Я настолько была не то чтобы любопытна, но приходила всегда в нужное время и место. А главное, хорошо умела шифроваться. Например, когда направлялась на кухню, чтобы попить, остановилась на пол пути и прислушалась. Мама разговаривала с папой:
– Взрослеют наши девочки. А Питер! Как возмужал! Не поделят они его. Бороться будут. Рассорятся, - домыла тарелку она и передала. - Уже не пятнадцать лет. Да и ему, слава Богу, тоже! Двадцать два года. Как тебе? Симпатичный мальчик. Пользуется сто процентов популярностью среди девочек. А наши? Уже вне очереди практически стоят! Ты видел, как на него смотрела Кларисса? Характер свой наша дочь не просто так показывает. И обиды тоже.
– Ну что ты такое говоришь? Не будут сестры сражаться за внимание Питера. Итак, парень старается сделать так, чтобы каждая не обиделась и провела с ним прекрасно время. Это всегда так. Кажется, что если люди с детства дружат, то и отношения строить должны. Но у Бога свои планы. Кто знает…
– А я вот не хочу! - громко хлопнула полотенцем матушка, а папа успокоил. – Помяни моё слово. То, что я говорю, всегда сбывается.
– Не в этот раз.
– Ну, я же тебе тогда сказала, что тебя сделают начальником, а меня подчинённой. Так оно и вышло.
– А ещё я предлагал тебе остаться дома! Да ты не захотела!
Не в силах больше слушать, я забежала в комнату и закрылась на щеколду. Кларисса без конца сидела в телефоне и листала ленту. К моему большому сожалению, мы спали в одной комнате, но места на всех хватало. А так хотелось свой уголок, чтобы никто не трогал и был покой.
– Чего вбежала, как перепуганная? Как всегда, стала свидетелем разговора родителей? Или, - хитро прищурилась сестра.
Никогда не следит за своим языком! Так и нарывается на то, чтобы когда-нибудь в один прекрасный день человек, который терпит, не выдержал и послал ее. Вот тогда у сестры начинает работать голова. Только после приезда Питера вообще перестала соображать.
– Вечно у тебя одно на уме! Завязывай! Нет! - выдохнула я и легла в постель. - И побойся Бога! Про своих родителей говоришь!
– Ну а что?
– Ничего! - рявкнула на сестру я. - Давай спать!
Как обычно, надувает свои и без того пухлые губы и накрывается с головой. И как с ней разговаривать? Сегодня я ругаюсь с ней из-за мелочей, делаю замечания, а завтра? Причиной станет точно Питер? Мама, мама… Скажешь тоже.
– Так о чем они говорили? - высунула голову Кларисса.
– Понятия не имею.
– Но что-то ведь тебя насторожило. Твоё лицо выдаёт.
– Да нормальное оно у меня!
– Тебе виднее, - буркнула сестренка.
– Ладно. Мама беспокоится за то, что мы с тобой будем сражаться за сердце Питера. Глупости!
– А я хочу сказать, что ты мне не конкурент.
– В смысле? - привстала я.
– В прямом. Я никогда не вижу преград и иду к своей заветной цели.
– Хочешь сказать, что он тебе нравится? Да брось! Ты испытываешь симпатию. Поверь мне, любовь ощущается иначе. Питер покорил тебя своим хорошим отношением.
— Он всегда был таким, - засыпает Кларисса, так и не дав мне сказать.
И так постоянно. Живет по принципу: «существует два мнения: моё и неправильное». И слушать никого не хочет. Мол, права. И не спорь со мной.
Ох, сестренка! Ничего ты ещё в этой жизни не понимаешь! Послушай совет матушки и мудрой сестры, а то так и останешься в розовых мечтах.
На следующий день я пересеклась с мамой, поздоровалась и сделала вид, будто не была свидетелем разговора.
И как у меня получается так шифроваться? Ума не приложу! И только бабушка знает, что я могу где-нибудь подслушать. Спалила же когда-то. Не отругала. Только посмеялась. Как же я по ней скучаю! Скорей бы увидеть ее! А если у Питера все получится с работой? Поеду сама! Не стану его ждать!
– Доброе утро! - первая сказала я, поцеловала маму в щеку и обняла.
– Доброе!
— Ты на работу?
– Да папа уже в машине, ждёт. Кларисса долго ещё спать будет? Можем подвести, если пошевелится.
– Нет. Ей ко второй паре.
– Точно? А то у меня такое ощущение, что она врет! Если это так… Господи! Сколько уже можно? Неисправимый ребёнок! Учеба - это серьезно, а ей все хихоньки!
– Мам, а вдруг ей правда ко второй паре?
