Конечно, Лев Эдуардович увидел в камеру видеонаблюдения подъехавшую к воротам машину и выходящего из неё Илью с каким-то мужиком.
«Интересно, что Илье у меня нужно? Неужели, он приехал из-за Алёны? Да ещё мужика с собой привёз. А что у него в руках? Ружьё? Точно, оно... Чувствую, что не к добру они у меня нарисовались. Да, здорово, подставили меня мои, так называемые, приятели. Но в доме я всё прибрал, что комар носа не подточит, да и в бане тоже. Хорошо, что заявление успел подать участковому, на якобы угнанную мою машину», – так думал скульптор, идя открывать гостям калитку.
Внешне скульптор был совершенно спокоен, хотя им и овладел панический страх.
– Что-то случилось, Илья? – открыв калитку, спросил он молодого человека.
– Лев Эдуардович, я привёз к вам капитана милиции. Он интересовался вами, вот я и привёз, – ответил Илья и оставил ружьё в машине.
Крапивин представился скульптору, а тот постарался выдавить из себя гостеприимную улыбку.
– Пожалуйста, проходите, но только позвольте узнать цель вашего визита? – спросил Лев Эдуардович.
Крапивин же не ответил на его вопрос. Он молча шёл к особняку, как бы рассматривая ровные дорожки со скульптурами и ухоженные газоны, но на самом деле обдумывал с чего же начать разговор. И, наконец, спросил:
– Это ваш особняк? Очень красивый. Да и скульптуры чудные…
– Это дом брата, а скульптуры мои, – перебил его Лев Эдуардович, понимая, что этот разговор капитан завёл не от любви к искусству.
– А что, брат не увлекается лепкой?
– Нет, он это дело не любит.
Эти слова Лев Эдуардович проговорил быстро и резко. Ему вовсе не хотелось этих разговоров ни о чём. Он ждал, когда же капитан скажет истинную причину своего прихода. Но капитан продолжил пустой разговор, словно и приехал сюда, чтобы полюбоваться владением скульптора и поболтать с ним:
– Наверное, трудно ухаживать за газонами? Они у вас такие аккуратные, просто глаз радует. Я бы не смог с ними возиться.
– Да и я не вожусь… Это брат из Германии привёз семена такой низкорослой газонной травы, не требующей особого ухода.
И тут скульптор решил включиться в «игру» капитана, и стал спокойно объяснять ему про газоны, скульптуры и чудный микроклимат, который царил в этих местах.
Когда все поднялись на террасу, Лев Эдуардович предложил мужчинам присесть. Илья многозначительно посматривал на Крапивина, всем видом показывая, что надо действовать, но тот сделал вид, что не понимает его. Тогда Илья сам решил намекнуть скульптору цель их визита:
– Лев Эдуардович, капитан пришёл сюда, не на террасе сидеть, а спросить вас о женщинах…
– Илья, походи по двору, подыши свежим воздухом, а я сам знаю, о чём мне надо спросить Льва Эдуардовича, – остановил его капитан. – Давай, иди.
Тот пожал плечами и пошёл рассматривать двор. Он остановился перед баней и решил посмотреть, как она сделана внутри, так как собирался построить и себе новую баню.
Та оказалась открытой, и он спокойно вошёл в неё…
Капитан же в это время, обдумав с чего начать разговор, обратился к скульптору:
– Понимаете, Лев Эдуардович, я разыскиваю пропавших жён крупных бизнесменов. Но суть не в том, кто их мужья. Милиция помогает всем гражданам…
Скульптор уже понял о ком идёт речь, и немного напрягся.
«Умалчивать о том, что эти женщины гостили у меня – глупо. Ведь тогда получится, что я повёл следствие по ложному следу, а мне никак нельзя у них быть на подозрении. Только свидетелем, только им я должен стать», – думал скульптор, уже не слушая капитана.
– Да вы меня совсем не слушаете! – возмутился Крапивин.
Скульптор, услышав в голосе капитана возмущение, быстро взял себя в руки и непринужденно сказал:
– Слушаю, конечно, слушаю. А почему вы обратились ко мне из-за каких-то женщин? У меня в этом году гостило много моих знакомых, но никто из них не пропадал. Вот и недавно, буквально вчера, мои приятели забрали домой своих милых жён, которые неделю отдыхали у меня и наслаждались природой.
– Вчера? А позвольте полюбопытствовать как фамилии ваших приятелей? – спросил капитан.
