турецкая тюрьма все знали. В среде религиозного населения, курдов, езидов, туркаманов и прочих национальных групп распространялась пропаганда, направленная против «гяуров», презираемых атеистов коммунистов.

   Турция, вошла в Блок НАТО, армия активно перестраивалась по европейским стандартам, осваивала новейшие виды вооружения. В скалах вдоль горных дорог инженеры НАТО заложили мощные фугасы, взрыв вызывал обвалы, делая дороги снабжения войск непроходимыми. Был создан диверсионно-разведывательный горный спецназ «Серые волки». На базах НАТО спецназ обучали работать в тылу противника, ликвидировать военные и гражданские объекты. Нарабатывал боевой опыт в странах, где вспыхивали вооружённые конфликты.
   Советская агентура доносила о скрытном размещении в Турции американских ракет, способных нести ядерные заряды. Былое преимущество северного противника улетучивалось как утреннее облачко с горной вершины, турецкая сторона уже не испытывала панического страха попасть под советские танки.

   В то же время Ленинаканский Механизированный Корпус продолжал наращивать наступательный потенциал, в войска поступало новейшее вооружение. Инженерно ремонтные подразделения доводили новейшую бронированную технику до полной готовности. За безупречную службу, высокие показатели в подготовке боевых машин, подполковник Илья Вейнблат получает очередное воинское звание полковника.

   Как-то, за ужином, полковник со смехом рассказал как у пограничной полосы турки на ломаном русском языке весело предлагают советскими погранцам познакомиться, замутить с ними мелкий бизнес. – Русьиван, Салам! Тебэ имья какой? Мэнэ Гасан завут... А тебэ...?!

   А вчера утром турецкий пограничник вышел к ограждению и орёт во всю глотку.
   Русьиван! К табэ баалшая началника иедит. Беги свой началник гавари. Я тэбэ не обману... Ээ...

   Советские пограничники не понимали как им реагировать на реплики летевшие за проволочным заграждением. Турок хохочет, ему смешно смотреть как наши засуетились.
   — Иван. Не стои. Ээ... Беги свая началник. Мая правда гаварит.

   Пограничный наряд по рации передал дежурному разговор у пограничной полосы. Оттуда рявкнули, не поддаваться на провокацию и передали информацию наверх.
   Старший командир почесал затылок, призадумался, на всякий случай приказал навести в гарнизоне полный порядок.

   Через пару часов появляются две легковушки. Оказалось турка не врал. Приехавший генерал объявил «внезапную» проверку боеготовности. Проверили. Осмотрели. Замечаний нет.

   В следующий раз турка опять вышел на полосу и орёт.
—Твая началника иедет. Эээ... Беги свой началник гавари. Я тэбэ правда гаварит. Эээ...

   Тут же, без лишних разговоров взялись наводить порядок. К приезду генерала уже всё по «Устав Внутренней Службы». Придраться не к чему, все офицеры трезвые, пьяных нет, окурки не валяются, казарма, столовая в идеальном порядке. Личный состав на строевой подготовке. Проверяющим уже и баньку разогрели, повар армянин кухарит из барашка шулюм «Хашлама».
   Генерал провел совещание по текущим делам и в сауну. Попарился, тяпнул из запотевшего графинчика виноградной водки «Чача», поел аппетитно булькающего в казане молодого барашка и гостевой домик, где на крыльце уже гарцует смуглая девица, готовая к подвигам. Глянул генерал на смуглую девицу, да как рявкнет, это ещё что за чернота, а ну пошла вон. Блондинку ему, видишь ли, сегодня захотелось...

   Генералов глупых не бывает, оценил порядок в «танковых войсках». Спрашивает командира, как узнаёшь, что я с проверкой выехал? Кто из моего штаба сливает информацию?
   — Товарищ генерал, когда вы выезжаете турка выходит к пограничной полосе и орёт, — тебе проверяющий едет. Эти черти всё знают. Они уже знают, кто на каких машинах приезжает. Мы, конечно, на провокации не поддаёмся, но на всякий случай порядок наводим.