– Прогуливать нехорошо. Мы уже с ней это обговаривали! Пришлось пригрозить, что больше не будем ее отпускать на съемки. И пусть это ей и приносит доход! Но и про учебу нельзя забывать.
– А разве это важно? Показатель образования? Сестра, возможно, уже нашла себя.
– Твой дядя тоже занимался подобным. Потом что? Напомнить?
– Ну, что ты сравниваешь! - развела руками я.
– Ладно, - вздохнула мама. - Прости. Сама не своя что-то. Устала. Хочу выходные. Навалилось все. Если и на самом деле Клариссе чуть позже, то я тебе верю. Ты мне лучше расскажи свои впечатления после вчерашнего? Рада была видеть старого друга?
Ох, сейчас точно начнётся месиво! Мало того, что мама почему-то, итак, не в настроении. Наш разговор ещё больше ее раздраконит.
– Вполне да, - ответила я, чтобы как-то закончить тему.
– Вы еще сегодня видитесь. Так?
Вот тут меня уже начинает напрягать. Киваю.
– Отлично тогда вам погулять, - спокойно сказала она, улыбнулась, чмокнула меня в щеку и выпорхнула как бабочка.
Прямо гора с плеч!
– Сестрёнка! Спасибо тебе!
Ещё и эта… мадам! Обняв меня, запрыгала, как неугомонная:
— Я тебе этого никогда не забуду!
– Что ты имеешь в виду? - отстраняю Клариссу от себя я.
– У меня действительно сегодня должна быть вторая пара. Но! Ни на одну я не пойду! Потому что! Ах! Хочу увидеть Питера! Вы же сейчас собираетесь гулять, да? Да? Я с тобой! Мама же дала добро!
– А я нет! Если сию же минуту ты не вызовешь такси и не поедешь на учебу, то не видать тебе ни прогулки, ни Питера!
– Да я тебя и спрашивать не буду, - хмыкает с присущей ей уверенностью Кларисса. - Возьму и пристроюсь! И маме скажу, что ты сама не хотела меня брать.
– Сколько тебе лет, родная? Может, хватит вести себя как ребёнок и ябедничать? И раз пошёл такой разговор, то я тоже молчать не буду за твои прогулы.
– Конечно! Тебе легко говорить! Бабушка же все надежды возложила! У тебя даже уже работа есть. С ее подачи. Только тебе по душе животным градусники в одно место вставлять! А я должна ходить и слушать эти дурацкие лекции! Не моё это!
– Действительно. Лучше задницей перед камерой сверкать! Толку будет. Я хоть животных стану лечить. А ты?
– Ты несправедлива! - опять выпятила свои обиженные губки сестра. Развернулась и пошла в комнату.
– Я вызываю тебе такси. Собирайся.
– Нет!
– Да! Иначе мне придётся первой рассказать о твоих проделках родителям! Ты, кажется, уже не первый раз прогуливаешь. Может, хватит уже? Тебя же отчислят.
— Ну и пусть! Не нужна мне эта учёба!
– Кому она вообще далась! Покажи мне человека, который любит учиться?
– Дядюшка Джеймс! Он всегда совершенствуется. Ещё и наш дедушка Бернард!
– Ты же понимаешь, что тебе до них не достать? У тебя совсем другой ум. Живи по-своему и ни на кого не смотри.
– Неправда! - всхлипнула Клара, и от ее уверенности не осталось и следа.
Я же не хотела ее обидеть. И не намекаю на то, что она тупая. Господи! Ладно. Права она. Я несправедлива. Вдобавок ещё и прямолинейна. Но с ней по-другому никак не получается общаться!
– Окей! Хочешь равняться на этих двух людей - пожалуйста. У них есть чему поучиться, - говорю уже более спокойно я. Ох, и ранимая же! - По поводу Питера. Давай договоримся так: ты идёшь на учебу, а потом я тебе шлю геолокацию, и ты нас догоняешь. Идёт?
— Нет! Я пойду с вами!
– Тогда я звоню маме.
Сестрёнка рычит, идёт одеваться, а я чувствую победу. Ну, правда! Мама может с меня спросить, пошла она на учебу или нет. И что мне ответить? Сразу же, честно? Так потом она все ровно узнает и скажет, что врать нехорошо. И поговорит не только со мной, но и с Клариссой. А та скажет, что будет обязательно ходить и не пропустит ни одного занятия. Ага, конечно! Так она встанет и пойдёт. Силком придётся тащить.
Моя сестра учится в «Интернациональной школе менеджмента Нью-Йорка» по направлению: «реклама и пиар». Но, судя по ее стремлению к учебе, не особо заходит. А раньше прямо просилась и говорила родителям, что реклама - это ее. Так оно и есть. Только став моделью, удалось применить знания на практике. По ее мнению. В моем понимании - нет.