– Ну, это уж слишком! – возмутился скульптор. – Теперь что, мои знакомые не могут у меня погостить без вашего вмешательства?
Капитан решил больше не задавать вопросов, тем более скульптор имел полное право не отвечать на них, и завёл разговор на отвлечённую тему:
– Ну не надо так нервничать… Я вот, знаете ли, давно хотел побывать в таком особняке как ваш. Хотелось бы полюбоваться им изнутри. Такое возможно?
Просьба посмотреть дом казалась неуместной и странной, на что скульптор ответил:
– Капитан, я от вашей простоты просто в шоке! У вас есть ордер или постановление на обыск? И это ваше – «полюбоваться», я рассматриваю, как именно обыск. Я же вам только что сказал, что у меня гостили жёны моих знакомых.
– Да я просто хотел посмотреть ваш чудесный дом и всё.
– А что его смотреть? Я же не иду смотреть ваши апартаменты.
Тут к ним подошёл Илья, который уже посмотрел баню, и с уверенностью произнёс:
– Мне кажется, что здесь была Алёна – сестра Ефима. Вот сейчас заглянул в баню и не знаю, каким чувством, но почувствовал, что она была в ней…
– Что ты чушь несёшь! Каким чувством?! – перебил его скульптор. – Причём тут Алёна и я? Её подруга бывает у меня, а Алёны ни разу не было. И с чего это ты вдруг о ней заговорил?
Капитан с укором посмотрел на Илью и сказал:
– Да вы, Лев Эдуардович, конечно, не знаете, что на свалке нашли полумёртвую Алёну. Видно, те, кто её туда привёз, посчитали её мёртвой, но она жива. Так что она сама потом скажет, кто её туда привёз, и что с ней произошло. Ну а Илья, как друг её брата, хочет найти виновных.
Капитан замолчал и ещё раз неодобрительно посмотрел на Илью.
«Как жива?.. Ведь Руслан отвёз её на свалку в полной уверенности, что она умерла. Но если верить словам капитана, то Алёна сама скоро всё расскажет ментам… Вот и приплыли», – с испугом думал скульптор, но ничуть не изменился в лице, а лишь с сожалением в голосе, произнёс:
– Какое несчастье! Конечно, я от посёлка далеко живу, поэтому новости до меня плохо доходят.
Неожиданно у скульптора вдруг зарезало в животе, и ему срочно понадобилось бежать в туалет. Мужчина схватился за живот и, сказав, что ему надо по нужде, побежал в летний туалет.
– Медвежья болезнь началась у скульптора, – зло съехидничал Илья. – Хотя про Алёну я просто так брякнул, чтобы посмотреть на реакцию скульптора. Просто такая мысль, не знаю почему, но ко мне пришла именно в бане. Капитан, мне кажется, что здесь всё надо внимательно осмотреть. Ведь пропали женщины. Вы же их ищете? Вот и посмотрите особняк. Тогда, возможно, и обнаружите следы Вероники и других двух женщин.
– Да, и я думаю, что особняк стоит осмотреть, но не сейчас. Тут нужен эксперт и постановление на обыск. Постой! Это ты сейчас о какой Веронике говорил? О Сорокиной? Так ты её знаешь?
– Да, знаю. Она в порядке и находится в безопасном месте, что я не могу сказать об её подругах.
От этой новости капитан вспылил и стал отчитывать Илью за то, что тот утаил от него знакомство с Вероникой, но потом, прищурив глаза, хитро улыбаясь, спросил:
– Так может тебе приглянулась Вероника, и ты не собираешься возвращать её мужу?
Илья пожал плечами, задумался, а потом вполне серьёзно ответил:
– Да, она красивая женщина и ею можно увлечься, но она не для меня. Я не уважаю женщин, готовых продаться старику за «бабки». Мне нужна крепкая семья, и любящая жена… Да и моё жилище ей не подойдёт.
Илья задумался, а потом с уверенностью добавил:
– Нет, мне не нужна Вероника…
В это время на террасу вернулся скульптор, и тут неожиданно у капитана зазвонил телефон. Отойдя от мужчин в сторону, он ответил на звонок. Это звонил следователь. Капитан рассказал ему, где находится, о том, что пропавших женщин, каковыми их считали, увезли мужья. Он ещё хотел предложить обдумать его версию по поводу бизнесменов, но следователь прервал его:
– Не надо никаких версий. Уезжай оттуда. Женщины вернулись домой и их мужья забрали заявления.
