Зиму Седовы пережили.
Можно было бы сказать, пережили спокойно, но язык не поворачивается. Что значит спокойно? Гайдаровские реформы, которые, как предполагалось, создавали базовые институты рыночной экономики России, нещадно били по людям. Либерализация цен привела к их неуправляемому росту, внедрение института частной собственности шло рядом с её неконтролируемым переделом, бандитскими разборками, рейдерскими захватами. Центр утратил контроль над национальной валютой. Подавленная инфляция превратилась в открытую, в январе 1992 года в месячном выражении она составила около двухсот пятидесяти процентов.
Россиян всё это не устраивало. Не устраивало и светлое будущее, все хотели хорошо жить сейчас, немедленно. А иначе, зачем был весь этот сыр-бор? Кому нужна эта перестройка? Жили себе и жили, жили, не тужили. Каждый при советской власти знал своё будущее. Были недовольные? А как же, они всегда были, были во все времена, почитай от царя-гороха. А нынче что, всё хорошо, все довольны?
Нет.
То-то же.
Антон Иванович ушёл из сервисного комплекса и семья опять на мели. Худо-бедно, но ежедневные рублики, а то и доллары, не в изобилии, но приносимые отцом семейства и именно ежедневно, как-то спасали. Его денежки это хлебушек, сахар, кусочек мяса, сыр, колбаска, крупы. Мыло, зубная паста, стиральный порошок и прочее, прочее, так же в этом списке. Наталья Ивановна, занимающаяся в семье закупками и приготовлением пищи, открыв однажды выдвижной ящик серванта, не обнаружила там денег. Ладно, обошлась своей заначкой. Но и назавтра денег не было, и через день.
Пришлось собирать домашний совет, жить-то надо.
Ужались, затянули ремешки, как говорят. Анна Петровна больший объём работ в своей конторе взяла, и Елена, теперь уж не откладывая крохи на обновку, всю добычу несла в дом. Егорка, видя финансовые затруднения в семье, попытался было с отцом переговорить. После памятного разговора, он ушёл из вышибал на рынке. Тяжело было это сделать, трудный с мужиками разговор состоялся, просто так не отпускали, но его пожалели, Чалый заступился: «Малец ещё, пусть живёт и учится».
Так может опять на рынок податься?
Отец, выслушал Егора.
– Сынок, с голоду не помрём, через месячишко у меня всё наладится, всё будет нормально, ты главное учись, ты мне на смену должен прийти. Учись, окончишь школу, в военное училище пойдёшь, ты ведь мечтал офицером стать?
Да, когда-то мечтал. Но то было когда-то. А нынче, люди о деньгах думают, о больших деньгах… Егор промолчал. Что же потерпим, тем более что не за горами выпуск.
На новом месте, в гаражах, дела у Антона Ивановича продвигались туго. В принципе смонтировать, установить оборудование боксов оказалось делом не сложным. Ему хватило недели на эту работу. Однако с обеспечением труда его ремонтной мастерской дело было сложным. Собранную руками Кулибиных вентиляцию и электрику районные энергетики даже не смотрели. Гаражные канализационные стоки не позволяли работать мойке, а как быть с грязными машинами, гараж элитный, здесь всё должно быть чистым. Одним словом, проблемы были и немалые. Потанин уже был недоволен тем, что пустил в кооператив Седова.
– Антон Иванович. Везде нужны деньги, что же ты без денег подвязался на такую работу. Не дело это. Энергетикам поднести нужно, и СЭС, и водоканалу, прочим друзьям. Даже милиции денег надо дать. Ищи, или я заберу боксы.
Вот так, сам предложил прийти в этот комплекс и теперь вышибает. Что делать?
Для того чтобы своим парням хоть что-то платить, Антон на свой страх и риск сделал на улице выгородку и стал в ней принимать машины в ремонт. Народ поехал, причём активно. Поехал и это радовало. Надо срочно запускать комплекс, но нужны деньги. В принципе, немного, семь тысяч долларов. Антон подсчитал точно. А где их брать? И он пошёл на поклон к Потанину.
– Игорь Игоревич помоги, надо человека с деньгами. Я всё посчитал, вот, глянь. Отобьются деньги за пару месяцев. Помоги.
Потанин покрутил листочки, повертел.
– Ладно, оставь, посмотрим.
И решил. Нашёл человека, который готов дать деньги. Но условия займа были адские. Седову предложили семь тысяч долларов на три месяца. Вернуть надо было четырнадцать тысяч. И нужен залог.
Все дни работы по созданию сервиса по ремонту автотранспорта Седов был сам не свой. Уходил из дому рано, возвращался поздно, порой «под мухой». Анну это бесило, а сказать ничего не могла, понимала, у мужа трудный период, это надо пережить. Но когда Антон рассказал, что денег на ввод в строй сервиса нет, она не выдержала.
– Знаешь что, уходи-ка ты оттуда. Для семьи лучше будет, если ты дома на кухне кошеварить будешь. Твои стоны дорого обходятся. Я где тебе деньги найду? Ты сам поразмысли, нам что, дачу Натальи Ивановны продавать, или квартиру? Ты же понимаешь, возьми семь тысяч, завтра, сколько же потребуется. Это замкнутый круг.
Тот разговор был последней каплей. Антон понял, не его это – самостоятельный бизнес, надо «под кого-то ложиться». На следующий день, он попросил Потанина организовать встречу с будущим спонсором. Потанин будто ждал этого решения. И уже в обед от него подъехал мужичок: гладкий, хорошо одетый, с кривой улыбкой на лице.