   В конце концов разведка выяснила, с горных вершин за советскими гарнизонами круглосуточно ведётся наблюдение. Им в НАТОвские новейшими оптико-электронные приборы видно всё.

   3.77 ПРОЩАЙ ОРУЖИЕ…
   
   «Генералы готовят свои войска к прошлой войне», — крылатая фраза которую приписывают Уинстону Черчиллю, но мне думается, что и он у кого-то подслушал. Если есть армия, значит есть генералы, которые стараются передать свой  богатый опыт прошлой войны.
   В горной Армении советскую армию продолжали готовить по когда-то, кем-то принятому распорядку. На очередном плановом учении после тяжёлого, изнуряющего марш-броска под проливным дождём, армейские подразделения остановились на привал вдоль небольшого ручейка, не в первый раз здесь останавливались на ночлег. Пехотинцы, танкисты, автомобилисты поставили палаточный лагерь и под ласковый рокот горной речки, заснули крепким сном. Что уж там разверзлось в горах и на небесах…  Именно в эту ночь горный ручеёк оскалился, превращаясь в необузданную стихию. Сорвавшийся с гор селевый поток поволок каменные валуны, деревья вырванные с корнем. Удар стихии чудовищной силы пришёлся по армейскому палаточному лагерю, который мгновенно исчез в бурных потоках щебня и глины. На турецкую территорию потоки  воды выбросили трупы солдат, вооружение, секретные средствами связи, поволокли автомобили и даже танки. Мало кому в ту ночь удалось спастись...

   Через несколько дней по городской улице к железнодорожному вокзалу потянулась похоронная процессия, в гробах изуродованные трупы военнослужащих. Горожане останавливались на тртуарах, мужчины нервно теребили кепки, женщины плакали, пацаны на заборах наблюдали за нескончаемым людским потоком идущими за гробами. Процессия повторилась и на следующий день, и ещё несколько дней.

   Возможно, эта ужасная трагедия заставила политиков переосмыслить руководящую и направляющую стратегию идти на Ближний Восток через Турцию.  Политики осознали, в изменившейся политической и оборонительной стратегии противника, держать здесь столько военнослужащих не имеет реального смысла. Решения по сокращению Закавказского Военного Округа не заставили себя долго ждать. Ленинаканский Корпус готовился к масштабным сокращениям, составлялись списки офицеров на увольнение из армии.
   За долгую, суровую, опасную службу на границе офицер с орденами и медалями за боевые заслуги за душой ничего не имел, ни своего жилья ни гражданской специальности. Служил на государство и ничего не заработал. Использовали молодые годы, желание жизнь отдать Родине и пшёл вон.
   На вопрос, — куда ехать, где «бросить» израненные в окопах «кости», у кадровиков ответ был однозначный. В Москве, Ленинграде, Киеве, в столицах республик вас не пропишут. Дадим направление на всесоюзные стройки социализма. Там получите работу, койку в общежитии, встанете в очередь на квартиру.

   Гвардии инженер полковник Илья Вейнблат так же получил Приказ о демобилизации. Обида душила самолюбие, ему не хватало несколько месяцев до «полной выслуги лет», что влияло на размер военной пенсии. Наивный инженер-полковник подал командующему рапорт:
     "Прошу разрешить дослужить пару месяцев до полной выслуги лет..."

   Рапорт вернулся с размашистой резолюцией красным карандашом.
    "Приказы не обсуждаются, Приказы исполняются».