– Ну, это другое дело. Слушай, а жена Сорокина тоже вернулась домой? – поинтересовался капитан.
– Я думаю, что да. Ведь Сорокин вместе с другими забрал заявление, а что, что-то не так? Ты меня прямо озадачил, капитан.
– Да понимаешь, тут не так всё просто. Мне надо кое-что выяснить, а там видно будет. Личность же девушки я установил…
– Это хорошо, что установил, – снова перебил следователь капитана. – Только, к сожалению, она умерла.
– Но как? – упавшим голосом, спросил капитан.
И тут же на его лице появилось удивление и растерянность.
– Вот так, капитан, умерла. И нам необходимо найти убийцу, потому, что это уже
убийство. Одно дело закрыли, а другое – тут как тут. Без работы не сидим. Но пока к родне девушки не ходи, а из особняка уходи. Все остальные действия получишь в отделе. Ну, пока.
По частично услышанному разговору и поведению капитана, Илья со скульптором поняли, что Алёна умерла. У Ильи защемило сердце, а скульптор наоборот обрадовался такому исходу. Вот только то, что капитан спросил звонившего про жену Сорокина, скульптора насторожило. Лев Эдуардович уже не знал, что говорить капитану о жёнах приятелей, а о чём умолчать.
Отключив телефон, капитан видел, что мужчины догадались о смерти девушки, а Лев Эдуардович уже не был таким понурым, и выглядел, как вылечившийся больной: со здоровым румянцем и ожившими глазами.
Оставаться у скульптора не было необходимости, и капитан хотел уже с ним распрощаться, как неожиданно во двор вбежал Шалопай.
– Откуда ты взялся? – удивился собаке Илья.
Шалопай лизнул его в лицо, а потом забегал по дорожкам и между скульптур. Но, подбежав к бюсту молодой девушки, он остановился как вкопанный и громко завыл. Этот вой прошёлся по нервам присутствующих. Илья подозвал пса, но тот только завилял хвостом и, оставаясь на месте, залаял. Льву Эдуардовичу вовсе не понравилась такая выходка собаки, но, стараясь не привлекать к себе внимание капитана, он не стал прогонять животное, а пошёл к калитке. Ему хотелось, как можно быстрее избавиться от непрошеных гостей.
Воспользовавшись моментом, что скульптора нет рядом, Крапивин подошёл к Илье и тихо произнёс:
– Илья, я прошу тебя не говорить другу о смерти Алёны. Давай подождём два дня, а потом…
– Что потом? – перебил его тот. – Потом она оживёт? Да Ефим себе места не найдёт, ища её, а я молчать должен?
Капитан ничего ему не ответил, так как к ним подошёл скульптор, который уже с преогромным удовольствием открыл калитку, но, так и не дождавшись незваных гостей, чтобы выпроводить их, решил их поторопить.
– Господа хорошие, смотрю, вы не торопись покидать мои владения, но у меня есть и свои дела.
– Да, очень жаль вас покидать, Лев Эдуардович, – ответил Крапивин скульптору. – Ваши гости действительно вернулись домой. Вот только я никак не понимаю, почему мужья не знали, что их жёны находятся у вас? Ведь они написали в милицию заявления об их пропаже. Вам не кажется это странным?
– Но почему же…
Не договорив, скульптор резко замолчал.
– Ну-ну, продолжайте. Так выходит, они знали о месте нахождения своих жён? – спросил капитан, делая ударение на слово – «знали».
Но скульптор тут же решил выкрутиться и, улыбаясь, сказал:
– Но почему же… вы считаете, что жёны не могут пощекотать нервы своим мужьям? Это не преступление, а их отношения. Просто женщины решили таким образом заставить поволноваться мужей. Возможно, те не уделяли им должного внимания.
– Ну да, когда мужья развалюхи и вот-вот отбросят копыта, то можно и ускорить этот процесс, – сказал капитан и тут же спросил: – А в котором часу уехали ваши гости?.. И всё же фамилий их вы мне так и назвали.
Скульптор, который уже радовался уходу капитана, мысленно чертыхнулся, и нехотя ответил:
– Сорокин, Трофимов и Серёгин... Уехали же они, где-то в начале первого.
Скульптор специально назвал неточное время, так как преследовал в этом свою цель. Крапивин сделал вид, что поверил его словам, и, как бы промежду прочим, сказал:
– Совсем забыл вас спросить ещё кое-что. Но это, точно уж последний вопрос. Вот вы говорили, что у вас многие отдыхали. Тогда скажите, были ли среди ваших гостей, и буквально недавно, три женщины. Но я не имею в виду тех, которые вчера уехали со своими мужьями… Меня интересует Эльвира Князева и её две приятельницы.
