– Ванесса! - влетел Макс и обнял меня. Пока нас не растащили, сказав, что запрещено. - Как скажите.
Когда муж сел рядом с шерифом, я прошептала:
– Макс! Карлос умер! Сын обвинил в убийстве, и меня повязали по рукам и ногам! Сволочь!
Мне тут же сделали замечание, и я вздохнула:
– Мы были разведены с мужем, но перепалок никогда не было. Сын сказал это от шока! Поверьте, мне незачем врать!
Макс выставляет руку, чтобы я перестала говорить. И принялся слушать шерифа.
Не помню, сколько длилась дискуссия. С меня спрашивали, а я не прекращала говорить одно и то же, что сказала ранее. Казалось, что по мне плачет дурдом. А как же? Косметика размазана. И эти слова:
– Я не убивала! Не убивала! Он был старый!
– Все, все, дорогая, не плачь. Они ушли…
Я вздрагиваю и смотрю на мужа. Мы находились в комнате для допросов одни.
– Они ушли полчаса назад. А ты все продолжаешь… Завтра придёт заключение работника морга.
– Макс, - встала я, обняла и уткнулась в него. – Я не убийца!
– Это знаем только мы с тобой…
– Вильям! Черт бы его побрал! Где он?
– В больнице. Вам до похорон лучше не встречаться, а то точно оба в обезьянник попадёте за разбой и выяснение отношений. Я уже вас не спасу.
– Этого подонка отпустили! А меня держали! Все из-за его острого языка! Тварь!
– Прекрати немедленно! Он полностью оправдан! Потому что был не причем.
– В смысле?
– А что ты хочешь от него? Мне и его задницу пришлось прикрывать. Ты права, его острый язык до добра не доводит. Я взял и за него ответственность. Его могли за клевету отправить. Уж поверь мне.
– Нас бы обоих упекли за решетку, до выяснения обстоятельств!
— Под мое покровительство, вас и отпустили.
– Макс, - вздохнула я и уткнулась ему в грудь.
– Пойдём домой. Нам тут делать нечего. Я возьму похороны на себя.
— Спасибо.
Уже дома Джеймс не отходил от меня ни на шаг. Все интересовался моими делами. А я молчала. Долго. Пила чашку кофе одну за другой, как и курила сигарету. Есть категорически не хотелось.
– Джеймс, пожалуйста, не докучай! - выдохнула я, так как сын постоянно заглядывал в глаза и спрашивал, почему у меня уставший вид.
– Мам, я желаю знать, что у тебя происходит! Макс молчит. Ты!
– Отец Вильяма умер… на моих глазах, а твой братец обвинил меня в преступлении! И пришлось сидеть в этом кутке в ожидании Макса!
– Что? Карлос умер? Почему брат так говорит? Это же неправда! Или…
— Вы оба сговорились, что ли? Я не убивала Карлоса. Он просто… поговорил со мной на повышенных тонах и скончался! Бывшие супруги, что с них взять? Претензии ко мне у него до сих пор остались!
– Разве можно скончаться на эмоциях?
– В его возрасте было возможно все! Уж поверь мне! Это нам, молодым, все нипочём. Правда мне уже за сорок, но не суть. Джеймс, твой брат - чудовище, и я неоднократно это тебе говорила!
Джеймс не поверил мне. Конечно! Считает себя психологом и старается помочь людям. Могу сказать, что перенял это у старшего брата. Господи! Да что в Вильяме такого? Тупорылый. Несёт всякий бред и показывает своё превосходство в умении слушать и давать советы.
Средний сын же, наоборот, пытался понять своего старшего брата. Вот мучил его вопрос: «почему он такой и чему это послужило?». Когда-то Джеймс сказал, что Вильям защищается от людей. Да и, пожалуйста. Это его право. От родной матери у него прекрасно получается. Можно смело выдавать медаль.
В морге мы встретились с Вилле. Стоило мне только увидеть его, как Макс встал между нами обоими. Ведь я кинулась прямо на него, а тот, в свою очередь отбивался и продолжал крыть матом. Муж сразу вмешался:
– Прекратите! Сейчас не время выяснять отношения! Человек умер, а вы ведёте себя не самым наилучшим образом. Ванесса, посиди, - опустил меня на стул Макс, а я вытерла слёзы и тяжело задышала. - А ты сюда.