   Руководящая идеология не позволяла пойти на встречу человеку. Работая по этой теме, мне попалась статья офицера Генерального Штаба, в которой с горечью говорилось о секретном указании увольнять в первую очередь тех, у кого оставался короткий период времени до полной выслуги лет. Не дослужил пару дней и свободен от максимальной пенсии. Использовали, и вали куда хошь.
   Перед увольнением у полковника в госпитале удалили из предплечья застрявшую немецкую пулю, подлечили руку и демобилизовали.
Пришли офицеры проводить на гражданку своего командира. Евдокия Ивановна наготовила много разного, аж стол прогнулся. Водка, красное вино "Саперави",  гости ели, пили, шутили. Тогда в рестораны не ходили, всё на плечах хозяйки, всё готовилось дома на кеосиновом керогазе и примусе.
   Илья взял гармонь, стал наигрывать песни военных лет. Незамысловатые куплеты все знали наизусть, душевно пели со слезою на глазах. Короче, хорошо посидели.
   Командир поднял последний тост.
   —Ну что, сказать, мы вместе честно служили, со стороны командования только благодарности. Танки, которые мы с экипажами отправили на «Тоцкий» ядерный полигон, отработали на «Отлично».
Наша техника прошла зону радиоактивного заражения без поломок. Моторы на радиоактивном поле не заглохли, экипажам не пришлось выходить и устранять неисправности. Эти невероятно сложные учения, показали, мы с вами добросовестно послужили Родине. Не поминайте лихом, всяко бывало. Служба есть служба.
   Мне уже не придётся брать «Баб эль Мандепский» пролив и это очень хорошо. Нечего нам там делать. В своей стране дел не в проворот.
   Как устроюсь на новом месте, напишу, адрес, придётся проезжать мимо всегда рад буду встретить. Товарищи офицеры хочу пожелать честно служить нашей Советской Родине.

   Отвлекусь от героев моего повествования. Вспомнился год 2008, через 52 года. Пришёл в контору оформлять свою пенсию. Молоденькая, белокурая чиновница взялась изучать «Трудовую Книжку». Листает, запись к записи, дата к дате, без пропусков трудового стажа. Уж как только это, с виду милое, ухоженное создание не изгалялась. Всё норовила «откусить» от трудового стажа хоть что-то. То требует какие-то Справки, какие-то Приказы по Министерству Нефтяной Промышленности, которого давно уже в помине нет. Отработал на государство сорок лет и стоишь как оплёванный, удивляешься, по каким таким тайным каналам, уже давно не существующая советская власть передаёт чиновникам презрение к своему трудовому народу.
   Откуда у них столько злобы, недоверия. Вам подали безупречную «Трудовую Книжку», оформляйте положенную пенсию и с улыбкой вручайте «Пенсионное Удостоверение».
Но нет, им ещё надо тупо поиздеваться, нужно к чему-то придраться. Ткнёт своим ноготком с художественным маникюром:   
   — А почему эта «печать» блёклая, печать плохо читается...
   — Уважаемая, откуда же я знаю, почему за сорок лет чернило поблекло.
   — Я ничего не знаю, напишите запрос на это предприятие, пусть пришлют Справку.
   — Уважаемая, вы о чём говорите, этого советского предприятия давно в помине нет, и вообще, чтоб вы знали, это территория другого государства. Но если вам это так нужно, ваша контора сделает официальный запрос.
   — Мы не обязаны этим заниматься. Справку не представите Я просто вычеркну этот стаж.
   Гражданин всю жизнь горбатил, а она имеет все права вычеркнуть. Komisch.

   3.78 ТБИЛИСИ. МАЙСКИЕ ДНИ 1956 ГОДА.
 
   Год 1956. Полковник уехал к родителям в город Баку искать работу. Хорошо когда есть родительский дом, приютят, согреют и накормят.
   Евдокия Ивановна упаковывала домашние вещи. Можно было и распродать, а что потом, на новом месте? В магазинах не купишь или по очередям простаивай, так что: «тащи судьбы своей телегу, потёртый хлам и не ропщи!»
   Она долго не решалась, что ей делать с цветком Фикус. В те суровые времена сталинской эпохи, цветок Фикус был олицетворением скромного семейного быта. Занавески на окна вырезали из газет, а цветок фикус с большими тёмно-зелёными листьями украшал скудную обстановку комнат.
   Говорили, — ночью листья вдыхают «грязный» воздух, а к утру выдыхают чистый. Тогда не было цветочных магазинов, и никто даже не мог себе представить, что такой магазин мог вообще быть. Просто, мимоходом отрезал у соседки ветку с почкой воткнул в банку с водой и жди. Появился корень, пересаживай в большую консервную банку из-под яблочного повидла, поливай, подкармливай. Смотри и радуйся каждому новому зелёному листочку.
   Евдокия несколько лет выращивала растение проявляла заботу, протирала влажной тряпочкой от пыли. Ну не оставлять такое добро соседке. Твёрдо решила тащить за собой... И баста.