Уж чего, чего, но услышать от капитана про этих трёх дамочек, скульптор никак не ожидал. Слова капитана застали его врасплох.
«Откуда он узнал о них? Что говорить? Но они уж точно на меня не жаловались и к ментам не обращались… Может, прикинуться простачком и просто промолчать? Нет, такое у капитана не проскочит», – лихорадочно подумал скульптор.
Он понимал, что капитан не без умысла спросил его об этих женщинах, но говорить правду не решился, а просто уклончиво ответил:
– Молодых дурочек надо учить. Они получили хороший урок, и думаю, что многое поняли. Но лучше об этом спросите у них самих.
Крапивин усмехнулся. Он понял, что, возможно, Фросины слёзы или статья Полевой о деспотичных хозяйках, навели скульптора на мысль проучить молоденьких и взбалмошных «хозяев жизни», что даже очень пошло тем на пользу, в чём он сам уже имел возможность убедиться. Да и спросил он о них у скульптора только для того, чтобы пощекотать ему нервы и удостовериться в правоте своих догадок.
Больше не говоря ни слова, он взял Илью под руку, и повёл к выходу…
Мужчины сели в машину, а Шалопай, который уже вертелся около Ильи, нагло запрыгнул на заднее сиденье без всякого приглашения, и все поехали в посёлок.
Скульптор же, проводив незваных гостей, с облегчением вздохнул полной грудью и закрыл калитку. Но всё же мучительная мысль, откуда капитан узнал о Князевой и её приятельницах, заставила его поволноваться.
Он перебрал несколько вариантов, и решил, что капитан сам имел с ними непосредственный разговор.
«Но если бы было всё так серьёзно, и капитан имел ко мне претензии, то он вёл бы себя иначе, – подумал скульптор. – Поэтому и заморачиваться с этими бабами не буду. А то, что я их перевоспитал и показал им, кто есть кто, - это правильно сделал. Надеюсь, впредь они будут более лояльными со своей прислугой».
Лев Эдуардович поспешил в дом, чтобы позвонить приятелям. Он шёл быстрым шагом, но неожиданно остановился и, окинув взглядом ухоженные газоны, загадочно улыбнулся. Потом, как бы себе в оправдание, произнёс:
– Да, видать, я хороший воспитатель. Всё провернул так, что Эльвире и её двум подругам, ничего не оставалось, как сказать мужьям, что они хотят погостить у меня. Те же недальновидные олухи ещё заплатили мне за гостеприимство их жён. Ну а чтобы женщины не пожаловались на меня своим мужьям, и не обратились в милицию, за моё «хорошее» отношение к ним, я всё узнал об их любовниках с помощью всё того же диктофона. Но за моё молчание о любовниках, женщины отстегнули мне немалую сумму... А что делать? Кому горе, кому мать родная… Зато и дом, и газоны у меня сейчас в полном порядке…
Скульптор вошёл в гостиную и, взяв мобильник, позвонил Сорокину. Он в подробностях рассказал ему о разговоре с капитаном милиции и о том, что девушку нашли.
– Теперь смотрите, чтобы жёны не проболтались, – кричал скульптор по телефону. – Про твою же Веронику капитан спрашивал у следователя. Очень хотелось ему знать, - вернулась она домой или нет. Не знаю, что ему тот ответил, но у меня он про неё не спрашивал… Так что у тебя есть время, чтобы придумать правдивую отмазку.
– Хорошо, я всё понял, но ты там тоже поглядывай. Может, и натолкнёшься на Веронику. Так если что, мне сразу сообщи. Она сейчас самая главная для нас угроза. Вообще, это не телефонный разговор и надо встретиться. Приезжай сейчас ко мне, – встревожено проговорил Сорокин.
– Сейчас не могу. Мне тут надо кое-что подчистить, а потом уж и к тебе. Да и не нравится мне то, что девка оказалась живой, а потом всё же умерла, – ответил резко скульптор и отключил телефон.
Лев Эдуардович, взяв что-то из сейфа, направился к себе в мастерскую. Проходя же мимо бюста девушки, на которую лаял Шалопай, он погладил гипсовую голову и пошёл дальше…
Продолжение следует...
http://proza.ru/2023/10/30/476