Мы сидели с Вилле напротив друг друга. И меня это никак не остановило:
– Ты заставил меня краснеть на допросе и оправдываться перед полицией за то, что я не делала! Это по тебе колония плачет!
Вильям только хотел ответить, как Макс тут же закрыл ему рот:
— Замолчи! И ты тоже! Вам необходимо успокоиться обоим!
– Я не приду в себя до тех пор, пока этот придурок не извинится!
Тот резко убирает руку Макса:
— Мне перед падшей женщиной не за что просить прощения! Танцевала свои грязные танцы, спала с начальником за должность и родила от него, сука!
Слова сына заставили меня проглотить язык от шока, поэтому я снова встала, чтобы накостылять ему, пока Макс вновь не усадил меня обратно. Он снова стоял между нами и здоровался с врачами.
В этот момент Вильям заплакал. Закрыл руками лицо и дал волю чувствам. Плечи подрагивали, вьющиеся волосы свисали вниз. Послышались всхлипы. Это не он должен рыдать, а я, что родила и позволила этому козлу жить и дышать полной грудью и творить сплошное зло.
Макс сжалился, сел рядом с ним и погладил по спине.
– Не хочу! Не хочу вас всех видеть! - дёрнулся сын, встал и выбежал из больницы как ошпаренный.
Только хотела открыть рот, как муж сказал:
– Я позвоню ему и сообщу, когда похороны. Если бы я знал, что он здесь, то не взял бы тебя с собой.
– Тогда я пошла на работу! - встала я.
– Работа никуда не денется. Ты нужна здесь, - сказал муж, а потом посмотрел в потолок. - Ох, ребята, что с вами делать?
Опускаюсь обратно на стул, всхлипываю и закрываю рот ладонью. Смерть. Сколько раз мне ещё придётся ее лицезреть? Старуха с косой забрала мою бабушку, родителей, самого дорого для меня человека Венсана. Людей, которым ещё жить и жить. Они ведь были совершенно молоды и здоровы! Да, моя бабуля в свои девяносто чувствовала себя девочкой и успевала все делать по дому. А Карлоса добила болезнь! И его смертный час настал тут как тут. А у моих близких не вовремя! Они цеплялись за жизнь!
Не знаю, как родители, но уверена, что они точно не хотели покидать этот мир! Естественно, продолжили бы бухать, но у меня бы был шанс их видеть и ловить себя на мысли, что ничего не изменилось. Возможно после рождения детей, я бы больше не тянулась к ним. Плевать на внуков, так плевать. Но бабушка… Венсан! Они мне были намного ближе, чем кто-либо. Как же мне тяжело без них!
Макс долго смотрел на меня и тяжело вздохнул.
– Это не честно, - сквозь всхлипы ответила я.
– Что именно?
– Не важно, - мотаю головой и вытираю слёзы.
– А все же? - поднимает бровь супруг и садится на корточки, беря за руку. - Тебе жаль Карлоса, да? То есть… глупость сморозил. Извини! Конечно, ты имеешь право оплакивать его. Или же из-за того, как поступил с тобой сын.
– Макс, мне так плохо. Обними меня! Скажи, что скоро нас отпустят, и мы пойдём домой?
Муж ничего не отвечает, прижимает меня к себе и гладит по волосам.
Венсан умер в своей палате. Как же я ненавижу больницы! Все так навеивает прошлым, и это, кажется, тот самый госпиталь. Сдавливает грудь, будто вновь возвращаюсь туда, где стены впитали мои слёзы и истерики Джейн. Отстраняюсь, говорю, что со мной все в порядке и прошу, чтобы муж позвал врача и мне дали успокоительное.
– У тебя в сумочке должны лежать, - покосился он.
– Прости. Я забыла. Сама не своя, - поднялась я, налила себе воды из кулера. Затем достала таблетки и выпила.