   К молодой жене офицера стал стучаться в дверь Управдом. Начищенная до блеска обувь, щетина под одеколоном выдавали в нём кавказского «мачо».
   Грассируя кавказским акцентом, каждый раз строго напоминал.
   —Хазайка... Ара, давай квартира свабаждай... Ара, ми ждать не можэм... Побэлка нада новый сдэлить, когда уэдешь...?

   Евдокия Ивановна после таких посещений со смехом делилась с соседками. Сегодня Ара опять припёрся. По морде вижу, намекает, трахнись со мной и живи в квартире, никто не потревожит.
   Соседки хохочут, подъелдыкивают, — а что, мужик он видный,при галстуке. Дала бы, а чо? Когда ещё случай такой представиться.

   Наконец-то пришло долгожданное письмо:"Работу нашёл в посёлке ХимСтрой, это от Баку 50 км. Буду достраивать электростанцию. Обещают выделить одну комнату в коммуналке. Посёлок на берегу Каспийского моря. Рядом строиться новый город Сумгаит, уже заасфальтировали несколько широких улиц.
   На рынке недорогие овощи и фрукты, инжир, виноград «Дамские Пальчики». Ягоды без косточек, удлинённые, похожи на девичий мизинчик. Солнечный желтоватый цвет, вкус с нежным ароматом. У рыбаков за три рубля свежая тушка осетрины.
   Местный народ, азербайджанцы, очень уважительно относятся к русским».

   Приехал за семьёй в Ленинакан, вещи отправил к родителям в Баку, сдал квартиру. Обвешанные поклажей потащились на вокзал поездом до Тбилиси, там  вечером пересадка на Баку.
   В дороге Илья рассказывал о большом городе Тбилиси, ему не раз приходилось бывать по своим  армейским делам.
   —Утром приедем, сдадим чемоданы в Камеру Хранения и пойдём гулять по городу. Будет очень интересно посмотреть древний город не разрушенный войной. Обязательно сходим в ресторан, грузинская кухня очень вкусная, пальчики оближете.

   Рано утром прибыли в Тбилиси и к "Камера Хранения" сдать до вечера чемоданы. Только задуманный план осуществиться не удалось. Подошёл усиленный вооружённый патруль, офицер строго предупредил.
   — Товарищ полковник, выход в город запрещён. С целью вашей безопасности пройдите в Зал Ожидания и ждите поезд. Со вчерашнего дня на улицах массовые беспорядки, по вооружённой демонстрации войска применили оружие на поражение. Если всё понятно, располагайтесь и отдыхайте.
 
   Нашли свободную лавку, поставили чемоданы, узелки, горшок с фикусом и так просидели до позднего вечера.
   В те майские дни 1956 года,  грузины в Тбилиси протестовали против осквернения имени Иосифа Сталина. Никита Хрущёв, вождь СССР, приказал стрелять по демонстрантам.

   Я как свидетель этих событий, коротко расскажу. 5 марта 1956 года, в третью годовщину смерти Иосифа Сталина, жители Тбилиси вышли на улицы возложить цветы к монументу своего знаменитого вождя. На стихийном митинге выступали против оскорбления имени Сталина, против убийства Лаврентия Берия.
   Далее сошлюсь на журналиста Гамкрелидзе, статья которого в интернете в открытом доступе. Выступающие  требовали наказать Никиту Хрущева. Лозунги  «Сталин – наше знамя!» сменились призывами к переменам в высших эшелонах власти. На митингах звучали даже призывы о выходе Грузии из состава СССР. потребовали 9 марта поднять аэростат с портретом Сталина. Город Самтредиа в Западной Грузии  переименовать в Джугашвили. На улицах протестовало около 3 тыс. человек.