– Ты тупо показываешь шмотки и украшения! - говорила я.
– Согласись, тоже реклама! И почему ты меня принижаешь?
– Я? Нисколько! Это же совсем другое! Реклама может пониматься по-разному.
Так бы сестра училась, если бы не агентство. Мама права, стоит только припугнуть, мол, не будешь учиться, запрещу фотографироваться. Как та тут же в себя приходит, пробубнит что-то и делает всегда, как мама говорит. Бабушка только ей советовала не давить так на ребёнка. Мол, хорошая у тебя дочка, взбалмошная только. Но любить и принимать ее надо любой и не ставить запреты.
– Сама же и хотела туда! Отец помог же!
– Планы могут поменяться. У тебя же тоже так, - отвечала бабуля.
– Мама! Ты сравнила! Планы: сходить в кино и выбрать остаться дома. Или вообще пропускать пары, потому что «не твоё»!
– Роузи! Привози ее ко мне. Пусть отдохнёт.
– Я не хочу, - как-то обиженно сказала сестра.
А бабушка начала щекотать ей слух своими: «мой цветочек, мой ангелочек». Затюкали бедную! Так и растаяла. Ванесса-старшая умела находить подход. А не похожа ли я на неё, когда начинаю грубо на место ставить? Дядя Вильям один раз подтвердил и просил больше так не общаться с сестрой. Мол, пусть сама прощупывает почву. Не мешай ей.
Но как я могла ослушаться? Сколько раз себя отдёргиваю, но Кларисса начинает своим поведением выводить, что приходиться воспитывать или включать строгую учительницу. Отец и мать стараются, как-то сгладить углы я же делаю их острыми. При них не могу сделать сестре замечание. Потому что за спиной стоит папа. По рассказам матушки, дедушка Макс тоже был таким:
– Брендон так его напоминает! Не зря я его выбрала в качестве супруга! За вас двоих голову оторвёт! А за Клариссу, так вообще! Она же младшая. Ее больше всех жаль. Не переживай. Тебя, Ванесса тоже.
А я и не парилась.
Когда Кларисса вышла, я улыбнулась и взъерошила ей волосы:
— Вот и славно. Поедешь на учебу, и все будет хорошо.
– Ненавижу тебя!
Знаю, что не от чистого сердца сказала, потому что хорошо ее выучила. Родня все-таки.
Когда сестра уехала, я принялась редактировать ее фотографии. Питер молодец, что заметил в ней красоту. Такая девушка покорит кого угодно. Если бы кто-то только в паспорт заглянул. Хотя в восемнадцать лет дети съезжают от родителей. Мы просто присосались как пиявки. Мама не хочет отпускать. А Питер? Если мне не изменяет память, так и живет с миссис Джейн. И не жалуется. Кто-то "умный" сказал при нём, что мужчина, живущий с мамой, не приспособлен ни к чему. И только юноша ответил таким пальцем деланным дамам:
– А с женатыми спать для вас норма, чем со свободным мужиком водиться. И пусть он живет с мамой. Вас только этот факт смущает, а первый пунктик - нет. Понятно. Бабы!
Он всегда знал, что ответить. За словом в карман не лез. Где надо становился холодным. Мог и улыбку себе позволить. Но был все ровно непоколебим. Он один раз сказал, что было бы неплохо, его лицо поменять с пятой точкой. Потому что у него оно слишком кажется озлобленным, что девушки не хотят подходить. Я точно уверена, что они у него были. Но только на одну ночь. Не могу его судить, так как не знаю.
Закончив, я бросила взгляд на время и потёрла глаза. Редакция занимает уж много времени, а мне нужно уложиться в срок. Конечно, редактор получит фото сестры. Я же обещала.
Питер позвонил примерно через час. К тому времени Кларисса обрадовала меня своим появлением и сияла, как никто другой. Слышать, что она выспалась на парах, уж никак не было приятным. По сути, кто я такая, чтобы гневаться? Если только по почте высылала задания и приходила за новыми, когда была сессия. Сидела, записывала. А сестра… сядет на последнюю парту, достанет жвачку или наушники, а того и косметику и начнёт марафет наводить. Страшно быть на ее месте. Преподаватель бы увидел и выкинул за дверь. И сказал, что здесь не салон красоты.
Через несколько минут мы уже втроем любовались Нью-Йорком и без перерыва болтали. Кларисса так повисла на руке Питера и заглядывала в глаза, что моему терпению от ее неадекватного поведения приходил конец. Но когда парень спросил, куда ещё можно сходить, эта наглая девица без тени скромности сказала:
– В кофейню.