– Ты вернёшься домой, и тебе будет значительно лучше, - шепчет Макс и не отводит от меня глаз. - Не могу на тебя смотреть в таком состоянии. Не хорошо мне. На сердце больно за тебя.
Поворачиваюсь, выдавливаю улыбку от тёплых слов и сжимаю тюбик с таблетками. Я так и не научилась смиряться с потерями.
– Какой сегодня день недели? - потухшим голосом спросила я.
– Вторник.
Еле стою на ногах и чуть ли не падаю. Именно во вторник, только на дворе стоял май. Венсан поехал за Вильямом и был тяжело ранен. Самый несчастный день для меня. Кажется, я просто потихоньку схожу с ума. До этого не придавала особого значения. Но я отчётливо помню число. Десятого мая. Во вторник. Любимого не стало.
Вспомнив, я ещё больше расплакалась. Макс все-таки не выдержал и вызвал такси:
– Скажу, что тебе стало плохо! Обещаю, что заберу справку и, как твой адвокат, отдам в полицию. Не надо было тебя брать. Пусть Карлос и испоганил твою жизнь! Но мне тоже хочется плакать! Как отец, у которого тоже есть дети! Не представляю, какого сейчас Вильяму. За него мне не по себе. Карлос всегда будет дорог для него!
– Пожалуйста, не надо такси! Я останусь! И себя не терзай! Все наладится. Вот увидишь!
– Нет! Ты должна вернуться домой! Я позабочусь о том, чтобы тебя не сажали! - набрал номер Макс, и продиктовал адрес больницы.
Я тупо смотрела в одну точку и глотала слезы. Так хотелось прошептать: «Венсан» но боялась, что супруг услышит и поймет, как все ещё тоскую по этому человеку. Не могу! Как же скучаю и люблю! Вырваться бы, поехать на кладбище и прильнуть к холодной могиле! Выплакаться и без конца шептать, как сердце разрывается от мысли, что нет Венсана рядом. А лучше открыть альбом и упиваться фотографиями. Ведь среди кучи есть одна единственная для Джеймса. Где мы вдвоём. В парке. Счастливые. Потому что в городе весна. Как и в наших сердцах. Повторить бы это мгновение! Господи! Как плохо!
Макс крепко держал меня за руку, а когда нас вызвали, сослался на моё недомогание и сказал, что вызвал такси. Посадит и придёт.
– Нам очень нужна экспертиза. Вопрос жизни и смерти, - прошептал супруг.
А я почувствовала, как от пережитого стресса теряю сознание, пока под нос не поднесли нашатырь. Наверное, кто-то из продуманных врачей в кармане носит. Ещё не успела отключиться.
– Я в порядке, полном. Можно ехать? - приподнимаюсь я.
– Да. Я провожу, - берет меня под руку Макс. И мы вместе выходим на воздух.
Все ещё в бреду, но четко понимаю, что пора вырываться из мыслей в реальность! Когда дохожу до такси, разворачиваюсь и шепчу, кладя руки на щёки мужа:
– Мой дорогой! Как же я тебе благодарна!
– Садись в машину.
– Нет. Не хочу, - с придыханием говорю я и сглатываю.
— Одну минуту! - показывает палец таксисту Макс. И с волнением смотрит на меня.
Конечно, думает, что причина моего подвешенного состояния в смерти Карлоса. Какой бы бессердечной я не притворялась, как ни крути, а оно видно, что немного не в себе.
– Ванесса, я скоро буду. Дождись меня, ладно? - продолжает супруг.
Медленно киваю и поднимаю глаза, что и заставляет мужчину улыбнуться:
– Вот и хорошо. Славно, - и все-таки открывает мне дверцу. Покорно сажусь и слушаю. - Ты будешь не одна, а с двойняшками. Джеймс пока на факультативе. Прими душ и ложись спать. Никакой работы на сегодня. Сам наведаюсь в клуб и ресторан. И все разрулю. Только отдохни.
– Ты же сказал! - готова была выйти я.
– Хорошо, хорошо! Позвоню, спрошу: как обстановка, и сразу к тебе.
Продолжение: http://proza.ru/2024/01/05/1021