 Для разгона митингующих в город вошли войска. "Раздались первые выстрелы по толпе. Стрельба продолжалась в течение 8-10 минут. Послышались стоны, зов о помощи. Откуда-то появились, наверное, специально приготовленные для такого случая грузовики. В них погрузили убитых и раненых и «организованно» вывезли.
   К несчастью, на этом все не закончилось. Армейские части спустились к парку на набережной, где проходил митинг, и там устроили настоящую бойню. Расправа  была жестче и кровопролитней. Десятки трупов без лишних церемоний сбрасывали в темные воды многое видавшей Куры".

                КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ

   ФОТО. ЛИЧНЫЙ АРХИВ.  -1952 год.ЛЕНИНАКАН.ДЕТИ СОВЕТСКИХ ОФИЦЕРОВ.

   ЛИТЕРАТУРА:
1.День памяти Св. Апостолов Фаддея и Варфоломея – первых просветителей Армении.
https://www.panorama.am/ru/news/2017/12/02/
2.Милеант Александр.Священное Писание Ветхого Завета. Потоп.
3.Кальдеры. 4.Цитата Библии.Иисус сказал ему:никто не приходит к Отцу, как только через Меня
https://vk.com/wall-34475671_21039
5.Армянская апостольская церковь. https://ru.wikipedia.org/wiki/
6.568 лет назад, Константинополь пал под ударами турков. https://www.calend.ru/events/5237/
7.Л Толстой.«И подлый турок будет лизать тебе ботинки и целовать твои руки но как доберётся до твоей шеи непременно станет душить вас»
8.«Семёновский»  перевал переименован в «Пушкинский» 9.Неизвестная роль Ольги Чеховой. https://rg.ru/2016/06/09/rodina-chehova.html
10.Изуитский Коледж города Александрополе. HTTP://PILOT-4166.LIVEJOURNAL.COM/22746.HTML
11.Сталин о Босфоре.  12.«Тройственный пакт».Соглашение 27 сентября 1940 года министров иностран дел Германии, Италии и Японии.
13.Внешняя политика Советского Союза, 1945 год. Документы и материалы, 4 сентября - 31 декабря 1945 г. Политиздат ...lawlibrary.ru/izdanie17752.html
14.Агрессивные цели на Кавказе»: как Турция напала на Армению
https://www.msn.com/ru-ru/news/techandscience/ ar-BB19kH4x?ocid=spartan-dhp-feeds
15.Турция пыталась закрыть пролив Босфор для советских кораблей.
17."И опять во дворе Нам пластинка поёт…"  18.Швондер, Пеструхин и Жаровкин - персонажи повести М. Булгаков, «Собачье сердце», 1925г.
19.Нечаев.Песня "Мишка, Мишка, где твоя улыбка "
20.Г.Белов.Песня. "В городском саду играет духовой оркестр…"
21.Л.Утёсов."Раскинулось море широко…"
22.И.Полонский.Диплом и «пятая графа».
23.Н Некрасов русский поэт. «Вижу я в котомке книжку. Так учиться ты идешь»
25.А Пушкин. Стихи «Руслан и Людмила». Там чудеса: там леший бродит …
26.Слова из песни. «Мы поднимаем красное знамя. Дети рабочих, смело за нами!
27.Песня гражданской войны. "По долинам и по взгорьям"
28.Художник Ф.Решетников (1952),"Опять двойка".
30."Перестало биться сердце соратника и гениального продолжателя дела Ленина". 31.Внешняя политика СССР в 1945-1955 гг.  ... aleho.narod.ru/book2/ch20.htmэ 
32.К Максим. Венгрия. Контрреволюционный мятеж в октябре – ноябре 1956 года.
34.Виноград «Дамские пальчики»,  35.Карине Тер-Саакян.https://voin-karabakha.livejournal.com/46807.html https://tass.ru/obschestvo/9539877?from=teaser         
36.Гамкрелидзе. "Расстрел протестующих в Тбилиси" https://www.gazeta.ru/science/2021/03/08_a_13504742.shtml