КРымские каникулы. Враг не пройдет, даже если он не враг!
Часть первая. Бдительность.
В трелях последнего звонка на школьной линейке отчетливо угадываются нотки наступающего лета. Мы стали на класс старше, а впереди каникулы! Где и как их проводить, вопросов не возникает. Намагниченные о трубу кочегарки стрелки наших компасов с прошлого лета застыли в направлении Феодосии. Сдав в семейные архивы похвальные листы и закинув в дальний угол портфели, берем курс к морю и солнцу, в город детства. Здесь, за Пушкинским сквером, четыре пятиэтажки, выстроенные на разных улицах, образовывают своими телами плотный прямоугольник, отмеченный на картах жизненных ориентиров девчонок- НАШИМ ДВОРОМ. И хоть соотношение полученных синяков и ссадин на единицу его площади не в нашу пользу, нас неудержимо тянет сюда.
Но вот незадача. Отлучившись на какие-то девять месяцев, обнаруживаем, что лишились площадки для игр. На ее месте вырос зеленый сарайчик с лесенкой на чердак, именуемый в простонародье голубятней. Втиснувшись между деревьями, она старалась затеряться в листве, чтобы не раздражать нас. Пернатые успели освоиться здесь, на что указывали следы их сытости, оставленные повсюду. Нет худа без добра, по-взрослому рассудили мы, есть обо что бить мячом, где водить и прятаться. Что нам, освоившим кочегарку и газгольдер, какая-то голубятня? Но боевой настрой быстро угас. К избушке на курьих ножках прилагался неприятный тип пенсионного возраста и таких же взглядов. Неповоротливый, будто сошедший из мультфильма на берег седой бобер с курительной трубкой. Это ему, переехав в наш дом, удалось выхлопотать место и перетащить сюда свою хибару. По всему выходило, что гражданин он настырный. Будучи прописанным в парадной напротив, большую часть времени этот тип проводил здесь, у подножья птичьего царства. Каждое утро, заступая на пост, он извлекал из-за двери сарая старенький табурет и грузно усаживался на него. Ножки табурета со скрипом погружались в грунт, пока не утыкались в карстовые породы здешнего ландшафта. Не вынимая трубки изо рта, он недовольно что-то бурчал, не позволяя даже приближаться к голубятне. К несправедливости такой мы готовы не были. Ведь государство положило гражданину пенсию, чтобы он занимался внуками, на скамейке сквера играл в шахматы, вымывал санаторными процедурами отложенные соли. А он всем назло взял и завел голубей! Да не где-нибудь, а на детской площадке! Хорошенькое дело! Один сосед разведет голубей, другой - цыплят, третий - гусят, а наш славный дворник Муля вместо клумбы устроит свинарник. Город-курорт превратится в кулацкое подворье. Мы горячились, требуя справедливости. И хоть аргументы наши перекликались с работами Ленина о раскулачивании, основательность постройки и молчаливое согласие соседей перевешивали их. Оставалось отступиться. Ленка, зачинщица и идейный вдохновитель наших побед, с таким положением дел мириться отказалась. И в тот же день открыла глаза на подлую сущность бобра…
Вечером на скамейке, когда анекдоты перемежаются страшными историями, шепотом и с придыханием она спросила: «А вы знаете, кто он такой, этот старый бобер?»- и, выждав паузу, необходимую для формирования мнения у каждой из нас, продолжила: «Он- иностранный шпион!» Мы аж «охнули» так нам понравилась ее догадка, и, оглядевшись, плотнее прильнули к скамейке. Воодушевившись нашей реакцией, Ленке хватило фантазии тут же обрисовать всю цепь его предательской деятельности. Выходило, что старый бобер поселился в нашем дворе неспроста. Теперь его соседями стали морские офицеры, у которых он по-приятельски мог выведать военные секреты. Дальше оставалось дождаться, когда в порт зайдет иностранное судно. Зашифрованное сообщение отправится туда с голубем. Там какой-нибудь Ганс или Джон подманит его горстью попкорна, пропитанного потом угнетенных фермеров, прочтет секретную информацию и вернет назад с инструкциями, как действовать дальше…
Негодованию нашему не было краев. Как это подло - использовать пернатый символ мира для своих грязных делишек. Ленка- это голова, скажу я вам. Собрав по крупицам разрозненную информацию, так ловко свила их в единую цепь. Прорех и слабых мест в ней не проглядывалось. По всему выходило, что имеем мы дело с хорошо организованной и законспирированной агентурной сетью. Оставалось сплотиться перед серьезностью задач, что мы тут же и сделали. Для многих сейчас это может показаться странным, но замечу, что быть юным пионером, не разоблачив ни одного шпиона, в те времена было не с руки. Ленка, не вставая со скамейки, потребовала от всех жесткой дисциплины и конспирации. В оперативном общении, коверкая слова, мы перешли на тарабарщину, именуемую шифром. А бдительность была выкручена на максимум. Пока оставались невыясненными контакты бобра, главной задачей становилось перекрытие канала связи. Голубятню необходимо было взять под круглосуточное наблюдение. Дежурить в ближайшую ночь, как зачинщица, вызвалась Ленка. Я по-родственному присоединилась к ней. На том и разошлись, перейдя с шепота на цыпочки…
Продолжение http://proza.ru/2024/01/30/454