Предыдущая страница http://proza.ru/2025/04/03/953
Капитан 1 ранга Федоровский доложил Лесовскому: «…Собственное сознание офицеров дало мне возможность узнать истину, которая повела к таким тяжким последствиям. Лейтенант Фонтон, корпуса флотских штурманов подпоручик Козлов были уволены из Шербура в Париж.
Почти в то же время отправился туда старший механик фрегата Рябинин. Они остановились в отеле Палас Рояль (hotel Palais Royal) и купили на 40 франков «Санкт-Петербургские ведомости», «Голос» и пять нумеров «Колокола» и других листков, издаваемых за границею.
Русские газеты и пять вышеуказанных листков были куплены у Веретенникова, который содержит отель «Голландия» на улице Кадет. Содержание пяти листков состояло в историческом взгляде на наши завоевания в Азии, описанию дел в восточной Сибири, на Кавказе и в Ташкенте.
Пять листков этих, вместе с газетами, были доставлены в отель самим Веретенниковым и на фрегат, по показаниям офицеров были привезены только «Санкт-Петербургские ведомости» и «Голос».
Но вице-адмирал Краббе получил иную информацию от шефа жандармов Василия Андреевича Долгорукова:
«Весьма секретно. В исходе марта месяца с.г. прибыли в Лондон из С.-Франциско четыре русских морских офицера, из коих один, инженер-механик прапорщик Николай Васильевич Забегаев, имел тотчас свидание с Герценом.
В первых числах апреля Забегаев сблизил своих товарищей, лейтенанта Петра Полянского, прапорщика корпуса штурманов Николая Бутыркина с поверенным Герцена, поляком Тхоржевским,
устраивал нечто вроде политического митинга, и несколько пирушек, на которых присутствовали также поляки, несколько подозрительных русских личностей, и какой-то фактор Гулевич, и где предложены были тосты за возрождение Польши.
Означенными офицерами пожертвованы деньги в фонд тайного общества «Земля и Воля», и куплено на 6 фунтов стерлингов разных запрещённых сочинений, в том числе, годовое издание «Колокола», которые поручено отправить в Россию на кораблях.
Забегаев же, рассказывавший, что он в виде наказания отправлен в Россию, Полянский и Бутыркин, получив от генерального консула в Лондоне паспорта на следование в империю, прибыли в Париж, где заявили,
что один из них, а именно, Забегаев, затерял на пути из Лондона свой паспорт, вследствие чего наш генеральный консул в Париже снабдил его новым паспортом. Вышеозначенные офицеры выражали желание развить революционную пропаганду в России».
Краббе ответил шефу жандармов Долгорукому, что все эти офицеры уволены в отпуск от 4 до 6 месяцев и сообщил их адреса.
В разговоре Долгоруков сказал Краббе, что у него есть информация, что капитан 1 ранга Михаил Яковлевич Федоровский пьёт. Николай Карлович в конфиденциальном письме передал сообщение Лесовскому. Но тот ответил, что это неправда. Лесовский знал Федоровского многие годы совместной службы.
Шеф жандармов доложил царю, что «морские офицеры, находящиеся в Кронштадте, обнаруживают особенное равнодушие к торжественным дням: при молебствии, бывшем в тамошней соборной церкви 19 февраля, присутствовали одни лишь адмиралы и несколько старших штаб-офицеров».
Краббе получил по этому поводу замечание от Александра II. Присутствие в церкви по торжественным дням было тогда обязательным, как в советское время посещение партийных и профсоюзных собраний.
Корабли, которые несли службу в Средиземном море, считались находящимися в распоряжении императрицы. Они базировались в Вилла-Франка. Сейчас этот город называется Вильфранш-сюр-Мер. Это один из курортов Лазурного Берега.
Русские корабли получили разрешение только находиться на рейде и пополнять запасы воды, угля и продовольствия.
До 1860 года Вилла-Франка была в составе Сардинского королевства. 10 октября 1864 года Степан Степанович Лесовский принял командование судами в Вилла-Франка. Он поднял свой флаг на фрегате «Александр Невский».
Ему выдали на представительские расходы две тысячи рублей. По своей должности Лесовский был обязан посещать балы и прочие светские мероприятия с участием членов царской семьи.
Потом, когда его сменил Федоровский и тоже попросил две тысячи, ему дали только 800 рублей, потому что царское семейство уже отправилось в Петербург. Лесовскому все эти великосветские развлечения были ненавистны, но приходилось терпеть.
Он старался по возможности извлечь как можно больше пользы для службы от пребывания на этом курорте.
В 1864 году контр-адмирал Григорий Иванович Бутаков, морской агент в Англии, убедил Краббе, что он принесёт больше пользы на Лазурном берегу.
Теперь он стал главным морским агентом в Англии и Франции. Климат на Лазурном берегу был даже лучше, чем на острове Уайт, где Бутаков жил со своим семейством. Особенно счастлива была его жена Амалия Арсеньевна.
И на острове Уайт было неплохо, королевское семейство Великобритании там тоже не зря проживало, зато на Лазурном берегу проводило время царское семейство.
Жена Бутакова, Амалия Арсеньевна, была счастлива, наслаждалась светской жизнью и общением с придворными. У её мужа были иные занятия. Он объезжал порты Франции, занимался вместе со своими подчинёнными разведкой.
Лесовский просил Григория Ивановича приобрести 16 экземпляров сочинения Холи. Деньги, которые Бутаков заплатит, он обещал возвратить Амалии Арсеньевне. Книги просил выслать на его имя или на имя российского консула.
Сигналы Коломба, английского морского офицера, он уже получил и раздал ящики командирам. Те в своих каютах учились читать сигналы. «Составлять или писать сигналы просто… и, хотя сначала показалось чтение сигналов очень трудным,
но навык приобретается, написал он Бутакову, - вчера ночью «Александр Невский» должен был уже переговариваться с «Витязем» и «Алмазом», результата ещё не знаю».
Продолжение http://proza.ru/2025/04/11/981