– Морев Алексей Павлович. Рассказывайте, что за проблемы.
Рассказ Антона не занял много времени. Всё готово, хоть завтра режь ленточку, а начать работу невозможно, потому что…
Морев прервал Антона.
- Стоп, стоп… Все финансовые дела теперь я буду решать. А вы начинайте работать. Положим, с понедельника можно и приступать. Конечно, если вы на мои условия согласитесь. А условия таковы: предприятие оформляем на гражданку, назовём её условно «М», Мария. На неё будет записан и договор аренды. Вам предлагается должность директора сервиса, без долей в бизнесе, просто на заработной плате по договору. Ваших ребят примем мастерами. Зарплату согласуем, всё будет без обид. Надо подумать или соглашаетесь?
А что было думать? И он согласился.
С понедельника работа действительно закипела. Загадочная «М» сидела в небольшой конторке, все работы шли через неё. Пришёл клиент – к ней, она вызывает мастера или Антона, те проводят первичную диагностику и опять к ней. Сделали ремонт, вновь к «М» для расчёта.
День прошёл.
Мастера к этой самой «М», дескать, позолоти ручку, мы так привыкли. А «М» им – нет, дорогие мои: первого числа зарплата, пятнадцатого числа аванс. Кругом, марш. Неделю, особо не размышляя, Седов трудился, работы было много, машины, будто за углом стояли, очередь выстроилась. Но мастера взвыли, где это видано, сумками деньги в конторку несут, а у них в карманах пусто. Старший из мужиков, Иванов Петр Михайлович, пришёл к Антону на разговор.
– Послушай, Антон Иванович, мы не подписывались на такие условия, ты другую картину рисовал, говорил, что всё будет в шоколаде. И какой тут шоколад? Неделя прошла – мы с пустыми карманами. Если так дело пойдёт, уйдём, сам понимаешь, хорошие мастера повсюду нарасхват.
Петр Михайлович был прав. И у него, да и других ребят руки были действительно золотыми, уйдут запросто. И он к «М».
– Мария Марковна, что за система такая с расчётом по выполненным работам, мы так не договаривались.
Марковна, помолчала, затем, прикусив губу, набрала телефонный номер.
– Игорь Игоревич, зайдите, если можете.
И к Антону.
– Идите, я позову вас, когда Потанин подойдёт.
На выходе Антона Михалыч встречает.
– И что она тебе сказала?
– Говорит, сейчас Потанин подойдёт, разбираться будем.
Михалыч усмехнулся.
– Чёрта лысого разберутся. А ты знаешь, что Мария его жена?
– Кого?
– Потанина, кого. А как говорят, муж да жена, одна сатана. Уйдём мы Антон, честное слово уйдём.
Антон был крайне удивлён. К чему вся эта конспирация? Сказал бы Потанин, мол, Антон Иванович, жену к тебе на учёбу приставлю, подучи, помоги, пусть бизнесом займётся. Не понятно. Но Иванов был мужик практичный, с житейским опытом, и он продолжил.
– Сейчас в силу войдут, клиентуру получат, с нас шкуру до конца спустят и вытолкают. Нужен ты им, как собаке пятая нога. У них ещё зять есть, это тот гладкий, что недавно здесь ошивался, Морев.
Подбежал помощник Михалыча.
– Вас там Потанин ищет.
Игорь Игоревич, видимо к разговору готовился.
– Антон Иванович, что за дела? Мария говорит, у вас какие-то претензии по финансовой части? Видите ли, денег нет, вы же знаете, мы в долг работаем, сами считали, что сколько стоит. Так вот, рассчитываются теперь Морев и Мария Марковна, а ваша задача, качественно обслуживать технику. Это понятно?
Что здесь не понимать. Очередной раз его надули, как мальчишку. Дождались готовности ремонтной базы и сели на готовое, причём крепко сели, не подкопаешься. А будешь возмущаться, уходи. Впрочем, он сам на эти условия согласился.
– Нет у меня вопросов.
Седов разговаривать дальше не стал, развернулся и ушёл. Жене решил пока не рассказывать о своих проблемах, что её расстраивать, она и так как белка в колесе: работа, дом, а тут ещё вызов в Германию пришёл. Новая родня на всех приглашение прислала. Негоже расстраивать супругу.
Утром в сервисе всё шло как обычно: машин много, от того и забот полон рот. Домой Седов решил пораньше уйти. Только к остановке, а там Михалыч с помощником Павлушей топчутся.
– Антон Иванович, мы с Пашкой уволились, может, отметим?
Странно, почему они его не поставили в известность. Хотя кто он им, директор без прав и полномочий, скорее коллега.
– А что так скоро, мы ведь не обсуждали эту тему.
– Почему не обсуждали, я говорил, что возможно уйду, а тут Мария в бокс заявилась, говорит, мол, много вас здесь, придётся Павла уволить. Ну, я ей и выдал, дескать, пошла ты, дура, пыльным мешком набитая, что ты в машинах понимаешь. Та в слёзы. Мы с Пашкой развернулись и ушли. Пусть они подавятся нашими деньгами. Я в свои гаражи пойду, парни зовут. Так что, Антон Иванович, может по такому случаю, выпьем, а?
– А почему бы и нет.
Сидели в кафе пока были деньги, а кончились, помощника домой погнали. Пашка похвастался, что спиртом разжился, за ним и побежал.
Продолжение следует
http://proza.ru/2025/06/25/1520