– В кофейню? Ты кофе хочешь? - поинтересовался он.
– Да, - с наигранной печалью ответила она.
– Кофе есть дома! - уже не выдержала я.
– Да ладно! Хочет кофе, я куплю. Тебе какой?
– Капучино на миндальном молоке.
– Понял. А тебе? - обращается ко мне Питер.
Мотаю отрицательно головой:
– Спасибо. Я дома пила.
– Там не то! - машет рукой Кларисса.
«Зато за счёт мужчины, который приехал сюда искать работу - самое то! И ты ещё имеешь смелость сказать, что хочешь кофе! У тебя ум есть? Или дома оставила?», - пронеслось в голове.
– Да ладно тебе! Я угощаю, - улыбается Питер.
– Нет! Нет! - пытаюсь отказаться я.
– Возьму тебе то же самое, что и себе иногда беру. Думаю, тебе понравится! - сказал он и оставил нас одних, не забыв поцеловать руку Клариссе. Снова в наглую ему протянула.
Увидев, как захлопнулась за ним дверь. Я налетела:
– Ты что, совсем не соображаешь, что у него нет денег!
– Если пошёл покупать, значит есть, - хмыкает сестра.
– Ещё никогда я не чувствовала с тобой такого позора, как сейчас!
— Ты просто не даёшь мужчинам проявлять инициативу. И ещё заботиться.
– Пургу не мели! - взбесилась я и готова была пойти вслед за Питером. Но не успела. Купил-таки кофе.
Поблагодарив, я отпиваю и стараюсь унять дрожь. Так и трясутся руки. Так и хочется устроить взбучку сестрёнке. Ты посмотри! Улыбается, пьёт свой капучино и даже в ус не дует. А Питер… сам без стаканчика. Сказал, что не хочет.
– Тоже дома попил? - смеется Кларисса. - Вы с Ванессой так похожи! Она тоже не воспринимает кофе в кофейнях! Как выяснилось.
— Я пью! Но только не планировала сегодня!
– Девочки, ну хватит! - гладит нас обеих по плечам парень, прижимает к себе и целует в щеку.
С виду он выглядел Донжуаном. Идёт с двумя девушками и чувствует себя на вершине пьедестала. Это, конечно, с моей точки зрения. Если бы я мимо шла. А так не совсем.
Сестра прямо засветилась. Ей бы комнату освещать, когда у нас свет выключают.
Придя на концерт, который мне, как обычно, предстоит сфоткать, я уже была спокойна. Кларисса сидела с Питером за соседним столиком, а потом под его покровительством ворвалась на танцпол. Рокеры всегда заряжают энергией. Я, конечно, никогда не брала ее с собой, но запечатлела. Если мне не изменяет память, Питер меломан, но в прошлом балдел от тяжёлой музыки.
Внимательно слежу за ними. Несу же ответственность за сестру. Да ещё и Питер сказал, чтобы я не беспокоилась. Эту задачу он берет на себя. Сидели они за столиком, пока я работала и периодически к ним возвращалась. Только моя младшенькая, которая так и порывается найти на свою попу приключений, стремилась к бару. Парень крепко держал ее за руку, и на моем сердце уже было неспокойно. Зря я ее взяла.
Стоило мне только отойти, сделать снимки и уйти в работу с головой, как в конце дня, Кларисса веселилась и вешалась на Питера, а потом взяла за руку и начала вокруг неё крутиться.
– Это кто? - улыбается наш басист Стивен.
– А это? Моя младшая сестра, - сказала я и покачала головой.
Питер тут же притянул ее к себе и попросил успокоиться. Мол, все веселье закончилось, пора на боковую.
Стивен долго смотрел на неё:
– И ты скрывала такую красоту?
– Ей только недавно восемнадцать исполнилось, - мрачно сказала я и спрятала камеру. - С позволения матушки я ее с собой и взяла.
Парень снова кинул взгляд и собирался подойти к ней, пока я не притормозила:
– Она сейчас не в лучшем состоянии. Вообще не знаю, когда она успела наклюкаться.
– Мне позвонили. Я не мог ни ответить на звонок, - сказал Питер. - Попросил ее никуда не уходить. Но, видимо…
Сестра смеялась, а я принесла извинения. Резко взяла ее за руку и сказала, что нам пора уходить.
– Питер, я хотела сказать, что очень сильно люблю тебя! - вырвалась та и обняла парня за шею, чуть не свалив.
Стивен посмотрел с какой-то ревностью, что мурашки пробежали по моему телу, и стало стыдно за сестру. А больше всего за то, что своим неадекватным поведением привлекает мужской пол.
Продолжение: http://proza.ru/2024/02/17/602
___
Фото автора.