Начало здесь:
http://proza.ru/2025/07/20/1735
«Итальянский мужчина и его мама — неразделимы, как моцарелла и помидор»
(только помидор уже переспел, а моцарелла душит)
Эпизод III — «Марко-2. Или когда у мужчины мама, а не жизнь»
Через месяц после того самого кофе в аэропорту Оля снова летела в Италию.
— Ты снова туда? — спросила подруга.
— Да. Но в этот раз без лаванды. И без мам.
— Ага. Удачи. Только помни: если он называет маму «la regina» — беги.»
— Если он называет её «regina» — я побегу не одна, а с тортом и перевязанными руками.
Марко номер два был… великолепен.
Виртуально.
На фото — с бокалом вина, с велосипедом, с бездомной собакой (которая, правда, выглядела дороже её туфель). В переписке — остроумен, внимателен, чуть сентиментален.
— У меня был трудный брак. Я ищу женщину, с которой можно разделить тишину и сыр.
— Я предпочитаю вино и взаимность, но сыр — тоже норм.
Встретились в Вероне.
Он приехал с букетом, в белой рубашке, пахло «Aqua di Parma» и базиликом.
— Benvenuta, bella!
— Спасибо. Неужели без мамы?
— Моя мама... знает, что я встретил прекрасную женщину.
— Ты ей показал фото?
— Пока нет. Хочу сначала понять, что чувствую.
Перевод: «она не знает, и это плохо.»
В первый день всё было как в романтическом фильме:
- Мороженое на площади,
- Селфи у балкона Джульетты,
- Целоваться под аркой на удачу.
На второй день — он повёз её «домой».
— Просто оставить вещи, выпьем кофе, и поедем на виллу друзей.
Оля вошла. В гостиной — «портрет женщины» размером с шкаф-купе.
В золоте. В серьгах. В кресле.
— Моя мама.
— О, вы храните её портрет…
— Она жива. Просто ушла в спа.
— Надолго?
— Нет. Через 15 минут будет. Она хочет с тобой познакомиться.
Через 12 минут в дом ворвалась буря на каблуках.
Блондинка 70+ в красном пальто, на губах — помада, которой можно было писать заголовки газет.
— Вот она?! — сразу сказала мама, не здороваясь.
— Мама, это Оля.
— Славянка. Я так и знала. У них крепкие зубы, но всё ломают.
Оля не поняла, что именно она уже сломала, но почувствовала себя ломиком.
Обедали втроём.
Мама говорила.
Мама рассказывала, как воспитывала сына, как он болел в 9 лет, как ему вредна соль и женщины с выраженными скулами.
— У меня как раз скулы не очень...
— Это ещё хуже. Нет характера в лице.
— А он вам нужен — характер?
— Ты задаёшь много вопросов. А я не уверена, что ты будешь рядом, когда у него опять заболит желудок.
Марко всё это время ел, улыбался и кивал, как будто играл в плохом фильме про «Маменькиных сынков: Возвращение».
Когда они остались наедине, он сказал:
— Ты ей понравилась. Просто... она боится, что я снова обожгусь.
— Она боится, что я не стану ей гладить постельное бельё.
— Ты преувеличиваешь.
— Скажи честно. Ты жил один?
— Ну, я жил с мамой, но у нас два этажа.
Оля встала.
Взяла бокал вина.
Выпила.
— Ты хороший. Но тебе нужен кто-то, кто будет гладить тебе рубашки и гладить твою мать. Я к первому готова. Ко второму — только в фантазиях с психотерапевтом.
Вечером она заказала себе отель.
Утром вылетела домой.
В аэропорту купила себе новую помаду — цвета итальянской решимости.
Уже проходя паспортный контроль, получила сообщение:
— Ты нравишься мне. Я могу убедить маму. Просто не сразу.
Она не ответила.
Просто открыла камеру. Сделала селфи.
Скинула его своей подруге и написала:
— Марко №2: красивый, но занятый. Мест нет. Занято мамой.
Следующий?
Италия ещё не сказала своего последнего «amore».
А Оля — своё последнее «Чао, мальчики».
Продолжение следует…
http://proza.ru/2025/07/21/1025