Пашка жил на окраине большого города, в бывшей коммуналке. Дом этот, стоял лет сто, с облетевшей штукатуркой, из-под которой виднелись раскрошившиеся кирпичи. Отец Пашки потерял работу ещё во время приватизации завода, и стал часто выпивать крепкую. Пашка уже и не помнил, когда видел отца трезвым. Мальчик тосковал по матери, но ей он был не очень нужен.
В тот день дружки к отцу пришли рано, и после учебы мальчик весь день мотался по улицам. Уже зажглись огоньками окна домов, в которых мамы, облачённые в цветастые фартуки, хлопотали на кухне, а папы, в окружении чад посиживали у телевизоров, ритмично мотая на ноге тёплый тапочек. Кое-где уже светились огоньками ёлки, - скоро Новый год. На улице сильно похолодало, снег сыпал мелкой колючей крупкой, надо было идти домой. По извилистой тропке мальчик дошёл до самого дома, хотел было раздеться и незаметно пройти, но звук двери разбудил папину новую тётю. Шатаясь, вышла она навстречу Пашке, но неудержавшись, опрокинулась, сверкнув в воздухе жёлтыми пятками. Она ещё кричала какие-то ругательства, а Пашке так уже всё это надоело, что было, просто невмоготу. Он схватил свою шапку и выскочил из дома, хотя, идти-то ему было совсем некуда…
Пашка дошёл до центральной улицы, где ярко горели фонари. Искрились мириады снежинок, сыпавших под порывами ветра. Мороз усилился, и болоневая курточка уже не спасала мальчика. Его била мелкая дрожь. Чтобы отогреть замёрзшие руки, он поочередно просовывал их под курточку и пальцы начинали пульсировать и болеть. Вязаную шапку он надвинул до самых бровей, которые хоть и покрылись инеем, всё же, ярким черным контрастом выделялись на побелевшем лице мальчугана. Пашка подошёл к опустевшей в ночи троллейбусной остановке и стал разглядывать пёстрые обёртки, которые хороводом кружились на ветру вместе с ледяной крупкой. Он ловил ртом снежинки и часто сглатывал, чтобы как-то унять сверлящую боль вверху живота.
Неизвестно откуда, к Пашке медленно подошёл большой чёрный пёс с лохматой мордой.
- Одни мы здесь с тобой , - произнёс, а может, лишь подумал Пашка. Он присел на корточки и обхватил руками большую собачью морду. Пёс понимающе посмотрел в его глаза своими чёрными бусинками и лизнул Пашку тёплым шершавым языком. Мальчик обнял большую собаку, обхватил лохматую шею, и закрыв глаза, почувствовал такую жалость к себе, что на его глазах невольно навернулись слёзы. Сейчас было можно, никто не увидит, а пёс, он хороший, он никому не расскажет, хоть и всё понимает.
Высоко в небе сверкнула звёздочка, - самолёт, - подумал Пашка, - там люди… Но звёздочка вспыхнула, ослепив на мгновение мокрые глаза мальчика, и погасла, оставив в чёрном небе серую дорожку. Мальчик крепче прижался к большой собаке. Ей, наверное, не холодно, - подумал Пашка, - какая она вся лохматая, - любят тебя, кормят...
-Да, - ответил большой пёс, - любят и кормят. И Пашка даже не удивился ответу собаки.
- Хотел бы я быть на твоём месте! -проговорил он, а может, всего лишь подумал.
- А ты … И есть на моём месте, - ответила собака, или этот ответ сам прозвучал в Пашкиной голове. Мальчик почувствовал, что как-то, сразу стало тепло. От удовольствия он махнул хвостом и побежал знакомой тропкой к домику с тёплой печкой и добрым хозяином в домашних тапочках...